Жуки на Охте, людоеды на границе: «неизвестные» фильмы, снятые в Петербурге и области

Как извест­но, люди делят­ся на две кате­го­рии. Пер­вые любят кино про Петер­бург, пото­му что в нём живут. А вто­рые ещё не живут, но меч­та­ют пере­ехать, а пока не нако­пи­ли на пере­езд, гуля­ют по Петер­бур­гу при помо­щи «Неве­ро­ят­ных при­клю­че­ний ита­льян­цев в Рос­сии» (1973) «Про­гул­ки» (2003), «Осен­не­го мара­фо­на» (1979) и «Пите­ра FM» (2006).

Извест­но и то, что не все филь­мы о Петер­бур­ге извест­ны. У тех, что извест­ны не всем, есть важ­ное пре­иму­ще­ство: вы их, воз­мож­но, не смот­ре­ли. А зна­чит, про­бе­жать­ся по ним будет инте­рес­нее, чем в сто сорок тре­тий раз по Иса­а­ки­ев­ской пло­ща­ди вме­сте с Надей из «Иро­нии судь­бы» (1975). Да и гео­гра­фия раз­но­об­раз­нее — не толь­ко тури­сти­че­ский центр, но и до самых до окра­ин и даже при­го­ро­дов. Гигант­ские насе­ко­мые ата­ку­ют Охту, а людо­еды — люби­те­лей ездить за покуп­ка­ми за гра­ни­цу через Выборг. Ленин поёт в Раз­ли­ве из-под зем­ли, а под зем­лёй есть новая стан­ция мет­ро — «Вла­ди­мир-Вла­ди­мир­ская», назван­ная в честь дей­ству­ю­ще­го президента.

Ну как, пой­дём гулять по пери­фе­рий­но­му кино-Петербургу?


Коломна

«Белые ночи» Досто­ев­ско­го экра­ни­зи­ро­ва­лись несколь­ко раз. Есть клас­си­че­ская совет­ская вер­сия — с Оле­гом Стри­же­но­вым режис­сё­ра Ива­на Пырье­ва (1959). Есть ита­льян­ская мело­дра­ма с Жаном Маре и Мар­чел­ло Мастро­ян­ни, постав­лен­ная кино-масто­дон­том Луки­но Вис­кон­ти (1957).

Ну а есть сня­тая авто­ром «Мэри Поппинс, до сви­да­ния» (1983) Лео­ни­дом Кви­ни­хид­зе на сты­ке совет­ской и пост­со­вет­ской эпох. «Белые ночи» (1992) — о Петер­бур­ге нача­ла 1990‑х годов, о води­те­ле гру­зо­вич­ка на хлеб­ном заво­де, кото­рый коле­сит по без­люд­но­му «бело­ноч­но­му» горо­ду, зна­ко­мит­ся непо­да­лё­ку от Николь­ско­го собо­ра с корот­ко­стри­же­ной по моде барыш­ней и даёт сво­ей жиз­ни волю катить­ся роман­ти­че­ским кувырком.

Кто-то ска­жет: ну какие ещё «Белые ночи» в девя­но­стые? Ещё какие! Ель­цин, Соб­чак, вауче­ры, пере­ход на рыноч­ную эко­но­ми­ку — всё это было днём. Ночью, когда Смоль­ный засы­пал, про­сы­па­лись поэты, меч­та­те­ли, влюб­лён­ные-оди­ноч­ки, тихие, свет­лые безумцы.

Тон­кая каме­ра опе­ра­то­ра Розов­ско­го ухва­ти­ла вне­вре­мен­ное оча­ро­ва­ние той город­ской поры, когда ста­рин­ные зда­ния и совре­мен­ные завод­ские цеха укра­си­ла одна и та же мисти­че­ская дым­ка, а канал Гри­бо­едо­ва «отвя­зал» себя от кон­крет­ных дам, сон­но раз­лив­шись по про­стран­ствен­но-вре­мен­но­му кон­ти­ну­у­му. И, как ска­за­но у Фёдо­ра Михай­ло­ви­ча, «такое свет­лое небо, что взгля­нув на него, неволь­но нуж­но было спро­сить себя неуже­ли же могут жить под таким небом раз­ные сер­ди­тые и каприз­ные люди?».


Нарвская застава

На Граж­дан­ской войне крас­но­ар­ме­ец Фили­мо­нов полу­ча­ет трав­му и теря­ет память. 1928 год — он живёт на малень­кой желез­но­до­рож­ной стан­ции, не зная себя. В один пре­крас­ный день память воз­вра­ща­ет­ся: ока­зы­ва­ет­ся, Фили­мо­нов был рабо­чим в Санкт-Петер­бур­ге. Крас­но­ар­ме­ец раду­ет­ся и едет в поез­де домой.

Пер­вый, кого он встре­ча­ет по при­ез­де — огром­ный Ленин, памят­ник око­ло Фин­лянд­ско­го вок­за­ла. Шок, сюр, выпу­чен­ные от недо­уме­ния гла­за. Герой-то и не думал, что, пока он жил в бес­па­мят­стве, мир мог измениться.

Бук­валь­но сбе­жав от чёр­но­го вели­ка­на-Ильи­ча, бед­ня­га пры­га­ет в трам­вай, где окон­ча­тель­но обал­де­ва­ет от вида совре­мен­ных ленин­град­цев, преж­де все­го от голых коле­нок у дам в корот­ких пла­тьи­цах. Ниче­го подоб­но­го «гость из про­шло­го» до рево­лю­ции тоже не видал.

Добрав­шись до Нарв­ских ворот, Фили­мо­нов, как дитя, раду­ет­ся зна­ко­мой импер­ской архи­тек­ту­ре. Пока не заме­ча­ет вокруг дости­же­ний сти­ля кон­струк­ти­визм: ДК име­ни Горь­ко­го, жилой мас­сив на Трак­тор­ной ули­це и зда­ние Гос­про­ма — его режис­сёр «Облом­ка импе­рии» (1929) Фри­дрих Эрм­лер «одол­жил» в Харь­ко­ве и поста­вил на Неве при помо­щи монтажа.

«Где Петер­бург? Куда я попал?» — вопро­ша­ет Фили­мо­нов, огор­ча­ясь не поли­ти­че­ским, но эсте­ти­че­ским транс­фор­ма­ци­ям, кото­рые пре­тер­пе­ла его малая роди­на. Мы можем или согла­сить­ся, или осу­дить несо­вре­мен­ность героя — как и в жиз­ни мы воль­ны решать, идти ли гулять вдоль по Трак­тор­ной или по Двор­цо­вой площади.


Дворцовая площадь

Загля­нем и на неё-роди­мую. Но не ста­нем при­выч­но «заго­рать» в тени Алек­сан­дров­ской колон­ны или арки Глав­но­го шта­ба. Вле­зем на башен­ный кран, въе­хав­ший сюда, види­мо, из пес­ни «Впе­рёд, Бод­хи­саттва!» груп­пы «Зоо­парк». Поле­тим, покру­жим­ся, заод­но вспом­ним (или уви­дим впер­вые), как выгля­дел Зим­ний дво­рец, укра­шен­ный празд­нич­но-совет­ски­ми огром­ны­ми плакатами.

Но, чу — лидер «Зоо­пар­ка» Майк Нау­мен­ко зовёт нас на про­гул­ку, подаль­ше от цен­траль­ной суе­ты. Прой­дём по набе­реж­ной Фон­тан­ки, иссле­ду­ем дво­ры в состо­я­нии ком­му­наль­но­го дека­дан­са — не обой­дём­ся без колод­цев, но ими совсем не огра­ни­чим­ся. Зай­дём на Боро­вую, где Майк оби­тал в ком­му­нал­ке, немно­го поси­дим на кро­хот­ной обще­ствен­ной кухне.

К сло­ву, дом № 18/1 почти не изме­нил­ся со вре­мён Нау­мен­ко и съё­мок филь­ма «Буги-вуги каж­дый день» (1990), не оброс мемо­ри­аль­ны­ми дос­ка­ми и, кажет­ся, даже не знал ремонта.

Может быть, и хоро­шо: каж­дый и сего­дня может сюда прий­ти, что­бы вдох­нуть тот самый запах — аро­мат пере­мен и пере­строй­ки, а ещё насто­я­ще­го ленин­град­ско­го рок-н-ролла.


Охта

На помощь! Дети про­па­ли! Как звать? Карик и Валя. Про­ис­ки манья­ков? Нет, что вы. Про­сто были в гостях у зна­ко­мо­го про­фес­со­ра, выпи­ли в его отсут­ствие экс­пе­ри­мен­таль­ную шипуч­ку, похо­жую на гази­ро­ван­ный напи­ток «Фан­та» и умень­ши­лись до раз­ме­ра насекомых.

Меж­ду про­чим, в вось­ми­де­ся­тые, когда в Ленин­гра­де сни­ма­лись «Необык­но­вен­ные при­клю­че­ния Кари­ка и Вали» (1987) по кни­ге Яна Лар­ри, насе­ко­мых в горо­де было хоть отбав­ляй. В основ­ном, росто­вые кук­лы, но встре­ча­лись и насто­я­щие, кото­рые обща­лись с детьми-актё­ра­ми во всю мощь совет­ских спецэффектов.

Ну а если вы не очень люби­те насе­ко­мых, то, может быть, заин­те­ре­су­е­тесь Охтой — какой она была в те годы в рай­оне Боль­ше­ох­тин­ско­го про­спек­та. Ком­па­нию вам соста­вят про­фес­сор с внеш­но­стью Васи­лия «Холм­са» Лива­но­ва и юный мили­ци­о­нер, похо­жий на Лео­ни­да Ярмоль­ни­ка. Со вре­ме­нем мили­цей­ский «Ярмоль­ник», устав гонять пере­стро­еч­ных нефор­ма­лов, тоже зай­мёт­ся нау­кой и где-то на Охте при помо­щи «Фан­ты» умень­шит кро­ли­ка. Так и ока­жет­ся, что рекла­ма лука­ви­ла: сло­ган «Вме­сте весе­лее» име­ет отно­ше­ние не столь­ко к «Фан­те», сколь­ко к нашей род­ной Охте.


Новая Голландия

Впро­чем, в филь­ме «День солн­ца и дождя» (1967) она, ско­рее, ста­рая. И заме­ча­тель­но — не так уж мно­го филь­мов сохра­ни­ло в себе царив­ший там живо­пис­ный «рас­кир­даш», после рекон­струк­ции обер­нув­ший­ся, пусть и ком­фор­та­бель­ным, но всё же глянцем.

Не подо­зре­вая о гря­ду­щих через 40 лет про­ис­ках бла­го­устрой­ства, сбе­жав­шие с уро­ков школь­ни­ки с удо­воль­стви­ем про­хла­жда­ют­ся на фоне «ново-ста­рой» Гол­лан­дии и ещё какой-то заме­ча­тель­ной, навсе­гда исчез­нув­шей вето­ши. Но забре­да­ют и в места пове­се­лее — в кино­те­атр «Моло­дёж­ный» и даже на сту­дию «Лен­фильм».

Быту­ет мне­ние, что все луч­шие «отте­пель­ные» филь­мы сни­ма­ли в сто­ли­це: «Я шагаю по Москве» (1963), «Заста­ва Ильи­ча» (1965) и им подоб­ные. Это, конеч­но, неправ­да. Наста­нет день, когда вы попа­дё­те в «День солн­ца и дождя» и рас­тво­ри­тесь в его лучах — лучах сол­неч­ных ленин­град­ских шестидесятых.


Московский район

Дви­жем­ся к выез­ду из горо­да, но задер­жим­ся непо­да­лё­ку от стан­ции мет­ро «Звёзд­ная». Здесь, на тер­ри­то­рии ком­би­на­та «Сам­сон», стар­ту­ет корот­ко­мет­раж­ка «Варум ду ю край, Х‘итлер?», сня­тая в 2019 и в том же году пока­зан­ная на вто­ром петер­бург­ском «Фести­ва­ле неви­ди­мо­го кино».

Лири­че­ский герой отправ­ля­ет­ся бить челом забро­шен­но­му мясо­ком­би­на­ту, пото­му что верит, что соору­же­ние архи­тек­то­ра Ноя Тро­иц­ко­го вол­шеб­ным обра­зом спо­соб­но испол­нять жела­ния. Меч­та пер­со­на­жа нетри­ви­аль­на — изме­нить про­шлое Х‘итлера (оче­вид­ная аллю­зия), что­бы он смог стать худож­ни­ком, как и меч­тал, а не поли­ти­ком. По замыс­лу героя, это долж­но предот­вра­тить Вто­рую миро­вую вой­ну и все её последствия.

Полу­раз­ру­шен­ный «Сам­сон» ока­зы­ва­ет­ся спо­со­бен на чудо. Прав­да, тре­бу­ет пла­ту — бумаж­ные 50 руб­лей с вида­ми Петер­бур­га. Полу­чив их, ком­би­нат меня­ет био­гра­фию Х‘итлера и пре­вра­ща­ет его в авто­ра кар­тин посред­ствен­но­го каче­ства, в сво­бод­ное вре­мя хихи­ка­ю­ще­го перед теле­ви­зо­ром — то есть, в обы­ва­те­ля. Миро­вая вой­на не слу­чи­лась, одна­ко ей на сме­ну не при­шло ниче­го дру­го­го. Исто­рия пере­ста­ла суще­ство­вать, теперь на Зем­ле вооб­ще нико­гда ниче­го не происходит.

Хоро­шо ли это, реша­ет зри­тель. Но глав­но­му уса­то­му герою, вро­де, не так уж плохо.


Разлив

Побы­ли в горо­де и будет — нас ждёт Раз­лив. Посе­тить музей-запо­вед­ник, где всё про Лени­на и его шалаш не выхо­дя из дома нам помо­жет «Типич­ная экс­кур­сия в шалаш» (2017) режис­сё­ров Ада­ма Бра­у­на и Нико­лая Ста­ро­об­ряд­це­ва. Назва­ние не шутит: будет экс­кур­сия, но очень особенная.

Экс­кур­со­во­дом высту­пит один из режис­сё­ров, фило­соф Нико­лай Ста­ро­об­ряд­цев. Прак­ти­че­ски всё вре­мя пре­бы­вая в кад­ре, он, в част­но­сти, сооб­щит, что при жиз­ни Вла­ди­мир Ильич пре­крас­но пел, и до сих пор, если при­ло­жить ухо к зем­ле (соглас­но этой псев­до­до­ку­мен­таль­ной фан­та­зии, Ленин был захо­ро­нен под­ле шала­ша) мож­но услы­шать пение. Слу­ша­ем. Прав­да, поёт. И хоро­шо поёт!

И хотя в филь­ме вы не уви­ди­те запо­вед­ник во всех подроб­но­стях, как вам, воз­мож­но, хоте­лось бы, опыт про­смот­ра «Экс­кур­сии…» может стать для вас важ­ным. Вот как пишет о лен­те режис­сёр Ста­ро­об­ряд­цев на сво­ей стра­ни­це «ВКон­так­те»:

«Ленин всю­ду, но серд­це его по-преж­не­му с нами — в Петер­бур­ге. Крот­ким, но жар­ким огнём дышит оно и не даёт заме­реть тому, что сре­ди наив­ных обы­ва­те­лей зовёт­ся вели­ким октяб­рём, а сре­ди све­ду­щих людей — вре­ме­нем бла­го­го­вей­ной печа­ли. Под­го­то­вить себя, вой­ти в этот усколь­за­ю­щий момент и рево­лю­ци­о­ни­зи­ро­вать изнут­ри своё при­сут­ствие в нём помо­жет экс­клю­зив­ное сооб­ще­ние груп­пы рус­ских учё­ных, побы­вав­ших в Шала­ше и сумев­ших запе­чат­леть на кино­плён­ке неко­то­рые про­ис­хо­дя­щие там пара­нор­маль­ные явления».


На границе

Едва ли не поло­ви­на Петер­бур­га до пан­де­мии коро­на­ви­ру­са по выход­ным нет-нет, да и выез­жа­ла пошо­пить­ся в Фин­лян­дию. Несмот­ря на рас­про­стра­нён­ность явле­ния, нико­му дол­го не при­хо­ди­ло в голо­ву снять кино о рос­сий­ско-фин­ской гра­ни­це, шопо­го­лиз­ме и осо­бен­но­стях меж­ду­на­род­ных отношений.

Нако­нец, Миха­и­лу Бра­шин­ско­му при­шло — его хор­рор «Шопинг-тур» (2013) о рус­ских тури­стах, кото­рые едут в «фин­ку» за покуп­ка­ми, а попа­да­ют в рот к финнам-людоедам.

Старт с пло­ща­ди Вос­ста­ния, поезд­ка на авто­бу­се до Выбор­га, оста­нов­ка и даль­ше до гра­ни­цы — всё узна­ва­е­мо и почти под­лин­но. Прав­до­по­до­бия добав­ля­ет эффект съём­ки на мобиль­ный теле­фон, а убав­ля­ет то, что люди вокруг, пас­са­жи­ры, гид, поли­цей­ские — актё­ры. Хотя кажет­ся, что подоб­ную поезд­ку (до появ­ле­ния кан­ни­ба­лов) мож­но было дей­стви­тель­но снять на мобиль­ник, без актё­ров, в обыч­ном рей­со­вом авто­бу­се. Полу­чи­лось бы дешев­ле и совсем не факт, что хуже. А может быть, и луч­ше. Может, и гораз­до лучше.

В 2012 году фильм полу­чил на выборг­ском фести­ва­ле «Окно в Евро­пу» глав­ный приз — за юмор и жан­ро­вую дер­зость. Фин­ские кино­кри­ти­ки, насколь­ко извест­но, фильм не отме­ча­ли. Может быть, в выду­ман­ном для исто­рии обы­чае — раз в году каж­дый финн дол­жен съесть одно­го при­ез­же­го (а удоб­нее все­го, конеч­но, питать­ся гостя­ми из Петер­бур­га, их мно­го, никто не счи­та­ет) — фин­лянд­цы нашли для себя что-нибудь обидное?


За границей

Когда вышел «Хитмэн» (2007) — бое­вик о муж­чине из одно­имён­ной видео­иг­ры, кото­рый рабо­та­ет наём­ным убий­цей и мно­го путе­ше­ству­ет — зри­те­ли из Рос­сии оста­лись недо­воль­ны тем, как были пока­за­ны при­клю­че­ния кил­ле­ра в Петер­бур­ге. В част­но­сти, поче­му над­пи­си на зда­ни­ях выгля­дят как-то так: «Наро­ден театър Иван Вазов»? Неуже­ли труд­но было напи­сать без ошибок?

На самом деле оши­бок нет, про­сто петер­бург­ские эпи­зо­ды сни­ма­ли в Бол­га­рии — так дешев­ле. Ну да, ведь все мы бра­тья-сла­вяне, какая уж раз­ни­ца. А зда­ние Наци­о­наль­но­го теат­ра Ива­на Вазо­ва в Софии — доволь­но сим­па­тич­ное, выгля­дит клас­си­че­ски, поче­му бы не снять его в роли питер­ско­го теат­ра с «экс­пе­ри­мен­таль­ной» орфо­гра­фи­ей над входом?

Вот так петер­бурж­цы с бол­га­ра­ми, сами того не зная «побра­та­лись», став одной точ­кой в рам­ках худо­же­ствен­ной плос­ко­сти гол­ли­вуд­ско­го блокбастера.

Есть в этом какой-то бес­со­зна­тель­ный поиск един­ства сла­вян­ских наро­дов быв­ше­го соц­ла­ге­ря. Но поче­му это един­ство ищет автор «Хитмэна»? Ох уж эти загад­ки бессознательного.


За границей разумного

Вооб­ще, гово­рят, вред­ное это дело — сме­ши­вать. Но кинош­ни­ки сами пер­вые нача­ли, смик­со­вав Петер­бург с Софи­ей, а кино с ком­пью­тер­ной игрой. Так что, под конец и мы наме­ша­ем, поста­вив вопрос так: а что вооб­ще такое кино, и чем оно отли­ча­ет­ся от той же стре­лял­ки вро­де «Хитмэна»? Да ведь ничем — и то, и то визу­аль­ное про­стран­ство, толь­ко в одном слу­чае функ­ции режис­сё­ра игрок частич­но берёт на себя. Но образ­ный визу­аль­ный ряд, зре­ли­ще и зре­лищ­ность оста­ют­ся в каж­дом из вариантов.

Грань меж­ду филь­ма­ми и игра­ми ста­ла ещё тонь­ше, когда в интер­не­те ста­ли появ­лять­ся видео­про­хож­де­ния игр — сво­е­го рода доку­мен­таль­ные филь­мы о том, как кто-то игра­ет в игру.

В этой свя­зи мы почти не слу­ка­вим, ска­зав, что ролик с про­хож­де­ни­ем шуте­ра «Нев­ский тит­бит» (2005) — мало­бюд­жет­ное автор­ское кино о гей­ме­ре, кото­рый попал в мир, где на стрел­ке Васи­льев­ско­го ост­ро­ва коло­бро­дят зом­би, кото­рых необ­хо­ди­мо депор­ти­ро­вать с помо­щью ору­жия. А в мет­ро ждёт новая стан­ция — «Вла­ди­ми­ро-Вла­ди­мир­ская», укра­шен­ная сте­лой с порт­ре­том нынеш­не­го гла­вы России.

Здесь будет умест­но напом­нить про ещё одно выгод­ное отли­чие игр от филь­ма: вы сами реша­е­те, как дол­го длит­ся тот или иной кадр, мон­таж тоже частич­но в ваших руках. Если захо­чет­ся смот­реть на про­филь пре­зи­ден­та час, обра­тив экшн в арт­ха­ус — воля ваша. Може­те вооб­ще не под­ни­мать­ся наверх, к зом­би, и остать­ся в выду­ман­ном мет­ро, рас­тя­нув стран­ный сюжет на дол­гие годы.

Но, помыс­лив таким обра­зом, мож­но, пожа­луй, пере­стать смот­реть филь­мы: вы вполне може­те «сни­мать» их сами при помо­щи фан­та­зии и вооб­ра­же­ния, не толь­ко о Петер­бур­ге, о чём угод­но. Кино — это не толь­ко то, что кем-то при­ду­ма­но, сня­то и навя­за­но в виде калей­до­ско­па чужих, не име­ю­щих к вам отно­ше­ния обра­зов. Кино — это преж­де все­го то, что воз­ни­ка­ет у вас в голове.


Читай­те так­же «„Май­ор Гром“ сре­ди ясно­го апрель­ско­го неба». 

Поделиться