В разборе альбома Монеточки «Декоративно прикладное искусство», Артём Макарский проницательно написал об обретении артисткой нового типа иронии, связанного с пародией. Несмотря на то, что широко распространено мнение, будто в русской музыке нет преемственности, отдельные приёмы любимы многими и очень разными артистами.
В зарубежной музыке пародии представляют собой отдельную традицию внутри поп-процесса. С тех самых пор, как поп-музыка становится важной частью досуга, она сразу же превращается в объект насмешек, что, между тем, далеко не всегда говорит об отсутствии пиетета. Так мы с одной стороны имеем безобидные и не всегда музыкальные пародии от Боуи и «битлов», а с другой — желчную версию «Johnny B. Goode» от Джонни Роттена.
Поскольку в нашей музыке долгое время не было «внутреннего процесса», то есть развития жанров не только из-за социально-политического влияний, но и по причине реакции на музыку, то и приёмы вроде пародии остались непосредственно приёмами. Они так и не обрели отдельный язык, эстетику и традицию. Поэтому те, кто прибегает к пародии или иронии в нашей музыкальной культуре, невольно обращаются к этим инструментам, когда появляется необходимость «опрокинуть» особенно конвенциональных «мамонтов». Поэтому, хотя этот список и не посвящён исключительно русскому року, превалирующее количество песен неслучайно нацелены на него. К тому же, хотя русский рок зачастую побаивался юмора, закономерно, что именно этот страх сделал его таким популярным объектом насмешек.
В этом материале специально для VATNIKSTAN музыкальный обозреватель Пётр Полещук собрал несколько пародий, издёвок и прочего очевидного стёба, практически не имеющего ничего общего с пресловутой постиронией.
«День рождения», «Я и.о. Б.Г.» и «Группа крови». «Ленинград»
В нашей рок-музыке было не очень много личностей, которые не побаивались бы остроумных нападок на «святое». Речь здесь не идёт о сформированных веками культурных ценностях. Речь о русском роке и его каноне глашатаев. Среди больших звёзд Сергей Шнуров, безусловно, рекордсмен по количеству пародий и дразнилок, адресованных старообрядным рокерам, поэтому в данном списке представлены сразу три его песни.
Можно сказать, что всех их объединяет один посыл — отмена важности рока, как музыки мессианской, соответственно, отмена роли рок-певца как транслятора идеалов. Шнур в этом смысле не церемонится, атакуя «в лобовую» людей, которые воплощают эти идеалы.
«Песней о том, как повезло невесте
По ушам мне ездили раз этак двести,
А еще какая-то Земфира
Трахает мне мозги с ночи до утра».
Можно фыркнуть, а можно заметить, что Шнур по большому счёту ничего плохого в адрес Ильи Лагутенко и Земфиры не говорит. Он говорит только, что ему это всё надоело. И хотя Лагутенко с Земфирой во многом разделили русский-рок на «до» и «после», тем не менее, Шнур не стесняется высказаться и по теме пресловутого «рокапопса».
Другая песня — «Я и.о. Б.Г.». При первом прослушивании она может показаться обычной чехардой алкогольных «выпаливаний», но также очевидно, что куплет с припевом построены на педалировании пренебрежительного отношения к авторитетам из самых разных областей, например политики и поп-музыки. Майкл Джексон вдруг становится «Джонсоном», то есть авторитета для Шнура не представляет. Но настоящая хитрость срабатывает, когда контекст, связанный с поп-звёздами, переключается с западного на отечественный, и Шнур как бы «прицепом» замечает, что он и. о. Гребенщикова — тем самым, отводя для главного гуру русского-рока ещё менее почтительное место, чем для «Майкла Джонсона».
Всё потеряло смысл,
Бьюсь головой об пол
Сегодня Майкл Джексон
На пенсию ушёл
Майкл, вернись!
Майкл, вернись!
Майкл, вернись!
Джонсон, вернись!
Я и.о., я и.о. БГ!
Но, пожалуй, ярче всего Шнур прошёлся по культу группы «Кино».
И снова — Шнура невозможно в чём-то обвинить. Его герой явно ценит «Кино», но женщина героя этого не понимает. Цитату из Цоя он перепевает с полным игнорированием пафоса оригинала. Кроме того, аллюзию на войну, то есть на некое глобальное надличностное событие, Шнур располагает через «и» с бытовой ситуацией, мол «или не лезь ко мне, или пожелай удачи в бою».
В песне нет прямой нападки на «Кино», но пафос, окружающий культ Цоя, в интонации Шнура полностью нивелирован.
«Шприц». Монеточка
Если Шнур использует иронию, чтобы тривиализировать объект насмешки, свести его в нечто недогматичное, то Монеточка поступает хитрее. По верному замечанию Макарского, «Песня, высмеивающая творчество Сергея Шнурова, блестяще справляется с тем, чтобы стать на это самое творчество похожим».
Иными словами, если «Ленинград» старается снять пафос русского рока, помещая его основные цитаты вроде «пожелай мне удачи в бою» в музыкальный контекст разгульного и лишённого патетики ска, то Монеточка наоборот полностью присваивает музыкальные ходы Шнура и делает с ними, что вздумает. Туда же и использование мата — Шнуров хотел написать песню без единого цензурного слова, тогда как Лиза, обыгрывая два хрестоматийных для «Ленинграда» слова, играется ожиданием слушателя и уводит их от мата. С другой стороны, Монеточка, очевидно, проседает в том, что совершает прямую нападку, что делает её издёвку более уязвимой.
Это, однако, не единственный раз на альбоме, когда Лиза устраивает перекличку с другими — не менее показательна и обложка, которая, кажется, имеет больше общего не с альбомом, а с трибьютом Монеточки на песню «Кот Кота» Ильи Лагутенко, где как раз «ожерелье голых поп», как верно заметил всё тот же Макарский.
«Новый поворот». Группа «ДК»
Песня полупародия на шлягер «Машины Времени» от апологетов отечественной лоу-фай музыки. Александр Кушнир в книге «100 магнитоальбомов советского рока» писал:
«Своими ранними работами — такими, как „Лирика“ и „10‑й молодёжный альбом“ — „ДК“ довольно убедительно прикрыли за собой дверь в семидесятые. Оглядываясь назад, они упорно двигались вперёд, оставляя у себя за спиной толпы недоброжелателей и шлейф из разрушенных штампов, изуродованных клише и поруганных стереотипов Большого Рока. Так создавались новые сплавы. Так закалялась сталь».
Действительно, от романтичного квазибитловского оригинала не остаётся и следа. Вместо аккуратного поворота на лишённой извилистых лабиринтов дороги, у ДК инфернальная поездка с кучей пике, да ещё и на транспорте с вывеской «груз 200», если понимаете о чём я.
«Русский рок». «Nautilus Pompilius»
Бытует редкое мнение, что Бутусов — это «наш ответ Брайну Ферри», а «Наутилус», соответственно, ответ «Roxy Music». Хотя мне это всегда казалось весьма спорным утверждением (всё-таки это звание, как и звание русских «Japan», я бы отдал «Оберманекену»). Но при всей неоднозначности этого суждения, песня «Русский рок» — действительно хороший аргумент для сторонников таких глэм-аналогий.
Русский/советский рок возникает в ценностной матрице, где десятилетиями сформировано представление, что любое искусство должно стремиться к статусу «высокого искусства». Проявляется это не как статус в прагматичном или меркантильном смысле, а как знак «настоящего художника». И рок-музыка, старавшаяся обрести статус в среде интеллигенции (а она мыслила искусство категориями высокого и низкого), эту нормативность вольно-невольно вобрала в себя.
Но в девяностые, когда ценностная рамка советской нормативности стала спадать, стало очевидно, что пафос русского рока продиктован уже устаревшей нормой, без которой он как осёл без морковки. Стало ясно, что русский рок, который традиционно считался бунтарской культурой, на деле оказался консервативным. Внезапно выяснилось, что рок — сосредоточие нормативности, которая требовала от людей совершенно конкретного поведения.
В песне «Наутилуса» хорошо чувствуется рефлексия на эту тему, где вместо привычных проявлений русского рока, как предприятия сложного, важного и эпического, чёрным по белому задаётся:
«Русский рок простой как колобок».
В этом отношении, безусловно, Бутусов оказывается «нашим Брайном Ферри», который во многом известен, как весьма ироничный комментатор рок-н-ролла.
«Говнорок». «Ноль»
Слово «говнорок» вошло в лексикон и породило небезызвестное скептичное название поклонников русского рока. Если у «Наутилуса» отношение к року ироничное, что чувствуется благодаря интонации Бутусова и слегка цирковой музыке, то с Чистяковым ровно противоположная ситуация. К русскому року у него отношение не менее «обнуляющее» (можно услышать, как эта песня сложила координаты уже упомянутых песен Шнура), но манера исполнения у него очевидно аутентичная, а потому и воспринимается как предельно личное переживание. А что может быть трагикомичнее, чем искоренение русского рока из себя самого?
«БГ». Егор Летов
Мнение Летова о Гребенщикове менялось неоднократно, в отличие от всегда лишённого конкретности мнения Бориса о Егоре. В разные годы жизни Летов давал разные оценки и творчеству «Аквариума», и человеческим качествам его лидера. Например, широко известна критика Летова вторичности русского рока, которая неизменно сопровождалась скепсисом в сторону Гребенщикова:
«Конечно, хорошо для совдепа тиражировать Болана, Моррисона, но ведь иной раз — чистые подстрочники, и музыка — ноль. „Сергей Ильич“, например, снят с „Cat Black“ T. Rex вчистую. А то, что он делает сейчас, мне вообще совершенно не нравится».
Через много лет Летов запишет кавер-версию «Электрического пса», которая должна была войти в трибьют-альбом Гребенщикову.
Но если всё это свойственные Летову перемещения из крайности в крайность, то есть и более амбивалентное высказывание — песня, собственно, о Гребенщикове.
Если верить вдове Летова Наталье Чумаковой, Егор написал эту песню, «…насмотревшись на своего приятеля, который разговаривал цитатами из „Аквариума“ — бывает такая фишка у фанатов. Песня, кстати, хорошая — в ней, как водится, только доля шутки, если вдуматься».
История гласит, что эта песня написана не про Бориса Борисовича, но едва ли это очевидно из текста. Понимал ли это Егор Летов, или же ему как творцу было важнее думать об изначальной идеи, а не о том, как её могут воспринять окружающие — вопрос без ответа. Однако «сама по себе» песня выглядит едкой издёвкой над образом Гребенщикова.
В «БГ» Летов неоднократно цитирует Гребенщикова, воспроизводя все характерные для его имиджа образы — и джа, и Вавилон, и двери травы. Но главным остаётся рефрен «Если б я мог выбирать себя, я был бы Гребенщиков», что есть прямой ответ Борису Борисовичу из «25 к 10»:
«Я инженер на сотню рублей,
И больше я не получу.
Мне 25, и я до сих пор
Не знаю, чего хочу.
И мне кажется, нет никаких оснований
Гордиться своей судьбой,
Но если б я мог выбирать себя,
Я снова бы стал собой».
БГ описывает интеллигента, чья жизнь и судьба сложились не самым приятным образом, но лирический герой, как и присуще интеллигенту с широким сердцем, не променял бы невзгоды, лишь бы сохранить своё лицо. Думаю, даже тем, кто вдруг не слышал песню, по одному лейтмотиву не трудно догадаться, что звучит она «хоть у костра играй».
В свою очередь в песне у Летова хоть и не типично агрессивный тон, но всё ещё мученический:
«Мне задрали руки мне забили рот
Мне забили руки мне задрали рот
Я знаю что мне осталось недолго
И мне уже всё равно…
Но если б я смог выбирать себя
Я был бы Гребенщиков».
Всё это не трудно прочитать, как нападку на интеллигентский образ русского рока, который был персонифицирован БГ: герой Летова сразу же начинает с того, что показывает мученичество. Очевидно, его положение гораздо хуже меланхолии героя Гребенщикова (и всё же, в отличие от БГ, мученичество лишённое указания на причину). А то, что вместо «Я снова бы стал собой» появляется имя того, кто написал эти строчки, выглядит особенно эффектной нападкой.
Летов мог тысячу раз ругаться на русский рок, но не так уж и сильно от него отличался, будучи таким же по-мессиански сложенным человеком. И когда в 2010 году у Бориса Гребенщикова спросили: «Существует ли русский рок? Егор Летов просил не причислять его к русскому року никогда», Борис Борисович совершенно справедливо задал встречный вопрос: «Если Егора Летова не называть русским роком, то кого ж называть?». Вот такой вот КБГ-Рок, так сказать.
«Russian Paradise». Ноггано feat AK-47
Забавно, что единственная песня из списка, которую можно было бы определить как «самоироничную», относится к хип-хопу. Как правило, и без того редкие самоироничные песни в жанре оказываются такими только в той степени, в какой рэперу требуется доказать свою крутизну. Хип-хоп традиционно относится к себе серьёзно, да и как иначе — на улицах по-другому не бывает. Тем и отличается пародия на классику Coolio «Gangsta’s Paradise» от Ногганно и АК-47: здесь одновременно и про улицу, и с самоиронией, но без какого-либо расшатывания аудиторных ожиданий хип-хопа.
Это очень многослойная (и в чём-то сложная) ирония, но, в отличие от предыдущих примеров, это ирония не над жанром. Сначала может показаться, что смешение ощущения русскости (нарочитый акцент и мотив) с очевидными ссылками на Америку — явная ирония над хип-хопом. Однако последняя строка песни «У тебя там парадайс, а тут ху*во» резко обрывает всё предыдущее повествование, и вся пародийная ситуация снова оборачивается каноном жанра.
Что интересно, рэперы, как бы играясь с чужой песней (как с символом культуры, которой они пользуются), относятся к ней одновременно по-разному. С одной стороны иронично, с другой — в качестве цитатника, а с третьей — как к родительскому высказыванию, которое нужно спародировать без цели полностью опровергнуть авторитет родителя, но чтобы задать дистанцию. И эта дистанция и есть причина, по которой, несмотря на ироничный и пародийный тон, сохраняется пиетет к жанровому канону и отсутствуют обвинения в культурном присвоении.
«DONBASSBORN». «BIG BABY PRILEPIN» (Слава КПСС)
Слава КПСС известен своими диссами на других рэперов, но есть один, который представляет собой полноценную пародию, а не просто предлог для разборки.
Как в разошедшейся на мемы цитате Big Baby Tape (помните, был такой?) про «я взял твою бу», Слава КПСС аналогично берёт альбом Big Baby Tape. Вместо факбоев в текстах песен Прилепин, вместо трэпхаты — Донбасс. «Я взял твой Славянск, я стреляю „Град“» — так здесь звучит узнаваемая цитата.
Это не первая пародия от Славы. Можно вспомнить его дисс на Хаски, где рэпер примеряет на себя образ, напоминающий о Диме Кузнецове (настоящее имя Хаски) из клипов вроде «Чёрным-черно» и «Панельки».
Но злая ирония в том, что критикуя Мирона за отвод хип-хопа от его аутентичной тематики, и Хаски за графоманство, Слава записал альбом «Солнце Мёртвых», который вышел мало чем отличным от главных критикуемых им реперов. Вывод из этого следующий: по меньшей мере странно, что ещё нет пародии на самого Славу, ведь персонаж он фактурный, а любая пародия, как писал С. Рейнольдс:
«… это двусмысленный комплимент: вы можете быть карикатурно изображены только в том случае, если вы отличительны…».
«Русский рок». Валентин Стрыкало
Как говорится, «это уже было в Симпсонах». Ещё задолго до того, как термин «постирония» стал главным определением интернет-модуса десятых, Валентин Стрыкало вовсю разыгрывал её в своих песнях, клипах, интервью, словом — везде.
Едва ли вы не встречали людей, которые слушали песню про яхту и парус, принимая её за чистую монету и, соответственно, начисто игнорируя юмор и характерное стрыкаловское «подмигивание».
Более очевидно сатирическая, но не лишённая от этого силы песня «Русский рок» — один из главных хитов Стрыкало. И если сегодня «королями постиронии» называют Славу КПСС и Михаила Елизарова, то Стрыкало можно уверенно назвать аналогом западного камеди-рок вроде «Weezer».
«Макаревич». Padla Bear Outfit
Культуролог Артём Рондарев в лекции о группе Арсения Морозова предположил, что обращение к Макаревичу в этом тексте — война за символическую территорию. Сомневаться в этом можно хотя бы потому, что Морозов относится к русскому року с уважением (во всяком случае если речь о БГ), да и музыку PBO как-то раз назвал «русским роком» (иронично или нет — уже на ваше усмотрение). Но какую бы цель не преследовал Морозов, его песня стала, кажется, одним из первых обращений к поколению первых рокеров, что особенно фактурно заметно на фоне почти полного игнорирования русского рока в нулевые.
«Где ты, разум мой (Егор и пикси)». «Дом престарелых аутистов»
В 2013 году проект «Дом престарелых аутистов» выпустил релиз с пространным названием «Ахахахахах пародии)))))». По словам группы:
«Выдумывание музыки, как правило, начинается с подражания и даже копирования уже выдуманного раньше. Отсюда вытекают все на свете клише, стереотипы, плагиаты и так далее. А самое грустное — жанры, каноны, форматы ограничивают возможности в творчестве. Попытки прыгнуть выше головы порождают что-то аутсайдерское или всякий авангард, нойз и тому подобное. Мы решили довести подражание до абсурдного предела, то есть до пародирования. Возможно, что кое-где мы перестарались. Простите, ради Христа. Это добрая шутка».
В число пародий попали группы «Sonic Death», «Slackers», «Velvet Underground» и «Спасибо». Но самой отличительной пародией стала мешанина той самой песни «Pixies» и Егора Летова. Буквально вся песня звучит так, будто её не «перепел», а «написал» лидер «Гражданской Обороны». Вместо плаванья среди карибских островов — прудик у леса, вместо говорящего карпа — птички и зверюшки, попрятавшиеся в туман. Весело и сердито.
«Невеста». «8ая марта»
Песня, уже всплывавшая в контексте «Ленинграда», и уже упомянутая группа в контексте Монеточки, хороший повод замкнуть список. В версии «Восьмой марты» повествование идёт от лица невесты, притом, что песня не меняется никак, кроме перспективы и, разумеется, музыкального содержания. Если баловной мотив «Мумий Тролля» как бы создаёт ощущение, что Лагутенко кокетничает с девушкой, то «Восьмая марта» звучат так, будто нагло этим пользуются — чем и хороши.
Читайте также наш материал «„Психоделическое яркое отечество“: что такое советско-российский шугейз».
