После Первой мировой войны бывшая Османская империя оказалась в тяжёлом положении. Независимость страны была фактически потеряна, в Стамбуле находились войска Антанты, а западное побережье Малой Азии захватили греческие силы.
Бывший генерал османской армии Мустафа Кемаль организовал сопротивление и на протяжении двух лет боролся с противниками как на западных границах, так и на восточных. В этом ему активно помогала Советская Россия, которая видела в будущем «отце турецкой нации» естественного союзника в борьбе с «капиталистическими хищниками».
Кто был инициатором сближения кемалистской Турции и СССР, в чём заключалась помощь большевиков и какую роль поддержка Советской России сыграла в будущих дипломатических отношениях двух стран — в материале Никиты Николаева.
Последняя война Блистательной Порты
Российская и Османская империи с XVIII века были заклятыми врагами. Войны между Петербургом и Стамбулом — неотъемлемая часть европейской политической картины, а в XIX столетии судьба некогда мощной Турции стала причиной возникновения так называемого восточного вопроса, в котором России чаще всего противостояли европейские великие державы.
К началу Первой мировой войны Османская империя, переживавшая далеко не лучшие времена, тяготела к союзу с Центральными державами во главе с Германией. Страна вступила в войну, из которой в целости и сохранности она уже не вышла — впрочем, как и её извечная соперница.
На протяжении всего конфликта Стамбул оборонялся от атак со всех сторон. Союзники теснили турок на Кавказе и Ближнем Востоке, а в 1915 году даже высадились неподалёку от столицы — на полуострове Галлиполи. Османская империя хоть и держала удар, но не могла победить в войне без Германии. В октябре 1918 года представители султана подписали Мудросское перемирие с державами Антанты, а лидеры младотурок — триумвират Энвер-паши, Талаат-паши и Джемаля-паши, фактически руководивший страной, — сбежали из Стамбула в Германию.
Часть страны оккупировали союзные войска. Османская империя лишилась территорий на Ближнем Востоке, а в Стамбуле высадился десант Антанты. Вопрос о судьбе государства решался державами-победительницами на Парижской мирной конференции. Основой для соглашения послужил англо-французский договор Сайкса — Пико 1916 года, по которому союзники разделили «сферы влияния» на Ближнем Востоке.
В августе 1920 года представители османского султана Мехмеда VI согласились подписать мирный договор. По нему некогда великая империя фактически теряла суверенитет, Константинополь передавался под управление Лиги Наций, европейские владения переходили балканским странам, а весь Ближний Восток превратился в конгломерат мандатных территорий.
Патриоты Турции
Впрочем, в Турции нашлась сила, которая отказалась признавать унизительный мир. Весной 1920 года в Анкаре начало работу Великое национальное собрание Турции — альтернативный султанскому парламент. Инициатором его созыва стал герой обороны Галлиполи, бывший генерал османской армии, ставший из-за патриотической позиции персоной нон-грата в распадающейся империи Мустафа Кемаль. Ему было около 40 лет. Кемаль, сын мелкого торговца, связал жизнь с армией и добился успехов и высокого положения.
Делегаты, собравшиеся по призыву опального генерала практически из всех провинций страны, объявили о непризнании заключённого османским правительством договора. Главной целью собрания стало освобождение всех отторгнутых от страны территорий и организация сопротивления на границах. На западном побережье Малой Азии уже находились греческие войска, претендовавшие на Смирну (Измир), а на востоке притязания на Западную Анатолию декларировала Первая Республика Армения.
Турция оказалась в кольце врагов. Бывшая османская армия была деморализована и демобилизована, а поиск полноценных союзников в регионе оказался весьма сложной задачей. Единственной крупной силой, способной оказать поддержку, была Советская Россия.
Советская Россия — друг Востока
Большевики очень рано обратили внимание на потенциал Ближнего Востока и арабских стран в деле распространения революции. Национальные движения на осколках Османской империи и в колониях Великобритании и Франции давали Москве надежду на реальные перспективы мировой революции. Для этого следовало подтолкнуть борцов за независимость к коммунистической идеологии и убедить их, что Советская Россия — естественный союзник.
Тем более что у мусульман Ближнего Востока и Москвы был общий враг — капиталистические западные страны. После образования Коминтерна в 1919 году большевики начали разыгрывать «восточную карту». В частности, Советы установили дипломатические отношения с Афганистаном, который в то время воевал с Великобританией.
Расширение влияния большевики подкрепляли силой оружия. К 1920 году ситуация на фронтах Гражданской войны изменилась в пользу Советской России. С 1920 по 1921 год Азербайджан, Армения и Грузия были советизированы, а «буржуазные» правительства этих стран оказались разгромлены. В марте 1922 года новые советские республики подписали союзный договор и образовали единую Закавказскую Социалистическую Федеративную Советскую Республику.
Кемаль пишет Ленину
Инициатором установления отношений с Советской Россией стал сам Мустафа Кемаль. 26 апреля он обратился к председателю СНК Владимиру Ленину с личным письмом, в котором, помимо прочего, сообщал:
«Мы принимаем на себя обязательство соединить всю нашу работу и все наши военные операции с российскими большевиками, имеющими целью борьбу с империалистическими правительствами и освобождение всех угнетённых».
В Москву письмо дошло лишь в начале лета. Большевики оперативно отреагировали на предложение турецкого лидера. Нарком по иностранным делам Георгий Чичерин отправил в Анкару ответ:
«Советское правительство с живейшим интересом следит за героической борьбой, которую ведёт турецкий народ за свою независимость и суверенитет, и в эти дни, тяжёлые для Турции, оно счастливо заложить прочный фундамент дружбы, которая должна объединить турецкий и русский народы».
Фактически это означало официальное признание Москвой Великого национального собрания. Впрочем, у этого процесса имелись и подводные камни. Ещё в 1919 году с большевиками установил контакт бывший член младотурецкого триумвирата Энвер-паша. Весной 1920 года он переехал в Москву, встретился с Лениным и стал активно работать в Коминтерне.
Таким образом, в 1920 году Москва поддерживала сразу две политические силы в Турции, не считая местных коммунистов, которые, впрочем, не пользовались большой популярностью среди соотечественников. Сама Коммунистическая турецкая партия официально была основана лишь в сентябре 1920 года в Баку — на установочном конгрессе присутствовало 74 делегата.
Делегации договариваются
Дружба с Энвером не была долговечной. Вскоре большевики осознали, что за бывшим лидером Османской империи фактически нет силы. Видимо, это понимал и Энвер. Он пытался использовать ситуацию для того, чтобы вернуть популярность в самой Турции. В сентябре 1920 года младотурок выступил на заседаниях I Съезда народов Востока, прошедшего в Баку. Энвер клялся в верности Коминтерну, но поддержки среди соотечественников, прибывших на мероприятие, не нашёл. Напротив — кемалисты, ставшие свидетелями выступления, выразили недовольство присутствием младотурка в Баку.
К этому времени отношения Советской России и Мустафы Кемаля стремительно налаживались. Вместе с турецкими посланниками (главой делегации был Халиль-паша, дядя Энвера), доставившими письмо бывшего генерала в Москву, обратно в Анкару отправился представитель большевистского правительства Ян Умпал-Ангарский. В Турцию в сентябре 1920 года он приехал не с пустыми руками: Москва выделила новоиспечённому союзнику 620 килограмм золота (100 тысяч османских лир). Средства были взяты из бывшего золотого запаса Российской империи.
В июле 1920 года в Москву приехал турецкий дипломат, глава МИДа Национального собрания Кемаля Бекир Кундух. Если целью Халиля было установление контактов и получение хоть какой-нибудь помощи, то новому посланнику предписывалось достичь заключения полноценного соглашения между правительствами. Общих проблем действительно хватало, особенно на Кавказе. Кемаль, отказавшись от выполнения условий Севрского мирного договора, фактически объявлял о претензиях на все бывшие территории Османской империи, включая и армянские.
Это понимали и в Москве. Старые, ещё имперские, проблемы вновь всплыли наружу.
Помощь и конфликт интересов
Дружеским отношениям кемалистской Турции и Советской России препятствовала Армения. Страна ещё не была советизирована, её правительство претендовало на турецкие территории, а Мустафа Кемаль заявлял широкие претензии, которые доходили до грузинского Батуми. Действовать приходилось тонко, зачастую рискованно.
В сентябре 1920 года между турецкими и армянскими силами начались столкновения, которые переросли в полноценную войну. Одновременно с севера наступала Красная армия. Армянская республика не могла долго сопротивляться. Уже в ноябре её основные силы (около 20 тысяч человек) разбил втрое превосходивший по численности противник. Потери армии республики составили несколько тысяч человек, но в основном пострадало мирное население — счёт погибших шёл на десятки тысяч, а точную цифру установить невозможно до сих пор. Начались переговоры, которые привели к подписанию мирного договора между Армянской республикой и кемалистской Турцией. По нему Карабах и Нахичевань временно переходили под контроль турецкой армии.
Впрочем, ещё во время переговоров в Армении в результате государственного переворота к власти пришли большевики. Они отказались признавать новые границы. Москва не хотела уступать территории — даже своим новым союзникам. Зависимость Кемаля от военных поставок из Советской России также использовалась большевиками в качестве рычага влияния. Так, в ноябре 1920 года советские власти задержали несколько кораблей с военными грузами в Новороссийске. Эта акция совпала с установлением власти большевиков в Армении.
Впрочем, это был лишь единичный случай. Только в 1920 году Советская Россия отправила турецкой армии более трёх тысяч винтовок с боеприпасами. За поставки отвечал Серго Орджоникидзе. Остатки Черноморского флота перевозили грузы, а также советских и турецких военных и дипломатов. До 1922 года большевики отправили Турции почти 40 тысяч винтовок, три сотни пулемётов, Кемалю безвозмездно было передано 10 миллионов рублей золотом, которые тратились на закупку вооружения. Советская Россия транзитом переправляла авиацию, приобретённую в Веймарской республике. По оценке современных исследователей, поставки большевиков смогли обеспечить примерно четверть турецкой армии, воевавшей как на Кавказе, так и против греков на Западе.
Советско-турецкий договор
Соприкосновение турецкой и советской армий в Закавказье, безусловно, требовало в будущем заключения соглашения о границах. Летом 1920 года, во время переговоров в Москве, Бекир Кундух и представители наркомата по иностранным делам сделали набросок будущего договора. Сама конференция открылась в Москве в феврале 1921 года. К этому времени взаимных претензий стало больше. Началась борьба за Грузию. В феврале 1921 года демократическое правительство капитулировало перед большевиками, при этом турецкая армия заняла Батуми.
Примечательно, что в советском руководстве не наблюдалось единства в вопросе об отношениях с кемалистской Турцией. Так, в январе 1921 года председатель компартии Грузии Поликарп Мдивани писал Орджоникидзе:
«Ужаснее всего то, что в Москве одни говорят одно, другие — другое. Можешь себе представить, что за сумбур получился. Коба и Ильич говорят мне в официальной телеграмме, что с турками нельзя ссориться из-за Карса, а Чичерин, оказывается, потребовал Ван и Муш».
В конце января 1921 года случилось ещё одно происшествие, которое могло привести к разрыву отношений Москвы и Анкары. Молодая Коммунистическая партия Турции серьёзно заботила Мустафу Кемаля. Он видел в ней прямого конкурента, который, помимо прочего, стремительно набирал популярность. Будущий Ататюрк, несмотря на дружбу с большевиками, их сторонников внутри своей страны иметь не хотел. Кемаль видел идеал в республике, светскости и вестернизации, при этом не принимал интернационализм, считая, что основа государства — в поддержке и патриотическом воспитании титульной нации (впоследствии взгляды Ататюрка получат название «кемализм»). В январе 1921 года в Анатолии кемалисты атаковали лидера Коммунистической партии Мустафу Субхи и его соратников. Коммунисты сбежали из Трабзона на пароходе в Чёрное море, однако там при невыясненных обстоятельствах были убиты. Доказательств вины турецких властей не было, но выгода от расправы для Мустафы Кемаля очевидна.
Тем не менее это не помешало турецким и советским делегатам 16 марта 1921 года подписать в Москве договор о дружбе и братстве. По нему определились границы Турции в Закавказье (в частности, Армения теряла Сурмалинский уезд с расположенной здесь горой Арарат — важным национальным символом), а также официально оформилось сотрудничество в военной сфере — после заключения соглашения Москва отправила в Анкару вышеуказанные 10 миллионов золотых рублей. Споры о разграничении, впрочем, вызывали серьёзные осложнения. Георгий Чичерин сообщал Владимиру Ленину:
«…Каждое слово, каждая запятая являлась результатом долгой борьбы. Никаких изменений в этих случаях вносить было нельзя, не начиная историю с самого начала».
Заключение договора с территориальными уступками и выплатами из золотого запаса бывшей империи продолжили тенденцию, намеченную первыми соглашениями с сопредельными государствами. Страны Балтии в 1920 году также получили серьёзные денежные транши. Для Москвы в данном случае уступки гарантировали налаживание отношений и открытие возможностей для торговли.
Позднее, в октябре 1921 года, в городе Карс правительство Кемаля заключило дополнительное соглашение с представителями советских Грузии, Армении и Азербайджана. Договор закрепил государственную границу. Разрешив проблемы на Востоке, Мустафа Кемаль теперь мог полностью сосредоточиться на борьбе с греческими войсками на западе Малой Азии.
Миссия Фрунзе
Борьба с греками не обошлась без активной помощи Советской России. Поставки оружия и боеприпасов увеличились, а в ноябре 1921 года в Турцию с военно-политической миссией от Советской Украины отправился Михаил Фрунзе. Официальной задачей военачальника было подписание договора между УССР и кемалистским правительством, однако на деле его полномочия оказались намного шире. Фрунзе проанализировал состояние турецкой армии для оптимизации поставок, выяснил, не имеет ли Мустафа Кемаль планов на сближение со странами Антанты — к этому времени Лондон и Париж, действительно, попытались договориться с турецким лидером. Некоторые исследователи выдвигают гипотезу о том, что советский полководец участвовал в разработке планов ведения операций против греческих войск.
Итогом поездки стало не только заключение 2 января 1922 года договора между Советской Украиной и кемалистской Турцией, но и публикация в 1929 году путевого дневника Михаила Фрунзе, в котором военный достаточно подробно описывает внутреннюю жизнь в стране Мустафы Кемаля. Так, например, он рисует жизнь в прибрежном Трабзоне:
«На улицах большое оживление. Всюду виднеются вереницы маленьких, донельзя перегруженных и почти невидимых под кладью осликов, изредка попадаются караваны верблюдов, проезжает масса телег, запряжённых или лошадьми, или буйволами. Отовсюду несутся разнообразные крики; то громко кричат, назойливо предлагая свои услуги, то слышны голоса продавцов разной снеди. Особенно сильное движение в центре города, в районе базара».
В августе 1922 года турецкие войска смогли разгромить греков. В сентябре силы Кемаля вошли в Смирну, где началась самая настоящая резня. Число погибших, по разным источникам, варьируется от 10 до 100 тысяч человек. Множество греков, не считая солдат, были вынуждены бежать через Мраморное море. Однако правительство в Анкаре выполнило свою задачу — освободило территории от захватчиков. Это открыло для Кемаля возможность договориться со странами Антанты.
Советско-турецкая дружба
В июле 1923 года в швейцарской Лозанне представители Турции и Антанты подписали новый договор, который отменял действие акта, заключённого в 1920 году. Стамбул освобождался от оккупации, все финансовые и государственные рычаги управления передавались правительству в Анкаре. Ближневосточные вопросы откладывались до будущего решения Лиги Наций.
Кемаль в тяжелейших условиях добился восстановления суверенитета страны и даже улучшил положение в Закавказье. Не последнюю роль в этом сыграла Москва. В личном разговоре с советским полпредом Семёном Араловым Мустафа Кемаль благодарил Советскую Россию за помощь:
«Дружба наша базируется не только на вашей материальной помощи, но и на моральной. Мы помним, что в самое трудное время Советская Россия пришла нам на помощь, поддержала нас. Этого Турция никогда не забудет… Мы ценим советский народ, ваше правительство и В. И. Ленина за то, что помощь ваша бескорыстна. Вы не требуете от нас покорности, выполнения каких-либо политических обязательств».
Благодарностью, нейтралитетом в противостоянии СССР «капиталистическому блоку» и поддержанием адекватного для Москвы режима черноморских проливов всё и ограничивалось.
Хорошие отношения между Москвой и Анкарой сохранялись и в последующие годы. Несмотря на то что Ататюрк не был коммунистическим лидером и активно действовал против расширения влияния крайних левых в стране, СССР и Турция организовали большое количество совместных проектов в самых разных сферах. Советские военные консультировали турецких коллег, турки часто приезжали в Советский Союз для знакомства с опытом реализации плановой экономики. В 1932 году СССР предоставил Турции ещё один кредит в размере восьми миллионов долларов, специалисты строили фабрики и заводы. Особые отношения были явно односторонними, впрочем, во многом они сыграли свою роль уже в годы Второй мировой войны — Турция вступила в конфликт лишь формально в начале 1945 года на стороне союзников.
Фото: commons.wikimedia.org
Читайте также «От ненависти до принятия: как СССР вступал в Лигу Наций»
