Когда мы слышим «русский Константинополь», нам сразу приходят на ум беженцы из Крыма и Юга России, эвакуированная армия Врангеля да их обозы, «стояние в Галлиполи». Если мы говорим о литературе, то в первую очередь это пьеса 1926 года «Бег» Михаила Булгакова или рассказы Алексея Толстого, где герои-эмигранты неизменно проходили через сей город на пути из Руси на Запад.
«Бег» Булгакова, несомненно, отличное произведение, с которым следует ознакомиться каждому русскому читателю, но это отнюдь не лёгкое и весёлое чтиво, а тяжёлая историческая драма с описанием того, как русские белогвардейцы оказались на самом дне. Их жёны кормят их, занимаясь проституцией, а сами господа предаются алкоголю да ставкам на тараканьих бегах.
Одним словом, говоря о русском Константинополе начала 1920‑х, драмы избежать всё равно не удастся. Но можно хотя бы подать его с юмором, как сделал это король русского юмора Аркадий Аверченко.
Севастополец Аверченко был всероссийски известным публицистом и сатириком ещё до революции. Стал он известен и в эмиграции, благодаря своему таланту, далеко за пределами приютившей его Праги. Помнили о нём и на родине — даже Ленин как-то обратил внимание на его ядовитые шутки по отношению к «Совдепии» (этот термин использовал сам Аверченко).
Увы, в эмиграции писатель прожил недолго, умерев после операции по удалению глаза в возрасте 45 лет в 1925 году. Тем не менее, он оставил нам богатое наследство в виде шутливых рассказов и публицистики.
Его рассказ «Русские в Византии» — как тот же «Бег», с женой-изменщицей, поголовно и фантастически бедной русской колонией и сравнениями с прошлой жизнью, но такой, что после его прочтения хочется не застрелиться или пойти резать большевиков, а просто тяжело вздохнуть и улыбнуться.
Русские в Византии
Впервые опубликовано в газете «Presse du Soir»
(«Вечерней газете» — эмигрантском издании
на русском и французском языках),
Константинополь, 9 июля 1921 года.
Этот осколок константинопольской жизни мне хочется написать в благородной форме исторического романа — так он красочен…
* * *
Стояло ясное погожее утро лета 1921 года.
Впрочем, нет. Стоял вечер.
Автор начинает с утра только потому, что все русские исторические романы начинаются этой фразой.
А на самом деле стоял вечер, когда произошла завязка правдивого бытового романа.
Граф Безухов, не доложившись, неожиданно вошёл в комнату жены и застал последнюю (она же была у него и первая) в объятиях своего друга князя Болконского.
Произошла ужасная сцена.
— Милостивый государь! — вскричал взбешённый муж.
— Милостивый государь?
— Вы знаете, что вами осквернен мой семейный очаг!!
— Здесь дама, прошу вас не возвышать голоса. Орёт, сам не знает чего.
Закусив нижнюю губу, бледный граф молча сдёрнул со своей руки перчатку, сделал два шага по направлению к князю и бросил перчатку прямо в лицо врагу.
— Надеюсь, вы понимаете, что это значит?! — угрюмо сказал он.
— Готов к услугам, — холодно поклонился князь Болконский.
— Мои секунданты будут у вас в 10 часов утра.
— Хоть в 9, — с достоинством ответил князь, отыскивая свою шляпу.
Вход турецких войск в отвоёванный обратно у греков Константинополь. 1920 год
Не следует забывать, что Царьград отнюдь не был спокойным оазисом. В Турции в то самое время происходила своя великая драма — война с греками и падение Османской империи.
* * *
По соглашению сторон поединок решён был на завтра, на дуэльных пистолетах.
Выработав все условия и подробности, секундант графа, полковник Н., спросил у княжеского секунданта, гусарского корнета Ростова:
— Теперь — последний вопрос: у вашего доверителя есть дуэльные пистолеты?
— Никаких нет.
— А у вас?
— Откуда, голубчик? Я из Севастополя эвакуировался с маленьким ручным чемоданчиком… До дуэльных ли тут пистолетов!
— И у моего нету. Что ж теперь делать? Нельзя ли у кого-нибудь попросить на время? Например, у барона Берга?..
— Нашли у кого просить! Барон на Пере «тёщиными языками» торгует с лотка — неужели, вы думаете, у него удержится такая ценная штука, как ящик с дуэльными пистолетами. Загнал!
Огорчённые, разошлись секунданты по своим доверителям:
— Ну что? — нетерпеливо спросил бледный, с горящими глазами граф Безухов. — Всё готово? Когда?
— Чёрта с два готово! Пистолетов нет.
— Вот тебе раз! У барона Берга нет ли?
— «Тёщины языки» есть у барона Берга. Не будете же вы драться «тёщиными языками»!
— Может, в магазине можно купить? Если недорого…
— Ваше сиятельство, что вы! В константинопольском магазине?! Дуэльные пистолеты? Да на кой же шут их будут держать? Для греков, торгующих маслинами и халвой?.. Нашли тоже Онегиных!.. Они больше норовят друг друга по шее съездить или — ещё проще — обчистить на «пенды-грош», а не дуэль! Заверяю вас, что среди местных греков нет ни Ленских, ни Печориных…
— Гм! Дьявольски глупо… Не отказываться же из-за этого от дуэли!
— Впрочем, попытаюсь пойти ещё в одно место: в комиссионный магазин «Окказион» — не найду ли там?..
* * *
— Здравствуйте. Чем могу служить?
— У вас есть дуэльные пистолеты?
— Помилуйте, всё есть! Ковры, картины, бриллианты, курительные трубки…
— Ну на кой мне чёрт курительная трубка? Из неё не выстрелишь.
— Пардон, стреляться хотите? Дуэль?
— Не я. Я по доверенности.
— Ага. Так, так. Присядьте! Ну, желаю удачи. А пистолетики найдутся. Вам пару?
— Не четыре же! Это не кадриль танцевать.
— Нет, я в том смысле спросил, что, может, одним обойдётесь.
— Что вы за чушь городите! Какая же это дуэль с одним пистолетом?!
— А почему же? Сначала первое лицо стреляет, потом, ежели не попал, передаёт партнёру, тот стреляет, и так далее. Экономически‑с.
— Подите вы! Сколько стоит пара?
— Для вас? Двести лир.
— Вы с ума сошли! Они и шестидесяти не стоят!
— Не могу‑с. А пистолеты такие, что поставьте в затылок пятерых — пятерых насквозь пронижет.
— Ну, вот! Что ж мы, для вашего удовольствия ещё четыре пары дуэлянтов подбирать будем? Уступите за сто.
— И разговору такого нет.
* * *
— Ну, что?!
— Чёрт его знает — с ума сошел человек! Он, может, из человеколюбия, но нельзя же драть двести лир за пару! Скажите, сколько вы ассигнуете?
— Мм… Могу отдать всё, что имею, — сорок лир.
— Впрочем, с какой стати вы сами будете нести все расходы. Вот ещё! Пусть противник принимает на себя половину!
— Послушайте! Удобно ли обращаться… по такому поводу!
— В Константинополе всё удобно! Я с него и за доктора половину сдеру!..
* * *
Колесо завертелось.
Полковник Н. пошёл к корнету Ростову и потребовал, чтобы его доверитель, князь Болконский, заплатил свою долю за пистолеты — 40 лир; корнет пошёл к князю — у князя нашлось только 25 лир; корнет отправился к полковнику, но полковник нашёл, что шансы неравны, и предложил взять доктора — на счёт князя; потом оба пошли в комиссионный магазин и стали торговаться…
Хозяин уступал за полтораста (без зарядов); секунданты давали 60 с зарядами; не сойдясь, оба разошлись по своим доверителям за инструкциями; граф предложил полковнику Н. взять пистолеты напрокат; полковник отправился к корнету Ростову; оба отправились в комиссионный магазин; хозяин согласился на прокат, но просил залог в полтораста лир; оба снова разошлись по доверителям; один из доверителей (граф) согласился дать в залог брошку жены (100 л.) с тем, чтобы князь Болконский доплатил остальное; корнет Ростов отправился к князю, но у князя оказалось всего-навсего 15 лир; граф передал через своего секунданта, что князь саботирует дуэль, а князь ответил через своего секунданта, что бедность не саботаж и что он, если и задолжает графу за пистолеты, то впоследствии, когда будут деньги, отдаст; граф чуть было не согласился, но жена его возмутилась: «С какой стати, — говорила она, — раз шансы неравны: если он тебя убьёт, он этим самым освобождается от долга, а если ты его убьёшь, ты с него ничего не получишь… Я вовсе не желаю терять на вашей дурацкой дуэли!»; граф возразил, что это не дурацкое, а дело чести; графиня ответила в том смысле, что, дескать, какая честь, когда нечего есть; из комиссионного магазина пришёл мальчик и простодушно спросил: «А что теи господа будут стрелять друг у друга или отдумали, потому как, может, найдутся другие покупатели — так отдавать или как?» Граф послал его к князю Болконскому, графиня послала его к чёрту, а он вместо этого раскрыл зонтик от дождя и побежал домой.
Наступала осень.
* * *
О Ленские, Печорины, Онегины и Грушницкие! Вам-то небось хорошо было выдерживать свой стиль и благородство, когда и пистолеты под рукой, и камердинеры собственные, и экипажи, и верховые лошади… «Дуэль? Пожалуйста! Такое-то место, такой-то час, дерёмся на пистолетах…» А попробуйте, милостивый государь господин Ленский, пошататься по «окказионам», да поторговаться до седьмого поту, да войти в сношения с Онегиным на предмет взятия на себя части расходов, да получить от Онегина отказ, потому что у него «юс-пара» в кармане… Так тогда — не «умру ли я, стрелой пронзённый» запоёте, а совсем из другой оперы:
Помереть не померла,
Только время провела.
* * *
Бедные мы сделались, бедные…
И прилично ухлопать-то друг друга не имеем возможности!
Публикация подготовлена автором телеграм-канала CHUZHBINA.
