Внезапная гибель первого лица во время пребывания на посту не редкость: американского президента Авраама Линкольна застрелили в театре, французского президента Поля Думера убил русский эмигрант Павел Горгулов, императора Александра II взорвали террористы. Его сын, Александр III, тоже имел все шансы умереть не своей смертью. В 1887 году участники «Народной воли» хотели убить императора в годовщину смерти отца, но не смогли продумать план. Однако широкую огласку получил другой случай, когда в 1888 году государь вместе с семьёй чуть не погиб в железнодорожной катастрофе.
Крушение императорского поезда произошло между станциями Тарановка и Борки на Курско-Азовской железной дороге, недалеко от Харькова. На полном ходу задние вагоны ударили в передние. Сила была такой, что поезд превратился в груду покорёженного металла. Трагедия унесла жизни свыше 21 человека, но царская семья выжила. Их ранения можно считать незначительными, однако считается, что, подняв вагон и спасая семью и прислугу, Александр III заработал болезнь почек, которая и привела его к скоропостижной смерти в 49 лет.
Как бы то ни было, после катастрофы началось тщательное расследование. Выводы получились неоднозначными. Разбираемся, какие версии причин крушения поезда существуют и какая из них кажется наиболее достоверной.
Трагедия на железнодорожных путях
29 октября 1888 года 43-летний Александр III с семьёй, приближёнными и прислугой возвращался из Крыма в Санкт-Петербург на поезде. Около 13 часов дня все они направились в столовый вагон — почти полным составом, включая будущего императора Николая II, которому на тот момент исполнилось 20 лет. Исключением стала только шестилетняя Ольга, которую оставили в другом вагоне с няней. Помимо семьи, в столовом вагоне находились несколько светских дам, министр путей сообщений генерал-адъютант Константин Посьет и военный министр Пётр Ванновский.
Поезд двигался с огромной для того времени скоростью — 68 километров в час. Сразу следует отметить, что такая скорость не была нормой, а поезд тянули сразу два паровоза, что прямо нарушало правила. Но подробнее об этом позже.
Трагедия произошла в 14:14 на 295‑м километре Курско-Харьковско-Азовской железной дороги, у станции Борки под Харьковом. Вагоны императорского поезда пошли под откос. Первый локомотив расшатал железнодорожные пути, а второй паровоз провалился между рельсами и увёл за собой десяток вагонов. Ситуацию усугубляло то, что в этот момент поезд проходил по десятиметровой насыпи.
Спустя время императрица Мария Фёдоровна в письме своему брату, греческому королю Георгу, так описала момент катастрофы:
«Мы почувствовали сильный толчок и сразу за ним второй, после которого мы все оказались на полу и всё вокруг нас зашаталось и стало падать и рушиться. Всё падало и трещало, как в Судный день. В последнюю секунду я видела ещё Сашу, который находился напротив меня за узким столом и который потом рухнул вниз… В этот момент я инстинктивно закрыла глаза, чтобы в них не попали осколки стекла и всего того, что сыпалось отовсюду… Всё грохотало и скрежетало, и потом вдруг воцарилась такая мёртвая тишина, как будто в живых никого не осталось».
Столовый вагон сильно пострадал, однако его пассажирам несказанно повезло. Тяжёлая крыша рухнула, но застряла, не долетев до пола, поэтому лежавшие на полу люди не пострадали. Затем дно вагона провалилось, и пассажиры упали на рельсы вместе с ковром. Император первым выбрался из-под завалов, а затем поднял крышу вагона, чтобы остальные могли вылезть. Никто из членов семьи не пострадал, включая маленькую Ольгу, находившуюся в соседнем вагоне: сам Александр III, его супруга, цесаревич Николай, великий князь Георгий и великая княжна Ксения получили лишь незначительные ушибы, царапины и порезы.
Но всё же не всем так повезло. Мария Фёдоровна вспоминала:
«Но какую скорбь и ужас испытали мы, увидев множество убитых и раненых, наших дорогих и преданных нам людей. Душераздирающе было слышать крики и стоны и не быть в состоянии помочь им или просто укрыть их от холода, так как у нас самих ничего не осталось!
Мой дорогой пожилой казак, который был около меня в течение 22 лет, был раздавлен и совершенно неузнаваем, так как у него не было половины головы. Также погибли и Сашины юные егеря, которых ты, наверное, помнишь, как и все те бедняги, кто находился в вагоне, который ехал перед вагоном-рестораном. Этот вагон был полностью разбит в щепки, и остался только маленький кусочек стены!»
Александр III записал в дневнике:
«Бог чудом спас нас всех от неминуемой смерти. Страшный, печальный и радостный день. 21 убитый и 36 раненых! Милый, добрый и верный мой Камчатка (лайка императора. — VATNIKSTAN) тоже убит!»
По воспоминаниям очевидцев, сразу после катастрофы государь Александр III произнёс: «Бог миловал! Но надолго ли?» Те же слова он говорил ещё год назад, когда ему сообщили о предотвращении покушения. Тогда заговорщики из «Террористической фракции» партии «Народная воля» решили убить государя в Санкт-Петербурге. В состав группы входил Александр Ульянов, старший брат Владимира Ленина. План был прост: преступники ждали, пока Александр III проедет по Невскому проспекту. Но народовольцы вели себя слишком подозрительно, поэтому полиция их задержала. При обыске у террористов обнаружили бомбу и отравленные пули. Об инциденте доложили государю. Ключевых участников заговора повесили в Шлиссельбургской крепости, некоторых причастных отправили в ссылку.
Александр III и Мария Фёдоровна быстро пришли в себя и принялись руководить спасательными работами: разбирали завалы, извлекали раненых, искали тела погибших, оказывали первую помощь. Всё это происходило на фоне плача, криков и истерик некоторых пассажиров. Венценосная чета сохраняла спокойствие.
Примерно через час прибыл новый поезд, который доставил выживших на станцию Лозовая. Там священнослужители провели молебен о чудесном спасении венценосного семейства. Утром следующего дня Романовы вновь отправились в Санкт-Петербург.
Версия официальная: преступная халатность
Катастрофа в Борках не была первой крупной железнодорожной аварией в российской истории. Так, 12 августа 1840 года в районе Царского села столкнулись два поезда — 6 человек погибли, 78 ранены. 24 декабря 1875 года в районе реки Тилигул потерпел крушение товарно-пассажирский поезд, упавший с 25-метровой насыпи, — около 140 человек погибли, ещё 120 были ранены. Наконец, в 1879 году народовольцы, пытаясь убить Александра II, взорвали один из вагонов его поезда, но обошлось без жертв (тогда император с семьёй возвращался из Крыма, точь-в-точь как Александр III).
Крушение поезда с царской семьёй вызвало куда больший резонанс, чем все предыдущие катастрофы — причём не только в обществе, но и среди чиновников, элиты, приближённых. Версия о террористическом акте ожидаемо витала в воздухе, но её отложили. Первым делом рассматривали случайность, а точнее — халатность.
Георгий Иванов, подполковник жандармского управления, рассказал, что первым делом государю показали обломки шпал — они были весьма изношенными. Увиденное удовлетворило императора, и он распорядился прорабатывать версию несчастного случая как основную. Прокурор Сената, юрист Анатолий Кони, который занялся расследованием катастрофы, согласился с плохим состоянием шпал. Таким образом появился и первый подозреваемый — подрядчик Самуил Поляков, руководящий укладкой путей.
Вскоре следствие установило, что изначально были нарушены правила техники безопасности при эксплуатации состава. Оказалось, что по нормам к паровозу допускалось прицепить 11 вагонов — на деле их было 15, причём все они являлись значительно более тяжёлыми, чем стандартные. Соответственно, нагрузка на рельсы возросла, превысив допустимые нормы.
Кроме этого, состав двигался слишком быстро, чтобы вовремя доставить царскую семью в Харьков. Выяснилось, что машинистов подгонял начальник депо Григорий Задонцев, которого тоже записали в подозреваемые. К этому добавились ещё и проблемы с тормозами, то есть императорский поезд обладал техническими неисправностями. Это уже накладывало вину на всё руководство железной дороги, в особенности на главного инспектора барона Канута Шернваля, который находился в поезде во время катастрофы и выжил.
Никому из подозреваемых не выдвинули обвинений, а Шернваль и министр путей сообщений Константин Посьет ушли в отставку. Новым министром стал Герман Паукер. В деле же оказался замешан и Сергей Витте, который тогда служил управляющим Общества Юго-Западных железных дорог. В марте следующего года Сергей Юльевич возглавил Департамент железнодорожных дел Министерства финансов, параллельно он был произведён в действительные статские советники.
Версия о халатности привела к ожесточённой борьбе среди чиновников. Каждый старался переложить ответственность на другого, пытаясь избежать наказания. Но дальше дело так и не пошло. Александр III не стал сгущать краски и размахивать шашкой. Мягкосердечие императора привело к появлению слухов: окружение и общественность заключили, что государь скрывает правду, потому что в крушении поезда замешаны важные и близкие люди.
Версия вторая: заговор родственников
Некоторые историки и исследователи считают, что организаторами теракта мог выступить брат государя — Владимир Александрович. Дело в том, что если бы сам император, его супруга и дети погибли бы, то власть в стране перешла бы в его руки. Известно, что Александр III сразу после крушения мрачно пошутил:
«Представляю себе, как будет разочарован Владимир, когда узнает, что мы все спаслись!»
Впрочем, никаких прямых доказательств причастности Владимира к крушению поезда нет — только домыслы и подозрения. В первую очередь, из-за его супруги — Марии Павловны, герцогини Мекленбург-Шверинской.
Владимир Александрович в то время являлся главнокомандующим войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа. О нём говорили как о человеке серьёзном, сильном и жёстком.
Под стать была и супруга. Мария Павловна отказалась принимать православие, а отношения с женой императора у неё не сложились. Поговаривали, что тому виной происхождение: Мария Фёдоровна была датчанкой, Мария Павловна — немкой. Национальный конфликт наложил отпечаток на взаимоотношения. Ходили слухи, что амбициозная Мария Павловна считала, что именно она и её супруг должны были править Российской империей. Гибель Александра III и его семьи открывала бы дорогу к трону. Так и возникла версия, что к крушению поезда причастен младший брат государя с женой. Впрочем, эпоха дворцовых переворотов закончилась почти век назад, каких-либо обвинений не было. Да и после катастрофы никто из приближённых не заметил изменений в отношениях между Романовыми.
Версия третья: ниточки ведут в Париж
Как мы уже отметили, версия о теракте появилась в числе первых. Хотя Александр III не давал ей ходу, она всё равно оставалась на слуху. Сам факт железнодорожной катастрофы лёг на подготовленную почву: радикалы из «Народной воли» несколько раз пытались убить Александра II, в том числе взорвать поезд, и поставленной цели в итоге добились. Охота на террористов продолжалась несколько лет. Несмотря на аресты и казни, не было уверенности, что пойманы все, это привело к появлению версии о теракте.
Поговаривали, что один из террористов сумел устроиться помощником повара на императорский поезд. Именно он активировал взрывное устройство, после чего спокойно покинул состав на полустанке.
Версия о теракте прорабатывалась параллельно с основной. Расследованием занимались не только стражи порядка внутри страны, но и агенты тайной полиции за границей. Дело вели люди начальника полиции Петра Черевина. Есть предположение, что они пришли к однозначному выводу — теракт. По мнению следствия, крушение поезда произошло из-за взрыва бомбы в вагоне-ресторане. Заложил её и активировал как раз помощник повара, оказавшийся революционером из «Земли и воли». Установив часовой механизм на нужное время, преступник сошёл с поезда, затем перебрался в Румынию, а оттуда уже во Францию.
Версию о теракте подтверждали сведения, добытые агентами в Европе. В Париже жил Николай Дмитриевич Селивёрстов — генерал-лейтенант и тайный советник, который в конце 1870‑х годов вышел в отставку и остался во Франции. Силевёрстов продолжил негласное наблюдение за революционерами, сбежавшими из России во Францию. В 1890 году Николая Дмитриевича убил польский социалист. Французы собрали имущество бывшего тайного советника и отправили в Россию. При изучении документов Селивёрстова полицейские обнаружили фотографию помощника повара с пометками на обратной стороне. Оказалось, что революционер хотел встретиться с французскими журналистами, чтобы рассказать о железнодорожной катастрофе, но не успел — погиб. На этом дело о теракте прекратили.
На протяжении нескольких лет версия о взрыве оставалась наиболее популярной. Известно, что министр юстиции Николай Муравьёв, военный министр Владимир Сухомлинов, великий князь Александр Михайлович и некоторые другие влиятельные люди были уверены, что катастрофа — дело рук революционеров. Придерживались этой версии и некоторые газеты, причём не только российские, но и зарубежные.
Однако Александр III решил по-своему. Официально государь придерживался версии о трагической случайности, поэтому постепенно обсуждение причин катастрофы поезда прекратилось. Единого мнения на этот счёт нет и по сей день.
В память о спасении императорской семьи было построено 126 храмов, 320 часовен, 17 колоколен и 32 придела. На месте крушения поезда возвели Спасо-Святогорский скит, неподалёку расположился храм Христа Спасителя Преславного Преображения.
Вскоре после крушения поезда Александр III стал жаловаться на боли в пояснице. Профессор Вильгельм Грубе, осмотревший императора, пришёл к выводу, что катастрофа положила начало болезни почек. Современники были солидарны с этой точкой зрения. Медиамагнат Станислав Проппер писал в своих мемуарах:
«До самой катастрофы под Борками царь обладал богатырской силой. Он мог ходить по комнате, держа царицу на одной руке, а на другой руке, на плече и на шее — по ребёнку. Во время катастрофы под Борками (17 (29) октября 1888 г.), когда императорский вагон разнесло в щепки, он держал на своих плечах рухнувшую крышу вагона, пока не подоспела помощь. По распространённому мнению, это напряжение вызвало у него болезнь почек, которая, слишком поздно замеченная, свела его в могилу».
Так это или нет — вопрос дискуссионный. Всё же после катастрофы царь прожил ещё шесть лет, а окончательно к смерти его привели вовремя не вылеченное воспаление лёгких и нефрит.
Читайте также «Авантюра казака Ашинова. Новая Москва в Абиссинии».