Почти у любого государства есть Конституция. Российская принята в 1993 году. Её называют «суперпрезидентской», так как она наделяет главу государства почти ничем не ограниченной властью. Принятию авторитарного основного закона предшествовало кровавое противостояние Верховного Совета и Бориса Ельцина, которое закончилось расстрелом парламента танками.
Политический комментарий, эссе, воспоминания, репортаж — хитросплетения октября 1993-го невозможно было выразить одним жанром. Наши коллеги из moloko plus собрали для вас коллаж из жанров в попытке понять, как в Белый дом пришёл «Чёрный октябрь» и почему современная российская власть предпочитает забыть об обстоятельствах, в которых её зачали.
Те, кто в танке
К 1984 году британский писатель Джордж Оруэлл пророчил нам всем параноидальный тоталитарный кошмар: слежка, дистопия, репрессии и война. Мрачный прогноз не сбылся, но зато спустя год произошли два по-настоящему важных события. Во-первых, японская компания Namco выпустила игру Battle City. Во-вторых, в Советском Союзе пришёл к власти Михаил Горбачёв, начавший перестройку, развитие которой привело к краху карьеры её инициатора и всего СССР.
Суть Battle City, или, как её часто называли в народе, «танчиков», проста: игрок управляет танком, защищает свой штаб и пытается поразить штаб противника. Уровни обладают частичной разрушаемостью: можно прострелить дыру через стены и стрелять во врагов из укрытия, пока его не уничтожат. Есть непроходимые реки, лесные массивы, неуничтожаемые стены. Интересная механика и приятная по тем временам графика сделали Battle City хитом как в Японии, так и за её пределами.
«Танк — это полностью бронированная гусеничная боевая машина высокой проходимости с мощной пушкой, обычно во вращающейся башне, предназначенной в основном для стрельбы прямой наводкой», — по-военному чётко даёт определение энциклопедия Министерства обороны РФ.
Любой желающий может узнать, что первые танки создали Великобритания и Франция во время Первой мировой войны. В 1916 году Британия впервые применила их в битве на Сомме. В СССР серийное производство танков запустили в 1920 году. Они сыграли важную роль во Второй мировой войне. В дальнейшем они использовались американцами во Вьетнаме, а Советами — в Афганистане.
Но есть кое-что, о чём энциклопедия Минобороны не пишет. У танков есть важнейшая незадекларированная способность: они невероятно эффективно разгоняют политических оппонентов действующей власти. У них есть пулемёты для расстрела толпы, пушки для стрельбы по укрытиям и гусеницы для того, чтобы наматывать на них выживших после применения пушек и пулемётов.
В 1953 году танками разгоняли рабочих в ГДР, в 1956‑м для подавления восстания Советы вводили танки в Венгрию. В 1962‑м танки были в Новочеркасске. В 1968‑м — в Праге. Вдохновлялись ли разработчики Battle City этими сюжетами, достоверно неизвестно. Но точно можно сказать: к концу XX века танки в городской среде стали обычным делом.
Когда по швам затрещал Советский Союз, танки использовали для подавления волнений в Азербайджане (1990) и Литве (1991). И, наконец, в 1991 году по приказу ГКЧП танки вошли в столицу СССР. Тогда центром сопротивления перевороту стал Белый дом, где заседал Верховный Совет РСФСР, а лицом сопротивления был президент республики Борис Ельцин. Эта история известна. Российского президента отказалось захватить спецподразделение «Альфа», а танки Кантемировской дивизии не стали стрелять по собравшимся у Белого дома людям. Символ провала путчистов — неизвестный танкист на фото с Ельциным, закрывший от камер лицо.
Союз после провала ГКЧП продержался меньше полугода. Начались непопулярные реформы, Верховный Совет стал ругаться с президентом и ругался с ним вплоть до 1993 года, пока политические дискуссии не закончились кровавой кашей.
В этот короткий временной промежуток на постсоветский рынок врывается Dendy. 17 декабря 1992 года российская компания Steepler запустила в продажу неофициальный тайваньский клон Nintendo. У Dendy практически не было конкурентов, и она по факту создала рынок видеоигр. Успеху поспособствовал маскот — улыбающийся антропоморфный слонёнок в кепке, — а также контроль за качеством приставок и грамотный маркетинг. К 1993 году узнаваемость бренда была настолько высокой, что спрос превышал предложение, а рекламу, за исключением сарафанного радио, приостановили: в день покупали до четырёх тысяч копий приставки. По популярности она уступала только холодильнику и телевизору.
В октябре 1993-го, пока страна рубилась в «танчики», военные уже не колебались: танки стреляли в Белый дом, а «Альфа» штурмовала горящее здание. Подобно тому, как в Battle City можно уничтожить вражескую базу, президент Борис Ельцин уничтожил сначала указом, а затем и грубой силой Верховный Совет.
Танкисты больше не прятали лицо. Старший лейтенант Кантемировской дивизии Андрей Русаков гордо рассказывал тележурналистам, как стрелял по Дому Советов. В ноябре 1994 года его опознают среди пленённых участников провалившегося штурма Грозного, организованного антидудаевской оппозицией.
Можно предположить, что именно выстрелы по Белому дому создали реальность, в которой возможна вербовка российского танкиста и организованный при поддержке российской контрразведки штурм столицы Чечни, но это уже другая история, которая продолжается и по сей день: весной 2022 года сообщалось об участии Кантемировской дивизии в боях в Украине.
Говорит Москва
Продолговатое, скругленное на углах белое здание Дома правительства расположено на Краснопресненской набережной, недалеко от Московского зоопарка и гостиницы «Украина». Дом облицован керамзитобетонными панелями, которые предварительно отделали мрамором. Строили его с 1965 по 1979 год. Архитекторам дали Ленинскую премию.
На крыше здания, достигающего в высоту 102 метра, по центру размещена квадратная башня с часами. В 10:03 4 октября 1993 года часы перестали ходить. Причина поломки — несколько снарядов, попавших в здание во время расстрела Верховного Совета из танков. Часы сменили на двуглавого орла во время реконструкции в 1994 году.
Сейчас в здании располагается правительство Российской Федерации. С 1990-го по 1993‑й там находился Верховный Совет РФ — законодательный орган, ставший оппонентом президента Бориса Ельцина и проигравший ему в борьбе. Как политической, так и вооружённой.
На Дружинниковской улице по пути от метро до Белого дома есть небольшой народный мемориал, посвящённый жертвам этой борьбы. Каменное распятие, цветы и иконы, фрагмент баррикад.
«Я тогда служил. Я был офицером внутренних войск. Бойцы моего подразделения были у „Останкино“, ну и участвовали [в разгоне протестующих. — moloko plus]… Военным сказали — значит, сказали, ехать — значит, ехать. Мы приказы выполняли, не подлежим осуждению», — говорит крупный мужчина, стоящий у застеклённых фотографий событий 30-летней давности.
Цитаты Бердяева, Ленина, Троцкого, Чернышевского, газетные вырезки с критикой ОМОНа. Фотографии. Глаз цепляет одна из них — бетонный забор, на котором размашисто выведено краской: «Мама, прости, меня убили за то, что я любил Родину».
Мужчина у мемориала пускается в рассуждения о том, что вместо страны мы живём в ООО «Россия», а в самой стране в 1993 году произошёл военный переворот. Выходит, он сам участвовал в нём?
«Мы приказы выполняли, не подлежим осуждению», — отрезал мужчина.
Рядом с бывшим военным — доски с именами погибших защитников Белого дома и участников штурма «Останкино». Среди россиян выделяется ирландец Рори Пек, погибший у телецентра. Про него в «Анатомии героя» напишет участник тех событий, писатель Эдуард Лимонов:
«Я увидел двадцать или более тел. Некоторые стонали и ругались. Большинство не двигалось. Именно там нашли мёртвым ирландского журналиста, ещё минут за десять до этого он снимал нас у административного здания. Уверен, что на последней его кассете был запечатлён и я».
Телецентр в Останкино начали строить в 1960‑х годах. Его главная доминанта — Останкинская башня. По состоянию на весну 2022 года башня считается высочайшим сооружением в Европе и России.
Если вы живёте на севере Москвы, то, скорее всего, видите её из окна. В хорошую погоду телебашня видна жителям некоторых городов Московской области. Если вы подниметесь на смотровую площадку, то увидите всю Москву, а также Подольск, Зеленоград, Дмитров, Электросталь, Сергиев Посад, Ногинск и Солнечногорск.
Рядом с башней — пруд с утками, парки и бессмысленный тесный лужковский монорельс, катающий раз в полчаса пассажиров от «Тимирязевской» до «ВДНХ» и обратно. В октябре 1993-го там, конечно, не было никакого монорельса. В октябре 1993-го там погибали люди.
Точно непонятно, как всё началось. То ли митингующие выстрелили по телецентру из гранатомёта, то ли что-то взорвалось внутри. Но после взрыва у одного из зданий началась стрельба на поражение: автоматы, пулемёты, снайперы и БТР полосовали толпу противников Бориса Ельцина.
«Сверху стреляли. <…> Подбили бензовоз, он пылает. <…> В этом аду среди пламени и трассеров ездит совершенно безумный велосипедист. В кустах всякие бабки, дедки бегают. <…> Мальцы какие-то выкачали из машин бензин в бутылки и идут за алюминиевым щитом с целью бросить свои бутылки в технический корпус. И какой-то гармонист играет „В лесу прифронтовом“», — вспоминал в вышедшем 3 октября 2013 года интервью «Комсомольской правде» Лимонов.
Пулемёты, БТР, огонь, трупы. Коммунисты, фашисты, демократы. Все кричат.
«Вечерний столичный воздух пах горелым и жареным. Останкинские фонари купались в крови, щедро разлитой на асфальте улицы Академика Королёва. По этому асфальту волочились ноги ветерана, которого несли на руках двое бегущих пацанов. Раненному в плечо парню передавливали кровь чьим-то ремнём под деревом. По кронам этих деревьев тоже очень много стреляли, полагая, видимо, что боевики расселись там, на ветках. Сыпались на голову листья и срубленные пулей сучки. В разных шарлатанских передачах будут показывать эти самые, сухие, в лишайниках, ветвистые мумии, доказывая, что у останкинской башни „негативное излучение“. На самом деле это деревья, погибшие при штурме телецентра. В них попало слишком много крупных пуль тогда. Несовместимо с жизнью растения. Потом Лужков их всех спилил», — так вспоминал штурм «Останкино» публицист и писатель Алексей Цветков в книге «Дневник городского партизана».
А что случилось?
События 1993 года часто не помнят, ещё чаще — путают их с событиями 1991 года. Оно и понятно, набор хештегов примерно одинаковый: Ельцин, танки, Белый дом. В школах новейшая история России преподаётся в старших классах, когда всем нужно писать олимпиады и готовиться к ЕГЭ, параллельно страдая от первой любви. Да и что можно узнать из этой книги?
В школьном учебнике «История России. 10 класс. Базовый и углублённый уровни в 3 частях. Часть 3» событиям сентября — октября 1993 года посвящено три абзаца в 46‑м параграфе «Политическое развитие Российской Федерации в 1990‑е гг.».
В них упоминаются Ельцин, его оппоненты Руслан Хасбулатов и Александр Руцкой. Есть строчка про патриарха Алексия Второго, а также про Конституционный суд, Верховный Совет, армию и милицию. Другим именам и участникам не нашлось места. Упоминаются столкновения оппозиции с правоохранительными органами и стрельба по демонстрантам — но ни слова о погибших.
Учебник сухо рассказывает, что 21 сентября 1993 года Борис Ельцин издал указ № 1400 о поэтапной конституционной реформе и приостановил полномочия Съезда народных депутатов и Верховного Совета РСФСР, а на 12 декабря 1993-го назначил выборы в новый орган законодательной власти — Госдуму.
Руководство Верховного Совета во главе с председателем Русланом Хасбулатовым этому указу не подчинилось и приняло постановление о прекращении полномочий Ельцина. Совет приступил к формированию подконтрольных ему органов исполнительной власти. Исполняющим обязанности главы государства был объявлен вице-президент Александр Руцкой.
Войска окружили здание Верховного Совета, депутатам приказали его покинуть. С 1 октября при посредничестве патриарха Алексия II под эгидой РПЦ шли переговоры противостоящих сторон, но они оказались безрезультатными. 2 октября в Москве начались организованные оппозицией акции протеста, быстро переросшие в массовые столкновения с милицией. Появились баррикады. 3 октября восставшие захватили здание московской мэрии и подошли к телецентру в Останкино, требуя предоставить им эфир.
Дальнейшее известно — бэтээры, танки, арест противников Ельцина. В конце параграфа — дежурное предложение школьникам оценить цели, методы и итоги действий участников событий сентября — октября 1993 года в Москве.
Куда более подробно и обстоятельно к вопросу подходят журналисты, историки, кинодокументалисты и авторы «Википедии». В Сети полно деталей тех страшных событий: участвующий в обороне Белого дома батальон «Днестр», приехавший с Приднестровской войны; Лия Ахеджакова, вопрошающая «Где наша армия?»; расстрелянный ОМОНом морпех, сбежавший из части с автоматом защищать Верховный Совет; Егор Гайдар, дрожащим голосом призывающий защитить Бориса Ельцина и демократию; катакомбы с боевиками неонацистского Русского национального единства; истории про пьяных военных и милиционеров, вступающих в случайные перестрелки октябрьскими ночами.
Но что же всё-таки произошло со страной? Какую точку отсчёта выбрать для описания конфликта ветвей власти молодой России? Возможно, 2 января 1992 года.
Тогда началась радикальная либерализация потребительских цен в России, известная также под названием «шоковая терапия». 90% розничных цен и 80% оптовых освободили от государственного регулирования. Цены взлетели, часть магазинов опустела, другая — выбросила на прилавки дорогущие товары.
Рост недовольства среди населения привёл к противостоянию президента и Верховного Совета. Результатом этого противостояния стало насильственное прекращение действия в России существовавшей с 1917 года советской модели власти. Верховный Совет и Съезд народных депутатов прекратили своё существование как юридически, так и физически. Им на смену пришёл новый законодательный орган — Федеральное собрание.
Кошкин Белый дом
В сентябре 1993 года кинодокументалист Вадим Кошкин пошёл в ДК Бронетанковых войск на Савёловской на лекцию Александра Дугина, Эдуарда Лимонова и Егора Летова. После лекции ожидался концерт «Гражданской обороны». Кошкин тогда работал с Летовым, поэтому раздобыл видеокамеру и пошёл снимать.
ДК окружала толпа неопрятных фанатов, которые хотели прорваться на концерт бесплатно. Лекция сорвалась: в толпе начали бросаться гранатами со слезоточивым газом, кто-то разбил стёкла, приехал ОМОН, завязалась драка с милицией. Какие-то хулиганы угнали трамвай и врезались на нём во что-то. Те, кто был внутри здания и ждал лекции по билетам, забились на третий этаж — Летов исполнил для них целый акустический концерт.
Люди, которые 3 октября собрались возле Белого дома, были совсем другими.
«Сейчас есть популярный артист, Лапенко, он в роликах показывает инженера — такой совершенный рохля. А там были другие инженеры, настоящие Лосяши: кряжистые люди с усами, сильно идеологизированная советская интеллигенция, которая джинсы не носила, — те самые обманутые вкладчики МММ, про которых потом репортажи снимали, — вспоминает Кошкин. — Я был в джинсах и с видеокамерой Sony, мой товарищ Саша — в пиджаке и галстуке с огурцами, в руках Motorola размером с компьютер. Мы пытались разговаривать с людьми, спрашивали, что они хотят — нарабатывали материал, чтобы потом сделать с ним передачи. Люди смотрели на нас и сразу воспринимали враждебно, начинали кричать: „Всё это западное, пошли вон, новые русские! Банду Ельцина под суд!“ Сильные люди, они были готовы защищать свои идеалы».
Потом появились какие-то странные люди в камуфляже, лампасах и папахах. «То ли казаки, то ли рыбаки», — смеётся документалист. В тот момент все были вместе — и коммунисты, и православные.
«Я знаю одного защитника Белого дома, он был водителем, потом слесарем. Человеком социалистических, коммунистических взглядов, а потом — сугубо православных».
К Белому дому Кошкин пришёл 3 октября, когда там уже появилась «кипящая масса». На глазах у Вадима и Саши протестующие отбили броневики, народ обзавёлся касками, бронежилетами. Мелькали двустволки и автоматы. Начались столкновения.
«Мы пристроились в хвост репортёрам из „Би-би-си“, прошли в Белый дом, походили в холле, я поснимал, и мы быстро вышли — обстановка стала слишком опасная, люди на взводе, уже полилась кровь. Стемнело, и очень быстро аморфная масса начала превращаться в парамилитарные объединения. Появились какие-то управляющие, люди в папахах кричали: „А ну, мужики, собирайся! Становись по росту! По десять человек! Равняйсь! Стоять! Налево, раз-два, в машины грузись! Все на „Останкино“!“»
Кошкин с товарищем поехал на Тверскую пообедать, а потом решили посмотреть на мэрию, которую призывал защищать бывший премьер-министр, автор «шоковой терапии» и последовательный сторонник Ельцина Егор Гайдар.
«Приходим и видим: стоит сто каких-то бабушек непонятных. Никто их не бьёт, они просто стоят. Представляете, там — бурлящая народная масса, а тут — защитники демократии в жидком состоянии с белыми флагами. Слабо всё это выглядело».
В ту ночь Кошкин и его приятель Саша были готовы объехать все места событий. На Пушкинской площади они поймали автомобиль. У машины была пробита дверь, пассажирское сиденье залито кровью и накрыто целлофаном. Авто попало в какую-то перестрелку возле «Останкино», шальной пулей пассажиру прострелило ягодицу.
Друзья загрузились в машину и поехали к телецентру, который уже громили сторонники Верховного Совета. Ельцинские защищались.
«Безобразие было такое же: разбили двери, шла перестрелка, неуправляемая толпа бегала кругами вокруг „Останкино“», — вспоминает режиссёр.
На другой стороне, за прудом, было тихо, друзья решили обойти. Там стоял броневик, к которому тут же подошёл Саша — сам Кошкин подходить не рискнул, остался снимать издалека. Саша постучал о броню машины:
— Чё надо? — послышалось из броневика.
Саша включил дурачка и спросил:
— Пацаны, скажите, как к «Останкино» пройти?
— Пошел на ***! — ответили из боевой машины. Саша и Кошкин уже начали уходить, когда башня БТР развернулась в их сторону. Раздался выстрел. Сначала одиночный, а затем очередь над головами. Пули застревали в стене жилого дома.
Парни побежали к автобусной остановке, прислонились к металлической перегородке, но поняв, что она тонкая и от пули не спасёт, спрятались в кусты. БТР сначала стреляли высоко, потом всё ниже и ниже. Кошкину и Саше приходилось вжиматься в землю. В какой-то момент броневики начали разъезжать вокруг телецентра и палить. Народ убегал от них. Кто-то из восставших стоял пьяный и лупил из автомата в небо.
«В нашу студию мы вернулись измотанные уже под утро. Я выпил стакан коньяку, поставил камеру и поехал домой. А Саша неугомонный, не спал, и утром они с ребятами взяли камеру и поехали снимать, как Белый дом уже из танков бомбят. Их остановила милиция, камеру отобрали (слава богу, потом вернули), поставили всех к стенке и щёлкнули затвором. Достали видеокассету — разломали руками, потом растоптали ногами и спустили в коллектор через решётку. Так я её и не достал, материал весь пропал, — жалуется Кошкин, — ну и бог с ним, в голове всё живёт».
С тем, что расстрел кардинально изменил мир, Кошкин не согласен и называет события тех дней «белибердой», «вознёй» и «неорганизованной чепухой».
«Советская идеология воспитала, что взятие Зимнего дворца — событие мировой истории, и по той же аналогии бомбёжка Белого дома тоже событие мировой истории. Я так не думаю — были, наверное, другие события, которые историю направили по тому пути, по которому она пошла. Выстрел „Авроры“, Керенский в женском платье — это всё мифы, люди не могут жить без них. То, что после октября 1993-го случилась победа демократии или, наоборот, поражение, — тоже один из мифов. Однажды я видел [оппонента Ельцина Руслана. — moloko plus] Хасбулатова лично — я работал в компании, которая снимала офис в институте, где он работал. Я зашёл в лифт, а он там совершенно спокойно ехал один и, знаете, совершенно не был ни Лениным, ни Троцким».
Запись с акустического концерта Летова в ДК Бронетанковых войск Кошкин использовал для клипа, фоном в котором звучали песни «Родина» и «Про дурачка».
Кошкин родом из Новосибирска, поэтому с омичом Летовым они общались близко: по его словам, в 1993 году Летов уже занял чёткую леворадикальную позицию «против демократии и ельциноидов». Но эта позиция, по мнению Кошкина, была связана не с личными убеждениями музыканта, а с попыткой вернуть популярность: группа теряла аудиторию, а радикальная политика могла привлечь внимание масс.
«Мы с Егором много разговаривали на эту тему, вели между собой дебаты: я занимал позицию демократии, либерализма, свободы личности и рыночной экономики, а он — позицию „братства народов и прочих вещей“. Разговаривали спокойно, без фанатизма. Но как только он попадал на публику, начинался крик и выкручивание мозгов. Думаю, это не было его глубинным мировоззрением. „Я всегда буду против“ — это истерическая поза, когда тебя прёт. Он же и не попёрся в итоге до конца с этой красной темой, как Маяковский, — умнее оказался, продолжил свою музыку делать. Как-то в одном интервью он сказал: „Мы проиграли, но вести себя должны так, будто выиграли“».
Летов много раз говорил, что посвятил событиям осени 1993 года песни «Новый день» и «Победа». Кошкин считает, что лучше всего подходит песня «Родина»:
Вижу — поднимается с колен моя Родина!
Вижy, как из пепла восстаёт моя Родина!
Слышy, как поёт моя великая Родина!
Снова поднимается с колен моя Родина!
Трупы, возможно, криминал
Противостояние в 1993 году шло не только между двумя ветвями власти, но и между политическими силами, наполнявшими эти ветви, напоминает участник событий 1993 года, историк Ярослав Леонтьев.
«Советы — законодательная ветвь власти — трактовались оппонентами как красно-коричневые: смесь сторонников коммунистического реванша и националистов разного толка, от достаточно умеренных до ультрарадикалов в лице Русского национального единства. В исполнительной власти были ультралибералы. Тогда только прошли гайдаровские реформы, крайне непопулярные, которые действительно привели к обнищанию многих жителей России, к огромному расслоению социальному, дифференциации», — говорил он в одной из передач, посвящённых 1993 году.
Несколько в стороне от основных баталий, но так же активно вовлечённые в политику, находились представители демократических левых: анархисты, социалисты и так далее. Они не разделяли позиции противоборствующих сторон и отказывались выбирать из двух зол меньшее, объясняет Леонтьев.
В декларации о создании санитарной дружины имени Максимилиана Волошина, в которой он состоял, говорилось, что они выступают против государственного терроризма с одной стороны и политического бандитизма с другой, подразумевая, например, попытку Союза офицеров во главе со сторонником Верховного Совета Станиславом Тереховым напасть на штаб Объединённых вооружённых сил СНГ. Терехова после этого арестовали и отправили сидеть в «Матросскую тишину».
После кровавой развязки событий «чёрного октября» участники дружины собирали информацию по больницам, проводили опросы. Считали раненых и погибших. Согласно докладу Комиссии Госдумы по дополнительному изучению и анализу событий, происходивших в Москве 21 сентября — 5 октября 1993 года, погибло 130 гражданских, ещё 321 получил ранения. Из военнослужащих и сотрудников милиции погибли 28 человек, пострадали 102.
Леонтьев говорит, что эти цифры более или менее соответствуют реальности. Городские легенды, время от времени подпитываемые заявлениями политиков и общественных деятелей разных калибров, говорят, конечно же, о других цифрах. «У здания Верховного Совета погибло не 150, а более полутора тысяч человек. Потом ночью баржей вывозили трупы по Москве-реке», — рассказывал журналистам в 2021 году бывший вице-президент России Александр Руцкой. Количество трупов он объяснял тем, что «пьяные омоновцы хватали людей и расстреливали прямо на стадионе неподалёку от здания Верховного Совета».
Риторический вопрос «Ельцин, куда дел трупы?» стал лозунгом проигравших защитников Белого дома.
«Естественно, когда существует общественный интерес, который не удовлетворён, возникают домыслы и пересуды, разнообразные теории заговора, — объясняет популярность таких сюжетов редактор сайта VATNIKSTAN Сергей Лунёв. — Власти не заинтересованы разъяснять и расследовать какие-либо детали. Существует массив данных и свидетельств о событиях октября 1993 года, свежи воспоминания, хронологию можно установить поминутно, но не проведена должная работа по структурированию и обработке материала. Как следствие, отсутствует качественный научпоп по тематике, исследователь попросту вязнет в источниковом изобилии. Зато есть много работ участников событий, которые часто друг другу противоречат и направлены скорее на обеление той или иной стороны конфликта. К тому же не все важные документы, особенно связанные с действием силовых ведомств, доступны. Историография только формируется, исследователям предстоит ответить на множество вопросов».
Расследование тех событий поручили Госдуме, но так и не довели до конца.
«Полагаю, что была кулуарная договорённость: амнистия для участников событий октября 1993 года в обмен на прекращение думского расследования», — говорит Лунёв.
Танкистам, как писали потом газеты, Ельцин выразил благодарности с занесением в личные дела. И хотя формулировка была расплывчатой, сослуживцы понимали, за какие именно заслуги в октябре президент поблагодарил членов экипажей боевых машин.
Погибших в ходе столкновений хоронили 7 октября. Авторы книги «Эпоха Ельцина» пишут, что президент в тот день сказал: «Я поеду по всем кладбищам». Его предупредили: «Все не объедете».
Верни мне мой 1993‑й
Есть такое слегка затасканное выражение: «Россия — это страна с непредсказуемым прошлым». Смысл этой фразы в том, что наша страна постоянно мифологизирует собственную историю. Цитату приписывают Александру Герцену, Уинстону Черчиллю, Маргарет Тэтчер, сатирику Михаилу Задорнову, журналисту Николаю Сванидзе, писателю Борису Акунину и даже бывшему кандидату в президенты России Павлу Грудинину. Установить её авторство несложно, однако это как будто разрушит мифологию, которой окутаны эти слова, ставшие чем-то средним между глубокомысленным коаном и публицистическим штампом.
«Мне не очень нравится это клише про непредсказуемое прошлое. Понятно, что к таким событиям, как 1993 год, оно относится. Но спустя 30 лет мы можем сказать, что это затёртое в памяти событие, не играющее в мифологии современного российского государства той роли, которую должно было бы играть как событие учредительное, — рассуждает политический теоретик и бывший муниципальный депутат московского района Зюзино Александр Замятин. — Из этого конфликта, длившегося почти год и имеющего длинную предысторию, вытекает государственная сущность, государственное образование, как это называется в РФ. Мы его отсчитываем официально от 1991 года, но я настаиваю на том, что Российская Федерация начинается с принятия Конституции. То, что было между 91‑м и 93‑м годами, всё ещё не то, что мы сегодня ей называем. Это важное событие, которое вытеснено из национальной истории. Меня оно очень интересует, особенно после 24 февраля 2022 года. Я подозреваю, что оно, как всё, что вытеснено, тоже будет возвращаться „через форточку“ и ещё сыграет важную идеологическую роль».
Замятин уверен — национальная история и прошлое играют определяющую роль в политике:
«Политика едет на нарративах. У власти всегда должен быть рассказ, почему именно она власть, откуда она вообще происходит. Это могут быть очень разные нарративы, но они должны быть. Я клоню к тому, что 1993 год — это очень неудобная точка в нарративе о современной власти. Поэтому пока в политике есть статус-кво и монополия действующей власти, с 1993 годом ничего не произойдёт. Можно писать кучу монографий — и они уже есть, начиная с поминутных воспоминаний участников событий и заканчивая политологическим анализом. Но это всё не работает, не выстреливает, остаётся неуслышанным. Моё объяснение очень простое: история работает ровно тогда, когда на это появляются политические запросы. Я думаю, что события 93-го начнут исследовать, про них начнут писать и спорить, если с политическим проектом под названием „Российская Федерация“ начнут происходить фундаментальные превращения».
Вооружённое противостояние исполнительной и законодательной ветвей государственной власти не относится к выгодным сюжетам для текущего политического режима, согласен Сергей Лунёв. Существует официально проговариваемая позиция, которая заключается в том, что Конституция 1993 года стала выходом из политического кризиса, суть которого не конкретизируется.
«Фактически это была надиктованная воля победителя, позволившая сконцентрировать верховную власть в одних руках и превратившая страну в суперпрезидентскую республику. Кадры расстрелянного Белого дома и попыток захвата „Останкино“ активно используются для иллюстрирования мифологемы о „лихих 1990‑х“. Современная власть наследует сторону расстрелявших Белый дом в Москве, но стесняется победы Ельцина. Московское кровопролитие октября 1993 года, как и Первая чеченская военная кампания 1994–1996 годов, до сих пор чувствительны для общества и должным образом не отрефлексированы. Тем не менее эти события столь масштабны, что замалчивать их невозможно, поэтому фокусировка в освещении максимально расплывчатая», — считает редактор VATNIKSTAN.
В принятую после расстрела Белого дома Конституцию несколько раз вносили изменения. Помимо прочего, менялись сроки полномочий президента России с 4 до 6 лет и Госдумы с 4 до 5 лет. В 2020 году пакет, состоящий из 206 поправок, вынесли на общероссийское голосование, после чего срок президентства Владимира Путина обнулили. Говоря о важности голосования за эти поправки, Путин вспоминал расстрел Белого дома.
«Конституция 1993 года принималась в сложных условиях гражданского противостояния и, прямо скажем, боевых действий в столице Российской Федерации, в Москве. Здесь люди гибли, применялось автоматическое оружие, танки стреляли по парламенту. И в этих условиях была принята Конституция. Память такая, что стараемся выкинуть из памяти самое плохое, но это было, и было не где-то там, а здесь, у нас. В этих условиях была принята Конституция, она в известной степени сыграла стабилизирующую роль, помогла восстановить гражданский мир и создала определённую политическую базу для развития», — говорил президент.
В 65‑ю статью Конституции также вносились поправки, связанные с изменением территориального состава РФ. В 2014‑м в Конституцию вписали Крым и Севастополь. В 2022‑м — Донецкую, Луганскую, Запорожскую и Херсонскую области.
Сыграли ли эти поправки стабилизирующую роль, президент не уточнял.
Текст: Паша Никулин, Камилла Аюпова, Владимир Журавлев,
Антон Ошеров, Алексей Свиридов, Анастасия Тапунова
Иллюстрация: Елена Чертенская
Фото: Света Эйтик
Читайте также «Цензура на телевидении в начале ельцинских 1990‑х».
