VATNIKSTAN продолжает рассказывать о наиболее знаковых мастерах фотосъёмки, получивших известность в недалёком прошлом. В предыдущей статье мы говорили о Валерии Щеколдине, оставившем значимый след в отечественной журналистике. Герой же сегодняшней истории гораздо больше сосредоточен не на социальных язвах, а, наоборот, на ускользающей красоте. Представляем вашему вниманию Александра Слюсарева, признанного короля контрастов света и тени.
«Его фотографический авторитет был бесспорен, незыблем, и я не знаю ни одного человека, который бы усомнился в нём»[simple_tooltip content=‘Валерий Щеколдин. Памяти А. Слюсарева’]*[/simple_tooltip].
Характерные сюжеты в работах Александра Слюсарева — натюрморты и урбанистические пейзажи. Он расширяет границы этих сюжетов. Обычные вещи и предметы в его объективе предстают таким образом, что кажутся исполненными загадок и тайн. При этом на камеру попадают, казалось бы, случайные мгновения. В этой случайности момента и заключается красота.
«Людям иногда довольно трудно привыкнуть к тому, что я показываю. Для того же, чтобы оценить работу, к ней надо привыкнуть, а потом из каждодневного с ней общения сделать вывод. Мимолётный характер фотографии не предполагает её быстрого считывания — суть в ощущении мимолётности».
Александр Александрович Слюсарев родился 9 октября 1944 года в Москве. Свои первые снимки сделал в 1958 году, ещё в школе. Именно тогда отец подарил сыну камеру «Юность». В те же годы юноше впервые попался на глаза журнал «Советское фото».
Когда Александру исполнилось около 15 лет, он стал посещать встречи сотрудников редакции этого журнала — вместе с другими фотолюбителями. В то время в одном из отделов работал Игорь Селезнёв, отец известной советской актрисы Натальи Селезнёвой, известный фотограф и художник.
Именно он первым оценил работы Слюсарева по достоинству. Как вспоминал впоследствии сам фотограф, Игорь Николаевич тогда произнёс фразу, глубоко запавшую ему в душу. Он сказал: «О, ты свет видишь!».
Ещё юный Слюсарев в свободное время посещал мероприятия и выставки в Доме журналистов, которые были посвящены фотографии. Впоследствии он вспоминал:
«Снимки, сделанные „Киевом“ и объективом „Юпитер‑8“ произвели на меня ошеломляющее впечатление».
В 1962 году Александр впервые принял самостоятельное участие в фотовыставке «Наша Юность», прошедшей в Парке Горького. Талантливого и активного юношу начали замечать, и вскоре он уже участвует в мероприятиях Комитета молодёжных организаций СССР, занимавшегося вопросами международных культурных связей.
О своём творческом методе Александр Слюсарев рассказывал следующее:
«После дождя я выходил и фотографировал отражения в лужах. Как только всходило солнце, я бежал на улицу и искал интересные переплетения геометрических фигур. Стоило увидеть пакет или штаны, висящие на окнах — тотчас был готов снимок. Так, постепенно, я всё сильнее социализировался, стал меньше бояться и больше любить то, от чего многие почему-то стараются дистанцироваться. Это можно сравнить со снятием розовых очков с глаз».
Уже в начале 1960‑х Слюсарев знакомится не только с советской, но и с зарубежной фотографией. Он смог получить в распоряжение швейцарский журнал «Camera» и нью-йоркский «Aperture». К 1970‑м — 1980‑м годам зарубежных изданий, посвящённых фотографии, в Советском Союзе начнёт появляться всё больше, информация будет проникать в страну гораздо свободнее. Но пока на дворе было другое время.
Слюсарев окончил Институт иностранных языков им. Мориса Тореза в 1968 году, выучившись на переводчика с итальянского. Он даже работал с известными в СССР писателями из Италии, включая Джанни Родари и Марчелло Арджилли.
«…он был воплощением вопиющего постоянства и неподвижности времени в суете и мельтешении жизни»[simple_tooltip content=‘Валерий Щеколдин. Памяти А. Слюсарева’]*[/simple_tooltip].
К середине 1970‑х годов страсть к съёмке всё-таки пересиливает увлечение переводами. И тогда Слюсарев полностью посвящает себя фотографии. С 1976 по 1984 год он создаёт серию чёрно-белых минималистских «квадратов», пользуясь двухобъективной зеркальной камерой Rolleiflex. Слюсарев признавался, что обрести мастерство ему помогла именно цифровая камера. Она позволяла сделать куда больше снимков за раз — в отличие от плёнки, которую фотографы старались экономить, за неимением средств.
Александр Слюсарев изначально не объединял снимки в серии. Сначала просто были спонтанные фотосъёмки, а затем рождались концепции. Так возникали циклы работ, чаще всего в зависимости от того, в каком именно городе Слюсарев снимал. Например, существуют серии «Малаховка» (1980−1981), «Переделкино» (1976−1981), «Москва» (1970‑е годы), «Москва» (1980‑е годы).
В 1979 году Слюсарев принял участие в фотофестивале в Латвии. Именно там его имя обретёт подлинную известность. Оно окажется прочно связано с образом «московской» школы фотографии, станет визитной карточкой её стиля. Уже через год у Слюсарева началась активная выставочная деятельность: его работы показывали не только российскому, но и зарубежному зрителю.
К Александру Александровичу приходит известность в Прибалтике. Он довольно много путешествует, снимает, запечатлевая тихие улочки и советские пейзажи. Это серии «Изгибы Риги» (1977−1978), «Таллин» (1980).
При этом урбанистическое пространство у Слюсарева совершенно эфемерно. Зритель зачастую не видит непосредственно самого города. О том, где именно происходила съёмка, можно было догадаться об этом только по названию цикла, как это происходит в «Изгибах Риги».
Серия фотографий «Санкт-Петербург» 1983 года несколько отличается от прибалтийских циклов. Там уже более явно читается атмосфера города и на снимках присутствует довольно большое количество людей. Такой, более открытый, подход был редкостью для фотографа.
В 1987 году Слюсарев стал участником художественного объединения «Непосредственная фотография». Также в него вошли: Борис Михайлов, Игорь Мухин, Илья Пиганов, Сергей Леонтьев и Владислав Ефимов. Это были подлинные мэтры фотоискусств, разных возрастов и поколений. Каждый из них снимал в свойственной лишь ему манере и отстаивал право на самовыражение.
Появление этого объединения совпало с началом перестройки и стало возможным именно благодаря ей. Фотографы стали обращаться к советской действительности, отображая жизнь такой, какой она была на самом деле.
Александр Слюсарев называл свою фотографию аналитической:
«Для меня информация о конкретном моменте не важна, мне важна информация о состоянии этого, скажем так, момента».
Слюсарев много снимает город. На его снимках часто появляются детали какого-то конкретного района — например, Фили. Он вводит своё собственное понятие «плоского пейзажа». Именно так художник характеризует свои работы: это пейзажи без линейной, диагональной перспективы.
Конечно, Слюсарев снимал и людей. Но когда он пытался это делать — просто выходить и снимать на улицах случайных прохожих — то зачастую сталкивался с негативной реакцией. Поэтому, не запечатлевая лиц, фотохудожник стал снимать то, что видели бы эти люди своими глазами на улице и в доме. Отражения в лужах, солнечные блики, летящий пакет, висящая на балконе одежда, стеклянная банка с водой или свет из окна.
«У меня его ранние снимки рождали лёгкое чувство тревоги, а может быть, даже тоски, тоски от бесприютной нашей жизни, от её духовной опустошённости, от незаполненности красотой её пустого и бесхозного пространства, от того, что нельзя высказать, но можно легко ощутить, проникнув сквозь глянцевую или матовую оболочку чёрно-белого снимка в его беззащитную суть. В его безлюдных, безликих снимках тоскливо текла невнятная жизнь вещей, ощущалась почти телесно»[simple_tooltip content=‘Валерий Щеколдин. Памяти А. Слюсарева’]*[/simple_tooltip].
Слюсарева интересовала игра тени и света, отражений и переходов. Они были для него не менее важными, нежели сам объект съёмки: «Тень и блик обладают тем же самым изначальным визуальным значением, которым обладает и сам предмет». Этот подход фотографа можно увидеть в его серии «Стекло» 1981 года.
Интересная история связана с одной из лекций, которую читал Слюсарев. Кто-то из зрителей заявил, что сейчас каждый считает себя фотографом, потому что нажать кнопку и мгновенно получить результат не составляет труда. На это мастер ответил:
«Нет ничего проще, чем взять в руку простой карандаш и лист бумаги — но от этого не стало больше хороших художников!».
С 1980‑х и по 2020 год работы Александра Слюсарева демонстрировались в разных городах и музеях, от галереи «Fotogalerie» в Берлине до «ФотоКлуба» в Йошкар-Оле. Фотограф приобрёл широкую известность, стал членом Союза фотохудожников России.
Его работы содержатся в коллекциях нью-йоркского Музея современного искусства, датского Музея фотоискусства, Московского музея современного искусства, Московского дома фотографии, в частных коллекциях в России и за рубежом.
В апреле 2010 года мастер тихо скончался в столице. А через 10 лет, в 2020 году, в московском Мультимедиа Арт Музее прошла его персональная выставка.
«Вероятно, среди фотографов он был самой популярной личностью, кроме того его и по-человечески очень любили. Я думаю, его любили именно за наличие этой самой личности, иметь которую не всякий отваживается, за внутреннюю свободу и независимость высказываний, за его отдельность и постоянность»[simple_tooltip content=‘Валерий Щеколдин. Памяти А. Слюсарева’]*[/simple_tooltip].
Читайте также «От Серова до Булатова. Как изображают осень русские художники».
