При обсуждении внешней политики Горбачёва обычно делают акцент на Западе и холодной войне, но не стоит забывать о не менее интересном, но малоизученном направлении — нормализации и улучшении отношений со странами Азии. Михаил Сергеевич пытался урегулировать территориальные споры с Японией и Китаем, увеличил торговлю с Индией в полтора раза. Власти СССР одобряли безъядерную зону в южной части Тихого океана. Горбачёв поменял министра иностранных дел и создал департаменты МИДа по Южной Азии, Тихому океану и международным экономическим вопросам. Подобных шагов к сближению с азиатскими государствами Советский Союз не делал со времён Второй мировой войны.
В декабре 1987 года в американском журнале «Атлантик» была опубликована статья Джорджа Перковича «Советский Союз: Москва поворачивает на Восток». Перкович был членом Комитета Национальной академии наук по контролю над вооружениями и международной безопасности, Целевой группы Совета по международным отношениям по ядерной политике и был главным советником Международной комиссии по ядерному нераспространению и разоружению, совместной инициативы правительств Японии и Австралии. В 1989–90 годах Джордж Перкович работал спичрайтером и советником по внешней политике сенатора Джо Байдена.
VATNIKSTAN публикует перевод статьи Перковича, посвящённой дальневосточной политике СССР и его взаимоотношениям с Китаем, Индией, Японией и другими странами Азии. Автор анализирует состояние дел и рассматривает возможные перспективы дальнейших связей между государствами.
Советский Союз: Москва поворачивает на Восток
Джордж Перкович
Журнал «Атлантик», декабрь 1987 года
Несмотря на то что две трети территории СССР находится в Азии, Советы никогда не пользовались там значительным влиянием. Из-за пренебрежения, экономического изоляционизма и политической жестокости российские лидеры оттолкнули большинство азиатских стран. Теперь, в ходе исторического поворота, Михаил Горбачёв осознал важность восточного региона. Его решение ликвидировать все ракеты средней и малой дальности из Советской Азии было лишь последним в серии шагов, направленных на то, чтобы приблизить Советский Союз к процветающей экономике Дальнего Востока.
В 1986 году Горбачёв изменил советскую политику и направил министра иностранных дел Эдуарда Шеварднадзе в Японию, чтоб значительно улучшить отношения с Токио. Несмотря на недавние разногласия, и японцы, и Советы надеются, что сам Горбачёв посетит Токио для встречи на высшем уровне — это событие, которое подтвердит новый интерес Москвы к региону и уважение к нему. В качестве главного соблазна в открытом ухаживании Советов за Китаем Горбачёв публично признал заявление Пекина о том, что граница между двумя странами является «главным руслом» рек Амур и Уссури, а не китайским берегом рек, как это давно утверждал Советский Союз. (Две страны пролили кровь за острова на реке Уссури в 1969 году.) Советы возобновили технологическую помощь Китаю после перерыва в десятилетия и говорили о возобновлении работ на железнодорожной линии, соединяющей две страны.
Горбачёв продвинул советские отношения с Индией, проведя там свой первый саммит в Азии в ноябре 1986 года и подписав соглашение об увеличении советско-индийской торговли на 150 процентов. В южной части Тихого океана Советы заключили соглашения о рыболовстве с двумя небольшими островными государствами, что дало Москве первый политический выход в регион и вызвало тревогу в Государственном департаменте США. Одобрение СССР безъядерной зоны в южной части Тихого океана было особенно хорошо воспринято. В марте прошлого года Шеварднадзе посетил Индонезию, Лаос, Таиланд, Кампучию, Вьетнам и Австралию — первый подобный визит высокопоставленного советского чиновника за 40 лет, — предвещая новый советский подход.
Чтобы проводить свою новую азиатскую политику, Горбачёв перестроил советскую внешнеполитическую структуру и ввёл в неё новых людей. Лидер СССР избавился от ориентированного на Америку министра иностранных дел Андрея Громыко (которого не любили в Азии за нескрываемое презрение, с которым он обращался с азиатскими эмиссарами) и давнего заместителя министра иностранных дел по Азии Михаила Капицы. Горбачёв заменил бездействующих послов в Китае и Японии и создал в Министерстве иностранных дел новые департаменты по Южной Азии, Тихому океану и международным экономическим вопросам. Ведущий советский специалист по Тихоокеанскому региону Владимир Лукин подвёл итог этим событиям, сказав, что Горбачёв «сигнализировал о решительном повороте страны» к Азиатско-Тихоокеанскому региону.
Есть много препятствий, которые могут охладить интерес советского руководства к Востоку. Наследие прошлых конфликтов с Японией и Китаем и нынешние связи СССР с Вьетнамом заставляют насторожиться многие азиатско-тихоокеанские государства. Соединённые Штаты могут преградить путь, используя экономические угрозы, чтобы запугать страны, у которых может возникнуть соблазн вести дела с Советами. Летом Япония заморозила свои отношения с Москвой, чтобы смягчить возмущение американцев по поводу продажи Советам японским конгломератом Toshiba секретных подводных технологий.
Тем не менее американские и азиатские учёные и правительственные чиновники признают, что Горбачёв уже добился ранее невообразимого прогресса. Даже там, где ситуация самая сложная, как в случае с Японией, обе стороны стремятся придерживаться выбранного курса. Например, во время скандала с Toshiba (речь о скандале 1987 года из-за незаконной продажи в Советский Союз ЧПУ-станков, нарушившей запрет на продажу подобного оборудования в Восточный блок. — Прим. ред.), когда каждая из сторон выслала дипломатов по обвинению в шпионаже. Премьер-министр Ясухиро Накасонэ явно стремился смягчить шок и сохранить улучшающиеся отношения.
Экономические интересы — вот что движет Советами сегодня в Азии. «Почти всё, что Горбачёв до сих пор делал на Дальнем Востоке, — это создание условий для экономических реформ», — говорит советолог Раджан Менон из Университета Лихай. Советская экономика должна быть полностью перестроена, заявил Горбачёв в недавней речи. Этого не может произойти, добавил он, если капиталистические государства и предприятия не будут привлечены к помощи в модернизации советской экономики.
Ожидать такого сотрудничества — или отсутствия препятствий — от давних противников СССР может показаться донкихотством, но это соответствует новому анализу Советами мировых условий. СССР считает, что капиталистический мир созрел для экономического взаимодействия с социалистическими государствами. Наиболее убедительно эта оценка представлена Александром Яковлевым, восходящей звездой советской элиты. Назначенный в Политбюро в январе прошлого года, Яковлев, которому чуть за 60, всего за четыре года прошёл путь от фактического изгнания в качестве посла в Канаде до секретаря отдела пропаганды Центрального комитета, а теперь и до Политбюро. Его ведомство инициировало и контролирует широко разрекламированную гласность в СССР, в то время как он лично уделяет много внимания внешней политике. В настоящее время некоторые западные специалисты считают Яковлева вторым по влиянию человеком в Советском Союзе.
Яковлев, резкий критик Соединённых Штатов, утверждает, что, например, капиталистические конкуренты Америки всё более сопротивляются давлению США в области торговли и будут вынуждены из личных интересов вести дела с Советами. «Соединённые Штаты в начале следующего столетия останутся главной капиталистической державой в военно-политическом смысле, но перестанут быть безоговорочно командующим центром капиталистической мировой экономики», — писал Яковлев в «Коммунисте» в прошлом году. Япония и западноевропейские государства «достигают большего равенства в своём международно-политическом положении благодаря своей заметно растущей экономической мощи». Эти новые «центры капиталистической власти» не могут не видеть, как торговая политика США наносит им экономический ущерб. Япония, западноевропейцы, а также Индия ослабят хватку Америки в капиталистическом мире. Они и менее развитые капиталистические страны будут вести дела со всё более открытым Советским Союзом. Это, в свою очередь, будет способствовать экономической модернизации, в которой нуждается СССР, чтобы стать первоклассной мировой державой в век высоких технологий.
В соответствии с видением Яковлева Михаил Горбачёв обнародовал советский проект для Востока в своей важной речи 28 июля прошлого года. Выступая в тихоокеанском портовом городе Владивостоке, Горбачёв подчеркнул, что внешняя политика СССР начинается дома, с экономики, и что планы реформирования экономики в значительной степени зависят от развития Советского Дальнего Востока. Этот огромный регион, по его словам, имеет «особое значение» для страны. Он уникально богат природными ресурсами — цветными металлами, золотом, серебром, рыбой, древесиной и топливом. Что ещё более важно, Советский Дальний Восток должен развивать региональную экономику, основанную на экспорте, которая свяжет СССР с быстро развивающимся экономическим и политическим миром Азиатско-Тихоокеанского региона.
Экспорт — ключ к восстановлению советской экономики. Горбачёв надеется следовать японской модели развития конкурентоспособных технологий, заставляя фирмы и министерства соперничать на мировых рынках, одновременно защищая внутренний рынок от внешних факторов. Горбачёв говорил по японскому сценарию во Владивостоке, когда он подчеркнул, что «возможности для экспортного направления развития экономики Дальнего Востока должны быть полностью использованы… Что здесь необходимо, так это кардинальные изменения и новые подходы для активизации прибрежной и приграничной торговли».
«Новые подходы», которые имеет в виду Горбачёв, — это в первую очередь совместные предприятия. Одобренный Политбюро 25 декабря 1986 года и опубликованный в «Правде» 27 января прошлого года, закон о совместных предприятиях позволяет иностранным инвесторам владеть до 49 процентами акций советских предприятий. Организации будут работать по законам СССР, а председатели правления и главные операционные директора должны быть гражданами Союза.
Совместные предприятия рассматриваются как средство привлечения иностранного капитала, опыта и технологий в советскую экономику без затрат драгоценной твёрдой валюты. В прошлом СССР просто покупал готовые западные технологии и передавали их руководству предприятий, которые, к сожалению, продолжали вести дела как обычно, не сумев построить дорогостоящий фундамент, импортированный с Запада. Путём пересадки не только западного и дальневосточного оборудования, но и внедряя иностранное управление в советскую экономику, лидеры СССР надеются побудить управленцев, инженеров и рабочих принять инновационный менталитет, который в конечном итоге распространится по всей экономике.
Советские чиновники внешней торговли сегодня горячо продвигают совместные предприятия, особенно для японцев, но также для китайцев и индийцев. До сих пор иностранные промышленники не спешили участвовать. Их осторожность отчасти проистекает из неуверенности в том, насколько охотно СССР позволит совместным предприятиям продавать товары на внутреннем рынке — что является основным стимулом для иностранных инвесторов вкладывать в Советский Союз. Японские бизнесмены, в частности, сдерживаются, пока отголоски скандала с Toshiba и последующих обвинений в шпионаже дают о себе знать.
Некоторые аналитики сомневаются, что Советы когда-либо децентрализуют принятие экономических решений настолько, чтобы совместные предприятия привлекали иностранцев. Другие, такие как Роберт Силапино, специалист по Азии из Калифорнийского университета в Беркли, считают, что в долгосрочной перспективе у Советов нет выбора: растущее экономическое значение Восточной Азии потребует от СССР адаптации к региональной экономике.
Советская экономическая модернизация не может произойти без демилитаризации международных отношений, особенно между двумя сверхдержавами. «Да, нам нужен мир», — сказал Горбачёв владивостокской аудитории. — «Мы, конечно, понимаем, что гонка вооружений … служит… целям, суть которых заключается в том, чтобы истощить Советский Союз экономически». Но вместо того, чтобы начать словесную атаку на Соединённые Штаты, Горбачёв посмотрел внутрь Советского Союза.
«Всё это диктует и делает настоятельной необходимость фундаментального разрыва со многими привычными подходами к внешней политике, разрыва с традициями политического мышления и взглядов на проблемы войны и мира, на оборону и безопасность отдельных государств и международную безопасность».
Где лучше попробовать новые подходы, предложил Горбачёв, чем в Азиатско-Тихоокеанском регионе? «Тихоокеанский регион в целом ещё не милитаризован до такой степени, как европейский регион. Однако потенциал его милитаризации поистине огромен, а последствия будут крайне опасными». Многие советологи считают: СССР пришёл к выводу, что наращивание сверхдержавы в Европе — развёртывание Союзом ракет средней дальности — порождает соответствующее развёртывание Америки; рост советских танковых армий, породивший больше противотанкового оружия НАТО, ослабил Советский Союз и помог создать беспорядок, от которого Горбачёв пытается избавиться предложениями о сокращении вооружений. Крайне важно избежать подобной судьбы в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Главной проверкой способности Горбачёва избежать такой ситуации в Азии станет то, как он отнесётся к наращиванию советских военно-морских сил в регионе. Этот факт сильно беспокоит военно-морской флот США, хотя превосходство Штатов не вызывает сомнений. Вопрос в том, сможет ли Горбачёв убедить не только своих военных, но и Соединённые Штаты сдержать рост нового военно-морского соперничества в Тихом океане?
«В Азии центральное место явно занимает Китай», — говорит Дональд Загория, советолог из Хантер-колледжа. Основными причинами китайско-советской вражды с середины 1950‑х годов были пограничные споры и борьба за лидерство в странах третьего мира. Сегодня Китай перечисляет три условия, которые Москва должна выполнить, прежде чем отношения могут быть нормализованы: разрешение пограничных споров, включая сокращение советских войск; вывод советских войск из Афганистана; советское заступничество перед Вьетнамом, чтобы положить конец оккупации Кампучии. «Советы теперь приступили к выполнению всех трёх условий», — говорит Загория. В речи во Владивостоке Горбачёв объявил о выводе войск из Монголии, советского сателлита, лежащего между Китаем и СССР. Вывод войск начался в апреле прошлого года и затронул 10 тысяч человек.
Советы также стали более гибкими в отношении Афганистана и Кампучии. «Русские смотрят и на Афганистан, и на Индокитай несколько иначе, чем раньше, — говорит специалист по Азии Роберт Скалапино. — Ключевым словом раньше было „необратимый“. Но сейчас эта фраза звучит как политическое урегулирование». СССР пока не готов действовать так решительно — и, возможно, обречён на провал, — чтобы положить конец оккупации Афганистана и вьетнамской оккупации Кампучии, как хотелось бы Китаю (и Соединённым Штатам). Но Советы выразили явное желание закрыть книгу 1970‑х годов и продолжить новый бизнес, который, как они надеются, будет более стабильным и прибыльным. Как заявил в апреле прошлого года Le Monde новый заместитель министра иностранных дел СССР Игорь Рогачёв, в Азии наблюдается «общая тенденция: на первый план выходят те, кто выступает за диалог». Советы включают себя в эту тенденцию и рассматривают обсуждение как способ выпутаться из непреодолимых боевых действий в Афганистане и Кампучии.
«Я откровенно думаю, что если рассматривать нормализацию как процесс, то сейчас она происходит между Советами и Китаем», — заключает Скалапино. Александр Алмасов, советник по связям с общественностью в бюро Госдепартамента США по делам Восточной Азии и Тихого океана, согласен: «Очевидно, что отношения между двумя странами сейчас лучше, чем в течение длительного времени».
Япония — ещё одна центральная точка на Востоке. Экономическая мощь страны даёт Токио большие рычаги влияния в делах региона — как политических, так и стратегических. В будущем, писал Александр Яковлев в «Коммунисте», Япония «усилит своё давление на страны Тихого океана и Юго-Восточной Азии». Если это давление не должно быть антисоветским, Москва должна сделать всё возможное, чтобы заставить Токио увидеть взаимные преимущества дружественных отношений с СССР. Горбачёв принял этот вызов, но не смог преодолеть давнее сопротивление Японии Советам. Япония разделяет, хотя и менее страстно, позицию Китая по Кампучии и Афганистану. У японцев меньше экономических стимулов, чем у китайцев, для улучшения отношений с Советами. И, в отличие от китайцев, которые хотят оставаться независимыми как от Москвы, так и от Вашингтона, японцы приветствуют всестороннюю интеграцию в американское военное планирование в регионе.
Тем не менее у японцев есть больше причин, чем они хотели бы признать, для развития сотрудничества с Советами. «При демократии, — говорит Минору Тамба, генеральный консул Японии в Соединённых Штатах в Бостоне, — общественность становится беспокойной, если вы ничего не делаете для улучшения отношений [с Советским Союзом]». Давление с целью улучшения отношений растёт, поскольку Москва, похоже, искренне стремится к глубоким сокращениям ядерных арсеналов сверхдержав, позиции, которой симпатизируют многие японцы. Кроме того, говорит Тамба, среди японских бизнесменов существует «резервуар» интереса к проектам в СССР.
Желание Японии установить более тесные связи с Советским Союзом никогда не было более ясным, чем в волнении, вызванном перспективой приезда Горбачёва в Токио на саммит. В прошлом году оба правительства объявили, что Горбачёв и Накасонэ надеются обменяться визитами в столицу в январе 1987 года. Сегодня саммит не запланирован, как сообщается, потому что две стороны не смогли договориться о повестке дня. На этом пути стоят временные политические условия и две давние проблемы. Политическим условием является недавняя смена японского руководства, вызванная отставкой Накасонэ. Советы должны подождать, пока не будет сформировано новое правительство в Токио, прежде чем они смогут предложить значимые инициативы.
Более серьёзные проблемы создаёт территориальный спор между Токио и Москвой по поводу Курильских островов и неотделимость советско-японских отношений от американо-японских. По Ялтинскому соглашению Советский Союз получил во владение Курильские острова, которые долгое время принадлежали Японии. Японцы возражали, но были не в состоянии настаивать на своих требованиях. Однако по мере того, как уверенность японцев росла, Токио становился всё более непреклонным и добивался возвращения четырёх южных островов цепи, которые они считают своими северными территориями. Советы всегда категорически отвергали позицию Японии. К настоящему времени СССР установили важные военные объекты на двух самых северных из четырёх южных островов, чтобы защитить вход в Охотское море, где размещены советские подводные лодки с ядерными ракетоносцами для сдерживания американского ядерного нападения на Союз.
В Москве ходили слухи, что СССР готов обменять два южных острова на более тесные японо-советские отношения, главной мерой которых было бы увеличение торговли. Минору Тамба говорит:
«Если Советы отдадут Японии два южных острова и скажут, что будут вести переговоры о возвращении двух других в течение определённого периода, это даст нам позитивную позицию в отношении торговли. Такого рода уступки необходимы для заключения долгосрочного соглашения об экономическом сотрудничестве».
Такие непредвиденные шаги становятся визитной карточкой Горбачёва.
Готовность Токио к сделке, однако, частично зависит от хода советско-американских отношений. «Советы не могут пойти на сепаратную разрядку с Японией», — говорит советолог Раджан Менон. Менон и другие специалисты объясняют, что японское чувство военной безопасности проистекает из тесных отношений с Соединёнными Штатами. Японцы сопротивляются очевидным попыткам Советского Союза натравить Японию на Америку. А когда СССР встаёт между Вашингтоном и Токио, как в случае с «Тошибой», японцы поспешно переходят на сторону Вашингтона. Предсказание Яковлева об углублении конфликтов между капиталистическими державами явно не сбылось, хотя растущее напряжение из-за японо-американского торгового дисбаланса является зловещим признаком.
В конечном счёте попытки Горбачёва сблизиться с Японией, Китаем и другими государствами Азиатско-Тихоокеанского региона не могут увенчаться успехом без сопутствующего улучшения отношений с Соединёнными Штатами. США обладают таким экономическим влиянием в регионе, что могут решительно препятствовать советской дипломатии, в частности влиять на ключевые стороны в конфликтах в Афганистане и Кампучии (а также в Корее). Горбачёв признал всё это в своём призыве к Хельсинкской международной конференции по азиатско-тихоокеанской безопасности и сотрудничеству, когда он настаивал на том, что Соединённые Штаты, как великая тихоокеанская держава, должны быть вовлечены. (США отклонили предложение конференции.)
Советам нужно, чтобы Штаты заняли реалистичную, деловую позицию по региональным вопросам. Готовы ли американцы принять значительное участие СССР в азиатско-тихоокеанских экономических и политических делах, неясно. До настоящего времени Соединённые Штаты думали и действовали так, как если бы американо-советские отношения были игрой с нулевой суммой. Соответственно, советские инициативы в Азиатско-Тихоокеанском регионе рассматривались почти исключительно в военно-стратегическом плане. Помощник госсекретаря США по делам Азии и Тихого океана в прошлом Гастон Сигур написал в декабре прошлого года в Государственный департамент и опубликовал бюллетень, в котором говорилось, что «постоянно выискивая слабые места в системе оборонного альянса США, Советы пытаются расширить собственные политические и военно-тактические возможности маневрирования».
В то время как СССР, безусловно, выступает против любого расширения или консолидации американской военной мощи и приветствует любые неудачи в том, что Союз считает преимущественно милитаристской американской внешней политикой, взгляд Сигура на советские намерения на Востоке обесценивает экономическую основу внутренней и внешней политики Горбачёва. Это отрицает то, что, по признанию многих советологов, является заметно новым российским подходом к безопасности, который стремится уменьшить военное соперничество, одновременно гибко способствуя экономическому и политическому развитию.
Американские политические лидеры давно призывали Советы отказаться от милитаристской внешней политики и вместо этого добиваться целей с помощью торговли и дипломатии. СССР в Тихом океане именно это и делают. Похоже, что здесь, как и везде в американо-советских отношениях, Соединённым Штатам, возможно, придётся просто ответить «да».
Читайте также «Интервью Элеоноры Рузвельт с Никитой Хрущёвым».
