Тема кор­руп­ции в ста­лин­скую эпо­ху иссле­до­ва­на мало, несмот­ря на то что с тех вре­мён про­шло более 70 лет. Осо­бен­но сла­бо в науч­ных рабо­тах отра­жён пери­од 1930‑х годов. Тем не менее име­ю­щей­ся инфор­ма­ции доста­точ­но, что­бы на кон­крет­ных при­ме­рах опро­верг­нуть мне­ние о том, что «при Ста­лине не воровали».

О кор­руп­ци­о­не­рах в номен­кла­тур­ной эли­те, орга­нах пра­во­по­ряд­ка, на про­из­вод­стве и в тор­гов­ле рас­ска­зы­ва­ет Андрей Сарматов.


Заблуж­де­ние о том, что в годы прав­ле­ния Иоси­фа Ста­ли­на в СССР вооб­ще не было кор­руп­ции, быту­ет не толь­ко сре­ди обы­ва­те­лей. Ему под­вер­же­ны извест­ные пуб­ли­ци­сты и анга­жи­ро­ван­ные исто­ри­ки, чьи рабо­ты неод­но­крат­но кри­ти­ко­ва­ли про­филь­ные специалисты.

Так, эко­но­мист по обра­зо­ва­нию Нико­лай Ста­ри­ков в ста­тье «Как Ста­лин побе­дил кор­руп­цию» утвер­жда­ет, что про­бле­му реши­ли очень быстро:

«На зака­те НЭПа и после вой­ны в стране цари­ла раз­ру­ха. Чем с удо­воль­стви­ем поль­зо­ва­лись нечи­стые на руку дель­цы. Но побе­дить их уда­лось доволь­но быстро…»

В под­твер­жде­ние Ста­ри­ков при­во­дит три рас­кры­тых дела и на их осно­ва­нии дела­ет дале­ко иду­щий вывод: «Ста­лин побе­дил кор­руп­цию». Одна­ко рас­крыть три дела совсем не озна­ча­ет истре­бить кор­руп­цию. Подоб­ных инци­ден­тов по всей стране были тыся­чи, и дале­ко не все­гда винов­ных наказывали.

Дру­гой миф гла­сит, что всех пой­ман­ных кор­руп­ци­о­не­ров при Ста­лине рас­стре­ли­ва­ли, а пото­му кор­руп­ция огра­ни­чи­ва­лась еди­нич­ны­ми слу­ча­я­ми. Не бра­ли взя­ток и не воро­ва­ли, пото­му что боя­лись. Подоб­ное утвер­жде­ние встре­ча­ет­ся в мате­ри­а­лах III меж­ву­зов­ской науч­но-прак­ти­че­ской кон­фе­рен­ции 2011 года в Казани:

«При Ста­лине кор­руп­ции не было вооб­ще — зло­упо­тре­бить слу­жеб­ным поло­же­ни­ем для любо­го чинов­ни­ка было слиш­ком опасно».

Сам тер­мин «кор­руп­ция» упо­треб­лял­ся толь­ко по отно­ше­нию к цар­ско­му про­шло­му или дру­гим стра­нам. Фак­ты кор­руп­ции внут­ри стра­ны в офи­ци­аль­ных доку­мен­тах име­но­ва­ли как «взя­точ­ни­че­ство», «зло­упо­треб­ле­ние слу­жеб­ным поло­же­ни­ем», «рас­хи­ще­ние гос­соб­ствен­но­сти» и так далее. В зако­но­да­тель­стве не суще­ство­ва­ло отдель­ной ста­тьи о кор­руп­ции, но преду­смат­ри­ва­лись ста­тьи за пере­чис­лен­ные выше преступления.

Взя­точ­ни­че­ство и зло­упо­треб­ле­ния слу­жеб­ным поло­же­ни­ем рас­смат­ри­ва­лись как пре­гре­ше­ния отдель­ных людей, а не как систем­ное явле­ние на всех уров­нях. Взя­точ­ни­че­ство по Уго­лов­но­му кодек­су РСФСР нака­зы­ва­лось заклю­че­ни­ем на срок до пяти лет. Зло­упо­треб­ле­ние слу­жеб­ным поло­же­ни­ем в корыст­ных целях нака­зы­ва­лось лише­ни­ем сво­бо­ды от одно­го года. Выне­се­ние судьёй неза­кон­но­го при­го­во­ра — лише­ни­ем сво­бо­ды от трёх лет. За хище­ние долж­ност­ным лицом денег или цен­но­стей — срок от одно­го года с уволь­не­ни­ем. За вне­се­ние в офи­ци­аль­ные доку­мен­ты лож­ных све­де­ний или выда­чу лож­ных доку­мен­тов — тоже от одно­го года с увольнением.

Самы­ми жесто­ки­ми были нака­за­ния за хище­ния соци­а­ли­сти­че­ской соб­ствен­но­сти. По зако­ну от 7 авгу­ста 1932 года «Об охране иму­ще­ства госу­дар­ствен­ных пред­при­я­тий, кол­хо­зов и коопе­ра­ции и укреп­ле­нии обще­ствен­ной (соци­а­ли­сти­че­ской) соб­ствен­но­сти», кото­рый стал более изве­стен как «закон о пяти колос­ках», за кра­жу зер­на с кол­хоз­но­го поля кре­стья­нин мог полу­чить 10 лет лише­ния сво­бо­ды и даже расстрел.


Коррупция среди чиновников низшего и среднего звена

О мас­шта­бах зло­упо­треб­ле­ний чинов­ни­ков сви­де­тель­ству­ет тот факт, что толь­ко лишь с июля 1945 года по май 1946-го, то есть за непол­ный год, в СССР при­влек­ли к ответ­ствен­но­сти 4980 пар­тий­ных работ­ни­ков и руко­во­ди­те­лей орга­ни­за­ций. Боль­шин­ство из них отде­ла­лись выго­во­ра­ми, пони­же­ни­ем в долж­но­сти, уволь­не­ни­ем, исклю­че­ни­ем из пар­тии и дру­ги­ми подоб­ны­ми нака­за­ни­я­ми. Боль­шие тюрем­ные сро­ки за кор­руп­цию сре­ди них были еди­нич­ны­ми. Как пра­ви­ло, в тюрь­му попа­да­ли мел­кие рас­хи­ти­те­ли и те, у кого не было вли­я­тель­ных покровителей.

Часты­ми были хище­ния сре­ди чле­нов пар­тии. Нар­ком снаб­же­ния Ана­стас Мико­ян признавал:

«Вору­ют все вплоть до ком­му­ни­стов. Ком­му­ни­сту лег­че воро­вать, чем дру­го­му. Он забро­ни­ро­ван парт­би­ле­том, на него мень­ше подозрений».

За 1945–1951 годы 180 тысяч чело­век исклю­чи­ли из пар­тии за хище­ния и зло­упо­треб­ле­ние слу­жеб­ным положением.

Что каса­ет­ся рядо­вых граж­дан, напри­мер кол­хоз­ни­ков и работ­ни­ков пред­при­я­тий, то им вез­ло мень­ше: чаще все­го даже за мел­кую кра­жу про­дук­тов они полу­ча­ли тюрем­ные сро­ки. Так, в 1947 году, когда стра­ну накрыл голод и уча­сти­лись слу­чаи воров­ства про­дук­тов, за хище­ния гос­соб­ствен­но­сти осу­ди­ли 454 тыся­чи чело­век. Для срав­не­ния, в 1940 году, когда не было ни голо­да, ни после­во­ен­ной раз­ру­хи, по этой ста­тье осу­ди­ли 47 тысяч чело­век, то есть в 10 раз мень­ше. Сред­ний срок при­го­во­ров состав­лял восемь лет.

Кор­руп­цию при Ста­лине подроб­но изу­ча­ли исто­ри­ки из Петер­бур­га, напри­мер Игорь Гово­ров. Нач­нём рас­смот­ре­ние кон­крет­ных при­ме­ров с это­го региона.

Более дру­гих зло­упо­треб­ля­ли слу­жеб­ным поло­же­ни­ем дирек­то­ра пред­при­я­тий и пред­се­да­те­ли кол­хо­зов. Заве­ду­ю­щая город­ским отде­лом соц­обес­пе­че­ния Е. Ники­ти­на в 1942–1948 годах выпла­чи­ва­ла сотруд­ни­кам сво­е­го отде­ла день­ги, кото­рые долж­ны были пой­ти на посо­бия инва­ли­дам вой­ны. Меж­ду работ­ни­ка­ми она рас­пре­де­ля­ла и путёв­ки, пред­на­зна­чав­ши­е­ся инва­ли­дам. Толь­ко за 1947 год таких путё­вок было 10 на общую сум­му 10,5 тыся­чи руб­лей. Тка­ни, пред­на­зна­чен­ные для поши­ва одеж­ды инва­ли­дам, шли на костю­мы всё тех же сотруд­ни­ков отде­ла. В 1948 году эти фак­ты узна­ло началь­ство Ники­ти­ной. Кор­руп­ци­о­нер­ку пере­ве­ли на дру­гую долж­ность с пони­же­ни­ем, но и там её ули­чи­ли в хищениях.

В 1949 году в Кап­шин­ском рай­оне Ленин­град­ской обла­сти пред­се­да­те­ли и чле­ны прав­ле­ния кол­хо­зов похи­ти­ли 507 кило­грам­мов зер­на, 10,5 кило­грам­ма мас­ла, 87 кило­грам­мов мяса, 27 пудов сена и четы­ре тыся­чи руб­лей, при­над­ле­жа­щих колхозам.

В 1945–1946 годах дирек­тор ленин­град­ско­го тре­ста сто­ло­вых Лего­вой дал ука­за­ние обве­ши­вать поку­па­те­лей. Толь­ко за июнь 1946 года его под­чи­нён­ные рас­хи­ти­ли про­дук­тов на 50 тысяч руб­лей. Если дирек­то­ра сто­ло­вой ули­ча­ли в кра­же, Лего­вой пере­во­дил его на дру­гую долж­ность. У него были вли­я­тель­ные дру­зья в рай­ко­ме пар­тии, поэто­му ника­кой ответ­ствен­но­сти Лего­вой не понёс. Отсут­ствие нака­за­ния за подоб­ные пре­ступ­ле­ния объ­яс­ня­лось про­сто: выше­сто­я­щие руко­во­ди­те­ли не хоте­ли оглас­ки, ведь в этом слу­чае вопро­сы мог­ли воз­ник­нуть к ним самим.

Чест­ные сотруд­ни­ки, не желав­шие участ­во­вать в воров­стве, ино­гда пыта­лись жало­вать­ся на началь­ни­ков, но в боль­шин­стве слу­ча­ев без­ре­зуль­тат­но. Так, Еле­ну Фёдо­ро­ву, рабо­тав­шую в сов­хо­зе «Пис­ка­рёв­ка», после жало­бы на воров­ство началь­ства высе­ли­ли из дома и при­гро­зи­ли тюрь­мой за «анти­со­вет­скую аги­та­цию и кле­ве­ту на чест­ных ком­му­ни­стов» (А. Роди­о­нов «При Ста­лине не было коррупции»).

Воро­ва­ли и на мно­гих дру­гих пред­при­я­ти­ях. Док­тор исто­ри­че­ских наук Игорь Гово­ров в рабо­те «Кор­руп­ция в усло­ви­ях после­во­ен­но­го ста­ли­низ­ма (на мате­ри­а­лах Ленин­гра­да и Ленин­град­ской обла­сти)» пишет:

«На тор­фо­пред­при­я­тии, рас­по­ло­жен­ном в Шува­ло­во, в тече­ние янва­ря-июня 1946 г. на бан­ке­ты, уго­ще­ния про­ве­ря­ю­щих, само­снаб­же­ние было раз­ба­за­ре­но 778,5 кг хле­ба, 336,2 кг кру­пы, 55,9 кг саха­ра, 29,4 кг мяса, кото­рые были спи­са­ны, как выде­лен­ные на допол­ни­тель­ное пита­ние рабо­чим. На эти же цели было израс­хо­до­ва­но 135 лит­ров вод­ки, пред­на­зна­чен­ной для под­держ­ки груз­чи­ков тор­фа во вре­мя силь­ных моро­зов (100 г на чело­ве­ка в сут­ки). Дирек­тор тор­фо­пред­при­я­тия Махов и глав­ный инже­нер Ага­нин выку­пи­ли из под­соб­но­го хозяй­ства две коро­вы по цене в 10 раз ниже балансовой».

Глав­ным эко­но­ми­стом на пред­при­я­тии Махов назна­чил жену, живу­щую в Ленин­гра­де. Она не при­ез­жа­ла на рабо­ту даже за зар­пла­той, кото­рую ей при­во­зи­ли по месту житель­ства. Трёх рабо­чих Махов исполь­зо­вал как домаш­нюю прислугу.

О мас­шта­бах воров­ства чинов­ни­ков сви­де­тель­ству­ют пись­ма граж­дан, адре­со­ван­ные орга­нам вла­сти. Житель­ни­ца Каза­ни Зай­чен­ко в 1940 году писа­ла в Нар­ко­мат торговли:

«Поче­му наши депу­та­ты мол­чат, каким обра­зом выпол­ня­ет­ся план тор­гов­ли в мага­зи­нах, когда до потре­би­те­ля… ниче­го не дохо­дит, всё рас­хи­ща­ет­ся на базах, а в мага­зи­нах это рас­хи­ще­ние толь­ко завер­ша­ет­ся? Поче­му не обра­тят вни­ма­ния на силь­ное исто­ще­ние детей-дошколь­ни­ков и школь­ни­ков, кото­рые не име­ют ни слад­ко­го, ни жиров? Поче­му мол­чат, что в кол­хо­зах не жела­ют рабо­тать, бегут в город, посе­вы оста­лись не убран­ны­ми в 39 г. и не вся зем­ля засе­ва­ет­ся в 40 г.? Поче­му у нас страш­ный голод и исто­ще­ние? Поче­му гово­рят о дости­же­ни­ях и все­ми сила­ми скры­ва­ют, что у нас творится?»

Похо­жее поло­же­ние дел цари­ло и в судах, что в докла­дах началь­ству при­зна­ва­ли даже выс­шие чинов­ни­ки. Ген­про­ку­рор СССР Гри­го­рий Сафо­нов (зани­мал долж­ность в 1948–1953 годах) докла­ды­вал руко­вод­ству стра­ны о мас­шта­бах кор­руп­ции в судах:

«За послед­нее вре­мя Про­ку­ра­ту­рой СССР вскры­ты мно­го­чис­лен­ные фак­ты взя­точ­ни­че­ства, зло­упо­треб­ле­ний, сра­щи­ва­ния с пре­ступ­ны­ми эле­мен­та­ми и выне­се­ния непра­во­суд­ных при­го­во­ров и реше­ний в судеб­ных орга­нах Моск­вы, Кие­ва, Крас­но­да­ра и Уфы».

Сафо­нов про­вёл рас­сле­до­ва­ние, в резуль­та­те кото­ро­го к кон­цу 1949 года аре­сто­ва­ли 249 сотруд­ни­ков суда — от судей до убор­щиц, кото­рые высту­па­ли посред­ни­ка­ми при пере­да­че взяток.

Не пре­кра­ща­лась кор­руп­ция в судах и в воен­ные годы. Один из мно­гих став­ших извест­ны­ми слу­ча­ев свя­зан с дея­тель­но­стью сек­ре­та­ря воен­но­го три­бу­на­ла Моск­вы О. В. Спри­мон. На про­тя­же­нии 1943–1944 годов она фаль­си­фи­ци­ро­ва­ла доку­мен­ты, зани­жая сро­ки при­го­во­ров, и полу­ча­ла за это взят­ки день­га­ми, про­дук­та­ми и цен­ны­ми веща­ми с осуж­дён­ных и их род­ствен­ни­ков. За 18 меся­цев сум­ма взя­ток соста­ви­ла более 200 тысяч рублей.

Одна­ко в целом уго­лов­ные дела за взя­точ­ни­че­ство воз­буж­да­лись ред­ко. В 1952 году началь­ник След­ствен­но­го управ­ле­ния Про­ку­ра­ту­ры СССР Алек­сан­дров докла­ды­вал, что ред­кое воз­буж­де­ние дел объ­яс­ня­ет­ся не тем, что мало берут взя­ток, а тем, что борь­ба с этим явле­ни­ем явно неудо­вле­тво­ри­тель­на. При этом часто зло­упо­треб­ля­ют поло­же­ни­ем те орга­ны, кото­рые долж­ны бороть­ся с коррупцией.

Не избе­жа­ли мас­со­вой кор­руп­ции мили­ция и ГАИ. В боль­шин­стве слу­ча­ев ини­ци­а­ти­ва исхо­ди­ла от началь­ни­ков, кото­рые тре­бо­ва­ли с под­чи­нён­ных «под­но­ше­ний» и «подар­ков» день­га­ми, про­дук­та­ми, одеж­дой. Они фак­ти­че­ски при­нуж­да­ли сотруд­ни­ков брать взят­ки, и те шли на пре­ступ­ле­ние, что­бы не поте­рять работу.

Началь­ник Мос­ков­ской ГАИ Мак­си­мов тре­бо­вал от под­чи­нён­ных регу­ляр­но дарить ему «подар­ки», в про­тив­ном слу­чае гро­зил уволь­не­ни­ем. Один инспек­тор снаб­жал его ово­ща­ми, дру­гой — мясом, тре­тий — одеж­дой и так далее.

Мас­штаб­ны­ми были хище­ния в сфе­ре тор­гов­ли. За пер­вое полу­го­дие 1940 года по все­му СССР ущерб от воров­ства в этой сфе­ре достиг 200 мил­ли­о­нов рублей.

В пред­во­ен­ные годы офи­ци­аль­но дирек­то­ра круп­ных мага­зи­нов зара­ба­ты­ва­ли несколь­ко сотен руб­лей. В то же вре­мя они мог­ли вла­деть доро­ги­ми авто­мо­би­ля­ми и дача­ми, сто­и­мость кото­рых оце­ни­ва­лась в 100 тысяч руб­лей. Это под­твер­жда­ет­ся и в докла­дах сотруд­ни­ков НКВД:

«Если про­ана­ли­зи­ро­вать поло­же­ние в тор­го­вой сети г. Моск­вы, нетруд­но дока­зать, что боль­шое коли­че­ство тор­го­вых работ­ни­ков зани­ма­ет­ся систе­ма­ти­че­ски­ми орга­ни­зо­ван­ны­ми хище­ни­я­ми и не толь­ко не нака­зы­ва­ет­ся, а, наобо­рот, счи­та­ет­ся почёт­ны­ми людь­ми. Их при­мер зара­зи­те­лен для мно­гих дру­гих, и посте­пен­но хище­ния вхо­дят в тра­ди­цию, в быт, как нечто неотъ­ем­ле­мое от тор­го­во­го работ­ни­ка. Боль­шин­ство окру­жа­ю­щих склон­но смот­реть как на „нор­маль­ное“ явле­ние, что тор­го­вые работ­ни­ки обя­за­тель­но долж­ны быть круп­ны­ми вора­ми, кути­лами, что они долж­ны иметь цен­но­сти, посто­ян­но их при­об­ре­тать, стро­ить себе дачи, иметь любов­ниц и так далее».


Коррупция верхушки партии и высших чиновников

Оши­боч­но счи­тать, что зло­упо­треб­ле­ния при Ста­лине встре­ча­лись лишь сре­ди мел­ких и сред­них чинов­ни­ков, в судах и мили­ции. Наобо­рот, чем выше была долж­ность чинов­ни­ка, тем боль­ше он ощу­щал без­на­ка­зан­ность и все­си­лие. Мел­кие чинов­ни­ки кра­ли десят­ки тысяч руб­лей (при сред­ней зар­пла­те в то вре­мя в 600–700 руб­лей), высо­ко­по­став­лен­ные долж­ност­ные лица мог­ли воро­вать миллионами.

Пожа­луй, глав­ный кор­руп­ци­о­нер ста­лин­ской эпо­хи — Ген­рих Яго­да, все­силь­ный гла­ва НКВД, нар­ком свя­зи, кава­лер мно­гих орде­нов, один из орга­ни­за­то­ров мас­со­вых репрес­сий. Толь­ко за пер­вые девять меся­цев 1936 года Яго­да рас­тра­тил на свои нуж­ды 3 718 500 руб­лей (то есть 14 874 зар­плат учи­те­ля, кото­рая в тот год состав­ля­ла 250 руб­лей). Он жил в бога­том особ­ня­ке и часто устра­и­вал доро­гие бан­ке­ты для друзей.

В 1937 году Яго­ду аре­сто­ва­ли, а в сле­ду­ю­щем году рас­стре­ля­ли. Одна­ко при­чи­ной была не кор­руп­ция, а «анти­го­су­дар­ствен­ные и уго­лов­ные пре­ступ­ле­ния» и свя­зи с Троц­ким. Его обви­ни­ли в орга­ни­за­ции троц­кист­ско­го заго­во­ра, шпи­о­на­же, под­го­тов­ке пере­во­ро­та и интер­вен­ции. То есть Яго­ду рас­стре­ля­ли не за колос­саль­ные рас­тра­ты, а пото­му, что сочли поли­ти­че­ски неблагонадёжным.

Про рос­кош­ную заго­род­ную рези­ден­цию, кото­рую Ген­рих Яго­да постро­ил для себя, мы рас­ска­зы­ва­ли в мате­ри­а­ле «Ком­му­нар­ка: тер­ми­дор боль­ше­вист­ской рево­лю­ции».

Дру­гой кор­руп­ци­о­нер ста­лин­ской эпо­хи — Мир Джа­фар Баги­ров, гла­ва Азер­бай­джан­ской ССР в 1933–1953 годах. Он обла­дал огром­ной вла­стью и вли­я­ни­ем, за что иссле­до­ва­те­ли про­зва­ли его «азер­бай­джан­ским Ста­ли­ным» и «азер­бай­джан­ским Бери­ей». В 1930‑е годы — глав­ный орга­ни­за­тор мас­со­вых репрес­сий в Азер­бай­джане. Исто­рик Геор­гий Мир­ский писал о нём:

«Воле­вой и реши­тель­ный, он был абсо­лют­ным хозя­и­ном в сво­ей рес­пуб­ли­ке. Он даже в чём-то пере­ще­го­лял Ста­ли­на: тот репрес­си­ро­вал боль­шин­ство деле­га­тов XVII съез­да, мно­гие из кото­рых голо­со­ва­ли про­тив него на выбо­рах Полит­бю­ро (тай­ным голо­со­ва­ни­ем), а Баги­ров у себя в рес­пуб­ли­ке в ана­ло­гич­ной ситу­а­ции пере­са­жал вооб­ще всех деле­га­тов сво­е­го азер­бай­джан­ско­го съез­да — что­бы уж знать навер­ня­ка, что не остал­ся никто из бро­сив­ших ему „чёр­ный шар“».

Лич­ная охра­на Баги­ро­ва состо­я­ла из 41 чело­ве­ка, на их содер­жа­ние еже­год­но тра­ти­лось свы­ше мил­ли­о­на руб­лей. Сам же Баги­ров с семьёй жил в рос­кош­ном особ­ня­ке де Бура в Баку.

Под­чи­нён­ные Баги­ро­ву выс­шие чинов­ни­ки так­же зло­упо­треб­ля­ли слу­жеб­ным поло­же­ни­ем для обо­га­ще­ния. В 1948 году о мас­со­во­сти подоб­ных фак­тов ста­ло извест­но в Москве. В Азер­бай­джан с про­вер­кой выеха­ла комис­сия из мини­стер­ства госу­дар­ствен­но­го кон­тро­ля. Чем это закон­чи­лось, рас­ска­зы­ва­ет исто­рик Олег Хлевнюк:

«Они при­е­ха­ли в рес­пуб­ли­ку и дей­стви­тель­но там мно­го чего нако­па­ли. Там, услов­но гово­ря, выс­шие чинов­ни­ки обза­во­ди­лись огром­ны­ми особ­ня­ка­ми, откры­ва­ли там соб­ствен­ные хозяй­ства, потом про­да­ва­ли эту про­дук­цию на рын­ках — в общем, мно­го чего нашли. Но всё закон­чи­лось тем, что к этим про­ве­ря­ю­щим при­ста­ви­ли жен­щин опре­де­лён­но­го пове­де­ния, сфо­то­гра­фи­ро­ва­ли всё это и пред­ста­ви­ли инфор­ма­цию в Моск­ву, но, в прин­ци­пе, Ста­лин ещё до это­го дал при­каз всё это пре­кра­тить, и эту про­вер­ку свернули».

Все­си­лие Баги­ро­ва дли­лось пока у вла­сти были его покро­ви­те­ли — Ста­лин и Берия. Вско­ре после рас­стре­ла Берии новое руко­вод­ство взя­лось и за Баги­ро­ва. В 1954 году его аре­сто­ва­ли, на суде при­пом­ни­ли мас­со­вые репрес­сии в рес­пуб­ли­ке и в 1956 году расстреляли.

При­ме­ча­тель­но, что Баги­ро­ва, как и Яго­ду, на суде не обви­ня­ли в коррупции.

Инте­ре­сен так­же эпи­зод, свя­зан­ный с дирек­то­ром Челя­бин­ско­го Киров­ско­го заво­да Иса­а­ком Зальц­ма­ном. В годы вой­ны он внёс весо­мый вклад в орга­ни­за­цию совет­ско­го тан­ко­стро­е­ния, за что полу­чил награ­ды, зва­ния и долж­но­сти: гене­рал-май­ор, депу­тат Вер­хов­но­го сове­та СССР, лау­ре­ат Ста­лин­ской пре­мии, кава­лер орде­нов Суво­ро­ва, Куту­зо­ва, Крас­ной Звез­ды, трёх орде­нов Лени­на и двух — Крас­но­го Зна­ме­ни, а так­же Герой Соци­а­ли­сти­че­ско­го Тру­да. Его счи­та­ли одним из самых могу­ще­ствен­ных руко­во­ди­те­лей на Южном Урале.

Ещё с 1942 года вла­сти полу­ча­ли доне­се­ния о его зло­упо­треб­ле­ни­ях. Про­ку­рор­ская про­вер­ка пока­за­ла, что рабо­чие заво­да недо­еда­ли пото­му, что их посто­ян­но обкра­ды­ва­ло соб­ствен­ное начальство:

«В пер­вом полу­го­дии 1942 года работ­ни­ки УРСа Киров­ско­го заво­да в г. Челя­бин­ске раз­ба­за­ри­ли нор­ми­ро­ван­ные про­до­воль­ствен­ные фон­ды: мяса-рыбы — 75133 кг, жиров — 13824 кг, кру­пы — 3007 кг, саха­ра — 2098 кг, сыра — 1539 кг и др. Неза­кон­ное рас­хо­до­ва­ние этих про­дук­тов про­из­во­ди­лось на спец­снаб­же­ние (спец­пай­ки) и пита­ние команд­но­го соста­ва заво­да, без вырез­ки тало­нов из про­до­воль­ствен­ных кар­то­чек. По про­из­воль­ным нор­мам, утвер­ждён­ным быв­шим дирек­то­ром заво­да т. Зальц­ма­ном, несколь­ко сот чело­век команд­но­го соста­ва заво­да полу­ча­ли в сто­ло­вой и со скла­да УРСа каж­дый месяц по 15 кг мяса, 4 кг мас­ла, 5 кг рыбы и икры, 20 шт. яиц и дру­гие продукты».

Сот­ни кило­грамм про­дук­тов при­сва­и­вал сам Зальц­ман. Даль­ней­шую про­вер­ку орга­ны пре­кра­ти­ли, в июле 1942 года Ста­лин назна­чил Зальц­ма­на нар­ко­мом тан­ко­вой про­мыш­лен­но­сти СССР.

В 1944 году Зальц­ман постро­ил себе две дачи, потра­тив на них 531 480 руб­лей. Одну из них пере­дал пер­во­му сек­ре­та­рю Челя­бин­ско­го обко­ма ВКП(б) Н. С. Пато­ли­че­ву, во вто­рой жил сам.

В 1949 году после доно­са одно­го из под­чи­нён­ных нача­лась оче­ред­ная про­вер­ка Зальц­ма­на. Комис­сия обна­ру­жи­ла мно­го­чис­лен­ные зло­упо­треб­ле­ния. Его сня­ли с долж­но­сти дирек­то­ра заво­да и исклю­чи­ли из пар­тии. Зва­ние гене­рал-май­о­ра, все награ­ды и даже пост депу­та­та он сохра­нил, а спу­стя все­го несколь­ко лет был вос­ста­нов­лен и в пар­тии. Он зани­мал высо­кие долж­но­сти вплоть до выхо­да на пен­сию в 1986 году.


В годы прав­ле­ния Ста­ли­на кор­руп­ция была рас­про­стра­не­на сре­ди чинов­ни­ков всех уров­ней. Часто зло­упо­треб­ляв­шие слу­жеб­ным поло­же­ни­ем долж­ност­ные лица отде­лы­ва­лись лёг­ки­ми нака­за­ни­я­ми. Если у них были вли­я­тель­ные покро­ви­те­ли, мог­ли и вовсе избе­жать ответ­ствен­но­сти. Борь­бу с кор­руп­ци­ей в то вре­мя мож­но оха­рак­те­ри­зо­вать как выбо­роч­ную и ред­ко касав­шу­ю­ся выс­ших чинов­ни­ков, то есть тех, кто воро­вал зна­чи­тель­но боль­ше остальных.

Кор­руп­цию при­по­ми­на­ли на судах тем, кто вышел из дове­рия или стал поли­ти­че­ски небла­го­на­дёж­ным. Это под­твер­жда­ет в мему­а­рах раз­вед­чик Павел Судоплатов:

«ЦК не все­гда при­ни­ма­ет меры по фак­там взя­точ­ни­че­ства, „раз­ло­же­ния“ и т. п. по докла­дам Комис­сии пар­тий­но­го кон­тро­ля и орга­нов без­опас­но­сти. Ста­лин и Мален­ков пред­по­чи­та­ли не нака­зы­вать пре­дан­ных высо­ко­по­став­лен­ных чинов­ни­ков. Если же они при­чис­ля­лись к сопер­ни­кам, то этот ком­про­мат сра­зу же исполь­зо­вал­ся для их уволь­не­ния или репрессий».

Фак­ты мас­со­вой кор­руп­ции тогда не осве­ща­лись в СМИ. Со сто­ро­ны вла­стей заяв­ля­лось, что взя­точ­ни­че­ство и рас­хи­ще­ния — пере­жи­ток бур­жу­аз­но­го про­шло­го, недо­пу­сти­мый в соци­а­ли­сти­че­ском госу­дар­стве. В сово­куп­но­сти с мол­ча­ни­ем прес­сы это поро­ди­ло суще­ству­ю­щий до сих пор миф о том, что «при Ста­лине не воро­ва­ли». Одна­ко кор­руп­ция не была сек­ре­том ни для пар­тий­но­го руко­вод­ства, ни для чинов­ни­ков, ни для граждан.


Дополнительная литература

  1. Джеймс Хайн­цен. Искус­ство взят­ки. Кор­руп­ция при Ста­лине 1943–1953.
  2. Игорь Гово­ров. Кор­руп­ция в усло­ви­ях после­во­ен­но­го ста­ли­низ­ма (на мате­ри­а­лах Ленин­гра­да и Ленин­град­ской области).
  3. Нико­лай Миха­лев, Андрей Суш­ков. «„Что хочу, то и делаю“ ста­ло сти­лем руко­вод­ства това­ри­ща Зальц­ма­на»: кор­руп­ци­он­ные действия дирек­то­ра челя­бин­ско­го киров­ско­го заво­да в 1940‑е гг.
  4. А. Роди­о­нов. При Ста­лине кор­руп­ции не было.
  5. Евге­ний Жир­нов. Дело об обмане покупателей.
  6. Кон­стан­тин Котель­ни­ков. Ещё как бра­ли! Взя­точ­ни­че­ство при Сталине.

Читай­те так­же «Тота­ли­тар­ный бес­по­ря­док: бан­ди­тизм в послед­ние годы прав­ле­ния Ста­ли­на».

Поделиться