Всенародное обсуждение Конституции: широкомасштабная пиар-акция от Сталина

В 1930‑е годы Иосиф Ста­лин устро­ил одну из самых широ­ко­мас­штаб­ных пиар-акций в исто­рии: все­на­род­ное обсуж­де­ние про­ек­та Кон­сти­ту­ции. Более 40 мил­ли­о­нов чело­век дис­ку­ти­ро­ва­ли об основ­ном законе стра­ны, пред­ла­га­ли поправ­ки и выска­зы­ва­ли мне­ния. Доволь­но зна­чи­тель­ную часть пред­ло­же­ний — более 43 тысяч — даже учли при под­го­тов­ке ито­го­во­го тек­ста. Зачем Ста­ли­ну это было нуж­но и насколь­ко чест­ным было обсуж­де­ние, рас­ска­зы­ва­ет Вик­тор Пепел.

За 69 лет СССР менял Кон­сти­ту­цию три­жды: в 1924, в 1936 и 1977 году. Пер­вая была созда­на вско­ре после обра­зо­ва­ния Совет­ско­го Сою­за, вто­рая была напря­мую свя­за­на со Ста­ли­ным, тре­тья счи­та­ет­ся Брежневской.

Ста­лин изме­нил основ­ной закон по несколь­ким при­чи­нам. СССР в 1930‑х годах после нача­ла инду­стри­а­ли­за­ции, кол­лек­ти­ви­за­ции и пере­хо­да от НЭПа к пла­ну стал по срав­не­нию с «нэп­ма­нов­ским» пери­о­дом дру­гой стра­ной и тре­бо­вал, соот­вет­ствен­но, новых зако­нов. По мне­нию иссле­до­ва­те­ля Жуко­ва, глав­ным фак­то­ром ста­ла сме­на поли­ти­че­ско­го курса:

«Реши­тель­ный отказ от ори­ен­та­ции на миро­вую рево­лю­цию, про­воз­гла­ше­ние при­о­ри­тет­ной защи­ты наци­о­наль­ных инте­ре­сов СССР и тре­бо­ва­ние закре­пить всё это в Конституции».

Олег Хлев­нюк в кни­ге «Хозя­ин. Ста­лин и утвер­жде­ние ста­лин­ской дик­та­ту­ры», напро­тив, видит в ста­лин­ском зако­но­твор­че­стве попыт­ку создать бла­го­при­ят­ной образ СССР для запад­но­ев­ро­пей­ских стран. А исто­рик и пра­во­вед Андрей Меду­шев­ский пишет, что Кон­сти­ту­ция 1936 года, точ­нее её все­на­род­ное обсуж­де­ние, была «неви­дан­ной по мас­шта­бам, фор­мам и интен­сив­но­сти акции направ­лен­но­го внеш­не­го и внут­рен­не­го инфор­ма­ци­он­но­го мани­пу­ли­ро­ва­ния». Меду­шев­ский при­во­дит вос­тор­жен­ные сло­ва газе­ты «Инку­вай­рер» (Цин­цин­на­ти, штат Огайо):

«В пери­од, когда в ряде стран уни­что­жа­ет­ся само­управ­ле­ние, при­ят­но кон­ста­ти­ро­вать, что вожди Совет­ско­го Сою­за… наме­ре­ны уста­но­вить демо­кра­ти­че­скую систе­му вза­мен дик­та­ту­ры, осу­ществ­ляв­шей­ся в нача­ле крас­ной рево­лю­ции. Новая рус­ская кон­сти­ту­ция, ныне закон­чен­ная раз­ра­бот­кой, сви­де­тель­ству­ет об искрен­но­сти это­го намерения».

Гря­ду­щие годы потом пока­жут, насколь­ко оши­ба­лись запад­ные кор­ре­спон­ден­ты. Вре­мя раз­ра­бот­ки и при­ня­тия зако­на были не толь­ко пред­став­ле­ни­ем для Запа­да, но и не име­ю­щей ана­ло­гов (без сар­каз­ма) поли­ти­че­ской акци­ей на тер­ри­то­рии СССР.

Когда у Ста­ли­на заро­ди­лась мысль об изме­не­нии основ­но­го зако­на, допод­лин­но неиз­вест­но. 25 янва­ря кан­ди­да­ты и чле­ны Полит­бю­ро полу­чи­ли пись­мо, в кото­ром «был опре­де­лён меха­низм реа­ли­за­ции право­твор­че­ской ини­ци­а­ти­вы». VII съезд Сове­тов в фев­ра­ле того же года при­нял поста­нов­ле­ние «О вне­се­нии неко­то­рых изме­не­ний в Кон­сти­ту­цию Сою­за ССР». Для созда­ния новой Кон­сти­ту­ции была созда­на спе­ци­аль­ная комис­сия, вклю­чав­шая 12 под­ко­мис­сий. Ими руко­во­ди­ли Вяче­слав Моло­тов (отве­чал за под­ко­мис­сию по эко­но­ми­ке), Влас Чубарь (финан­сы), Карл Радек (изби­ра­тель­ная систе­ма), Нико­лай Буха­рин (пра­во), Андрей Жда­нов (народ­ное обра­зо­ва­ние), Мак­сим Лит­ви­нов (внеш­ние дела), Лазарь Кага­но­вич (труд), Андрей Вышин­ский (суд), Иван Аку­лов (мест­ные орга­ны вла­сти), Клим Воро­ши­лов (обо­ро­на).

Оль­га Мак­си­мо­ва в кни­ге «Зако­но­твор­че­ство в СССР в 1922 — 1936 годах» пишет о раз­но­гла­си­ях меж­ду Ста­ли­ным и груп­пой Бухарина:

«… прин­ци­пи­аль­ные раз­но­гла­сия меж­ду груп­пой Ста­ли­на и вид­ны­ми в про­шлом пар­тий­ны­ми дея­те­ля­ми, таки­ми как Радек и Буха­рин, уже дав­но обна­ру­жи­ва­лись, ещё в 1920‑е годы. Одна­ко их всё же при­влек­ли к рабо­те над про­ек­том новой Кон­сти­ту­ции. Это факт мож­но ско­рее все­го объ­яс­нить тем, что для рабо­ты над Кон­сти­ту­ци­ей СССР были при­вле­че­ны луч­шие силы боль­ше­вист­ской пар­тии, несмот­ря на име­ю­щи­е­ся меж­ду ними разногласия».

С 20 по 26 фев­ра­ля 2020 года «Лева­да-Центр» (ныне при­знан ино­аген­том) опро­сил граж­дан о гря­ду­щем кон­сти­ту­ци­он­ном голо­со­ва­нии. Выяс­ни­лось, что треть не име­ет ясно­го пред­став­ле­ния о «сути пред­ло­жен­ных попра­вок в Кон­сти­ту­цию». В 1930‑х годах «созна­тель­ных» граж­дан было ещё мень­ше. Не так дав­но про­шла куль­тур­ная рево­лю­ция с целью научить насе­ле­ние пись­му и чтению.

Пиар-агентств и социо­ло­ги­че­ских служб не суще­ство­ва­ло, рав­но как и теле­ви­де­ния. Радио­ве­ща­ние непло­хо пере­да­ва­ло речи вождей, но всё же его не хва­та­ло. Объ­яс­не­ние основ­ных све­де­ний и озна­ком­ле­ние с гря­ду­щим зако­ном лег­ло на пле­чи агитаторов.

Исто­рик Алек­сандр Иса­ев в ста­тье «Обсуж­де­ние про­ек­та „Ста­лин­ской кон­сти­ту­ции“ насе­ле­ни­ем Даль­не­го Восто­ка СССР» подроб­но опи­сы­ва­ет меха­низм все­на­род­ной дис­кус­сии. В газе­тах и жур­на­лах пуб­ли­ко­ва­лись ста­тьи о запад­ных зако­нах. Вско­ре широ­кие мас­сы уви­де­ли и раз­ра­бо­тан­ные пере­до­ви­ка­ми рабо­че­го клас­са про­ек­ты новых скри­жа­лей. Аги­та­то­ры ходи­ли по квар­ти­рам, чита­ли лек­ции, но чаще все­го устра­и­ва­ли собра­ния для озна­ком­ле­ния и обсуж­де­ния. На них выби­ра­лись комис­сии. Пред­ло­же­ния и заме­ча­ния пере­да­ва­лись в рай­он­ный и кра­е­вой съезд сове­тов. А за невы­пол­не­ние пла­на обсуж­де­ния мог­ли и объ­явить выго­вор мест­ным начальникам.

Как под­чёр­ки­ва­ет Алек­сей Тюрин в ста­тье «Ста­лин­ская забо­та о людях, или Пустая бол­тов­ня: обсуж­де­ние Кон­сти­ту­ции 1936 г.», такие собра­ния окан­чи­ва­лись сла­во­сло­ви­я­ми в адрес пар­тии и пра­ви­тель­ства. Выгля­де­ло это обыч­но так:

«Деталь­но обсу­див каж­дый пункт Кон­сти­ту­ции, работ­ни­ки Гос­цир­ка с вели­кой радо­стью и гор­до­стью отме­ча­ют вели­кую побе­ду соци­а­лиз­ма в нашей стране, одер­жан­ную пар­ти­ей под руко­вод­ством Вели­ко­го вождя тру­дя­щих­ся СССР това­ри­ща Сталина…».

Затем выска­зы­ва­лись раз­лич­ные мыс­ли в духе:

«Если миро­вой фашизм и его вер­ные псы из II-го Интер­на­ци­о­на­ла, а так­же остат­ки контр­ре­во­лю­ци­он­но­го троц­кист­ско-зино­вьев­ско­го бло­ка зате­ют вто­рую бой­ню, угро­за кото­рой всё бли­же и бли­же надви­га­ет­ся на нас — мы все как один вста­нем на защи­ту нашей пре­крас­ной Родины…»

Ста­ли­на пред­ла­га­ли вне­сти в Кон­сти­ту­цию как «выс­ше­го выра­зи­те­ля воли тру­дя­щих­ся» или пер­во­го почёт­но­го граж­да­ни­на. Выска­зы­ва­лись и пред­ло­же­ния пере­име­но­вать Моск­ву в город Ста­ли­на. Поз­же эта идея всплы­вёт во вре­мя рекон­струк­ции сто­ли­цы. Одна­ко гене­раль­ный сек­ре­тарь отка­зал­ся. По мне­нию Меду­шев­ско­го, Иосиф Вис­са­ри­о­но­вич «счи­тал опас­ным юри­ди­че­ское оформ­ле­ние куль­та лич­но­сти, пред­по­чи­тая „мета­кон­сти­ту­ци­он­ный“ ста­тус вер­хов­но­го жре­ца марк­сист­ско­го куль­та».

Инте­рес­но, что в тот же самый момент за гра­ни­цей культ лич­но­сти Ста­ли­на про­грес­си­сты виде­ли как нечто либе­раль­ное. В ста­тье Меду­шев­ско­го есть очень при­ме­ча­тель­ная вырезка:

«Мысль о том, что Рос­сия неожи­дан­но ста­но­вит­ся пол­но­цен­ной демо­кра­ти­че­ской стра­ной, кажет­ся нам сей­час оше­лом­ля­ю­щей, хотя, быть может, Рос­сия уже шла к это­му в тече­ние послед­них двух деся­ти­ле­тий. При­мер­но столь­ко же вре­ме­ни про­шло меж­ду Фран­ци­ей пери­о­да гильо­ти­ны и теми дня­ми, когда импе­рия Напо­лео­на достиг­ла сво­е­го зени­та. Рос­сия как стра­на дей­стви­тель­но кон­сти­ту­ци­он­ная — это, воз­мож­но, толь­ко меч­та. Но всё-таки, про­ис­хо­дя­щая пере­ме­на не менее оше­лом­ля­ет, чем раз­ни­ца меж­ду нынеш­ним режи­мом в стране и цар­ским режимом».

Во вре­мя обсуж­де­ния раз­да­ва­лась и кри­ти­ка. Боль­ше все­го воз­му­ща­лись кре­стьяне: «В про­ек­те кон­сти­ту­ции запи­са­но, кто не рабо­та­ет, тот не ест, а в горо­де у раз­ных там спе­ци­а­ли­стов, инже­не­ров и тому подоб­ных жёны сидят, ниче­го не дела­ют и поль­зы госу­дар­ству ника­кой не дают, а кре­стьян­ки-кол­хоз­ни­цы рабо­та­ют день и ночь без отды­ха» — так отре­а­ги­ро­вал на вопрос о Кон­сти­ту­ции кол­хоз­ник из При­мор­ско­го края.

Ино­гда это при­во­ди­ло к рас­суж­де­ни­ям вроде:

«Кон­сти­ту­ция — это толь­ко сло­ва — на деле ника­кой сво­бо­ды сло­ва нет, чуть что ска­жешь, сра­зу попа­дёшь в НКВД. Вот во Фран­ции, там дей­стви­тель­но суще­ству­ет сво­бо­да сло­ва и дей­ствий, — там откры­то рабо­та­ют и фашист­ская, и ком­му­ни­сти­че­ская пар­тии, а у нас толь­ко одна партия».

Но такие све­де­ния не вно­си­лись, а соби­ра­лись ком­пе­тент­ны­ми органами.

Нема­ло пред­ло­же­ний посту­па­ло насчёт фор­му­ли­ро­вок. Пред­ла­га­ли упо­мя­нуть не толь­ко рабо­чих и кре­стьян, но и тру­дя­щу­ю­ся интел­ли­ген­цию или же, наобо­рот, счесть СССР госу­дар­ством толь­ко «тру­дя­щих­ся». Очень часто собра­ния окан­чи­ва­лись тре­бо­ва­ни­я­ми не допус­кать к уча­стию в выбо­рах слу­жи­те­лей куль­та: это был резуль­тат рабо­ты мест­ных ате­и­сти­че­ских аги­та­то­ров. Но всё же боль­ше все­го жите­лей Совет­ско­го Сою­за вол­но­ва­ли пра­ва на обес­пе­че­ние в ста­ро­сти и отдых.

Циф­ры по Все­на­род­но­му обсуж­де­нию впе­чат­ля­ют. Более 40 мил­ли­о­нов чело­век участ­во­ва­ли в нём и внес­ли око­ло 170 тысяч пред­ло­же­ний. Отдел Пре­зи­ди­у­ма ЦИК учёл 43 427 попра­вок, но они мало повли­я­ли на изна­чаль­ный замысел.

Зато в умы граж­дан внед­рил­ся образ «побе­див­ше­го соци­а­лиз­ма». Вплоть до при­ня­тия новой Кон­сти­ту­ции 1977 года 5 декаб­ря счи­та­лось обще­со­юз­ным празд­ни­ком. На Запа­де же этот дол­гий про­цесс поро­дил у одних «свет­лый» образ СССР, а у дру­гих — надеж­ду на его даль­ней­шую демократизацию.

Читай­те так­же «Пер­вый англий­ский министр в совет­ской Москве: Иден в гостях у Ста­ли­на в 1935 году».