Друг русских эмигрантов

В про­дол­же­ние замет­ки об имми­грант­ском кри­зи­се рус­ских Фран­ции в 1930‑е годы пуб­ли­ку­ем интер­вью «Иллю­стри­ро­ван­ной Рос­сии» мар­та 1935 года с одним из заступ­ни­ков рус­ских эми­гран­тов, депу­та­том фран­цуз­ско­го пар­ла­мен­та Мари­усом Мутэ.

Мари­ус Мутэ при­над­ле­жал к уме­рен­ным фран­цуз­ским соци­а­ли­стам. Его вовле­чён­ность в рус­ские дела была отнюдь не слу­чай­на. Женой его была рус­ская эми­грант­ка Анна Мату­се­вич. С ней он позна­ко­мил­ся в Лионе, когда та учи­лась там меди­цине в нача­ле 1900‑х годов. Вме­сте они рас­ти­ли трёх рус­ско-фран­цуз­ских дети­шек. В 1917 году имен­но Мари­ус будет уго­ва­ри­вать гла­ву Вре­мен­но­го пра­ви­тель­ства Алек­сандра Керен­ско­го про­дол­жать уча­стие Рос­сии в «Пер­вой импе­ри­а­ли­сти­че­ской войне». Фоку­сом Мари­уса были загра­нич­ные дела — фран­цуз­ские коло­нии и имми­гра­ция. В 1936‑м он ста­нет мини­стром Фран­ции по коло­ни­ям, после Вто­рой миро­вой вой­ны ста­нет им опять и будет зани­мать­ся «мяг­ким» ухо­дом Фран­ции из её колоний.

Бесе­да с Мари­усом полу­чи­лась очень прак­тич­ной и дело­вой. Наши эми­гран­ты хло­по­та­ли о насущ­ных имми­грант­ских про­бле­мах — депор­та­ци­ях, устрой­стве на рабо­ту, про­цент­ных кво­тах для ино­стран­цев, вопро­сах полу­че­ния гражданства.

При­ме­ча­те­лен тон депу­та­та. Не уве­рен, что так теп­ло сей­час где-либо гово­рят с рус­ски­ми эми­гран­та­ми. Забав­но, что речь поли­ти­ка и обсуж­да­е­мые про­бле­мы за 80 лет сла­бо изме­ни­лись, и зву­чат очень совре­мен­но. Заме­ни­те рус­ских имми­гран­тов на ара­бо-афри­кан­ских и пред­ставь­те, что у Мари­уса супру­га и дет­ки не рус­ско-фран­цуз­ские, а, ска­жем, алжи­ро-фран­цуз­ские, и мы полу­чим реаль­ность сего­дняш­не­го дня. Что логич­но, ведь тогда, мы, рус­ские, были мас­со­вы­ми бежен­ца­ми с Восто­ка, бегу­щи­ми от войн и нераз­бе­рих на родине за кус­ком хле­ба и «сво­бо­дой» на Западе.

Обид­но, что соци­аль­ный капи­тал рус­ских эми­гран­тов за 80 лет не про­сто изме­нил­ся, а вооб­ще бли­зок к нулю. Нет таких поли­ти­ков ни во Фран­ции, ни в Бри­та­нии, кото­рые будут чут­ки к про­бле­мам русских.

Друг русской эмиграции
Беседа с депутатом Мариусом Мутэ

В назна­чен­ный день и час зво­ню у две­рей депу­та­та Мари­уса Мутэ.

При­вет­ли­вая, мило­вид­ная сек­ре­тар­ша про­сит подо­ждать в гостиной.

Обста­нов­ка со вку­сом. Боль­шой рояль под гру­дою нот. На сто­ле — иллю­стри­ро­ван­ные изда­ния, в углу боль­шой куст роз. Несколь­ко кар­тин в стиль­ных рамах.

До меня уже — трое посе­ти­те­лей. Две дамы немец­ким полу­шё­по­том обме­ни­ва­ют­ся впе­чат­ле­ни­я­ми, то и дело бро­сая взгля­ды на дверь, веду­щую, по-види­мо­му, в каби­нет депу­та­та. В мяг­ком крес­ле — высо­кий брю­нет в очках и с глад­ко выбри­тым затыл­ком чита­ет «Пари­зер Тагеб­латт»… Веро­ят­но — все они — бежен­цы из Тре­тье­го рейха…

Где-то в глу­бине квар­ти­ры зво­нит телефон.

После деся­ти­ми­нут­но­го ожи­да­ния дверь, нако­нец, откры­ва­ет­ся. На поро­ге — Мари­ус Мутэ.

— Вы от «Иллю­стри­ро­ван­ной Рос­сии»? Пожалуйте.

Опус­ка­ясь в крес­ло и доста­вая блок­нот, в то же вре­мя вни­ма­тель­но рас­смат­ри­ваю «народ­но­го три­бу­на». Очень энер­гич­ное, сра­зу рас­по­ла­га­ю­щее к себе лицо. Склад­ка око­ло губ при­да­ет ему стро­гое выра­же­ние. Но, когда он улы­ба­ет­ся — стро­го­сти как не быва­ло. Седе­ю­щие вис­ки, рез­ко очер­чен­ный профиль…

— Г[осподин] депу­тат, поз­воль­те от лица нашей редак­ции выра­зить вам наше вос­хи­ще­ние и глу­бо­чай­шую бла­го­дар­ность за всю вашу труд­ную, исклю­чи­тель­но полез­ную и бес­ко­неч­но цен­ную для эми­гра­ции дея­тель­ность. В насто­я­щее вре­мя, столь ост­ро нами пере­жи­ва­е­мое, когда «быть ино­стран­цем» едва ли не серьёз­ный про­сту­пок, ваше энер­гич­ное, бла­го­род­ное выступ­ле­ние с пар­ла­мент­ской три­бу­ны, про­дик­то­ван­ное исклю­чи­тель­но сооб­ра­же­ни­я­ми гуман­но­сти и спра­вед­ли­во­сти, нашло осо­бен­но живой отклик в нашей сре­де, сре­де рус­ских поли­ти­че­ских эми­гран­тов. Мы — не изба­ло­ва­ны вни­ма­ни­ем, увы, и поэто­му можем с осо­бо тёп­лым чув­ством оце­нить ваше энер­гич­ное заступничество…

Депу­тат пре­ры­ва­ет меня:

— К сожа­ле­нию, дея­тель­ность моя в вопро­се об ино­стран­цах дала ещё так мало поло­жи­тель­ных и ося­за­е­мых резуль­та­тов. А хоте­лось бы сде­лать так мно­го!.. Кру­гом на каж­дом шагу видим столь­ко горя, стра­да­ния, и, увы, очень часто ока­зы­ва­ешь­ся не в состо­я­нии помочь. Это — ужас­но! В любом, самом незна­чи­тель­ном хода­тай­стве сво­ём за того или ино­го, неред­ко ни в чём непо­вин­но­го ино­стран­ца, при­хо­дит­ся натал­ки­вать­ся на ряд мел­ких и круп­ных адми­ни­стра­тив­ных пре­пят­ствий. Возь­мём хотя бы дело шофё­ра Мали­ни­на. Теперь нам уда­лось при­ве­сти его к более или менее бла­го­по­луч­но­му резуль­та­ту… Но сколь­ко для это­го пона­до­би­лось вре­ме­ни, уси­лий и настояний!..

— Раз вы уже упо­мя­ну­ли о деле Мали­ни­на, я поз­во­лю себе задать вам сле­ду­ю­щий вопрос: можем ли мы рас­смат­ри­вать тот факт, что поста­нов­ле­ние о высыл­ке Мали­ни­на отме­не­но и ему выда­но раз­ре­ше­ние на про­жи­ва­ние во Фран­ции, как бла­го­при­ят­ный пре­це­дент? Мож­но ли наде­ять­ся на то, что вла­сти будут счи­тать­ся в буду­щем со все­ми обсто­я­тель­ства­ми, выяс­нен­ны­ми во вре­мя про­цес­сов Мали­ни­на вооб­ще, и в част­но­сти — с пол­ной невоз­мож­но­стью для рус­ско­го бежен­ца поки­нуть пре­де­лы Фран­ции, не обла­дая визою на выезд в дру­гое государство…

— Думаю, что, до неко­то­рой сте­пе­ни — да… Но толь­ко «до неко­то­рой сте­пе­ни». Вооб­ще — дело Мали­ни­на при­нес­ло нема­лую поль­зу в этом смыс­ле. Пра­ви­тель­ство и пала­та узна­ли о мно­гом, о чём рань­ше даже и не дога­ды­ва­лись… Зна­чи­тель­ную долю успе­ха, несо­мнен­но, сле­ду­ет при­пи­сать и кам­па­нии прес­сы. Всё же, я думаю, что в каж­дом отдель­ном слу­чае — будет и осо­бое реше­ние. Неудоб­ства и затруд­не­ния воз­ни­ка­ют в насто­я­щее вре­мя имен­но от того, что поста­нов­ле­ния о высыл­ках выно­сят­ся не судом, а мини­стер­ством внут­рен­них дел, совер­шен­но (или почти) неза­ви­си­мо от судеб­но­го реше­ния. В моём про­ек­те зако­на об ино­стран­цах я обра­тил на это осо­бое вни­ма­ние. Если моя мысль будет при­ня­та — «пра­во высы­лок» будет изъ­ято из веде­ния адми­ни­стра­тив­ных орга­нов и пере­да­но будет орга­нам судеб­но­го ведом­ства. Без ясно­го и, конеч­но, обос­но­ван­но­го поста­нов­ле­ния суда высыл­ка будет невоз­мож­на… До сих пор же это про­ис­хо­ди­ло про­сто, неве­ро­ят­но про­сто, ино­гда волею и вла­стью мел­ко­го поли­цей­ско­го чиновника…

Мари­ус Мутэ рез­ким дви­же­ни­ем ото­дви­га­ет­ся в кресле:

— Поду­май­те, до чего может дой­ти абсурд, кос­ность!.. Сей­час я в чис­ле дру­гих, имею дело о высыл­ке одно­го несчаст­но­го рус­ско­го армя­ни­на… Зна­е­те ли, в чём он вино­ват? Одна­жды он не упла­тил како­го-то незна­чи­тель­но­го «казён­но­го» дол­га. Всё его иму­ще­ство было опи­са­но. В том чис­ле, по-види­мо­му, и лиш­няя пиджач­ная пара… Есте­ствен­но, что бед­ный чело­век всё же вос­поль­зо­вал­ся ею… Его отда­ли под суд за «поль­зо­ва­ние иму­ще­ством, нахо­дя­щим­ся под госу­дар­ствен­ным запре­том». Суд, понят­но, отнёс­ся снис­хо­ди­тель­но к это­му страш­но­му пре­ступ­ле­нию и при­су­дил его к 8‑мидневному заклю­че­нию услов­но. Я под­чёр­ки­ваю — «услов­но». Теперь — несчаст­но­го высылают…

— Всё это — бес­ко­неч­но тяже­ло. На каж­дом шагу стал­ки­ва­ешь­ся с зако­ном, пре­сло­ву­тым зако­ном 1849 года… Издан­ным нака­нуне Вто­рой импе­рии! Вся­кий, кого заце­пит этот закон — «оставь надеж­ду всяк сюда иду­щий»!.. Как у Дан­те, в «Аду»! Пора, пора всё это изме­нить, отбро­сить вглубь веков!..

— Поми­мо исклю­чи­тель­но важ­но­го вопро­са о высыл­ках, г[осподин] депу­тат, рус­ских эми­гран­тов осо­бен­но инте­ре­су­ет вопрос о пра­ве на труд. Даже в том слу­чае, если рабо­чие кар­ты д‑идантитэ рус­ских бежен­цев будут, в гро­мад­ном боль­шин­стве, воз­об­нов­ле­ны, — мы име­ем извест­ные осно­ва­ния наде­ять­ся на это, при­ни­мая во вни­ма­ние неко­то­рые заяв­ле­ния г[осподина] шефа каби­не­та мини­стра тру­да — даже в этом слу­чае поло­же­ние рус­ских тру­же­ни­ков будет дале­ко неза­вид­ным. Они повсю­ду будут натал­ки­вать­ся на «про­цент­ную» нор­му… Неуже­ли в этом смыс­ле ниче­го нель­зя сделать?

— Нуж­но, конеч­но, нуж­но!.. Полу­ча­ет­ся оче­вид­ный абсурд: чело­век име­ет пра­во на труд, но никто не берёт его на служ­бу. Если делать, то надо делать до кон­ца! Недо­ста­точ­но дать чело­ве­ку доку­мент, не давая ему фак­ти­че­ской воз­мож­но­сти рабо­тать!.. Неуже­ли моя роди­на Фран­ция захо­чет дать поли­ти­че­ско­му эми­гран­ту толь­ко одно неотъ­ем­ле­мое пра­во: пра­во уме­реть от голо­да?!.. Нет, это­го не будет!

Цвет­ная съём­ка Пари­жа 1930‑х — сто­ли­цы рус­ско­го рассеянья

— Зна­е­те ли вы, г[осподин] Мутэ, что послед­стви­ем недав­но имев­шей место кам­па­нии «про­тив ино­стран­цев» явил­ся сле­ду­ю­щий печаль­ный факт: рабо­то­да­те­ли отка­зы­ва­ют­ся брать ино­стран­ца на служ­бу даже в том слу­чае, если у него исправ­ная рабо­чая кар­та и он не пре­вы­ша­ет про­цент­ной нор­мы… Про­сто: боят­ся вся­ко­го ино­стран­ца, как чумы!..

— И это знаю, увы… Что поде­ла­ешь? Зло сде­ла­но, надо ста­рать­ся его испра­вить. Соглас­но послед­не­му заяв­ле­нию мини­стра тру­да в пала­те, пред­по­ла­га­ет­ся поли­ти­че­ских эми­гран­тов, про­жив­ших два года во Фран­ции, урав­нять в пра­ве на труд с фран­цуз­ски­ми рабо­чи­ми. Они смо­гут сво­бод­но рабо­тать, менять про­фес­сии, к ним не будет при­ме­нять­ся про­цент­ная нор­ма… Надо наде­ять­ся, что этот про­ект не встре­тит серьёз­ных воз­ра­же­ний ни в одной из палат…

— А вопрос о при­ня­тии во фран­цуз­ское под­дан­ство? В насто­я­щее вре­мя все дела о нату­ра­ли­за­ции при­оста­нов­ле­ны. Не дума­е­те ли вы, что для поли­ти­че­ских эми­гран­тов надо бы сде­лать исклю­че­ние из правила? 

— Конеч­но. Мы дой­дём и до это­го… Для вас, рус­ских эми­гран­тов, мно­гое изме­нит­ся с момен­та, когда пра­ви­тель­ством будет при­ня­та женев­ская кон­вен­ция о рус­ских и армян­ских беженцах…

— А в каком поло­же­нии нахо­дит­ся этот вопрос?

— Г[осподин] Лаваль, министр ино­стран­ных дел, уже под­го­то­вил зако­но­про­ект в духе кон­вен­ции. В насто­я­щую мину­ту он нахо­дит­ся на под­пи­си у заин­те­ре­со­ван­ных мини­стров. Будем ста­рать­ся про­пу­стить зако­но­про­ект через пар­ла­мент до нача­ла пас­халь­ных каникул…

— В свя­зи с поли­ти­че­ским поло­же­ни­ем послед­них меся­цев, в сре­де рус­ских эми­гран­тов наме­ча­ет­ся опре­де­лен­ная тяга к отъ­ез­ду. Едут в Ю. Аме­ри­ку, гово­рят о Ман­джу­рии (sic!)… В чис­ле отъ­ез­жа­ю­щих есть нема­ло лиц, хоро­шо зна­ко­мых с сель­ским хозяй­ством, ско­то­вод­ством и дру­ги­ми отрас­ля­ми про­мыш­лен­но­сти. Не дума­е­те ли вы, что эти люди мог­ли бы быть полез­ны и здесь, во Фран­ции. Ведь здесь суще­ству­ют дерев­ни, посёл­ки, мало-пома­лу пусте­ю­щие: насе­ле­ние ушло в горо­да, и поля и фрук­то­вые сады оста­ют­ся невоз­де­лан­ны­ми. Если бы пра­ви­тель­ство захо­те­ло обра­тить на этот вопрос вни­ма­ние, это мог­ло бы при­ве­сти к обо­юд­ной выгоде?

— Конеч­но, конеч­но… Это был бы частич­ный выход из поло­же­ния. Мож­но было бы пере­стать думать об «Огнен­ной Зем­ле и Санд­ви­че­вых ост­ро­вах»… Да. Отно­си­тель­но «пра­ва на труд», верь­те мне, что министр тру­да г[осподин] Жакье дей­стви­тель­но дела­ет всё воз­мож­ное, что­бы облег­чить поло­же­ние поли­ти­че­ских эми­гран­тов… Министр — очень хоро­ший чело­век, но он меж­ду моло­том и нако­валь­ней. Он пони­ма­ет, что у вас, «апат­ри­дов», нет выхо­да. Думаю, что, хотя суще­ству­ю­щие декре­ты и оста­нут­ся пока в силе, всё же для вас, рус­ских, армян и дру­гих поли­ти­че­ских, фак­ти­че­ски поло­же­ние изме­нит­ся к луч­ше­му уже очень ско­ро, до при­ня­тия кон­вен­ции и прочего…

Про­во­жая меня к две­рям каби­не­та, энер­гич­ный депу­тат, пожи­мая руку, говорит:

— Пере­дай­те вашим чита­те­лям, что­бы они не пада­ли духом. Обо всех исклю­чи­тель­ных слу­ча­ях сооб­щай­те мне. Поста­ра­юсь помочь! Вы, рус­ские эми­гран­ты, пере­нес­ли нема­ло жиз­нен­ных бурь и потря­се­ний. С нашей сто­ро­ны было бы непро­сти­тель­ным отя­го­щать напрас­но и неза­слу­жен­но ваше нелёг­кое суще­ство­ва­ние… Мы дума­ем о вас и о ваших нуж­дах. Мы дума­ем о вас и о ваших нуж­дах. Верь­те в луч­шее и очень близ­кое будущее!

В. Табур­но

Пуб­ли­ка­ция под­го­тов­ле­на авто­ром теле­грам-кана­ла CHUZHBINA.