Качели на бурных волнах сибирского панка. Интервью с авторами комикса «Егор и Яна. Печаль моя светла»

В фев­ра­ле 2024 года вышел пер­вый офи­ци­аль­ный комикс о «Граж­дан­ской обо­роне». «Егор и Яна. Печаль моя свет­ла» — гра­фи­че­ский роман о собы­ти­ях, навсе­гда изме­нив­ших сибир­ский панк и повли­яв­ших на весь рус­ский рок. Комикс помог­ли под­го­то­вить подру­га Янки Дяги­ле­вой Анна Вла­ды­ки­на, вдо­ва Его­ра Лето­ва Ната­лья Чума­ко­ва, а так­же жур­на­ли­сты Иван Кире­ев и Сер­гей Гурьев. Худо­же­ствен­ным оформ­ле­ни­ем зани­ма­лась иллю­стра­тор Оль­га Лав­рен­тье­ва — автор комик­сов «Про­цесс две­на­дца­ти», «Непри­знан­ные госу­дар­ства. Один­на­дцать исто­рий о сепа­ра­тиз­ме», «Сур­ви­ло» и дру­гих гра­фи­че­ских романов.

Мы пого­во­ри­ли с Дмит­ри­ем Чино­вым и Вла­ди­ми­ром Нау­мо­вым — созда­те­ля­ми сюже­та «Его­ра и Яны». Авто­ры рас­ска­за­ли, как по ходу рабо­ты появ­ля­лись новые пер­со­на­жи, кем хоте­ли изоб­ра­зить себя в комик­се, поче­му сей­час Летов стал поп-звез­дой и когда вер­нут­ся Егор и Янка.

— Для кого ваш комикс?

Вла­ди­мир: Мы дела­ли комикс для себя. Идея дол­го мучи­ла меня, под­та­чи­ва­ла мою нерв­ную систе­му и амби­ции, и хоте­лось дове­сти её до конца.

Я рабо­тал с огляд­кой на то, что­бы мне само­му нра­ви­лось. Такой чело­век, как я, — это и есть наша ауди­то­рия. Чело­век, кото­рый увле­ка­ет­ся и куль­ту­рой, и кон­тр­куль­ту­рой, и комик­са­ми, и гра­фи­че­ски­ми рома­на­ми. Мил­ле­ни­ал — наша целе­вая аудитория…

Дмит­рий: Я бы ска­зал, не целе­вая, а желаемая.

Самая класс­ная ауди­то­рия была бы та, кото­рая ска­за­ла: «О! Чё там ещё вышло про Янку или Иго­ря Фёдо­ро­ви­ча?» Они смо­гут оце­нить про­сто новую фор­му выска­зы­ва­ния про этих вели­ких людей.

Вто­рая ауди­то­рия, от кото­рой я уже несколь­ко отзы­вов полу­чал, — люди, кото­рые не толь­ко раз­би­ра­ют­ся в «ГО», но и в комик­сах. Это иде­аль­ный стык — те, кто зна­ет, что такое нор­маль­ный комикс, и оце­нил тот факт, что он про «ГО» и Янку.

Мы рас­став­ля­ли малень­кие «ружья», вся­кие фиш­ки, дела­ли при­коль­ные эле­мен­ты, деталь­ки. При­ят­но, что неко­то­рые это счи­ты­ва­ют — зна­чит, не зря замо­ра­чи­ва­лись. Мож­но было про­сто по шагам раз­ло­жить био­гра­фию Иго­ря Фёдо­ро­ви­ча, но мы «пошли иным путём».

В про­цес­се мы сами узна­ли мно­гое. Рань­ше я так не углуб­лял­ся в этих героев.

— Поче­му комикс чёрно-белый?

Дмит­рий: «Цвет­ной комикс про „ГО“» — ниче­го свя­то­го нет вооб­ще, про­сто дья­во­лы во пло­ти! Лич­но у меня, когда я слу­шаю Янку или «Обо­ро­ну», ассо­ци­а­ции какие-то чёрно-белые.

Вла­ди­мир: Места, где жили наши герои, тоже, по край­ней мере в нашем вос­при­я­тии, монохромные.

— Конец 80‑х — нача­ло 90‑х годов — пик дея­тель­но­сти Его­ра Летова?

Дмит­рий: Тяже­ло отве­тить на этот вопрос. Насколь­ко это прай­мо­вый пери­од Лето­ва? У него столь­ко этих пери­о­дов, запи­сей, альбомов.

У всех своё мне­ние. Мне очень нра­вят­ся позд­ние аль­бо­мы «ГО». Мне кажет­ся, это совер­шен­но нестан­дарт­ная точ­ка зрения.

— В сере­дине кни­ги изоб­ра­же­ны каче­ли на бур­ных вол­нах. Это отсыл­ка к смер­ти Янки?

Дмит­рий: Мы в этом соеди­ни­ли два мощ­ней­ших обра­за. У Янки — «при­дёт вода», а у Иго­ря Фёдо­ро­ви­ча — «лете­ли каче­ли без пас­са­жи­ров». В этот момент они соеди­ни­лись, а даль­ше Егор и Янка отдаляются.

— Во вре­мя роко­вой про­гул­ки Янка изоб­ра­же­на у реки. Вы при­дер­жи­ва­е­тесь вер­сии самоубийства?

Вла­ди­мир: Эта вер­сия выгля­дит вполне прав­ди­вой. Но зачем пло­дить домыс­лы? К тому же у нас всё-таки не тру-крайм-исто­рия, а гра­фи­че­ский роман по извест­ным фактам.

Дмит­рий: Я как сце­на­рист про­сто отстра­нил­ся от этой исто­рии и пока­зал так, как оно мог­ло бы быть. Обе вер­сии име­ют свои мину­сы и плю­сы. Не хочет­ся вооб­ще при­ни­мать то или иное решение.

У нас была даже одна ужас­но кощун­ствен­ная мысль… Есть вер­сия, что Янку уби­ли хули­га­ны. Была идея изоб­ра­зить нас в обра­зе этих него­дя­ев. Но, сла­ва Богу, мы это­го не сде­ла­ли. Это мог­ла бы быть совсем безум­ная деталь.

— Есть изоб­ра­же­ние, где перед Янкой чёр­ная фигу­ра без лица со сло­ва­ми «Помо­ги». Кто это?

Дмит­рий: Мак­си­маль­но умрач­нён­ная исто­рия о том, как погиб свод­ный брат Янки. Навер­ное, во сне фигу­ри­ру­ют и смерть бра­та, и то, как её посте­пен­но под­во­ди­ли самые раз­ные мыс­ли к это­му тра­ги­че­ско­му ито­гу. В пес­нях Дяги­ле­вой очень мно­го строк, свя­зан­ных со смертью.

Вла­ди­мир: Янка счи­та­ла, что при­нес­ла смерть. И смерть всё боль­ше окру­жа­ла её — сна­ча­ла в пес­нях, потом во снах.

Дмит­рий: За корот­кий про­ме­жу­ток вре­мен ушло мно­го близ­ких: и Башла­чёв, и мама, и брат сводный.

— Алек­сандр Башла­чёв силь­но повли­ял на Янку. Вам не кажет­ся, что он заслу­жил боль­ше «кар­тин­но­го» вре­ме­ни в комиксе?

Дмит­рий: Да, Башла­чё­ву хоте­лось боль­ше уде­лить вни­ма­ния, но исто­рия изна­чаль­но заду­ма­лась про Его­ра, Янку, их вза­и­мо­от­но­ше­ния, вли­я­ние друг на друга.

Наш комикс пла­ни­ро­вал­ся куда более корот­ким — мы хоте­ли сде­лать жур­наль­чик стра­ниц на 20—30. Но в про­цес­се рабо­ты над сце­на­ри­ем нам все­гда хоте­лось доба­вить что-то ещё. Обще­ния с оче­вид­ца­ми и пра­во­об­ла­да­те­ля­ми так­же доба­ви­ло деталей.

Вла­ди­мир: Чем боль­ше мы рабо­та­ли, тем боль­ше появ­ля­лось пер­со­на­жей, век­то­ров, доми­нант. При­шлось напол­нять комикс людь­ми, поме­чать, что это был такой-то чело­век, он сто­ял здесь, он сде­лал это и так далее.

Дмит­рий: Чита­те­ли не обя­за­ны знать Ревя­ки­на, Кин­че­ва, «Аук­цЫ­он», груп­пу «Адольф Гит­лер» и всех геро­ев сиб­пан­ка. Поэто­му при­шлось стре­лоч­ка­ми сопро­во­дить. Но в ито­ге полу­чи­лось класс­но — почти каж­дый кадр напол­нен чем-то, мож­но пораз­гля­ды­вать, посмот­реть, почитать.

— Хоте­лось бы узнать про совет­ско­го обы­ва­те­ля. Поче­му он в шубе, а не в про­стой боло­нье­вой курт­ке? Поче­му у него бутыл­ка вод­ки в кар­мане? Это раз­ве не пери­од анти­ал­ко­голь­ной кампании?

Вла­ди­мир: Ну отку­да у совет­ских обы­ва­те­лей обыч­но появ­ля­лись вся­кие вещи, кото­рые быть у них не долж­ны? Где-то достал, ска­жем так. А поче­му у него вод­ка? Пото­му что чело­век пью­щий. Какая анти­ал­ко­голь­ная кам­па­ния? В Москве быва­ют вся­кие кам­па­нии, в Петер­бур­ге тоже, до Сиби­ри, види­мо, не дошла.

Дмит­рий: Мне нра­вит­ся, что в комик­се есть инте­рес­ное допол­не­ние в виде таких геро­ев. То есть один мужик идёт мимо кон­цер­та и гово­рит «пога­ная моло­дёжь!», отсы­лая к стро­ке из «ГО». На дру­гом кад­ре мы видим нор­ко­вую шап­ку, где встро­е­ны сло­ва из пес­ни Дяги­ле­вой «Я стер­ве­нею». Есть мужи­ки в воен­ной фор­ме, тоже наме­ка­ют на опре­де­лён­ные собы­тия. Это всё про­сто любо­пыт­ные дета­ли на фоне.

Вла­ди­мир: Когда мы толь­ко начи­на­ли делать гра­фи­че­ский роман, нам нуж­на была фак­ту­ра, ощу­ще­ние Омска того пери­о­да. Мы яндек­си­ли: «Омск» и виде­ли — при­ят­ный город, обыч­ный. Реши­ли изме­нить запрос на «Омск ужас» — нача­лись выбо­и­ны в доро­гах, косо­бо­кие дома…

В обыч­ном Омске, может быть, обы­ва­те­ли шубы не носи­ли, но в нашем Омске-ужа­се… в этом горо­де мог­ло быть всякое…

Вооб­ще, уди­ви­тель­но, что мы с вами в пси­хо­ло­гии это­го пер­со­на­жа копа­ем­ся. Мне кажет­ся, образ полу­чил­ся вполне цель­ным: чело­век ходит на панк-кон­цер­ты, не сидит дома, оде­ва­ет­ся заме­ча­тель­но, ещё и не дурак выпить…

Дмит­рий: Есть жена. Ячей­ка обще­ства образцовая.

Вла­ди­мир: И жена его тер­пит. Уди­ви­тель­ная жизнь.

— Комикс полу­чил­ся таким, каким вы его себе представляли?

Вла­ди­мир: Он полу­чил­ся даже луч­ше, чем мы ожидали!

— Если бы не цен­зу­ра и запре­ты, что бы вы ещё вклю­чи­ли в комикс?

Дмит­рий: У нас не было ника­ких запре­тов. Есть кад­ры с нац­бо­ла­ми, мат, упо­мя­ну­та груп­па «Адольф Гит­лер». Мы себя не сдерживали.

— Как бы вы про­ре­кла­ми­ро­ва­ли комикс?

Дмит­рий: Кто не купит, тот Шаман!

— Есть ли у вас ещё какие-нибудь идеи, кото­рые вы вопло­ти­ли бы в комик­сах? Вы гово­ри­ли, что у вас была идея по пово­ду фильма.

Вла­ди­мир: Это про­ект, кото­рый сра­зу был обре­чён на про­вал. То есть это какие-то мечтания.

— Согла­си­тесь, не хва­та­ет филь­ма про «Граж­дан­скую оборону».

Дмит­рий: Сде­ла­ют, вопрос вре­ме­ни. Я думаю, кто-то уже делает.

Вла­ди­мир: Сей­час надо насла­ждать­ся момен­том, когда нам чего-то не хва­та­ет. Потом будет слиш­ком мно­го все­го, и мы будем ругать­ся на это.

— У вас есть ещё какие-то идеи?

Вла­ди­мир: Мне очень нра­вит­ся исто­рия груп­пы «Ага­та Кри­сти». Это заме­ча­тель­ные, «позор­ные звёз­ды». В комик­се была бы та же самая чёр­но-белая эсте­ти­ка. Сверд­ловск, два пер­со­на­жа, вполне анта­го­ни­стич­ные друг к дру­гу… Пост­панк, ска­жем так, с совет­ским и пост­со­вет­ским филь­тром. Кра­си­во. Но когда это нуж­но делать? Да нико­гда. Не сейчас.

Дмит­рий: У нас есть серия про поэтов Сереб­ря­но­го века, и она мак­си­маль­но есте­ствен­ным путём раз­ви­ва­ет­ся. Была Ахма­то­ва, потом Гуми­лёв, после Гуми­лё­ва — Мая­ков­ский, сей­час — Есенин.

Было бы кру­то тоже сде­лать комик­сы с дру­ги­ми худож­ни­ка­ми, кото­рые под­хо­дят по эсте­ти­ке кон­крет­ных музы­кан­тов, групп. Но пока пла­нов таких нет.

— Сей­час нет нико­го, даже близ­ко при­бли­жа­ю­щих­ся к «ГО»?

Дмит­рий: Копи­ру­ют мно­гие… В момен­те очень слож­но рас­смот­реть ори­ги­наль­ные кол­лек­ти­вы. Это будет понят­но через 10 лет, через 15. А там уже Егор с Янкой вый­дут из тайги.

— Когда вер­нёт­ся Летов?

Дмит­рий: Про­те­стую! Он нику­да и не уходил!

— Вер­нёт­ся ли Янка? Она будет вме­сте с Егором?

Вла­ди­мир: Если им это будет выгод­но, вер­нут­ся. Я бы на их месте ещё бы немно­го, конеч­но, отсиделся.

Дмит­рий: Не вре­мя воз­вра­щать­ся, пус­кай пона­блю­да­ют со сто­ро­ны. Мы ску­ча­ем, конеч­но. Таких нын­че лич­но­сти я не вижу прак­ти­че­ски, но что поделать.

— Насколь­ко Егор Летов сей­час поп-звезда?

Дмит­рий: Да, мод­ная моло­дёжь его любит. Не сове­тую нико­му при­ни­мать сто­ро­ну Иго­ря Фёдо­ро­ви­ча и за него что-то гово­рить. Но боюсь пред­ста­вить, как бы он к это­му отнёсся.

Вла­ди­мир: Пик был в 2017 или 2018 году, когда уже не толь­ко взрос­лые муж­чи­ны ходи­ли в фут­бол­ках «Всё идет по плану».

Дмит­рий: Мне в Тик-Токе часто попа­да­ют­ся роли­ки про Иго­ря Фёдо­ро­ви­ча. Так что да — звезда!

Вла­ди­мир: Ещё эта ней­ро­се­те­вая исто­рия… Вы виде­ли ролик, где голо­сом Его­ра поёт­ся: «Ты пах­нешь мятой в фут­бол­ке помя­той»? Страш­ное дело.

— Есть какие-нибудь фан­фи­ки, кото­рые исполь­зу­ют ней­ро­се­ти для про­дол­же­ния, напри­мер, отно­ше­ний Янки и Егора?

Дмит­рий: Не знаю и знать не хочу.

Вла­ди­мир: Сла­ва Богу, не знаю. Но уве­рен, что есть.

— Кар­тин­ки в кон­це кни­ги — это рабо­ты фанатов?

Дмит­рий: Да, неболь­шая гале­рея. Был кон­курс, и раз­ные худож­ни­ки дела­ли иллю­стра­ции на тему сиб­пан­ка. Мы доба­ви­ли те, кото­рые нам понравились.

— Что бы вы спро­си­ли у Его­ра Лето­ва, если бы встре­ти­ли сейчас?

Дмит­рий: Я бы спро­сил: «Игорь Фёдо­ро­вич, вам чай, кофе, коньяк, вод­ку, порт­вейн? Что будем пить?», пото­му что это, ско­рее все­го, будет нача­ло боль­шой бесе­ды. О твор­че­стве, об искус­стве и «про­тив чего мы сей­час?», ведь Летов все­гда про­тив чего-то.

Вла­ди­мир: Я бы его не тро­гал. Сей­час бы у него все что-то спра­ши­ва­ли, хоте­ли бы видеть его на сво­ей сто­роне. Всё-таки чело­век в воз­расте. Надо как-то с забо­той относиться.

— Счи­та­е­те, что совре­мен­ни­ки не отно­сят­ся к памя­ти Лето­ва с осторожностью?

Вла­ди­мир: Да. Понят­ное дело, что ему сей­час не убу­дет. Он в месте, где всё рав­но на нашу бегот­ню. А вооб­ще, дела­ют что хотят, комик­сы например.

— Что бы вы ещё про­да­ва­ли в допол­не­ние к кни­ге? Может быть, лопату…

Вла­ди­мир: Лопа­ту — это хорошо.

Дмит­рий: Паке­тик зем­ли омской…

Вла­ди­мир: Да, но лопа­та — это пре­крас­но. Я счи­таю, что вооб­ще малень­кая вещь долж­на вру­чать­ся с чем-то боль­шим, тяжё­лым, что­бы не повад­но было.

Дмит­рий: Я бы про­да­вал в ком­плек­те дру­гую кни­гу. Про­дать боль­ше книг — все­гда лучше.

Вла­ди­мир: Спи­сок лите­ра­ту­ры хоте­лось бы приложить.

Есть книж­ка Мак­си­ма Семе­ля­ка «Зна­чит, ура­ган» — одно из самых пол­ных иссле­до­ва­ний лич­но­сти Иго­ря Фёдо­ро­ви­ча. Там есть такой эпи­зод. В нача­ле сво­ей карье­ры в «Афи­ше» Мак­сим при­сут­ство­вал на фото­сес­сии Зем­фи­ры (при­зна­на Миню­стом РФ ино­аген­том). Она не хоте­ла фото­гра­фи­ро­вать­ся, и Мак­сим поста­вил ей аль­бом «Реани­ма­ция», точ­нее — его демо­вер­сию. Зем­фи­ра улыб­ну­лась, ска­за­ла, что хоть кто-то зву­чит так же хре­но­во, как она. Её, слу­шав­шую в науш­ни­ках «Реани­ма­цию», сфо­то­гра­фи­ро­ва­ли. Облож­ку «Афи­ши» мож­но лег­ко най­ти. Боль­шое спа­си­бо Семе­ля­ку за этот факт.

Дмит­рий: Кру­то, что леген­да повли­я­ла на дру­гую леген­ду. И дай бог, так будет про­дол­жать­ся дальше.

Комикс мож­но купить на сай­те изда­тель­ства Alpaca, Ozon и в дру­гих интернет-магазинах.

Читай­те так­же «10 глав­ных песен Его­ра Лето­ва».