1976 год — разрядка между СССР и США на пике. За последние пару лет Никсон и Брежнев обменялись визитами, в 1975‑м по итогам Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ) в Хельсинки подписан Заключительный акт, гарантирующий неприкосновенность границ и неприменение силы в международных отношениях.
Культурное сотрудничество тоже не заставило себя ждать: «Песняры» первыми среди советских ВИА отправились на гастроли в США. Тур продолжался 15 дней, музыканты посетили 13 городов в нескольких штатах. Интерес к их выступлениям и так был колоссальным, а пресса только дополнительно подогревала его дерзкими заголовками: «Русские идут», «Красная рок-группа» и «Русское вторжение на западном рок-фронте».
Рассказываем, кто мог поехать в США вместо «Песняров», как американцы встречали музыкантов и с какими трудностями столкнулась местная пресса при подготовке материалов об ансамбле.
Часть I, в которой «Песняры» набирают популярность и привлекают внимание американского продюсера
К 1976 году «Песняры» уже добились большой известности внутри страны. Когда-то начинавшие в Белорусской национальной филармонии как ВИА «Лявоны» (Лявон — распространённое белорусское имя), музыканты уже записали два студийных альбома и даже выступили на Международном фестивале песни в Сопоте (Польша). В том же 1976‑м они представили с первых нот узнаваемую сегодня композицию «Вологда», которая в итоге стала тогда «Песней года».
Во многом «Песняры» были инноваторами: к созданию музыки они подходили совсем иначе, нежели другие исполнители — как отечественные, так и зарубежные. Пожалуй, главной отличительной чертой стало сочетание фольклора с современным рок-звучанием. Белорусские народные песни они представляли в новых аранжировках, что в итоге привлекало разные поколения слушателей. Молодым нравились бодрые ритмы, более взрослым — знакомые мелодии и верность традициям. К тому же «Песняры» всегда играли зажигательно искренне, с душой и на высоком уровне.
В 1976 году ансамбль выступил на ярмарке студий звукозаписи MIDEM в Каннах, где публика аплодировала музыкантам стоя, но, что важнее, «Песняров» услышал американский продюсер Сид Гаррис. Он загорелся идеей организовать тур группы в США и стать в каком-то смысле первопроходцем — музыканты СССР ещё никогда не ездили за океан. Однако просто предложить «Песнярам» гастроли и оплатить все расходы он не мог. Тур предстояло согласовывать с Госконцертом — именно этот орган власти утверждал все зарубежные поездки советских артистов.
Как ни странно, предложение Гарриса сначала не понравилось Госконцерту. По не до конца понятным сегодня причинам чиновники предлагали американскому продюсеру заменить «Песняров» на «Ариэль» из Челябинска (их наиболее известная песня — «В краю магнолий», та самая из «Груза 200»). Сид Гаррис не хотел «Ариэль» и долго спорил с Госконцертом, чтобы получить именно «Песняров». В итоге они сдались, а музыканты начали готовиться к гастролям всего лишь за месяц до старта. Афиши к тому моменту уже были напечатаны, а потому название ВИА на них не было. Однако даже это обстоятельство не помешало «Песнярам» произвести фурор.
Часть II, в которой «Песняры» едут в США и покоряют новых слушателей
«Песняры» отправились в тур не сольно — вместе с ними ехали американцы The New Christy Minstrels, игравшие фолк. Все расходы на организацию тура и гонорары взял на себя Сид Гаррис. По договору с Госконцертом он платил музыкантам три тысячи долларов в неделю, что было очень даже достойно. Для сравнения — The New Christy Minstrels получали 500 долларов.
Впрочем, конфликтов из-за денег не было, а музыканты быстро нашли между собой общий язык. Керк Джексон из The New Christy Minstrels вспоминал:
«…где-то 1 декабря, в Вашингтоне к нам присоединились „Песняры“. Помню первый день, когда мы были с ними в автобусе. У нас был большой Greyhound bus, оснащённый столами, так что было, где расположиться. Пассажиров из The New Christy Minstrels было всего 8–9 человек, поэтому, когда „Песняры“ присоединились к нам, стало гораздо более многолюдно. Насколько я помню, в группе было 6–8 человек, 2–3 человека из менеджмент-персонала, композитор, чьи песни группа играла, и костюмерша. Также с нами был менеджер Cristy Сид Гаррис, переводчик и ещё пара человек. Неожиданно компания разрослась человек до 25! Поначалу, признаюсь, было много нервозности по поводу первой встречи, это было связано и с языковым барьером, и с холодной войной, но мы горели желанием всё это преодолеть и хорошо провести время вместе. Первая часть автобусного путешествия тем утром была довольно тихой, но затем банджист Эд Суски, чьи родители были из Польши, начал разговаривать с советской группой. Мы обнаружили, что польский был похож на белорусский, на котором говорили музыканты „Песняров“. Так легко был сломан лёд. Девушки из Christy полностью очаровали советских парней, так что вскоре мы уже обменивались безделушками, сигаретами, всё больше узнавая друг о друге. Таким было начало тех двух незабываемых недель…»
В то же время возникло некоторое недопонимание из-за отличий в модных трендах на разных континентах. Музыкант Владислав Мисевич позже написал в мемуарах:
«В первые дни американских гастролей на „Песняров“ смотрели с подозрением. А мы из Югославии привезли отличные кожаные пиджаки, в Союзе это было последним писком, в Европе „Песняры“ тоже сходили за местных. Мы эти пиджаки и в Америке напялили, но тут же переоделись в джинсы за 10 долларов. Из-за этих пиджаков журналисты нас всё время спрашивали о сотрудничестве с КГБ — кожанка, видно, прочно засела в их головах как форма чекиста».
В перерывах между выступлениями и переездами «Песняры» старались посещать музыкальные магазины и магазины одежды, а также гуляли по улицам и пробовали местную еду. Впрочем, свободного времени у музыкантов было совсем мало, чаще всего за ними следовали журналисты.
В гастрольный репертуар вошли белорусские народные песни (разумеется, в новых аранжировках), а также авторские композиции. Концерты проходили вечером, всегда после 20:00. График выступлений был более чем плотным. Художественный руководитель «Песняров» Владимир Мулявин вспоминал:
«Мы практически ничего не видели, кроме гостиниц, автобусов, концертных площадок. Программа пребывания была ужасно насыщенной. За 14 дней — 13 концертов и день записи. <…> Тогда нам приходилось на каждом концерте работать до изнеможения. Чего греха таить — бывает, у себя дома мы иногда и расслабляемся: всё-таки отработать два отделения тяжеловато. Там за 50 минут „выжимали“ из себя всё. Ведь представляли советское искусство, свою страну».
Во всех городах «Песняров» принимали тепло — хотя слушатели почти никогда не понимали слова (на английском исполнялась только одна песня — «Крик птицы»), многим нравилась мелодии, стиль и подача. На концерты приходили преимущественно именно американцы, эмигранты почти не встречались. Впрочем, позже участники группы рассказывали об одном «бывшем белогвардейце», который подарил им рулон костюмной ткани.
Музыкант «Песняров» Анатолий Кашепаров вспоминал:
«Американцы нас обцеловывали со слезами, благодарили. Говорили: „Да, мы не совсем понимаем, о чём вы поёте, но ваша душевность так пробирает“».
Коллегам «Песняров» по туру тоже нравились их выступления. Джерри Беген из The New Christy Minstrels делился:
«Мы все были очарованы мощными голосами солистов группы и некоторыми необычными инструментами, на которых они играли».
А вот журналистам и критикам пришлось труднее: музыка советского ансамбля не вписывалась в рамки жанров, поэтому рассказывать о ней в привычных формулировках не получалось. Можно предположить, что именно так появились провокационные заголовки о «красных волнах» и «идущих русских» — прессе нужно было привлечь аудиторию, а быстро разобраться в предмете не удавалось, поэтому печатались гарантированно рабочие фразы. Владимир Мулявин гордился этим фактом:
«Во время гастрольной поездки по США нам было особенно приятно, что критики не смогли „подверстать“ „Песняров“ ни к одному из сегодняшних направлений западной эстрадной музыки, единодушно признав истоками нашего творчества белорусский фольклор».
Часть III, в которой «Песняры» отвечают на колкости журналистов и возвращаются домой
При всей теплоте встреч представители прессы регулярно задавали «Песнярам» неудобные вопросы. Например, о том, сколько зарабатывают музыканты в Советском Союзе, — «Песняры» аккуратно ответили, что на уровне врачей и юристов с учётом средств от продажи записей. Спрашивали их и о цензуре — ответ был таким же осторожным. Участники ансамбля отметили, что их музыка не нуждается в контроле.
Пожалуй, самым сложным стал вопрос от корреспондента «Голоса Америки»*: «Что передать слушателям в СССР?» Музыканты оказались в неудобной ситуации — фактически их вынуждали признать, что советские граждане слушают «американскую пропаганду». В те годы в СССР «Голос Америки» время от времени глушили, но множество людей находили способы обойти запреты и упорно слушали иностранные новости. Признай это кто-то из «Песняров» публично — нажили бы себе проблем на родине. К счастью, Владимиру Мулявину удалось быстро найти хороший ответ, вежливый для американцев и приемлемый в СССР:
«Ничего не надо передавать! Мы приедем и сами обо всём расскажем!»
Гастроли прошли прекрасно для всех сторон: Госконцерт остался доволен выступлениями и поведением музыкантов, Сид Гаррис заработал некоторое количество денег, а «Песняры» получили уникальный опыт и навсегда вписали себя в историю отечественной эстрады как первый советский ВИА в США. Почти сразу Гаррис попытался организовать «Песнярам» ещё один американский тур, но в этот раз удача отвернулась от него — следующие гастроли готовили совсем другие люди, и турне вышло, скорее, провальным.
Дальнейший творческий путь «Песняров» был успешным. Дома музыкантов ждали дела: запись альбомов и постановка рок-опер, репетиции и гастроли. Уже в 1977‑м они получили премию Ленинского комсомола «за активную пропаганду патриотической песни среди молодёжи», а в 1979‑м стали заслуженными артистами БССР.
* 5 декабря 2017 года организация была внесена Минюстом РФ в реестр иностранных агентов.
Читайте также:
— На чём играть в ВИА. Топ-10 советских инструментов;
— Твист в Америке. Отрывок из книги Александра Кушнира о Сергее Курёхине.
