Минувшей весной в VATNIKSTAN вышел материал «„Товарищ Сталин, только для вас“: как автор „Карика и Вали“ отправил в Кремль марсианина». Этим текстом о советском писателе Яне Ларри заинтересовался Алехандро Ариэль Гонсалес, переводчик из Аргентины, несколько лет проживший в России. Его переводы русских классиков на испанский получили высокую оценку — несколько лет назад Алехандро стал лауреатом премии «Читай Россию/Read Russia», а в 2020 году его премировали на фестивале «Золотой витязь». Теперь он знакомит испаноязычных читателей с творчеством Ларри и его современников, писателей ХХ века.
В интервью Алехандро рассказал о своей работе над текстами Яна Ларри, а также поделился взглядами на происходящее в мире и списком любимых русскоязычных книг.
— Год назад вы закончили перевод «Страны счастливых» Яна Ларри. В ваших предыдущих интервью вы говорили о том, что в переводах приходится ориентироваться на книжный рынок. Получается, что в Аргентине переводы Ларри сулят издателю коммерческий успех?
— Когда я говорил, что ориентируюсь на рынок, я, скорее всего, имел в виду, что избегаю употребления «аргентинизмов» в тексте, поскольку издатели хотят экспортировать книги за рубеж. Что касается «Страны счастливых — сложно сказать, что ждёт эту книгу в Аргентине. Осмелюсь предположить, что там она вряд ли станет сенсацией. Скорее всего, книга найдёт своих читателей среди людей левой политической ориентации, любителей научной фантастики, а также культурной истории Советского Союза.
— Тогда как получилось, что вы взялись переводить Ларри? И почему именно эту книгу?
— Дело в том, что издательство «Razón y Revolución» (Разум и Революция) — кстати, это ещё и политическая организация — стало издавать новую серию «Literatura del futuro» (Литература будущего), которая включает тексты, прямо или косвенно связанные с Октябрьской революцией. В этой серии уже вышли «Красная звезда» Богданова, «Путешествие моего брата Алексея в страну крестьянской утопии» Чаянова, «Щепка» Зазубрина. Скоро там появятся и другие.
Почти все эти тексты пока неизвестны ни в Аргентине, ни в испаноязычном мире в целом.
— Издательство само находит эти произведения и заказывает их перевод?
— Да, всё это они предложили сами, в том числе и книгу Ларри.
— Наверное, вы уже знаете, что из всех книг Ларри в России широкую известность получила только одна — «Приключения Карика и Вали». Вы читали её?
— Нет, к сожалению. Я читал о ней, но саму книгу — ещё нет.
— А что-нибудь ещё, кроме «Страны счастливых»? Созданного для Сталина «Небесного гостя» вы ведь, кажется, прочли. Вернее, то, что от него осталось.
— Да, «Небесного гостя» читал и перевел на испанский. Текст выйдет в декабре в нашем журнале «Eslavia». Кроме того, я писал статью об истории с письмом Ларри к Сталину. Думаю, что это многих заинтересует.
— Наверняка вы уже успели заметить, что о Ларри на русском написано очень немного. В статье о письме к Сталину удалось только предположить, почему писатель решился написать вождю. Создалось впечатление, будто это был сознательный, немного юродивый троллинг. А вы как считаете?
— Для меня тоже это загадка. Это действительно, как вы говорите, в традиции юродства. Может, он и хотел «пошутить» с товарищем Сталиным, но это было бы уже безумие! Наверное, он действительно был таким наивным, что хотел рассказать вождю «правду» о том, что творилось на самом деле. Ведь жанр «письма к Сталину» был в моде в те времена: и Булгаков, и Платонов, и Замятин и многие другие писали ему. Видимо, всё-таки Ларри надеялся на что-то таким ходом.
— В «Стране счастливых» очень много прямых и непрямых указаний на актуальную на момент написания книги советскую действительность. Насколько для аргентинских читателей известен этот контекст? Судя по тому, что такие проекты как «Литература будущего» находят у вас читателя, иные аргентинцы подкованы в советской истории лучше, чем иные россияне.
— Думаю, что аргентинская «интеллигенция» — если она на самом деле есть — пусть и поверхностно, но знакома с историей Советского Союза. Всё-таки все эти книги публикуются с большой вступительной статьёй от издателя, где есть и политический, и идеологический и литературный контекст. Так, например, к «Щепке» мы писали две вступительные статьи: от издателя и от меня.
— Вы уехали из России в 2014 году. Что заставило вас вернуться в Аргентину?
— У меня с самого начала не было намерения оставаться в России до конца жизни, я об этом не думал. И о покупке жилья здесь я не мог и мечтать. Сложилось так, что мне удалось купить квартиру в Буэнос-Айресе, поэтому я решился на переезд.
— В интервью «Бумаге» вы рассказываете о том, в чём для вас разница между Аргентиной и Россией, и что к чему-то вы уже начали привыкать. Сложно было перестраиваться обратно?
— Когда я вернулся в Аргентину, мне было как-то непривычно целовать мужчин в щеку при встрече. Так у нас принято — здороваясь, целовать и женщин, и мужчин. А я, как русский человек, подавал всем руку. Но это то, что касается видимых изменений. Что касается внутреннего мира — возможно, я стал более замкнутым. Но я точно не знаю, «виновата» ли в этом Россия или это просто возраст. Одно точно скажу: когда целыми годами занимаешься переводами, постоянно сидишь дома один, это сказывается на характере.
Я вообще болтовню не люблю, а после пребывания в России — тем более. В Аргентине люди любят говорить ради говорения, для поддержания разговора. Я в таких случаях хмурюсь и ухожу.
— Сейчас, в пандемию, это важное умение — иметь возможность и желание проводить больше времени дома, избегать компаний.
— Меткое наблюдение! Пандемия мало что изменила в моей жизни. Только жаль, конечно, своих детей — хочется больше времени быть с ними на улице, на природе. Но пока приходится оставаться дома.
— Следите ли вы за новостями о последствиях пандемии в России? В чём, на ваш взгляд, основные отличия новой ковидной реальности здесь и в Аргентине?
— Только что, за обедом, мы с женой (она русская) смотрели новости из России. Узнали про смерть Мамонова. Это очень печально! Мы не понимаем, почему в России люди не хотят прививаться. У нас в этом плане проблем нет — привиться планирует больше 80% населения. Конечно, есть люди, которые несут всякие глупости про заговор, про то, что вируса нет, что всё это вопрос бизнеса, денег. Но их мнение никак не влияет на мнение большинства.
— Давайте вернёмся к Ларри. Каковы были особенности работы над переводом его книги? Что удалось передать без изменений, а что пришлось адаптировать? Может быть, появились какие-то черты, которых в оригинале быть не могло, но в переводе без них не обойтись?
— Если говорить с позиции опытного переводчика — переводить эту книгу было нетрудно. Стиль очень простой, история линейная, лексика обычная… Другое дело, когда переводишь Андрея Платонова, например, у которого свой уникальный слог, особый синтаксис.
— То есть, можно сказать, что это для вас рядовая работа, о которой спустя годы, вы, вероятнее всего, не будете вспоминать?
— Нет, ни в коем случае. Ранее я уже говорил, что написал статью о Ларри. Ещё я думаю, что было бы интересно противопоставить роман «Страна счастливых» роману «Мы» — мне кажется, у Ларри можно найти ответы на некоторые вопросы, которые поднимает в своей книге Замятин.
— Уже известно, как будет оформлена «Страна счастливых», что будет на обложке?
— Пока ещё нет. В целом, все обложки книг, выходящих в серии «Literatura del futuro», выглядят так.
Если бы я сам выбирал картинку для обложки этой книги, то взял бы что-то из советских картин или иллюстраций той эпохи, чтобы читателю было понятно, что речь там идет именно о социалистической утопии. Вообще, мне было приятно воссоздать мир Ларри на испанском языке. У него замечательная фантазия. Мне приятно видеть, что люди той эпохи позволяли себе воображать другие миры.
— Одни позволяли, а другие наоборот: вы ведь помните, что «Страна счастливых» почти сразу стала запрещённой книгой.
— В том-то и дело. Сталинская эпоха закрыла все возможности. И в мире создалось такое представление о социализме — это плохо, это не работает и не решает проблемы, которые обещает решить. Социализм потерпел крах, это правда. Но это не значит, что теперь у нас всё хорошо. Мы и сейчас живём в постоянном крахе. Но, по крайней мере, в то время люди искали способы создать новый мир, поменять социальные институты. Это очень ценно.
— То есть, смелость фантазии, воображения, которые предлагает Ларри — всё это может стать способом выйти из постоянного краха?
— Трудно сказать. Мир стал другим. Но если вы посмотрите на кинематограф последних лет, то увидите, что появилось очень много фильмов о том, как планета разрушается (то комета падает, то землетрясение, то наводнение, и т. д.). То есть, люди понимают, что дела идут не очень хорошо (пандемия, кстати, это доказывает), но они застряли в тупике и не могут уже представить себе ничего, кроме конца мира — это легче, чем думать о его преобразовании.
— Понятно, что пандемия так или иначе тормозит все проекты, но всё же: как скоро можно ожидать выхода «Страны счастливых» в Аргентине?
— Я думаю, что книга выйдет в следующем году. А до неё, пожалуй, появится «Шоколад» Тарасова-Родионова, роман про чекистов. Тоже в моём переводе.
Топ-10 произведений русской литературы от Алехандро Гонсалеса — не только как переводчика, но и как читателя
1. «Записки из подполья», Фёдор Достоевский.
2. «Тёмные аллеи», Иван Бунин.
3. «Губернатор», Леонид Андреев.
4. «Молох», Александр Куприн.
5. «Собачье сердце», Михаил Булгаков
6. Любые рассказы, Антон Чехов.
7. «Первая любовь», Иван Тургенев.
8. «Петербургские повести», Николай Гоголь.
9. «Мышление и речь», Лев Выготский.
10. «Афины и Иерусалим», Лев Шестов.
Читайте также «„Чистота и диктатура“. О гигиенической антиутопии 1920‑х, которую интересно читать сегодня».