Лётчик и парашютист Леонид Минов участвовал в Первой мировой и Гражданской войнах, ему довелось побывать в Европе и Америке, он стал первым гражданином СССР, совершившим прыжок с парашютом. Леонид Григорьевич удостоился множества наград, но в конце 1930‑х годов попал под репрессии. Тем не менее и с этим страшным испытанием он справился.
О непростом пути одного из основателей Воздушно-десантных войск рассказывает Павел Жуков.
Заграничные командировки советского лётчика
Леонид Григорьевич Минов родился 23 апреля 1898 года в городе Двинске. В те времена населённый пункт относился к Витебской губернии Российской империи, сейчас же это латвийский город Даугавпилс. Леонид окончил местное коммерческое училище, после чего ушёл добровольцем на Первую мировую войну. Вскоре Минову пришлось участвовать в другом конфликте: Российская империя рухнула, в стране началась Гражданская война. Леонид Григорьевич пополнил ряды красноармейцев, вступил в большевистскую партию, поскольку именно в ней видел силу, способную изменить страну.
В 1920 году Минов окончил московскую школу лётчиков-наблюдателей и после этого отправился на третью войну в своей жизни — советско-польскую. Однако поля сражений вскоре в очередной раз сменила ученическая скамья: Леонид Григорьевич окончил военную школу лётчиков в Зарайске, а позже — в Москве.
К тому времени Гражданская война завершилась. Минов работал инструктором, но вскоре его повысили до руководителя лётной части первой Московской высшей школы военных лётчиков. Леонид Григорьевич, помимо основной работы, изучал ещё и методики слепого полёта. Для этого, по его инициативе, инженеры создали специальные кабины и кресла для пилотов. Тогда это направление считалось очень перспективным.
Поскольку к середине 1920‑х годов Леонид Григорьевич считался одним из самых образованных и знающих пилотов, то именно его начальство отправило во Францию, поставив на должность авиационного атташе при торговом представительстве СССР.
Новая роль не смутила Минова, он довольно быстро сумел наладить контакты с нужными людьми. Языковой барьер не стал преградой: Леонид Григорьевич неплохо знал французский и английский. Минов сумел выкупить у французов несколько тысяч авиационных моторов «Рон» по цене лома. Конечно, техника давно устарела, поскольку её выпускали ещё в годы Первой мировой войны, но цена всё компенсировала. К тому же юной советской авиации надо было с чего-то начинать, а «Роны» зарекомендовали себя только с хорошей стороны.
Во Франции Минов провёл около двух лет и, оказавшись дома, вернулся к привычной работе в лётной школе. Спустя некоторое время его вновь отправили в командировку — на этот раз в США. Начальник Военно-воздушных сил РККА Пётр Ионович Баранов поручил ему собрать информацию о подготовке американских лётчиков к прыжкам с парашютом. Кроме этого, Минову необходимо было побывать на заводе «Ирвин», где производили парашюты и самое разнообразное авиационное снаряжение. На Минова начальство возлагало большие надежды: в конце 1920‑х годов в СССР о парашютизме знали крайне мало, требовалось во чтобы то ни стало догнать США в этом направлении.
На протяжении нескольких дней Минов буквально жил на предприятии, боясь упустить какой-нибудь нюанс при производстве парашютов. Затем Леонид Григорьевич посетил военную базу, много разговаривал с испытателями, конструкторами и инженерами. Принимающая сторона восхищалась гостем: никто не ожидал, что к ним приедет человек, профессионально разбирающийся в лётном деле. Удивило американцев и то, что общение происходило без переводчика. Контакт был налажен, и Минов договорился не только о приобретении партии парашютов, но и патента на их производство в СССР.
За несколько дней до отъезда Леонид Григорьевич побывал на испытании парашютов, затем попросился добровольцем — ему самому хотелось понять, как работает «Ирвин». Конечно, риск трагедии из-за отсутствия опыта был велик, но американцы согласились. Минов совершил первый прыжок с парашютом с высоты в 500 метров.
Леонид Григорьевич с задачей справился хорошо. Американцев это так поразило, что они предложили советского гостю поучаствовать в соревнованиях по парашютному спорту в Калифорнии — Леонид Григорьевич мгновенно согласился. По условиям соревнований, парашютист должен был совершить прыжок с высоты в 400 метров и приземлиться в круг диаметром в 35 метров. Конечно, в спортсмена без какого-либо опыта никто не верил, однако Минов выступил очень удачно, заняв в соревнованиях третье место. Американские газеты и журналы были в восторге.
Перед отъездом Леонид Григорьевич получил специальное удостоверение:
«Гражданин СССР Л. Г. Минов прошёл курс обучения по инспекции, уходу, содержанию и употреблению парашютов, изготовленных парашютной компанией „Ирвин“. <…> По нашему мнению, он вполне квалифицирован для преподавания употребления парашютов „Ирвин“, а также для их инспекции, ухода и содержания».
Взлёты и падения Минова
Оказавшись в Москве, Леонид Григорьевич выступил с докладом в штабе ВВС, где рассказал о результатах заокеанской поездки. Проделанная Миновым работа настолько впечатлила советских военных, что вскоре в США на завод «Ирвин» отправили инженера Михаила Савицкого. После возвращения именно он управлял первым советским заводом по производству парашютов.
Что же касается Леонида Григорьевича, то он стал первым в Советском Союзе инструктором по парашютной подготовке. Руководство поставило перед ним задачу, которую можно сравнить с непаханой целиной — внедрить в советскую авиацию парашюты. Минов взялся за работу.
Спустя некоторое время прошли первые учебные сборы на базе 11‑й авиационной бригады в Воронеже. Минов рассказал лётчикам о парашютах, а также продемонстрировал их возможности. После теоретической части последовала практическая: лётчикам было необходимо самостоятельно прыгнуть с парашютом. Тогда же добровольцем вызвался Яков Давидович Мошковский — дежурный по части. Минов одобрил.
Практическая часть прошла успешно, несколько десятков человек в тот день совершили первые прыжки. После учений Леонид Григорьевич связался с Барановым и отчитался об успехах, на что Пётр Ионович спросил:
«Скажите, можно ли за два-три дня подготовить, скажем, 10 или 15 человек для группового прыжка? Было бы очень хорошо, если бы оказалось возможным по ходу воронежского учения продемонстрировать выброску группы вооружённых парашютистов для диверсионных действий на территории „противника“».
Минов согласился. 2 августа 1930 года состоялись учения — именно эта дата стала впоследствии Днём Воздушно-десантных войск РККА. Две группы по шесть человек совершили прыжки с парашютом. Первой группой руководил сам Минов, а второй — Мошковский.
Спустя несколько дней Центральный Совет Осоавиахима наградил Леонида Григорьевича званием «Мастер парашютного спорта СССР». Следом соответствующее удостоверение под номером два получил и Яков Мошковский.
Начало и середина 1930‑х годов для Леонида Григорьевича выдались относительно спокойными. Он занимался любимым делом, параллельно работая над развитием парашютизма в СССР. Однако наступил роковой для всей страны 1937 год.
В мае каток репрессий добрался до Осоавиахима. Первым под раздачу попал Роберт Эйдеман — председатель Центрального Совета. На протяжении нескольких дней его допрашивали, пытаясь добиться «правильных» ответов. И это удалось: Эйдеман сознался, что состоял в латышской подпольной организации, а также участвовал в антисоветском заговоре. Он указал людей, которые также являлись «врагами народа». В общей сложности Эйдеман назвал 20 фамилий, 13 из них принадлежали людям, работавшим как раз в Осоавиахиме. Подозреваемых арестовали.
Признания Эйдемана не помогли ему избежать печальной участи: в июне 1937 года председателя Центрального Совета приговорили к смерти, а затем расстреляли. В тот же день, 12 июня, были казнены Тухачевский, Якир и другие высокопоставленные военные.
Вскоре репрессии добрались до заместителя Эйдемана Гаспара Восканова, начальника Управления авиации Константина Третьякова, начальника Центрального аэроклуба Марка Дейча и других военных, связанных с авиацией. Затем НКВД арестовал и Леонида Григорьевича, которого обвинили в участии в военном заговоре, однако отпустили после нескольких допросов. Особый интерес у чекистов вызывали его заграничные командировки и контакты с военными. Так и неизвестно, что именно спасло Минова. Парашютиста не казнили, однако за ним стали наблюдать.
Зато на друга Леонида Григорьевича, Якова Мошковского, органы уже собрали подробное досье. Скорее всего, его бы не пощадили, но в в 1939 году произошла трагедия: во время учений сильные порывы ветра унесли Мошковского на парашюте в сторону. Яков Давидович погиб, врезавшись в грузовик. На его счету было 502 прыжка с парашютом.
О Минове сотрудники спецслужб вспомнили уже после начала Великой Отечественной войны. Его арестовали осенью 1941 года, во второй раз обвинив в военном заговоре. Парашютиста долго допрашивали, а затем осудили по статье 58 на семь лет тюрьмы и семь лет ссылки. Сначала Леонид Григорьевич находился в лагерном пункте Сыня, что в республике Коми, затем его перевели в Северный железнодорожный исправительно-трудовой лагерь. На свободу первый в истории СССР мастер парашютного спорта вышел только в середине 1950‑х годов. Поскольку у власти уже находился Никита Хрущёв, Минов был реабилитирован. Его восстановили в звании полковника ВВС, а также в правах на награды и ношение мундира.
Леонид Григорьевич продолжил заниматься любимым делом. Годы, проведённые в лагере, не прошли бесследно для здоровья Минова, но он нашёл для себя подходящее место — работал руководителем Федерации авиационного спорта Москвы.
Не стало человека, которому довелось пройти три войны и многолетнюю ссылку, в январе 1978 года. Похоронили Леонида Григорьевича на Кунцевском кладбище в Москве. Через год после его смерти, в 1979 году, Центральный Комитет ДОСААФ СССР учредил всесоюзные соревнования на Кубок памяти Минова.
Читайте также «Павел Гроховский: инженер-конструктор, опередивший время».
