В начале XX века из-за приближавшейся войны власти Российской империи озаботились охраной морских подступов к столице, Санкт-Петербургу. Строительство системы укреплений, получившей название «Морская крепость имератора Петра Великого», шло вплоть до Первой мировой войны. После её окончания части системы оказались на территории разных стран и стали свидетелями гражданских конфликтов нескольких стран.
Почему Российская империя решила укрепить оборону столицы на море, из чего состояла Морская крепость, какую роль укрепления сыграли в годы Гражданской войны и как СССР пытался возродить царский проект, рассказывает Никита Николаев.
25 января 1956 года закончилась история советской военно-морской базы на территории Финляндии на полуострове Порккала. Представители стран подписали договор об окончании аренды укреплённого пункта — и последние советские военнослужащие покинули Суоми. Событие стало символическим окончанием не только целой эпохи в истории советско-финляндских отношений, времени войн и конфликтов. Завершение аренды базы в Порккала во многом подвело черту под глобальным проектом Морской крепости, которая бы защищала подступы к Петербургу-Ленинграду. Его истоки следует искать ещё в эпоху царской России.
От пограничья — к «внутреннему морю»
В XIX веке вопрос о безопасности Санкт-Петербурга до определённого времени не стоял на повестке. Ещё основатель столицы молодой империи, царь Пётр I, частично решил эту проблему, присоединив по итогам Северной войны практически всю Прибалтику. Шведское королевство, претендовавшее на статус великой державы, из-за поражения в конфликте растеряло свои позиции. На долгие десятилетия безопасность Петербурга не подвергалась сомнению: попытки Швеции пересмотреть пункты Ништадтского мирного договора пресекались, а в 1809 году Россия, благодаря присоединению Финляндии, отодвинула границы далеко на северо-запад.

В XIX веке ситуация изменилась. Уязвимость Петербурга отчётливо показала Крымская война. В ходе конфликта английская эскадра подошла максимально близко к столице империи. При бомбардировках пострадала крепость Свеаборг, находящаяся рядом со столицей Великого княжества Финляндского, Гельсингфорсом (современный Хельсинки). Противник покусился на святая святых — «внутреннее море» северо-запада Российской империи, Финский залив. Более того, Балтийский флот никак не мог помешать нападению.
Во второй половине XIX века ситуация намного ухудшилась. Новый баланс сил, появившийся после подписаний русско-французского и немецко-австрийского союзных договоров, привёл к тому, что Россия в случае войны могла оказаться запертой на Балтике. При этом предстояло практически в одиночку противостоять стремительно вооружавшейся Германской империи, которая бросила вызов ведущей морской державе — Великобритании.
Морские проблемы России
Сначала была сделана ставка на укрепление военно-морских сил. В эпоху правления Александра III морское ведомство подготовило и приступило к реализации масштабной программы перевооружения. Флот пополнился десятками новейших броненосцев, а идеологической основой реформ послужила концепция американского военно-морского теоретика Альфреда Мэхэна, пользовавшегося большой популярностью. Согласно воззрениям Мэхэна, сильный флот — залог успешности державы, а тот, кто контролирует морские коммуникации, владеет инициативой.

Русско-японская война, разразившаяся в 1904 году, сильно повлияла на развитие российских военно-морских сил. Разгром флота в Тихом океане и трагедия в Цусимском проливе, где ко дну пошёл практически весь цвет Балтийского флота, заставили Петербург пересмотреть стратегию.
Военно-морским деятелям стало очевидно, что в случае войны Россия не сможет доминировать на Балтике. В проектах развёртывания сил на море адмиралы исходили из противостояния с превосходящим в численности и техническом обеспечении врагом. Усугубляла ситуацию и неоднозначная позиция Великобритании: вплоть до самого начала войны не было понятно, как поведёт себя Лондон.

В Петербурге решили сделать ставку на оборону. Для этого были определены позиции установки минных полей и ход действий отрядов кораблей. Мероприятия требовали создания современной и актуальной инфраструктуры, а также продуманной защиты. В конце XIX века лишь несколько морских крепостей представляли из себя хотя бы какую-то боевую силу: это уже упоминавшийся Свеаборг, Кронштадт, Либава (современная Лиепая, Литва), Выборг и Усть-Двинск (неподалёку от Риги).
Начало Морской крепости
Одной из главных проблем стало определение будущей главной оперативной базы флота взамен Кронштадта, который уже не мог в полной мере удовлетворять особенностям современной войны на море. Император и подавляющее большинство морских начальников делали ставку на Лиепаю. Она находилась близко к противнику и позволяла флоту быстро сняться с якоря и идти навстречу неприятелю.
Впрочем, довольно скоро стало очевидным, что такое расположение базы Балтийского флота ставило в опасное положение военно-морские силы Российской империи. К 1909 году чиновники военного и морского министерств решили оборудовать новую стоянку в Ревеле (современный Таллин), а на дальних подступах организовать систему береговых батарей, которая контролировала бы вход в Финский залив. Морской генеральный штаб так обосновывал этот шаг:
«Финский залив будет безусловно оборонён, так как неприятелю представится четверной заслон: артиллерийская преграда, несколько линий минного заграждения, защищаемого артиллерийским огнём, линейный флот, с тыла — большое количество судов, действующих из Моонзунда и Абосских шхер».
Система получила название «Морская крепость императора Петра Великого». Помимо оперативной базы флота в Ревеле (здесь началось строительство современного военного порта, также названного в честь первого российского императора), инженеры начали проектировать оборонительные позиции за его пределами.

Средства на укрепление обороны Финского залива шли из свёрнутой программы обновления фортов Кронштадта — бывшей основной базы Балтийского флота.
Трудное строительство
Несмотря на то что принципиальное решение было уже принято, старт строительства был отложен до 1911 года. Денег на новый масштабный проект не хватало, поэтому премьер-министр Пётр Столыпин выделил средства из уже одобренного Государственной думой бюджета на обновление оборонительных сооружений. Сказывались и разногласия между военным и морским ведомствами. Береговая оборона считалась прерогативой первого.
Бюрократические проволочки привели к тому, что в 1912 году началось лишь возведение ревельского порта. Вплоть до начала Первой мировой войны остальные укреплённые позиции находились в зачаточном состоянии.
Свою роль сыграла и некоторая переоценка противника. В Петербурге считали, что немецкая армия сосредоточит усилия на быстром продвижении к столице, а флот будет ей активно в этом помогать. Первые месяцы войны показали ошибочность таких суждений.

Пока немецкая армия не развернула активное наступление на востоке, Российская империя приступила к реализации концепции Морской крепости. Помимо укреплений ревельского порта, батареи и минные позиции появились в самом узком месте Финского залива — на линии, связывавшей полуостров Порккала на севере и остров Нарген (современный Найссаар). Эти батареи обороняли главную базу российского флота.

К западу от основных позиций фланги входа в Финский залив держали на замке две другие оборонительные позиции. На севере в 1915 году Россия начала размещать батареи на Аландских островах. Война фактически денонсировала соглашение об их демилитаризованном статусе, поэтому Петербург спешно оборудовал артиллерийские позиции и небольшую базу для флота.

Южный вход в залив прикрывали многочисленные батареи, сформированные на Моонзундском архипелаге. Укрепления защищали не только подступы к Петербургу, но и Рижский залив и Ригу — важный промышленный центр империи. Контроль над архипелагом имел важное стратегическое значение. Это отчётливо показал последний год войны.
Морская крепость в годы войны
Во время войны средства на возведения оборонительных укреплений были ограничены. Флот стоял в не до конца готовом порту Ревеля. В 1915 году недостроенная Морская крепость прошла крещение огнём. В августе немецкий флот попытался провести серию операций у Моонзундского архипелага. Ему противостояли российские военно-морские силы и новые батареи, охранявшие наиболее важные стратегические пункты. Немецкие попытки прорваться в Рижский залив провалились в том числе благодаря Морской крепости.

До 1917 года положение на Балтийском море оставалось относительно стабильным, однако впоследствии революция, внутренний кризис и деморализация армии привели к успеху немецкого наступления на Восточном фронте. Флот не успевал за сухопутными войсками. В сентябре 1917 года немецкая армия взяла Ригу, при этом на море контроль за Рижским заливом оставался у российского флота.
Южный авангард Морской крепости вновь оказался в центре военных событий в октябре 1917 года. В ходе операции «Альбион» немецкий флот смог высадить десант на островах и получить контроль над многочисленными батареями архипелага. Этим событиям посвящена книга советского исторического беллетриста Валентина Пикуля «Моонзунд» и одноимённый фильм, в котором главную роль сыграл Олег Меньшиков.

Деморализованный личный состав батарей не оказал противнику серьёзного сопротивления. «Альбион» стал последним крупным сражением на Восточном фронте. Спустя неделю после окончания боёв ко власти в Петрограде пришли большевики. Россия вышла из Первой мировой войны, но конфликты в западных губерниях продолжались и в дальнейшем. Финский залив тоже превратился в арену противостояния многих сторон, а укрепления Морской крепости играли в нём не последнюю роль.
Форты и батареи в огне Гражданской войны
Если до 1917 года Финский залив был российским «внутренним морем», то теперь его берега оказались в руках сразу нескольких государств. Восток вместе с Петроградом остался за Советской Россией, северное побережье стало территорией независимой Финляндии, а южное — Эстонской республики. Укрепления Морской крепости Петра Великого оказались разделены между названными странами. Во время гражданской войны и конфликтов большевиков с независимыми соседями на Северо-Западе форты, батареи и базы флотов становились центрами боёв.
В апреле 1918 года отряды белых финнов, недавно победивших в собственной гражданской войне, атаковал форт Ино, расположенный неподалёку от современного посёлка Песочное Курортного района Санкт-Петербурга. Укрепления были построены в годы войны и являлись составной частью кронштадтской оборонительной позиции — последнего рубежа Морской крепости. В годы гражданской войны форт стал камнем преткновения в отношениях Финляндии и Советской России. Статус захваченного в мае 1918 года форта обсуждался на переговорах в Берлине в августе того же года и на мирной конференции в Тарту в 1920 году. В результате эти территории отошли к Финляндии, а сама батарея была уничтожена.

На южном побережье Финского залива в эпицентре противостояния российских красных, белых и армии Эстонской республики оказались форты Красная Горка и Серая Лошадь — другая часть кронштадтской оборонительной позиции. Батареи укреплений перестреливались с захваченным финнами фортом Ино, а летом 1919 года, когда части белого Северного корпуса наступали на Петроград, гарнизоны Красной Горки и Серой Лошади восстали против большевиков. Бунт был подавлен, а во время следующей атаки белых форты остались верными большевикам.
В отличие от Ино, Красную Горку и Серую Лошадь в межвоенный период продолжала контролировать Советская Россия. Тем не менее прежняя стройная система обороны Петрограда даже на уровне кронштадтской оборонительной позиции перестала существовать. Другие же укрепления оказались окончательно утеряны. Ревельский порт достался в наследство Эстонской республике и стал главной базой эстонского флота. Та же судьба ждала батареи архипелага Моонзунд.

За Аландские острова спорили Финляндия и Швеция. Конфликт чуть не перерос в «горячую» фазу, однако вмешательство Лиги Наций предотвратило возможное войну — история, весьма нетипичная для организации. Так или иначе, но Аландские острова вновь стали демилитаризованной зоной, а в решении судьбы архипелага Советская Россия не участвовала.
Временное отступление — для реставрации
В 1920 году Москва подписала мирные договоры с Эстонией и Финляндией. На два десятилетия в Финском заливе был установлен новый порядок. При этом проблема безопасности Петрограда-Ленинграда усугубилась. Ещё во время переговоров с Финляндией военные эксперты предупреждали о проблемах, которые могут возникнуть в связи с близостью границы к бывшей столице империи. Тем не менее политическая ситуация не позволила в то время решить вопрос окончательно.
СССР постепенно справился с экономическими проблемами первых лет после окончания гражданской войны. К этому времени в Европе снова сгущались тучи. Многим становилось очевидным, что новой крупной войны не избежать. Начал к ней готовиться и Советский Союз.
Именно тогда вновь возникла проблема безопасности Ленинграда. Оставалось два способа решения проблемы: мирные договорённости с соседями об использовании либо возможной аренде военных баз или прямое силовое воздействие. В истории взаимоотношений СССР и соседних стран присутствовали оба варианта.
В сентябре 1939 года, на фоне начавшейся войны в Европе, Москва вынудила эстонское правительство заключить договор о взаимопомощи. Он предполагал размещение на территории страны советского военного контингента и авиационных и военно-морских баз, в том числе на Моонзундском архипелаге. Это был первый шаг к окончательному присоединению Эстонской республики, которое состоялось уже в 1940 году. Так был «возвращён» южный фланг бывшей царской Морской крепости.

В 1939 году переговоры шли и между Москвой и Хельсинки. СССР хотел получить во владение территории на Карельском перешейке, несколько островов в Финском заливе, а также арендовать полуостров Ханко для оборудования там военно-морской базы. Несмотря на предложения о компенсации, финны отказались идти на уступки. Это привело к кровопролитной Зимней войне, унёсшей жизни около 200 тысяч человек с обеих сторон.
Конфликт завершился заключением Московского мирного договора. СССР добился присоединения больших территорий, чем предлагал до войны. Карельский перешеек и база в Ханко перешла под контроль Москвы. Спустя 20 лет после исчезновения Российской империи её проект Морской крепости был фактически воссоздан — разве что Аландские острова остались финляндскими.

Впрочем, опыт Второй мировой войны в отношении безопасности Финского залива оказался печальнее примера предшествующего глобального конфликта. Уже в 1941 году СССР лишился новых приобретений. Немецкая армия оккупировала Эстонию, взяла Ленинград в блокаду, а Финляндия присоединилась к Оси. Морская крепость вновь не оправдала себя. Тем не менее после войны СССР вновь вернулся к реализации планов обеспечить безопасность Ленинграда — уже во время гонки вооружений.
По Парижскому мирному договору 1947 года с Финляндией Москва вновь получила на северном побережье морскую базу. На этот раз речь шла о полуострове Порккала — том самом, где ещё в царское время располагались батареи, защищавшие подступы к столице. История совершила виток и вернулась к точке отсчёта. Наличие базы в Порккала оказалась более тяжёлым ударов для финнов, чем история с Ханко: полуостров располагался намного ближе к столице, местные жители были выселены, а железнодорожное сообщение через территорию Финляндии осуществлялось советскими властями.

Помимо военной задачи, Порккала играл и политическую роль: база в непосредственной близости от Хельсинки позволяла контролировать внешнюю политику недавнего противника. Впрочем, и в самой Финляндии происходили важные изменения. Страна пошла по курсу нормализации отношений с СССР, а её главным проводником стал Юхо Кусти Паасикиви — участник всех мирных переговоров с Москвой с 1920 года.
Финляндия стала важным торговым партнёром СССР, а между двумя странами через некоторое время установились довольно тёплые отношения — вещь экстраординарная, учитывая предыдущие конфликтные десятилетия. В 1955 году Никита Хрущёв обратился к финским властям с щедрым предложением — он сообщил о досрочном окончании аренды базы в Порккала. Мирная и доброжелательная Финляндия оказалась важнее прибрежных укреплений.
В наши дни батареи столетней давности уже не используются по назначению. Моонзунд, Порккала, Аланды, Красная Горка и Кронштадт уже давно стали местами паломничества туристов. Бетонные плиты, покрытые мхом, теперь лишь немые свидетели катаклизмов, происходивших на берегах Финского залива в начале XX века.
Читайте также:
— Бьёркский договор 1905 года. Неудавшийся русско-германский союз за рюмкой;
— Красная Прибалтика: советские республики в годы Гражданской войны.