Вокруг личности Афанасия Фета сложилось много мифов, которые подчас далеки от реальности. Один из них касается тайны женитьбы поэта, которая почти единогласно считается браком по расчёту. Но, обратившись к переписке Фета с будущей женой — Марией Боткиной, читатель сможет открыть для себя много фактов о личности великого поэта.
Добрейшая Марья Петровна… моя добрая, бесценная Мари… доброе, прекрасное создание… добрый мой дружок… голубушка… моя крошка… моё сокровище, радость моя… моё солнышко… моя ненаглядная…
Фет-человек и Фет-поэт: брак по расчёту
Миф о том, что существует «два» Афанасия Фета: Фет-человек и Фет-поэт, давно утвердился в сознании читателей и исследователей. Уже современники отмечали двойственность его натуры. Например, вот что Яков Полонский писал Фету по поводу стихотворения «Упрёком, жалостью внушённым…»:
Что ты за существо — не постигаю; ну, скажи, ради бога и всех ангелов его, и всех чертей его, откуда у тебя берутся такие елейно-чистые, такие возвышенно-идеальные, такие юношественно-благоговейные стихотворения <…> Стихи эти так хороши, что я от восторга готов ругаться. Гора может родить мышь, но чтоб мышь родила гору, этого я не постигаю. Это паче всех чудес, тобою отвергаемых. Тут не ты мышь, а мышь — твоя вера, во имя которой муза твоя готова.
Себя и мир забыть
И подступающих рыданий
Горячий сдерживать порыв.Какой Шопенгауэр, да и вообще какая философия объяснит тебе происхождение или психический процесс такого лирического настроения? Если ты мне этого не объяснишь, то я заподозрю, что внутри тебя сидит другой, никому не видимый, и нам, грешным, невидимый, человек, окружённый сиянием, с глазами из лазури и звёзд, и окрылённый. Ты состарился, а он молод! Ты все отрицаешь, а он верит!.. Ты презираешь жизнь, а он, коленопреклонённый, зарыдать готов перед одним из её воплощений… [simple_tooltip content=‘Переписка поэтов Я. П. Полонского и А. А. Фета. «Иллюстрированное приложение к газете „Новое время“», 4 января 1914, C. 8’]*[/simple_tooltip]
Так, с одной стороны, — кирасир, улан, мировой судья, расчётливый помещик, автор статей о сельском хозяйстве. С другой — лирик, пишущий возвышенные иррациональные стихотворения, представитель направления «искусство ради искусства».
Какая ночь! Все звёзды до единой
Тепло и кротко в душу смотрят вновь,
И в воздухе за песнью соловьиной
Разносится тревога и любовь.
После прочтения этих строк трудно представить, что в жизни Фет мог быть «сухим» и излишне практичным. И всё же, для большинства исследователей поэт был именно таким. В частности, брак с Марией Петровной Боткиной расценивался не иначе как брак по расчёту. Отчасти такое мнение сложилось благодаря брату Льва Николаевича Толстого — Сергею, который писал:
«Трудно предположить, что Афанасий Афанасьевич был когда-то влюблён в неё. Думаю, этот брак был заключён по расчёту. Жили они мирно. М. П. Заботилась о муже, а он был с ней предупредителен, по крайней мере на людях».
Жизненный путь Афанасия Фета
Афанасий Афанасьевич — сын немки Шарлотты Беккер, бежавшей от мужа Фёта из Германии с русским дворянином Шеншиным, который и усыновил мальчика. Но Фет родился ещё до официального брака, поэтому был лишён титула. В будущем ему придётся через многое пройти, чтобы добиться возвращения статуса потомственного дворянина.
Образование получал сначала в пансионе Крюммера в городе Верро, потом в Московском университете. Учился плохо, зато горячо увлекался литературой, писал стихотворения. В 1840 году вышел его первый сборник «Лирический Пантеон», имевший скорее подражательный характер, так сказать, «проба пера». Несмотря на разную оценку сборника современниками, с этого момента стихотворения Фета начинают постоянно печатать. Следующие сборники вышли в 1850, 1856 и 1863 годах и имели большой успех.
После этого Фет полностью отходит от литературной жизни — совсем не пишет стихи. Зато выходит множество его статей о сельском хозяйстве.
С 1883 по 1891 год поэт возвращается к лирике, издаёт четыре выпуска сборника «Вечерние огни», а также ряд автобиографических книг.
«Чистое искусство»
Одна из главных особенностей лирики Фета — дистанцированность от социально-политических проблем. Поэт не был к ним равнодушен, что отражается в публицистических статьях и письмах. Но для творчества он считал эти темы неподходящими, «непоэтичными». Такую установку Белинский в статье «Стихотворения М. Лермонтова» охарактеризовал так: «Поэзия не имеет никакой цели вне себя, но сама себе есть цель», что и было одним из главных черт направления «искусство для искусства».
Фет изложил взгляды на поэзию и принципы своего творчества в статье «О стихотворениях Тютчева», где он писал:
…художество, есть чистое воспроизведение не предмета, а только одностороннего его идеала; воспроизведение самого предмета;
художнику дорога только одна сторона предметов: их красота, которая «разлита по всему мирозданию;
… что такое поэтическое содержание, мысль? <…> можно быть величайшим художником-поэтом, не будучи мыслителем, в смысле житейском или философском.
Фет считал, что для поэта важно наличие «шестого чувства», зоркости, умение отрешиться от бытового и житейского ради созерцания красоты, поднять идею до максимально обобщённого уровня, сохраняя при этом субъективность.
Мария Петровна Боткина
На момент знакомства с Фетом Марии Петровне было уже 28 лет — она считалась старой девой, к тому же ещё не слыла красавицей. По воспоминаниям того же Сергея Николаевича:
«Жена Фета была не первой молодости, некрасива и неинтересна, но добрейшая женщина и прекрасная хозяйка»[simple_tooltip content=‘Толстой С. Н. Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах). Т.5 (кн.2). Семья и окружение XVIII—XXI. М.: ДЕКО, 2008’]*[/simple_tooltip].
Действительно, Боткина не обладала выдающейся внешностью. Известен также портрет Боткиной, написанный Валентином Серовым. Но изображена на нём не Мария Петровна, а Мария Павловна, дочь известного создателя музея — Третьякова. Схожесть инициалов часто становится причиной путаницы. Известно, что ни одного рукописного портрета жены Фета до нас не дошло.
По мнению исследователей, Фета интересовала родовитость будущей невестки. Династия Боткиных была одной из самых известных и влиятельных в России, среди них были деятели науки, искусства, медики, предприниматели. К тому же за Марию Петровну давали неплохое приданое — 35 тысяч рублей. Такими же деньгами владел и сам Фет. Конечно, это была не маленькая сумма, но всё же не настолько, чтобы привлекать внимание охотников лёгкой наживы. Но стали ли эти причины брака Фета и Боткиной?
Взглянул — и пылкое навстречу сердце рвётся!
Познакомившись в конце марта — начале апреля 1857 года, уже 16 августа они сыграли свадьбу. Василий Петрович Боткин, давний приятель Фета, как-то пригласил его на семейный обед, где поэт и встретился с будущей женой. 8 апреля была Пасха, и Фет с букетами явился к Боткиным, а на следующий день записал в альбоме Марии Петровны стихотворение:
Победа! Безоружна злоба.
Весна! Христос встаёт из гроба, —
Чело огнём озарено. —
Всё, что манило, обманулоИ в сердце стихнувшем уснуло
Лобзаньем вновь пробуждено.
Забыв зимы душевный холод,
Хотя на миг горяч и молод,Навстречу сердцем к Вам лечу,
Почуя неги дуновенье,
Ни в смерть, ни в грустное забвенье
Сегодня верить не хочу.
Фет становится частым гостем родовитой семьи. В мае он писал Боткину:
«Мне понравилась девушка — я старался с ней сблизиться, полюбил её…»[simple_tooltip content=‘Литературное наследство. Т.103. Письмо от 16 мая 1857 г М., 2009. С. 188’]*[/simple_tooltip].
Но довольно скоро Мария Петровна планировала ехать за границу, нельзя было медлить. Фет решился задать роковой вопрос:
«Нельзя ли нам помочь друг другу, вступая в союз, способный вполне вознаградить человека за всестороннее безучастие».
В книге «Мои воспоминания», которую Фет писал в преклонном возрасте, этот роковой эпизод пересказывается сухо, внимание уделено больше денежным вопросам, чем личным чувствам[simple_tooltip content=‘4. Фет А. А. Мои воспоминания Ч.1. М., 1890. С. 192–193’]*[/simple_tooltip], что ещё раз подтверждало мысль о том, что брак был неискренним. Но нужно помнить, что после этих событий прошло уже более 20 лет. Тем более в поздние годы творчества Фету был свойственен критический взгляд на вещи, выражение недовольства всеми и вся.
Так или иначе, согласие было получено, невестка уехала за границу, а Фет принялся за обустройство будущего семейного гнёздышка. Их связывала переписка, от которой до нас дошли только письма Фета, но даже они многое могут рассказать об отношениях будущих супругов. Какие же темы затрагивал поэт в своих письмах?
Услышу ли слово
Твоей недоверчивой речи, —
И сердце готово
Стремиться до будущей встречи.«Все мои письма, которым я давно потерял счёт, гуляют, к моему отчаянию, где-то по свету и ни к кому не доходят. В каждом из них просвечивает тот чистый, ясный идеал, который я себе составляю о приличной, исполненной довольства семейной жизни».
Действительно, часто Фет размышляет о том, какой должна быть семейная жизнь, какие должны быть отношения между мужем и женой, какие у каждого из них права и обязанности.
Так можно представить небольшой «рецепт» правильной и счастливой жизни по Фету:
1. Надо всегда объясниться, а не копить на душе ни малейших неприятностей, которые, разрастаясь, могут со временем отравить жизнь.
2. Да, ты права, желая мне, чтобы я всегда любил тебя, как люблю теперь, я и сам этого желаю и надеюсь на тебя и на себя. Мы должны — это наша святая обязанность питать и поддерживать друг в друге это чувство.
3. Безотчётно довериться человеку, который идёт к вам навстречу с волной верой и любовью.
4. …в его интересах видеть собственные.
5. В семейном быту — обстановка почти половина дела.
6. Кто может знать, где его ждёт чёрный день. А человек, который не берёт этого в соображение, не должен жениться.
7. Если мы не будем видеть друг в друге людей, то мы не можем видеть друг в друге друзей.
По всей видимости, Фет основательно готовился к семейной жизни, много размышлял и был настроен серьёзно. Этот список свидетельствует о том, насколько Фет был готов к такому важному шагу, насколько готов принять на себя ответственность за другого человека. Он стремился к искренним и доверительным отношениям в будущей семейной жизни, к гармонии и взаимопониманию. Именно таким и был их брак.
Любовь на расстоянии
Кто ныне в забвеньи горит тобой, милая,
Надеясь на верность твою и любовь.
Фет страдает. Расставание на такой долгий срок сеет в его мыслях сомнения и страхи: уверена ли невеста в решении? Не пожалеет ли она потом о своём выборе? Достоин ли он её? Может, он делает что-то не так? Сомнения — красной нитью проходят через всю переписку:
«Если Вы действительно меня не любите и любить не можете — скажите прямо — не губите меня».
«Если что-либо в моих письмах, словах или поступках Вам не нравится, никогда не таите на душе, а говорите прямо».
«…в день по сту раз мне приходит в голову: а ну как она вдруг мне откажет?»
«Умоляю тебя — напиши мне, что у тебя на душе? Любишь ли ты меня? так, как я тебя люблю. Способна ли ты на всю жизнь отдаться мне совершенно…»
«Если не можешь меня любить — я не скажу тебе полуслова упрёка».
«Если ты не веришь, что я человек деликатный, любящий тебя искренно и способный вести наши общие дела, то не выходи замуж за меня».
«Напиши мне тотчас, что ты хочешь быть моей женой, умницей и послушной.»
«Я знаю без фраз, что если ты будешь моим добрым, доверчивым другом, то я всё, что бы ни случилось со мной, перенесу легче. А ты? Вот вопрос и вопрос страшный».
До самого дня свадьбы Фет писал невесте о своих страхах, до последнего дня снова и снова просил её написать ему, что она любит, что она верна ему и останется с ним на всю жизнь. Её письма доходили очень редко, с перебоями, но в них она отвечала Фету, что «любит много, много».
А ты, летя в эфир неизмеримой,
Лепечешь: «Я люблю».
Счастье поэта — безмерно. Насколько сильно он дорожит будущим браком, насколько нежные и ласковые слова подбирает в письмах, насколько велика его любовь и привязанность к Марии Петровне!
«С настоящей минуты и на всю мою жизнь — женщины, кроме Вас, для меня не существуют».
«Может быть, это детство, но какое высокое наслаждение быть влюблённым в свою невесту!!! …Что Вы со мной сделали? Я так счастлив <…> Как мне и чем благодарить Вас за то, что я Вас люблю всеми силами моей души. Ведь это жизнь и жизнь такая полная, что за неё надо Бога благодарить. Голубушка! не забудьте меня. Поверьте, что никто Вас не может так искренно любить, как я. Я сам знаю, что пишу то, что Вы сами знаете, но иногда отрадно писать Вам тысячу раз слово: люблю».
«Я как дитя радуюсь нашему милому гнёздышку, которое я отделываю даже с роскошью по нашим средствам».
«При одной мысли о тебе сердце моё бьётся, как голубь, и я не нахожу слов высказать тебе всё, всё».
«Всё ты же виновата, зачем влюбила в себя своего жениха. Целую тысячу раз твои глазки, ручки и губки.»
«Я пишу к тебе, моя душа, да ты действительно душа моей теперешней жизни — я дышу тобой, как воздухом, я пишу к тебе, как пьяницы пьют, запоем».
«Как я её буду любить-то и беречь! Прости меня, душа моя, я делаюсь невыносимо глуп, как только подумаю о тебе, а когда пишу, то тем более. Мной овладевает непонятное ребячество».
Испытываемое чувство Фет не зря сравнивает с «ребячеством», детской радостью. Она не может быть ложной, наигранной. Счастье ребёнка всегда искреннее и исходит от чистого сердца.
Нет, это не мог быть брак по расчёту. Это брак, основанный, по крайней мере в самом начале, на нежной любви и безграничной привязанности поэта. Только поистине увлечённый, вдохновлённый человек мог написать:
«Люблю тебя по-прежнему и всегда буду тебя любить всё более и более…»[simple_tooltip content=‘ Все письма цитируются по: Литературное наследство. Т.103. М., 2009. С. 367–456’]*[/simple_tooltip].
Читайте также наш материал «„Гоголевские типы“ в иллюстрациях журнала „Пчела“».
