Борис Ковзан: лётчик, четыре раза совершивший воздушный таран

Во вре­мя Вели­кой Оте­че­ствен­ной вой­ны совет­ский пилот Борис Ков­зан сумел неве­ро­ят­ное: он четы­ре раза тара­нил вра­же­ские само­лё­ты и остал­ся жив. Он един­ствен­ный в мире лёт­чик, кому уда­лось подоб­ное. На его сче­ту 360 бое­вых выле­тов, 127 воз­душ­ных боёв и 28 сби­тых само­ле­тов противника.

VATNIKSTAN рас­ска­зы­ва­ет, с чего начал­ся путь Бори­са в авиа­ции, какие бое­вые зада­ния выпол­нял, как поте­рял глаз и раз за разом обма­ны­вал смерть.

В небо — по призванию

Иван Гри­го­рье­вич Ков­зан в дни Пер­вой миро­вой вой­ны в поис­ках луч­шей жиз­ни пере­брал­ся из Бело­рус­сии в Шах­ты. В Ростов­ской обла­сти он позна­ко­мил­ся с дон­ской казач­кой Мат­рё­ной Васи­льев­ной и женил­ся на ней, а в апре­ле 1922 года у них родил­ся сын, кото­ро­го назва­ли Борисом.

В сере­дине 1930‑х годов жизнь более-менее нала­ди­лась, и семей­ство Ков­за­нов пере­бра­лось в бело­рус­ский Боб­руйск. В то вре­мя в Совет­ском Сою­зе наби­ра­ла попу­ляр­ность авиа­ция, начал фор­ми­ро­вать­ся некий культ лёт­чи­ков. Про­изо­шло это бла­го­да­ря пило­там, кото­рые участ­во­ва­ли в спа­се­нии эки­па­жа паро­хо­да «Челюс­кин», раз­дав­лен­но­го льди­на­ми. Миха­ил Водо­пья­нов, Иван Доро­нин, Ана­то­лий Ляпи­дев­ский и дру­гие лёт­чи­ки ста­ли не толь­ко народ­ны­ми геро­я­ми — всех их удо­сто­и­ли зва­ния Геро­ев Совет­ско­го Сою­за. Про­дол­жил попу­ля­ри­за­цию кры­ла­тых машин и неба Вале­рий Чка­лов, совер­шив­ший пере­лёт из Моск­вы в Аме­ри­ку через Север­ный полюс без еди­ной посадки.

Под­рас­та­ю­щее поко­ле­ние гре­зи­ло небом и полё­та­ми, и Борис не стал исклю­че­ни­ем. Его пер­вое зна­ком­ство с воз­душ­ной сти­хи­ей про­изо­шло в Боб­руй­ском аэро­клу­бе. Он стал при­зё­ром сорев­но­ва­ний по авиа­мо­де­ли­ро­ва­нию, и в каче­стве подар­ка всех побе­ди­те­лей поса­ди­ли в само­лёт. Через несколь­ко минут Борис уже увле­чён­но рас­смат­ри­вал с высо­ты свой город.

Бла­го­да­ря заня­ти­ям в аэро­клу­бе Ков­зан осно­ва­тель­но изу­чил устрой­ство кры­ла­той тех­ни­ки, а так­же совер­шил несколь­ко прыж­ков с парашютом.

Затем в жиз­ни Бори­са была Одес­ская воен­но-авиа­ци­он­ная шко­ла, а после — служ­ба в армии. В то вре­мя как раз нача­лась Вто­рая миро­вая вой­на. Полы­ха­ю­щая Евро­па не мог­ла не вызы­вать у совет­ских людей опа­се­ние за своё буду­щее. Борис пони­мал, что пла­мя вой­ны ско­ро допол­зёт и до Сою­за, поэто­му все­го себя отда­вал учё­бе. В 1940 году он окон­чил шко­лу и пере­брал­ся в Козельск — его при­пи­са­ли к 162-му истре­би­тель­но­му полку.

Три тарана

22 июня 1941 года худ­шие опа­се­ния сбы­лись: Тре­тий рейх напал на Совет­ский Союз. И уже все­го через два дня Ков­зан на истре­би­те­ле И‑15бис сра­жал­ся с про­тив­ни­ком в небе над Гоме­лем. Тогда лёт­чик и открыл лич­ный счёт­чик побед. 24 июня он сумел под­бить немец­кий бом­бар­ди­ров­щик «Дор­нье-215».

В июле Борис полу­чил новое бое­вое зада­ние. Ков­за­ну тре­бо­ва­лось про­ве­сти раз­вед­ку в рай­оне род­но­го Боб­руй­ска. Город лежал в руи­нах. Эмо­ции захлест­ну­ли лёт­чи­ка, но он сумел с ними спра­вить­ся. Собрав необ­хо­ди­мые све­де­ния, пилот напра­вил­ся к деревне Щат­ко­во, кото­рая нахо­ди­лась воз­ле Боб­руй­ска. Здесь Борис уви­дел немец­кую тан­ко­вую колон­ну, дви­гав­шу­ю­ся к реке Бере­зи­на. Сде­лав круг, Ков­зан вер­нул­ся на базу.

Осе­нью того же года Борис в соста­ве 42-го истре­би­тель­но­го авиа­ци­он­но­го пол­ка сра­жал­ся с про­тив­ни­ком в кро­во­про­лит­ной бит­ве за Моск­ву. А 29 октяб­ря его жизнь чуть было не обо­рва­лась. Он схлест­нул­ся в воз­душ­ной дуэ­ли с немец­ким истре­би­те­лем «Мес­сер­шмитт-110» в небе над под­мос­ков­ным Зарай­ском. Бой скла­ды­вал­ся не в поль­зу Ков­за­на: совет­ский пилот израс­хо­до­вал все бое­при­па­сы, но спа­сать­ся бег­ством Борис не соби­рал­ся. Он решил риск­нуть, поста­вив на кон свою жизнь. Бла­го­да­ря мастер­ству ему уда­лось вин­том сво­ей кры­ла­той маши­ны сру­бить хво­сто­вое опе­ре­ние вра­же­ско­го само­лё­та. «Мес­сер­шмитт-110» поте­рял управ­ле­ние и рух­нул на зем­лю. Ков­зан же кое-как сумел опу­стить свой само­лёт близ дерев­ни Тито­во. С помо­щью мест­ных жите­лей он почи­нил винт и вер­нул­ся на базу.

Вто­рой воз­душ­ный таран Борис совер­шил в кон­це фев­ра­ля 1942 года. Он управ­лял истре­би­те­лем Як‑1 и схлест­нул­ся с мно­го­це­ле­вым «Юнкер­сом-88». Сра­же­ние про­изо­шло в небе над участ­ком Вал­дай — Выш­ний Воло­чёк. Таран едва не сто­ил жиз­ни лёт­чи­ку, посколь­ку его само­лёт на какое-то вре­мя увяз в кор­пу­се «Юнкер­са». Но пило­ту повез­ло: он сумел «выдер­нуть» свой Як‑1 и бла­го­по­луч­но при­зем­лить­ся неда­ле­ко от Торж­ка. А вот немец­кая кры­ла­тая маши­на разбилась.

Летом 1942 года Ков­зан отва­жил­ся в тре­тий раз обма­нуть смерть. Борис про­та­ра­нил вра­же­ский «Мес­сер­шмитт-109», пило­ти­руя МиГ‑3 в небе над Вели­ким Нов­го­ро­дом. Немец­кий само­лёт после столк­но­ве­ния раз­бил­ся, а Ков­зан сумел при­зем­лить­ся, несмот­ря на то, что дви­га­тель его кры­ла­той маши­ны заглох.

Три удач­ных воз­душ­ных тара­на впе­чат­ли­ли началь­ство Ков­за­на, и его пред­ста­ви­ли к зва­нию Героя Совет­ско­го Сою­за. Вот толь­ко штаб 6‑й воз­душ­ной армии решил, что для этой награ­ды вре­мя ещё не при­шло, поэто­му Борис удо­сто­ил­ся орде­на Крас­но­го Знамени.

Игра в поддавки со смертью

Рано или позд­но, но Ков­зан дол­жен был исчер­пать лимит везе­ния. И он чуть было не погиб в сво­ей послед­ней схват­ке 13 авгу­ста 1942 года. Борис, управ­ляя Ла‑5, наткнул­ся на груп­пу бом­бар­ди­ров­щи­ков, кото­рые шли под при­кры­ти­ем истребителей.

Посколь­ку чис­лен­ный пере­вес был пол­но­стью на сто­роне про­тив­ни­ка, то ввя­зы­вать­ся в бой было рав­но­силь­но смер­ти. Ков­зан решил не иску­шать судь­бу и рети­ро­вать­ся. Но у него не полу­чи­лось — про­тив­ник заме­тил вра­же­ский само­лёт. Завя­зал­ся бой.

Ла‑5 полу­чил серьёз­ные повре­жде­ния. Силь­но доста­лось и пило­ту — одна из пуль рани­ла его в пра­вый глаз. Пони­мая, что на этот раз смерть обма­нуть не полу­чит­ся, он решил забрать с собой на тот свет и эки­паж вра­же­ско­го бом­бар­ди­ров­щи­ка. Удар был настоль­ко мощ­ным, что Ков­за­на выбро­си­ло из каби­ны на высо­те око­ло шести тысяч мет­ров. Из-за повре­жде­ний пол­но­стью не рас­крыл­ся пара­шют, и совет­ский пилот упал в боло­то. Это его и спас­ло. Пар­ти­за­ны обна­ру­жи­ли еле живо­го лёт­чи­ка и суме­ли отпра­вить его в госпиталь.

Ков­зан лечил­ся око­ло деся­ти меся­цев. Вра­чи его спас­ли, а вот пра­вый глаз сохра­нить не уда­лось. Попра­вив здо­ро­вье, Борис добил­ся раз­ре­ше­ния вер­нуть­ся к полё­там. Прав­да, на фронт его уже не пусти­ли, назна­чив лёт­чи­ком-инструк­то­ром по тех­ни­ке пилотирования.

За свой фрон­то­вой путь Борис Ков­зан совер­шил 360 бое­вых выле­тов, при­нял уча­стие в 127 воз­душ­ных дуэ­лях и сумел уни­что­жить 28 вра­же­ских само­лё­тов. Он выпол­нил уни­каль­ное дости­же­ние — совер­шил четы­ре тара­на и остал­ся жив. И всё-таки стал Геро­ем Совет­ско­го Союза.

После вой­ны совет­ский ас про­дол­жил служ­бу в армии и дослу­жил­ся до пол­ков­ни­ка, жил в Ряза­ни, а поз­же пере­брал­ся в Минск. Не ста­ло Ков­за­на в 1985 году. Похо­ро­ни­ли его на Север­ном клад­би­ще в Минске.

Читай­те так­же «Подви­ги раз­вед­чи­ка Вик­то­ра Лео­но­ва».