Как влияние Запада превратило советский музыкальный андеграунд в русский рок

До 30 июля в Ель­цин Цен­тре будет про­хо­дить выстав­ка «Поко­ле­ние двор­ни­ков и сто­ро­жей», посвя­щён­ная рус­ско­му року 80‑х и 90‑х годов. Экс­по­зи­ция состо­ит из кол­лек­ции жур­на­ли­ста Алек­сандра Куш­ни­ра, кото­рую он соби­рал в тече­ние 30 лет. О том, как запад­ная рок-сце­на повли­я­ла на музы­каль­ный анде­гра­унд СССР, рас­ска­зы­ва­ет сам Алек­сандр Кушнир.

Начи­ная с сере­ди­ны 70‑х годов совет­ским роке­рам было жиз­нен­но необ­хо­ди­мо про­ры­вать­ся сквозь сте­ну куль­тур­ной изо­ля­ции — что­бы полу­чать инфор­ма­цию о жиз­ни за «желез­ным зана­ве­сом». Дела­лось это раз­ны­ми спо­со­ба­ми: начи­ная от регу­ляр­но­го про­слу­ши­ва­ния запад­ных радио­стан­ций и до зна­комств с ино­стран­ны­ми сту­ден­та­ми, кото­рые при­во­зи­ли све­жую музы­каль­ную прес­су и акту­аль­ную музы­ку. Совет­ская поч­та в то вре­мя была идео­ло­ги­че­ски надёж­ной — за ред­чай­шим исклю­че­ни­ем бан­де­ро­ли из Евро­пы и Аме­ри­ки по неве­до­мым при­чи­нам до адре­са­тов не дохо­ди­ли. Быва­ли счаст­ли­вые слу­чаи, когда мело­ма­ны полу­ча­ли по почте посыл­ки от род­ствен­ни­ков, кото­рые езди­ли в загран­ко­ман­ди­ров­ки. Дипло­ма­ты, спортс­ме­ны и моря­ки даль­не­го пла­ва­ния пери­о­ди­че­ски при­во­зи­ли импорт­ный винил — но исклю­чи­тель­но те рок-груп­пы, кото­рые мож­но было выгод­но пере­про­дать. Топ‑5 самых вос­тре­бо­ван­ных арти­стов выгля­дел спе­ци­фи­че­ски: The Beatles, Deep Purple, Led Zeppelin, Pink Floyd и Uriah Heep. До сере­ди­ны 80‑х годов ни Джим Мор­ри­сон, ни Мик Джаг­гер, ни Фрэнк Заппа успе­хом не поль­зо­ва­лись, а про Лео­нар­да Коэна и Боба Дила­на никто не знал вообще.

Что­бы рас­ши­рить куль­тур­ный кру­го­зор, мело­ма­ны шли на все­воз­мож­ные хит­ро­сти. Андрей Мака­ре­вич*, Артём Тро­иц­кий* и басист «Зву­ков Му» Алек­сандр Лип­ниц­кий полу­ча­ли музы­ку через выезд­ных род­ствен­ни­ков. Поэт Илья Кор­миль­цев втайне пере­про­да­вал семей­ные фоли­ан­ты и поку­пал на Шува­ки­ше (посё­лок в Сверд­лов­ской обла­сти, в 16 кило­мет­рах от совре­мен­но­го Ека­те­рин­бур­га. — Прим. ред.) King Crimson и Genesis. Майк Нау­мен­ко пере­пи­сы­вал рок-музы­ку у дру­зей, а вио­лон­че­лист Сева Гак­кель под­ра­ба­ты­вал груз­чи­ком в мага­зине «Мело­дия», куда порой при­во­зи­ли лицен­зи­он­ные пла­стин­ки из стран соци­а­ли­сти­че­ско­го лагеря.

Немно­гим было извест­но, что в спе­ц­хра­ни­ли­щах Биб­лио­те­ки ино­стран­ной лите­ра­ту­ры и Госу­дар­ствен­ной биб­лио­те­ки СССР име­ни Лени­на таи­лись несмет­ные сокро­ви­ща — вро­де еже­не­дель­ни­ков New Musical Express и Melody Maker. Попасть внутрь этих «хра­мов искусств» мож­но было по осо­бо­му пись­му из инсти­ту­та с соот­вет­ству­ю­щи­ми визи­ру­ю­щи­ми под­пи­ся­ми. Но неко­то­рым ушлым мело­ма­нам как-то уда­ва­лось про­ник­нуть туда на внут­рен­нем лиф­те, и руки у них дро­жа­ли от вол­шеб­но­го фак­та сопри­кос­но­ве­ния с чудом.

Отдель­ной экзо­ти­кой ста­ли поезд­ки музы­кан­тов в При­бал­ти­ку, где про­во­ди­лись рок-фести­ва­ли и устой­чи­во лови­лись музы­каль­ные пере­да­чи фин­ско­го телевидения.

«После наше­го кон­цер­та, позд­но вече­ром, был оттяг, — вспо­ми­нал Борис Гре­бен­щи­ков*. — Оттяг заклю­чал­ся в том, что в Тал­лине жил милый эсто­нец по име­ни Хей­но, кото­рый на вось­ми­мил­ли­мет­ро­вую кино­плён­ку пере­сни­мал с фин­ско­го теле­ви­зо­ра запад­ный рок-н-ролл и запи­сы­вал всё это на маг­ни­то­фон. Есте­ствен­но, изоб­ра­же­ние было невы­со­ко­го каче­ства, а син­хро­ни­за­ции со зву­ком не было вооб­ще ника­кой. Но когда нас с Мака­ре­ви­чем при­гла­си­ли посмот­реть на это чудо, всё рав­но было понят­но, что это — Джи­ми Хендрикс».

Неуди­ви­тель­но, что на сле­ду­ю­щий день музы­кан­тов «Маши­ны вре­ме­ни» слов­но подменили.

«Это было совер­шен­но дру­гое зре­ли­ще, — гово­рил Борис. — Женя Мар­гу­лис пере­дви­гал­ся вокруг мик­ро­фо­на как паук, каки­ми-то чудо­вищ­ны­ми прыж­ка­ми. Они изви­ва­лись и дела­ли стран­ные дви­же­ния, посколь­ку про­смотр видео рас­ко­вал нас всех».

На осно­ве пер­вых впе­чат­ле­ний и зна­комств рок-музы­кан­ты из раз­ных реги­о­нов нача­ли актив­но обме­ни­вать­ся акту­аль­ной музы­кой. Что­бы её каче­ствен­но сыг­рать, им поза­рез были нуж­ны элек­три­че­ские инстру­мен­ты, кото­рые весь­ма каче­ствен­но изго­тав­ли­ва­лись в стра­нах соци­а­ли­сти­че­ско­го лаге­ря — в част­но­сти, в Чехо­сло­ва­кии. Осо­бен­но отваж­ные арти­сты при­об­ре­та­ли дефи­цит­ные элек­тро­ги­та­ры пря­мо за кули­са­ми — у гастро­ли­ро­вав­ших музы­кан­тов восточ­но-евро­пей­ских групп. Любо­пыт­но, что часть буду­щих рок-звёзд запи­сы­ва­лась в вокаль­но-инстру­мен­таль­ные ансам­бли, кото­рые суще­ство­ва­ли на заво­дах и инсти­ту­тах. Как извест­но, в первую оче­редь имен­но они обес­пе­чи­ва­лись через музы­каль­ные мага­зи­ны дефи­цит­ны­ми кла­ви­ша­ми, бара­бан­ны­ми уста­нов­ка­ми и мик­шер­ны­ми пультами.

К нача­лу 80‑х годов, посте­пен­но обрас­тая мини­маль­ной инфор­ма­ци­ей, оте­че­ствен­ные музы­кан­ты вобра­ли в своё твор­че­ство отблес­ки «тле­твор­ных» запад­ных вли­я­ний. К при­ме­ру, Гре­бен­щи­ков купил в буки­ни­сти­че­ском мага­зине на Литей­ном про­спек­те кни­гу сти­хов Дила­на, что в корне изме­ни­ло его взгляд на совре­мен­ный мир.

«Я не знал людей, кото­рые погло­ща­ли бы боль­шее коли­че­ство музы­каль­ной инфор­ма­ции, чем мы с Гре­бен­щи­ко­вым, — при­зна­вал­ся Сер­гей Курё­хин. — Мы мак­си­маль­но инте­ре­со­ва­лись всем новым, что про­ис­хо­ди­ло в музы­ке, — джаз, ретро, народ­ная музы­ка и, конеч­но же, весь рок. Любая инте­рес­ная инфор­ма­ция, кото­рая попа­да­ла в поле наше­го зре­ния, немед­лен­но пере­пи­сы­ва­лась на маг­ни­то­фон. Поэто­му все дру­зья-ино­стран­цы, кото­рые соби­ра­лись к нам в гости, пре­крас­но зна­ли, что вез­ти с собой — вис­ки, New Musical Express и всю новую музыку».

В свою оче­редь, Майк Нау­мен­ко рас­тво­рил­ся в твор­че­стве Мар­ка Бола­на из T.Reх, при­чём настоль­ко силь­но, что в 1984 году под­го­то­вил в маши­но­пи­си тол­стую кни­гу про его творчество.

Ана­ло­гич­ным обра­зом дей­ство­вал Кор­миль­цев, скру­пу­лёз­но изу­чая поэ­зию Пита Син­фил­да — по кар­тон­ным вклад­кам с пла­сти­нок King Crimson. Позд­нее эти впе­чат­ле­ния он отра­зил в пес­нях «Урфи­на Джю­са» и «Нау­ти­лу­са».

Ситу­а­ция кар­ди­наль­но изме­ни­лась с 1985 года, при­чём сила­ми все­го одной пер­со­ны. Аме­ри­кан­ская турист­ка Джо­ан­на Стин­грей, при­е­хав вме­сте с сест­рой в СССР, обна­ру­жи­ла в Ленин­гра­де рос­кош­ную под­поль­ную рок-сце­ну. Будучи чело­ве­ком роман­тич­ным, она реши­ла, что перед ней открыл­ся целый Клон­дайк рок-звёзд евро­пей­ско­го уров­ня. Она вос­при­ни­ма­ла Гре­бен­щи­ко­ва как рус­ско­го Дэви­да Боуи, груп­пу «Кино» — как Duran Duran, а, ска­жем, «Стран­ные игры» — как «питер­ский ответ» Madness. И Джо­ан­на нача­ла заду­мы­вать­ся о том, как выта­щить мест­ный рок-н-ролл из боло­та куль­тур­ной изоляции.

Она дей­ство­ва­ла крайне реши­тель­но. В сле­ду­ю­щий при­езд при­вез­ла музы­кан­там сверх­со­вре­мен­ный син­те­за­тор Prophet 2000, а так­же рос­кош­ную белую гита­ру Fender — пода­рок Гре­бен­щи­ко­ву от Дэви­да Боуи. Плюс жур­на­лы, фут­бол­ки MTV и неве­ро­ят­ное коли­че­ство новой музы­ки. Ещё через год она изда­ла в США двой­ную пла­стин­ку с ленин­град­ски­ми груп­па­ми, после чего «желез­ный зана­вес» окон­ча­тель­но рух­нул. В декаб­ре 1987 года, насы­тив­шись мод­ны­ми вея­ни­я­ми, лидер «Аква­ри­ума» едет в Аме­ри­ку — запи­сы­вать англо­языч­ный аль­бом с лиде­ром Eurythmics Дэй­вом Стю­ар­том. У Тро­иц­ко­го выхо­дит в Англии кни­га про совет­ский рок Back In The USSR. «Поп-меха­ни­ка» Сер­гея Курё­хи­на в тече­ние несколь­ких лет гастро­ли­ру­ет по миру, а зна­ме­ни­тый про­дю­сер Брай­ан Ино запи­сы­ва­ет в мос­ков­ской сту­дии Пет­ра Мамо­но­ва и груп­пу «Зву­ки Му».

Про­рыв на Запад дал рус­ским груп­пам новый звук, но при этом лишил их само­быт­но­сти. Неуди­ви­тель­но, что мно­гие из этих про­ек­тов вско­ре рас­па­лись — как мини­мум на несколь­ко лет. Девя­но­стые начи­на­лись фак­ти­че­ски с ноля. Кто-то из роке­ров ушёл в кино­му­зы­ку, кто-то начал раз­во­дить лоша­дей, а кто-то пере­клю­чил­ся на иные фор­мы дея­тель­но­сти, най­дя свой рок-н-ролл, напри­мер, в книгоиздательстве.

*Андрей Мака­ре­вич, Арте­мий Тро­иц­кий, Борис Гре­бен­щи­ков вне­се­ны Миню­стом РФ в реестр иноагентов.

Читай­те так­же «Самый луч­ший день для побе­га на Запад. „Крас­ная вол­на“ и „гор­би-рок“».