Профессиональные историки утверждают, что Ленин никогда не был модником и был холоден к стильной одежде. Журналисты подробно описывают детали его гардероба, упоминая их высокую стоимость. Но что в действительности носил Ленин? Когда впервые сменил шляпу на кепку? Сколько у него было галстуков? И как старый костюм-тройка приближал его к народу?
VATNIKSTAN ответил на эти и другие вопросы в статье об одежде лидера большевиков.
Разговор о том, как одевался Ленин, стоит начать с обзора его фотопортретов. Во времена своего студенчества и «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» (1890‑е годы) Владимир Ильич одевался во вкусе своего времени: однотонные двубортные пиджаки с неширокими лацканами, рубашки с острыми концами воротничка, к ним — небольшие галстуки. О головных уборах на основе имеющихся фотографий говорить нельзя — известные нам портреты были сделаны в помещении. В целом трудно отметить что-либо экстраординарное во внешнем виде Ленина до 1900‑х годов — он просто следовал современной ему моде.
О том, как революционер одевался в следующем десятилетии, судить приходится лишь по одной фотографии 1900 года, на которой он выглядит так же, как и раньше.
Интересные изменения со стилем Владимира Ильича произошли чуть позже, в период второй эмиграции, которая пришлась на 1910‑е. Мы располагаем несколькими снимками того времени, на которых Ленин одет с большим вкусом.
Любопытно отметить, что воспоминания современников — второй источник информации о стиле Ленина — контрастируют с визуальным материалом. Например, на цюрихской фотографии 1917 года Владимир Ильич одет в модный пиджак в полоску и жилет в тон, рубашку с отложным воротничком и длинный галстук.
Вместе с тем в воспоминаниях сапожника Каммерера, у которого он остановился в Цюрихе, мы читаем, что Ленин совершенно не заботился о своём внешнем виде:
«Товарищ Ленин <…> отличался необычайной простотой. Как он, так и его жена не придавали никакого значения хорошей одежде и хорошей пище. Они платили мне 28 франков в месяц. Зимой я должен был делать им пару тяжёлых крестьянских башмаков с большими гвоздями. — “Товарищ Ленин,— говорил я ему,— с этими башмаками вас примут за крестьянского старосту.” Он смеялся, но продолжал носить эти башмаки в течение всей зимы».
Этот комментарий был приведён в статье «Ленин как человек» (1924 года), и несомненно имеет идеологическую окраску — советскому человеку «вождь пролетариата» не мог быть представлен как франт.
Интересно, что на эмигрантских фотографиях Владимир Ильич носит на голове шляпу. Свою знаменитую кепку он надел не ранее 1917 года, по возвращении в Россию – об этом свидетельствуют источники.
«<…> К трибуне идут два человека: один невысокий, плотный, коренастый, в кепке; у него маленькая рыжеватая бородка и слегка прищуренные глаза. Я успела рассмотреть, что глаза — зоркие и словно смеются. — Ленин»,
— пишет Маргарита Владимировна Ямщикова (литературный псевдоним «Ал. Алтаев») о митинге 1917 года.
Кепку также описал машинист паровоза Гуго Ялава:
«22 августа (4 сентября) 1917 года из Петрограда по расписанию вышел дачный поезд № 71. Он держал путь на Райволу. Паровоз был подан вовремя; на нём стоял номер 293. На подходе к станции Удельная, что в десяти верстах от Петрограда, я стал внимательно всматриваться в темноту, как вдруг увидел среднего роста коренастого человека, быстро идущего к паровозу. Человек был в кепке, в старой «тройке», обычной одежде питерского рабочего, с гладко выбритым лицом. Он подбежал к машине, не говоря ни слова, цепко схватился за поручни и вскарабкался в паровозную будку. Ленин — а это был он — приветливо поздоровался и снял пальто».
Важно отметить, что слова Ялава о «старой “тройке”», «обычной одежде питерского рабочего» поддерживают образ «простого», «своего» Ленина. В том же ключе продолжают и другие очевидцы. По воспоминаниям фотографа Фёдора Васильевича Феофанова, снимавшего Ленина и Крупскую на открытии Кашинской электростанции 14 ноября 1920 года:
«Ильич — невысокого роста, коренастый, с добродушным лицом, в сером костюме, порядочно поношенном, одна колоша надорвана. Надежда Константиновна была тоже в простом платье».
О бесхитростном наряде Владимира Ильича вспоминал полковник Хэскелл, директор советского представительства «Американской администрации помощи» (American Relief Administration, ARA). В интервью газете Chigago Tribune в 1922 году военнослужащий даже отметил носки Ленина:
«Он был одет в простой костюм, застёгнутый до подбородка, под которым был мягкий воротничок и галстук, в носках из домашней пряжи и ботинках, которые уже служат ему много лет».
Большинство комментаторов вспоминают, что Ленин в конце 1910‑х — начале 1920‑х одевался в костюмы. На фотографиях чаще всего мы видим его в костюме-тройке — пиджак, жилет, брюки. Из пиджаков на нём замечены двубортные и однобортные с острыми лацканами. К ним подбирались рубашки с отложным воротничком и разные галстуки, закалывавшиеся специальной булавкой. Всего за период с 1918 по 1922 год мы видим на Владимире Ильиче как минимум пять разных галстуков.
Подробный комментарий о внешнем виде Ленина составил итальянский коммунист Вачирка, видевший его во время подготовки третьего конгресса Коминтерна (проходил в 1921 году):
«Ленин имеет настоящий вид “мелкого буржуя”, чиновника министерства или врача. Его можно вполне принять за француза, швейцарца или итальянца. Он одет вполне по-европейски и костюм его не носит отпечатка каких-либо странностей. Люстриновый пиджак, который обыкновенно наши министерские или банковские чиновники носят на службе, брюки из тёмного сукна в полоску, внизу загнутые, но не потому, что того требует мода, а потому, что они слишком длинны, хорошо вычищенные ботинки, из которых один, однако, с большой дырой на подошве, невысокий белый крахмальный воротничок, тёмный галстук, и всё это блестит чистотой и отличается простотой».
В холодное время Ленин ходил в пальто с меховым воротником и меховой шапке, хотя иногда головной убор заменялся на кепку.
Литератор Елизавета Драбкина оставила описание, как видела Ленина в Большом зале Консерватории на концерте, посвящённом годовщине Октябрьской революции. Вероятно, это был 1918 год, поскольку она замечает, что Ленин «старается устроить поудобнее левое плечо, из которого ещё не были извлечены эсеровские пули», имея в виду покушение, совершенное Фанни Каплан 30 августа 1918 года. Драбкина пишет, что в тот год стояла холодная погода и зрители сидели в зале Консерватории в верхней одежде. Ленин не был исключением:
«Прямо передо мной место было свободно. Кресло рядом с этим свободным местом занимал человек в шапке-ушанке, отделанной чёрным мехом. <…> Теперь он снял шапку и опустил воротник. Я увидела, что это Владимир Ильич».
Более конкретное описание, вероятно, того же пальто приводит писательница Лидия Сейфуллина, видевшая его в 1920 году:
«На Всероссийском съезде по внешкольному образованию, в зале особняка в Малом Харитоньевском переулке, я увидела и услышала Ленина. <…> В дверях, ведущих на возвышение, занятое президиумом съезда, появился небольшого роста человек в чёрном распахнутом пальто с барашковым воротником, с шапкой в руках».
Тёплое время года Ленин проводит в подмосковных Горках, где одевается не в «тройки», а «по-дачному» — в военный френч и просторную рубашку.
Итак, все свидетельства сообщают, что Ленин на протяжении своей жизни предпочитал простую одежду без изысков. Но почему он делал так? На этот вопрос может ответить отрывок из книги De socialistische idee, которую написал теоретик социализма Хендрика де Мана в середине 1930‑х годов:
«Для колоссального влияния личности Ленина на русские народные массы совсем, конечно, небезразлично было то, что он в своей частной жизни мог жить в шалаше и в своей внешности обнаруживал абсолютное безразличие ко всем признакам буржуазного хорошего тона. Его портреты вряд ли занимали бы место старых русских икон в русских рабочих жилищах и крестьянских хижинах, если бы он носил вместо своего простого рабочего костюма и рабочей кепки приличный чиновничий костюм немецкого партийного вождя или роскошное одеяние министра или дипломата во фраке и звёздах».
