Русский «Дикий Восток». Как Российская империя полтора века покоряла Чукотку

«При­шёл рус­ский началь­ник Яку­нин, тоже весь оде­тый в желе­зо, и при­вёл с собой каза­ков. У наших были толь­ко костя­ные ножи и топо­ри­ки из оле­нье­го рога, и они не мог­ли усто­ять про­тив людей, оде­тых в желе­зо». Такое опи­са­ние рус­ских заво­е­ва­те­лей оста­лось в чукот­ском фольк­ло­ре, в част­но­сти в «Сказ­ке о Яку­нине», запи­сан­ной Вла­ди­ми­ром Бого­ра­зом в 1910 году.

На про­тя­же­нии несколь­ких десят­ков лет XVIII века на Чукот­ке шла жесто­кая вой­на меж­ду мест­ны­ми жите­ля­ми и рус­ски­ми отря­да­ми. Рей­ды каза­ков и сол­дат про­тив чук­чей, отка­зы­вав­ших­ся пла­тить ясак (нату­раль­ный налог), сопро­вож­да­лись мас­со­вы­ми убий­ства­ми. При­шель­цы с запа­да проч­но вошли в чукот­ский фольк­лор, а один из лиде­ров похо­дов, Дмит­рий Пав­луц­кий, стал про­то­ти­пом жёст­ко­го Яку­ни­на — соби­ра­тель­но­го обра­за рус­ско­го захватчика.

В Рос­сий­ской импе­рии и СССР (за исклю­че­ни­ем пер­вых лет суще­ство­ва­ния госу­дар­ства, когда пре­ступ­ле­ния цариз­ма нещад­но осуж­да­лись) о собы­ти­ях тех лет было при­ня­то не вспо­ми­нать. До сих пор рус­ская «коло­ни­за­ция», в отли­чие от евро­пей­ской, пред­став­ля­ет­ся мир­ной и бес­кров­ной. Но дей­стви­тель­ность часто гово­ри­ла о дру­гом. Заво­е­ва­ние чук­чей — крас­но­ре­чи­вый при­мер того, как Рос­сия «огнём и мечом» поко­ря­ла Восточ­ную Сибирь.

Первые контакты русских и чукчей

К кон­цу XVII века почти весь совре­мен­ный Даль­ний Восток так или ина­че ока­зал­ся под кон­тро­лем Рос­сий­ско­го госу­дар­ства. Южные рубе­жи офор­ми­лись после кон­флик­та с китай­ской Импе­ри­ей Цин и заклю­че­ния Нер­чин­ско­го дого­во­ра в 1689 году. Одна­ко на севе­ро-восто­ке ещё оста­ва­лось мно­же­ство «белых пятен». Сре­ди них были тер­ри­то­рии Чукот­ки и Камчатки.

Впер­вые чук­чи и рус­ские встре­ти­лись лицом к лицу в сере­дине XVII века. Об этом сооб­ща­ет чело­бит­ная каза­ков Афа­на­сия Сте­фа­но­ва, Ива­на Ера­с­то­ва и Фёдо­ра Чуки­че­ва от 1642 года. В ней сбор­щи­ки яса­ка рас­ска­за­ли о пере­го­во­рах с неиз­вест­ным пле­ме­нем, лиде­ра­ми кото­рых были «князь­ки» Нев­го­ча и Мун­ди­та. Встре­ча закон­чи­лась столк­но­ве­ни­ем, после кото­ро­го каза­ки ухо­ди­ли от чукот­ской пого­ни по мест­ным рекам. Пер­вый кон­такт задал тон отно­ше­ни­ям рус­ских и чукчей.

Назва­ние «чук­чи» при­ду­ма­ли рус­ские зем­ле­про­ход­цы. Оно про­ис­хо­дит от чукот­ско­го сло­ва «чаучу» и озна­ча­ет «бога­тый оле­ня­ми». Так назы­ва­ли себя мест­ные оле­не­во­ды в про­ти­во­по­став­ле­ние жите­лям побе­ре­жья, кото­рые раз­во­ди­ли собак. Само­на­зва­ние наро­да — ора­вэ­тԓь­ат («люди») или ԓыгъ­о­ра­вэ­тԓь­ат («насто­я­щие люди»).

Ясак — обя­за­тель­ная без­воз­мезд­ная повин­ность мест­но­го насе­ле­ния в поль­зу госу­дар­ствен­ной казны. 

Спу­стя два года о чук­чах сооб­щал казак Михай­ло Стадухин:

«А у тех-де чух­чей собо­ля нет, пото­му что живут на тундре у моря».

Соболь был глав­ным пред­ме­том инте­ре­са рус­ских пер­во­про­ход­цев в реги­оне. Под­чи­не­ние пле­мён, обла­дав­ших этим ресур­сом, сули­ло хоро­шие бары­ши. Рас­ска­зы о том, что где-то на восто­ке лежит бога­тая эти­ми сокро­ви­ща­ми зем­ля, застав­ля­ли каза­ков и тор­гов­цев орга­ни­зо­вы­вать рис­ко­ван­ные экс­пе­ди­ции. Опор­ным пунк­том для них было Ниж­не­ко­лым­ское зимо­вье, отку­да, напри­мер, в 1647 году вышла экс­пе­ди­ция Семё­на Деж­нё­ва. Хотя глав­ным дости­же­ни­ем путе­ше­ствен­ни­ка ста­ло откры­тие про­ли­ва меж­ду Евра­зи­ей и Север­ной Аме­ри­кой, назван­но­го впо­след­ствии Берин­го­вым, Деж­нёв оста­вил инте­рес­ную инфор­ма­цию о мест­ных племенах:

«А на тех ост­ро­вах живут чух­чи, а вре­зы­ва­ны у них зубы, про­ре­зы­ва­ны губы, кость рыбий зуб».

«Чух­ча­ми», по всей види­мо­сти, Семён Деж­нёв назы­вал эски­мо­сов, оби­тав­ших на островах.

Вме­сто собо­лей каза­ки нахо­ди­ли у чук­чей не менее цен­ные мор­жо­вые кости, исполь­зо­вав­ши­е­ся в созда­нии деко­ра­тив­ных пред­ме­тов, ору­жия и даже шах­мат. Пона­ча­лу тор­гов­ля шла мир­ным путём. Куп­цы скла­ды­ва­ли това­ры на зем­ле, после чего уда­ля­лись. Через неко­то­рое вре­мя они нахо­ди­ли на этом месте чукот­ские пред­ме­ты — такой обмен назы­вал­ся «немым».

Одна­ко вско­ре нача­лись воору­жён­ные столк­но­ве­ния. Это было свя­за­но, с одной сто­ро­ны, со стрем­ле­ни­ем рус­ских нало­жить на чук­чей ясак, а с дру­гой — неже­ла­ни­ем мест­ных жите­лей и их вождей ста­но­вить­ся дан­ни­ка­ми Рос­сии. В 1662 году чук­чи даже ата­ко­ва­ли Ниж­не­ко­лым­ский острог, одна­ко акция не при­ве­ла ни к каким резуль­та­там. Более того, рус­ские за два года до это­го успе­ли осно­вать Ана­дыр­скую кре­пость (по назва­нию реки Ана­дырь, на кото­рой она рас­по­ла­га­лась), почти вплот­ную при­ле­гав­шую к местам коче­вий чук­чей. Не сто­ит путать нынеш­ний Ана­дырь с остро­гом — послед­ний уже в XVIII сто­ле­тии был расформирован.

Костяные топоры против ружей и шпаг

К момен­ту появ­ле­ния рус­ских чук­чи дели­лись на две груп­пы — охот­ни­ков, впо­след­ствии осво­ив­ших оле­не­вод­ство, и бере­го­вых, про­мыш­ляв­ших мор­ским зве­рем. Неза­дол­го до пер­вых встреч с каза­ка­ми чук­чи вели вой­ны с сосед­ни­ми пле­ме­на­ми коря­ков, при­чём доволь­но успеш­ные. Коря­ки без сопро­тив­ле­ния при­ня­ли рос­сий­ское под­дан­ство, а их кон­фликт с чук­ча­ми стал удоб­ным пово­дом для орга­ни­за­ции экс­пе­ди­ций про­тив оленеводов.

Чук­чи, веро­ят­но, были наи­бо­лее про­дви­ну­тым в воен­ном отно­ше­нии пле­ме­нем по срав­не­нию с сосе­дя­ми. Вои­ны, воору­жён­ные лука­ми и при­ми­тив­ны­ми копья­ми, защи­щён­ные кожа­ны­ми или костя­ны­ми доспе­ха­ми, пред­по­чи­та­ли раз­ве­ды­вать место­по­ло­же­ние про­тив­ни­ков и стре­ми­тель­но напа­дать на них. Это каса­лось оле­не­во­дов — при­бреж­ные чук­чи были более миро­лю­би­вы­ми, хотя и вое­ва­ли про­тив эски­мо­сов. При­чи­ны кон­флик­тов — спо­ры за зону охо­ты и стрем­ле­ние овла­деть инстру­мен­та­ми или ору­жи­ем. Чук­чи, как и сосе­ди, ближ­не­му бою пред­по­чи­та­ли даль­ний, кото­рый мог длить­ся часа­ми. Если отря­ды не доби­ва­лись резуль­та­та, луч­шие вои­ны шли вру­ко­паш­ную и пред­опре­де­ля­ли исход сражения.

До сере­ди­ны XVII сто­ле­тия чук­чи име­ли дело с рав­ны­ми по уров­ню сопер­ни­ка­ми. Появ­ле­ние рус­ских ста­ло для них серьёз­ным испы­та­ни­ем. Столк­но­ве­ния с запад­ны­ми при­шель­ца­ми отра­зи­лись в чукот­ском фольклоре:

«Силь­но испу­га­лись наши, ибо тань­ги [вра­ги] совсем неви­дан­ные, тор­чат у них уси­ща как у мор­жей, копья дли­ною по лок­тю, так широ­ки, что затме­ва­ют солн­це; гла­за желез­ные, круг­лые, вся одеж­да желез­ная. Копа­ют кон­цом копья зем­лю, как драч­ли­вые быки, вызы­ва­ют на бой».

«Русский Кортес» Дмитрий Павлуцкий

До кон­ца XVII века гар­ни­зон Ана­дыр­ско­го остро­га про­жил в посто­ян­ных стыч­ках с чук­ча­ми. Часто каза­ки попро­сту не мог­ли вый­ти из кре­по­сти, опа­са­ясь напа­де­ний. Неболь­шие рус­ские отря­ды помо­га­ли дру­гим, ясач­ным, пле­ме­нам, кото­рые стра­да­ли от напа­де­ний оле­не­во­дов. Одна­ко ситу­а­ция корен­ным обра­зом изме­ни­лась в сле­ду­ю­щем столетии.

В эпо­ху Пет­ра I рус­ские путе­ше­ствен­ни­ки устре­ми­лись на восточ­ные рубе­жи стра­ны в поис­ках откры­тий. Вслед за ними шли и куп­цы, наде­ясь обо­га­тить­ся на неиз­ве­дан­ных зем­лях. Одно­вре­мен­но с этим каза­чьи разъ­ез­ды обна­ру­жи­ли, что чукот­ские пле­ме­на нача­ли мигри­ро­вать на юг, всту­пая в кон­флик­ты с пле­ме­на­ми, пла­тя­щи­ми рус­ским дань.

В 1702 году ясач­ные юка­ги­ры, на кото­рых напа­ли чук­чи, обра­ти­лись за помо­щью к гар­ни­зо­ну Ана­дыр­ско­го остро­га. В поход на Чукот­ский полу­ост­ров вышли два десят­ка рус­ских при под­держ­ке сот­ни мест­ных жите­лей (юка­гир и коря­ков), кото­рых воз­гла­вил Алек­сей Чуди­нов. Экс­пе­ди­ция про­дол­жа­лась два меся­ца. Каза­ки разо­ри­ли посе­ле­ние осед­лых чук­чей после того, как те отка­за­лись пла­тить ясак. Узнав об этом, отряд из несколь­ких сот чело­век оса­дил поход­ный лагерь рус­ских. В сра­же­нии обе сто­ро­ны понес­ли поте­ри. Отряд Чуди­но­ва недо­счи­тал­ся несколь­ких десят­ков чело­век ране­ны­ми. После это­го каза­ки и их союз­ни­ки вер­ну­лись в Ана­дырь. Поход закон­чил­ся пора­же­ни­ем рус­ских сил, кото­рые не смог­ли достичь постав­лен­ных задач.

До 1727 года похо­ды рус­ских чаще все­го не были согла­со­ва­ны с Санкт-Петер­бур­гом. Комен­дан­ты Ана­дыр­ско­го остро­га и восточ­но-сибир­ские гене­рал-губер­на­то­ры само­сто­я­тель­но пыта­лись заста­вить чук­чей пла­тить ясак. Чук­чи, в свою оче­редь, напа­да­ли на путе­ше­ствен­ни­ков и моря­ков, а так­же на укреп­лён­ные пунк­ты рус­ских в регионе.

В сто­ли­це поста­но­ви­ли раз­ре­шить неста­биль­ную ситу­а­цию сило­вы­ми мето­да­ми. В 1727 году после обра­ще­ния якут­ско­го вое­во­ды Сенат под­го­то­вил указ о сна­ря­же­нии экс­пе­ди­ции, кото­рой пред­пи­сы­ва­лось поко­рить досе­ле непо­ко­рён­ные наро­ды (име­лись в виду, преж­де все­го, чук­чи, а так­же эски­мо­сы) и заста­вить их пла­тить ясак. Его вели­чи­на, одна­ко, не ого­ва­ри­ва­лась. Во гла­ве пар­тии были назна­че­ны якут­ский каза­чий голо­ва Афа­на­сий Шеста­ков и капи­тан Дмит­рий Пав­луц­кий, а в их под­чи­не­нии нахо­ди­лось 400 человек.

С само­го нача­ла экс­пе­ди­ции нача­лись про­бле­мы. Сенат не раз­гра­ни­чил обя­зан­но­сти коман­ди­ров, из-за чего меж­ду Пав­луц­ким и Шеста­ко­вым посто­ян­но воз­ни­ка­ли ссо­ры, зача­стую пере­хо­див­шие в дра­ки. Напря­жён­ным отно­ше­ни­ям спо­соб­ство­ва­ли амби­ции двух руко­во­ди­те­лей отря­да, стре­мив­ших­ся стать еди­но­лич­ны­ми «поко­ри­те­ля­ми» свое­нрав­ных восточ­но­си­бир­ских пле­мён и за их счёт ско­ло­тить состо­я­ние. Пав­луц­кий и Шеста­ков дей­ство­ва­ли неза­ви­си­мо друг от дру­га, что при­ве­ло к печаль­ным послед­стви­ям. Афа­на­сий Шеста­ков погиб, раз­гром­лен­ный боль­шим отря­дом чукчей.

Пав­луц­кий полу­чил всю власть и сна­ча­ла рас­пра­вил­ся со спо­движ­ни­ка­ми погиб­ше­го каза­чье­го голо­вы, ини­ци­и­ро­вав про­вер­ку каз­ны. Сам капи­тан вёл себя в остро­ге как хозя­ин. Позд­нее даже про­во­ди­лось след­ствие по фак­ту пре­ступ­ле­ний, совер­шён­ных офи­це­ром: об «оби­дах, гра­бе­жах и взя­тии ино­вер­цов в под­во­ды капи­та­ном Пав­лут­ским… и о взя­тье оным же Пав­лут­ским в нево­лю слу­жи­лых людей и детей их и про­мыш­лен­ных трит­цать чело­век». Впро­чем, рас­сле­до­ва­ние не при­ве­ло ни к каким последствиям.

Став еди­но­лич­ным руко­во­ди­те­лем экс­пе­ди­ции, Пав­луц­кий повёл наступ­ле­ние на чук­чей в 1731 году. Несмот­ря на то что вла­сти запре­ща­ли ему при­ме­нять ору­жие про­тив несо­глас­ных пере­хо­дить в рос­сий­ское под­дан­ство («На чюкоч и на прот­чих немир­ных ино­вер­цов вой­ною до ука­зу е. и. в. не посту­пать, дабы людям не учи­ни­лось какой гро­зы»), капи­тан дей­ство­вал по-сво­е­му. Исполь­зуя в каче­стве пово­да защи­ту коря­ков, он отпра­вил­ся на Чукот­ский полуостров.

Дей­ство­вал Пав­л­цу­кий как насто­я­щий кон­ки­ста­дор. Впо­след­ствии каза­ки вспо­ми­на­ли о том, как капи­тан обра­щал­ся с мир­ны­ми чук­ча­ми, не ока­зы­вав­ши­ми ему сопротивления:

«И 9 маия дошед до пер­вой сидя­чих око­ло того моря чюкоч юрты, в коей быв­ших чюкоч поби­ли… Усмот­ре­ли от того места в недаль­нем раз­сто­я­нии… сидя­чих одна юрта и быв­ших в ней чюкоч побили…»

Сооб­ща­лось так­же, что Пав­луц­кий даже не пытал­ся вести мир­ные пере­го­во­ры с мест­ны­ми жите­ля­ми, пред­по­чи­тая выжи­гать обна­ру­жен­ные посе­ле­ния. Пря­мые же сра­же­ния с чук­ча­ми неиз­мен­но закан­чи­ва­лись побе­да­ми рус­ских. Во вре­мя похо­да отряд Пав­луц­ко­го уни­что­жил око­ло полу­то­ра тысяч чук­чей-муж­чин и угнал тыся­чи голов оленей.

Не отста­ва­ли от капи­та­на и под­чи­нён­ные. В 1740 году каза­чий сот­ник по фами­лии Шипи­цын с отря­дом в несколь­ко десят­ков чело­век отпра­вил­ся соби­рать ясак с чукот­ских пле­мён. Вожди мест­ных пле­мён моби­ли­зо­ва­ли зна­чи­тель­ные силы и высту­пи­ли про­тив рус­ских. Шипи­цын хотел избе­жать пря­мо­го столк­но­ве­ния, одна­ко выбрал для это­го свое­об­раз­ный метод: при­гла­сил на пере­го­во­ры лиде­ров чук­чей и попро­сту их пере­ре­зал, после чего отря­ды про­тив­ни­ков разбежались.

Оче­вид­но, что дей­ствия рус­ских в ито­ге вызва­ло насто­я­щую пар­ти­зан­скую вой­ну. Чук­чи ста­ра­лись не всту­пать в откры­тые сра­же­ния с каза­ка­ми и сол­да­та­ми, пред­по­чи­тая напа­дать на коря­ков или мел­кие подразделения.

Вско­ре изве­стия об этих собы­ти­ях дошли до Санкт-Петер­бур­га. Вме­сто того что­бы нака­зать винов­ных в раз­жи­га­нии и без того напря­жён­ной ситу­а­ции, вла­сти изме­ни­ли так­ти­ку. «На оных немир­ных чюкоч воен­ною ору­жей­ною рукою насту­пить и иско­ре­нить вовсе, точию кото­рые из них пой­дут в под­дан­ство», — гово­ри­лось в сенат­ском ука­зе от 1742 года.

В 1744 году на Чукот­ку отпра­ви­лась новая экс­пе­ди­ция из 400 чело­век. Её руко­во­ди­те­лем был назна­чен Дмит­рий Пав­луц­кий, дослу­жив­ший­ся до май­о­ра. На про­тя­же­нии трёх лет рус­ские гро­ми­ли ста­но­ви­ща чук­чей, уво­ди­ли оле­ней и силой при­нуж­да­ли остав­ших­ся в живых пла­тить ясак. Одна­ко в 14 мар­та 1747 года Пав­луц­кий потер­пел круп­ное пора­же­ние. Отпра­вив­шись в пого­ню за круп­ным отря­дом мест­ных, рус­ские ата­ко­ва­ли их сто­ян­ку. Чук­чи пере­жда­ли пер­вый залп из огне­стрель­но­го ору­жия и бро­си­лись в отча­ян­ную руко­паш­ную атаку.

«Пошли непри­я­те­ли чук­чи на копьях, так­же и они насу­про­тив их, непри­я­те­лей чюкоч, пошли на копьях же и бились с ними не малое время».

Май­ор при­ка­зал постро­ить из саней неболь­шой остро­жек, с помо­щью кото­ро­го рус­ские сопро­тив­ля­лись бес­ко­неч­ным ата­кам чукч. Отряд спас­ло вовре­мя подо­шед­шее под­креп­ле­ние из Ана­ды­ря. В ходе стыч­ки рус­ские недо­счи­та­лись несколь­ких десят­ков чело­век, сре­ди кото­рых был Дмит­рий Павлуцкий.

Волею судеб в буду­щем огром­ную роль в уми­ро­тво­ре­нии чукч сыг­рал один из плен­ни­ков Пав­луц­ко­го — чук­ча Тан­ги­тан, чья семья была уби­та в 1747 году. Маль­чик, отправ­лен­ный в Ана­дырь, быст­ро обжил­ся на новом месте, был кре­щён и при­нял новое имя — Нико­лай Дауркин.

Урегулирование отношений

Смерть Пав­луц­ко­го не изме­ни­ла рус­скую поли­ти­ку в реги­оне, одна­ко новые похо­ды отли­ча­лись мень­ши­ми мас­шта­ба­ми. На про­тя­же­нии после­ду­ю­ще­го деся­ти­ле­тия комен­дан­ты Ана­ды­ря про­во­ди­ли рей­ды по тер­ри­то­ри­ям чук­чей, уво­ди­ли у них оле­ней и захва­ты­ва­ли плен­ных, на что мест­ные жите­ли отве­ча­ли напа­де­ни­я­ми на обо­зы. Такое поло­же­ние не рас­по­ла­га­ло к полу­че­нию прибыли.

В 1755 году комен­дант Ана­ды­ря Иван Шма­лёв пытал­ся мир­но дого­во­рить­ся с пред­ста­ви­те­ля­ми чук­чей о пла­те яса­ка. Пере­го­во­ры не при­ве­ли к серьёз­ным успе­хам, несмот­ря на то, что одно из стой­бищ при­ня­ло пред­ло­же­ние рус­ско­го офи­це­ра. Более того, напа­де­ния про­дол­жи­лись, а в 1759 году або­ри­ге­ны при­бли­зи­лись к Ана­ды­рю и оса­ди­ли его, прав­да, безрезультатно.

В сле­ду­ю­щем деся­ти­ле­тии рос­сий­ская поли­ти­ка по отно­ше­нию к Чукот­ке изме­ни­лась на офи­ци­аль­ном уровне. Во мно­гом это было свя­за­но с доне­се­ни­я­ми ана­дыр­ско­го комен­дан­та Фри­дри­ха Пле­нис­не­ра, в кото­рых он, поми­мо про­че­го, утвер­ждал, что «над­ле­жит отныне с теми чукоц­ки­ми и прот­чих раз­ных и мно­гих родов ино­вер­ца­ми бун­тов­щи­ка­ми при скло­не­нии оных в рос­сий­ское под­дан­ство к пла­те­жам яса­ков не столь­ко воен­ною и ору­жей­ною рукою посту­пать, сколь­ко ласою, бла­го­де­я­ни­ем и доб­рым с ними обхож­де­ни­ем». Более того, офи­цер в 1763 году пред­ло­жил вооб­ще лик­ви­ди­ро­вать Ана­дыр­ский острог вви­ду боль­ших финан­со­вых затрат на его содержание.

Сенат согла­сил­ся с эти­ми пред­ло­же­ни­я­ми. Санкт-Петер­бур­гу виде­лось более пер­спек­тив­ным осво­е­ние Север­ной Аме­ри­ки, неже­ли тра­та средств на поко­ре­ние свое­воль­ных чук­чей. В 1764 году Ека­те­ри­на II под­пи­са­ла указ о лик­ви­да­ции Ана­дыр­ской пар­тии. Начал­ся вывод гар­ни­зо­на и про­до­воль­ствия, кото­рый рас­тя­нул­ся почти на деся­ти­ле­тие. Напа­де­ния на рус­ских сол­дат прак­ти­че­ски пре­кра­ти­лись, одна­ко чук­чи про­дол­жа­ли дер­жать в напря­же­нии коря­ков, кото­рые пери­о­ди­че­ски обра­ща­лись к комен­дан­там кре­по­стей с прось­бой о помощи.

В нача­ле 1776 года был опуб­ли­ко­ван оче­ред­ной указ импе­ра­три­цы: уре­гу­ли­ро­вать ситу­а­цию исклю­чи­тель­но мир­ны­ми мето­да­ми и с помо­щью пере­го­во­ров добить­ся при­со­еди­не­ния Чукотки.

Боль­шую роль в пере­го­во­рах сыг­рал пле­нён­ный Пав­луц­ким Нико­лай Даур­кин, уже доволь­но извест­ный к это­му вре­ме­ни иссле­до­ва­тель. В 1778 году Даур­кин вме­сте с комен­дан­том Гжи­гин­ской кре­по­сти Тимо­фе­ем Шма­лё­вым, сыном Ива­на Шма­лё­ва, встре­тил­ся с лиде­ром чук­чей, той­о­ном Аму­ля­том Хер­гын­то­вым. Пере­го­во­ры закон­чи­лись согла­си­ем послед­не­го пла­тить рус­ским ясак. Несмот­ря на то что Хер­гын­тов пред­став­лял лишь часть чукот­ских пле­мён, в Петер­бур­ге этот дого­вор был рас­це­нён как акт о при­со­еди­не­нии к Рос­сии всей Чукот­ки, о чём было высо­чай­ше объ­яв­ле­но в 1779 году. Дол­гая вой­на, унёс­шая жиз­ни сотен и тысяч чело­век с обе­их сто­рон, подо­шла к концу.

Чук­чам была даро­ва­на широ­кая авто­но­мия. Уже в 1779 году они осво­бож­да­лись от выпла­ты яса­ка на 10 лет, а в даль­ней­шем их осо­бое поло­же­ние под­твер­жда­лось в раз­лич­ных зако­но­да­тель­ных актах. Отно­ше­ния меж­ду «коло­ни­за­то­ра­ми» и мест­ным насе­ле­ни­ем посте­пен­но улуч­ша­лись, хотя май­ор Пав­луц­кий проч­но вошёл в чукот­ский фольк­лор. Он стал одним из про­то­ти­пов обра­за Яку­ни­на — жесто­ко­го заво­е­ва­те­ля, с кото­ры­ми боро­лись чукот­ские богатыри.

Рекомендуемая литература

1. Нефёд­кин А. К. Воен­ное дело чук­чей (сере­ди­на XVII—начало XX в.). СПб., 2003.
2. Нефёд­кин А. К. Очер­ки воен­но-поли­ти­че­ской исто­рии Чукот­ки (нача­ло I тыс. н. э. — XIX в.). СПб., 2016.
3. Зуев А. С. При­со­еди­не­ние Чукот­ки к Рос­сии (вто­рая поло­ви­на XVII — XVIII век). Ново­си­бирск, 2009.
4. Бого­раз В. Г. Мате­ри­а­лы по изу­че­нию чукот­ско­го язы­ка и фольк­ло­ра, собран­ные в Колым­ском окру­ге. СПб., 1900. Ч. 1: Образ­цы народ­ной сло­вес­но­сти чукоч (тек­сты с пере­во­дом и пересказы).

Читай­те так­же «По-насто­я­ще­му холод­ная вой­на. Чукот­ско-эски­мос­ский кон­фликт 1947 года».