Советские пленные и русские эмигранты против вермахта: режиссёр — о фильме «Голоса Олерона»

В исто­рии Вто­рой миро­вой вой­ны мно­го белых пятен, кото­рые до сих пор неиз­вест­ны не толь­ко про­стым обы­ва­те­лям, но и даже про­фес­си­о­наль­ным исто­ри­кам. Вос­ста­ние на ост­ро­ве Оле­рон, под­го­тов­лен­ное сов­мест­ны­ми уси­ли­я­ми совет­ских плен­ных и бело­эми­гран­тов, теря­ет­ся в тени таких боль­ших собы­тий, как Ста­лин­град­ская бит­ва или высад­ка союз­ни­ков в Нор­ман­дии. Аспи­рант Инсти­ту­та рос­сий­ской исто­рии РАН и пре­по­да­ва­тель РГГУ Сте­пан Решет­ни­ков напи­сал не толь­ко науч­ные ста­тьи на эту тему, но и решил­ся на более мас­штаб­ный про­ект — съём­ки доку­мен­таль­но­го филь­ма «Голо­са Оле­ро­на».

Мак­сим Наза­ров пого­во­рил с начи­на­ю­щим режис­сё­ром. Сте­пан Решет­ни­ков рас­ска­зал, что про­изо­шло в май­ские дни 1945 года на Оле­роне и насколь­ко слож­но сей­час сни­мать доку­мен­таль­ные фильмы.

— На «Кино­по­ис­ке» вышел ваш пер­вый фильм «Голо­са Оле­ро­на», посвя­щён­ный подви­гу совет­ских воен­но­плен­ных на ост­ро­ве Оле­рон во вре­мя Вто­рой миро­вой вой­ны. Може­те ли вы более подроб­но рас­крыть исто­рию это­го события?

— Фильм посвя­щён мало­из­вест­но­му эпи­зо­ду объ­еди­не­ния рус­ских эми­гран­тов и совет­ских воен­но­плен­ных на неболь­шом ост­ро­ве Оле­рон во Фран­ции, кото­рый позд­нее повли­ял на одну из послед­них опе­ра­ций Вто­рой миро­вой вой­ны — «Юпи­тер». В цен­тре сюже­та семей­ная исто­рия детей рус­ской эми­гра­ции: мате­ма­ти­ка Алек­сея Сосин­ско­го и его дво­ю­род­но­го бра­та, музы­кан­та Его­ра Рез­ни­ко­ва. Герои делят­ся исто­ри­я­ми о созда­нии дви­же­ния Сопро­тив­ле­ния на ост­ро­ве, погру­жа­ют­ся в дет­ские вос­по­ми­на­ния, про­ли­вая свет на исто­рию, кото­рая хра­ни­лась в тайне более 77 лет.

— Рас­ска­жи­те подроб­нее о геро­ях. Что это за люди?

— Семей­ную исто­рию рас­ска­зы­ва­ют нам двое бра­тьев, почёт­ных про­фес­со­ров: Алек­сей Сосин­ский и Егор Рез­ни­ков. Оба роди­лись в одном эми­грант­ском семей­стве в Пари­же, но после оле­рон­ских собы­тий их судь­ба раз­де­ли­лась. Сосин­ский, после полу­че­ния сте­пе­ни бака­лав­ра в Нью-Йорк­ском уни­вер­си­те­те, вско­ре пере­ехал в СССР и посту­пил на мех­мат МГУ, где рабо­та­ло «золо­тое» поко­ле­ние мате­ма­ти­ков. Рез­ни­ков окон­чил Париж­ский уни­вер­си­тет, где стал пре­по­да­вать мате­ма­ти­ку. Для нас боль­шая честь, что имен­но они рас­ска­за­ли нам эту историю.

— Как вы вооб­ще узна­ли о вос­ста­нии на Олероне?

— Это была насто­я­щая архив­ная наход­ка, когда неожи­дан­но при­го­ди­лись мои навы­ки исто­ри­ка-архи­ви­ста. Через сына извест­но­го участ­ни­ка фран­цуз­ско­го Сопро­тив­ле­ния Ники­ты Кри­во­ше­и­на мне уда­лось свя­зать­ся с Рус­ским архи­вом Уни­вер­си­те­та горо­да Лидс (Англия), где через дочь Вади­ма Андре­ева, Оль­гу Андре­еву-Кар­лайл, я полу­чил раз­ре­ше­ние на рабо­ту с его лич­ным архи­вом. Уди­ви­тель­но, но в этом архи­ве хра­нят­ся неопуб­ли­ко­ван­ные вос­по­ми­на­ния Андре­ева о собы­ти­ях на Оле­роне в годы вой­ны. Имен­но через эту руко­пись я узнал о собы­ти­ях, кото­рые после были изло­же­ны мной в науч­ной ста­тье, а затем ста­ли осно­вой для сце­на­рия фильма.

— Може­те подроб­нее рас­ска­зать, что слу­чи­лось на Оле­роне в годы Вто­рой миро­вой войны?

— Исто­рия начи­на­ет­ся с мая 1940 года, с момен­та втор­же­ния немец­ких войск во Фран­цию. Вой­на заста­ла семью Вади­ма Андре­ева, Вла­ди­ми­ра Сосин­ско­го и Дани­и­ла Рез­ни­ко­ва на ост­ро­ве Оле­рон, где они все вме­сте про­жи­ва­ли в ком­муне Сен-Дени. Бла­го­да­ря зна­нию фран­цуз­ско­го язы­ка эми­гран­ты смог­ли пред­ста­вить­ся немец­ким окку­пан­там корен­ны­ми жите­ля­ми и остать­ся на ост­ро­ве. Сам Вадим Андре­ев по воз­рас­ту не был моби­ли­зо­ван во фран­цуз­скую армию, в отли­чие от Дани­и­ла Рез­ни­ко­ва и Вла­ди­ми­ра Сосин­ско­го. Рез­ни­ков в ходе вой­ны попал в немец­кий плен и после с ране­ни­ем остал­ся жить в Пари­же, что­бы отту­да помо­гать сво­ей семье на Оле­роне. Сосин­ский же решил пой­ти доб­ро­воль­цем в Ино­стран­ный леги­он и во вре­мя бое­вых дей­ствий попал в немец­кий плен, отку­да и узнал новость о напа­де­нии Гер­ма­нии на СССР.

В это вре­мя на Оле­роне семей­ство Андре­евых-Сосин­ских-Рез­ни­ко­вых в соста­ве пяте­рых детей, двое из кото­рых сня­лись в нашем филь­ме, нача­ло зани­мать­ся сель­ским хозяй­ством для про­пи­та­ния. Вла­ди­мир Сосин­ский толь­ко в 1943 году смог вер­нуть­ся к сво­ей семье домой, где неожи­дан­но разыс­кал сто­рон­ни­ков для орга­ни­за­ции анти­на­цист­ско­го движения.

В это вре­мя нем­цы нача­ли стро­и­тель­ство на ост­ро­ве серии укреп­ле­ний «Атлан­ти­че­ский вал», направ­лен­ной про­тив воз­мож­ной высад­ки англо-аме­ри­кан­ских войск. Имен­но тогда для стро­и­тель­ства этих укреп­ле­ний были при­вле­че­ны совет­ские воен­но­плен­ные, вынуж­ден­ные сотруд­ни­чать с нем­ца­ми. В то вре­мя и про­изо­шло зна­ком­ство Сосин­ско­го и Андре­ева с совет­ски­ми воен­но­плен­ны­ми, гото­вы­ми вой­ти в состав Сопро­тив­ле­ния. Это была неболь­шая груп­па из 30 чело­век, реши­тель­но настро­ен­ная про­тив немец­кой окку­па­ции, лиде­ром кото­рой являл­ся 19-лет­ний сол­дат Вла­ди­мир Антоненко.

Через зна­ко­мых рыба­ков Вла­ди­мир Сосин­ский вышел на связь с коман­ди­ром фран­цуз­ских пар­ти­зан, капи­та­ном Лек­лер­ком, и сооб­щил ему о груп­пе совет­ских воен­но­плен­ных, гото­вых к дивер­си­он­ной дея­тель­но­сти. Видя потен­ци­ал рус­ских, в октяб­ре 1944 года фран­цу­зы пред­ло­жи­ли сол­да­там под­го­то­вить план вос­ста­ния на ост­ро­ве, по кото­ро­му пред­по­ла­га­лось, что они взо­рвут скла­ды бое­при­па­сов и выве­дут из строя пуле­мё­ты и артил­ле­рий­ские ору­дия, что­бы не дать воз­мож­ность обстре­ли­вать союз­ни­че­ские вой­ска. После пла­ни­ро­вал­ся побег выжив­ших солдат.

Без­дей­ствие союз­ни­ков и общая уста­лость совет­ских сол­дат, участ­во­вав­ших в пар­ти­зан­ском дви­же­нии, при­ве­ли к отча­ян­ным мерам. Двое сол­дат, Миха­ил Ершов и Алек­сандр Кова­лёв, выве­ли из строя два 105-мил­ли­мет­ро­вых ору­дия и попы­та­лись вплавь добрать­ся до мате­ри­ка. Но из-за отли­ва их засо­са­ло в водо­во­рот и тела вско­ре выбро­си­ло на берег. В отмест­ку за эту тра­ге­дию совет­ские плен­ные про­ве­ли удач­ную дивер­сию. Быв­ший сту­дент-химик Нико­лай Серы­шев изго­то­вил длин­ный шнур, про­пи­тан­ный спе­ци­аль­ным соста­вом, кото­рый мог гореть сут­ки. Бла­го­да­ря тако­му изоб­ре­те­нию он смог обес­пе­чить себе али­би и подо­рвать 24 нояб­ря, нахо­дясь в дру­гой части ост­ро­ва, глав­ный воен­ный склад бое­при­па­сов ост­ро­ва око­ло дерев­ни Ла-Пер­рош, уни­что­жив два мил­ли­о­на патро­нов и пять тысяч руч­ных гранат.

11 янва­ря, не най­дя зачин­щи­ков взры­ва, нем­цы реши­ли неза­мед­ли­тель­но депор­ти­ро­вать часть насе­ле­ния на мате­рик, сре­ди кото­рых была семья Сосин­ских и Андре­евых. Так­же сре­ди аре­сто­ван­ных были и дру­гие сол­да­ты, но тем не менее заго­вор не был рас­крыт и остав­ши­е­ся на сво­бо­де жда­ли сиг­на­ла от Леклерка.

Дол­го­ждан­ная опе­ра­ция по осво­бож­де­нию ост­ро­ва нача­лась в ночь с 30 апре­ля по 1 мая 1945 года. Наи­бо­лее дра­ма­тич­ные собы­тия раз­вер­ну­лись на бата­рее «Мамут», где сол­да­ты Анто­нен­ко и Крас­но­пё­ров не толь­ко испор­ти­ли пуле­мё­ты и ору­дия, но и уни­что­жи­ли часть немец­ко­го воен­но­го пер­со­на­ла на этой бата­рее, пожерт­во­вав сво­и­ми жиз­ня­ми. Дру­гие рус­ские сол­да­ты так­же выпол­ни­ли дан­ное фран­цу­зам обе­ща­ние и выве­ли из строя все клю­че­вые ору­дия на бата­ре­ях ост­ро­ва. Бла­го­да­ря это­му союз­ным вой­скам при осво­бож­де­нии ост­ро­ва почти не потре­бо­ва­лось уси­лий, что­бы захва­тить все бата­реи и окон­ча­тель­но осво­бо­дить ост­ров от захват­чи­ков. Погиб­шие сол­да­ты похо­ро­не­ны на клад­би­ще в Сен-Пьере.

— Рас­ска­жи­те об Андре­еве и Сосин­ском. Поче­му они реши­ли помочь совет­ским военнопленным?

— Для исто­ри­ка это очень необыч­ный вопрос. Поче­му рус­ские эми­гран­ты, кото­рые име­ли лич­ные счё­ты с боль­ше­ви­ка­ми, а тот же Сосин­ский, будучи офи­це­ром армии Вран­ге­ля, полу­чал от баро­на выс­шую награ­ду — орден Нико­лая Чудо­твор­ца, — не про­ти­ви­лись совет­ским плен­ным и не сда­ли их геста­по, а объ­еди­ни­лись с ними в борь­бе за свою Роди­ну? Напом­ню, что жёна­ми Андре­ева и Сосин­ско­го были сёст­ры Чер­но­вы, доче­ри лиде­ра эсе­ров Вик­то­ра Чер­но­ва, кото­рый был пред­се­да­те­лем Учре­ди­тель­но­го собра­ния. Ско­рее все­го, имен­но Вик­тор Чер­нов дол­жен был стать гла­вой стра­ны по ито­гам Все­рос­сий­ских выбо­ров, а не Ленин. Для семей­ства на Оле­роне боль­ше­ви­ки были не про­сто враж­деб­ной сто­ро­ной из Граж­дан­ской вой­ны, а лич­ны­ми вра­га­ми семьи.

Думаю, что всё-таки насто­я­щая любовь к сво­ей Родине, семей­ный пат­ри­о­тизм, поз­во­ли­ли эми­гран­там сде­лать такой выбор. Через сол­дат они узна­ли о жиз­ни в СССР, узна­ли, что вой­на дей­стви­тель­но Оте­че­ствен­ная и что в слу­чае пора­же­ния совет­ско­го наро­да не будет ника­кой Рос­сии, ни в каком её виде.

— Как фор­ми­ро­вал­ся союз совет­ских граж­дан и эмигрантов?

— На самом деле это был не быст­рый про­цесс. Во-пер­вых, сам лидер сол­дат, 19-лет­ний Вла­ди­мир Анто­нен­ко, не сра­зу заго­во­рил с эми­гран­та­ми от лица сво­их това­ри­щей о Сопро­тив­ле­нии и явно боял­ся под­во­ха, посте­пен­но узна­вая истин­ное отно­ше­ние Вади­ма Андре­ева и Вла­ди­ми­ра Сосин­ско­го к войне. Во-вто­рых, сами эми­гран­ты вна­ча­ле не мог­ли понять, отку­да на далё­ком фран­цуз­ском ост­ро­ве появи­лись совет­ские плен­ные и мож­но ли им дове­рять, не про­во­ка­то­ры ли они.

При­ве­ду инте­рес­ный эпи­зод из вос­по­ми­на­ний Алек­сея Сосин­ско­го, героя наше­го фильма:

Шли два сол­да­та в немец­кой фор­ме. Обра­тив вни­ма­ние на мою дет­скую рус­скую речь, они посту­ча­лись во вход­ную дверь, кото­рую откры­ла моя мама Ари­ад­на. Один из сол­дат спро­сил: «Про­сти­те, вы рус­ские?» — «Да, мы рус­ские», — отве­ти­ла мама. Сол­да­ты про­дол­жи­ли: «Мы тоже рус­ские, мы здесь…» Пере­бив их, мама ска­за­ла: «Рус­ские? В фор­ме вер­мах­та? Ухо­ди­те вон». И захлоп­ну­ла дверь (так!). Вече­ром того же дня сол­да­ты вновь при­шли к дому. На этот раз дверь открыл мой отец, кото­рый и пустил их.

Одна­ко несмот­ря на раз­ную куль­ту­ру — совет­скую и рус­скую, — отно­ше­ние посте­пен­но нор­ма­ли­зо­ва­лось. Пол­ное дове­рие появи­лось, когда сол­да­ты, рискуя жиз­нью, ско­пи­ро­ва­ли кар­ту рас­по­ло­же­ний ору­дий на острове.

— Насколь­ко силь­ным было дви­же­ние Сопро­тив­ле­ния на Олероне?

— Для ост­ро­ва пло­ща­дью 174 квад­рат­ных кило­мет­ров дивер­си­он­ную груп­пу под руко­вод­ством Сосин­ско­го в 30 чело­век мож­но назвать солид­ной по раз­ме­ру. Даже по мер­кам мате­ри­ко­вых совет­ских пар­ти­зан­ских отря­дов — это вполне себе сред­ний раз­мер. В целом, не сто­ит вос­при­ни­мать фран­цуз­ское дви­же­ние Сопро­тив­ле­ния как сеть «тай­ных армий», 40—70 чело­век — обыч­ный состав пар­ти­зан­ско­го отря­да во Франции.

— Совет­ские спец­служ­бы мог­ли здесь сыг­рать свою роль?

— Несмот­ря на то что совет­ские спец­служ­бы с 1944 года дей­стви­тель­но име­ли ино­гда тес­ную связь с совет­ски­ми пар­ти­за­на­ми во Фран­ции, на Оле­роне такой свя­зи про­сто не мог­ло быть, так как ост­ров нахо­дил­ся в «кот­ле» до само­го кон­ца войны.

Одна­ко совет­ские спец­служ­бы всё же сыг­ра­ли свою роль, но толь­ко в судь­бе оле­рон­ских сол­дат. Их жиз­ни сло­жи­лись тра­ги­че­ски. Так, после про­вер­ки совет­ски­ми орга­на­ми НКВД, был осуж­дён Иван Фатю­ков, кото­рый по воз­вра­ще­нии в СССР пере­дал пись­мо эми­гран­та Вади­ма Андре­ева его род­но­му бра­ту Дани­и­лу в Москве. В 1948 году Фатю­ков был при­го­во­рён к 25 годам тюрем­но­го заклю­че­ния. В этом же году на такие же сро­ки были аре­сто­ва­ны и дру­гие быв­шие совет­ские плен­ные с ост­ро­ва. Мож­но ска­зать, что бла­го­по­луч­но сло­жи­лась судь­ба толь­ко у Сосин­ско­го и Андре­ева. После смер­ти Ста­ли­на и нача­ла отте­пе­ли Сосин­ский при­е­хал в СССР, где пытал­ся узнать о судь­бе остав­ших­ся в живых сол­дат. Бла­го­да­ря его ста­ра­ни­ям совет­ская про­ку­ра­ту­ра пере­смот­ре­ла уго­лов­ные дела Орло­ва, Фатю­ко­ва и Серы­ше­ва. Уси­ли­я­ми Сосин­ско­го о подви­ге на Оле­роне вско­ре узна­ли совет­ские чита­те­ли. Появив­ша­я­ся 27 июня 1964 года ста­тья «На краю Евро­пы» в газе­те «Крас­ная звез­да» при­ве­ла к окон­ча­тель­ной реа­би­ли­та­ции всех совет­ских участ­ни­ков Сопротивления.

— Поче­му вы реши­ли снять доку­мен­таль­ный фильм? У вас был опыт в кинопроизводстве?

— Про­ект мы начи­на­ли в 2019 году и дол­гое вре­мя вели вме­сте с моим соав­то­ром Алек­сан­дрой Журав­лё­вой. Изна­чаль­но я хотел высту­пить толь­ко в роли авто­ра филь­ма, а на место режис­сё­ра при­гла­сить кого-нибудь со сто­ро­ны. Соб­ствен­но, так и было пер­вые два года про­ек­та. К сожа­ле­нию, из-за двух неудач­ных попы­ток въез­да во Фран­цию по неза­ви­си­мым от при­гла­шен­но­го режис­сё­ра обсто­я­тель­ствам нам при­шлось рас­стать­ся. Тогда Алек­сандра ска­за­ла, что вряд ли с такой узкой темой мы смо­жем како­го-нибудь из режис­сё­ров заин­те­ре­со­вать, поэто­му луч­ше режис­сё­ром стать мне само­му, так как всё рав­но ран­нее всю рабо­ту с геро­я­ми на интер­вью вёл я. Мож­но ска­зать, что режис­сё­ром я стал по воле обсто­я­тельств в 2021 году, но за этот год мне уда­лось осно­ва­тель­но взять­ся за тео­рию и про­слу­шать мно­го лек­ций с веду­щи­ми масте­ра­ми доку­мен­таль­но­го кино.

К момен­ту съё­мок филь­ма, в сен­тяб­ре 2022 года, наша коман­да состо­я­ла из про­фес­си­о­на­лов кино: Алек­сан­дры Журав­лё­вой — уче­ни­цы Алек­сандра Мит­ты. Боль­шой вклад в фильм вло­жи­ла талант­ли­вый и кре­а­тив­ный про­дю­сер Оль­га Аско­ли­на и силь­ный опе­ра­тор Ники­та Белай, име­ю­щий опыт уча­стия в «Кино­тав­ре». В общем, мож­но ска­зать, что если для меня фильм стал пол­но­цен­ным дебю­том, то для моей коман­ды этот про­ект предо­ста­вил воз­мож­ность в пол­ной мере реа­ли­зо­вать свои твор­че­ские задум­ки. Все мы, без­услов­но, гор­ды рабо­той и выло­жи­лись в име­ю­щих­ся усло­ви­ях на максимум.

— Насколь­ко слож­ны­ми для вас были съём­ки? Как при­хо­ди­лось справ­лять­ся со сложностями?

— Самое слож­ное было орга­ни­зо­вать съё­моч­ную экс­пе­ди­цию во Фран­ции в усло­ви­ях все­воз­мож­ных санк­ций для рос­си­ян. Была целая эпо­пея с про­дле­ни­ем и полу­че­ни­ем шен­ген­ских виз на фоне лет­них обсуж­де­ний о пре­кра­ще­нии их выда­чи нашим граж­да­нам. До послед­не­го момен­та мы боя­лись, что нас даже с виза­ми раз­вер­нут на гра­ни­це и не дадут сни­мать во Фран­ции даже при нали­чии раз­ре­ше­ния. Послед­нюю про­бле­му реши­ли за неде­лю до выле­та бла­го­да­ря под­держ­ке почёт­но­го сена­то­ра Фран­ции Эме­ри де Мон­те­с­кью д’Ар­та­нья­на, кото­рый полу­чил заве­ре­ние от гла­вы реги­о­на При­мор­ской Шаран­ты, что нас не будут трогать.

Потом мы хоте­ли орга­ни­зо­вать съём­ку пения Его­ра Рез­ни­ко­ва в Собо­ре Алек­сандра Нев­ско­го в Пари­же, но по поли­ти­че­ским при­чи­нам нам было отка­за­но за два дня до выле­та. Толь­ко на самом ост­ро­ве мы узна­ли, насколь­ко пло­хо раз­вит сер­вис услуг по срав­не­нию с Пари­жем: по теле­фо­ну нель­зя было вызвать так­си, а агре­га­то­ры так­си и вовсе были недоступны.

Мы не пред­по­ла­га­ли, что кафе на ост­ро­ве рабо­та­ют до 16 часов и что на нём есть толь­ко несколь­ко супер­мар­ке­тов, до кото­рых воз­мож­но дое­хать толь­ко на машине. Со всем этим при­шлось мирить­ся на месте и про­яв­лять сме­кал­ку. В реше­нии про­блем нам очень помо­га­ли мест­ные жите­ли, кото­рые шли навстре­чу и помо­га­ли нам сво­и­ми кон­так­та­ми. Так мы, кста­ти, нашли води­те­ля, кото­рый нас и возил по локациям.

На самих же съём­ках про­блем не было, мы спо­кой­но дела­ли рабо­ту. Сня­ли всё, что мы хоте­ли снять, и отра­бо­та­ли план на 100%.

— Взя­лись бы вы сно­ва за съём­ки новой ленты?

— Сей­час мне уже посту­пи­ло несколь­ко новых пред­ло­же­ний, кото­рые не усту­па­ют «Голо­сам Оле­ро­на» по силе исто­рии и тоже свя­за­ны с рус­ской эми­гра­ци­ей. Мне бы очень хоте­лось про­дол­жать своё иссле­до­ва­ние с помо­щью доку­мен­таль­но­го кино. Посмот­рим, что будет даль­ше, но как автор хочет­ся делать кино и даль­ше. Вооб­ще, у меня ско­пи­лось мно­го исто­рий, кото­рые соби­ра­юсь ещё рас­ска­зать посред­ством доку­мен­таль­но­го кино.

«И пусть “Голо­са Оле­ро­на” зазву­чат у вас в сердце!»

Фильм «Голо­са Оле­ро­на» досту­пен на «Кино­по­ис­ке».

Читай­те так­же интер­вью с Алек­сан­дром Кли­мен­ко — режис­сё­ром одно­го из самых гран­ди­оз­ных филь­мов 90‑х — «Дето­на­тор, или вели­кое замыкание».