В мировой истории не так уж часто русские мыслители добивались всеобщей известности и признания. Имена авторитетных религиозных философов или монархических идеологов вряд ли будут вызывать ассоциации у жителей других стран. Зато с социалистической мыслью нам повезло, и не только в отношении победившего коммунизма, прославившего Ленина и русский марксизм в целом. Ещё до него одним из главных европейских интеллектуалов на некоторое время стал Михаил Бакунин. И кто знает, как бы повернулась мировая история, если бы в своём противоборстве с Марксом он остался бы во главе единого Первого интернационала…
Взгляд Маркса
По мере роста рабочего движения в Европе среди рабочих организаций возникли идеи международного объединения. Слово «международный» в ряде европейских языков звучит как «international», поэтому появившееся в 1860‑е годы Международное товарищество трудящихся нередко называли сокращённо — Интернационал. Возможно, обсуждения о необходимости его создания ещё долго бы муссировались среди британских, французских и других рабочих комитетов, но их объединению поспособствовала, как ни странно, Россия.
В 1863 году в польских землях Российской империи вновь вспыхнуло восстание, которое снова было подавлено. 28 сентября 1864 года в Лондоне был созван международный митинг против репрессий в Польше. На нём один из ораторов высказал мысль: гораздо более угнетённой нацией, чем поляки, является пролетариат, и надо бы ему объединяться ради борьбы за свои права. Французские делегаты уже давно разрабатывали проекты устава и программы Интернационала и перед поездкой в Лондон прихватили их с собой. Недолго думая, они огласили проекты на митинге. Инициатива была поддержана, и так стихийно началась история Первого интернационала.

Нередко можно услышать мнение, что Интернационал создал Карл Маркс. В этом видится сильное упрощение исторического сюжета. Авторитетный уже на тот момент теоретик и публицист, автор «Манифеста коммунистической партии» и многих аналитических работ инициатором Интернационала не был. Маркс присутствовал на том митинге, но, по его словам, только молча слушал других ораторов и активного участия в историческом событии не принимал.
Проект организации нужно было доводить до ума, и представителей от разных стран избрали во временный комитет для его доработки. От немцев в комитет вошёл Маркс. Поначалу ввиду болезни он даже не присутствовал на заседаниях комитета, зато потом внёс поправки в устав и написал первый манифест (или «адрес») Интернационала. Устав был продуктом коллективного творчества, а вот манифест — исключительно мнением Маркса. В нём он, в частности, писал:
«Первый долг рабочего класса состоит в завоевании политической власти».
Идея позже получит устойчивое определение — «диктатура пролетариата». Далеко не все пролетарии её разделяли. Интернационал не был централизованной организацией с единой идеологией. Рабочие союзы в его составе объединялись в секции по региональному или профессиональному признакам, те, в свою очередь, по национальному признаку формировали федерации, а уже федерации посылали делегатов в Генеральный совет. Генеральный совет только координировал общие действия и созывал конгрессы. Поэтому среди членов Интернационала были не только сторонники Маркса, но и британские тред-юнионисты, французские прудонисты и бланкисты, немецкие сторонники Лассаля, итальянские мадзинисты, бельгийские коллективисты и так далее.

Глядя на эту сборную солянку, в 1867 году Маркс писал своему соратнику Фридриху Энгельсу:
«…мы (то есть ты и я) будем иметь эту могучую машину в наших руках».
Карл Маркс был уверен, что сможет убедить остальных в правоте своей программы, направленной на политическую революцию пролетариата.
Марксу помешал русский эмигрант Михаил Бакунин. К 1860‑м годам у Бакунина был богатый опыт революционной борьбы. За 20 лет до того он с удовольствием рвался на баррикады в немецких землях во время революционной волны «Весны народов», за что его арестовали и выдали русским властям. А затем из сибирской ссылки он сбежал и вернулся в Европу.
Взгляд Бакунина
Влияние анархических идей, а также личная склонность к борьбе «против всех» превратили Бакунина в главного бунтаря Европы. Михаилу Александровичу было тесно в рамках небольшого круга русских эмигрантов, и он вовсю старался влиться в международное движение. В Италии Бакунин конфликтовал с Мадзини, в Швеции организовывал польский десант для поддержки восстания 1863 года, в Швейцарии — участвовал в конгрессе «Лиги мира и свободы», носившей общедемократический пацифистский характер. По мере развития бурной деятельности у Бакунина появлялись сторонники, среди которых было много итальянцев — сказалось и основное место проживания русского эмигранта, и, возможно, южный темперамент народа, переживавшего в те годы революционное возрождение.

Бакунин не единожды пытался оформить из сторонников какую-то организацию. Это были и «Международный альянс социалистической демократии», и полумифическое тайное «Интернациональное братство». На конгрессе «Лиги мира и свободы» Бакунин склонял движение к социалистическому пути, но не вышло — в итоге он и его сторонники из «Лиги мира и свободы» в 1868 году перешли в Интернационал, где также образовали особое крыло. На этот раз они позиционировали себя как «антиавторитарные коллективисты». Бакунин писал:
«Мы хотим перестройки общества и объединения человечества не сверху вниз, при посредстве какого бы то ни было авторитета и с помощью социалистических чиновников, инженеров и других официальных учёных; мы хотим перестройки снизу вверх, путём свободной федерации освобождённых от ярма государства рабочих ассоциаций всех видов».
По сути своей это была анархическая программа. Государство для Бакунина и бакунистов — априорное зло, и только свободная федерация общин, ассоциаций, артелей может построить идеальное общество будущего. Из этого исходила и критика марксизма «слева»: если несознательный пролетариат освободить путём политической революции и создания нового, «пролетарского» государства, то при недостаточной осознанности пока недозревшего рабочего класса этим государством будут управлять «учёные» — интеллигенты и идеологи, а сама машина государства станет господствующей бюрократией.

Впоследствии эту критику транслировали социалисты всех мастей, глядя на развитие молодого советского государства. Но первым её высказал Бакунин, ещё не имея перед глазами реальной практики русских марксистов. Удивительный вклад нашей цивилизации в мировой социализм: Россия невольно спровоцировала митинг, создавший Интернационал, а русский Бакунин уже внутри него критиковал будущий русский же опыт государственного строительства.
Раскол
На 3‑м конгрессе Интернационала в Брюсселе в 1868 году «антиавторитарные коллективисты» ещё кооперировались с марксистами, приняв вместе резолюцию о коллективизации шахт и рудников, железных дорог, пахотных земель и других средств производства. Они тогда ещё вместе противостояли прудонистам, а вот на следующем конгрессе в Базеле в 1869‑м уже началась конфронтация: Бакунин предложил резолюцию об отмене права наследования, Маркс выступил против. По подсчётам исследователей, 63% делегатов на том конгрессе можно отнести к «антиавторитарному» лагерю. Естественно, резолюция Бакунина была принята большинством.

Дальше пошли споры на региональных съездах и публицистические дискуссии по вопросам участия в выборах и франко-прусской войны. Маркс считал, что победа Германии в этой войне — не такое уж и плохое событие, ведь развивающаяся экономика Германии вместе с немецким рабочим движением только ускорит революционные процессы в Европе. Франкофил Бакунин не мог поддержать такую точку зрения и звал сторонников на баррикады, агитировал за немедленную социальную революцию во Франции.
Конфликт вступил в личную фазу. Даже внешне похожие друг на друга Маркс и Бакунин не могли ужиться в одном Интернационале. Ещё за 20 лет до конфликта, по свидетельству Бакунина, во время его первой эмиграции и знакомства с Марксом наметились их различия:
«Мы довольно часто виделись друг с другом, потому что я очень уважал его за его страстную и серьёзную преданность делу пролетариата, хотя всегда с примесью личного тщеславия; я с интересом слушал его разговоры, всегда поучительные и умные, если только они не вдохновлялись жалкой злобой, что к сожалению, бывало очень часто. Однако между нами никогда не было полной близости; наши темпераменты не переносили этого. Он называл меня сантиментальным идеалистом и был прав; я его называл мрачным, вероломным, тщеславным человеком и тоже был прав».
Поражение Парижской коммуны, в которой участвовало немало членов «антиавторитарного» крыла Интернационала, позволило Марксу воспользоваться ситуацией и провести в 1872 году 5‑й Гаагский конгресс. Конгресс исключил из Интернационала Бакунина и проголосовал за перенос Генерального совета в Нью-Йорк — подальше от влияния нестабильной поддержки европейских секций.

Такие решения взорвали Интернационал изнутри. Центром оппозиции Марксу стала Юрская федерация (то есть швейцарская — по названию горного массива Юра в Швейцарии), но возмутились авторитаризмом марксистов и секции других стран. В итоге Юрская федерация созвала собственный конгресс, где обвинила Генеральный совет в превышении полномочий. За несколько месяцев против Генсовета выступило множество итальянских, испанских, французских, бельгийских и других секций. Генсовет не стал идти на компромисс и исключал оппонентов из рядов организации. До тех пор, пока не стало очевидно: с таким малым числом сторонников общее дело уже бесполезно. В июле 1876 года в Филадельфии Первый интернационал самораспустился.
Бакунисты, однако, не считали себя исключёнными. Они провели собственный конгресс «правильного» Интернационала в Женеве в 1873 году. Устав был пересмотрен, Генеральный совет распущен, а большое представительство (23 делегата из 7 национальных федераций) могло внушать ощущение победы. Победа была пирровой: общее недовольство давлением Маркса было плохим фундаментом для объединения, а заразить рабочее движение анархизмом и поднять массовые восстания за несколько лет так и не вышло.
Кроме этого, анархистский Интернационал очень быстро лишился харизматического лидера. Михаил Бакунин, чувствуя усталость после многих лет революционного пути, удалился на покой. В 1876 году Михаил Александрович умер. Несклонные к централизации анархисты без авторитетного и энергичного мыслителя во главе стали разбредаться, и общая деятельность Интернационала к началу 1880‑х годов сошла не нет.
Формально Первый интернационал существует до сих пор: созданный в 1922 году анархо-синдикалистский Берлинский интернационал профсоюзов считает себя его преемником. Может, Бакунин всё-таки победил?..