«К морю и солнцу!». О летнем отдыхе в СССР

В под­ка­сте «Всё идёт по пла­ну» писа­тель и режис­сёр Вла­ди­мир Коз­лов рас­ска­зы­ва­ет о жиз­ни в СССР, раз­ве­и­ва­ет мифы и опро­вер­га­ет фейки.

Сего­дня VATNIKSTAN пуб­ли­ку­ет тек­сто­вую вер­сию выпус­ка об отды­хе и курор­тах в совет­ское вре­мя — куда езди­ли, сколь­ко сто­и­ли путёв­ки и лег­ко ли было их полу­чить, а так­же какие фор­ма­ты лет­не­го вре­мя­пре­про­вож­де­ния существовали. 

При­вет! Это — Вла­ди­мир Коз­лов с новым эпи­зо­дом под­ка­ста «Всё идёт по плану».

При­бли­жа­ет­ся вре­мя лет­них отпус­ков, и в сего­дняш­нем эпи­зо­де я хочу пого­во­рить о том, как в совет­ское вре­мя отды­ха­ли и езди­ли в отпуск.

Совет­ское госу­дар­ство посто­ян­но декла­ри­ро­ва­ло важ­ность отды­ха для сво­их граж­дан. Ещё 4 апре­ля 1919 года вождь боль­ше­ви­ков Ленин под­пи­сал декрет «О лечеб­ных мест­но­стях обще­го­су­дар­ствен­но­го значения».

В ста­тье 119 Кон­сти­ту­ции СССР 1936 года было запи­са­но, что граж­дане СССР име­ют пра­во на отдых, вклю­чая «предо­став­ле­ние для обслу­жи­ва­ния тру­дя­щих­ся широ­кой сети сана­то­ри­ев, клу­бов и домов отды­ха». Такая же ста­тья была в кон­сти­ту­ции 1977 года, послед­ней совет­ской конституции.

В Боль­шой совет­ской энцик­ло­пе­дии 1977 года, в ста­тье «Сани­тар­но-курорт­ное лече­ние» ска­за­но, что в СССР на нача­ло 1976 года было око­ло 400 курор­тов, 2400 сана­то­ри­ев и пан­си­о­на­тов с лече­ни­ем на 504 тыся­чи мест, 6203 дома и базы отды­ха и пан­си­о­на­тов на 828 тыся­чи мест. В интер­не­те я нашёл рас­чёт одно­го из поль­зо­ва­те­лей «Живо­го жур­на­ла», соглас­но кото­ро­му при отды­хе в тече­ние 20 дней за лет­ний пери­од (с 1 июня по 10 сен­тяб­ря) весь этот сана­тор­но-курорт­ный ком­плекс мог при­нять 6 мил­ли­о­нов чело­век, что не так уж мно­го, учи­ты­вая, что в 1976 году насе­ле­ние СССР состав­ля­ло 255,5 мил­ли­о­на человек.

Ещё в 1960 году боль­шин­ство сана­то­ри­ев и пан­си­о­на­тов Совет­ско­го Сою­за пере­шло в управ­ле­ние ВЦСПС — Все­со­юз­но­го цен­траль­но­го сове­та про­фес­си­о­наль­ных сою­зов, — и путёв­ки туда ста­ли рас­пре­де­лять через проф­со­юз­ные коми­те­ты, суще­ство­вав­шие на всех заво­дах, фаб­ри­ках и про­чих пред­при­я­ти­ях и орга­ни­за­ци­ях. Те, кто любит рас­суж­дать о том, как хоро­шо жилось в СССР, в каче­стве аргу­мен­та при­во­дят, что проф­со­ю­зы выда­ва­ли часть путё­вок бес­плат­но, а ещё какую-то часть — за 30% от сто­и­мо­сти. В интер­не­те я нашёл скан совет­ско­го жур­на­ла со ста­тьёй об отды­хе граж­дан СССР, в кото­рой ска­за­но бук­валь­но следующее:

«Путёв­ка в сана­то­рий на 24 дня сто­ит 120 руб­лей, а рабо­чие и слу­жа­щие, отды­ха­ю­щие по проф­со­юз­ным путёв­кам, пла­тят 36 рублей».

Зву­чит это, конеч­но, кра­си­во, но с реаль­но­стью 1980‑х годов, кото­рую я застал и пом­ню хоро­шо, соче­та­ет­ся мало. Фор­маль­но наша семья нахо­ди­лась в «при­ви­ле­ги­ро­ван­ном» поло­же­нии: папа мно­го лет был заме­сти­те­лем пред­се­да­те­ля проф­ко­ма заво­да, на кото­ром рабо­тал — «зав­ко­ма», как это тогда назы­ва­лось. Долж­ность эту он зани­мал «на обще­ствен­ных нача­лах», ника­ких доплат не полу­чая. Вот пред­се­да­тель зав­ко­ма был «осво­бож­дён­ным» — полу­чал зар­пла­ту и боль­ше ничем не занимался.

По логи­ке папа дол­жен был лег­ко полу­чать доступ к путёв­кам на отдых, если не бес­плат­ным, то, по край­ней мере, за 30% сто­и­мо­сти. В реаль­но­сти тако­го не про­ис­хо­ди­ло — может быть, про­ис­хо­ди­ло рань­ше, в 1970‑е годы. Но в 1980‑е годы путёв­ки на отдых роди­те­ли поку­па­ли не за 30% сто­и­мо­сти — может, какая-то «проф­со­юз­ная» скид­ка и была, но не такая боль­шая. И, даже имея доступ к рас­пре­де­ле­нию путё­вок, «отхва­тить» что-то снос­ное для себя папа мог с тру­дом. И чем даль­ше, тем слож­нее это было.

В 1979 году, перед моим поступ­ле­ни­ем в шко­лу, мы с роди­те­ля­ми езди­ли в дом отды­ха на озе­ре Нарочь — попу­ляр­ном месте у бело­ру­сов и сего­дня. Через год, когда я закон­чил пер­вый класс, папе доста­лась путёв­ка в Гаг­ру — не в пан­си­о­нат или дом отды­ха, а, как тогда это назы­ва­лось, «тури­сти­че­ская» — по ней пола­га­лось опла­чен­ное про­жи­ва­ние в част­ном сек­то­ре и тало­ны на пита­ние в сто­ло­вой. Коли­че­ство путё­вок было огра­ни­че­но, и поэто­му мама поехать с нами не смогла.

Ещё через год мы с роди­те­ля­ми отды­ха­ли в пан­си­о­на­те «Дзин­тарс» в Юрма­ле. Пан­си­о­нат запом­нил­ся дере­вян­ны­ми кор­пу­са­ми с осы­па­ю­щей­ся крас­кой и огром­ным поме­ще­ни­ем сто­ло­вой. На меня, девя­ти­лет­не­го, гораз­до боль­шее впе­чат­ле­ние про­из­ве­ла экс­кур­сия в Ригу — пер­вый круп­ный город, где я побы­вал (на тот момент даже в Мин­ске я был толь­ко проездом).

В сле­ду­ю­щий раз мы поеха­ли семьёй на отдых через три года, летом 1984-го, и это был уже уро­вень пони­же — «база отды­ха». Ниче­го луч­ше­го най­ти про­сто не полу­чи­лось. Пом­ню, меня пора­зи­ло коли­че­ство этих «баз отды­ха», тянув­ших­ся вдоль побе­ре­жья Чёр­но­го моря непо­да­лё­ку от Одес­сы, в курорт­ной зоне Каро­ли­но-Бугаз. Вид­но было, что постро­е­ны эти базы отды­ха были срав­ни­тель­но недав­но, и, как пра­ви­ло, стро­и­ли их для сво­их сотруд­ни­ков заво­ды, фаб­ри­ки, колхозы.

Как я сей­час пони­маю, это был новый фор­мат отды­ха, при­зван­ный решить про­бле­му нехват­ки мест в пан­си­о­на­тах и домах отдыха.

К сере­дине вось­ми­де­ся­тых совет­ская систе­ма «сана­тор­но-курорт­но­го обслу­жи­ва­ния» про­сто не справ­ля­лась с рас­ту­щим насе­ле­ни­ем, не мог­ла удо­вле­тво­рить его запро­сы на отдых. В 1979 году насе­ле­ние СССР состав­ля­ло 262,4 мил­ли­о­на, в 1985‑м — уже 276,3 мил­ли­о­на, а к 1989 году вырос­ло до 286,7 мил­ли­о­на. О том, что­бы любой совет­ский граж­да­нин мог купить путёв­ку и поехать летом к морю, а, тем более, запла­тив все­го 30% её сто­и­мо­сти, речи не было.

Конеч­но, отдых совет­ско­го граж­да­ни­на не сво­дил­ся к поезд­кам в сана­то­рии, пан­си­о­на­ты и дома отды­ха. Кто-то пла­вал на бай­дар­ках по рекам, кто-то ходил в горы, и всё же к вось­ми­де­ся­тым это были доста­точ­но ред­кие фор­ма­ты отды­ха, у кото­рых были свои фана­ты, но не очень мно­го­чис­лен­ные. Типич­ный совет­ский рабо­чий или слу­жа­щий либо про­во­дил отпуск на даче (если она, конеч­но, была), либо ста­рал­ся поехать куда-либо к воде — к реке, к морю, к озеру.

Не знаю, кто впер­вые при­ду­мал фор­мат «базы отды­ха», но идея по сво­ей про­сто­те и раци­о­наль­но­сти была по-сво­е­му гени­аль­ной. Из самых дешё­вых мате­ри­а­лов стро­и­лись одно­этаж­ные бара­ки — с внут­рен­ни­ми сте­на­ми если и не из кар­то­на, то, по край­ней мере, из какой-то дере­вопли­ты. Отдель­но стро­и­лась «сто­ло­вая», холо­диль­ни­ком для кото­рой слу­жил сня­тый с колёс рефри­же­ра­тор. Удобств, мож­но ска­зать, не было. В туа­лет, устро­ен­ный в метал­ли­че­ском вагон­чи­ке и обслу­жи­вав­шем сра­зу несколь­ко баз отды­ха, нуж­но было идти через доро­гу. Душ тоже был общим на несколь­ко баз, и вода для него нагре­ва­лась на солн­це — в пас­мур­ную пого­ду нуж­но было обхо­дить­ся холодной.

Наша база отды­ха назы­ва­лась «Лида»: в честь бело­рус­ско­го горо­да, где нахо­дил­ся постро­ив­ший её для сво­их рабо­чих завод. Как он назы­вал­ся, не пом­ню, но он то ли выпус­кал, то ли ремон­ти­ро­вал какие-то ком­по­нен­ты авто­мо­биль­ных дви­га­те­лей и имел парт­нёр­ские отно­ше­ния с Моги­лёв­ским мото­ро­ре­монт­ным заво­дом, на кото­ром рабо­тал папа. Поэто­му на папин завод посту­пи­ло какое-то коли­че­ство путё­вок на «Лиду». Сколь­ко сто­и­ли путёв­ки, я нико­гда и не знал. Вряд ли доро­го, но в любом слу­чае то, что за эти день­ги полу­чал поку­па­тель путёв­ки, доро­го сто­ить в прин­ци­пе не могло.

Все ком­на­ты были четы­рёх­мест­ны­ми, кро­ме несколь­ких, пред­на­зна­чен­ных для при­ви­ле­ги­ро­ван­ных отды­ха­ю­щих — в одной такой, двух­мест­ной, рас­по­ло­жен­ной рядом с нашей, жил с женой пред­се­да­тель кол­хо­за из Грод­нен­ской обла­сти. В его ком­на­те был даже холо­диль­ник. В нашей из мебе­ли были четы­ре метал­ли­че­ские кро­ва­ти со ржа­вы­ми спин­ка­ми, четы­ре тум­боч­ки и пара стульев.

К нам тро­им под­се­ли­ли моло­до­го учи­те­ля из горо­да Мосты — тоже Грод­нен­ской обла­сти. И это даже не выгля­де­ло чем-то бес­це­ре­мон­ным, в совет­ское вре­мя это было нор­мой, поня­тия «при­ват­но­сти» прак­ти­че­ски не существовало.

И все две неде­ли мы с роди­те­ля­ми жили в ком­на­те с совер­шен­но чужим чело­ве­ком. К сча­стью, Саша ока­зал­ся чело­ве­ком при­ят­ным и сам стес­нял­ся того, что его под­се­ли­ли к семье, а пото­му ста­рал­ся про­во­дить вре­мя в основ­ном вне ком­на­ты, мини­ми­зи­ро­вать своё присутствие.

Ещё одна деталь, харак­те­ри­зу­ю­щая пре­бы­ва­ние на базах отды­ха. Пом­ню, одна­жды рефри­же­ра­тор сло­мал­ся, и про­дук­ты неко­то­рое вре­мя нахо­ди­лись в нём без вся­ко­го охла­жде­ния, но пова­ри­ху это не сму­ти­ло, и она при­го­то­ви­ла и пода­ла на обед куря­ти­ну «с душ­ком». Отды­ха­ю­щие воз­му­ти­лись, и дирек­то­ру базы отды­ха при­шлось выда­вать на обед кон­сер­вы, изви­нять­ся и клят­вен­но обе­щать, что такое боль­ше не повторится.

Через шесть лет — тоже по путёв­ке от папи­но­го заво­да — я сно­ва попал на базу отды­ха в Каро­ли­но-Буга­зе, толь­ко уже дру­гую, «Свет­лый путь», назван­ную в честь одно­имён­но­го сов­хо­за в Одес­ской обла­сти, кото­ро­му она и при­над­ле­жа­ла. У сов­хо­за так­же были вза­и­мо­от­но­ше­ния с ремонт­ным заво­дом: он для них ремон­ти­ро­вал дви­га­те­ли гру­зо­ви­ков и, воз­мож­но, ком­бай­нов. База «Свет­лый путь» ничем прак­ти­че­ски не отли­ча­лась от «Лиды», и таки­ми же были десят­ки дру­гих баз отды­ха, тянув­ши­е­ся по чер­но­мор­ско­му берегу.

К тому вре­ме­ни я познал пре­ле­сти ещё более экс­тре­маль­но­го фор­ма­та орга­ни­зо­ван­но­го отды­ха совет­ских тру­дя­щих­ся. Это было летом 1988 года, я тогда закон­чил девя­тый класс. С путёв­ка­ми на отдых на рем­за­во­де в тот год было совсем туго, и проф­ком при­нял реше­ние орга­ни­зо­вать поезд­ку на Чёр­ное море на соб­ствен­ном авто­бу­се — у заво­да был доста­точ­но ком­фор­та­бель­ный ЛАЗ с отки­ды­ва­ю­щи­ми­ся сиденьями.

Идея была в том, что­бы най­ти пустой кусок пля­жа, поста­вить там палат­ки и отды­хать две неде­ли. Папа запи­сал­ся в поезд­ку вме­сте со мной, маме идея подоб­но­го отды­ха не понра­ви­лась. В ито­ге после суток в авто­бу­се чело­век 30 работ­ни­ков заво­да и чле­нов их семей при­бы­ли к Чёр­но­му морю. Палат­ки поста­ви­ли поче­му-то не на самом бере­гу, а в лесо­по­ло­се в несколь­ких сот­нях мет­ров от моря.

«Удоб­ства» были орга­ни­зо­ва­ны сле­ду­ю­щим обра­зом. Душ не пред­по­ла­гал­ся: какой ещё душ, если рядом море? Туа­лет — выко­пан­ная чуть в сто­роне от пала­ток яма, с трёх сто­рон окру­жён­ная кон­струк­ци­ей из дере­вян­ных сто­ек и кар­то­на. Откры­тая сто­ро­на — в направ­ле­нии, уда­лён­ном от пала­ток. В иде­а­ле идти «в убор­ную» нуж­но было на пару с кем-либо, что­бы пока один справ­лял свои есте­ствен­ные надоб­но­сти, вто­рой сто­ял на стрё­ме и сооб­щал дру­гим жела­ю­щим, что «сор­тир занят».

Еду гото­ви­ли на кост­ре, вари­ли какие-то супы в вёд­рах, пек­ли кар­тош­ку, жари­ли сало. В целом, с таким вот «диким» фор­ма­том отды­ха мож­но было бы сми­рить­ся, если бы не под­ве­ла пого­да: каж­дый день, прак­ти­че­ски с утра до вече­ра, с неболь­ши­ми пере­ры­ва­ми лил дождь. Палат­ки тол­ком от дождя не защи­ща­ли и не успе­ва­ли про­сох­нуть за те корот­кие про­ме­жут­ки вре­ме­ни, когда дождь пре­кра­щал­ся. Это вре­мя исполь­зо­ва­ли, что­бы про­су­шить спаль­ные меш­ки и про­чие постель­ные при­над­леж­но­сти. От воды, зате­ка­ю­щей в палат­ки, пыта­лись спа­сать­ся, выка­пы­вая канав­ки. Кто-то пред­по­чи­тал спать в автобусе.

Пред­ска­зу­е­мо, мужи­ки зали­ва­ли свою фруст­ра­цию от испор­чен­но­го отды­ха алко­го­лем, кото­ро­го было с собой не так мно­го, а най­ти где-то побли­зо­сти ока­за­лось тоже не слиш­ком про­сто: гор­ба­чёв­ская анти­ал­ко­голь­ная кам­па­ния 1985 года уже поти­хонь­ку неглас­но сво­ра­чи­ва­лась, но ни про­из­вод­ство, ни инфра­струк­ту­ра про­да­жи алко­го­ля к «доре­фор­мен­ным» вре­ме­нам не вер­ну­лись. Уже к 1990 году, когда я ока­зал­ся на базе отды­ха «Свет­лый путь», про­бле­ма алко­го­ля была реше­на за счёт «домаш­не­го вина»: его про­да­ва­ли в трёх­лит­ро­вых бан­ках прак­ти­че­ски повсюду.

Дожди пре­кра­ти­лись бук­валь­но за несколь­ко дней до запла­ни­ро­ван­но­го отъ­ез­да, но даже послед­ние дни кай­фо­вы­ми не полу­чи­лись: море было холод­ным, и тол­ком в нём не накупались.

Такой фор­мат поезд­ки на море, в прин­ци­пе, попа­дал в кате­го­рию «отды­ха дика­ря­ми» — доволь­но рас­про­стра­нён­ное поня­тие в позд­нем СССР. Хотя, когда гово­ри­ли о том, что кто-то поехал отды­хать «дика­ря­ми», име­лось в виду всё же несколь­ко дру­гое: поезд­ка без путёв­ки, с арен­дой жилья, как пра­ви­ло, в част­ном сек­то­ре како­го-либо курорт­но­го горо­да или посёлка.

Пошло это назва­ние от поез­док к морю с палат­ка­ми — на «дикие» — в смыс­ле, не обо­ру­до­ван­ные — пля­жи, но посте­пен­но люби­те­лей тако­го экзо­ти­че­ско­го отды­ха ста­но­ви­лось всё мень­ше и «отдых дика­ря­ми» стал сино­ни­мом отды­ха «без путёв­ки». При­чём, несмот­ря на назва­ние, усло­вия тако­го отды­ха мог­ли быть абсо­лют­но не «дикие»: напри­мер, вполне при­лич­ная ком­на­та в доме или квар­ти­ре, со все­ми удоб­ства­ми. Хотя, конеч­но, мог быть и барак вро­де тех, что на «базах отды­ха». Всё зави­се­ло от цены.

В этом сег­мен­те «народ­но­го хозяй­ства» рыноч­ные отно­ше­ния суще­ство­ва­ли парал­лель­но пла­но­вой соци­а­ли­сти­че­ской эко­но­ми­ке, и никто осо­бо не пытал­ся их регу­ли­ро­вать и кон­тро­ли­ро­вать — к вось­ми­де­ся­тым годам вла­стям было уже не до того.

Летом 1987 года, когда мне было 15 лет, мой стар­ший брат с женой взя­ли меня с собой в Ялту. Еха­ли дика­ря­ми, жильё иска­ли, при­быв в город, у тёток, сидя­щих у авто­вок­за­ла. В ито­ге нашёл­ся вполне непло­хой вари­ант в част­ном доме: ком­на­та для бра­та с женой и диван на веран­де для меня. Сколь­ко это сто­и­ло, не пом­ню — думаю, несколь­ко выше сред­не­го. Нам повез­ло в том смыс­ле, что хозяй­ка дома, Лари­са, рабо­та­ла адми­ни­стра­то­ром в гости­ни­це «Ялта» — одной из самых на тот момент доро­гих и каче­ствен­ных гости­ниц горо­да. Поль­зу­ясь «слу­жеб­ным поло­же­ни­ем», Лари­са несколь­ко раз про­во­ди­ла нас на пляж гости­ни­цы, куда допус­ка­лись толь­ко те, кто там про­жи­вал. А про­жи­ва­ли там дале­ко не рядо­вые совет­ские граж­дане — напри­мер, я видел на пля­же испол­ни­те­ля пат­ри­о­ти­че­ских песен о пар­тии и ком­со­мо­ле Иоси­фа Коб­зо­на в крас­ных плав­ках «адидас». Были там и ино­стран­цы — в основ­ном, конеч­но, из соц­стран, а в баре мож­но было купить ред­кие тогда бли­ны с икрой — за руб­ли — и столь же ред­кое импорт­ное пиво в жестя­ных бан­ках — за валюту.

По кон­трасту, на обыч­ном город­ском пля­же Ялты тво­рил­ся ад. Что­бы занять кло­чок пля­жа, нуж­но было вста­вать в шесть утра, и когда я одна­жды про­спал и при­шёл око­ло семи, всё уже было заня­то, и един­ствен­ное, что мне уда­лось отхва­тить, это кусок бетон­но­го пара­пе­та, раз­де­ля­ю­щий части пля­жа. Он, к сча­стью, был доста­точ­но широ­ким, что­бы на нём мож­но было лежать — что мы и дела­ли, по очереди.

С 1990 по 1994 год вклю­чи­тель­но, я ездил по путёв­кам от папи­но­го заво­да в «Свет­лый путь». Меня, сту­ден­та сна­ча­ла Моги­лёв­ско­го маши­но­стро­и­тель­но­го инсти­ту­та, потом мин­ско­го иня­за, тот уро­вень ком­фор­та — а, вер­нее, его прак­ти­че­ски отсут­ствие, — не то что­бы устра­и­ва­ло, но я про­сто этим не замо­ра­чи­вал­ся, хотя, навер­но, и тогда уже мож­но было бы най­ти более инте­рес­ные варианты.

Самой запо­ми­на­ю­щей­ся полу­чи­лась поезд­ка 1991 года — прак­ти­че­ски сов­пав­шая с пут­чем ГКЧП: я выез­жал в Одес­су утром 22 авгу­ста, на сле­ду­ю­щий день после про­ва­ла пут­ча. Но в те вре­ме­на инфор­ма­ция рас­про­стра­ня­лась мед­лен­но, теле­ви­зор был дале­ко не на каж­дой базе отды­ха, и не все его смот­ре­ли, не гово­ря уже о покуп­ке газет в един­ствен­ном, может, киос­ке на весь Каро­ли­но-Бугаз, и я, уже при­быв в «Свет­лый путь», всё ещё слы­шал бай­ки о том, что «в Москве ски­ну­ли Гор­ба­чё­ва, и пре­зи­дент теперь Янаев».

В один из бли­жай­ших дней я решил съез­дить на элек­трич­ке в Киши­нёв. Из Одес­сы она долж­на была идти все­го несколь­ко часов, но уже раз­го­рал­ся кон­фликт в При­дне­стро­вье, и про­те­сту­ю­щие пере­го­ро­ди­ли пути. В резуль­та­те элек­трич­ка поеха­ла каким-то окруж­ным путём, кото­рый занял почти целый день, и в сто­ли­цу тогда ещё Мол­дав­ской ССР я при­был лишь к вечеру.

Тол­ком не успев ниче­го посмот­реть, я ноч­ным авто­бу­сом — авто­мо­биль­ные доро­ги не были пере­го­ро­же­ны — вер­нул­ся в Одес­су, а там сел на элек­трич­ку до Каро­ли­но-Буга­за. Дой­дя от стан­ции до «Свет­ло­го пути», я не пошёл в номер, а вышел на пляж.

Было ещё доволь­но ран­нее утро. Над морем всхо­ди­ло солн­це. Кри­ча­ли чай­ки. На пля­же у бара­ков «Свет­ло­го пути» два пар­ня и две девуш­ки пили вино из сто­яв­ших рядом в пес­ке двух трёх­лит­ро­вых банок. Их совер­шен­но не вол­но­ва­ло, что сей­час про­ис­хо­ди­ло в Москве и сто­ли­цах союз­ных рес­пуб­лик, кото­рые через три с неболь­шим меся­ца ста­нут уже быв­ши­ми рес­пуб­ли­ка­ми СССР.

Под­пи­сы­вай­тесь на «Всё идёт по пла­ну» на «Apple Podcasts», «Яндекс.Музыке» и дру­гих плат­фор­мах, где слу­ша­е­те под­ка­сты, а так­же полу­чи­те доступ к допол­ни­тель­ной инфор­ма­ции на «Патре­оне».

Читай­те так­же «„Холод­ная вой­на“. О про­ти­во­сто­я­нии СССР и США».