В 2018 году автор нашумевшего роуд-муви «Как Витька Чеснок вёз Лёху Штыря в дом инвалидов» Александр Хант объявил, что собирается снять второй фильм — на этот раз про подростков. Толчком к созданию «Межсезонья» послужила реальная история псковских школьников Дениса Муравьёва и Кати Власовой, которые забаррикадировались в загородном доме, стреляли в полицию, после чего погибли. [1]
К созданию киноленты Хант привлёк не только профессиональных актёров, но и обычных ребят — на кастинг попадали через группу фильма во «ВКонтакте». «Межсезонье» снимался осенью-зимой 2019 года в Екатеринбурге и его окрестностях. С 23 июня 2022 года картину можно будет посмотреть во всех кинотеатрах России.
Журналист Дэнни Кулинич, посмотревший картину до премьеры, поговорил с Александром Хантом. Режиссёр рассказал, как «Межсезонье» изменило жизнь людей, участвовавших в его создании, повлияло на отношения Ханта с супругой-операторкой, какую реакцию на фильм ждёт от собственной дочери и о событиях в Украине.
— 24 февраля ты вместе с командой презентовал «Межсезонье» на кинофестивале «Дух огня» в Ханты-Мансийске. В тот день случилась трагедия в Украине. Расскажи, каким было твоё утро 24 февраля?
— (Тяжело вздохнув.) Откровенно говоря, в то утро я испытывал катастрофические ощущения. Я просто думал: «Как вообще такое может быть?» До сих пор не понимаю.
— Ты не ожидал?
— Ну, 22 февраля, когда Л/ДНР признали «независимыми республиками», у меня уже был некий диссонанс. Я не понимал, зачем России нужно это делать. Тогда мне казалось, что дальше этого не пойдёт, но я ошибался.
— Во время фестиваля ты заметил что-то в лицах людей? Они были обеспокоены произошедшим или же просто наслаждались мероприятием?
— Люди, безусловно, были встревожены. Вообще, тот день на фестивале был прибитым, траурным. Особенно это было видно на показе «Межсезонья», ведь наш фильм презентовали уже под конец мероприятия. В те минуты была такая гнетущая атмосфера. Все были подавлены.
Но, несмотря на это, наш фильм не показался мне неуместным. В нём затрагиваются моменты, которые приобрели новое звучание при всей этой трагедии. И я думаю, что именно сейчас «Межсезонье» нужно. От осознания этого, признаюсь, мне неловко.
— Начнём с предыстории. В 2016 году подростки из Пскова Катя Власова и Денис Муравьёв, на фоне проблем в их семьях, устраивают стрельбу в загородном доме и погибают. Ты смотрел видеозапись с последними часами их жизни. Идея снять криминальный роуд-муви про подростков у тебя возникла именно из-за этой трагедии или она лишь подтолкнула тебя к этому?
— Это событие стало отправной точкой для создания «Межсезонья». Конечно, у меня и раньше были мысли снять фильм про свой пубертат, но это было поверхностно. Всё изменилось в 2016 году, когда я увидел эту трансляцию. На моих глазах произошёл несчастный случай, для меня это было очень эмоциональным событием.
Именно из-за экспрессивности я не спешил приступать к реализации идеи и дал ей «настояться». Чтобы понять, это всё на эмоциях или же я действительно хочу рассказать историю. Не Кати и Дениса, а подросткового периода. Всё-таки пусть их гибель послужила основой для картины, но она не о них. Она про то, когда ребёнок становится независимой личностью и пытается отстоять право быть ей.
открытых источников
— Почему главных героев ты искал через кастинг во «ВКонтакте»? Кого ты хотел найти?
— Мои герои — это подростки. А актёров такого возрастной категории очень мало. Да и вообще не всегда хорошо, когда такой человек имеет опыт съёмок. Поэтому я понял, что «настоящие» подростки — те, кто нам нужны. Для этого и была создана группа во «ВКонтакте» — чтобы наибольшее количество ребят смогло принять участие в кастинге.
Отбор проходил в три этапа: отправка анкеты, выполнение тестового задания и пробы. В анкете нужно было рассказать в свободной форме о себе и приложить фотографии. Потом те, кто показался мне наиболее интересными, получали задание — записать видео с откровенным рассказом о своей жизни. О взаимоотношениях с семьёй, сверстниками, противоположным полом. Некоторые эпизоды из этих видео я добавил в фильм. А отдельные фразы ребят позже вошли в сценарий. Самых отличившихся я звал на пробы и знакомился с ними лично.
Заявок я получил около 11 тысяч, видео сняли 230 человек, а 30 попали на пробы.
— Помимо них, ты пообщался со многими другими подростками. Расскажи, что это были за люди и как их истории повлияли на процесс создания картины и его конечные содержание?
— Для создания картины о подростках мне нужно было окунуться в их реальный мир. Поэтому я вместе с супругой Наташей Макаровой устроился работать вожатым в детском лагере в Анапе. Там были ребята из разных уголков страны: от Кубани до Дальнего Востока.
На самом деле я пришёл к очень простым выводам — нынешние подростки ничем не отличаются от подростков из прошлого. И их не только беспокоят «изъезженные» тинейджерские темы. Они так же, как и раньше, воспринимают выражение собственной индивидуальности как слабость.
Будучи вожатым в лагере, я увидел, что этот страх был присущ и компанейским, и замкнутым ребятам. Ещё заметил, что в Интернете нынешние подростки находят много подтверждений, что их проблема существует, но компьютер редко даёт ответ, как эту самую проблему решить.
Это всё говорит о том, что среда, в котором растёт нынешнее поколение россиян, как и прежде, агрессивная. На любую попытку попробовать выразить себя — да и вообще попробовать — она реагирует запретом и более жёсткими санкциями.
Под средой я подразумеваю прежде всего мир взрослых. О нём подростки знают очень мало, как и о своих родителях — я убедился в этом на примере подростков из лагеря. И это неудивительно, ведь наивно полагать, что близость ребёнка можно получить по требованию. Если ты сам не откровенен с ними, то они не будут отвечать тебе тем же.
— Тут следует учитывать что многие взрослые на эту откровенность не способны. Ведь поколение, скажем, моих родителей выросло в ещё более суровой среде, чем современные подростки. Лично мне кажется, не нужно требовать от них откровенности тоже.
— Безусловно, но это не значит, что проблему отсутствия диалога между поколениями не нужно поднимать. Трагедия тех же псковских школьников случилась из-за этого: в последние часы жизни они оказались во враждебной среде. И родители, и силовики были на конфликтной стороне. Не было кого-то нейтрального и попытки понять, почему ребята делали то, что делали. Я уверен, что если бы мне дали поговорить с Катей и Денисом, то они бы не погибли.
Мы уже достаточно давно находимся в неком мешке со сгустками страха и ненависти. Его нужно вытряхивать, и «Межсезонье» — лишь попытка это сделать. Попытка сдвинуть обсуждение проблемы с мёртвой точки. И я буду рад, если фильм побудит детей и родителей к диалогу.
— Расскажи о ребятах, которые играют главных героев — об Игоре Иванове и Жене Виноградовой. Почему ты выбрал именно их?
— Когда я искал кандидатов, мне было важно найти ребят, которые максимально идентичны характерам моих героев. Мне нужны были забитый, боящийся самого себя мальчик и девочка, которая многим нос утрёт. И Игорь Иванов с Женей Виноградовой максимально соответствовали этим типажам.
— Но ты же искал именно подростков, а Жене 24 года…
— С ней была история немного другая. Женя являлась моим кастинг-директором, и вместе с ней мы искали героев. И нашли Игоря Иванова и Машу Лукьянову, которой я изначально отдал роль. Мне казалось, что именно она — главная героиня «Межсезонья».
Но потом мы с командой отправились на актёрский тренинг. В нём участвовали и Маша, и Женя. Приглядевшись к последней, я понял: она соответствует типажу героини больше, чем Маша. Пусть на момент замены Жене был уже 21 год, но по внешности и напору она больше соответствовала тому, чего я искал.
— А как на столь резкую замену отреагировала Маша Лукьянова?
— Болезненно. (Вздохнув.) Я решил ей об этом рассказать при личной встрече в кафе. И когда я попытался объяснить своё решение, она встала и выплеснула на меня чашку кофе. И молодец.
— Вау…
— Да. Но мы не перестали после этого общаться. Недавно она обращалась мне за советом по поводу своей короткометражки. Маша классная, думаю, жизнь нас ещё сведёт. Необязательно как режиссёра и актёра.
— Ты нашёл героев, собрал команду и отправился в Свердловскую область на съёмки. Почему ты выбрал именно этот регион, а не, например, тот же Псков?
— Мы с Наташей Макаровой поставили себе цель найти современную Россию. Её нынешнее изображение. И мы стали искать молодых фотографов, снимающих улицу. Потом наткнулись на работы Кости Тишше и влюбились в его реальность. Оказывается, она находилась в Екатеринбурге и в Свердловской области. Мы, недолго думая, поехали туда, познакомились с Костей, посмотрели окрестности.
Вскоре мы поняли, что нашли то, что искали. Но мы сделали выбор не из-за уникальности этих мест. Мы хотели показать то, что есть везде в России, но при этом чтобы эта обыденность стала неожиданной для зрителя.
— Во время съёмок вы — съёмочная группа и актёры — жили на протяжении долгого времени вместе. Сначала в квартире, потом в загородном доме. Как развивались ваши взаимоотношения в этот период?
— Про отношения начну издалека. Когда мы только начинали снимать фильм, мы пошли в Минкульт, чтобы получить финансирование. Из 13 картин поддержали 10, а остальные поставили в резерв — денег не дали, но в будущем, возможно, дадут. «Межсезонье», бывшее в секции авторского и экспериментального кино, тоже оказалось в резерве.
Самое смешное, что среди фильмов данной категории, получивших финансирование, был «Гардемарины 1787. Война». На тот момент предыдущая часть серии — «Гардемарины 1787. Мир» — даже не была отснята! Короче, какая-то профанация.
Но у нас было всё готово: команда, локации, провели кастинг, нашли героев. Я понял, что мы не имеем права ждать подачек от Минкульта и вообще ждать. Поэтому после этого я сказал товарищам, что работать мы будем бесплатно и чисто на идею. Только один человек отказался ввязаться в такую авантюру, и то из-за своих личных обстоятельств.
— И тут начались ваши приключения?
— Да. Мы собрали оборудование, немного личных средств и отправились фактически в неизвестность. По нашему плану, мы должны были снять фильм за 35 рабочих смен, но начали происходить неприятности. Например, во время съёмок Женя Виноградова сломала руку. Мы долго думали, как снимать, чтобы не было видно гипса. Плюс к этому добавились поломка автомобиля, смена объектов, неожиданное выпадение осадков.
В итоге всё растянулось на полгода. За это время съёмок «Межсезонья» мы пережили всё, что можно было пережить — и весёлое, и трагичное. Например, моя жена, Наташа Макарова, потеряла родителей.
— Как раз хотел спросить про Наташу. После съёмок вы стали более… близкими?
— Скажу так: мы остались такими близкими, как были до этих событий. Понятное дело, во время создания фильма мы никуда не делись от наших отношений. Мы как помогали друг другу не впасть в отчаяние, так и ссорились по разным поводам. Не знаю, как съёмки помогли нам сблизиться — мы и так живём душа в душу.
— Из-за отмены Минкульта мы не брали с собой всю команду и привлекли к участию местных ребят. И могу сказать, что многие из них выросли прямо на глазах — некоторые даже поехали в Москву делать карьеру в кино. Я не говорю про главных героев. Например, Женя Виноградова вышла замуж за нашего фокус-пуллера[3] Руслана Быкова. Они долго искали друг друга и наконец-то нашли. Недавно у них родилась дочь.
Для Игоря Иванова фильм стал красной линией, делящей его жизнь на до и после. Когда я познакомился с ним, он был дико забитым. От непонимания, чем заниматься по жизни, он даже хотел пойти в армию. Слава богу, он этого не сделал. Сейчас Игорь гораздо увереннее смотрит на себя и на жизнь в целом.
В феврале на «Духе огня» он был с нами — тогда же и увидел впервые «Межсезонье». После показа фильма он исчез, оставив свою куртку. Мы его долго искали, но через 20 минут он появился с заплаканными глазами. Оказывается, Игорь выбежал на улицу и долго там рыдал. Я растерялся и спросил его: «Что случилось? Тебе не понравилось кино?» И он мне ответил: «Нет, я увидел себя таким, каким я был прежде».
Для меня всё это очень ценно — и то, что Игорь сказал мне, и то, что фильм изменил его жизнь в лучшую сторону. Это уже значит, что «Межсезонье» удалось.
— После конца съёмок вы поехали по кинофестивалям, где фильм завоевал несколько призов. На Варшавском кинофестивале вы получили даже специальный приз от кинокритиков. Это так?
— Да. Ещё мы были на фестивале в Эстонии, Германии, Франции. Но, признаться, мнение рядового зрителя для меня гораздо важнее мнения узкой, специфической аудитории. Именно поэтому я очень жду 23 июня — старта проката.
— Теперь я хотел бы пройтись по содержанию «Межсезонья». В твоём первом фильме одна из нераскрытых сюжетных линий — взаимоотношения Витьки Чеснока с малолетним сыном. Главная героиня, которую играет Женя Виноградова, имеет маленького брата, но об их взаимоотношениях тоже ничего не говорится. Почему?
— Ты зря полагаешь, что взаимоотношения Саши Макаровой [героиня Виноградовой. — Прим.ред] с братом — это отдельная сюжетная линия. Это обстоятельства, в которых она оказалась, где, помимо неё, есть ещё один ребёнок. А это ребёнок Виктора — отчима-мента Саши.
— Почему, кстати, у него на мобиле играет песня группы ДДТ «Родина»?
— У меня, конечно, была возможность выбрать эту песню, и я «отдал» её Виктору. Не знаю, почему так произошло — практически на подсознании. Кроме неё, в фильме появляются ещё минимум две песни о стране. Все эти композиции и фильм составляют единый портрет современной России.
— Моё внимание привлек один эпизод. Когда главные герои, уже будучи в бегах, искали убежище, они наткнулись на одного гоповатого мужика. После того как он пообщался с ребятами, ему кто-то кричит «Пацан!». Скажи, это были Витька Чеснок и Лёха Штырь?
— Да. Этот эпизод — финал моего первого фильма.
— Счастливый финал?
— Ну, пусть будет так. (Улыбаясь.)
— А что за надписи, которые появляются периодически в фильме? Это подсказки по сюжету?
— А вот про это я не хотел бы говорить конкретно. Эти пасхалки. Зритель должен сам отследить и установить между ними связь.
— Хорошо, теперь завершающее. Если бы Денис Муравьёв не погиб бы в 2016 году, то вполне вероятно, что в 2022 году он был бы в Украине. Как и многие его ровесники, служащие сейчас в ВС РФ. Скажи, ты хотел бы, чтобы эти «вчерашние подростки» посмотрели твой фильм и задумались над чем-то важном? Если да, то о чём?
— Далеко не факт, что если бы Денис был сейчас жив, то он бы отправился в Украину. Да и мой фильм не наставление подросткам, а рассказ об этом удивительном периоде жизни. Когда человек знакомится с миром и испытывает его на прочность. Я не хочу читать зрителям мораль — каждый может воспринимать эту картину так, как хочет.
— Какие выводы за время съёмок ты сделал для себя как отец?
— Ещё до съёмок я понял, что хочу, чтобы моя дочь видела во мне пример отношения к миру. Но я понимаю, что если буду навязывать ей некую модель «правильного» поведения, то потеряю с ней связь. А я не хотел бы, чтобы она отдалилась от меня. Но нет никаких гарантий, что я не совершу ошибок как родитель.
— Тебя волнует, как твоя дочь отреагирует «Межсезонье»? Особенно когда она станет подростком.
— Конечно, волнует. Я не собираюсь скрывать свои фильмы от близких мне людей.
Примечания
1. Точная причина гибели псковских подростков до сих пор неизвестна. По одной из версий, беглецы покончили собой, по другой — погибли от рук бойцов СОБРа во время штурма дома.
2. Социальная сеть Instagram принадлежит Meta Platforms Inc., которая признана экстремистской организацией на территории РФ.
3. Член съёмочной группы, отвечающий за поддержание резкости сюжетно важных частей изображения в фильме.
Читайте также «Однажды в Касимове. Как режиссёр Тарантино „спас“ дом писателя Пастернака».
