Русская Австралия. Часть I: Экскурс в историю

Австра­лия… По послед­ней пере­пи­си, здесь про­жи­ва­ет при­мер­но 85 тысяч чело­век с рус­ски­ми кор­ня­ми. Хотя есть мне­ние, что в реаль­но­сти таких австра­лий­цев может быть куда боль­ше. Как так вышло? Чем при­вле­кал наших эми­гран­тов далё­кий и мало­до­ступ­ный, даже по сего­дняш­ним мер­кам, континент?

VATNIKSTAN пред­став­ля­ет три­ло­гию ста­тей о Рус­ской Австра­лии от совре­мен­но­го рус­ско­го эми­гран­та, про­жи­ва­ю­ще­го имен­но там и не пона­слыш­ке зна­ко­мо­го с ней. И хотя рус­ская исто­рия в Австра­лии, конеч­но, не такая мас­штаб­ная, как в Евро­пе, США или даже в Азии, любо­пыт­ный след в раз­ви­тии этой стра­ны наши сооте­че­ствен­ни­ки точ­но оставили.

XIX век

Рус­ская исто­рия в Австра­лии начи­на­ет­ся с нача­ла XIX века, когда наши кораб­ли нача­ли регу­ляр­но захо­дить в австра­лий­ские пор­ты, и каж­дый раз это было боль­шое собы­тие в мест­ной жизни.

В ито­ге в Сид­нее даже появил­ся мыс Рус­ский, где была обо­ру­до­ва­на обсер­ва­то­рия и мастер­ская для наших кораб­лей. А неда­ле­ко от это­го места рус­ский путе­ше­ствен­ник Гри­го­рий Заозер­ский сде­лал одну из самых ран­них пале­он­то­ло­ги­че­ских нахо­док в Австра­лии — обна­ру­жил огром­ные реб­ро­вые кости дои­сто­ри­че­ско­го живот­но­го. Кста­ти, как писал австра­лий­ский жур­нал «South-West Pacific», золо­то в Австра­лии, кото­рое изме­ни­ло ход исто­рии этой стра­ны, пер­вым нашёл нату­ра­лист из рос­сий­ской экс­пе­ди­ции Бел­линсгау­зе­на и Лаза­ре­ва в 1819 году.

Всё изме­ни­лось с нача­лом Крым­ской вой­ны. Мест­ные газе­ты нача­ли раз­ду­вать первую в Австра­лии анти­рус­скую исте­рию, на волне кото­рой кому-то уда­лось осво­ить колос­саль­ные сум­мы на стро­и­тель­ство самых бес­тол­ко­вых в исто­рии стра­ны соору­же­ний — фор­тов про­тив рус­ских кораб­лей. А ведь нет ни одно­го доку­мен­та или сви­де­тель­ства, что рус­ские соби­ра­лись напасть на Австра­лию. Или Бри­тан­ская коро­на дей­стви­тель­но так боя­лась рус­ской угро­зы? Так или ина­че, сле­ду­ю­щие 25 лет почти каж­дый заход рус­ских кораб­лей в мест­ные пор­ты вызы­вал тре­во­гу у мест­но­го насе­ле­ния. Есте­ствен­но, с пода­чи австра­лий­ских газет.

Собы­тия Крым­ской вой­ны оста­ви­ли на кар­те Австра­лии целый ряд новых топо­ни­мов: Инкер­ман, Бала­кла­ва, хре­бет Мала­хов. А Англия щед­ро наде­ли­ла австра­лий­ские коло­нии тро­фей­ны­ми рус­ски­ми пуш­ка­ми, кото­рые ныне укра­ша­ют австра­лий­ские пар­ки и скверы.

1870‑е и 1880‑е годы были свя­за­ны с рабо­той в реги­оне вели­ко­го Нико­лая Миклу­хо-Маклая. В 1881 году он посе­лил­ся в Сид­нее, открыл науч­ную обсер­ва­то­рию и стал почёт­ным чле­ном мест­но­го гео­гра­фи­че­ско­го обще­ства. Потом­ки Миклу­хо-Маклая до сих живут в Австралии.

Совет­ский худо­же­ствен­ный фильм Юрия Соло­ми­на о Миклухо-Маклае

Почти весь XIX век чис­ло имми­гран­тов из Рос­сии попол­ня­лось в основ­ном из людей, сошед­ших с тор­го­вых и воен­ных судов. Их было крайне мало и в подав­ля­ю­щем чис­ле они отправ­ля­лись рабо­тать на план­та­ции, стро­и­тель­ство, золо­тые прииски.

К кон­цу века имми­гра­ция рос­ла за счёт евре­ев из При­бал­ти­ки и юго-запад­ных окра­ин Рос­сий­ской импе­рии. Эта вол­на имми­гра­ции дала целый ряд извест­ных в Австра­лии людей.

Начало ХХ века

В нача­ле века в Австра­лии ока­за­лись рос­сий­ские рево­лю­ци­о­не­ры, бежав­шие от цар­ско­го пре­сле­до­ва­ния. Сре­ди них были и доволь­но извест­ные лич­но­сти, как напри­мер Фёдор Сер­ге­ев, он же «това­рищ Артём», впо­след­ствии созда­тель Донец­ко-Кри­во­рож­ской рес­пуб­ли­ки. Он актив­но аги­ти­ро­вал сре­ди мест­но­го рабо­че­го клас­са, напи­сал несколь­ко поли­ти­че­ских очер­ков и даже успел отси­деть в мест­ной тюрь­ме. Прав­да, мно­гие из этой вол­ны при­ез­жих через несколь­ко лет уеха­ли назад в рево­лю­ци­он­ную Рос­сию, что каса­лось и Артё­ма. Том, как назы­ва­ли его мест­ные, сбе­жал через Дар­вин на роди­ну в 1917 году, уже после Фев­раль­ской рево­лю­ции. По исто­рии Тома Сер­ге­е­ва напи­са­на доволь­но извест­ная кни­га мест­но­го писа­те­ля Тома­са Кенил­ли «Народ­ный поезд» («The People’s Train»).

В нача­ле XX века рус­ские в Австра­лии заво­е­ва­ли репу­та­цию доб­ро­со­вест­ных и непри­хот­ли­вых работ­ни­ков, осо­бая заин­те­ре­со­ван­ность в кото­рых про­яв­ля­лась в шта­те Квинсленд, став­шим глав­ным цен­тром рос­сий­ской имми­гра­ции. Мест­ные вла­сти даже соби­ра­лись предо­ста­вить рус­ским бес­плат­ный про­езд из япон­ско­го пор­та Нага­са­ки до сто­ли­цы Квинслен­да — горо­да Брисбена.

Вооб­ще этот реги­он мира вполне мог стать частич­но рус­ским, а не англо­сак­сон­ским. В XIX веке была идея по созда­нию 40-тысяч­ной коло­нии рус­ских мен­но­ни­тов и духо­бо­ров в север­ной Австра­лии. А Миклу­хо-Маклай пред­ла­гал осно­вать рус­скую коло­нию в Новой Гви­нее. Эта идея име­ла все шан­сы на успех, так как Нико­лаю Нико­ла­е­ви­чу, в отли­чие от евро­пей­цев, бла­го­да­ря его лич­ным каче­ствам уда­лось добить­ся бла­го­склон­но­сти або­ри­ге­нов. В кон­це 1930‑х годов один из пер­вых созда­те­лей рус­ско­языч­ных изда­ний в Австра­лии Инно­кен­тий Серы­шев жил иде­ей выку­пить и создать на ост­ро­вах Фиджи госу­дар­ство рус­ских имми­гран­тов «Новая Россия».

Впро­чем, не сло­жи­лось. Духо­бо­ры в ито­ге отпра­ви­лись в Кана­ду, а пото­мок одно­го из пер­вых духо­бо­ров, Tom Nevakshonoff, в 1990‑е — 2000‑е стал мест­ным поли­ти­ком и даже рабо­тал на пра­ви­тель­ство Кана­ды в неф­тя­ном сек­то­ре России.

После Октября 1917 года

В ходе Пер­вой миро­вой вой­ны вла­сти Австра­лии стре­ми­лись пока­зать сим­па­тию Рос­сии, пла­ни­ро­ва­ли даже послать гос­пи­таль и вер­нуть в нашу стра­ну пуш­ки, захва­чен­ные Англи­ей во вре­мя Крым­ской вой­ны. Но про­изо­шла Октябрь­ская рево­лю­ция, изме­ни­лась пози­ция Лон­до­на, а с ней и Австралии.

Октябрь 1917 года вдох­но­вил рус­ских рево­лю­ци­о­не­ров-имми­гран­тов в Австра­лии. Хотя их чис­ло было очень неболь­шим, но их идеи встре­ча­ли отклик сре­ди мест­но­го рабо­че­го клас­са. Как и в Евро­пе, жизнь в Австра­лии в те после­во­ен­ные годы была крайне непро­стой. Австра­лий­ские кон­сер­ва­то­ры реаль­но боя­лись при­хо­да к вла­сти наби­ра­ю­щих под­держ­ку соци­а­ли­сти­че­ских сил и не при­ду­ма­ли ниче­го умнее, чем, как и во вре­мя Крым­ской вой­ны, сно­ва исполь­зо­вать «рус­ский след».

Жизнь выход­цев из Рос­сий­ской импе­рии дове­ли до края: отка­зы­ва­ли в нату­ра­ли­за­ции, не бра­ли на рабо­ту и даже запре­ти­ли уез­жать из стра­ны. А кон­сер­ва­тив­ная мест­ная прес­са ста­биль­но зани­ма­лась не про­сто анти­боль­ше­вист­ской, а откро­вен­но русо­фоб­ской про­па­ган­дой. И это при том, что рево­лю­ци­о­не­ров было срав­ни­тель­но мало в общем чис­ле наших мигран­тов. А глав­ный боль­ше­вист­ский пас­си­о­на­рий Фёдор Сер­ге­ев (Артём) к тому вре­ме­ни вооб­ще уехал из Австралии.

Наши имми­гран­ты мас­со­во и доб­ро­воль­но шли слу­жить в австра­лий­скую армию в Первую миро­вую вой­ну. Их было боль­ше, чем выход­цев из дру­гих стран. А мог­ло быть ещё боль­ше, если бы им не отка­зы­ва­ли из-за пло­хо­го англий­ско­го и по меди­цин­ским при­чи­нам — мно­гие подо­рва­ли здо­ро­вье тяжё­лым тру­дом. То есть ни о какой мас­со­вой нело­яль­но­сти выход­цев из Рос­сии к Австра­лии и к мест­ной поли­ти­че­ской систе­ме речи не шло вообще.

Кон­сер­ва­тив­ные вла­сти мог­ли бы про­сто купи­ро­вать боль­ше­вист­скую «про­бле­му» и выслать самых актив­ных из стра­ны за пару дней. На этом «боль­ше­вист­ская» угро­за быст­ро бы ушла в про­шлое, тем более что наши рево­лю­ци­о­не­ры сами рва­лись на Роди­ну. Их ради­каль­ные идеи не полу­ча­ли под­держ­ку в Австра­лии. Защи­та прав рабо­чих — да, рево­лю­ци­он­ный ради­ка­лизм — нет. Даже в 1930‑е годы шко­лы Комин­тер­на раз­ва­ли­лись здесь сами по себе — не ложил­ся боль­ше­вист­ский ради­ка­лизм на мест­ную реаль­ность. При том, что под­держ­ка тех же лей­бо­ри­стов все­гда была в Австра­лии велика.

Но про­стая высыл­ка рус­ских рево­лю­ци­о­не­ров не реша­ла такую про­бле­му мест­ных кон­сер­ва­то­ров, как удер­жа­ние вла­сти. А вот раз­ду­ва­ние мас­шта­бов замор­ской угро­зы, обви­не­ние кон­ку­рен­тов за власть в сго­во­ре с ино­стран­ца­ми, в пре­да­тель­стве наци­о­наль­ных инте­ре­сов — это клас­си­ка жанра.

Red Flag Riots

Апо­фе­о­зом все­го это­го стал март 1919 года, когда состо­ял­ся зна­ме­ни­тый «Бунт крас­но­го фла­га» в Бри­сбене. На митинг мас­со­во вышли австра­лий­ские проф­со­ю­зы, рабо­чие, соци­а­ли­сты. Они тре­бо­ва­ли улуч­ше­ний усло­вий тру­да. К ним же при­мкну­ли наши имми­гран­ты-ком­му­ни­сты. Одни­ми из их глав­ных тре­бо­ва­ний было пре­кра­ще­ние интер­вен­ции в Совет­скую Рос­сию и раз­ре­ше­ние на выезд из Австралии.

Усло­ви­ем раз­ре­ше­ния митин­га стал запрет на исполь­зо­ва­ние крас­ных фла­гов. Одна­ко в тол­пе крас­ные фла­ги всё же появи­лись. Под­ня­ли ли их дей­стви­тель­но рус­ские имми­гран­ты, австра­лий­ские рабо­чие или про­сто про­во­ка­то­ры, под кото­рых и объ­яв­лял­ся этот запрет? Газе­ты кон­сер­ва­то­ров, так или ина­че, отчи­та­лись имен­но о русских.

В ито­ге навстре­чу митин­гу­ю­щим рва­ну­ла отку­да-то взяв­ша­я­ся орга­ни­зо­ван­ная воору­жён­ная тол­па диг­ге­ров (вете­ра­нов Пер­вой миро­вой) и нача­ла изби­вать и митин­гу­ю­щих, и поли­цию. К ним посте­пен­но при­со­еди­ни­лись взвин­чен­ные мест­ные с сосед­них улиц. Раз­гро­мив митинг, зачин­щи­ки пове­ли тол­пу гро­мить всё, что было свя­за­но… с рус­ски­ми — Рус­ский дом, жильё и лав­ки наших имми­гран­тов. Под раз­да­чу попал и дом Сте­па­но­ва, чей сын в Евро­пе в те самые дни помо­гал тяже­ло­ра­не­ным австралийцам.

Кон­сер­ва­то­ры на этом не успо­ко­и­лись, и на сле­ду­ю­щий день The Brisbane Courier выпу­стил ста­тью с при­зы­вом гро­мить рус­ских. Бун­ты повто­ри­лись и пере­шли в еврей­ский погром. В ито­ге бес­по­ряд­ки были жёст­ко подав­ле­ны, но нака­за­ли исклю­чи­тель­но рус­ских имми­гран­тов, мест­ных соци­а­ли­стов и сочув­ству­ю­щих. Они полу­чи­ли огром­ные сро­ки, кто-то был выслан из стра­ны, но ни один погром­щик не был наказан.

Кон­сер­ва­тив­ные газе­ты бук­валь­но разо­шлись в похва­лах диг­ге­рам. А вот редак­ции газет, кото­рые осу­ди­ли погро­мы, под­верг­лись реаль­ным напа­де­ни­ям тех же диг­ге­ров. Газе­ты кон­сер­ва­то­ров и офи­ци­аль­ная трак­тов­ка собы­тий до сих пор гово­рят, что в мар­те 1919 года про­стые горо­жане сти­хий­но высту­пи­ли про­тив большевизма.

Если это и был дей­стви­тель­но «народ­ный» порыв, то про­власт­ные газе­ты при­ло­жи­ли к это­му мак­си­мум уси­лий, направ­ляя нена­висть на выход­цев из Рос­сии. Ведь в исто­ри­че­ской памя­ти мест­но­го насе­ле­ния ещё был свеж пост­крым­ский 30-лет­ний пери­од, когда кон­сер­ва­тив­ная печать успеш­но раз­жи­га­ла пани­ку: «Рус­ские идут!».

Или воору­жён­ное ядро диг­ге­ров, кото­рое вне­зап­но появи­лось на митин­ге соци­а­ли­стов, было кем-то орга­ни­зо­ва­но? Вполне мож­но допу­стить, что тут сошлись инте­ре­сы кон­сер­ва­то­ров и мест­ных биз­не­сме­нов, кото­рым проф­со­ю­зы рабо­чих достав­ля­ли всё боль­ше голов­ной боли. Это была став­ка на тра­ди­ци­он­ную непри­язнь мест­ных англо­сак­сов к любым ино­стран­цам-неан­гло­сак­сам и на пат­ри­о­тизм австра­лий­цев. В те вре­ме­на, напри­мер, регу­ляр­но доста­ва­лось китай­цам, а «белая» поли­ти­ка Австра­лии вооб­ще про­дер­жа­лась до 1970‑х годов.

В ито­ге цели были достиг­ну­ты. Капи­та­ли­сты полу­чи­ли задав­лен­ные проф­со­ю­зы и рабо­чее дви­же­ние, кон­сер­ва­то­ры — уни­что­же­ние поли­ти­че­ских кон­ку­рен­тов, кото­рые теперь выгля­де­ли наци­о­нал-пре­да­те­ля­ми, свя­зав­ши­ми­ся с ино­стран­ца­ми. То, что цель была достиг­ну­та тоталь­ной русо­фо­би­ей — так это издерж­ки про­из­вод­ства. Не в пер­вый, да и не в послед­ний раз для «англи­чан­ки».

После погро­ма Бри­сбен надол­го оку­нул­ся в русо­фо­бию. Потом­ки ата­ма­на Ураль­ско­го каза­чье­го вой­ска Вла­ди­ми­ра Тол­сто­ва рас­ска­зы­ва­ли, как их драз­ни­ли и оби­жа­ли на ули­це. Доста­ва­лось даже рус­ским диг­ге­рам, кото­рые вое­ва­ли в Евро­пе за Бри­тан­скую корону.

Ситу­а­ция посте­пен­но нача­ла менять­ся, когда в стра­ну ста­ли при­бы­вать рус­ские имми­гран­ты, бежав­шие от совет­ской вла­сти. Сре­ди них были воен­ные белой армии и твор­че­ская интел­ли­ген­ция. Имен­но в 1920‑е годы центр рус­ской имми­гра­ции сме­стил­ся из тро­пи­че­ско­го Квинслен­да в более куль­тур­ные и «евро­пей­ские» Сид­ней и Мель­бурн. Хотя в том же Квинслен­де мас­со­во осе­ло рус­ское каза­че­ство, тру­див­ше­е­ся на земле.

После Второй мировой войны

Вто­рая миро­вая вой­на при­нес­ла в Австра­лию две груп­пы рус­ских эми­гран­тов. Пер­вая — бежен­цы из Китая, уез­жав­шие отту­да с при­хо­дом ново­го, ком­му­ни­сти­че­ско­го режи­ма. Вто­рая — рус­ские имми­гран­ты, ока­зав­ши­е­ся в Запад­ной Евро­пе после вой­ны и отка­зав­ши­е­ся воз­вра­щать­ся в Совет­ский Союз. Здесь была самая раз­но­об­раз­ные пуб­ли­ка: стро­и­те­ли КВЖД, твор­че­ские люди и учё­ные, пред­при­ни­ма­те­ли, остат­ки белой армии, вла­сов­цы и обла­да­те­ли нацист­ских желез­ных крестов.

С после­во­ен­ной имми­гра­ци­ей свя­за­но стро­и­тель­ство цело­го ряда рус­ских пра­во­слав­ных хра­мов по всей стране, появ­ле­ние рус­ских клу­бов и несколь­ких газет. Одна из кото­рых — «Еди­не­ние», создан­ная сто­рон­ни­ка­ми НТС — выхо­дит в свет до сих пор. Прав­да, дав­но ста­ла апо­ли­тич­ным изда­ни­ем и почти пол­но­стью пере­бра­лась в интернет.

После­во­ен­ное поко­ле­ние и их потом­ки почти пол­но­стью рас­тво­ри­лись в муль­ти­куль­тур­ном кот­ле, дети и вну­ки тех пере­се­лен­цев — это уже чистые австралийцы.

1970‑е и 1980‑е ста­ли окном для так назы­ва­е­мой «еврей­ской» имми­гра­ции из СССР. Если в Нью-Йор­ке эти имми­гран­ты осно­ва­ли «коло­нию» на Брай­тон-Бич, то в Сид­нее таким местом стал Бон­дай-Бич. Здесь до сих пор рабо­та­ет попу­ляр­ный мага­зин рус­ских деликатесов.

YouTube-репор­таж из рай­о­на Bondi Beach

Современность

С девя­но­сты­ми и вплоть до наших дней всё доволь­но понят­но. В 1990‑е гра­ни­цы Австра­лии были фак­ти­че­ски откры­ты для всех. Еха­ли раз­ные слои имми­гран­тов, а зна­чит и обу­стра­и­ва­лись они в новой стране по-раз­но­му. Кто-то добил­ся неве­ро­ят­ных успе­хов, а кто-то закон­чил тра­ги­че­ски, так и не най­дя себя.

Имми­гра­цию нынеш­них дней, навер­ное, даже труд­но назвать имми­гра­ци­ей в пол­ном смыс­ле это­го сло­ва. Во-пер­вых, моло­дёжь куда более гло­ба­ли­зи­ро­ва­на и адап­ти­ру­ет­ся к мест­ным реа­ли­ям куда быст­рее, чем имми­гран­ты кон­ца про­шло­го века. Во-вто­рых, в мас­се это люди, отучив­ши­е­ся в Австра­лии в уни­вер­си­те­тах, а сле­до­ва­тель­но, они зани­ма­ют в австра­лий­ском обще­стве не самые послед­ние места. В‑третьих, совре­мен­ные тех­но­ло­гии — мгно­вен­ный и дешё­вый доступ к инфор­ма­ции и свя­зи — убил имми­гра­цию в клас­си­че­ском пони­ма­нии. Сего­дня имми­гра­ция — это про­сто пере­езд в более ком­форт­ные усло­вия без отры­ва от род­ной реаль­но­сти. Роди­на — на дистан­ции одно­го клика.

Госу­дар­ствен­ная тури­сти­че­ская рекла­ма Австра­лии, спе­ци­аль­но под бри­тан­скую аудиторию

Мате­ри­ал под­го­то­вил совре­мен­ный рус­ский эми­грант из Австра­лии Антон Ива­нов при под­держ­ке редак­то­ра руб­ри­ки «На чуж­бине» Кли­мен­та Тара­ле­ви­ча (канал CHUZHBINA).