До революции религиозная картина в России не сводилась к господству православия и других традиционных христианских конфессий и мировых религий. Распространение получили и разные секты. Кроме этого, большое население империи было привлекательной аудиторией для влиятельных зарубежных религиозных течений, одним из которых в XIX веке стал мормонизм. Эта статья — о единичных попытках мормонов обосноваться в имперской и советской России.
Пророк Мормон жил в IV столетии нашей эры на Американском континенте и был потомком небольшой группы иудеев, когда-то давно переселившихся в Америку. Написанные или же переписанные им священные тексты вместе с другими рукописями в начале XIX века были обнаружены Джозефом Смитом-младшим благодаря явлению пророка Морония. Мороний подсказал, где можно найти спрятанные золотые пластины с этими текстами. В них содержались значительные дополнения и корректировки к христианскому вероучению. Смиту удалось их перевести и издать — так появилась «Книга Мормона».
Последователи Джозефа Смита, принявшие на веру эту историю, по прошествии времени сами стали называться мормонами. Хотя себя они предпочитают называть официально: Церковь Иисуса Христа Святых последних дней. Христиане, правда, не признают в мормонах своих братьев по вере из-за серьёзных догматических различий. Это не помешало молодому религиозному движению развернуть масштабную миссионерскую деятельность по всей планете, которая продолжается до сих пор.
Ещё при жизни основателя учения Смита, в 1843 году, он благословил старейшин Орсона Хайда и Джорджа Адамса на миссию в России, чтобы «представить полноту Евангелия народу этой необъятной империи». Но миссия не состоялась. Ей могли помешать серьёзные конфликты в мормонской церкви после смерти Джозефа Смита в 1844 году: так называемый «кризис преемника» вызвал раскол движения, и вряд ли мормонам в те годы хотелось думать о России.
Шло время. После длительного передела власти и конфликтов с правительством США новая церковь укрепила свой потенциал и во второй половине века рассылала своих представителей на другие континенты. Миссионерам удалось добраться и до Великого княжества Финляндского. Возможно, именно через них шведская чета Юхана и Альмы Линдлёф узнала о мормонизме. Переехав впоследствии в Петербург и разочаровавшись в христианстве, они вступили в переписку со скандинавской миссией мормонов. От неё в июле 1895 года в столицу России приехал староста Август Хёглунд — должно быть, первый мормон, вступивший на русскую землю.
Линдлёфы встретили Хёглунда и сняли для него жильё с ночлегом. Там за долгим ужином, продолжавшимся до утра, они беседовали об основах мормонской веры. Сомнения быстро развеялись, и Юхан нанял лодку, чтобы на ней втроём отплыть к удобному месту на Неве и креститься. Найти уединённое место не удалось, мешали прохожие на набережных, рыбаки и прогулочные лодки. Так что крещение в итоге пришлось проводить публично, на глазах у столичных зевак.
Хёглунд также посвятил Юхана Линдлёфа в сан старосты, общепринятый в мормонской церкви, и благословил его на распространение веры среди знакомых. В последующие годы из Европы в Россию приезжали и другие мормоны. В 1903 году эта была целая группа миссионеров во главе с Фрэнсисом Лайманом, членом Кворума двенадцати апостолов. Кворум двенадцати — один из главных руководящих органов церкви, так что по важности визит Лаймана можно сравнить с приездом какого-нибудь министра зарубежного государства.
Лайман встретился с Линдлёфами и во время прогулки по Петербургу обратился с молитвой к Богу, призывая «благословить великую империю» и «одарить её правителей мудростью и добродетелью», чтобы здесь воцарился мир и прогресс. Неизвестно, как складывалась бы история мормонов в империи, если бы эта молитва сработала. Однако после 1917 года их деятельность в стране прекратилась. У Линдлёфов было конфисковано имущество, а две их дочери были репрессированы и отправлены в лагеря. Сами Юхан и Альма смогли уехать на родину в Финляндию.
Любопытно, но в советское время — не в первые послереволюционные годы и не в свободную перестройку, а в 1959 году — в самом центре Москвы состоялось богослужение, возглавляемое мормоном и членом Кворума двенадцати апостолов. Этим человеком был Эзра Тафт Бенсон, в те годы министр сельского хозяйства США, а позже, в 1985–1994 годах — президент мормонской церкви.
Во время визита делегации от министерства Бенсон пожаловался русскому гиду на то, что у них не было возможности посетить церковь в Москве. После этой просьбы служебный автомобиль очень быстро довёз американцев до Центральной баптистской церкви в Малом Вузовском переулке (ныне Малый Трёхсвятительский переулок). Во время службы Бенсона попросили обратиться к пастве. Он вспоминал:
«И вдруг я ощутил, что в мире нет ничего более естественного, чем говорить с этими собратьями-христианами о самых священных истинах, известных человеку».
Поскольку мормоны, напомню, считают себя христианами, то для Бенсона не было проблемой молиться вместе с баптистами. Прихожанам же в условиях советской религиозной политики было, вероятно, всё равно, кто перед ними — чёткий приверженец их направления или же хотя бы отдалённо близкий по взглядам верующий. Проповедь Бенсона произвела впечатление на московских баптистов. Это событие надолго запомнилось и лидеру мормонов:
«Мне выпала честь выступать перед многими подразделениями Церкви во всех частях света, однако влияние, которое на меня оказал тот случай, не поддаётся описанию. Я никогда в жизни не забуду тот вечер.
Никогда, если вообще когда-либо, я не ощущал подобной сплочённости человечества и неутолимого стремления человеческого сердца к свободе столь остро, как в тот момент…
Я вернулся [домой] с твёрдым желанием часто рассказывать эту историю, поскольку она показывает, что дух свободы, дух братства и дух религии живёт и будет жить, несмотря на все попытки его уничтожить».
В 1990 году дореволюционная история практически повторилась: первым крещёным мормоном, которому было поручено стать и первым местным миссионером, стал житель северной столицы. История на этом закончилась. Началась современность.
