Gusli, vera, niet hodakov. Как иностранцы изучали русский язык до революции

Зна­ко­мить­ся с куль­ту­рой любой стра­ны про­ще все­го, когда зна­ешь её язык. Сего­дня, когда кон­фликт гло­ба­ли­за­ции с этни­за­ци­ей сто­ит осо­бо ост­ро, никто не ста­нет оспа­ри­вать солид­ный ста­тус рус­ско­го язы­ка на миро­вой арене. Область РКИ — так в сре­де фило­ло­гов назы­ва­ет­ся сфе­ра пре­по­да­ва­ния рус­ско­го язы­ка как ино­стран­но­го — доволь­но закры­тое от посто­рон­них глаз обра­зо­ва­ние. Мате­ри­а­лов, кото­рые были бы понят­ны непод­го­тов­лен­но­му чита­те­лю, мало. VATNIKSTAN начи­на­ет рас­сказ о рас­про­стра­не­нии, опи­са­нии, пре­по­да­ва­нии и изу­че­нии рус­ско­го язы­ка как иностранного.

Образ восточ­ных вар­ва­ров в антич­ной лите­ра­ту­ре все­гда был оку­тан мра­ком. Тру­ды Пто­ле­мея и Гая Пли­ния Стар­ше­го, в кото­рых ски­фы высту­па­ли как устра­ша­ю­щая угро­за циви­ли­за­ции, были хоро­шо извест­ны в сред­не­ве­ко­вом мире. Инте­рес к наро­дам с репу­та­ци­ей гра­би­те­лей и убийц был невелик.

Язык сла­вян с VII века начи­на­ет фигу­ри­ро­вать в визан­тий­ских этно­гра­фи­че­ских и исто­ри­че­ских трак­та­тах — в «Стра­те­ги­коне» импе­ра­то­ра Мав­ри­кия, в «Исто­рии войн» Про­ко­пия Кеса­рий­ско­го. Древ­ней­шие тор­го­вые кон­так­ты Руси с Визан­ти­ей отно­сят­ся к послед­ней тре­ти IX века. Об этом сви­де­тель­ству­ют мно­го­чис­лен­ные поли­ти­че­ские дого­во­ры, под­пи­сан­ные с обе­их сторон.

Изу­че­ние рус­ско­го язы­ка за рубе­жом ста­но­вит­ся акту­аль­ным толь­ко после обра­зо­ва­ния еди­но­го Рус­ско­го госу­дар­ства и его выхо­да на меж­ду­на­род­ную аре­ну в XV веке. Русь посе­ща­ли послы, куп­цы, мис­си­о­не­ры и путе­ше­ствен­ни­ки, кото­рые пыта­лись уста­но­вить дело­вые свя­зи с рус­ской сто­ро­ной. Сти­му­лом ока­зы­ва­ет­ся вза­им­ная заин­те­ре­со­ван­ность — Москва тор­го­ва­ла с Англи­ей, Гол­лан­ди­ей, горо­да­ми Ган­зей­ско­го сою­за, через Рос­сию ходи­ли индий­ские куп­цы, а швед­ские — дер­жа­ли подво­рья в Нов­го­ро­де и Пско­ве. Рус­ские тор­го­вые кораб­ли сво­бод­но ходи­ли в Выборг и Стокгольм.

Сей­час всем извест­но, что в помощь путе­ше­ствен­ни­кам выпус­ка­ют неболь­шие кар­ман­ные сло­ва­ри с набо­ром опре­де­лён­ных пере­вод­ных фраз на раз­ные слу­чаи жиз­ни — раз­го­вор­ни­ки. Идея созда­ния подоб­ных дву­языч­ных мате­ри­а­лов при­хо­ди­ла в голо­ву и куп­цам, посе­щав­шим Рос­сию в допет­ров­ское время.

Из всех руко­пис­ных тру­дов сто­ит выде­лить два — «Париж­ский сло­варь мос­ко­ви­тов» и «Рус­ско-англий­ский сло­варь-днев­ник» Ричар­да Джем­са. Пер­вый труд пред­став­ля­ет собой руко­пис­ный сло­варь-раз­го­вор­ник рус­ско­го язы­ка, состав­лен­ный капи­та­ном Жаном Сова­жем из Дье­па. Пред­ста­ви­тель­ство фран­цуз­ских куп­цов при­бы­ло летом 1586 года к устью Север­ной Дви­ны на боль­шую еже­год­ную ярмар­ку. Тор­гов­ля шла вме­сте с фило­ло­ги­че­ской дея­тель­но­стью — капи­тан запи­сы­вал за поку­па­те­ля­ми и про­дав­ца­ми живую речь. «Париж­ский сло­варь мос­ко­ви­тов» содер­жит тема­ти­че­ские раз­де­лы, посвя­щён­ные гео­гра­фи­че­ским тер­ми­нам, назва­ни­ям про­фес­сий, това­ров и инстру­мен­тов. Встре­ча­ют­ся быто­вые фра­зы — от тор­го­во­го лек­си­ко­на до запи­сей галант­ных бесед с дама­ми. В раз­го­во­ре с мест­ны­ми был усво­ен обо­рот: «мне с тобой не скли­во». В сло­ва­ре Мак­са Фасме­ра мож­но най­ти тол­ко­ва­ние сло­ва «скли­во» — «тош­но», «про­тив­но».

Вто­рой труд — био­гра­фи­че­ские запис­ки англий­ско­го путе­ше­ствен­ни­ка Ричар­да Джем­са, сде­лан­ные в экс­пе­ди­ции в 1618 году. В сво­ём днев­ни­ке он запи­сал пес­ни архан­гель­ско­го края, зна­че­ния слов, осо­бен­но­сти рус­ской зву­ко­вой систе­мы. Зани­ма­тель­ны неко­то­рые ста­тьи из «Рус­ско-англий­ско­го сло­ва­ря-днев­ни­ка» Ричар­да Джемса:

Kissel — шот­ланд­ская овсян­ка; уэль­ская слад­кая каша.

Gusli — род рус­ской арфы.

Domra — род рус­ской лютни.

Hohol — пря­ди волос на голо­ве, кото­рые носят поля­ки, пер­сы, тур­ки и татары.

Vera — так назы­ва­ют и веро­ва­ние, и рели­гию, а кро­ме того, и все нра­вы и обы­чаи и, когда спро­сишь о том или дру­гом, отве­ча­ют «vera nassha» (вера наша) или «vera takova» (вера такова).

Niet hodakov (нет ходо­ков) — так отве­тил мне один, когда я спро­сил, раз­ве не могут люди идти до Оби.

Оба доку­мен­та сооб­ща­ли чита­те­лям о тор­го­вых реа­ли­ях север­ной Руси, зна­ко­ми­ли путе­ше­ствен­ни­ков с осо­бен­но­стя­ми мест­но­го насе­ле­ния, крат­ко пере­чис­ля­ли полез­ную в денеж­ных делах лексику.

Изоб­ре­те­ние кни­го­пе­ча­та­ния зако­но­мер­но уве­ли­чи­ло книж­ный обо­рот. Самый извест­ный труд того вре­ме­ни — «Grammatica Russica» Ген­ри­ха Лудоль­фа на латин­ском язы­ке. Эта кни­га при­об­ре­ла широ­кую извест­ность сре­ди гума­ни­стов эпо­хи барок­ко. «Рус­ская грам­ма­ти­ка», издан­ная в Окс­фор­де в 1696 году, ста­ла пер­вой в мире грам­ма­ти­кой рус­ско­го, а не цер­ков­но­сла­вян­ско­го язы­ка. В зада­чи авто­ра вхо­ди­ло опи­са­ние совре­мен­но­го раз­го­вор­но­го язы­ка. Лудольф вни­ма­тель­но озна­ко­мил­ся со сла­вян­ской грам­ма­ти­че­ской тра­ди­ци­ей — исполь­зо­ва­лись рус­ские линг­ви­сти­че­ские тер­ми­ны, были даны ссыл­ки на зна­ме­ни­тую «Грам­ма­ти­ку» Смот­риц­ко­го, кото­рую Миха­ил Ломо­но­сов в буду­щем назо­вёт «вра­та­ми учёности».

В пре­ди­сло­вии автор «Рус­ской грам­ма­ти­ки» под­чёр­ки­ва­ет, что до него на подоб­ное опи­са­ние не осме­ли­вал­ся ни один ино­стра­нец. На пер­вых стра­ни­цах кни­ги Лудольф бла­го­да­рит госте­при­им­ную Рос­сию за при­ём, отдель­но выде­ляя пособ­ни­че­ство бояри­на Бори­са Голи­цы­на — дядь­ки (вос­пи­та­те­ля) юно­го Пет­ра Алек­се­е­ви­ча Рома­но­ва. Осно­ву фило­ло­ги­че­ско­го тру­да состав­ля­ет опи­са­ние рус­ско­го язы­ка — зву­ко­вое стро­е­ние, пере­чис­ле­ние частей речи, вре­мён гла­го­лов, падеж­ной системы.

«Grammatica Russica» ста­ла осно­вой для мно­гих учеб­ных мате­ри­а­лов, напи­сан­ных в XVIII сто­ле­тии на фран­цуз­ском и немец­ком языках.

Каче­ствен­но новым про­из­ве­де­ни­ем счи­та­ет­ся учеб­ник «Осно­вы рус­ско­го язы­ка» Жана-Бати­ста Шар­пан­тье — пер­вый учеб­ник рус­ско­го язы­ка для ино­стран­цев, опуб­ли­ко­ван­ный в Рос­сии. Отдель­ные учеб­ные посо­бия изда­ва­лись в нашей стране и ранее, с нача­ла XVIII века, но толь­ко в 1768 году появил­ся учеб­ник, отра­жа­ю­щий целост­ную кон­цеп­цию обу­че­ния рус­ско­му язы­ку. «Осно­вы рус­ско­го язы­ка» содер­жат грам­ма­ти­че­ский раз­дел, упраж­не­ния на пере­вод с рус­ско­го язы­ка на фран­цуз­ский, рус­ско-фран­цуз­ские диа­ло­ги, сбор­ник посло­виц с пере­во­дом, тол­ко­ва­ние рус­ской систе­мы мер и весов.

Важ­но отме­тить, что «Осно­вы рус­ско­го язы­ка» Шар­пан­тье бази­ру­ют­ся на пере­до­вом тру­де по руси­сти­ке того вре­ме­ни — «Грам­ма­ти­ке» Миха­и­ла Ломо­но­со­ва 1755 года. Жан-Батист Шар­пан­тье, бежав­ший от рево­лю­ции в Рос­сию, рабо­тал в Импе­ра­тор­ской ака­де­мии наук в Санкт-Петер­бур­ге, где при его жиз­ни учеб­ник изда­вал­ся трижды.

Инте­рес­но взгля­нуть на мате­ри­ал под назва­ни­ем «Новые немец­кие и рос­сий­ские раз­го­во­ры, раз­де­лён­ные на 130 уро­ков, для упо­треб­ле­ния юно­ше­ству и всем начи­на­ю­щим учить­ся сим язы­кам» Жана Филип­па Веге­ли­на. Дан­ное посо­бие посвя­ще­но раз­го­вор­ной речи. В каче­стве при­ме­ров даны диа­ло­ги, в кото­рых участ­ни­ки бесе­ды поку­па­ют кни­ги Херас­ко­ва, рас­суж­да­ют о былой и гря­ду­щей сла­ве Рос­сии, раз­мыш­ля­ют о языках:

«— Воз­мож­но ли не разу­меть вам по-рус­ски, жив­ши столь дол­го в России?

— Я до сих пор не имел в этом нуж­ды, пото­му что все были столь учти­вы, что гово­ри­ли со мною все­гда по-фран­цуз­ски. Кто зна­ет фран­цуз­ский, тот в Рос­сии не пропадёт».

В учеб­ни­ках рус­ско­го как ино­стран­но­го с XIX века в каче­стве иллю­стра­ций начи­на­ют исполь­зо­вать неадап­ти­ро­ван­ные тек­сты оте­че­ствен­ных авто­ров. В рас­ска­зах об исто­рии цити­ру­ют Нико­лая Карам­зи­на, отрыв­ки из «Рус­ской прав­ды» Яро­сла­ва Муд­ро­го. С ука­за­ни­ем авто­ров и ком­мен­та­ри­я­ми печа­та­ют­ся поэ­ти­че­ские про­из­ве­де­ния Миха­и­ла Ломо­но­со­ва, Дмит­рия Фон­ви­зи­на и Ива­на Дмитриева.

Но и рус­ские язы­ко­ве­ды в это вре­мя дела­ли попыт­ки рас­ска­зать о соста­ве сво­е­го язы­ка ино­стран­цам. Миха­ил Пет­ро­вич Бутов­ский, отец сена­то­ра Рос­сий­ской импе­рии Пет­ра Михай­ло­ви­ча Бутов­ско­го, в 1809 году изда­ёт «Грам­ма­ти­ку рос­сий­ско­го язы­ка в поль­зу поль­ско­го юно­ше­ства». Каж­дая чёт­ная стра­ни­ца учеб­но­го посо­бия напи­са­на по-поль­ски, каж­дая нечёт­ная — по-рус­ски. Попу­ляр­но­стью поль­зо­ва­лась и «Новая грам­ма­ти­ка рус­ско­го язы­ка для пере­во­да с рос­сий­ско­го на поль­ский», напе­ча­тан­ная в 1834 году по типу мате­ри­а­лов Бутовского.

Рос­сий­ский педа­гог и изда­тель Васи­лий Сте­па­но­вич Кря­жев в 1826 году пишет «Новые раз­го­во­ры фран­цуз­ские и рос­сий­ские, раз­де­лён­ные на 130 уро­ков, по образ­цу Веге­ли­но­вых сочи­нён­ные». Пере­вод­чик Фёдор Васи­лье­вич Голо­ту­зов в 1889 году впер­вые изда­ёт учеб­ное посо­бие «Рус­ская хре­сто­ма­тия: кни­га для пере­во­да с рус­ско­го язы­ка на немец­кий». Язы­ко­вой мате­ри­ал, ото­бран­ный в этих двух тру­дах, тяго­те­ет к лите­ра­тур­но­сти. Здесь нет ори­ен­та­ции на непод­го­тов­лен­но­го уче­ни­ка, да и веде­ние тор­го­вых сде­лок ушло в про­шлое — рус­ская поли­ти­ка и рус­ская лите­ра­ту­ра пред­став­ля­ют­ся как основ­ной пред­мет для бесед.

Рус­ская лите­ра­ту­ра во вто­рой поло­вине XIX века ока­зы­ва­ет­ся в роли актив­ней­ше­го «обра­зотво­ри­те­ля» Рос­сии. В 1887 году с под­за­го­лов­ком «Из исто­рии рус­ской сло­вес­но­сти» выпус­ка­ют­ся адап­ти­ро­ван­ные рас­ска­зы и пове­сти Нико­лая Гого­ля. В том же году выхо­дят сокра­щён­ные коме­дии Фон­ви­зи­на «Бри­га­дир» и «Недо­росль». Для чте­ния на заня­ти­ях в ино­языч­ной ауди­то­рии выпус­ка­лись лири­ка и про­за Пуш­ки­на, «Обло­мов» Гон­ча­ро­ва, сти­хо­тво­ре­ния Лер­мон­то­ва и Жуков­ско­го, бас­ни Кры­ло­ва. Осо­бой попу­ляр­но­стью в Евро­пе поль­зо­ва­лись адап­ти­ро­ван­ные тек­сты Тол­сто­го и Тургенева.

Писа­тель и пере­вод­чик Соло­мон Мен­дель­керн изда­ёт в 1888 году в Лейп­ци­ге «Рус­ское эхо: бесе­ды, посло­ви­цы и пого­вор­ки из рус­ской жиз­ни. Посо­бие для изу­че­ния раз­го­вор­ной речи». В сле­ду­ю­щем году там же он выпус­ка­ет «Рус­скую эле­мен­тар­ную кни­гу для чте­ния. Текст с уда­ре­ни­я­ми и при­ло­же­ни­ем пол­но­го сло­ва­ря». Обе рабо­ты име­ли широ­кое рас­про­стра­не­ние из-за удач­но­го под­бо­ра инте­рес­ных и про­стых тек­стов с при­ме­ча­ни­я­ми и пере­во­дом на немец­кий язык.

В бли­жай­шем зару­бе­жье рус­ский язык изу­ча­ли ничуть не мень­ше. Автор­ские сбор­ни­ки с зада­ни­я­ми на пере­вод и сочи­не­ние эссе выхо­ди­ли в 1890‑х годах в Бол­га­рии и Сер­бии. Гре­че­ские язы­ко­ве­ды, изу­чав­шие рус­скую сло­вес­ность в Санкт-Петер­бур­ге, изда­ва­ли у себя на родине гре­ко-рус­ские раз­го­вор­ни­ки для путе­ше­ствен­ни­ков. В шко­лах и уни­вер­си­те­тах исполь­зо­ва­лись адап­ти­ро­ван­ные рус­ские книги.

Пре­по­да­ва­ние рус­ско­го язы­ка ино­стран­ным уча­щим­ся до рево­лю­ции носит по боль­шей части наци­о­наль­но ори­ен­ти­ро­ван­ный харак­тер. К каж­до­му ино­стран­но­му язы­ку созда­ва­лись рус­ские учеб­ни­ки, до уни­вер­саль­но­го под­хо­да дело не дохо­ди­ло. Тема­ти­че­ски стро­и­лось чёт­кое деле­ние: сна­ча­ла сфор­ми­ро­ва­лась тор­го­вая сфе­ра обще­ния, затем — поли­ти­че­ская и культурная.

Внеш­ний образ стра­ны силь­но вли­я­ет на её эко­но­ми­че­ское и куль­тур­ное вза­и­мо­дей­ствие с миром и наобо­рот. Оче­вид­но, что пре­по­да­ва­ние рус­ско­го язы­ка как ино­стран­но­го игра­ет и может сыг­рать пози­тив­ную роль в обра­зе Рос­сии и в отно­ше­ни­ях с дру­ги­ми странами.

Дости­же­ния миро­вой линг­ви­сти­ки в пер­вой поло­вине XX века повли­я­ли на обу­че­ние ино­стран­цев рус­ско­му язы­ку — об этом рас­ска­жем в сле­ду­ю­щей части материала.