10 вопросов о выборах эпохи перестройки

В Рос­сии при­бли­жа­ет­ся еди­ный день голо­со­ва­ния, и VATNIKSTAN решил обра­тить­ся к теме выбо­ров на при­ме­ре эпо­хи пере­строй­ки, когда изби­ра­тель­ные прак­ти­ки меня­лись на гла­зах так быст­ро, что к ним едва успе­ва­ли при­вы­кать. По нашей прось­бе петер­бург­ский исто­рик, выпуск­ник Инсти­ту­та исто­рии Санкт-Петер­бург­ско­го госу­дар­ствен­но­го уни­вер­си­те­та Алек­сандр Мат­лин отве­тил на десять клю­че­вых вопро­сов о том, каки­ми были выбо­ры, изби­ра­тель­ные рефор­мы, пар­тий­ные и фрак­ци­он­ные кон­флик­ты во вре­ме­на перестройки.

Эти вопро­сы мы зада­ли не слу­чай­но: наш экс­перт — глав­ный орга­ни­за­тор пред­сто­я­щей все­рос­сий­ской науч­ной кон­фе­рен­ции «Ветер Пере­строй­ки (1985−1999)», о кото­рой мы писа­ли ранее и на уча­стие в кото­рой до 25 сен­тяб­ря ещё мож­но подать заявку.

1. Как была устроена избирательная система в позднем СССР до перестройки?

Соци­а­ли­сти­че­ская демо­кра­тия, заяв­ляв­шая о пол­но­вла­стии Сове­тов (пар­ла­мен­тов, соеди­ня­ю­щих в себе зако­но­да­тель­ные и испол­ни­тель­ные функ­ции вла­сти) через сво­бод­ные выбо­ры, лишь фор­маль­но была спо­со­бом наро­до­вла­стия. На прак­ти­ке совет­ские граж­дане были лише­ны воз­мож­но­сти повли­ять на поли­ти­че­скую ситу­а­цию в стране через голо­со­ва­ние. После уста­нов­ле­ния одно­пар­тий­ной систе­мы демо­кра­ти­че­ские Сове­ты неиз­беж­но попа­да­ли в зави­си­мость от пра­вя­щей пар­тии, так как избрать­ся туда мог­ли исклю­чи­тель­но пред­ста­ви­те­ли бло­ка «ком­му­ни­стов и бес­пар­тий­ных», бес­пре­ко­слов­но под­чи­няв­ши­е­ся пар­тий­но­му началь­ству. В такой ситу­а­ции пуб­лич­ная поли­ти­че­ская кон­ку­рен­ция ста­но­вит­ся ата­виз­мом поли­ти­че­ской систе­мы, а прин­ци­пы аль­тер­на­тив­но­сти выбо­ров отсут­ству­ют в совет­ских Конституциях.

В ито­ге в изби­ра­тель­ных бюл­ле­те­нях при­сут­ство­ва­ла толь­ко одна фами­лия и выбо­ры пре­вра­ща­лись в голо­со­ва­ние по одоб­ре­нию пред­ло­жен­ных пар­ти­ей кан­ди­да­тур. Един­ствен­ным спо­со­бом выска­зать свой про­тест была сохра­няв­ша­я­ся воз­мож­ность голо­со­ва­ния про­тив кандидата.

Изби­ра­тель­ные кам­па­нии в допе­ре­стро­еч­ном СССР, сопро­вож­дав­шие такие «выбо­ры», сво­ди­лись к дея­тель­но­сти агит­кол­лек­ти­вов, под­кон­троль­ных пра­вя­щей пар­тии. Выдви­же­ние кан­ди­да­тов так­же жёст­ко кон­тро­ли­ро­ва­лось КПСС; про­во­ди­лась закры­тая про­це­ду­ра согла­со­ва­ния соста­ва депу­тат­ско­го кор­пу­са в орга­нах адми­ни­стра­ции. Резуль­та­ты таких выбо­ров были пред­ре­ше­ны, сами они ока­зы­ва­лись фак­ти­че­ски принудительными.

Исто­рик и социо­лог Вик­тор Заслав­ский в сво­ей рабо­те «Функ­ции выбо­ров в СССР» выво­дит сле­ду­ю­щую основ­ную функ­цию совет­ских без­аль­тер­на­тив­ных выбо­ров: при­кры­тие несо­от­вет­ствия меж­ду офи­ци­аль­ной идео­ло­ги­ей и суще­ству­ю­щей поли­ти­че­ской прак­ти­кой. Вплоть до 1989 года выбо­ры таким обра­зом застав­ля­ли граж­дан демон­стри­ро­вать сте­пень их при­спо­соб­лен­но­сти к фик­тив­ной демо­кра­тии. Выбо­ры слу­жи­ли под­пор­кой режи­му не пото­му, что леги­ти­ми­ро­ва­ли его, а пото­му что застав­ля­ли граж­дан выка­зы­вать при­ня­тие неле­ги­тим­но­сти суще­ству­ю­ще­го поряд­ка и отказ от противодействия.

Несмот­ря на актив­ную декла­ма­цию демо­кра­ти­че­ских прин­ци­пов марк­сиз­ма-лени­низ­ма, мето­ды госу­дар­ствен­но­го управ­ле­ния в реаль­но­сти рас­хо­ди­лись с ними, ведь, как это ни пара­док­саль­но, дей­ствия, осно­ван­ные на этих прин­ци­пах, мог­ли раз­ру­шить суще­ству­ю­щую модель вла­сти. Рабо­та Заслав­ско­го была напи­са­на в 1978 году задол­го до демо­кра­ти­че­ских пре­об­ра­зо­ва­ний 1989 года, одна­ко его тези­сы инте­рес­ным обра­зом под­твер­жда­ют­ся: в момент, когда сама власть на деле ста­ла осу­ществ­лять демо­кра­ти­че­ские прак­ти­ки и «воз­вра­щать­ся к ленин­ско­му пути», а выбо­ры ста­ли при­об­ре­тать функ­цию леги­ти­ма­ции вла­сти, стра­на вышла из пери­о­да стабильности.

2. Когда и при каких обстоятельствах начались перестроечные реформы избирательной системы?

Одной из целей гор­ба­чёв­ской поли­ти­че­ской рефор­мы кон­ца 1980‑х годов был про­цесс сме­ны пра­вя­щих элит. Не ума­ляя ини­ци­а­тив­но­сти Миха­и­ла Гор­ба­чё­ва в про­цес­сах транс­фор­ма­ции совет­ско­го госу­дар­ства, важ­но пони­мать, что с само­го нача­ла ход пере­строй­ки зави­сел в боль­шей сте­пе­ни от воли руко­вод­ства КПСС, неже­ли от ген­се­ка. В Полит­бю­ро, по сло­вам само­го Гор­ба­чё­ва, дей­ство­вал «прин­цип еди­но­гла­сия»: если по како­му-то вопро­су не уда­ва­лось прий­ти к кон­сен­су­су, рас­смот­ре­ние вопро­са откла­ды­ва­лось. При этом гор­ба­чёв­ская эко­но­ми­че­ская рефор­ма шла мед­лен­но и в нача­ле 1988 года в стране нарас­та­ла неудо­вле­тво­рён­ность пер­вы­ми ито­га­ми этих пре­об­ра­зо­ва­ний. В то же вре­мя вся пол­но­та вла­сти на местах фак­ти­че­ски была в руках пар­тий­ных чинов­ни­ков и насе­ле­ние начи­на­ло свя­зы­вать сла­бые резуль­та­ты реформ с сопро­тив­ле­ни­ем партаппарата.

Учи­ты­вая это, сохра­ня­лась опас­ность пре­кра­ще­ния кур­са на рефор­мы, если бы выс­шие функ­ци­о­не­ры КПСС высту­пи­ли про­тив Гор­ба­чё­ва, как это про­изо­шло с Хру­щё­вым в 1964 году. Что­бы обез­опа­сить себя от дав­ле­ния Полит­бю­ро, уси­лить свою власть, углу­бить рефор­мы и уси­лить заин­те­ре­со­ван­ность в них актив­ной части обще­ства, Гор­ба­чёв хотел опе­реть­ся на широ­кие мас­сы сторонников.

Сам Гор­ба­чёв видел основ­ной целью поли­ти­че­ской рефор­мы пере­да­чу вла­сти из рук моно­поль­но вла­дев­шей ею пар­тий­ной номен­кла­ту­ры в Совет­ские орга­ны, кото­рым власть при­над­ле­жа­ла по Кон­сти­ту­ции. Объ­яв­ле­ние о воз­вра­ще­нии к сво­бод­ным, аль­тер­на­тив­ным выбо­рам было пре­крас­ной воз­мож­но­стью для ген­се­ка реаль­но леги­ти­ми­ро­вать свою власть в гла­зах обыч­ных граж­дан: его лиди­ру­ю­щая роль в госу­дар­стве в ито­ге опре­де­ля­лась бы в боль­шей сте­пе­ни лидер­ством на гос­служ­бе, чем в пар­тии, что было в новин­ку для совет­ской систе­мы. При этом Гор­ба­чёв мог леги­ти­ми­ро­вать и саму пар­тию через кон­ку­рент­ное избра­ние её пред­ста­ви­те­лей в орга­ны вла­сти; имен­но пар­тия, по мне­нию Гор­ба­чё­ва, долж­на была стать аван­гар­дом перестройки.

Рефор­ма вла­сти нача­лась в июне 1988 года на XIX пар­тий­ной кон­фе­рен­ции. Глав­ны­ми пунк­та­ми резо­лю­ции парт­кон­фе­рен­ции утвер­жда­лись вос­ста­нов­ле­ние вер­хо­вен­ства выбор­ных орга­нов по отно­ше­нию к испол­ни­тель­ным, а так­же необ­хо­ди­мость обес­пе­че­ния пол­но­вла­стия Сове­тов народ­ных депу­та­тов. Для дости­же­ния целей реформ пред­ла­га­лись сле­ду­ю­щие меха­ни­ки: аль­тер­на­тив­ность выбо­ров, сво­бод­ное обсуж­де­ние кан­ди­да­тов, демо­кра­тич­ность про­це­ду­ры голо­со­ва­ния, отчёт­ность депу­та­тов и воз­мож­ность их отзы­ва. Выс­шим орга­ном вла­сти ста­но­вил­ся Съезд народ­ных депу­та­тов СССР, в состав кото­ро­го вхо­ди­ли депу­та­ты, пред­став­ля­ю­щие тер­ри­то­ри­аль­но-изби­ра­тель­ные участ­ки, КПСС и обще­ствен­ные орга­ни­за­ции, в част­но­сти, ком­со­мол (ВЛКСМ) и Ака­де­мию наук СССР. Депу­та­ты Съез­да, в свою оче­редь, участ­во­ва­ли в избра­нии посто­ян­но дей­ству­ю­ще­го двух­па­лат­но­го Вер­хов­но­го Сове­та СССР, его пред­се­да­те­ля и пер­во­го заместителя.

Вне­оче­ред­ная сес­сия Вер­хов­но­го Сове­та СССР 1 декаб­ря 1988 года при­ня­ла зако­ны «Об изме­не­нии и допол­не­ни­ях Кон­сти­ту­ции СССР» и «О выбо­рах народ­ных депу­та­тов СССР», соглас­но кото­рым Съезд народ­ных депу­та­тов дол­жен был состо­ять из 2250 депу­та­тов, из них 750 от тер­ри­то­ри­аль­ных и 750 от наци­о­наль­но-тер­ри­то­ри­аль­ных окру­гов. Осталь­ные 750 изби­ра­лись от обще­ствен­ных организаций.

Обнов­лён­ное изби­ра­тель­ное пра­во дава­ло пре­иму­ще­ства КПСС, так как в то вре­мя пар­тия явля­лась самой боль­шой обще­ствен­ной орга­ни­за­ци­ей и в раз­ной сте­пе­ни кон­тро­ли­ро­ва­ла все осталь­ные. Одна­ко воз­мож­ность для выхо­да на сце­ну новых поли­ти­че­ских сил оста­ва­лась. Выбо­ры про­хо­ди­ли в усло­ви­ях ухуд­ше­ния эко­но­ми­че­ско­го поло­же­ния совет­ских граж­дан. К тому же добав­лял­ся и поли­ти­че­ский фак­тор — акти­ви­за­ция вне­си­стем­ных орга­ни­за­ций и пар­тий, кри­ти­ку­ю­щих КПСС.

3. Кто такие народные депутаты?

Поня­тие «народ­ный депу­тат» при­шло на сме­ну обыч­но­му «депу­та­ту» и было вве­де­но в совет­скую Кон­сти­ту­цию в декаб­ре 1988 года, с нача­лом поли­ти­че­ской рефор­мы. Так ста­ли назы­вать народ­ных избран­ни­ков всех уров­ней в СССР. Этот тер­мин сохра­нял­ся в поли­ти­че­ской прак­ти­ке до декаб­ря 1993 года.

4. Как проходили выборы народных депутатов?

На аль­тер­на­тив­ной осно­ве при сво­бод­ном выдви­же­нии от тру­до­вых кол­лек­ти­вов. Под­пи­си соби­рать было не надо, госу­дар­ство бра­ло на себя рас­хо­ды по веде­нию кам­па­ний каж­до­го кан­ди­да­та — средств, конеч­но, ката­стро­фи­че­ски не хва­та­ло, и кан­ди­да­ты часто неле­галь­но выис­ки­ва­ли их сами.

В 1989 году, когда выби­ра­ли народ­ных депу­та­тов СССР, суще­ство­ва­ло ещё мно­же­ство пре­пят­ствий для неза­ви­си­мых кан­ди­да­тов. К при­ме­ру, были так назы­ва­е­мые «окруж­ные изби­ра­тель­ные собра­ния», кото­рые реша­ли, кто из кан­ди­да­тов «досто­ин» попасть в бюл­ле­те­ни для голо­со­ва­ния. В ито­ге после таких «муни­ци­паль­ных филь­тров» в бюл­ле­тене мог остать­ся толь­ко один чело­век — кан­ди­дат от мест­но­го обко­ма или гор­ко­ма, «пар­тап­па­рат­чик». Такие ситу­а­ции часто вызы­ва­ли оттор­же­ние у изби­ра­те­ля, кото­рый счи­тал, что его опять обма­ну­ли с поли­ти­че­ской рефор­мой. Без­аль­тер­на­тив­но­го кан­ди­да­та в таком слу­чае мог­ли забал­ло­ти­ро­вать, про­го­ло­со­вав про­тив, после чего назна­ча­лись новые выбо­ры, где после тако­го скан­да­ла допус­ка­ли уже всех. Одним из наи­бо­лее ярких при­ме­ров такой исто­рии явля­ет­ся изби­ра­тель­ная кам­па­ния мар­та 1989 года в Ленинграде.

В 1990 году, когда выби­ра­ли народ­ных депу­та­тов в совет­ских рес­пуб­ли­ках, ника­ких «окруж­ных собра­ний» уже не было и избрать­ся ста­но­ви­лось легче.

5. Какое место в государственной системе после 1989 года заняли съезды народных депутатов и Верховные Советы?

Гла­вен­ству­ю­щее. Совет­ский Союз нако­нец-то ста­но­вил­ся дей­стви­тель­но Совет­ским, а не пар­тий­ным. Орга­ны госу­дар­ствен­ной вла­сти полу­чи­ли в руки реаль­ную, а не номи­наль­ную власть. Геге­мо­ния Полит­бю­ро ухо­ди­ла в про­шлое. Полит­бю­ро ста­но­ви­лось все­го лишь фор­мой управ­ле­ния пар­ти­ей, а не страной.

6. Как к реформам избирательной системы относилась КПСС?

По мне­нию Гор­ба­чё­ва, КПСС долж­на была быть в аван­гар­де всех транс­фор­ма­ций. Имен­но пар­тия нача­ла рефор­му, одна­ко уже к 1990 году ста­ло понят­но, что про­изо­шёл свое­об­раз­ный «выпуск джи­на из бутыл­ки». Изна­чаль­но пред­по­ла­га­лось, что пер­вые сек­ре­та­ри гор­ко­мов и обко­мов без про­блем избе­рут­ся в Сове­ты народ­ных депу­та­тов, тем самым пере­не­ся свою пар­тий­ную власть в госу­дар­ствен­ные орга­ны. Счи­та­лось, что лишь те, немно­гие, тор­мо­зя­щие пере­строй­ку эле­мен­ты не смо­гут избрать­ся в новые Сове­ты, бла­го­да­ря чему пар­тия очи­стит­ся от пор­тя­щих её имидж.

Одна­ко уже в 1989 году всё пошло не совсем по пла­ну. В Сове­ты ста­ли про­ни­кать те, кого было при­нять назы­вать «анти­со­вет­чи­ка­ми». К 1990 году это ста­ло оче­вид­но и нача­лись пополз­но­ве­ния к непри­я­тию частью ста­ро­го пар­тап­па­ра­та всех нов­шеств совет­ско­го изби­ра­тель­но­го пра­ва и иных реформ пере­строй­ки. В ито­ге всё это при­ве­дёт к попыт­ке гос­пе­ре­во­ро­та 19 авгу­ста 1991 года.

Совет­ской изби­ра­тель­ной систе­ме не были свой­ствен­ны фаль­си­фи­ка­ции выбо­ров. При без­аль­тер­на­тив­ном голо­со­ва­нии это про­сто не нуж­но. Мож­но ска­зать, что голо­со­ва­ние и под­счёт голо­сов являл­ся «чест­ным». «Чест­ные» совет­ские выбо­ры при ком­му­ни­стах были лишь на одном эта­пе нечест­ны­ми — на эта­пе выдви­же­ния. Про­бле­ма людей, кри­ти­ко­вав­ших рефор­мы изби­ра­тель­ной систе­мы, заклю­ча­лась в том, что как толь­ко выдви­же­ние кан­ди­да­тов ста­ло сво­бод­ным, офи­ци­аль­ная сто­ро­на «чест­ной» ком­му­ни­сти­че­ской выбор­ной систе­мы ока­за­лась «не гото­ва» к реаль­ной поли­ти­ке с деба­та­ми, изби­ра­тель­ны­ми тех­но­ло­ги­я­ми, чёр­ным пиа­ром и про­чи­ми сопут­ству­ю­щи­ми эле­мен­та­ми изби­ра­тель­но­го процесса.

В этом и кро­ет­ся одна из при­чин того, поче­му выбо­ры 1989–1990 годов не выпол­ни­ли свою глав­ную функ­цию и не завер­ши­лись абсо­лют­ным три­ум­фом офи­ци­аль­но­го совет­ско­го ком­му­низ­ма, как изна­чаль­но пред­по­ла­га­лось в пар­тии. Во мно­гом побе­де оппо­зи­ци­он­ных кан­ди­да­тов «спо­соб­ство­ва­ла» систе­ма, кото­рая мно­гие годы при­во­ди­ла и долж­на была при­ве­сти в пар­ла­мент про­власт­ные силы, ведь оппо­зи­ция, в отли­чие от «аппа­рат­чи­ков», в боль­шей сте­пе­ни ока­за­лась «гото­ва» к политике.

7. Формировала ли КПСС «партийные фракции» в выборных органах власти и удалось ли ей получить выборное большинство?

Уди­ви­тель­но, но начи­ная с 1989 года в Сове­тах всех уров­ней чис­ло депу­та­тов из чле­нов КПСС воз­рас­та­ет в гео­мет­ри­че­ской про­грес­сии по срав­не­нию с преды­ду­щи­ми созы­ва­ми. Это было свя­за­но с тем, что фак­ти­че­ски отме­ня­лись все ста­рые «кво­ты» в Сове­тах на жен­щин, кол­хоз­ни­ков, бес­пар­тий­ных, пред­ста­ви­те­лей корен­ных наро­дов и про­чее, что лег­ко регу­ли­ро­ва­лось в усло­ви­ях без­аль­тер­на­тив­ных выбо­ров и долж­но было созда­вать види­мость при­сут­ствия в совет­ских пар­ла­мен­тах все­го сре­за совет­ско­го общества.

В ито­ге в орга­ны вла­сти на аль­тер­на­тив­ной осно­ве избра­лись в основ­ном люди вне этих квот (в боль­шин­стве — муж­чи­ны и дей­ству­ю­щие пар­тий­цы). Но это не озна­ча­ло тоталь­ной побе­ды стро­и­те­лей ком­му­низ­ма. Вступ­ле­ние в пар­тию в СССР было свое­об­раз­ной путёв­кой в жизнь. Без неё нель­зя было достичь успе­хов в карье­ре. Поэто­му к кон­цу 80‑х годов мно­гие отно­си­лись к вступ­ле­нию в пар­тию фор­маль­но, как к вступ­ле­нию в пио­не­рию или ком­со­мол. Одним из таких людей был, к при­ме­ру, Ана­то­лий Соб­чак, кото­рый поз­же сде­лал себе имя обли­чи­тель­ны­ми реча­ми на Съез­де народ­ных депу­та­тов. В ито­ге, дей­стви­тель­но, в Сове­тах, запол­нен­ных «ком­му­ни­ста­ми», насто­я­щие ком­му­ни­сты ино­гда оста­ва­лись в мень­шин­стве и им при­хо­ди­лось фор­ми­ро­вать свои фрак­ции, тогда как дру­гие их кол­ле­ги зача­стую побеж­да­ли на выбо­рах бла­го­да­ря кри­ти­ке ком­му­ни­сти­че­ско­го кур­са. В зави­си­мо­сти от реги­о­на чис­лен­ность этих фрак­ций раз­ни­лась. Наи­бо­лее «демо­кра­тич­ны­ми» были Сове­ты Моск­вы и Ленинграда.

В Вер­хов­ном Сове­те СССР ситу­а­ция была намно­го слож­нее, чем в мест­ных пар­ла­мен­тах. Там боль­шин­ство полу­чи­ли в целом про­грес­сив­ные про­гор­ба­чёв­ские силы, кото­рые всё же с лёг­кой руки рек­то­ра Мос­ков­ско­го исто­ри­ко-архив­но­го инсти­ту­та Юрия Афа­на­сье­ва были про­зва­ны «агрес­сив­но-послуш­ным большинством».

8. Какие новые партии были представлены в выборных органах власти?

Юри­ди­че­ски до мар­та 1990 года, когда была отме­не­на 6‑я ста­тья Кон­сти­ту­ции СССР о руко­во­дя­щей роли ком­пар­тии в жиз­ни обще­ства, в стране дей­ство­вал запрет на мно­го­пар­тий­ность. Одна­ко с вес­ны 1988 года на неле­галь­ном поло­же­нии суще­ство­ва­ла оппо­зи­ци­он­ная КПСС пар­тия «Демо­кра­ти­че­ский Союз», кото­рая, впро­чем, бой­ко­ти­ро­ва­ла боль­шин­ство пере­стро­еч­ных выбо­ров. В 1989 году к ней при­ба­ви­лась ква­зи­оп­по­зи­ци­он­ная ЛДПСС (ныне ЛДПР).

Офи­ци­аль­но пар­тии нач­нут реги­стри­ро­вать лишь в 1991 году. До это­го в пере­строй­ку их функ­цию выпол­ня­ли все­воз­мож­ные дви­же­ния, «депу­тат­ские груп­пы» и Фрон­ты, к при­ме­ру, оппо­зи­ци­он­ный Ленин­град­ский народ­ный фронт, сумев­ший про­ве­сти в Лен­со­вет мно­же­ство сво­их сто­рон­ни­ков. Тем не менее боль­шая часть депу­та­тов, как уже было ска­за­но, оста­ва­лась чле­на­ми КПСС, кото­рые, впро­чем, к 1991 году ста­ли мас­со­во выхо­дить из пар­тии или «при­оста­нав­ли­вать» своё член­ство в ней на вре­мя испол­не­ния депу­тат­ских обязанностей.

Наи­бо­лее ярким все­со­юз­ным оппо­зи­ци­он­ным фено­ме­ном была так назы­ва­е­мая «меж­ре­ги­о­наль­ная депу­тат­ская груп­па» — демо­кра­ти­че­ская фрак­ция на Съез­дах народ­ных депу­та­тов СССР, пер­вая совет­ская легаль­ная пар­ла­мент­ская оппо­зи­ция, в кото­рую вхо­ди­ли такие «звёз­ды» пере­строй­ки, как ака­де­мик Андрей Саха­ров, буду­щий пер­вый пре­зи­дент Рос­сии Борис Ель­цин, сле­до­ва­тель по осо­бо важ­ным делам Нико­лай Ива­нов и буду­щий пер­вый мэр Ленин­гра­да Ана­то­лий Собчак. 

9. При каких обстоятельствах в СССР появился институт президентства?

15 мар­та 1990 года Съезд народ­ных депу­та­тов СССР избрал Миха­и­ла Гор­ба­чё­ва пер­вым пре­зи­ден­том СССР. Как уже было ска­за­но, одной из глав­ных целей Гор­ба­чё­ва была пере­да­ча вла­сти из рук пар­тии в Совет­ские орга­ны. Это дела­лось, что­бы не допу­стить пре­кра­ще­ния реформ одним лишь реше­ни­ем Полит­бю­ро. Даль­ней­шее рефор­ми­ро­ва­ние систе­мы вла­сти и созда­ние поста пре­зи­ден­та СССР было логич­ным про­дол­же­ни­ем кур­са Гор­ба­чё­ва на его лич­ный выход из-под вли­я­ния пар­тий­ных струк­тур. Теперь, даже если бы Полит­бю­ро отпра­ви­ло его в отстав­ку, он бы про­сто пере­стал быть ген­се­ком КПСС, но сохра­нил бы за собой пост гла­вы государства.

Тем не менее рефор­ма ока­за­лась неудач­ной. Вес­ной 1990 года рей­тинг Гор­ба­чё­ва был уже не так высок, как в 1985 году, и он побо­ял­ся все­на­род­но­го избра­ния пре­зи­ден­та. В ито­ге его без­аль­тер­на­тив­но изби­рал Съезд. Съезд же теперь мог отпра­вить его в отстав­ку. Таким обра­зом, вый­дя из-под вли­я­ния КПСС, Гор­ба­чёв попа­дал в зави­си­мость от настро­е­ний Съез­да. На этом фоне намно­го более сво­бод­ным смот­рел­ся Ель­цин, кото­рый, про­дол­жая курс суве­ре­ни­за­ции РСФСР, все­на­род­но избрал­ся пер­вым пре­зи­ден­том Рос­сии 12 июня 1991 года.

10. Какие знаковые референдумы были проведены до распада СССР?

20 янва­ря 1991 года состо­ял­ся Рефе­рен­дум о госу­дар­ствен­ном и пра­во­вом ста­ту­се Кры­ма. Тогда боль­шин­ство жите­лей полу­ост­ро­ва под­дер­жа­ли вос­со­зда­ние авто­ном­но­го ста­ту­са реги­о­на как субъ­ек­та СССР и участ­ни­ка Союз­но­го дого­во­ра. Дан­ный рефе­рен­дум стал пер­вым на тер­ри­то­рии Кры­ма и СССР. Далее состо­я­лись рефе­рен­ду­мы о неза­ви­си­мо­сти Лит­вы (9 фев­ра­ля), о неза­ви­си­мо­сти Гру­зии (26 фев­ра­ля), о неза­ви­си­мо­сти Лат­вии и Эсто­нии (3 мар­та). Эти собы­тия ста­ви­ли реб­ром вопрос о судь­бе совет­ской государственности.

Ещё в 1989 году на I съез­де народ­ных депу­та­тов СССР обо­зна­чи­лась необ­хо­ди­мость заклю­че­ния ново­го Союз­но­го дого­во­ра. Вари­ан­ты этой рефор­мы дол­гое вре­мя вызы­ва­ли спо­ры меж­ду цен­траль­ной и рес­пуб­ли­кан­ски­ми вла­стя­ми Сою­за. В резуль­та­те, к 1991 году для раз­ре­ше­ния столь важ­ной зада­чи впер­вые в исто­рии нашей стра­ны было реше­но исполь­зо­вать всё насе­ле­ние, име­ю­щее пра­во голоса.

17 мар­та 1991 года про­шли сра­зу два рефе­рен­ду­ма: все­со­юз­ный и рос­сий­ский. Вопрос пер­во­го был сфор­му­ли­ро­ван сле­ду­ю­щим обра­зом: «Счи­та­е­те ли Вы необ­хо­ди­мым сохра­не­ние Сою­за Совет­ских Соци­а­ли­сти­че­ских Рес­пуб­лик как обнов­лён­ной феде­ра­ции рав­но­прав­ных суве­рен­ных рес­пуб­лик, в кото­рой будут в пол­ной мере гаран­ти­ро­ва­ны пра­ва и сво­бо­ды чело­ве­ка любой наци­о­наль­но­сти?». Он более изве­стен как «рефе­рен­дум о сохра­не­нии СССР». На рос­сий­ский рефе­рен­дум выно­сил­ся вопрос: «Счи­та­е­те ли Вы необ­хо­ди­мым вве­де­ние поста Пре­зи­ден­та РСФСР, изби­ра­е­мо­го все­на­род­ным голосованием?».

Для Союз­но­го цен­тра ито­ги рефе­рен­ду­ма мог­ли стать допол­ни­тель­ны­ми рыча­га­ми воз­дей­ствия в про­цес­се пере­го­во­ров с лиде­ра­ми совет­ских рес­пуб­лик. Руко­вод­ство РСФСР, как бы в ответ на ини­ци­а­ти­ву о союз­ном рефе­рен­ду­ме, при­ня­ло реше­ние про­во­дить свой. Воз­мож­ное вве­де­ние поста пре­зи­ден­та РСФСР укреп­ля­ло суве­ре­ни­тет госу­дар­ство­об­ра­зу­ю­щей союз­ной рес­пуб­ли­ки, делая её лиде­ра фигу­рой, едва ли не рав­ной пре­зи­ден­ту СССР.

Гово­ря о зна­ко­вых рефе­рен­ду­мах совет­ской эпо­хи, нель­зя не упо­мя­нуть опрос о воз­вра­ще­нии Ленин­гра­ду исто­ри­че­ско­го назва­ния (Санкт-Петер­бург), кото­рый состо­ял­ся 12 июня 1991 года, вме­сте с выбо­ра­ми пер­во­го пре­зи­ден­та Рос­сии и пер­во­го мэра Ленин­гра­да. Идея воз­вра­ще­ния горо­ду исто­ри­че­ско­го назва­ния каза­лась мно­гим неосу­ще­стви­мой. Тем не менее, заро­див­ша­я­ся в голо­вах ради­каль­ных демо­кра­тов и пат­ри­о­ти­че­ской моло­дё­жи, она к 1991 году пре­вра­ти­лась в оформ­лен­ное народ­ное дви­же­ние, тре­бо­вав­шее от город­ских вла­стей про­ве­де­ния мест­но­го рефе­рен­ду­ма. Дан­ный рефе­рен­дум — один из немно­гих при­ме­ров того, когда подоб­ное голо­со­ва­ние не было навя­за­но каки­ми-то поли­ти­че­ски­ми кру­га­ми «свер­ху» ради реше­ния сво­их поли­ти­че­ских инте­ре­сов, а яви­лось пло­дом борь­бы мно­же­ства обще­ствен­ных орга­ни­за­ций на про­тя­же­нии несколь­ких лет.

За ново­стя­ми кон­фе­рен­ции «Ветер Пере­строй­ки» сле­ди­те в сооб­ще­стве VK: