Во что и почему раньше играли дети. Интервью с фольклористом Марией Гавриловой

Игра — один из самых древ­них видов чело­ве­че­ской дея­тель­но­сти, она про­ни­зы­ва­ет все сфе­ры чело­ве­че­ско­го бытия, сопро­вож­да­ет чело­ве­ка на про­тя­же­нии жиз­ни. Оте­че­ствен­ная и зару­беж­ная гума­ни­та­ри­сти­ка обра­ща­лась к изу­че­нию фено­ме­на игры не раз, одна­ко игра по-преж­не­му таит в себе загад­ки, оста­ёт­ся неко­ей непо­знан­ной чело­ве­че­ской тай­ной, постичь кото­рую пыта­лись мно­гие исследователи.

Игро­вая куль­ту­ра и соци­аль­ная жизнь совет­ско­го дво­ра была яркой и бога­той, она не была похо­жа на быт город­ских детей в XIX веке, нача­ле XX века и отли­ча­ет­ся от того, с чем име­ют дело совре­мен­ные дети. 21 июня в Цен­тре Гиля­ров­ско­го соци­аль­ный антро­по­лог и стар­ший науч­ный сотруд­ник Лабо­ра­то­рии тео­ре­ти­че­ской фольк­ло­ри­сти­ки ИОН РАН­ХиГС Мария Гав­ри­ло­ва про­чи­та­ет лек­цию «Хали-хало-стоп и дру­гие: куль­ту­ра дво­ро­вых дет­ских игр в СССР».

В пред­две­рии нашей новой встре­чи в рам­ках сов­мест­но­го про­ек­та VATNIKSTAN и Музея Моск­вы «Антро­по­ло­гия совет­ской повсе­днев­но­сти» Алек­сей Кире­ен­ко задал Марии Гав­ри­ло­вой несколь­ко вопро­сов. Мария рас­ска­за­ла, как куль­ту­ра взрос­лых и окру­жа­ю­щая дей­стви­тель­ность отоб­ра­жа­ет­ся в дет­ских заба­вах, чем отли­ча­ют­ся раз­вле­че­ния в деревне и горо­де и поче­му дво­ро­вые игры ухо­дят в прошлое.

— Где вы учились?

— Я учи­лась в РГГУ в 1990‑е годы. Имен­но там я силь­но увлек­лась изу­че­ни­ем фольк­ло­ра и позна­ко­ми­лась с игро­вой тема­ти­кой. Мои­ми учи­те­ля­ми и настав­ни­ка­ми в этом деле ста­ли Андрей Бори­со­вич Мороз, у кото­ро­го я защи­ща­ла диплом, и Сер­гей Юрье­вич Неклю­дов, кото­рый был науч­ным руко­во­ди­те­лем моей дис­сер­та­ции об играх.

Андрей Бори­со­вич вот уже более 30 лет руко­во­дит экс­пе­ди­ци­я­ми на Рус­ский Север, в кото­рых я тоже при­ни­ма­ла непо­сред­ствен­ное уча­стие. Имен­но с экс­пе­ди­ци­он­ной дея­тель­но­сти нача­лось моё тес­ное зна­ком­ство с науч­ным изу­че­ни­ем фольклора.

— О чём была ваша кан­ди­дат­ская диссертация?

— Это была рабо­та не о дво­ро­вых, а о ста­рин­ных играх восточ­ных сла­вян. Все мате­ри­а­лы были запи­са­ны учё­ны­ми в тече­ние XIX-XX веков. На осно­ве дис­сер­та­ции поз­же в изда­тель­стве РГГУ была выпу­ще­на кни­га «Поэ­ти­ка восточ­но­сла­вян­ских тра­ди­ци­он­ных игр». Сей­час я рабо­таю в Лабо­ра­то­рии тео­ре­ти­че­ской фольк­ло­ри­сти­ки при РАН­ХиГС. Мы ста­ра­ем­ся изу­чать по боль­шей части совре­мен­ный фольк­лор в раз­ных вариациях.

— В какой момент вы поня­ли, что хоти­те свя­зать жизнь с изу­че­ни­ем фольклора?

— Фольк­ло­ром я заин­те­ре­со­ва­лась ещё в шко­ле. Чита­ла на эту тему всё под­ряд, но самой важ­ной кни­гой, кото­рая сори­ен­ти­ро­ва­ла меня, стал «Сло­варь сла­вян­ской мифо­ло­гии», вышед­ший в 1995 году. Сло­варь состав­лял тот же самый кол­лек­тив, кото­рый впо­след­ствии под­го­то­вил энцик­ло­пе­ди­че­ский сло­варь «Сла­вян­ские древ­но­сти» — очень серьёз­ный науч­ный труд, клас­си­че­ский источ­ник для всех, кто зани­ма­ет­ся тра­ди­ци­он­ным фольклором.

Очень часто быва­ет, что в пред­став­ле­нии людей в одно сме­ши­ва­ют­ся и тра­ди­ци­он­ный фольк­лор, и неоязы­че­ские фан­та­зии. Есть мно­го фаль­си­фи­ка­ций. «Сло­варь сла­вян­ской мифо­ло­гии» — та кни­га, кото­рая ста­ла для меня про­вод­ни­ком к науч­но­му под­хо­ду, кото­рый я сей­час ста­ра­юсь популяризировать.

— Изу­че­ни­ем фольк­ло­ра сей­час в нашей стране зани­ма­ют­ся в первую оче­редь фило­ло­ги или историки?

— Да кто толь­ко ни зани­ма­ет­ся [сме­ёт­ся]. Это свя­за­но с науч­ны­ми тра­ди­ци­я­ми в той или иной стране. В обла­сти изу­че­ния гума­ни­тар­ных наук в Рос­сии гла­вен­ству­ет так назы­ва­е­мая немец­кая шко­ла, кото­рая ещё со вре­мён бра­тьев Гримм и Гум­больд­та посту­ли­ру­ет гла­вен­ство фило­ло­гии и лингвистики.

В нашей стране к фольк­ло­ру отно­сят­ся как к народ­ной сло­вес­но­сти. Соот­вет­ствен­но, если ты хочешь полу­чить науч­ную сте­пень по фольк­ло­ри­сти­ке, тебе необ­хо­ди­мо полу­чить фило­ло­ги­че­ское обра­зо­ва­ние. В англо-сак­сон­ской систе­ме это не так, у них фольк­ло­ри­сты — ско­рее куль­ту­ро­ло­ги, исто­ри­ки или искусствоведы.

Для того что­бы зани­мать­ся фольк­ло­ром, жела­тель­но иметь зна­ния во всех этих обла­стях. Фольк­лор — син­кре­ти­че­ское явле­ние. Сюда вхо­дят и музы­ка, и архи­тек­ту­ра, и народ­ная кух­ня. Очень слож­но, имея толь­ко фило­ло­ги­че­ское обра­зо­ва­ние, отде­лять от это­го все­го исклю­чи­тель­но сло­ва, как это было при­ня­то в нашей стране. Для отдель­ных обла­стей зна­ния есть этно­му­зы­ко­ло­ги или искус­ство­ве­ды, кото­рые тоже зани­ма­ют­ся фольк­ло­ром. Вывод — фольк­ло­рист может быть кем угод­но, если у него есть соот­вет­ству­ю­щее изу­ча­е­мо­му пред­ме­ту образование.

— С чем име­ет дело тео­ре­ти­че­ская фольклористика?

— Как мы уже поня­ли, есть очень мно­го спо­со­бов изу­чать фольк­лор. В самом нача­ле, когда им толь­ко-толь­ко заин­те­ре­со­ва­лись, это рас­смат­ри­ва­лось толь­ко как анти­квар­ные иссле­до­ва­ния, как музей­ное соби­ра­тель­ство и сохра­не­ние. В Рос­сии тоже есть такая тен­ден­ция — соби­рать испол­ни­те­лей, про­дол­жа­те­лей и людей, кото­рые стре­мят­ся что-то такое производить.

Для тео­ре­ти­че­ской фольк­ло­ри­сти­ки важ­но фор­му­ли­ро­вать кон­цеп­ции, что­бы объ­яс­нять, как внут­ри себя устро­е­но фольк­лор­ное про­из­ве­де­ние, как оно появ­ля­ет­ся, какие есть уни­вер­са­лии в фольк­ло­ре, как это пред­став­ле­но в раз­ных странах.

— В какой момент фольк­ло­ри­сты нача­ли изу­чать игры?

— Нач­нём с того, что игры быва­ют не все­гда дет­ски­ми. Мы при­вык­ли, что подвиж­ные игры сей­час — толь­ко дет­ское раз­вле­че­ние. Но народ­ные игры очень часто быва­ют взрос­лы­ми. На них обра­ти­ли вни­ма­ние, когда ста­ли изу­чать фольк­лор — на рубе­же XVIII-XIX веков. Это был ско­рее сбор мате­ри­а­лов, их запись.

Науч­ный под­ход к изу­че­нию игр воз­ник зна­чи­тель­но поз­же. Пио­не­ром это­го направ­ле­ния мож­но назвать бри­тан­ско­го учё­но­го Эду­ар­да Бер­нет­та Тай­ло­ра, авто­ра кни­ги «Пер­во­быт­ная куль­ту­ра», где он изло­жил свою тео­рию пере­жит­ков. В чис­ле таких пере­жит­ков он рас­смат­ри­вал и игры. По его пред­став­ле­нию, они сна­ча­ла были фак­та­ми куль­ту­ры, име­ли важ­ное свя­щен­ное зна­че­ние, но с изме­не­ни­ем миро­воз­зре­ния людей меня­ют­ся, не про­па­да­ют, а про­дол­жа­ют быто­вать в виде раз­вле­че­ния — пес­ни, сказ­ки или игры.

Игры, по мне­нию Тай­ло­ра, — рели­ги­оз­ные прак­ти­ки, обря­ды, кото­рые поте­ря­ли смысл и полу­чи­ли рас­про­стра­не­ние в дет­ской сре­де. Напри­мер, сей­час мы не охо­тим­ся, не стре­ля­ем из лука в анти­лоп, а вот дети этим раз­вле­ка­ют­ся. Есть народ­ные игры, где хор пар­ней и деву­шек выстра­и­ва­ет­ся в два ряда, схо­дит­ся и рас­хо­дит­ся, поёт пес­ню про заму­же­ство. Эду­ар­ду Тай­ло­ру каза­лось, что это пере­жи­ток кол­лек­тив­но­го бра­ка. Эта идея была очень вли­я­тель­ной. Неко­то­рые учё­ные до сих пор рас­смат­ри­ва­ют игро­вой фольк­лор толь­ко под такой призмой.

При­цель­но игра­ми нача­ла зани­мать­ся англий­ская учё­ная Элис Гомм в кон­це XIX века. Она соби­ра­ла англий­ские, шот­ланд­ские и ирланд­ские народ­ные игры. У неё было мно­го кор­ре­спон­ден­тов, кото­рые ей в этом помо­га­ли из раз­ных частей стра­ны. Мате­ри­а­ла набра­лось на два боль­ших тома. В пре­ди­сло­вии Элис дала тео­ре­ти­че­ское обос­но­ва­ние, в кото­ром про­дви­га­ла тео­рию пере­жит­ков Тайлора.

— А есть ли иной взгляд на дет­ские игры?

— Конеч­но. Напри­мер, у меня. Сама тео­рия пере­жит­ков неод­но­крат­но под­вер­га­лась кри­ти­ке. Нель­зя объ­яс­нять какое-то явле­ние тем, что оно сохра­ня­ет­ся про­сто по инер­ции. Если что-то в народ­ной куль­ту­ре суще­ству­ет, то оно отра­жа­ет насущ­ные потребности.

Что каса­ет­ся кон­крет­но игр, то све­де­ние их к древним пере­жит­кам не отве­ча­ет на вопрос, зачем же они суще­ству­ют. Посколь­ку игры извест­ны не толь­ко людям, но и стай­ным кол­лек­тив­ным живот­ным, в их пове­де­нии мож­но выде­лить кон­крет­ные игры — напри­мер, дого­нял­ки, прят­ки, пере­тя­ги­ва­ние чего-нибудь. Нель­зя назвать пере­жит­ком обря­дов или прак­тик то, что исто­ри­че­ски гораз­до древ­нее, чем риту­а­лы и верования.

В играх зача­стую отра­жа­ют­ся вещи из взрос­лой куль­ту­ры, кото­рые вышли из упо­треб­ле­ния, но объ­яс­нять этим сам смысл суще­ство­ва­ния игр — доста­точ­но бес­по­лез­но. Игры — пат­тер­ны пове­де­ния, кото­рые явля­ют­ся отве­том на эмо­ци­о­наль­ные и пси­хо­ло­ги­че­ские потреб­но­сти чело­ве­ка. Они могут быть без вся­ко­го сло­вес­но­го сопро­вож­де­ния. В спор­тив­ных состя­за­ни­ях, кото­рые тоже мож­но счи­тать род­ствен­ны­ми играм, ино­гда отсут­ству­ют пер­со­на­жи и сюжет. Соот­вет­ствен­но, мы не можем воз­ве­сти их к обрядам.

Сей­час игры заим­ству­ют эле­мен­ты ото­всю­ду — из акту­аль­ной повест­ки, мас­со­вой куль­ту­ры, ком­пью­тер­ных игр. Когда несколь­ко веков назад на Зем­ле сви­реп­ство­ва­ла чума, дети обыг­ры­ва­ли это. Совсем недав­но, в пан­де­мию коро­на­ви­ру­са, про­ис­хо­ди­ло то же самое — дети бега­ли по дво­ру и отыг­ры­ва­ли роли здо­ро­вых и зара­жён­ных. Что тогда, что сей­час — это была игра-пре­сле­до­ва­ние. Дети таким обра­зом выра­жа­ли эмо­ции по пово­ду про­ис­хо­дя­ще­го, виде­ли свою роль в этом мире.

Игра как губ­ка — впи­ты­ва­ет всё, что вокруг неё нахо­дит­ся. Её нель­зя назвать пере­жит­ком чего-то про­шло­го, пото­му что она меня­ет своё напол­не­ние в соот­вет­ствии с окру­жа­ю­щей действительностью.

— Когда появи­лись дво­ро­вые игры? Что вхо­дит в этот раздел?

— Игра при­су­ща чело­ве­ку от при­ро­ды — как соци­аль­но­му суще­ству и как носи­те­лю куль­ту­ры. Спе­ци­фи­ка игр меня­ет­ся от усло­вий жиз­ни чело­ве­ка. Фено­мен дво­ро­вых игр свя­зан с про­цес­сом урбанизации.

Чем двор отли­ча­ет­ся от дру­гих усло­вий? То, что изу­ча­ла я в сво­ей дис­сер­та­ции, — дере­вен­ские игры. Рос­сий­ская импе­рия была по боль­шей части аграр­ной стра­ной, и льви­ная доля насе­ле­ния про­жи­ва­ла в дерев­нях. В горо­де совсем дру­гая струк­ту­ра обще­ства, дру­гие виды заня­то­сти, тра­ди­ции и обы­чаи. Дере­вен­ская куль­ту­ра в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни тра­ди­ци­он­ная, она была сфор­ми­ро­ва­на кре­стьян­ским кален­да­рём, кото­рый зави­сел и от рели­ги­оз­ных празд­ни­ков, и от аграр­ных работ. Было греш­но играть в пост, а в Пас­ху, наобо­рот, это предписывалось.

В город­ской куль­ту­ре отсут­ству­ет чёт­ко пред­пи­сан­ный цикл работ. Город­ские дети в XX веке были осво­бож­де­ны от тру­да, кото­рым были заня­ты дере­вен­ские дети. Во вто­рую поло­ви­ну дня в горо­де для них начи­на­лось сво­бод­ное вре­мя, кото­рое они мог­ли тра­тить на развлечения.

Отли­ча­ет­ся и про­стран­ство. В горо­де не все­гда есть воз­мож­ность для игр, свя­зан­ных с сило­вы­ми бро­са­ни­я­ми и кида­ни­я­ми — повсю­ду стёк­ла, зда­ния. Зато мож­но обжи­вать совер­шен­но уни­каль­ные про­стран­ства — подъ­ез­ды, построй­ки, кры­ши, малые архи­тек­тур­ные фор­мы, и при­ду­мы­вать новые моди­фи­ка­ции для игры.

Каза­ки-раз­бой­ни­ки, кото­рые суще­ство­ва­ли и рань­ше, в горо­де видо­из­ме­ня­ют­ся, появ­ля­ют­ся услож­не­ния и упро­ще­ния: мож­но рисо­вать стрел­ки мелом, пря­тать­ся в подъ­ез­дах и вво­дить новые пра­ви­ла в зави­си­мо­сти от того, что есть во дво­ре. Все­гда мож­но исполь­зо­вать то, что про­да­ёт­ся в мага­зи­нах, а не изго­тав­ли­вать это сво­и­ми руками.

Очень силь­но на дво­ро­вые игры вли­я­ет шко­ла и вне­школь­ные заня­тия. Дети на физ­куль­ту­ре и на сек­ци­ях зна­ко­мят­ся со спор­тив­ны­ми игра­ми, рас­про­стра­ня­ет­ся фут­бол, вытес­няя тра­ди­ци­он­ные спор­тив­ные игры. Меня­ет­ся ланд­шафт дет­ских игр и их наполнение.

Город­ская куль­ту­ра XIX века была раз­де­ле­на по сосло­ви­ям. У детей было не так мно­го воз­мож­но­стей для того, что­бы играть всем вме­сте и сво­бод­но общать­ся. В совет­ское вре­мя сослов­ные гра­ни­цы были уни­что­же­ны, а наци­о­наль­ные перемешаны.

В XX веке дет­ские кол­лек­ти­вы были гораз­до более раз­но­об­раз­ные. В пио­нер­ских лаге­рях соби­ра­лись дети из раз­ных реги­о­нов, пере­да­ва­ли друг дру­гу зна­ния, дели­лись пра­ви­ла­ми, кото­рые потом раз­но­си­лись по раз­ным местам жительства.

Уни­каль­ность оте­че­ствен­ных дво­ро­вых игр в их наци­о­наль­ной спе­ци­фи­ке и мест­ных усло­ви­ях. Если мы посмот­рим на город­ской фольк­лор раз­ных стран, то мы най­дём мно­го обще­го. С дру­гой сто­ро­ны, мест­ные реа­лии и усло­вия будут отли­чать­ся. Упо­ми­на­ния Юрия Гага­ри­на или про­ти­во­по­став­ле­ние рус­ских и нем­цев мы вряд ли уви­дим в ино­стран­ных дет­ских играх. Идео­ло­ги­зи­ро­ван­ная часть, кото­рая каса­лось пио­не­рии, тоже накла­ды­ва­ла серьёз­ный отпе­ча­ток на дет­ский фольк­лор и отра­жа­лась в сюже­тах, темах и пра­ви­лах дво­ро­вых игр.

Желез­ный зана­вес затруд­нял зна­ком­ство с зару­беж­ной куль­ту­рой. Но какие-то вещи всё же про­ни­ка­ли в совет­ские дво­ры. Напри­мер, в 1970‑е годы к нам про­ник­ла игра в рези­ноч­ки, в кото­рую игра­ли девоч­ки всё моё дет­ство. На нашей поч­ве её не было, вме­сте с её рас­про­стра­не­ни­ем появил­ся спрос на подоб­ные рези­но­вые изде­лия. Попу­ляр­ность была колос­саль­ная. Совет­ские школь­ни­цы по всей стране при­ду­мы­ва­ли соб­ствен­ные моди­фи­ка­ции. В прин­ци­пе, в нашей и зару­беж­ной дво­ро­вых куль­ту­рах мы най­дём гораз­до боль­ше обще­го, неже­ли отличного.

— На какие виды мож­но раз­де­лить дво­ро­вые игры?

— Из основ­но­го — деле­ние по воз­рас­там и ген­де­рам. Малень­ким детям инте­рес­нее играть в дого­нял­ки, жмур­ки и прят­ки, а дети постар­ше пред­по­чи­та­ют интел­лек­ту­аль­ные или сло­вес­ные игры. Под­рост­кам-маль­чи­кам быва­ют инте­рес­ны сило­вые игры, а сре­ди и маль­чи­ков, и дево­чек могут быть попу­ляр­ные игры с заиг­ры­ва­ни­я­ми или даже поце­лу­я­ми. Маль­чи­ки крайне ред­ко игра­ли в рези­ноч­ки или клас­си­ки, хотя вто­рые изна­чаль­но появи­лись как имен­но маль­чи­ше­чья игра, кото­рой раз­вле­ка­лись гимназисты.

Во вто­рой поло­вине XX века у маль­чи­ков были попу­ляр­ны игры на день­ги и игры с ножич­ка­ми. Азарт­ные игры не все­гда под­ра­зу­ме­ва­ли день­ги, но при­сут­ство­ва­ли и их «заме­ни­те­ли». Люби­ли маль­чи­ки и игры, свя­зан­ные с изго­тов­ле­ни­ем ору­жия или чего-то опас­но­го. Дево­чек обыч­но в такое не приглашали.

Поми­мо игр с фигу­ра­ми, игра­ли в коз­ла — одна из тех игр, кото­рая харак­тер­на для дво­ров. По пра­ви­лам игры необ­хо­ди­мо кидать или бить мяч об сте­ну и про­во­дить с ним раз­ные манипуляции.

— Что вли­я­ло на сюжет­ную и роле­вую состав­ля­ю­щую дво­ро­вых игр?

— Мно­гие игры, те же каза­ки-раз­бой­ни­ки, были заим­ство­ва­ны напря­мую из дере­вен­ской куль­ту­ры. Напри­мер, игра «Бояре», в кото­рой немнож­ко изме­нил­ся текст и само дей­ствие. Пер­со­на­жи бояри­на и неве­сты остались.

Силь­нее все­го вли­я­ли исто­ри­че­ские собы­тия и про­дук­ты мас­со­вой куль­ту­ры, доступ­ные детям, — филь­мы и мульт­филь­мы, попу­ляр­ные кни­ги и рас­ска­зы. Очень попу­ляр­ный поль­ский сери­ал «Четы­ре тан­ки­ста и соба­ка» поро­дил одно­имён­ную игру, где надо было изоб­ра­зить дей­ствие, кото­рое совер­ша­ли пер­со­на­жи. По теле­ви­зо­ру идёт «17 мгно­ве­ний вес­ны» — во дво­рах появ­ля­ют­ся свои аген­ты и шпи­о­ны. Взо­рва­лась Чер­но­быль­ская атом­ная элек­тро­стан­ция — вот по ули­це бега­ют «лик­ви­да­то­ры» и «ради­а­ция». В 1990‑е годы игра­ли в рэке­ти­ров и бандитов.

В играх детей появ­ля­лось всё, что их впе­чат­ля­ло. С появ­ле­ни­ем све­то­фо­ра роди­лась игра «Све­то­фор» — выби­ра­ет­ся водя­щий, кото­рый про­ве­ря­ет какой-то зага­дан­ный цвет  в одеж­де. Очень хоро­шо вли­я­ют филь­мы ужа­сов. В дет­стве в моём дво­ре сто­ял тен­нис­ный стол. И кто-то при­ду­мал игру «На сто­ле и под сто­лом» — водя­щий садит­ся под стол и в любой момент может выско­чить, схва­тив кого-то на сто­ле за ногу. Драй­во­вая, адре­на­ли­но­вая игра. Потом у сво­ей кол­ле­ги Марии Клю­че­вой, кото­рая соста­ви­ла совре­мен­ный фольк­лор­ный сбор­ник «Народ­ные подвиж­ные дет­ские игры», я нашла эту же игру под назва­ни­ем «Аку­ла». Оче­вид­но, что дети вдох­нов­ля­лись клас­си­че­ски­ми хор­ро­ра­ми «Челю­сти», кото­рые были попу­ляр­ны на видео­кас­се­тах. Пом­ню сце­ну, кажет­ся, из вто­рой части, когда под­рост­ки спа­са­лись в море на неболь­шом пло­ти­ке, а вокруг них пла­ва­ла аку­ла, кото­рая в любой момент мог­ла выныр­нуть и ута­щить кого-то из них под воду.

Есть какой-то объ­ект, есть впе­чат­ле­ния, кото­рые вы може­те полу­чить где угод­но — у себя во дво­ре, на уро­ке, в пио­нер­ла­ге­ре, в кино­те­ат­ре. У вас рож­да­ет­ся ассо­ци­а­ция. И вот пожа­луй­ста — бега­ет “коро­на­ви­рус” и всех зара­жа­ет. Дво­ро­вые игры — очень твор­че­ская и пла­стич­ная сре­да, в кото­рой что угод­но может быть чем угодно.

Сей­час дети во мно­гом это­го лише­ны. Рань­ше у детей было боль­ше сво­бод­но­го вре­ме­ни, а сей­час роди­те­ли очень тре­вож­ны, нави­са­ют над ними чуть ли не целы­ми сут­ка­ми. Дети, быва­ет, гуля­ют одни. Но это не в том мас­шта­бе, кото­рый был во вре­ме­на мое­го дет­ства и дет­ства моих родителей.

Сей­час дети рас­смат­ри­ва­ют­ся как про­ект роди­те­лей, кото­рый нуж­но напол­нить мак­си­му­мом полез­ной инфор­ма­ции. Дети чем-то заня­ты с утра до ночи, а если они сво­бод­ны, то у них всё рав­но нет сти­му­ла выхо­дить на ули­цу, так как полу­чать пози­тив­ные эмо­ции и раз­ряд­ку мож­но и перед экра­ном компьютера.

— На лек­ции нас ждёт рас­сказ о тём­ной сто­роне дво­ро­вых игр. Что это за сторона?

— Сво­бо­да детей все­гда име­ет нега­тив­ную сто­ро­ну. Дети часто быва­ют неоправ­дан­но жесто­ки, и, если за ними нет при­гля­да, это может при­ни­мать страш­ные фор­мы. В пост­во­ен­ную эпо­ху в раз­ных местах стра­ны дети нахо­ди­ли бое­при­па­сы и что-то с ними дела­ли — бро­са­ли в костёр, соби­ра­ли арсе­на­лы, игра­ли в вой­нуш­ку не дере­вян­ным, а насто­я­щим ору­жи­ем. Когда эта эпо­ха ушла, дети ста­ли масте­рить само­дель­ные ружья, кото­рые стре­ля­ли под­шип­ни­ка­ми. Ино­гда рас­ска­зы респон­ден­тов об опас­ных играх сопро­вож­да­ют­ся фра­за­ми «Гос­по­ди, как мы толь­ко живы оста­лись». Те же рогат­ки с жёва­ной бумаж­кой, каза­лось бы, самый без­обид­ный вари­ант, били доста­точ­но больно.

Дво­ры и рай­о­ны раз­би­ва­лись на бан­ды. Если кто-то из чужо­го рай­о­на попа­дал в твой, то он очень серьёз­но рис­ко­вал быть поби­тым. Такие игро­вые сооб­ще­ства в какой-то момент зани­ма­лись игрой, а в дру­гой момент коло­ти­ли ребён­ка из сосед­не­го двора.

Про­иг­рыш даже в самую без­обид­ную игру мог сопро­вож­дать­ся нака­за­ни­ем. Это было рас­про­стра­не­но в дере­вен­ских играх. Не все нака­за­ния име­ли при­лич­ный и не уни­жа­ю­щий чело­ве­че­ское досто­ин­ство вид — в тра­ди­ци­он­ной игре в ножич­ки про­иг­рав­ший ест зем­лю, про­иг­рав­ше­го в лап­ту коло­тят. Не сто­ит забы­вать, что твор­че­ская актив­ность и цве­ту­щая слож­ность дет­ской куль­ту­ры име­ет и мрач­ные черты.

Читай­те так­же «Попу­ляр­ные настоль­ные игры в Рос­сии до XX века».