Рейд сотника Гамалия: как кубанские казаки дошли до берегов Персидского залива

Выстрел Гав­ри­лы Прин­ци­па вызвал не толь­ко бой­ню на Сомме, кило­мет­ры колю­чей про­во­ло­ки, тан­ки и крах импе­рий. Пер­вая миро­вая вой­на была вре­ме­нем, когда моби­ли­зо­ван­ные мас­сы дви­га­лись на огром­ные рас­сто­я­ния. Австра­лий­ский фер­мер штур­мо­вал Гал­ли­поль­ский полу­ост­ров (австра­лий­ский и ново­зе­ланд­ские кор­пу­са поте­ря­ли там более 10 тысяч сол­дат), китай­ский рабо­чий ехал во Фран­цию тру­дить­ся по 12 часов семь дней в неде­лю вме­сто отпра­вив­ших­ся на поля сра­же­ний граж­дан, а из пле­мён Эква­то­ри­аль­ной Афри­ки наби­ра­ли «сене­галь­ских стрел­ков». Одним из таких эпи­зо­дов стал и месо­по­там­ских рейд кубан­ской сот­ни каза­ков под коман­до­ва­ни­ем Васи­лия Дани­ло­ви­ча Гамалия.

Поход Гама­лия счи­та­ет­ся уни­каль­ным подви­гом: отряд пре­одо­лел несколь­ко сотен вёрст по тер­ри­то­рии Пер­сии и Меж­ду­ре­чья. VATNIKSTAN рас­ска­зы­ва­ет, как каза­ки ока­за­лись в Пер­сии, про­шли по зем­лям потом­ков древ­них эла­ми­тов и дошли до Бас­ры, а так­же поче­му этот подвиг, несмот­ря на геро­изм, ока­зал­ся напрасным.

Как кубанцы попали на персидскую землю

Рус­ская армия пере­ме­ща­лась на далё­кие рас­сто­я­ния и до Пер­вой миро­вой вой­ны: Пер­сид­ский поход Пет­ра, рус­ско-турец­кие вой­ны, поко­ре­ние Сред­ней Азии, подав­ле­ние ихэту­а­ней. Во всех этих кон­флик­тах участ­во­ва­ли каза­ки. Даже в Рус­ско-япон­ской войне (фор­маль­но бое­вые дей­ствия велись неда­ле­ко от гра­ниц Рос­сии, но тогда Даль­ний Восток начи­на­ли осва­и­вать) сра­жа­лись не толь­ко при­амур­ские каза­ки, но и донские.

Чтоб понять, как кубан­цы ока­за­лись сна­ча­ла в Пер­сии, а затем в Меж­ду­ре­чье, за сот­ни кило­мет­ров от линии фрон­та, в глу­бине вра­же­ской тер­ри­то­рии, нам нуж­но пере­не­стись в 1907 год. В кон­це XIX века Рос­сия и Бри­тан­ская импе­рия боро­лись за вли­я­ние в Сред­ней Азии. Этот про­цесс назва­ли Боль­шой игрой. 18 авгу­ста 1907 года в рам­ках фор­ми­ро­ва­ния Антан­ты была заклю­че­на кон­вен­ция о раз­де­ле сфер. Союз­ни­ки раз­гра­ни­чи­ли Пер­сию на три части: север (по линии Кас­ре-Ширин — Исфахан — Йезд — Зуль­фе­гар) отхо­дил Рос­сии, юг (по линии Бен­дер-Аббас — Кер­ман — Бир­дженд — Гезик) — Вели­ко­бри­та­нии, центр сохра­нял независимость.

Тур­цию в XIX веке назы­ва­ли «боль­ным чело­ве­ком». Иран, если про­ве­сти ана­ло­гию, тогда мож­но было счи­тать «боль­ным в реани­ма­ции». Насе­ле­ние стра­ны состав­ля­ло при­мер­но восемь мил­ли­о­нов чело­век, из них чет­верть — коче­вые пле­ме­на. Цен­траль­ная власть в лице Кад­жар­ской дина­стии прак­ти­че­ски не кон­тро­ли­ро­ва­ла про­вин­ции, власть уте­ка­ла к пле­мен­ным вождям. Одно­вре­мен­но в стране тле­ла граж­дан­ская вой­на меж­ду шахом и «кон­сти­ту­ци­о­на­ли­ста­ми». Неко­гда силь­ная армия раз­ва­ли­ва­лась. Самым бое­спо­соб­ным и пре­дан­ным соеди­не­ни­ем была Пер­сид­ская каза­чья бри­га­да, фак­ти­че­ски управ­ля­е­мая русскими.

При этом Пер­сия явля­лась источ­ни­ком богатств: из стра­ны выво­зи­ли ресур­сы, в первую оче­редь шёлк, вво­зи­ли това­ры. Для защи­ты тор­го­вых путей и помо­щи шаху Рос­сия в 1909 году вве­ла вой­ска Кав­каз­ско­го воен­но­го окру­га. Сре­ди них — четы­ре сот­ни кубан­ских каза­ков. В 1911 году кон­тин­гент был зна­чи­тель­но уве­ли­чен. К 1912 году рево­лю­цию «кон­сти­ту­ци­о­на­ли­стов» окон­ча­тель­но пода­ви­ли, одна­ко неко­то­рое коли­че­ство войск Рос­сий­ская импе­рия оставила.

Реше­ние ока­за­лось вер­ным. С пер­вых дней вой­ны Пер­сия заяви­ла о ней­тра­ли­те­те, одна­ко в стране име­лось нема­ло пред­ста­ви­те­лей оппо­зи­ци­он­ной шаху эли­ты, кото­рые под­дер­жи­ва­ли Гер­ма­нию и Тур­цию. Стра­ну так­же напол­ни­ли аген­ты Цен­траль­ных держав.

И хотя ни осма­ны, ни сумрач­ный немец­кий гений не смог­ли выдви­нуть сво­е­го Лоурен­са Ара­вий­ско­го, вско­лых­нуть стра­ну они смог­ли: в Исфа­гане был убит рос­сий­ский вице-кон­сул, а в Шира­зе — англий­ский. Сим­па­ти­зи­ру­ю­щая кай­зе­ров­ской Гер­ма­нии пер­сид­ская жан­дар­ме­рия кон­тро­ли­ро­ва­ла ряд про­вин­ций. И когда вели­кий князь Нико­лай Нико­ла­е­вич полу­чил дан­ные, что шах так­же гото­вит­ся перей­ти на сто­ро­ну Цен­траль­ных дер­жав, он отпра­вил на тер­ри­то­рию Пер­сии экс­пе­ди­ци­он­ный кор­пус. Коман­ди­ром назна­чи­ли гене­ра­ла Нико­лая Бара­то­ва. Ядро кор­пу­са состав­ля­ли три диви­зии: 1‑я Кав­каз­ская каза­чья, Кав­каз­ская кава­ле­рий­ская и Кав­каз­ская кавалерийская.

В состав 1‑й Кав­каз­ской каза­чьей диви­зии вхо­дил Уман­ский 1‑й каза­чий полк, состо­яв­ший из каза­ков Ейско­го отде­ла, сре­ди под­раз­де­ле­ний кото­ро­го была и сот­ня Васи­лия Гамалия.

Казачья сотня

Исто­рик Роман Евдо­ки­мов в рабо­те «Каза­чьи вой­ска в усло­ви­ях Пер­вой миро­вой вой­ны: Кав­каз­ский фронт» пишет:

«В пери­од Пер­вой миро­вой вой­ны опе­ра­тив­ная орга­ни­за­ция каза­чьих частей и соеди­не­ний соче­та­ла в себе как при­зна­ки тра­ди­ци­он­но­го воен­но­го устрой­ства каза­ков, так и при­зна­ки обще­вой­ско­вой орга­ни­за­ции рос­сий­ской регу­ляр­ной армии. Поэто­му, с одной сто­ро­ны, каза­чьи фор­ми­ро­ва­ния сохра­ни­ли в себе мно­гое от эпо­хи XVIII-XIX веков, напри­мер сотен­ную систе­му, а с дру­гой — впи­та­ли в себя орга­ни­за­ци­он­ные поло­же­ния и пра­ви­ла, при­су­щие армей­ским вой­скам, к при­ме­ру бри­гад­ное, диви­зи­он­ное и кор­пус­ное управление».

Сот­ня состо­я­ла из 120 стро­е­вых и трёх обоз­ных каза­ков. Их воз­глав­лял еса­ул или — как это было в слу­чае с Гама­ли­ем — подъ­е­са­ул с дву­мя помощ­ни­ка­ми (подъ­е­са­у­ла­ми или хорун­жи­ми). Унтер-офи­цер­ский (читай — сер­жант­ский) состав состо­ял из четы­рёх урядников.

Ору­жи­ем каза­ков тогда была шаш­ка образ­ца 1904 года и вин­тов­ка Моси­на образ­ца 1891 года. Коман­ди­ры име­ли при себе нага­ны. Пики из-за неэф­фек­тив­но­сти прак­ти­че­ски не при­ме­ня­лись. На уровне пол­ков появи­лись свя­зи­сты и пуле­мёт­чи­ки, одна­ко отдель­ные сот­ни их не име­ли. Зато при каж­дой под­раз­де­ле­нии нахо­дил­ся фельд­шер и ветеринар.

Пер­вая миро­вая была послед­ней вой­ной, где мас­со­во при­ме­ня­лась кава­ле­рия, хотя бое­вые дей­ствия вто­рой поло­ви­ны XIX века ясно пока­зы­ва­ли: эпо­ха кон­ни­ков бли­зит­ся к зака­ту. До пол­ной меха­ни­за­ции было ещё дале­ко, бро­не­ма­ши­ны счи­та­лись экзо­ти­кой, тан­ки появят­ся лишь в 1916 году на Сомме, но пуле­мёт и неспо­соб­ность кава­ле­ри­ста быст­ро око­пать­ся при­ве­ли к тому, что всад­ни­ки исполь­зо­ва­лись лишь как вспо­мо­га­тель­ное войско.

Такое поло­же­ние вер­но в пол­ной сте­пе­ни для Запад­но­го фрон­та, во мно­гом для Восточ­но­го и лишь отча­сти для Кав­каз­ско­го с его огром­ны­ми рас­сто­я­ни­я­ми и сред­не­ве­ко­вы­ми доро­га­ми. Совре­мен­ные иссле­до­ва­те­ли, такие как Мак­сим Ось­кин, спра­вед­ли­во заме­ча­ют недо­стат­ки в под­го­тов­ке и исполь­зо­ва­нию кава­ле­рии даже по мер­кам Пер­вой миро­вой. Одна­ко как под­го­тов­ка отдель­ных каза­ков, так и так­ти­че­ские и стра­те­ги­че­ские навы­ки команд­но­го соста­ва зна­чи­тель­но пре­вос­хо­ди­ли пер­сид­скую кава­ле­рию, наби­рав­шу­ю­ся пре­иму­ще­ствен­но из коче­вых наро­дов. Отдель­ные джи­ги­ты мог­ли состя­зать­ся с кубан­ским каза­ком, осо­бен­но из зна­ти. Но даже неболь­шое под­раз­де­ле­ние кочев­ни­ков зна­чи­тель­но усту­па­ло каза­кам. Вот какие сви­де­тель­ства при­во­дит иссле­до­ва­тель Павел Стре­ля­нов (Кала­бу­хов) в моно­гра­фии «Каза­ки в Персии»:

«О строе всад­ни­ки не име­ли ни малей­ше­го поня­тия. Но это были пре­крас­ные наезд­ни­ки, хоро­шо стре­ляв­шие с коня (прав­да, не на даль­нее рас­сто­я­ние, где тре­бо­ва­лась уста­нов­ка при­це­ла). Воору­же­ны они были ружья­ми, глав­ным обра­зом систе­мы „Пибо­ди“. Сёд­ла име­ли пер­сид­ские, с высо­кой вер­ти­каль­ной перед­ней лукой и боль­ши­ми стре­ме­на­ми в виде жело­бов под всю ступню. <…>

Гене­ра­лом Коса­гов­ским, быв­шим коман­ди­ром Каза­чьей бри­га­ды, на опи­са­нии одно­го курд­ско­го кон­но­го пол­ка постав­ле­на отмет­ка: „Небез­опас­ны даже для сво­их. Совер­ше­но к служ­бе непригодны“».

Имен­но поэто­му экс­пе­ди­ци­он­ный кор­пус Бара­то­ва состо­ял почти пол­но­стью из казаков.

Казаки в Ираке

Кор­пус Бара­то­ва успеш­но про­ти­во­сто­ял про­гер­ман­ским силам: их цен­тры, Кум и Хама­дан, пали без боя, Исфахан каза­чья кава­ле­рия взя­ла за несколь­ко часов. В Кер­ман­ша­хе, горо­де на гра­ни­це Пер­сии и Мес­со­по­та­мии (или Ира­на и Ира­ка), про­изо­шло столк­но­ве­ние с турец­ки­ми вой­ска­ми. Рус­ские вой­ска победили.

В Месо­по­та­мии с пере­мен­ным успе­хом дей­ство­ва­ли бри­тан­цы. Их целью был захват неф­тя­ных место­рож­де­ний. Костяк сил англи­чан состав­ля­ли сипаи, народ фило­со­фов и вои­нов. Одна­ко турец­кие вой­ска и ирак­ские опол­чен­цы дали отпор и даже забло­ки­ро­ва­ли один кор­пус в Эль-Куте.

Перед Бара­то­вым поста­ви­ли цель: насту­пать на Баг­дад и вый­ти в тыл тур­кам. Коман­дир кор­пу­са решил же пер­во­на­чаль­но отпра­вить сот­ню Васи­лия Гама­лия. Подъ­е­са­у­лу при­ка­за­ли дой­ти до союз­ни­ков, по воз­мож­но­сти выяс­нив состав и рас­по­ло­же­ние турец­ких войск, узнать теку­щие зада­чи бри­тан­цев и при­слать доне­се­ние «через искро­вые стан­ции», то есть через телеграф.

Гама­лия зна­ли как сме­ло­го и отваж­но­го вои­на. Высо­кий, с кра­си­вым голо­сом (в учи­ли­ще счи­тал­ся луч­шим пев­цом), спортс­мен-лег­ко­ат­лет и снис­кав­ший любовь про­стых кон­ни­ков коман­дир, он был одно­вре­мен­но и искус­ным переговорщиком.

Сот­ня высту­пи­ла 27 апре­ля. 107 каза­ков, 125 лоша­дей, один пере­вод­чик — сот­ник Ахмет-хан. Рас­сто­я­ние от Кер­ман­ша­ха до Али-эль-Гар­би по пря­мой — 300 кило­мет­ров. Но из-за слож­но­го релье­фа Луре­ста­на путь уве­ли­чи­вал­ся почти вдвое.

Горы, овра­ги, уще­лья, обход­ные тро­пы, пусты­ни — вот через какую мест­ность про­ле­гал путь каза­ков. Насе­ля­ли же эту тер­ри­то­рию луры — воин­ствен­ные кочев­ни­ки, состо­яв­шее из сме­шав­ших­ся с пер­са­ми и ара­ба­ми потом­ков древ­них эла­ми­тов, «для кото­рых каза­лось весь­ма заман­чи­вым захва­тить каза­чьих лоша­дей, ору­жие и сна­ря­же­ние сот­ни». Кро­ме них, в тех местах оби­та­ли пле­ме­на курдов.

К вече­ру отряд достиг Талан­де­шта. Там Гама­лий объ­явил, что те, кто чув­ству­ет себя нехо­ро­шо, могут вер­нуть­ся. Тако­вых нашлось трое (по дру­гим дан­ным — двое, тре­тий казак лишь сопро­вож­дал боль­ных). Сле­ду­ю­щие три дня сот­ня дви­га­лась по уще­льям и пере­ва­лам, на ночь раз­би­ва­ли бивак. Луры отно­си­лись к при­шель­цам насто­ро­жен­но, но дава­ли про­вод­ни­ков. Лишь одной ночью слу­чи­лась пере­стрел­ка, а некие мест­ные так­ти­че­ские гении пыта­лись ски­нуть на отряд кам­ни с вер­ши­ны горы.

1 мая каза­ки пре­одо­ле­ли Чахар­даоль­ский пере­вал. Шли по узким тро­пам: одна лошадь при испу­ге мет­ну­лась в сто­ро­ну, сорва­лась и раз­би­лась насмерть. Ещё один конь погиб от теп­ло­во­го уда­ра. Иду­щий с отря­дом про­вод­ник заве­рил каза­ков, что они ско­ро вый­дут к источ­ни­ку. Шёл час, дру­гой, но вода так и не появ­ля­лась. Стре­ля­нов опи­сы­ва­ет этот эпизод:

«Коман­дир при­гро­зил, что, если что-то слу­чит­ся, пове­сит про­вод­ни­ка, и потре­бо­вал ска­зать — где вода? Тогда лур ука­зал направ­ле­ние и и объ­яс­нил, что вода нахо­дит­ся в вер­сте. Дей­стви­тель­но, через вер­сту ока­за­лась хоро­шая вода, там сот­ня и зано­че­ва­ла. С помо­щью пере­вод­чи­ка Ахмет-хана Гама­лий допро­сил про­вод­ни­ка, поче­му он ведёт отряд пло­хой доро­гой. Тот отве­тил, что ему было при­ка­за­но так вести, что­бы рус­ские сюда боль­ше не шли. Ему дали денег и пообе­ща­ли, что если он будет даль­ше вести по хоро­шей доро­ге, полу­чит ещё, а если по пло­хой — то полу­чит пулю. Кочев­ник рас­кла­нял­ся и дал сло­во про­ве­сти по луч­шей дороге».

Вече­ром к отря­ду при­шли кочев­ни­ки и ска­за­ли, что с появ­ле­ни­ем каза­ков рыс­ка­ю­щие по про­вин­ции турец­кие и гер­ман­ские аген­ты ста­ли убе­гать. Так­же пере­да­ли вопрос от сына мест­но­го вали (намест­ни­ка): что делать с про­гер­ман­ски­ми повстан­ца­ми? Гама­лий рас­по­ря­дил­ся отпра­вить их в Керманшах.

2 мая сот­ня спу­сти­лась к Амир-Аба­ду. Там каза­ки заме­ти­ли ухо­дя­щих всад­ни­ков, поз­же выяс­ни­лось, что это были про­гер­ман­ские наём­ни­ки. Мест­ные луры отно­си­лись враж­деб­но, тре­бо­ва­ли день­ги за доступ к воде, гро­зи­лись ору­жи­ем, но Васи­лий Дани­ло­вич смог договориться.

Вооб­ще, Гама­лия осо­бен­но цени­ли за его дипло­ма­ти­че­ские спо­соб­но­сти, хотя нема­лую роль сыг­ра­ло золо­то. Сот­ни­ку на весь поход отпу­сти­ли 50 тысяч руб­лей моне­та­ми по пять и десять руб­лей. Одна­ко не толь­ко под­ку­пом дей­ство­ва­ли каза­ки, но и уме­ни­ем сто­ять на своём.

Заме­тив кочев­ни­ков, к ним сна­ча­ла выез­жал голов­ной взвод. Остав­ша­я­ся сот­ня окру­жа­ла сто­ян­ку, толь­ко потом начи­на­лись пере­го­во­ры. До Кер­ман­ша­ха было дале­ко, но веро­ят­ность при­хо­да не толь­ко сот­ни, но и все­го кор­пу­са была вели­ка, что вли­я­ло на мест­ных вождей. Хотя зада­вить отряд силой пле­ме­нам кур­дов и луров ниче­го не стоило.

3 мая каза­ки вышли к Зор­ба­тии. Англи­чан там не ока­за­лось, зато сот­ню под­жи­да­ли турец­кие отря­ды. Коман­дир решил идти на восток, к Амле, и там вести пере­го­во­ры с мест­ным вали.

В став­ку кочев­ни­ка Гама­лий отпра­вил­ся лич­но, взяв с собой лишь Ахмет-хана. При­быв к вали, каза­ки уви­де­ли более двух тысяч всад­ни­ков. Неко­то­рые из них были воору­же­ны бри­тан­ски­ми тро­фей­ны­ми вин­тов­ка­ми. Вали на пере­го­во­ры выхо­дить отка­зал­ся и выслал сек­ре­та­ря с ука­за­ни­ем сотне отправ­лять­ся на ноч­лег у реки в уще­лье. Спу­стить­ся туда каза­ки мог­ли лишь дер­жа коней в пово­ду, в слу­чае же напа­де­ния отряд ока­зы­вал­ся в западне. Гама­лий отказался.

Луры вели себя дерз­ко. Корм и про­дук­ты кочев­ни­ки выда­ли лишь на сле­ду­ю­щий день. Тогда же и состо­я­лись пере­го­во­ры. Вали про­чёл пись­мо от Бара­то­ва и уда­лил­ся. Через час пра­ви­тель объ­явил, что про­пус­кать каза­ков и давать фураж не наме­рен. Одна­ко после уго­во­ров и помо­щи сек­ре­та­ря вали всё же про­пу­стил отряд. Перед тем как поки­нуть стой­би­ще, каза­ки устро­и­ли джи­ги­тов­ку, чем при­ве­ли в вос­торг нахо­див­ших­ся в став­ке вали кочевников.

5 мая сот­ня выдви­ну­лась на Али-эль-Гар­би. Горы оста­лись поза­ди, теперь путь шёл по пустыне. Про­вод­ник сбил­ся. Из-за жары и паля­ще­го солн­ца 16 каза­ков поте­ря­ли созна­ние, пять лоша­дей пало. Лишь слу­чай­ная встре­ча с ара­ба­ми поз­во­ли­ла про­дол­жить рейд без задержек.

6 мая каза­ки при­бы­ли к англи­ча­нам. Инте­рес­но, что даже после столь труд­но­го пере­хо­да они подо­шли к союз­ным силам неза­ме­чен­ны­ми. Уже после бри­тан­ские раз­вед­чи­ки сооб­щи­ли Гама­лию, что за сот­ней гонял­ся эскад­рон турец­кой кон­ни­цы и четы­рёх­со­тен­ный кон­ный отряд араб­ских опол­чен­цев. Да и самих каза­ков спер­ва при­ня­ли за турок из-за внеш­не­го вида. Гостей уго­сти­ли вис­ки, кото­рое им не при­шлось по вкусу.

На сле­ду­ю­щий день состо­ял­ся сов­мест­ный парад, а затем джи­ги­тов­ка. Гама­лия англий­ские офи­це­ры при­гла­си­ли в своё собра­ние, где пере­да­ли все необ­хо­ди­мые све­де­ния. В свою оче­редь каза­ки подроб­но изло­жи­ли инфор­ма­цию о мест­но­сти: доро­гах, колод­цах, племенах.

10 мая Гама­лий с хорун­жим Пере­ко­ти­ем и сот­ни­ком Ахмет-ханом выеха­ли паро­хо­дом по Тиг­ру в Бас­ру, где 12-го чис­ла их при­ни­мал гене­рал Лек. Там каза­кам повто­ри­ли инфор­ма­цию о коли­че­стве союз­ни­ков и их зада­чах, а так­же пере­да­ли кар­ты. Через два дня гене­рал про­из­нёс в честь каза­чьей сот­ни речь и от име­ни коро­ля Англии он награ­дил Гама­лия, Пере­ко­тия и Ахмет-хана воен­ны­ми кре­ста­ми. Ещё пять кре­стов Его Вели­че­ство пожа­ло­вал казакам.

Но, полу­чив награ­ды от бри­тан­цев, сот­ня не полу­чи­ла под­креп­ле­ния, хотя преж­де союз­ни­ки обе­ща­ли отпра­вить кава­ле­рию с кубан­ца­ми до Зор­ба­тии. Воз­вра­ща­лись каза­ки в том же соста­ве, но дру­гим маршрутом.

22 мая каза­ки выдви­ну­лись в обрат­ный путь. Ночь про­шла спо­кой­но, если не счи­тать пожа­ра. Гама­лий не раз­ре­шал курить ночью, и толь­ко под утро каза­ки заку­ри­ли. От слу­чай­но бро­шен­ной спич­ки степь с дую­щим горя­чим вет­ром заго­ре­лась мгно­вен­но. С боль­шим тру­дом огонь уда­лось потушить.

23 мая достиг­ли Амлы. 24 мая, во вре­мя пере­хо­да до Зор­ба­тии, отряд нагна­ли всад­ни­ки луры и заяви­ли, что доро­гу заня­ли тур­ки, вали же поста­но­вил не пус­кать каза­ков и англи­чан и раз­ре­шил мест­ным ханам и кня­зьям делать с рус­ски­ми «что угод­но». Гама­лий сослал­ся на зада­ние и про­дол­жил путь. Вме­сте с ним поехал сек­ре­тарь вали. Один раз слу­чи­лась пере­стрел­ка, но обо­шлось без жертв. Дипло­ма­ти­че­ский дар Гама­лия и золо­то нахо­ди­ли доступ даже к воин­ствен­но настро­ен­ным кур­дам и лурам.

26 мая каза­ки достиг­ли Зор­ба­тии. Турец­ких войск там прак­ти­че­ски не име­лось — лишь 30 пехо­тин­цев. 28 мая пало несколь­ко лоша­дей кубан­цев: мест­ные пле­ме­на дали отрав­лен­ный корм. Тогда же каза­ки узна­ли, что кур­ды и луры раз­би­ли на Чахар­даоль­ском пере­вав­ле выдви­нув­ши­е­ся навстре­чу две сот­ни 1‑го Уман­ско­го пол­ка. Тогда Гама­лий дви­нул­ся по хребту.

Достиг­нув доли­ны Осман-Абад,казаки взя­ли в залож­ни­ки четы­рёх ханов. При­ём не очень кра­си­вый, но он гаран­ти­ро­вал без­опас­ность со сто­ро­ны мест­ных пле­мен. 1 июня сот­ня при­бы­ла в Хорум-Абад, а отту­да дви­ну­лась на Кер­ман­шах, где рас­по­ла­гал­ся корпус.

За весь рейд сот­ня не поте­ря­ла ни одно­го чело­ве­ка. При­каз был выпол­нен пол­но­стью. Ещё 12 мая, когда каза­ки нахо­ди­лись у англи­чан, из шта­ба на имя Бара­то­ва при­шла телеграмма:

«Моло­дец­кий поход доб­лест­ной Уман­ской сот­ни в глубь непри­я­тель­ской стра­ны и бле­стя­щее выпол­не­ние его постав­лен­ной зада­чи меня глу­бо­ко пора­до­ва­ли. Жалую сот­ни­ку Гама­лию орден Св. Геор­гия 4‑й сте­пе­ни. Николай».

«Его Импе­ра­тор­ское Высо­че­ство награж­да­ет всех гос­под млад­ших офи­це­ров сот­ни орде­ном Св. Вла­ди­ми­ра 4‑й сте­пе­ни с меча­ми и бантом.

Всех каза­ков доб­лест­ной сот­ни Авгу­стей­ший Глав­но­ко­ман­ду­ю­щий награж­да­ет Геор­ги­ев­ски­ми кре­ста­ми, тех, кто име­ет уже Геор­ги­ев­ские кре­сты, соот­вет­ствен­но, выс­ши­ми сте­пе­ня­ми это­го кре­ста. Гене­рал-май­ор Болховитинов».

Награж­де­ние под­раз­де­ле­ния — ред­чай­ший слу­чай, вто­рой пре­це­дент после «Варя­га». Одна­ко геро­изм каза­ков не при­вёл к успе­ху. Воен­ный исто­рик Олег Айра­пе­тов пишет:

«Част­ный успех каза­чье­го рей­да, разу­ме­ет­ся, не при­вел прак­ти­че­ски ни к каким послед­стви­ям. В кон­це мая Став­ка уже не наде­я­лась на соеди­не­ние с англи­ча­на­ми в Месопотамии».

Бри­тан­ская импе­рия после капи­ту­ля­ции гене­ра­ла Таун­сен­да не поте­ря­ла инте­рес к Месо­по­та­мии, но отка­за­лась от актив­ных дей­ствий. Да и пус­кать рус­ских в бога­тый нефтью Ирак она не хоте­ла. Баг­дад бри­тан­цы возь­мут лишь в 1917 году. Тур­ки гото­ви­ли наступ­ле­ние. Кор­пус Бара­то­ва ещё сра­жал­ся, но с пере­мен­ным успе­хом, а после рево­лю­ции вер­нул­ся в Россию.

На родине Гама­лий при­со­еди­нил­ся к Доб­ро­воль­че­ской армии, вое­вал в соста­ве Воору­жён­ных сил Юга Рос­сии и Рус­ской армии Вран­ге­ля, обо­ро­нял Пере­коп. После паде­ния Кры­ма вран­ге­лев­цы эва­ку­и­ро­ва­ли сот­ни­ка с тяжё­лым ране­ни­ем в Кон­стан­ти­но­поль. Затем путь Васи­лия Дани­ло­ви­ча лежал на Бал­ка­ны, в Коро­лев­ство сер­бов, хор­ва­тов и сло­вен­цев, отту­да во Фран­цию, а затем в США. Там же, в эми­гра­ции, дол­гое вре­мя и жила память о подви­ге кубан­ских казаков.

Читай­те так­же «„Связь гер­ман­ско­го мили­та­риз­ма с фило­со­фи­ей Кан­та“: о про­па­ган­де в Первую миро­вую».