Владимир Оскарович Каппель по таланту и компетентности значительно превосходил большинство соратников. Всего за полтора года офицер прошёл путь от никому не известного подполковника до генерал-лейтенанта, имя которого не сходило с газетных страниц. Его способности могли бы позволить даже изменить ход Гражданской войны. Однако ирония судьбы заключалась в том, что долгое время Каппель занимал второстепенные должности, в то время как менее компетентные, но более высокопоставленные командиры привели Белое движение к краху.
VATNIKSTAN рассказывает, почему подчинённым генерала было «не страшно умирать» и какими мифами обросли каппелевцы в советское время.
Штабной офицер
Владимир Оскарович Каппель родился в 1883 году в Царском Селе под Петербургом в семье офицера Оскара Павловича Каппеля. Его отец, дворянин и потомок выходцев из Швеции, ещё до рождения сына прославился как участник походов в Среднюю Азию. Дед Владимира по материнской линии, Пётр Постопольский, участвовал в обороне Севастополя и дослужился до генерал-лейтенанта. Отец и дед умерли, когда Каппель был ещё ребенком, поэтому Владимир Оскарович строил карьеру, опираясь лишь на собственные знания и способности.
В 1901 году Владимир Каппель окончил кадетский корпус, спустя два года — Николаевское кавалерийское училище, после чего начал службу в чине корнета. Полк, в котором служил Каппель, располагался сначала в Польше, а с 1906 года — в Пермской губернии.
В 1907 году Владимир Оскарович женился на Ольге Строльман, дочери действительного статского советника и горного начальника Пермских пушечных заводов. Поскольку родители Ольги были против её брака с молодым офицером, пара тайно обвенчалась в обычной сельской церкви. Поставленные перед фактом родители смирились с выбором дочери. У супругов родилось двое детей: Татьяна в 1910 году и Кирилл в 1917‑м.
Карьера Каппеля продвигалась медленно, в 1908 году он был лишь поручиком (соответствует современному званию лейтенанта). И тем не менее начальство Владимира Оскаровича ценило и всегда давало ему лестные характеристики. Вот одна из них:
«В служебном отношении обер-офицер этот очень хорошо подготовлен, занимал должность полкового адъютанта с большим усердием, энергией и прекрасным знанием. Нравственности очень хорошей, отличный семьянин. Любим товарищами, пользуется среди них авторитетом. Развит и очень способен. В тактическом отношении, как строевой офицер, очень хорошо подготовлен… Азартным играм и употреблению спиртных напитков не подвержен… Имеет большую способность вселять в людей дух энергии и охоту к службе. Обладает вполне хорошим здоровьем, все трудности походной жизни переносить может».
В 1913 году Каппель окончил Николаевскую военную академию, считавшуюся самым престижным военным вузом страны.
С началом Первой мировой войны Владимир Оскарович находился в действующей армии на штабных должностях. В штабе он прослужил до конца войны, находясь сначала на Западном, потом на Юго-Западном фронте. Хотя штабные работники и располагались на некотором удалении от мест боёв и лично в атаки не ходили, тем не менее от них требовалась напряжённая умственная работа, с которой Владимир Каппель отлично справлялся. Об этом свидетельствует его карьерный рост: если в начале войны он был штабс-ротмистром, то в августе 1916 года стал подполковником.
Будучи монархистом, Каппель негативно воспринял Февральскую революцию, но остался в армии. Лишь в начале октября 1917 года, после ареста ряда его начальников и сослуживцев, в том числе генералов Деникина и Маркова, Владимир Оскарович ушёл в бессрочный отпуск и вернулся к семье в Пермь.
Бои 1918 года
Весной 1918 года Каппель оказался в подконтрольной красным Самаре. Выполнял ли он там какое-то задание либо разведывал обстановку — неизвестно, но уже через считаные дни власть в Самаре перешла от Советов к Комитету за созыв Учредительного Собрания (Комуч), состоявшему преимущественно из эсеров. Новое правительство сразу приступило к формированию собственной армии, набиравшейся из добровольцев. В начале июня в ней числились лишь 350 человек при двух пушках, тогда как большевики могли в ближайшее время привести несколько тысяч бойцов. Соотношение сил всем казалось предопределённым, а борьба — заранее обречённой на провал. Всем, кроме подполковника Каппеля. Вот как вспоминал один из офицеров обстоятельства выбора командира:
«Желающих взять на себя тяжёлую и ответственную роль не оказалось. Все смущённо молчали, опустив глаза. Кто-то робко предложил бросить жребий. И вот тогда, скромный на вид, почти никому не известный, недавно прибывший в Самару офицер встал и попросил слова: „Раз нет желающих, то временно, пока не найдётся старший, разрешите мне повести части против большевиков“, — спокойно и негромко произнёс он».
Так Каппель стал командиром. Времени на обучение и набор новых бойцов не было, поэтому уже через несколько дней подполковник повёл малочисленный отряд в наступление. Стремительным ударом с фронта и тыла одновременно каппелевцы атаковали Сызрань. Красные, которых было гораздо больше, чем белогвардейцев, решили, что их окружают, и спешно бежали из города. Далее отряд Каппеля нанёс несколько поражений красным и 21 июля взял Симбирск — родной город Ленина. Это вызвало замешательство в большевистском руководстве: оно собрало новые войска, а за голову Каппеля назначило награду в 50 тысяч рублей. Узнав об этом, Каппель со смехом произнёс перед строем солдат:
«Я очень недоволен, — большевики нас дёшево оценили… Ну, да скоро им придётся увеличить назначенную за нас цену».
После первых же побед войско Каппеля выросло до трёх тысяч человек. Понимая, что скоро к врагу прибудут крупные подкрепления, каппелевцы в союзе с поднявшими восстание чехами из Чехословацкого корпуса пошли на Казань и 6–7 августа в ходе упорного боя взяли город. Здесь в руки белых попали богатые трофеи: склады с оружием, медикаментами, продовольствием, офицеры Академии Генштаба и, главное, золотой запас Российской империи — более 500 тонн золота на сумму в 650 миллионов царских рублей. При бегстве красные успели захватить с собой лишь 4,6 тонн золота, которые впоследствии бесследно исчезли. Каппель сделал всё, чтобы золото не попало в руки мятежных чехов и сразу же переправил его в тыл.
После взятия Казани Каппель предложил не терять времени и продолжить наступать на Нижний Новгород, после чего открывалась дорога на Москву. Но правительство Комуча отвергло этот план, решив закрепиться на уже завоёванных территориях. В результате этого шага белогвардейцы упустили удачный момент для наступления. В разбитые красные войска прибыл сам Лев Троцкий и восстановил дисциплину, после чего они вновь перешли в наступление.
Первой целью большевиков стала даже не Казань с её золотом и складами, что было бы логично, а родной для Ленина Симбирск. 14–17 августа красные войска под командованием Михаила Тухачевского попытались взять город, но Каппель разбил противника. Тухачевский отступил с большими потерями.
За два месяца боёв имя Владимира Каппеля зазвучало по всей стране, из обычного подполковника он превратился в полководца. Талант Владимира Оскаровича признавали даже враги: например, большевистская газета «Красная звезда» назвала его «маленьким Наполеоном». Красные командиры же, понимая, что Каппель самый способный из всех белых генералов Восточного фронта, теперь старались наносить главные удары там, где его в тот момент не было. Учитывая, что линия фронта была обширной, а обороняли её малочисленные войска, такая стратегия вскоре принесла плоды.
Уже 11 сентября, подтянув подкрепления, красные взяли Казань. Вскоре белые потеряли и Симбирск, вынужденно переправившись на противоположный берег Волги. 21 сентября Каппель нанёс поражение перешедшим на левый берег Волги красным и уничтожил их отряд. Однако в начале октября продолжил отступление к Уфе, регулярно контратакуя превосходящие силы красных.
Между тем на политической карте Белого Поволжья, Урала и Сибири той осенью произошли значительные изменения. Правительство Комуча, не оправдав ожиданий, ушло в отставку. Его место на непродолжительное время заняла Директория, объявившая себя правопреемником Временного правительства и возглавленная одним из его министров Николаем Авксентьевым. Но спустя менее двух месяцев и она распустилась, всю власть взял на себя адмирал Александр Колчак. Его признало подавляющее большинство белых сил не только Востока, но и Юга России. Признал его и Владимир Каппель, ставший в декабре 1918 года уже генерал-майором.
Победы и поражения 1919 года
Около полугода войска Каппеля находились в непрерывных боях, атаках, отступлениях и контратаках. Сам командир во всех боях участвовал наравне с солдатами и офицерами: точно так же, как и они, ходил в атаку с винтовкой в руках, питался с ними одной пищей. Всё это снискало ему любовь подчинённых, готовых идти за ним в огонь и воду. Соратник Каппеля полковник Василий Вырыпаев уже в эмиграции вспоминал:
«Невольно возникал вопрос: какой силой, как гипнозом, действовал Каппель на солдат? Ведь на таком большом участке прибывшие резервы, остатки Уржумского полка, нормально не могли ничего сделать. Части же, стоявшие на этом участке, имели в продолжение четырёх дней беспрерывный бой и в течение этого времени были почти без сна. Потом после боя я много разговаривал с офицерами и солдатами на эту тему. Из их ответов можно было заключить, что огромное большинство слепо верило, что в тяжёлую для них минуту Каппель явится сам, а если так, то должна быть победа. „С Каппелем умирать не страшно!“ — говорили они».
Лишь в январе 1919 года части Каппеля ушли в тыл для отдыха и пополнения.
Хотя Каппель и был далёким от политики человеком, он прекрасно понимал, что Гражданская война в корне отличается от Первой мировой и победит в ней тот, кто добьётся симпатии населения. Поэтому, когда возникала возможность, он лично выступал перед рабочими и крестьянами. Один подобный случай, когда Каппель выступил с речью перед рабочими уральских заводов, рассказывал в мемуарах уже упоминавшийся полковник Вырыпаев:
«В кратких словах Каппель обрисовал, что такое большевизм и что он с собой принесёт, закончив свою речь словами:
— Я хочу, чтобы Россия процветала наравне с другими передовыми странами. Я хочу, чтобы все фабрики и заводы работали, и рабочие имели бы вполне приличное существование.
Рабочие пришли в восторг от его слов и покрыли его речь громким „ура“. Потом вынесли Каппеля из шахты на руках и провожали до штаба… Наутро я, прибыв в штаб по своим делам, увидел в коридоре делегацию от рабочих, которые говорили: „Вот это — так генерал!“»
Однако большинство других белых военачальников подобным общением с народом пренебрегали. Такое отношение негативно сказалось на поддержке Белого дела среди обычных людей.
В апреле красные войска под командованием Михаила Фрунзе начали новое наступление. Части Каппеля в начале мая вышли из резерва и вновь оказались на передовой. Однако общее преимущество в людях, вооружении и симпатиях народа было на стороне красных. Белым на обширном фронте не хватало солдат, мобилизованные крестьяне массово дезертировали, идейных добровольцев с каждым днём становилось всё меньше. Белое командование даже заставляло воевать в своих рядах пленных красноармейцев, но результат подобных действий оказался вполне предсказуем: при первой же возможности бывшие пленные либо дезертировали, либо переходили обратно к большевикам.
Тем не менее, несмотря на все проблемы, войска Каппеля удачно прикрывали общее отступление, временами переходили в контратаки и наносили противнику серьёзный урон. Одна из наиболее успешных контратак произошла в конце лета — начале осени. Однако главную роль в рейде по тылам красных белое командование определило не Каппелю, а менее способному генералу Иванову-Ринову. Тот, добившись небольших успехов, несколько дней бездействовал, в результате чего красные без особого труда отбили его атаки. Военный министр колчаковского правительства Алексей Будберг впоследствии признавал:
«Если бы во главе корпуса поставить кавалерийского генерала, например Каппеля, то успех оказался бы более значительным».
Но увы, белые войска упустили драгоценный момент и отступали всё дальше.
С ноября по январь войска Каппеля совершают при 35-градусном морозе трёхтысячекилометровый переход из Омска в Забайкалье, получивший название Великий Сибирский Ледяной поход. В декабре, когда крах белого фронта был уже очевиден, Колчак принял запоздавшее решение: назначил Каппеля, к тому времени уже генерал-лейтенанта, командующим всеми белыми войсками Сибири. Если бы это сделали на год раньше, не исключено, что исход войны мог бы быть иным. Но Колчак, будучи превосходным морским офицером, оказался никудышным сухопутным полководцем и ещё менее компетентным политиком. В сложившейся обстановке Каппелю ничего не оставалось, как продолжать отвод войск далее в Забайкалье.
Смерть генерала и судьба родственников
В январе 1920 года войска Каппеля подходили к Иркутску. В городе находился уже ушедший в отставку Колчак, которого вероломно арестовали недавние союзники чехи и выдали местным большевикам. Хотя исход войны был уже понятен, Каппель всё же надеялся спасти не только Колчака, но и находившийся там же, в Иркутске, золотой запас. Осуществить планы помешала случайность. При переходе через одну из рек шедший пешком Каппель провалился под лёд и набрал в сапоги воду. Первоначально он даже не обратил на это внимания и отказался от помощи, но уже через сутки выяснилось, что ступни обморожены и началось воспаление лёгких.
После ампутации обмороженных частей ступней больной и слабеющий генерал продолжал руководить войсками. Один из участников похода так вспоминал его состояние:
«Стиснувшего зубы от боли, бледного, худого, страшного, генерала на руках вынесли во двор и посадили в седло. Он тронул коня и выехал на улицу — там тянулись части его армии — и, преодолевая мучительную боль, разгоняя туман, застилавший мозг, Каппель выпрямился в седле и приложил руку к папахе. Он отдал честь тем, кого вёл, кто не сложил оружие в борьбе. На ночлег его осторожно снимали с седла и вносили на руках в избу».
Каппель скончался 26 января 1920 года, в 36 лет. Незадолго до смерти Владимир Оскарович передал командование войсками генералу Сергею Войцеховскому. Вскоре, узнав, что Колчак в Иркутске расстрелян, Войцеховский отказался от идеи штурма города и увёл остатки армии в Читу, соединившись с войсками атамана Семёнова.
Учитывая, что Каппель стал одним из самых непримиримых врагов советской власти, вызывает удивление тот факт, что все его ближайшие родственники не уехали из России. Его мать, Елена Петровна, в целях безопасности сменила написание фамилии на Коппель и так смогла избежать репрессий, дожила до глубокой старости и умерла в 1949 году. Жена Каппеля Ольга Сергеевна тоже осталась в Советской России, но, в отличие от матери, оказалась в тюрьме. Ещё весной 1919 года чекисты взяли её в заложники и через неё попытались шантажировать генерала, но безуспешно. После смерти мужа Ольга Сергеевна жила в Перми, перешла на девичью фамилию Строльман, в 1937 году её арестовали. Она находилась в заключении шесть с половиной лет, власти реабилитировали Ольгу Сергеевну лишь в 1956 году, а скончалась она в 1960‑м.
Сына Кирилла также арестовали в конце 1930‑х годов, потом он прошёл всю Великую Отечественную, получив два ранения. Кирилл Строльман прожил долгую жизнь и умер в 1995 году. Его сестра, Татьяна, прожила ещё дольше и умерла в 2000 году в возрасте 90 лет.
Советские мифы о Каппеле
В советское время образ генерала Каппеля пропаганда мифологизировала, и многие из этих мифов прочно обосновались в общественном сознании. Большинство из них берут начало в фильме «Чапаев» 1934 года.
Главный миф связан с тем, что якобы Каппель был главным противником Чапаева на фронте. В действительности же их войска воевали на разных направлениях и друг с другом никогда не сталкивались. Вероятно, Каппель был показан противником Чапаева лишь с целью возвысить значение последнего. Ведь одно дело воевать с никому не известным военачальником, такого и победить кажется небольшим подвигом. И совсем другое — с «белым Наполеоном», имя которого полтора года гремело в военных сводках по всей стране.
Следующий миф — ставшие знаменитыми так называемые «психические атаки», которых тоже не было. Да и вообще, идти в атаку в полный рост плотными колоннами, плечом к плечу, когда у противника есть пулемёты, — самоубийство. Генерала Каппеля подчинённые ценили как раз за обратное — за то, что он всегда берёг солдат и, конечно, на подобный шаг никогда не пошёл бы.
Выдумкой является и внешний вид каппелевцев, показанный в «Чапаеве». Реальные бойцы Каппеля не носили чёрных мундиров, шевронов с черепами и тем более аксельбантов. Создатели фильма в пропагандистских целях исказили историю Гражданской войны: придумали образ «грозного врага», красиво идущего на смерть, и возвеличили мало кому известного при жизни красного комдива.
Читайте также «Гроза Забайкалья атаман Семёнов».
