Подвиг защитников Брестской крепости, которые долгими неделями не сдавались многократно превосходящим силам немецкой армии, долго скрывался в тумане войны. Первые сведения о сопротивлении героев крепости появились спустя много месяцев: в феврале 1942-го под Орлом нашли немецкие документы с упоминанием этих фактов. В газете «Красная звезда» опубликовали статью М. Толченова «Год тому назад в Бресте» с цитатами из немецких донесений (с сохранением орфографии и пунктуации):
«С 8.00 авиация сбрасывала много 500-кг. бомб, результата нельзя было видеть. Такое же малоуспешное действие имел новый оживлённый обстрел восточного форта с танками и штурмовыми орудиями, несмотря на то, что были заметны в некоторых местах разрушения стен. Пополудни авиация опять начала сбрасывать 500-кг. бомбы. При этом была сброшена 1800-кг. бомба, попавшая в угол стены крепости и потрясшая своей детонацией весь город. <…>
Русские в Брест-Литовске боролись исключительно упорно и настойчиво, они показали превосходную выучку пехоты и доказали замечательную волю к сопротивлению».
Впрочем, несмотря на публикацию, почти до второй половины 1950‑х эту тему не обсуждали и не исследовали: большинство героев обороны погибли, некоторые попали в плен, а саму крепость освободили только в 1944‑м.
Многое о событиях в Брестской крепости сегодня мы знаем благодаря писателю Сергею Сергеевичу Смирнову, который около десяти лет изучал документы и встречался с людьми, чтобы собрать сведения и воссоздать как можно более полную картину событий. Во второй половине 1950‑х Смирнов опубликовал несколько книг, посвящённых обороне Брестской крепости и её героям.
Тогда же, в 1956‑м, начал работу Музей обороны Брестской крепости. Однако полномасштабный мемориальный комплекс был открыт значительно позднее — в 1971 году. Рассказываем, как шла работа над мемориалом, а также какие события и символы отразили его создатели.
Послевоенная Беларусь и сразу несколько неудавшихся конкурсов
Брестская крепость была построена в 1833–1842 годах из красного кирпича — на тот момент она считалась одним из самых совершенных укреплений Российской империи. В следующие десятилетия крепость неоднократно модернизировали, чтобы привести в соответствие с прогрессом оружия и новыми военными реалиями. Например, строились дополнительные линии обороны. Однако к началу Второй мировой войны крепость не считалась важным стратегическим объектом, хотя здесь располагались казармы — по факту это был небольшой военный городок, где жили семьи командиров.
Брестская крепость находилась под немецкой оккупацией почти три года — с лета 1941-го до конца июля 1944-го. Нацисты фактически разрушили архитектуру и инфраструктуру города, убили десятки тысяч человек. После освобождения «Красноармейская газета» писала (№ 105, 29 июля 1944 года):
«Город ещё дымится следами пожарищ, изуродованы и исковерканы лучшие здания, взорваны электростанция, кинотеатр, сожжена публичная библиотека. Бойцам указывала в предместьях города на страшную могилу — там два года тому назад немцы расстреляли 8000 местных жителей. Из дома, на котором всё ещё висит вывеска „Украинский трудовой лагерь“, выносят мёртвую девушку. Она умерла от голода и пыток. А таких, рассказывают, были сотни. Только сегодня утром сняли трёх повешенных — старика, женщину и мальчика».
Восстановление Беларуси после войны потребовало колоссальных усилий и ресурсов: большая часть городов и деревень были полностью или частично уничтожены. Заново отстраивались предприятия и дома, восстанавливалась инфраструктура, и это при том, что людей не хватало. Численность жителей одного только Минска за войну сократилась с 250–300 тысяч до 40–50 тысяч, а всего на территории Беларуси погибли около трёх миллионов мирных граждан и военнопленных. В таких условиях создание мемориала никак не могло стать первостепенной задачей.
Идею увековечить подвиг защитников Брестской крепости начали обсуждать во второй половине 1950‑х, когда значительную часть страны уже подняли из руин. В привлечении внимания к теме была немалая заслуга писателя Сергея Смирнова, а также Константина Симонова, который поддержал начинание коллеги. В феврале 1955 года вышло распоряжение Совмина БССР за подписью Кирилла Мазурова о разработке проектов памятника защитникам и Музея обороны Брестской крепости, а в 1956‑м, не дожидаясь строительства большого мемориала, здесь сперва открыли музей.
Как и в случае с остальными памятниками героям и жертвам Великой Отечественной войны, предполагалось провести конкурс и отобрать лучший проект среди всех желающих участников. Главное требование — сделать так, чтобы памятник был виден издалека, а также использовать элементы белорусского национального искусства.
В других случаях конкурсы действительно помогали — именно таким образом были отобраны проекты мемориалов на Мамаевом кургане и Пискарёвском кладбище. Однако с Брестом всё пошло не так: в декабре 1957 года первый секретарь Брестского обкома КПБ Пётр Машеров отчитался наверх, что ни один из заявленных проектов нельзя принимать. Кроме того, он рассказал и о других проблемах:
«Казарменные помещения старой крепости, занятые под музейные залы, сырые, тесные и плохо приспособлены для музейных целей. Печное отопление не позволяет соблюдать нужную влажность и температуру помещения. Стены в отдельных помещениях поражены грибком, что создаёт угрозу сохранности музейных экспонатов; боевые и шефские знамёна, документы и фотографии, хранящиеся в музее, влажны, на них появляется плесень. Оружие и другие экспонаты из металла покрываются ржавчиной».
Первый конкурс оказался неудачным — как и ещё несколько следующих всесоюзных и республиканских. По непонятным причинам скульпторам и архитекторам не удавалось предложить проект, который однозначно устроил бы власти.
Одновременно с этим начался общенародный сбор средств. Сергей Смирнов в книге «Брестская крепость» пишет:
«…в Белоруссии был объявлен сбор средств на будущий памятник героической обороне Брестской крепости. И счёт в Госбанке, открытый для этой цели, стал расти с удивительной быстротой. Деньги присылали не только белорусы — многотысячные посетители крепости, приезжавшие туда из других республик, спешили внести свою лепту в создание памятника. За короткое время было собрано около двух миллионов рублей. Эта сумма давала возможность воздвигнуть не просто памятник, но целый мемориальный комплекс и одновременно законсервировать по последнему слову науки и техники оставшиеся развалины крепостных зданий».
В 1965 году Брестской крепости присвоили звание «крепость-герой» — высшую степень отличия, которой, помимо неё, удостоены только 12 городов Советского Союза. Однако поиск достойного решения для мемориального комплекса затянулся почти на десять лет, пока в 1966‑м Совет министров БССР не установил:
«В связи с тем, что решением жюри заказного конкурса ни один из представленных проектов не был признан годным к осуществлению в натуре, поручить окончательную разработку проекта памятника творческой группе в составе товарищей: Кибальникова А. П., Короля В. А., Бембеля А. О. (руководство группы); Волчека В. М., Занковича В. П., Казакова Ю. И., Стаховича О. А., Сысоева Г. В. Художественным руководителем группы назначить Кибальникова А. П.».
Выбор был неслучайным — Александр Кибальников к тому моменту уже зарекомендовал себя как автор монументальных и в то же время выразительных скульптур.
Александр Кибальников и его проект мемориала
Александр Павлович Кибальников не имел к Беларуси никакого отношения, что не помешало именно ему найти наилучший способ почтить память героев Брестской крепости. Скульптор родился в Волгоградской области, учился в Саратове, жил в Курске и Москве. Его первой заметной работой стала двухметровая скульптура Владимира Ленина, на основе которой позже изготовили миниатюрную статуэтку, массово распространившуюся в гипсовых отливах.
В 1940‑м, будучи ещё новичком, Кибальников начал работу над памятником Николаю Чернышевскому. Этот проект прервался из-за войны: Александр Павлович создал цикл скульптур, посвящённых советским солдатам и партизанам. Во второй половине 1940‑х Кибальников вернулся к скульптуре Чернышевского, за которую в итоге получил Государственную премию СССР. В 1950‑е он создал десятиметровый памятник Владимиру Маяковскому, установленный на Триумфальной площади (ранее — площадь Маяковского).
В следующие несколько лет Кибальников создал ещё несколько заметных и масштабных скульптур, что помогло ему зарекомендовать себя как талантливого монументалиста. Возможно, поэтому и было решено поставить его во главе проекта мемориала в Брестской крепости. Кибальников стал автором трёх главных композиций: «Мужество», «Жажда» и обелиск «Штык».
Строительные работы в Брестской крепости шли в 1970–1971 годах. Над возведением главного монумента трудились от 390 до 420 человек, на других этапах работы привлекалось ещё некоторое количество людей. Например, минские предприятия командировали туда плотников, бетонщиков и арматурщиков. Григорий Константинович Фицук, один из строителей, рассказывал:
«Все были воодушевлены. Люди знали, что стоит задача увековечить подвиг наших дедов, отцов, поэтому работали с желанием. <…> Спрос с нас был жесточайший. Задания ежедневные. Приём-сдача объёмов бригаде, которая приходила на смену».
Мемориальный комплекс включает несколько монументальных скульптур, вписанных в законсервированные руины, а также некрополь с захоронениями останков 850 защитников крепости (известны имена только 216 из них). На входе в крепость расположен массивный бетонный блок с прорезанной звездой. Внутри звучит песня «Священная война» Александра Александрова и Василия Лебедева-Кумача, а также правительственное сообщение о нападении немецкой армии на Советский Союз.
«Мужество». Главный и самый узнаваемый монумент мемориала — погрудная скульптура советского воина. Первоначально Кибальников планировал сделать монумент высотой не более семи метров, но этого оказалось мало, поэтому было решено увеличить его до 36 метров. Монумент монтировали поярусно и строго горизонтально, это был первый опыт возведения такого большого объекта. Внутри фигура полая (как и Родина-мать, о которой мы писали ранее), однако попасть внутрь нельзя. Толщина оболочки составляет 15–20 сантиметров. На тыльной стороне можно увидеть горельефы эпизодов героической обороны крепости.
«Жажда». Монумент изображает измождённого солдата, ползущего по земле к каске, в которой собирается дождевая вода. Основан на подвиге старшины Вячеслава Мейера. Одной из уязвимостей крепости был дефицит воды — водопровод вышел из строя в первые дни осады. Защитники долго страдали от жажды, а знойная летняя погода только усугубляла ситуацию. Рядом была река, но подступы к ней охраняли немецкие солдаты, а по ночам берег освещался прожектором. Многие из тех, кто пытался достать воду, погибли. В один из дней Мейер не выдержал и тоже попытался принести воду в каске — нацисты не сразу заметили его, он почти успел вернуться и даже передал воду, но был убит. Посмертно Мейер награждён орденом Великой Отечественной войны II степени. Сегодня в каску принято складывать цветы.
«Штык». Монумент отсылает к винтовке системы Мосина «Трёхлинейке», стоявшей в годы войны на вооружении Советской армии. Представляет собой сложное инженерное сооружение: высота составляет 104,5 метра, вес — 620 тонн, а для облицовки использовалась титановая сталь. «Штык» виден из любой точки крепости и даже за её пределами.
Внутри Брестской крепости было решено частично сохранить руины — как свидетельство исторических событий и часть наследия. В то же время создатели мемориала приняли несколько решений, спорных с точки зрения сохранения культурного наследия. Так, до фундамента снесли полуразрушенный трёхэтажный Белый дворец — тот самый, в котором был подписан Брестский мир.
Открытие и дальнейшая судьба мемориала
В сравнении с другими масштабными мемориалами, работы в Брестской крепости прошли быстро. Торжественное открытие состоялось уже 25 сентября 1971 года, то есть через год с небольшим после старта.
Присутствовали почти все выжившие защитники крепости и члены семей погибших, руководства республик, делегации от городов-героев, а всего на мероприятии собрались тысячи людей. Тогда же внутри крепости, перед руинами бывшего инженерного управления, был зажжён Вечный огонь.
В следующие годы в Брестской крепости регулярно проводили памятные мероприятия, местные жители и гости города приходили, чтобы почтить память героев и сделать памятные снимки. Приезжали сюда и руководители страны, и представители иностранных государств.
До распада СССР ремонт в крепости проводили регулярно, но в 1990‑е она почти полностью потеряла источники финансирования. В прессе того времени упоминается, что положение дел в крепости было печальным — не хватало средств на оплату газа для Вечного огня. Число туристов снизилось, а плиты и монументы постепенно разрушались.
В 1996 году Совет глав правительств СНГ решили провести капитальный ремонт и реставрацию мемориала. Страны СНГ обязывались выделить на эти цели два миллиона долларов в течение трёх лет:
- Россия и Белоруссия — по 300 тысяч долларов;
- Украина, Таджикистан, Молдавия, Грузия, Армения, Азербайджан, Казахстан и Киргизия — по 175 тысяч.
В следующие десятилетия ситуация постепенно улучшилась. Так, в 2018–2021 годах Россия и Беларусь совместно провели капитальный ремонт, который был приурочен к 50-летию мемориала.
Читайте другие материалы Виктории Мокиной о памятниках Великой Отечественной войны:
— Вечный огонь. Как неугасающее пламя стало символом памяти о Великой Отечественной войне;
— От руин к монументу. Как создавался мемориал на Мамаевом кургане;
