В автобиографической книге «Безбилетный пассажир» советский киноклассик Георгий Данелия вспоминает, как после перестройки на экраны выпустили запрещённое кино:
«Зрители ринулись в кинотеатры смотреть крамолу, а после просмотра выходили, пожимая плечами: ни антисоветчины, ни порнографии. За что закрывали?».
Исследуя «полочное» наследие хотя бы на примере одной студии — «Ленфильма» — сталкиваешься с тем, что закрывали в том числе «правильные» картины. Истинные причины запрета при этом могли быть далеки от тех, что указывались в документах — от неприязни отдельных чиновников к конкретным кинематографистам до изменений в политической обстановке, автоматически трансформирующие «верный» сюжет в «нежелательный».
За всё время существования СССР более десятка готовых к показу лент «Ленфильма» отправили в архивную «ссылку». Мы выбрали те, которые спустя время оказались «на воле», и сегодня доступны в сети. Рассказываем о формальных и неформальных причинах их отлучки от зрителей, а ещё о том, для чего сегодня смотреть старую «запрещёнку».
«Моя родина» / «Мост» / «Люди ОКДВА» (1933). Реж. Иосиф Хейфиц, Александр Зархи
О чём фильм: Юного китайца Вана, обитающего в грязной ночлежке, призывают в армию Гоминьдана, пообещав много еды и любовь женщин. Не получив ни того ни другого, он всё-таки сражается плечом к плечу с бывшими белыми офицерами, перейдя границу СССР (Конфликт на Китайско-Восточной железной дороге 1929 года). Попав в плен, Ван понимает, что Гоминьдан и беляки — его враги, а советский народ — друзья. Отсюда ключевой вывод: родина — это прежде всего не территория, а близкие по духу люди.
Официальная причина запрета: Один из первых советских звуковых фильмов успел выйти на экраны и имел большой успех. Но вскоре в газетах появилось сообщение ТАСС, которое цитирует режиссёр Иосиф Хейфиц в статье «Взлёт и падение „Моей родины“ из журнала „Искусство кино“ (№ 12, 1990):
«Картина „Моя родина“ воспрещена к демонстрации по всему СССР как вредная».
В книге «(Из‘ятое кино), 1924−1953» киноведов Вячеслава Шмырова и Евгения Марголита есть лаконичное пояснение «вредности» из газеты «Комсомольская правда» от 6 апреля 1933 года:
«„Моя родина“ даёт неправильное, искажённое представление о нашей Красной Армии».
На самом деле: В той же статье из «Искусства кино» Хейфиц приводит рассказ киномеханика, который работал на показе «Моей родины» Сталину. Из него следует, что запрет фильма был вызван киновкусами Иосифа Виссариновича, которые распространялись на всех граждан страны:
«После просмотра вхожу в зал, будто микшерское устройство проверить, и слышу — Сталин говорит Кагановичу: «Пиши!» И диктует ему, а тот записывает: «Картина „Моя родина“ запрещена как вредная». Подумал и буркнул: «ТАСС!..».
Стоит ли смотреть сегодня: Теперь не узнаешь, какой «Мою родину» увидели немногочисленные зрители (и Сталин) в 1933 году: картина дошла до наших дней не целиком. Доступная сегодня редакция в определённом смысле смонтирована самим временем. Элементы его «творческого почерка» — шероховатость, недосказанность, коллажность — можно воспринять и как технические недостатки, и как достоинства. Знакомство с такой «Моей родиной» — занятие не самое простое, но увлекательное. А ещё, возможно, в первый и последний раз в сталинском кино главный герой пукает подмышкой, чтобы привлечь внимание проститутки.
«Гость» (1939). Реж. Адольф Минкин, Герберт Раппапорт
О чём фильм: На советский Крайний Север проникает иностранный шпион. Он набредает на чум доброго чукчи-стахановца по имени Авок. Войдя к Авоку в доверие, «гость» убеждает охотника отвести его к Большой реке — что там находится, непонятно, но раз шпиону это так нужно, значит, хочет устроить диверсию, во всяком случае, как-нибудь навредить. Авок ведёт шпиона к цели, не подозревая, что ему и его близким угрожает опасность.
Официальная причина запрета: В «списке картин, снятых и приостановленных в производстве» от 1940 года, приведённом в «(Из‘ятом кино), 1924−1953» Марголита и Шмырова указывается, что «Гость» не выпущен на экран «по тематическим соображениям» (что это за соображения, не уточняется). В 1941 году Первый секретарь Ленинградского обкома и горкома Андрей Жданов привёл «Гостя» в качестве примера фильма с низким идейным содержанием, а также упрекал картину в распространении чуждых идеологических тенденций (каких именно, не пояснил), в чём, по его словам, причина отсутствия фильма в прокате.
На самом деле: По мнению киноведа Валерия Фомина, которое он высказывает в книге «Кино на войне: документы и свидетельства», чиновников не устроило, что крах диверсанта обусловлен не действиями пограничников, а непогодой и его собственными просчётами. Кроме того, согласно тексту Евгения Марголита «Будем считать, что такого фильма никогда не было» из сборника «Кино: политика и люди (30‑е годы)» за время съёмок произошли фатальные для прокатной судьбы картины изменения в международной обстановке. На момент начала производства «Гостя» отношения Японии и СССР оставляли желать лучшего: весной-осенью 1939 года шли бои на Халхин-Голе — локальный конфликт между Японией и советско-монгольскими войсками. Но в сентябре того же года стороны пошли на мировую, и в этой связи показывать злого шпиона-азиата, видимо, стало и неприлично, и незачем. Ещё раньше, в августе, был подписан договор о ненападении с Германией (пакт Молотова-Риббентропа), что тоже на некоторое время снизило актуальность «шпиономании».
Стоит ли смотреть сегодня: Если зритель желает познакомиться с советским «параноидальным» кино и в то же время открыть для себя настоящий большевистский ретро-триллер в духе Хичкока, «Гость» хороший вариант. Если интересно, каким показывали Крайний Север в сталинском кино 1930‑х годов — тоже можно. А если требуется история про то, как природа встаёт на защиту родной земли и борется со шпионами всеми доступными инструментами, от мороза до ледохода, делая героев-людей, скорее, объектами, чем субъектами — просто идеальное попадание.
«Галя» (1940). Реж. Надежда Кошеверова
О чём фильм: Отец Гали — скульптор, который работает над новым произведением: фигурой красноармейца. Приходит повестка, и он уходит на советско-финскую войну, не успев доделать красноармейцу лицо. В его отсутствие дочери приходится долепить солдата. Одарённая девочка делает скульптуру похожей на любимого отца.
Официальная причина запрета: Согласно «(Из‘ятому кино)» Шмырова и Марголита Жданов упрекал «Галю» в тех же пороках, что и «Гостя» — низкая идейность, чуждые идеологические тенденции.
На самом деле: Марголит и Шмыров предполагают, что милитаризированное начальство не оценило лирическую интонацию картины — мало героизма и борьбы, много о том, что война, даже для тех, кто не воюет, а ждёт бойцов дома, это грустно и трудно. Свою роль мог сыграть последовавший через некоторое время после окончания съёмок арест сценариста «Гали» Сергея Глаголина: в духе современной культуры отмены вместе с «отменённым» человеком отменилось и то, к чему он имел отношение.
Стоит ли смотреть сегодня: Возможно, современного зрителя удивят актрисы-травести — Галя (Евгения Вдовина) и Нюрка (Мария Барабанова) по сюжету школьницы, но выглядят старше, что неудивительно, ведь их играли взрослые женщины. Это особенно бросается в глаза в сценах с одноклассниками, которыми были настоящие мальчишки. Видно, в те годы зрители не обращали внимание на возрастные «условности» — тогда же в голливудском «Волшебнике страны Оз» (1939) Дороти сыграла Джуди Гарленд, которой было семнадцать. Но, в целом, знакомству с «Галей» это не помеха — интересно следить за тем, как абстрактный скульптурный героизм трансформируется в конкретную прижизненную память. К тому же «Галя» — второй фильм Надежды Кошеверовой, известной своими детскими и сказочными лентами. Через несколько лет она встретит свою лучшую травести, Янину Жеймо, и снимет с ней знаменитую «Золушку» (1947).
«Шестьдесят дней / Командиры запаса» (1940). Реж. Михаил Шапиро
О чём фильм: Молодой учёный Антонов увлечён поисками лекарства от рака, при этом, как и все гении, он неловок в быту. Пытаясь ухаживать за симпатичной лаборанткой, он постоянно попадает в глупые ситуации, тем оказывая услугу своему сопернику — хирургу Пугачёву. Но когда Пугачёва с Антоновым призывают на военные сборы, робкий интеллигент не только отлично проявляет себя в качестве командира, но и обретает уверенность в себе и, наконец, добивается успеха на всех фронтах, в том числе на любовном.
Официальная причина запрета: В справке комиссии ЦК ВКП (б) «О запрещённых кинофильмах в 1940 и 1941 году», цитируемой в книге Фёдора Раззакова «Пули для Зои Фёдоровой, или КГБ снимает кино» указываются следующие недочёты: тема учебных военных сборов в фильме не раскрыта, главный герой не хочет учиться военному ремеслу, но при этом всё равно побеждает в решающем сражении — в результате случайности, а не ратных умений.
На самом деле: В «(Из‘ятом кино)» Шмыров и Марголит предполагают, что «Командиры запаса» попали под раздачу после запрета фильма «Закон жизни» (1940) Бориса Иванова и Александра Столпера, где советские студенты-медики, по мнению начальства, устроили пьяную оргию. Лента очень рассердила Сталина, и он потребовал провести ревизию во всей выходящей на тот момент отечественной кинопродукции. Чтобы показать вождю, что работа по выявлению «вредных» лент идёт полным ходом, нужны были жертвы, которые легче всего подбирались среди комедий — их всегда можно раскритиковать за несерьёзное отношение к советской действительности. Впрочем, уже в 1942 (по другим данным в 1943) году, когда темпы кинопроизводства снизились, «Шестьдесят дней» попали в кинотеатры.
Стоит ли смотреть сегодня: Можно, хотя бы ради неожиданного образа Николая Черкасова. Здесь он совершенно не похож на своих знаменитых «кино-столпов» вроде Александра Невского или Ивана Грозного, напоминая, скорее, советского Вуди Аллена, который не знает, что в армии нужно отдавать честь и поэтому приветствует старших по званию взмахом рукой и дружеским «привет!».
«Оборона Царицына» (1942, вторая серия). Реж. братья Васильевы
О чём фильм: Трёхчасовое двухсерийное полотно, раскрывающее официальные подробности участия Иосифа Сталина и Климента Ворошилова в обороне Царицына в 1918 году. В первой серии, вышедшей в прокат и принёсшей режиссёрам, исполнителям главных ролей и оператору Александру Сигаеву Сталинскую премию I степени за 1942 год, будущий отец народов прибывает в Царицын и наводит там порядок, одновременно ожидая подмоги от движущейся к городу армии Ворошилова. Во второй, запрещённой, Ворошилов и Сталин по-ковбойски пресекают интриги предателей и вступают в открытие противостояние с врагами революции.
Официальная причина запрета: Марголит и Шмыров в «(Из‘ятом кино)» приводят цитату из заключения Госфильмофонда:
«Серьёзные отступления второй серии фильма от исторической и жизненной правды в обрисовке образов Сталина и Ворошилова сочетаются с фальшивой трактовкой образа народа. Вследствие идейной и художественной неполноценности фильма он не был выпущен на экраны».
На самом деле: Шмыров и Марголит предполагают, что невыход второй части «Царицына» был связан с политической конъюнктурой времени, выделяя два обстоятельства. Первое: у Сталина с Ворошиловым уходит много времени на борьбу с соратниками Троцкого — не самая актуальная тема для 1942 года, в отличие от собственно обороны. Второе: Ворошилов и полководцы его поколения не слишком удачно проявили себя в начале Великой Отечественной войны. Сталин мог посчитать неправильным на этом фоне пропагандировать былые заслуги — это лишний раз подчеркнуло бы сегодняшнюю несостоятельность легендарных военачальников.
Стоит ли смотреть сегодня: Если строить взаимодействие с фильмом не через историческую фигуру Сталина, отношения с которым у каждого свои и зачастую сложные, а воспринимать их с Ворошиловым как киноперсонажей, то обе серии «Обороны…» — увлекательный исторический боевик, где Ворошилов и Сталин, как условные «боевиковые» мачо, этакие Чаки Норрисы, берут инициативу в свои руки, лихо играют не по правилам, и поэтому всегда выигрывают. Поддержка народа в лице обаятельного казака Перчихина (Михаил Жаров) и матриархальной командирки Кати Давыдовой (Варвара Мясникова), ратующей за права женщин в околофеминистском ключе, им стабильно обеспечена.
«Простые люди» (1945). Реж. Григорий Козинцев, Леонид Трауберг
О чём фильм: Начало войны. Авиационный завод, поставляющий боевые самолёты для фронта, эвакуируют в Узбекистан. Заводом строго, но справедливо управляет директор Ерёмин. Несмотря на личное горе — его жена пропала без вести — он делает всё, чтобы наладить производство в срок, не щадя себя и других. В то же время неподалёку от завода живут две женщины, тоже прибывшие из Ленинграда. Одна из них — жена Ерёмина, потерявшая память. Ей удаётся поправиться и воссоединиться с мужем благодаря заботе окружающих, простых людей.
Официальная причина запрета: Согласно «(Из‘ятому кино)», фильм выпустили на экраны в декабре 1945 года, но в июле 1946-го передумали и запретили, назвав без конкретики неудачным и ошибочным. В газете «Культура и жизнь» от 20 июля 1946 года была опубликована рецензия под заглавием «Фальшивый фильм», где ленту обвиняли в преувеличении трудностей, сопутствующих эвакуации завода, и вообще неверном изображении тылового быта.
На самом деле: В «(Из‘ятом кино)» приводятся слова одного из режиссёров, Трауберга, который утверждал, что Сталин не видел фильма и в ходе обсуждения его членами Политбюро ЦК ВКП(б), после которого «Простых людей» и убрали на полку, был вынужден довериться чужому мнению — рецензии в «Культуре и жизни». Согласно другой версии, на Политбюро о «Простых людях» не говорили, а запрету поспособствовал вездесущий Андрей Жданов, испытывающий к выдающимся Козинцеву и Траубергу личную неприязнь.
Стоит ли смотреть сегодня: В 1956 году запрет был снят и ленту показали зрителю — правда, пущенная в прокат монтажная версия отличалась от авторской, и, по воспоминаниям Григория Козинцева, не в лучшую сторону. Но несмотря на это (а может, и благодаря), фильму удалось передать необычное для советских сороковых, идущее вторым планом экзистенциальное настроение, которое прорывается сквозь упорядоченную ткань «правильной» актуальной действительности, освобождая место вечному. Сложно забыть сцену, в которой директору завода сообщают, что его супруга пропала и её, скорее всего, уже нет в живых. Конечно, как и всякий экранный коммунист, он стойко сносит скорбь и планирует работать дальше несмотря ни на что. Но какое-то время мы видим его маленьким под огромными облаками, посреди среднеазиатской степи. Такие кадры поднимают «Простых людей» над миром моделей «советский» и «несоветский» к чему-то большему, как это небо, степь и облака.
«Звезда» (1949). Реж. Александр Иванов
О чём фильм: Экранизация одноимённой повести Эммануила Казакевича. 1944 год. Группа советских разведчиков под командованием лейтенанта Травкина отправляется в тыл врага. Им удаётся добыть важную информацию, но, чтобы доставить её своим, приходится вступить с противником в открытый бой, выжить в котором удаётся не всем.
Официальная причина запрета: В «(Из‘ятом кино)» приведено заключение Госфильмофонда:
«Действия советских разведчиков в фильме не всегда находятся в полном соответствии с требованиями боевого устава».
На самом деле: Григорий Марьямов в книге «Кремлёвский цензор: Сталин смотрит кино» рассказывает, что в «Звезде» вождю понравилось всё, кроме финала. По мнению Сталина, гибель главных героев — это, во-первых, не патриотично, а кроме того, отбивает у молодых людей желание идти в разведку. Таким образом запрет фильма сразу предполагался как временный. Режиссёру дали срок на решение непростой задачи: переделать развязку в соответствии со вкусом вождя, при этом не испортив всё кино. Иванов решил сделать финал открытым: хотя разведчики живы, но находятся в непростом положении (если не сказать — напоминают восставших мертвецов, готовых сражаться даже после гибели). В таком варианте «Звезду» выпустили в прокат в 1953 году.
Стоит ли смотреть сегодня: Четырёхлетняя «полочная ссылка» для кино не лучший старт, но она не помешала «Звезде» стать одной из самых популярных картин о войне своего времени. Нередко ленту сравнивают с ещё одной экранизацией той же повести Казакевича, «Звездой» (2002) Николая Лебедева — не в пользу современной версии. Отдельное украшение фильма — шутки сержанта Мамочкина (Николай Крючков), который в первой части фильма поёт, как два танка отдались в лесу страсти и повалили все деревья:
«Танк танкетку полюбил,
В лес гулять её водил,
От такого рОмана
Вся роща переломана».
«Разбитые мечты / Званый ужин» (1953). Реж. Фридрих Эрмлер
О чём фильм: Чиновник Пётр Петрович (Игорь Ильинский) мечтает о повышении по службе. Для этого он зовёт на ужин начальников с работы, надеясь, что хорошее угощение и льстивое обхождение поспособствуют карьерному росту. Погрузившись в грёзы о будущей счастливой жизни, герой теряет единственный ключ от квартиры, и когда гости приходят, не может открыть им дверь. С горя Пётр Петрович напивается и принимается ругать начальство. Увлёкшись, он не замечает, что гости вскрыли замок и, стоя у его за спиной, слушают гадости в свой адрес.
Официальная причина запрета: Марголит и Шмыров в «(Из‘ятом кино)» констатируют, что официальных документов, объясняющих запрет короткометражки, снятой режиссёром таких советских хитов как «Великий гражданин» (1939) и «Великий перелом» (1946), не обнаружено.
На самом деле: Киноведы предполагают, что запуск в производство фильма, со столь острой сатирической направленностью, стал возможен благодаря взятому в 1952 году курсу на борьбу с «бесконфликтностью» в искусстве. Но пока шли съёмки, умер Сталин, затем последовал арест Берии. Выпускать в это время кино, гротескно иллюстрирующее необходимость смены одного руководителя на другого, который будет не лучше, видимо, посчитали неуместным. «Разбитые мечты», переименованные в «Званый ужин», выпустили на экраны только в 1962 году.
Стоит ли смотреть сегодня: По большей части, лента — тридцатиминутный бенефис Игоря Ильинского, причём осуществляемый, скорее, в театральном, нежели в кинематографическом ключе. В основной части сцен актёру приходится работать без партнёров (другие герои «как бы» стоят за запертой дверью). С одной стороны это подчёркивает одиночество персонажа, с другой — из-за этого фильм временами тяготеет к эстрадному концерту (неслучайно позднее этот сюжет взял в репертуар Аркадий Райкин). Возможно, более любопытны сны Петра Петровича, в которых он то изображает хмурого вождя в сером костюме, немного напоминающего Сталина, а то летает в полупрозрачном «призрачном» виде над Невским проспектом 1950‑х годов.
«Интервенция / Величие и падение дома Ксидиас» (1968). Реж. Геннадий Полока
О чём фильм: По мотивам одноимённой пьесы Льва Славина. Комедия о подпольщике Бродском (Владимир Высоцкий), который существует в двух мирах. С одной стороны — в Одессе 1919 года, контролируемой белогвардейцами и войсками Антанты. А с другой — в эксцентрической театральной буффонаде, управляемой многоликим конферансье (Сергей Юрский).
Официальная причина запрета: Киновед Александр Фёдоров в книге «Рекордсмены запрещённого советского кино (1951−1991) в зеркале кинокритики и зрительских мнений» цитирует председателя Государственного комитета по кинематографии Андрея Романова:
«…Целая вереница безвкусных, лишённых всякого смысла эпизодов составляет содержание этой картины. Избранная режиссёром фарсовая стилистика пришла в полное противоречие с героико-революционным пафосом литературной первоосновы и исходным замыслом фильма. Изображение героической борьбы революционеров-подпольщиков теряется в потоке нелепых масок, фарсовых сцен и в результате выглядит окарикатуренным. Изобразительное решение фильма неинтересно, чуждо традициям советской кинематографии».
На самом деле: В «Рекордсменах…» Фёдоров приводит рассказ киноведа Олега Ковалова, из которого выясняется не только предсказуемое раздражение студийного начальства, вместо правильного боевика к 50-летию революции получившего экспериментальную буффонаду в духе спектаклей Всеволода Мейерхольда, но и менее очевидные обстоятельства:
«…главная причина запрета ленты была столь постыдна для режима, что о ней не говорилось вслух. Недавно отгремела Шестидневная война, а среди героев этого „одесского“ фильма было, разумеется, много евреев. Налётчики в сдвинутых на ухо канотье пришли сюда из Бабеля, мечтатели со скрипочками — из Шагала. Когда средства массовой информации по спущенной сверху команде враз завопили об „израильских агрессорах“, фильм со столь любовно и густо выписанным национальным колоритом был обречён — и не имело значения, советский он или антисоветский».
Стоит ли смотреть сегодня: Пусть и с опозданием на 20 лет (фильм выпустили в 1987 году), «Интервенция» стала советской классикой. Этому в немалой степени поспособствовал звёздный актёрский состав — Высоцкий, Юрский, Золотухин, Аросева, Гафт, Капелян и другие — а также имя самого режиссёра Полоки, известного «легитимным» шлягером «Республика ШКИД» (1966). И всё же не стоит забывать, что большевистский буфф-театр — зрелище не на всякий вкус. Тем более, когда это не сам тот театр, а его переосмысление сорок лет спустя.
«Проверка на дорогах» / «Операция «С Новым годом!» (1971). Реж. Алексей Герман
О чём фильм: 1942 год. В плен к партизанскому отряду добровольно сдаётся Александр Лазарев (Владимир Заманский), который некоторое время воевал за немцев, но теперь раскаялся. Верить ли раскаянию, а если верить, принимать ли — вопрос сложный. Но обстоятельства складываются так, что в скором времени отряду приходится положиться на бывшего коллаборациониста.
Официальная причина запрета: Валерий Фомин в книге «Кино и власть. Советское кино: 1965–1985 годы. Документы, свидетельства, размышления» предлагает широкий спектр официальной критики «Проверки…», от сухой и ожидаемой — дегероизация образа советского солдата вообще и партизанского движения в частности — до экстравагантно-радикальной — тяга режиссёра Германа к изображению биологических уродств.
На самом деле: В интервью Алексея Германа, опубликованном в «Кино и власти…», режиссёр упоминает о неформальной беседе с редактором Госкино Анатолием Богомоловым. Чиновник дал понять, что власть не заинтересована в том, чтобы такие фильмы Германа как «Операция «С Новым годом!» и «Двадцать дней без войны» (1976) лишали народ официально одобренных, комфортных представлений о военной истории:
«У народа существуют иллюзии. Существует своё представление о войне, о партизанах, о тыле. Вы углубились…».
И далее совсем неформально:
«Я с тобой согласен, но что нам делать? Вот у нас есть своё представление о войне, ты его пытаешься разрушить. У нас есть своё представление о партизанах, ты его тоже пытаешься разрушить. <…> Если ты в это дело полезешь, мы тебе свернём шею <…> Да, я тебя уважаю и гораздо больше других режиссёров, но я тебе говорю — мы свернём тебе шею!».
Стоит ли смотреть сегодня: Предложение не делить людей на «своих» и «чужих», «добрых» и «злых», а видеть их неоднозначность, с учётом тех вызовов, которые может бросать жизнь, сегодня вряд ли менее актуально, чем в советские семидесятые. «Имеет человек право один раз сначала начать, если с первого раза жизнь осечку дала?» — спрашивает Лазарев у командира партизан. Разумеется, проблема не исчерпывается этим вопросом (за одну «осечку» простить, а за вторую сразу расстрелять?). Дело не в осечках как таковых, а в сложности мира и невозможности его упрощения с помощью схем. Даём ли мы Лазареву второй шанс, как Христос дал его библейскому Лазарю? Если даём, то прощаем предателя родины. Но если не даём, двигаемся по тому же пути, что и советское начальство, которое «отменило» кино, где вместо удобного приятного мифа о непорочных героях показали живых людей. Между прочим, хотя не идеальных, но всё равно, по-другому, по-сложному прекрасных и героических.
«Вторая попытка Виктора Крохина» (1977). Реж. Игорь Шешуков
О чём фильм: Выиграв престижный европейский турнир, молодой боксёр вспоминает свой путь к вершинам спорта. Послевоенное детство в коммуналке, отсутствие контакта с отчимом (Николай Рыбников), который не сумел, да и не слишком пытался заменить родного отца и маниакальное желание «выбиться в люди» любой ценой, поддерживаемое братом-уголовником (Иван Бортник) и реализованное в ходе отборочного матча, где Виктор повёл себя нечестно, зато получил право поехать в Европу.
Официальная причина запрета: Исследователи полочного кино сходятся в перечне основных предъявленных «Второй попытке» претензий: односторонний (негативный) показ послевоенного времени, общая «очерняющая» тональность и «нецелесообразное» использование песни Владимира Высоцкого «Баллада о детстве», написанной специально для фильма.
На самом деле: В статье о ленте, написанной исследователем творчества Высоцкого Марком Цыбульским говорится, что активным противником выхода картины на экран оказался первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Григорий Романов. Он обнаружил, что кино сначала посмотрели в Горкоме и только через две недели, с учётом горкомовской позиции, своё решение вынесла сценарно-редакционная коллегия «Ленфильма», хотя по правилам должно было быть наоборот. Получив от руководителя нагоняй за нарушение порядка, мелкие чины от греха подальше убрали фильм на полку, чтобы больше он на глаза товарищу Романову не попадался.
Стоит ли смотреть сегодня: После «перестроечной» премьеры «Второй попытки…» в 1987 году журнал «Искусство кино» опубликовал текст за авторством кинокритика Елены Стишовой — её цитирует Александр Фёдоров в «Рекордсменах запрещённого советского кино». С точки зрения Стишовой, десять лет не прошли для фильма бесследно, он остыл и, по существу, остался в семидесятых. За прошедшие с тех пор годы вероятность, что «Виктор Крохин» найдёт со зрителем общий язык, стала ещё меньше. Мрачные кадры коммуналки, смонтированные с бросающимися в глаза огрехами и шероховатостями по-своему интересны, но больше как исторический кино-артефакт, чем отдельное от времени произведение искусства. От дидактических монологов и диалогов, где герои говорят всё, что думают, общаясь «голыми» идеями, остаётся ощущение ретро, которое, опять же, провоцирует, скорее, исследовательский, чем обычный зрительский интерес.
«Одинокий голос человека» (1977). Реж. Александр Сокуров
О чём фильм: Экранизация нескольких произведений Андрея Платонова, созданная режиссёром во время учёбы во ВГИКе. Вернувшись домой после Гражданской войны, красноармеец Никита встречается со студенткой Любой, в которую влюбляется. Чем сложнее и глубже их отношения, тем сложнее язык первого фильма Александра Сокурова, который сам в роли рыбака связывает себе ноги и тонет в реке.
Официальная причина запрета: В интервью из «Кино и власти…» Сокуров вспоминает, что фильм раскритиковали даже не как кино, а как плохо выполненный урок «нерадивого» ученика:
«Деньги мне были отпущены на двухчастевую картину, — но я понимал, что в короткий метраж не влезу, и организовал производство таким образом, что на эти деньги снял девять частей. Когда я привёз картину в институт, разразился скандал. Сначала её вообще отказывались смотреть, мотивируя это тем, что она вышла из метража. Затем всё-таки посмотрели и выразили общее мнение: <…> это формализм, нечто снятое в духе русской дореволюционной философии, и вообще картину нельзя рассматривать как учебную работу».
На самом деле: По замечанию Олега Ковалова в статье «Мы в «Одиноком голосе человека» из книги «Сокуров. Части речи» больше всего начальство бесило, что, хотя «Одинокий голос…» был очевидно идеологически неприемлем, в чём именно заключается неприемлемость ни у кого из руководителей сформулировать не получалось. Фильм не критиковал государственный строй или власть, всем существом будто игнорируя политическую действительность, оставляя место лишь трансцендентному и небытовому, что, разумеется, раздражало.
Стоит ли смотреть сегодня: Если нравится Сокуров и задумчивый русский киноавангард в духе Тарковского (который после «Одинокого голоса человека» назвал Сокурова гением), то конечно.
«Ошибки юности» (1978). Реж. Борис Фрумин
О чём фильм: Демобилизовавшись из армии, Гурьянов (Станислав Жданько) возвращается в родную деревню. Тут бы ему и поживать, но парню не сидится на месте: хочет ехать на стройку, на север, проверить себя на прочность в суровых условиях. Оказавшись в холодном мире «взрослой жизни», где нет места детской беспечности или простой армейской содержательности, Гурьянов начинает маяться. Эта маета приводит юношу к тем самым ошибкам, которых чем больше, тем сильнее маета. А чем она сильней, тем больше ошибок.
Официальная причина запрета: По воспоминаниям автора сценария Эдуарда Тополя, которые можно прочесть в его книге «Игра в кино», один из руководителей советского кинематографа при обсуждении готовой картины сказал, что каждый кадр в ней порочит советский образ жизни.
На самом деле: В фильме и был дан художественный образ советской жизни, но в далёком от идеального виде. Со слов того же Тополя, уже одно название заставляло начальство хмуриться: разве наша молодёжь может ошибаться? А депрессивный мир брежневского застоя с создающим контраст саундтреком из популярных эстрадных песен (примерно, как у Балабанова в «Грузе 200», где, пока на фоне поёт Юрий Лоза, творятся ужасы) не находил отклика тем более. Если не считать своеобразным откликом желание запретить картину как можно скорее.
Стоит ли смотреть сегодня: Большая ценность Гурьянова как героя в том, что он из рабочей семьи, а значит не может по-интеллигентски отрефлексировать происходящее с собой и объяснить хандру умными словами. Несформулированное страдание делает фильм более зрительским и позволяет проецировать на персонажа свои переживания. В том числе, разделить с героем финал, где Гурьянов, как кажется, получает индульгенцию и право на то, чтобы жить дальше, несмотря на ошибки (снова вспоминается германовское: «Имеет человек право один раз сначала начать, если с первого раза жизнь осечку дала?») Механизм, позволяющий через опосредованный опыт восприятия художественного произведения простить себя, не устарел и по-прежнему работает.
«Отпуск в сентябре» (1979). Реж. Виталий Мельников
О чём фильм: По мотивам пьесы Александра Вампилова «Утиная охота». Витя Зилов (Олег Даль) — в сущности неплохой, даже симпатичный человек, под воздействием уродливых проявлений действительности погрязший в саморазрушении. Друзья в шутку отправляют ему траурный венок и постепенно в голову Зилова закрадывается мысль, что из ружья ему стоит застрелить не утку на охоте, а самого себя.
Официальная причина запрета: Согласно книге режиссёра Виталия Мельникова «Жизнь. Кино», предназначенную для показа по телевидению двухсерийную картину формально не запрещали, но откладывали показ в течение нескольких лет. Видимо, так продолжалось бы до бесконечности, если бы не наступила перестройка:
«Меня уверили, что начальство только и ждёт удобного момента, чтобы выпустить картину, но „момент как раз сейчас неудачный, и международное положение тоже“. Потом на ТВ ждали „удобного момента“ ровно восемь лет — до самой перестройки».
На самом деле: Из рассуждений критика Владимира Гордеева, приведённых Александром Фёдоровым в «Рекордсменах запрещённого советского кино…»:
«Советский человек не должен видеть себя в зеркале. Искусство должно обольщать. … Совершенно безысходную задачку подкидывает Вампилов для восприятия зрителя. А Вампилову от души вторит Мельников: вот есть живой человек. У человека есть доходная государственная служба, где можно от души халтурить. Ему дали квартиру. У него симпатичная жена. У него масса друзей. У него молодая любовница. У него — утиная охота, наконец, любимое дело всей его жизни! А ему от всего тошно».
Стоит ли смотреть сегодня: По замечанию Александра Фёдорова, после того как фильм, наконец, добрался до зрителей, критики попытались «привязать эту трагикомическую историю аутсайдера к язвам социализма». Однако:
«Если бы всё было так просто! Проблема „лишних людей“ была и есть в любом обществе. И ни с какими „…измами“ она напрямую не связана… И сегодня Зилову жить было бы, наверное, ничуть не легче, чем в 1970‑х…».
Впрочем, Зилов не столько «лишний» в классическом понимании, как Онегин и Печорин, сколько человек с обострённым восприятием всего отрицательного. В какой-то мере его можно сравнить со Стэном из мультсериала «Южный парк» (1997 — н.в.), который в одном из эпизодов осознаёт, что буквально видит во всём дерьмо, и теперь вынужден начинать каждый день с глотка виски — так и Зилов вынужден уравновешивать себя алкоголем. Примечательно, что периодически нам показывают мир таким, каким его видит Стэн — с движущимися повсюду кучами фекалий. «Отпуск в сентябре» тоже снят так, что зритель по умолчанию «читает» мир глазами Зилова. Если подобное «зиловское» восприятие реальности кажется знакомым, возможно, стоит увидеть фильм Мельникова — хотя бы как пример той крайности, до которой себя лучше не доводить.
«Лес» (1980). Реж. Владимир Мотыль
О чём фильм: Экранизация одноимённой пьесы Островского. Бродячие актёры-маргиналы Счастливцев и Несчастливцев оказываются в имении госпожи Гурмыжской. Там они наблюдают за людьми, которые словно задались целью прожить жизнь, цитируя распространённые драматические сюжеты: неравный брак, запретная любовь, борьба за наследство и так далее.
Официальная причина запрета: Сугубо технологическая. Мотыль снял «Лес» на широкую плёнку, поверив слухам, что эта технология скоро приживётся в СССР, чего не произошло — в итоге фильм не на чем было показывать. Такой точки зрения придерживался и сам режиссёр, озвучив её в интервью, опубликованном в «Российской газете» от 11 марта 2010 года:
«…было такое поветрие: снимать на широкую плёнку, для которой нужны были особые проекторы. Но эта технология не нашла поддержки и быстро свернулась. Кинопроекторы были демонтированы, и, когда работа над нашей картиной подошла к концу, показывать её уже было негде. А переводить фильм на обычную плёнку оказалось делом слишком дорогим, Госкино на это уже не пошло. И картина с Людмилой Целиковской, с Борисом Плотниковым тоже легла мёртвым грузом».
На самом деле: Из текста о «Лесе» Евгения Марголита в книге «Запрещённые фильмы (Полка)» можно узнать, что после того, как «Лес» просмотрели на худсовете «Ленфильма», Мотылю было предписано внести в фильм ряд правок, направленных на искоренение фарсовой природы картины. Частично он на это пошёл — в имеющейся сегодня версии фильма не найдёшь сцен с голым задом шута, тортом, который летит в лицо генералу и других, имеющих прямое отношение к традиции фарса. Но претензии руководства на этом не кончились, и тогда Мотыль взбунтовался и направил несколько жалоб в Госкино, обвиняя чиновников в «амбициозном чванстве» и «нежелании не только понять художника, но зачастую даже выслушать его». Далее Марголит подытоживает:
«Выпуск фильма планировался в IV квартале 1980 года, часть тиража уже попала в конторы проката, но потом разрешительное удостоверение на картину было аннулировано…».
Стоит ли смотреть сегодня: Фильм не кажется сделанным столь же ярко и ловко, как наиболее известные работы Мотыля вроде «Белого солнца пустыни» (1967). Возможно, как раз из-за того, что не все задумки удалось осуществить. Проблемы возникли не только с жанром, но и с кастом: одну из центральных ролей должен был играть Ролан Быков, но его запретило снимать Госкино. И всё же любопытно наблюдать, как создатель товарища Сухова пробует себя в ранее не освоенной костюмно-фарсовой стезе, основанной на классической драматургии XIX века.
Читайте также «Грузинский цикл „Дорога“: роуд-муви, которое не спешит в „вечность“».
