После Первой русской революции Лев Троцкий находился в эмиграции и зарабатывал на жизнь публикациями в газетах. В 1912 году Лев Давидович отправился на Балканы как военный корреспондент. В своих статьях Троцкий писал о предыстории конфликта, военных преступлениях с разных сторон, создании федерации славянских народов на Балканах и вредности дипломатического вмешательства «великих держав» в конфликт. Бойкий публицист не упускал возможность покритиковать русских коллег, которые «о настроении народа осведомлялись в генеральных штабах». Материалы Троцкого нравились отечественной аудитории, позже они стали стали частью его собрания сочинений.
Издательство directio libera выпустило книгу «Изнанка победы: Балканы и балканская война», составленную Владимиром Журавлёвым из статей Льва Троцкого 1912–1913 годов. Сборник можно приобрести в нашем онлайн-магазине.
О книге, работе Троцкого военкором и событиях на Балканском полуострове — в рецензии Сергея Лунёва.
33-летний русский социал-демократ Лейба Бронштейн, известный как Лев Троцкий, в 1912 году оказался на перепутье. Его политическая деятельность застопорилась. Возглавлявший Петербургский совет депутатов в 1905 году Троцкий переживал не лучшие времена. Пытаясь объединить противоположные фракции в РСДРП, Лев Давидович издавал в Вене рабочую эмигрантскую газету «Правда». Под таким же названием в апреле 1912 года большевики организовали массовую рабочую газету в Санкт-Петербурге. Выпуск венской «Правды» Троцкого прекратился. Влияние прежнего революционного лидера, находящегося за пределами основных русских социал-демократических течений, уменьшилось. Согласно автобиографии, Лев Давидович «чувствовал потребность хоть на короткий срок оторваться от русских эмигрантских дел».
Параллельно с политической деятельностью Троцкий со времён первой ссылки занимался журналистикой. Корреспонденции Льва Давидовича появлялись под псевдонимом «Отто Атида» в легальном сибирском издании «Восточное обозрение» в 1900–1902 годах. Издавались переработанные на литературный лад дорожные заметки о побеге Троцкого из ссылки, отрывки из которых выходили в журнале «Вестник Европы». Льва Давидовича знали как способного публициста.
Предложение отправиться на Балканы военным корреспондентом Троцкий получил от газеты «Киевская мысль», с которой прежде сотрудничал. Издание считалось прогрессивным и печатало статьи многих социал-демократов марксистского толка. Лев Троцкий характеризовал «Киевскую мысль» как «распространённую на юге радикальную газетой с марксистской окраской…», которая «…могла существовать только в Киеве, с его слабой промышленной жизнью, неразвитыми классовыми противоречиями и большими традициями интеллигентского радикализма».
Балканы начала XX века называли «пороховой бочкой Европы». Возрождённые после Русско-турецкой войны 1877–1878 годов национальные государства сербов и болгар стремились получить европейские территории Османской империи, где компактно проживали южные славяне. Турция демонстрировала слабость и упадок, проигрывая войну Италии (1911–1912). Осенью 1912 года стало очевидно, что Османской империи придётся бороться за свои европейские владения с союзом молодых славянских государств и Грецией.
Корреспондент Троцкий прибыл в Белград в сентябре 1912 года, накануне Первой балканской войны. Лев Давидович оказался в самой гуще мировых событий, писал злободневные статьи для русской прессы и набирался политического опыта. Троцкий путешествовал по воюющим славянским странам в течение почти года и обозревал разворачивающееся конфликты в подробных очерках. На глазах Троцкого освободительная борьба славянских государств с Османской империей перетекла во Вторую балканскую войну (29 июня — 10 августа 1913 года), в которой за освобождённую Македонию сражались вчерашние союзники с привлечённой на одну из сторон Османской империей, Болгария воевала против коалиции Сербии, Черногории, Греции, затем — Румынии и Османской империи.
Балканские войны считаются последними конфликтами «золотой эры» военных корреспондентов. Информационные технологии к 1910‑м годам уже достигли такого уровня, что можно было переправлять сообщения телеграфом через несколько границ, появилась возможность моментальной связи корреспондентов с редакцией, а качество полиграфии позволяло красочно иллюстрировать материалы.
Далёкие вооружённые конфликты увлекали массовую читательскую аудиторию. Англо-бурская и Русско-японская войны начала XX века отобразились в мировой прессе многоречивой корреспонденцией военных очеркистов и телеграммами с фронтов, зарисовками фронтовых художников и фотографиями. Военная цензура не поспевала за развитием информационных технологий, и генеральные штабы, имея небольшой опыт взаимодействия с периодической печатью, допускала значительную свободу действий журналистов, особенно иностранных.
Освещение военных конфликтов превратилось в профессиональную специализацию. Так, для журналиста «Русского слова» Василия Немировича-Данченко, главного военкора большой русской прессы того времени, Первая балканская война была третьим вооружённым конфликтом в послужном списке. Своевременные статьи о войнах обеспечивали рост тиражей. Газеты стремились отправить в расположение воюющих армий лучших журналистов. Лев Троцкий был военкором-новичком, но проживал в соседней с театром планируемых военных действий Австро-Венгрии, ориентировался в международной политике, имел публицистический опыт, наблюдательный взгляд и бойкое перо. Сам Троцкий высоко ценил свою корреспонденцию из Балкан:
«…Я писал в газете на самые разнообразные темы, иногда очень рискованные в цензурном плане темы. Небольшие статьи являлись нередко результатом большой предварительной работы. Разумеется, я не мог сказать в легальной непартийной печати всего, что хотел сказать. Но я никогда не писал того, чего я не хотел сказать. Статьи мои из “Киевской мысли” переизданы советским издательством в нескольких томах. Мне не пришлось ни от чего отказываться…»
Очерки, формирующие балканский цикл, включают более 70 статей, репортажей и корреспонденций, написанных Троцким не только для «Киевской мысли», но и для газет «День», «Одесские новости» и «Луч». Позже статьи вошли в шестой том собраний сочинений Льва Троцкого. Сильный интерес к очеркам Льва Давидовича возник в связи с распадом Югославии. Балканские статьи Троцкого превратились в важный исторический источник для Сербии, Болгарии, Румынии.
В версии издательства directio libera очерки не дублируют шестой том собраний сочинений Троцкого, а представляют собой выборку, составленную Владимиром Журавлёвым. Заметки Льва Давидовича сопровождаются разъясняющими контекст эпохи комментариями и статьями Журавлёва, «историка балканского коммунизма» Стефана Гужвицы и очерком биографа Троцкого Александра Резника. Издание служит примером, как следует популяризировать и актуализировать интересные исторические источники.
Журналистская работа Троцкого на Балканах зафиксировала весь политический спектр молодых славянских государств. В редакции directio libera читается как социально-политический путеводитель по Балканам. «Отто Атид» вхож в кабинеты сербских, румынских, болгарских политиков от премьера Сербии Пешича до своего соратника болгарского социал-демократа Раковского и подробно расписывает государственное устройство и общественные настроения молодых славянских стран юга Европы.
У автора беспристрастное отношение к сторонам конфликта.
Аккредитованный в славянских странах Троцкий не пишет в угоду принимающей стороны. Он стремится быть объективным, хоть в заметках и проскальзывает симпатия к национально-освободительному движению. При этом автор остаётся убеждённым социал-демократом и трактует конфликт исходя из своих политических убеждений. Национально-освободительное движение, по его словам, должно развиваться без поддержки «великих держав». У Льва Давидовича сформировалось представление о необходимости построения федерации славянских народов на Балканах и о вредности дипломатического вмешательства «великих держав» в балканский конфликт. В начале первой войны Троцкий писал:
«…По своему историческому смыслу балканская война ближе к освободительной итальянской войне 1859 года, чем, например, к итало-турецкий войне 1911–1912 годов. Нападение Италии на Триполитанию явилось актом голого капиталистического бандитизма. Тогда как в нынешней балканской войне находит своё выражение стремление разрозненных частей балканского славянства так или иначе сблизиться между собою и создать более широкую базу для своего экономического и политического развития. В основе своей это стремление неотразимо, исторически-прогрессивно и не может не вызывать сочувствия к себе со стороны народных масс как Западной, так и Восточной Европы.
Но эта борьба за экономическое и национально-культурное самоопределение балканских народов ведётся в насильственно-искусственных условиях, созданных не балканскими народами, выросших не на балканской почве, а навязанных теми европейскими силами, которые считали и считают этот благодатный и злополучный полуостров наследственным объектом своих дипломатических экспериментов. Смешанный состав населения сам по себе представляет бесспорно большие трудности для создания государственных условий сожительства, сотрудничества и развития. Но создание таких условий возможно. Об этом свидетельствует не только политический разум, но и исторический опыт. Соединённые Штаты Северной Америки и Соединённые Штаты Швейцарии являются в этой области лучшим опровержением всякого мнимо-реалистического скептицизма…»
Происходит знакомство читателя с изложенной до деталей местной спецификой. Троцкий даёт предысторию конфликта — рассказывает о движении «чётников» и борьбе Македонии за автономию в Османской империи. В центре внимания не только южные славянские народы, но и армянский отряд повстанца Андраника Озаняна, сражавшийся на стороне южных славян против Османской империи. Автор рассказывает и об албанцах, которые стали жертвами резни.
Троцкий общается с участниками боевых действий и ездит по местам недавних сражений. Среди его собеседников офицеры и солдаты союзников, османские пленники и жертвы войны. Он внимателен к солдатскому быту, пересказывает истории о таких характерных для окопной жизни деталях, как вошь и стрельба шрапнелью.
Лев Давидович планомерно привлекал внимание к военным преступлениям и зверствам победителей. Его публикации вызывали резонанс в Государственной думе. 30 января 1913 года Троцкий «предъявил Милюкову (лидеру кадетов. – С. Л.) в печати “внепарламентский запрос” по поводу “славянских” зверств над турками. Припёртый к стене, Милюков, присяжный защитник официальной Болгарии, отвечал беспомощным косноязычием». Вместе с тем военкор шутливо подначивал русских добровольцев «не поддаваться на белый флаг», вскинутый турками, тем самым призывая к совершению военного преступления. Циничная ирония соседствовала у Троцкого с пацифистским пафосом, искренним сопереживанием и желанием показать несправедливость.
Троцкий подробен и концентрировался на тех сюжетах, которые особо интересны русской аудитории. Лев Давидович указывал на исключительное положение Российской империи в регионе, но критиковал дипломатическое вмешательство Санкт-Петербурга. «Отто Атид» разоблачал славянофильство в образе работавшего для кадетской прессы публициста, выведенного под именем «Иван Кириллович», «человека умеренного образа мыслей и очень близорукого», с которым Троцкому приходилось спорить в язвительном очерке «Балканский разговор». Автор вложил в уста «Ивана Кирилловича» расхожие штампы из среды либеральных патриотов и вывел его карикатурным персонажем: «славянофил (примерно с 1908 года), но, конечно славянофил прогрессивный», «любил упоминать о славянской культуре и даже о славянской науке, хотя в своей диссертации и ссылался преимущественно на немецких учёных». Вмешательство Российской империи объяснял исключительно заботой о славянских народах и последующую войну славянских союзников считал позором, не признавая общий губительный характер вооружённых конфликтов. В лице «Ивана Кирилловича» Троцкий спорил с наиболее распространённым мнением по поводу Балкан в среде русской общественности, выступавшей. «Отто Атид» считал, что Балканские войны, особенно конфликт между союзниками за Македонию, являются «классическим примером ужасающей иллюзии» и «рецидивом варварства».
Русские добровольцы, сражавшиеся на стороне южных славян против Османской империи, не вызывали симпатии Троцкого. Он описал троих встретившихся добровольцев: от одного, с виду офицера «сильно пахло вином» и «говорил он не твёрдо»; двух других, «почти мальчиках», пришедших пешком из Одессы, было «что-то болезненно крикливое и требовательное». Критиковал Троцкий и русских военкоров, которые «о настроении народа осведомлялись в генеральных штабах», разжигая своими статьями конфликт. Он считал, что в либеральной русской прессе «славянофильская фраза сплошь да рядом заменяла анализ действительных отношений».
В очерках из Румынии Троцкий описывает страну в контексте русской эмиграции, демонстрируя талант этнографа. Журналист рассказывает историю восставших во время Первой русской революции матросов броненосца «Потёмкин», которым удалось высадиться в Румынии. Некоторые матросы, 150 из 700, остались жить в Румынии. Потёмкинец Козленко помогал Троцкому в поездке в Добруджу. Другой заметной группой, оказавшейся в Румынии, были уехавшие из Орловской губернии и жившие обособленно скопцы. Троцкий приводит свои впечатления от общения с сектантами и нелицеприятные детали их жизни.
Лев Давидович в журналистских работах предстаёт совершенно не тем Троцким, которым войдёт в историю. В 1912–1913 годах Троцкий — высокопрофессиональный журналист со своим мнением, метко подмечающий детали и анализирующий политическую обстановку. В автобиографии Троцкий писал, что Балканские войны были для него во «многих отношениях важной подготовкой не только к 1914, но и к 1917 году». Корреспонденция стоит в одном ряду в наследии Троцкого с книгой о побеге из Сибирской, изданными путевыми заметками из Испании и записями из США. Приключений и путешествий в жизни Льва Давидовича было не занимать. Знакомясь с биографией и наследием Троцкого, создаётся ощущение, что именно приключения и путешествия были главной страстью этого талантливого человека.
