Из Печенги в Петсамо и обратно: история спорного региона

Отно­ше­ния СССР и Фин­лян­дии в пер­вой поло­вине XX века ина­че как крайне слож­ны­ми назвать невоз­мож­но. В годы Граж­дан­ской вой­ны бело­фин­ны были одни­ми из про­тив­ни­ков боль­ше­ви­ков. После заклю­че­ния мира в 1920 году сосед­ние стра­ны так и не ста­ли дру­же­ствен­ны­ми, а в 1939 году нача­лась Зим­няя вой­на, повлёк­шая за собой вступ­ле­ние Суо­ми во Вто­рую миро­вую на сто­роне нацист­ской Гер­ма­нии. Лишь в 1948 году Совет­ский Союз и Фин­лян­дия окон­ча­тель­но уре­гу­ли­ро­ва­ли все споры.

Одним из кам­ней пре­ткно­ве­ния в отно­ше­ни­ях Моск­вы и Хель­син­ки была про­бле­ма при­над­леж­но­сти Печен­ги — погра­нич­ной с Нор­ве­ги­ей обла­сти Коль­ско­го полу­ост­ро­ва. Для Совет­ской Рос­сии реги­он имел клю­че­вое зна­че­ние в систе­ме обо­ро­ны Мур­ман­ска и желез­ной доро­ги, веду­щей из север­но­го пор­та вглубь стра­ны. Фин­ны же рас­счи­ты­ва­ли на полу­че­ние выхо­да к Барен­це­ву морю, бога­то­му рыб­ны­ми ресур­са­ми. В 1920‑е годы в Печен­ге обна­ру­жи­ли бога­тые место­рож­де­ния нике­ля, что лишь повы­си­ло в гла­зах сопер­ни­ков зна­че­ние области.

Пустынная страна саамов

Рай­он Мур­ман­ско­го края, рас­по­ло­жен­ный на бере­гах реки Печен­га, был изве­стен рус­ским ещё в ран­нее Сред­не­ве­ко­вье. Автох­тон­ным насе­ле­ни­ем реги­о­на были саа­мы, из язы­ка кото­ро­го и поза­им­ство­ва­ли наиме­но­ва­ние: сло­во «печ» на язы­ке это­го наро­да озна­ча­ет «сос­ну», а «енга» — «реку». Пер­вое упо­ми­на­ние края в рус­ских пись­мен­ных источ­ни­ках дати­ру­ет­ся сере­ди­ной XVI века — тогда в этих суро­вых зем­лях сре­ди лопа­рей про­по­ве­до­вал пре­по­доб­ный Три­фон Чудо­тво­рец. Его дея­тель­ность при­ве­ла к осно­ва­нию на бере­гу реки Печен­ги мона­сты­ря, раз­ру­шен­но­го шве­да­ми в кон­це того же столетия.

Вплоть до XIX века не толь­ко цен­траль­ные вла­сти Рос­сии, но даже архан­гель­ские чинов­ни­ки, в веде­нии кото­рых пре­бы­ва­ли эти зем­ли, сла­бо пред­став­ля­ли себе, что же нахо­дит­ся в самой запад­ной части Мур­ман­ско­го края. Саа­мы их не инте­ре­со­ва­ли, а для тор­гов­ли и нужд фло­та доков и пор­тов Архан­гель­ска было доста­точ­но. Одна­ко сла­бая засе­лён­ность Коль­ско­го полу­ост­ро­ва вол­но­ва­ла вла­сти, ведь побе­ре­жье Барен­це­ва моря откры­ва­ло доступ к рыб­ным ресур­сам. Поэто­му во вре­мя прав­ле­ния Алек­сандра II пра­ви­тель­ство ини­ци­и­ро­ва­ло про­грам­мы под­держ­ки пере­се­лен­цев на побе­ре­жье Барен­це­ва моря, в том чис­ле и в Печен­гу. Имен­но тогда там появ­ля­ют­ся уро­жен­цы Фин­лян­дии, Рос­сии — в основ­ном кре­стьяне из сосед­ней Каре­лии — и даже Нор­ве­гии, заняв­ши­е­ся рыб­ной лов­лей и раз­ве­де­ни­ем рога­то­го ско­та. Вице-губер­на­тор Архан­гель­ской губер­нии Дмит­рий Ост­ров­ский, посе­тив­ший пере­се­лен­цев в кон­це XIX века, отме­чал в «Путе­во­ди­те­ле по севе­ру Рос­сии» (1899):

«Во всех домах нас осо­бо пора­зи­ли опрят­ность и поря­док, как внут­ри домов, так и сна­ру­жи. В самой бед­ной хижине сте­ны, пол, посу­да, мебель носи­ли сле­ды самой забот­ли­вой чисто­ты, на сте­нах раз­ве­ша­ны кар­тин­ки, на окнах зана­вес­ки; жен­щи­ны были оде­ты опрят­но, так же и дети».

В 1881 году на Запад­ном Мур­мане, куда вхо­ди­ла и Печен­га, по сооб­ще­ни­ям вице-адми­ра­ла Алек­сандра Сидес­не­ра, про­жи­ва­ло око­ло 790 уро­жен­цев Фин­лян­дии и Нор­ве­гии, в то вре­мя как чис­лен­ность рус­ских и карел состав­ля­ла все­го 90 чело­век. Из года в год насе­ле­ние обла­сти неуклон­но рос­ло, в основ­ном за счёт фин­нов. К 1917 году пере­се­лен­цев из Суо­ми и их потом­ков было уже око­ло двух тысяч чело­век. Выход­цы из Вели­ко­го Кня­же­ства не учи­ли рус­ский язык и сохра­ня­ли свой жиз­нен­ный уклад — даже поли­ти­ка руси­фи­ка­ции, раз­вёр­ну­тая в эпо­ху прав­ле­ния Алек­сандра III, не при­ве­ла к резуль­та­там. В Печен­ге про­жи­ва­ло несколь­ко обособ­лен­ных общин: рус­ские, фин­ны и нор­веж­цы. Послед­ние сели­лись в реги­оне бла­го­да­ря тому, что рус­ско-нор­веж­ская гра­ни­ца в то вре­мя не была в доста­точ­ной сте­пе­ни демаркирована.

Имен­но в это вре­мя в отно­ше­ни­ях Вели­ко­го Кня­же­ства Фин­лянд­ско­го и Санкт-Петер­бур­га воз­ни­ка­ет вопрос о при­над­леж­но­сти Печен­ги. Его появ­ле­ние в повест­ке дня было свя­за­но со стро­и­тель­ством Сест­ро­рец­ко­го ору­жей­но­го заво­да. Гель­синг­форс рас­счи­ты­вал на пере­да­чу Печен­ги в состав Вели­ко­го Кня­же­ства — там уже жили уро­жен­цы Суо­ми, — а выход к Барен­це­ву морю рисо­вал широ­кие эко­но­ми­че­ские перспективы.

В 1864 году, в обмен на тер­ри­то­рию, на кото­рой воз­ве­ли завод, импе­ра­тор Алек­сандр II пообе­щал Фин­лян­дии «в своё вре­мя» при­бреж­ную поло­су у Ледо­ви­то­го оке­а­на, на кото­рой уже про­жи­ва­ли фин­ские коло­ни­сты. В свою оче­редь Сенат стал выдви­гать пред­ло­же­ния, по кото­рым тер­ри­то­рии уве­ли­чи­ва­лись в несколь­ко раз, а гра­ни­ца долж­на была уйти глу­бо­ко на восток вглубь Коль­ско­го полу­ост­ро­ва. В XIX веке этот вопрос бла­го­по­луч­но отпра­ви­ли в дол­гий ящик — одна­ко он воз­ник уже в рево­лю­ци­он­ное лихолетье.

Печенга во время Гражданской войны

После при­хо­да к вла­сти боль­ше­ви­ков Фин­лян­дия полу­чи­ла неза­ви­си­мость — пред­ста­ви­те­ли Сена­та сами при­бы­ли в Пет­ро­град, дабы полу­чить от Вла­ди­ми­ра Лени­на согла­сие на отде­ле­ние стра­ны. Новый ста­тус поро­дил новые про­бле­мы: Совет­ской Рос­сии и Фин­лян­дии пред­сто­я­ло опре­де­лить адми­ни­стра­тив­ные гра­ни­цы. Если на суше в импе­ра­тор­скую эпо­ху они суще­ство­ва­ли, то на море линии раз­де­ле­ния не было. Усу­губ­ля­ли ситу­а­цию и идеи о созда­нии «Вели­кой Фин­лян­дии», быто­вав­шие в интел­лек­ту­аль­ных кру­гах Хель­син­ки. Соглас­но этой кон­цеп­ции, быв­шее Вели­кое Кня­же­ство долж­но было стать домом для род­ствен­ных фин­но-угор­ских наро­дов, про­жи­вав­ших на тер­ри­то­рии быв­шей Рос­сий­ской импе­рии. Коль­ский полу­ост­ров с его бога­ты­ми полез­ны­ми иско­па­е­мы­ми, о кото­рых ста­ло извест­но ещё в XIX веке, давал Фин­лян­дии и выход в север­ные моря, и сырье­вую базу для развития.

Такие идеи в 1918 году рас­про­стра­ни­лись не толь­ко сре­ди пра­вых, но и сре­ди левых фин­нов, кото­рых под­дер­жи­ва­ли боль­ше­ви­ки в раз­ра­зив­шей в Фин­лян­дии граж­дан­ской войне. 1 мар­та 1918 года боль­ше­ви­ки и крас­ные фин­ны под­пи­са­ли дого­вор, по кото­ро­му Совет­ская Рос­сия пере­да­ва­ла Печен­гу, при усло­вии согла­сия на такой пере­ход мест­но­го населения.

Пере­го­во­ры меж­ду пред­ста­ви­те­ля­ми соци­а­ли­сти­че­ских пра­ви­тельств про­хо­ди­ли доволь­но тяже­ло: фин­ны доби­лись уве­ли­че­ния усту­пок на Севе­ре из-за того, что боль­ше­ви­кам было жиз­нен­но необ­хо­ди­мо полу­чить кон­троль над фор­том Ино на побе­ре­жье Фин­ско­го зали­ва. Узнав о пере­да­че Печен­ги крас­ной Фин­лян­дии, мест­ные жите­ли заяви­ли о реши­тель­ном недовольстве.

«Про­те­сту­ем про­тив наси­лия, учи­нён­но­го над жите­ля­ми запад­но­го Мур­ма­на дого­во­ром с Фин­лян­ди­ей. Этим поступ­ком Вы попи­ра­е­те идею сво­бо­ды само­опре­де­ле­ния наро­дов, раз­ры­ва­е­те веч­ную связь с Рос­си­ей и отда­ё­те под власть наро­да чуж­до­го им обы­ча­я­ми и укла­дом жизни».

С отчуж­де­ни­ем части Мур­ман­ско­го побе­ре­жья не согла­си­лись и неко­то­рые чины мор­ско­го ведом­ства, в част­но­сти началь­ник Мор­ско­го Гене­раль­но­го Шта­ба Евге­ний Беренс. Они счи­та­ли, что Печен­га пред­став­ля­ет боль­шое стра­те­ги­че­ское зна­че­ние для Совет­ской России.

Пора­же­ние крас­ной Фин­лян­дии в граж­дан­ской войне при­ве­ло к фак­ти­че­ской отмене дого­во­ра: пере­да­ча Печен­ги не состо­я­лась, о чём Москва сооб­щи­ла Мур­ман­ско­му сове­ту в апре­ле 1918 года. Девя­то­го чис­ла Иосиф Ста­лин теле­гра­фи­ро­вал пред­се­да­те­лю Сове­та Алек­сею Юрье­ву: «…Вы име­е­те и фор­маль­ное, и мате­ри­аль­ное осно­ва­ние при­знать дого­вор упразд­нён­ным и занять преж­нюю гра­ни­цу погра­нич­ной стражей…»

Со вре­ме­нем пре­тен­зии на Печен­гу выдви­ну­ли уже белые фин­ны — они нача­ли решать тер­ри­то­ри­аль­ный вопрос сило­вы­ми мето­да­ми. Вес­ной 1918 года в Каре­лию и на север­ное побе­ре­жье Совет­ской Рос­сии с мол­ча­ли­во­го согла­сия хель­синк­ско­го пра­ви­тель­ства вторг­лись отря­ды доб­ро­воль­цев, рас­счи­ты­вав­шие при­со­еди­нить к Фин­лян­дии Каре­лию и Печен­гу. На севе­ре в нача­ле мая 1918 года горст­ка погра­нич­ни­ков столк­ну­лась с отря­дом чис­лен­но­стью в несколь­ко сот чело­век. Печен­гу заня­ли добровольцы.

Мур­ман­ско­му сове­ту оста­ва­лось лишь про­сить помо­щи у англи­чан, чьи кораб­ли ещё с Пер­вой миро­вой вой­ны нахо­ди­лись в север­ных рус­ских водах. С уст­но­го согла­сия мест­но­го сове­та бри­тан­ские моря­ки выса­ди­лись на север­ном побе­ре­жье Рос­сии и боро­лись вме­сте с отря­да­ми крас­но­ар­мей­цев и крас­ных фин­нов про­тив вторг­ших­ся на Мур­ман доб­ро­воль­цев. К лету 1918 года область сов­мест­ны­ми уси­ли­я­ми очи­сти­ли от про­тив­ни­ка. Одна­ко при­гла­ше­ние англи­чан ста­ло одной из при­чин пер­во­на­чаль­но­го успе­ха интер­вен­ции стран Антан­ты, начав­ше­го­ся в авгу­сте 1918 года.

Печенга становится Петсамо

На дол­гие меся­цы Печен­га ока­за­лась под управ­ле­ни­ем рус­ско­го бело­гвар­дей­ско­го Вре­мен­но­го пра­ви­тель­ства Север­ной обла­сти. Поло­же­ние в реги­оне оста­ва­лось отно­си­тель­но ста­биль­ным — в отли­чие от дру­гих участ­ков совет­ско-фин­ской гра­ни­цы. В 1919 году доб­ро­воль­цы Суо­ми вторг­лись в Оло­нец­кую Каре­лию, одна­ко были выби­ты частя­ми Крас­ной армии. Раз­гром бело­гвар­дей­цев гене­ра­ла Евге­ния Мил­ле­ра в нача­ле 1920 года вновь обост­рил печенг­скую про­бле­му — с пора­же­ни­я­ми белых Фин­лян­дия акти­ви­зи­ро­ва­лась и вве­ла вой­ска в реги­он. Тем не менее ситу­а­ция силь­но отли­ча­лась от собы­тий 1918 года: Совет­ская Рос­сия явно ста­ла силь­нее, поэто­му лобо­вое столк­но­ве­ние с Моск­вой в Хель­син­ки счи­та­ли нецелесообразным.

Судь­ба Печен­ги опре­де­ли­лась на мир­ных пере­го­во­рах меж­ду Совет­ской Рос­си­ей и Фин­лян­ди­ей, про­хо­див­ших с июня по октябрь 1920 года в эстон­ском горо­де Тар­ту. Кон­фе­рен­ция ста­ла насто­я­щим испы­та­ни­ем для дипло­ма­тов с обе­их сто­рон: поми­мо тер­ри­то­ри­аль­ных про­блем, деле­га­ты реша­ли эко­но­ми­че­ские и пра­во­вые вопро­сы, по кото­рым в пер­вый месяц кон­суль­та­ций не нашли ком­про­мисс. Ост­ро сто­я­ла и про­бле­ма при­над­леж­но­сти Печен­ги: совет­ские дипло­ма­ты отка­зы­ва­лись идти на тер­ри­то­ри­аль­ные уступ­ки Фин­лян­дии. Парал­лель­но с пере­го­во­ра­ми гла­ва совет­ской деле­га­ции Ян Бер­зин настой­чи­во пред­ла­гал согла­сить­ся с тре­бо­ва­ни­я­ми Хель­син­ки: «Что для нас выгод­нее — мир с Фин­лян­ди­ей и откры­тое Бал­тий­ское море или сохра­не­ние Печенги?»

Полит­бю­ро ЦК РКП(б) одоб­ри­ли уступ­ки на север­ном побе­ре­жье 23 июля — после новых инструк­ций пере­го­во­ры сдви­ну­лись с мёрт­вой точ­ки. Прин­ци­пи­аль­ное реше­ние было при­ня­то, но оста­вал­ся вопрос о раз­ме­ре усту­пок: ещё до нача­ла пере­го­во­ров неко­то­рые фин­ские поли­ти­ки тре­бо­ва­ли пере­да­чи Суо­ми чуть ли не все­го Коль­ско­го полу­ост­ро­ва. В конеч­ном счё­те дипло­ма­ты опре­де­ли­ли новую гра­ни­цу, раз­ре­зав­шую полу­ост­ров Рыба­чий попо­лам. Это реше­ние не под­дер­жа­ли мор­ские офи­це­ры Совет­ской Рос­сии, в том чис­ле коман­ду­ю­щий мор­ски­ми сила­ми Алек­сандр Немитц. Мор­ской Гене­раль­ный Штаб вына­ши­вал пла­ны обу­строй­ства на севе­ре базы для фло­та — с поте­рей Печен­ги её обо­ро­на в слу­чае воз­мож­ной вой­ны ста­но­ви­лась труд­но­вы­пол­ни­мой задачей.

Так или ина­че, но 14 октяб­ря 1920 года Совет­ская Рос­сия и Фин­лян­дия под­пи­са­ли мир­ный дого­вор. Печен­га пере­шла под управ­ле­ние Хель­син­ки — теперь она ста­ла фин­ским Петсамо.

Недолгая история финского Петсамо

Фин­лян­дия полу­чи­ла, что хоте­ла — выход к север­ным морям. Несмот­ря на то что Пет­са­мо ста­ло частью про­вин­ции Оулу, фин­ны вос­при­ни­ма­ли эти тер­ри­то­рии как далё­кую и зага­доч­ную «коло­нию», кото­рую необ­хо­ди­мо осво­ить. Имен­но такие настро­е­ние встре­ча­ют­ся в путе­вых замет­ках и очер­ках путе­ше­ствен­ни­ков. Один из них, Эрнст Лам­пен, писал в 1921 году:

«Дух оке­а­на нам, фин­нам, неиз­ве­стен и чужд, но нам нуж­но отпра­вить­ся туда, что­бы позна­ко­мить­ся с ним. Пото­му что мы теперь вдруг ста­ли оби­та­те­ля­ми мор­ско­го берега…»

Хель­син­ки выде­ля­ли круп­ные сред­ства на осво­е­ние реги­о­на, тем более что в том же 1921 году гео­ло­ги откры­ли бога­тые место­рож­де­ния нике­ле­вой руды: эко­но­ми­че­ское зна­че­ние Пет­са­мо воз­рос­ло в разы. Раз­ра­бот­кой заня­лось акци­о­нер­ное обще­ства Petsamon Nikkeli, созда­ли кон­цес­сии с канад­ски­ми фир­ма­ми, имев­ши­ми бога­тый опыт в рабо­те с нике­лем. Через тер­ри­то­рию Пет­са­мо про­ве­ли желез­ную доро­гу (пер­вые пла­ны такой строй­ки про­ра­ба­ты­ва­ли ещё в XIX веке), а в посёл­ке Лии­на­ха­ма­ри рас­ши­ри­ли порт. По дан­ным пере­пи­си насе­ле­ния 1921 года, в обла­сти про­жи­ва­ло 1423 чело­ве­ка, из кото­рых 577 явля­лись фин­на­ми, 387 — каре­ла­ми, а 225 — рус­ски­ми. С тече­ни­ем вре­ме­ни чис­лен­ность жите­лей Пет­са­мо воз­рос­ла бла­го­да­ря появ­ле­нию рабо­чих мест на про­мыш­лен­ных стройках.

Тем не менее ско­ро Пет­са­мо-Печен­га вновь столк­ну­лась с тяжё­лы­ми воен­ны­ми буд­ня­ми. Тар­тус­кий мир­ный дого­вор 1920 года не раз­ре­шил про­ти­во­ре­чий, сло­жив­ших­ся в отно­ше­ни­ях СССР и Фин­лян­дии отно­си­тель­но поло­же­ния на Фин­ском зали­ве — хотя Пет­са­мо и пере­да­ли Хель­син­ки для того, что­бы обес­пе­чить отно­си­тель­ную без­опас­ность для Пет­ро­гра­да. В ходе Зим­ней вой­ны Крас­ная армия доволь­но быст­ро и не встре­чая сопро­тив­ле­ния заня­ла быв­шие рус­ские тер­ри­то­рии на побе­ре­жье Барен­це­ва моря, после чего по резуль­та­там Мос­ков­ско­го мир­но­го дого­во­ра СССР вер­нул себе кон­троль над полу­ост­ро­ва­ми Сред­ний и Рыбачий.

Уже спу­стя год, во вре­мя «вой­ны-про­дол­же­ния», Пет­са­мо игра­ло важ­ную роль в эко­но­ми­ке и стра­те­гии стран Оси: нем­цы исполь­зо­ва­ли нике­ле­вые место­рож­де­ния, а порт Лии­на­ха­ма­ри пре­вра­тил­ся в воен­но-мор­скую базу. Лишь в сен­тяб­ре 1944 года Фин­лян­дия вышла из вой­ны — но немец­кие воору­жён­ные силы про­дол­жа­ли кон­тро­ли­ро­вать область. Для осво­бож­де­ния реги­о­на Крас­ная армия про­ве­ла Пет­са­мо-Кир­ке­нес­скую опе­ра­цию, в ходе кото­рой части вер­мах­та были выби­ты из пре­де­лов Печен­ги. Почти всё фин­ское насе­ле­ние эва­ку­и­ро­ва­лось в Финляндию.

На этот раз СССР пред­по­чёл вер­нуть себе утра­чен­ную после Граж­дан­ской вой­ны тер­ри­то­рию на побе­ре­жье Барен­це­ва моря. По Париж­ско­му мир­но­му дого­во­ру 1947 года Печен­га ста­ла частью Мур­ман­ской обла­сти и явля­ет­ся тако­вой по сей день. Фин­лян­дия обя­за­лась выпла­чи­вать Совет­ско­му Сою­зу репа­ра­ции в нату­раль­ной фор­ме (това­ра­ми) на сум­му в 300 мил­ли­о­нов дол­ла­ров — поз­же по согла­ше­нию сто­рон эта циф­ра пони­зи­лась до 226 мил­ли­о­нов. Фин­лян­дия спра­ви­лась с этой зада­чей за восемь лет.

Рекомендуемая литература

• The Finnish Civil War 1918. History, Memory, Legacy. Brill, 2014.
• Алек­сандр Рупа­сов, Алек­сандр Чисти­ков. Совет­ско-фин­лянд­ская гра­ни­ца. 1918–1938 гг. Очер­ки исто­рии. СПб.: Изда­тель­ство «Авро­ра», 2016.

Читай­те так­же «Каре­лы, „Вели­кая Фин­лян­дия“ и карель­ский наци­о­на­лизм нака­нуне рево­лю­ции».