Первый советский главком и жертва репрессий Иоаким Вацетис

Сын латыш­ско­го кре­стья­ни­на-батра­ка Иоаким Ваце­тис сде­лал хоро­шую карье­ру во вре­ме­на Рос­сий­ской импе­рии: он про­шёл путь от рядо­во­го сол­да­та до пол­ков­ни­ка. После Октябрь­ской рево­лю­ции Ваце­тис при­нял сто­ро­ну ком­му­ни­стов. Бри­га­да латыш­ских стрел­ков под коман­до­ва­ни­ем Иоаки­ма Иоаки­мо­ви­ча была одним из самых бое­спо­соб­ных под­раз­де­ле­ний Крас­ной армии и помог­ла боль­ше­ви­кам сохра­нить власть в самом нача­ле прав­ле­ния. В 1918 году Ваце­тис воз­гла­вил Воору­жён­ные силы РСФСР, одна­ко в 1919‑м попал в тюрь­му по лож­но­му обви­не­нию. После это­го Иоаким Иоаки­мо­вич пре­по­да­вал в Воен­ной ака­де­мии РККА, напи­сал несколь­ко науч­ных работ и кни­гу про Граж­дан­скую вой­ну. НКВД вновь аре­сто­вал Ваце­ти­са в 1937 году, обрат­но на сво­бо­ду быв­ший глав­ком уже не вернулся.

VATNIKSTAN рас­ска­зы­ва­ет, как Ваце­тис спас совет­скую власть, за что офи­це­ры недо­люб­ли­ва­ли сво­е­го глав­но­ко­ман­ду­ю­ще­го и поче­му орга­ны гос­бе­зо­пас­но­сти вспом­ни­ли про Иоаки­ма Иоаки­мо­ви­ча во вре­ме­на Боль­шо­го террора.


Жизнь до революции. От батрака до офицера

Буду­щий вое­на­чаль­ник Иоаким Иоаки­мо­вич Ваце­тис родил­ся в 1873 году в селе Ней­гоф Кур­лянд­ской губер­нии, ныне — юг Лат­вии. Впро­чем, Иоаки­мом он ста­нет назы­вать себя лишь с 1906 года, а пер­вые 33 года жиз­ни во всех доку­мен­тах писал имя на латыш­ский манер — Юкумс.

Фами­лия Ваце­ти­са так­же име­ет свою исто­рию. Дед Иоаки­ма Атис носил фами­лию Бетэ. Он был обыч­ным кре­стья­ни­ном, соб­ствен­ным тру­дом нажил неболь­шое состо­я­ние и счи­тал­ся в деревне зажи­точ­ным. Одна­ко в 1850‑е годы Бетэ всту­пил в кон­фликт с поме­щи­ком баро­ном Мир­ба­хом, тот ото­брал у Ати­са име­ние с зем­лёй. Что­бы ещё силь­нее уни­зить кре­стья­ни­на, Мир­бах велел Бетэ отныне име­но­вать­ся Ваце­ти­сом (в пере­во­де с латыш­ско­го «немец»). Подоб­ное про­зви­ще счи­та­лось уни­зи­тель­ным для латы­шей, кото­рые несколь­ко сто­ле­тий жили под гнё­том немец­ких баро­нов. Фами­лия закре­пи­лась за Ати­сом и его потомками.

С шести лет Иоаким батра­чил пас­ту­хом, в 16 лет окон­чил волост­ную шко­лу, а спу­стя два года — учи­ли­ще, под­ра­ба­ты­вая в это вре­мя на спи­чеч­ной фаб­ри­ке. После учи­ли­ща он меч­тал посту­пить в уни­вер­си­тет, но на плат­ное обу­че­ние у семьи не было денег. Не желая даль­ше оста­вать­ся на фаб­ри­ке, 18-лет­ний Ваце­тис пошёл доб­ро­воль­цем в армию.

Сна­ча­ла Иоаким слу­жил рядо­вым в Риж­ском учеб­ном бата­льоне, в 1893 году стал унтер-офи­це­ром и пере­шёл в Орен­бург­ский пехот­ный полк, сто­яв­ший в Виль­но. В 1897 году Ваце­тис окон­чил Вилен­ское юнкер­ское учи­ли­ще, после чего слу­жил в чине подпрапорщика.

В 1906 году 33-лет­ний офи­цер посту­пил в Нико­ла­ев­скую ака­де­мию Ген­шта­ба, кото­рую окон­чил спу­стя три года. В ака­де­мии про­явил­ся неуступ­чи­вый харак­тер Иоаки­ма Иоаки­мо­ви­ча: он посто­ян­но спо­рил с пре­по­да­ва­те­ля­ми и до кон­ца отста­и­вал своё мне­ние. Это замет­но ска­за­лось на его оцен­ках — при выпус­ке Ваце­тис по успе­ва­е­мо­сти был 52‑м из 53 выпускников.

После ака­де­мии Ваце­тис в чине капи­та­на коман­до­вал ротой, а с 1912 года — бата­льо­ном. Иоаким Иоаки­мо­вич стал под­пол­ков­ни­ком, в этой долж­но­сти он встре­тил нача­ло Пер­вой миро­вой войны.

Иоаким Ваце­тис в 1917 году

В 1914 году Ваце­тис сра­жал­ся в Восточ­ной Прус­сии, в одном из боёв в рай­оне Вар­ша­вы полу­чил серьёз­ное ране­ние. После лече­ния, осе­нью 1915 года, Иоаким Иоаки­мо­вич полу­чил зва­ние пол­ков­ни­ка и долж­ность коман­ду­ю­ще­го бата­льо­на латыш­ских стрел­ков. В сле­ду­ю­щем году этот бата­льон стал пол­ком. Вплоть до Октябрь­ской рево­лю­ции полк Ваце­ти­са вое­вал на риж­ском направ­ле­нии в соста­ве 12‑й армии, сдер­жи­вая наступ­ле­ние нем­цев. Обо­ро­на Риги про­хо­ди­ла успеш­но, одна­ко в ходе немец­ко­го наступ­ле­ния в сен­тяб­ре 1917 года 12‑я армия, в том чис­ле и полк Ваце­ти­са, понес­ла боль­шие поте­ри и отсту­пи­ла, оста­вив город.


Спаситель режима и первый главком

Ваце­тис поло­жи­тель­но отнёс­ся к Фев­раль­ской и Октябрь­ской рево­лю­ци­ям. Неко­то­рое вре­мя его куми­ром был Керен­ский, с кото­рым он свя­зы­вал надеж­ды на широ­кую авто­но­мию Лат­вии. Одна­ко эти надеж­ды не оправ­да­лись, и после захва­та вла­сти боль­ше­ви­ка­ми Ваце­тис начал слу­жить коммунистам.

Новая власть назна­чи­ла Ваце­ти­са коман­ди­ром бри­га­ды латыш­ских стрел­ков, а с 21 нояб­ря 1917 года — коман­ду­ю­щим 12‑й армии. С декаб­ря Иоаким Иоаки­мо­вич рабо­тал в Рево­лю­ци­он­ном поле­вом шта­бе, где зани­мал­ся фор­ми­ро­ва­ни­ем Крас­ной армии.

С это­го вре­ме­ни латыш­ские стрел­ки Ваце­ти­са ста­ли свое­об­раз­ной гвар­ди­ей боль­ше­ви­ков. Они охра­ня­ли Смоль­ный дво­рец, а во вре­мя пере­ез­да Лени­на из Пет­ро­гра­да в Моск­ву сопро­вож­да­ли его поезд. Сам Ваце­тис счи­тал их самы­ми бое­спо­соб­ны­ми частя­ми в России:

«Рус­ское стро­е­вое коман­до­ва­ние сра­зу оце­ни­ло зна­че­ние латы­шей, кото­рые сво­им зна­ни­ем мест­но­сти, раз­ви­ти­ем и гра­мот­но­стью сто­я­ли гораз­до выше рус­ских… По сво­им бое­вым каче­ствам латы­ши слу­жи­ли при­ме­ром для рус­ских солдат».

По пово­ду гра­мот­но­сти Ваце­тис прав: в латыш­ских частях она дости­га­ла 98%, тогда как в целом по рос­сий­ской армии в канун рево­лю­ции гра­мот­ность едва состав­ля­ла 50%.

Звёзд­ный час Ваце­ти­са и его стрел­ков насту­пил в июле 1918 года. В нача­ле меся­ца левые эсе­ры, преж­ние союз­ни­ки боль­ше­ви­ков, под­ня­ли вос­ста­ние в Москве. Режим был на гра­ни свер­же­ния, одна­ко латыш­ские стрел­ки во гла­ве пол­но­стью пода­ви­ли мятеж, а его лиде­ров арестовали.

В том же меся­це боль­ше­ви­ки назна­чи­ли Иоаки­ма Ваце­ти­са коман­ду­ю­щим Восточ­ным фрон­том, а с нача­ла сен­тяб­ря — глав­но­ко­ман­ду­ю­щим вой­ска­ми РСФСР. Полу­чив столь высо­кую долж­ность, Ваце­тис не решал все вопро­сы само­сто­я­тель­но. Долж­ность глав­ко­вер­ха во мно­гом была тех­ни­че­ской: Ваце­тис раз­ра­ба­ты­вал пла­ны опе­ра­ций, но послед­нее сло­во все­гда оста­ва­лось за Троц­ким, а ино­гда и за Лени­ным. На пере­до­вой Иоаким Иоаки­мо­вич почти не появ­лял­ся, рабо­тал в глу­бо­ком тылу в Сер­пу­хо­ве. В днев­ни­ке Ваце­тис опи­сы­вал свои буд­ни в тот период:

«Обык­но­вен­но я вста­вал в шесть часов утра. К семи часам при­во­зи­ли мне из шта­ба опе­ра­тив­ные сводки…

В шта­бе обык­но­вен­но я бывал два раза в сут­ки. Рабо­та в шта­бе про­ис­хо­ди­ла в одном каби­не­те с началь­ни­ком шта­ба и чле­на­ми РВСР.

Всю опе­ра­тив­ную часть (стра­те­гию) я вёл лич­но сам: сам же писал дирек­ти­вы коман­ду­ю­щим фрон­та­ми. Такое тес­ное сотруд­ни­че­ство отра­зи­лось на сокра­ще­нии времени…

Часто при­хо­ди­лось мне лич­но выра­ба­ты­вать план опе­ра­ции како­го-нибудь фрон­та, где коман­ду­ю­щий не ока­зал­ся на высо­те сво­е­го призвания».

Ваце­тис с Троцким

Подоб­ное поло­же­ние дел, когда Ваце­тис выпол­нял лишь тех­ни­че­скую рабо­ту, а важ­ней­шие реше­ния оста­ва­лись за Троц­ким, всех вполне устра­и­ва­ло. Иоаким Иоаки­мо­вич не пре­тен­до­вал на роль «вели­ко­го пол­ко­вод­ца», посчи­тав, что быть каби­нет­ным коман­ди­ром гораз­до без­опас­нее. Речь здесь была даже не о том, что­бы избе­гать фрон­то­вых опас­но­стей — ведь Ваце­тис в Первую миро­вую нахо­дил­ся на пере­до­вой и даже имел ране­ние, — а в том, что он пре­крас­но пони­мал, что боль­шин­ство рус­ских офи­це­ров цар­ской закал­ки его недо­люб­ли­ва­ли. А зна­чит, в слу­чае любой неуда­чи на фрон­те рас­стре­ла ему не избежать.

Рус­ские офи­це­ры него­до­ва­ли из-за того, что ими коман­до­вал латыш. Латыш, гово­рив­ший по-рус­ски с акцен­том, окру­жив­ший себя дру­ги­ми латы­ша­ми, с кото­ры­ми общал­ся толь­ко на род­ном язы­ке. К это­му при­ба­ви­лась ещё и дале­ко не геро­и­че­ская внеш­ность: невы­со­кий рост, пол­но­та и толь­ко граж­дан­ская одеж­да. Вот что о Ваце­ти­се писал встре­чав­ший­ся с ним лич­но гене­рал Андрей Сне­са­рев, сде­лав­ший карье­ру ещё при царе и слу­жив­ший боль­ше­ви­кам в каче­стве «воен­спе­ца»:

«У него про­сто, он одет граж­дан­ски, тол­стый, жир­ный. По акцен­ту ско­рее напо­ми­на­ет чух­ну. Кру­гом него толь­ко латы­ши… рус­ским духом не пах­нет. Он дер­жит себя уве­рен­но, резо­ни­ру­ет мно­го, повто­ря­ет несколь­ко раз люби­мые фра­зы, напри­мер: „Если вы умнее меня, то вам и кар­ты в руки. Я уступ­лю своё место“. Он орди­на­рен до край­но­сти, мыс­ли его про­сто­ва­ты, разум­ны, если угод­но, но и только.

Если он талант­лив, то это пер­вый латыш из виден­ных мною, но едва ли он исклю­че­ние… упрям он несо­мнен­но… О рус­ском наро­де он гово­рит с худо скры­тым пре­зре­ни­ем и повто­ря­ет, что ему нуж­на палка…
Его мысль — не отво­дить вой­ска в тыл или чуть, а прак­ти­ко­вать их боем. Сло­вом, лов­кий ино­ро­дец, взо­брав­ший­ся наверх сре­ди рус­ско­го клад­би­ща, лов­ко потра­фив­ший власть имущим…

В обла­сти Гене­раль­но­го шта­ба в нём виден недо­уч­ка, а пото­му и дилетант».

Хотя такое отно­ше­ние к Ваце­ти­су раз­де­ля­ли мно­гие, он оста­вал­ся Вер­хов­ным глав­но­ко­ман­ду­ю­щим десять меся­цев. Лишь в июле 1919 года, когда важ­ные побе­ды над Кол­ча­ком уже были одер­жа­ны и ста­ло оче­вид­ным, что вой­ну белым не выиг­рать, Ваце­ти­са сня­ли с поста. И не про­сто сня­ли и пони­зи­ли, а аре­сто­ва­ли, подо­зре­вая в заго­во­ре. Несколь­ко недель быв­ший глав­ком про­си­дел в тюрь­ме. Вла­сти не смог­ли дока­зать вину Ваце­ти­са и всё же отпу­сти­ли, но на посту вер­хов­но­го уже не восстановили.


После войны

С кон­ца 1919 года Иоаким Ваце­тис пре­по­да­вал в Воен­ной ака­де­мии РККА исто­рию войн и воен­но­го искус­ства. В 1920‑е годы быв­ший глав­ком напи­сал ряд науч­ных работ на воен­ную тему. В част­но­сти, его рабо­та о Восточ­но-прус­ской опе­ра­ции, в кото­рой он участ­во­вал, сохра­ня­ла цен­ность дол­гое вре­мя. Так­же Ваце­тис счи­та­ет­ся одним из пер­вых иссле­до­ва­те­лей Граж­дан­ской вой­ны. Этой теме он посвя­тил ряд ста­тей, а так­же кни­гу «Граж­дан­ская вой­на. 1918–1921» в соав­тор­стве с Каку­ри­ным, Каме­не­вым, Туха­чев­ским и дру­ги­ми авто­ра­ми. Несмот­ря на то что рабо­та отра­жа­ет взгля­ды побе­ди­те­лей и непо­сред­ствен­ных участ­ни­ков собы­тий, она всё же отли­ча­ет­ся боль­шей сте­пе­нью объ­ек­тив­но­сти по срав­не­нию с более позд­ни­ми совет­ски­ми изда­ни­я­ми. Напри­мер, авто­ры ука­за­ли на неко­то­рые ошиб­ки крас­но­го командования.

В 1927 году Ваце­тис стал про­фес­со­ром Воен­ной ака­де­мии, в сле­ду­ю­щем году за былые заслу­ги награж­дён орде­ном Крас­но­го Зна­ме­ни, а в 1934‑м — орде­ном Крас­ной Звез­ды. С 1935 года — коман­дарм 2‑го ранга.

Во вто­рой поло­вине 1930‑х годов одно­го за дру­гим нача­ли репрес­си­ро­вать вид­ных пол­ко­вод­цев Граж­дан­ской вой­ны. НКВД аре­сто­вал мно­гих сорат­ни­ков Ваце­ти­са, в том чис­ле и все соав­то­ров его кни­ги — Каку­ри­на, Каме­не­ва и Туха­чев­ско­го. В кон­це 1937 года дошла оче­редь и до само­го Ваце­ти­са. Под пыт­ка­ми Иоаким Иоаки­мо­вич ого­во­рил мно­гих ещё оста­вав­ших­ся на сво­бо­де сорат­ни­ков. Суд обви­нил быв­ше­го глав­ко­ма в том, что он с 1918 года яко­бы был гер­ман­ским аген­том, а с 1921 года — и латыш­ским, а так­же создал целую орга­ни­за­цию по борь­бе с совет­ской вла­стью. Под дав­ле­ни­ем Ваце­тис согла­сил­ся со все­ми обви­не­ни­я­ми. Окон­ча­тель­ный вер­дикт «пра­во­су­дия» не заста­вил себя дол­го ждать: быв­ше­го глав­ко­ма рас­стре­ля­ли в июле 1938 года.

В 1957 году Ваце­ти­са посмерт­но реа­би­ли­ти­ро­ва­ли, все обви­не­ния ока­за­лись сфаб­ри­ко­ван­ны­ми. Сотруд­ни­ков НКВД, кото­рые вели дело Иоаки­ма Иоаки­мо­ви­ча, тоже расстреляли.


Читай­те так­же «Воро­неж­ское вос­ста­ние и его лидер Иван Колес­ни­ков»

Поделиться