Если в среде историков-специалистов и любителей истории России бросить фразу «восточный вопрос», то она, скорее всего, вызовет достаточно очевидный смысловой ряд: русско-турецкие войны, Балканский полуостров, Османская империя как «больной человек Европы», конфликты европейских держав, проблема «проливов» и выхода к морю, и так далее. Идея покровительства православным народам при этом будет считаться лишь поводом и прикрытием для реализации «геополитических интересов России».
Отчасти такая позиция верна: например, после революции и без всякого религиозного повода Советский Союз проявлял внимание к статусу проливов Босфор и Дарданеллы, предлагая в 1945 году создать советские военные базы в этом районе. Выставка «Восточный вопрос и защита единоверцев» в Музее истории религии Санкт-Петербурга как будто обходит стороной модный сегодня геополитический дискурс, и это хорошо — она позволяет поговорить отдельно именно о религиозной составляющей интересов России на Балканах.
Религиозная интерпретация регулярных конфликтов с Османской империей проявлялась в истории не раз. Скажем, интерес Екатерины II к расширению влияния России на юге предполагал опеку православных народов Балкан вплоть до восстановления Греческой империи на месте Османской. Об этом напомнят некоторые экспонаты, вроде медали «Поборнику православия» 1771 года, которой предполагалось награждать воинов-освободителей Балкан и восставших греков. Результаты амбициозной политики, однако, оказались значительно скромнее.
Новый импульс христианская риторика получила уже при Николае I. В то время идеальным центром влияния и одновременно «яблоком раздора» на Ближнем Востоке была Святая Земля. Эпоха крестовых походов осталась в далёком прошлом, и на территории слабеющей Османской империи проще было развернуть дипломатическое соперничество с европейскими державами. Лишь после появления в Палестине протестантских и католических миссионеров император Николай I учредил Русскую духовную миссию в Иерусалиме. Споры между Россией и Францией о праве ремонта купола храма Рождества Христова в Вифлееме в конечном итоге привели к печально известной Крымской войне.
Часть выставки уделяет внимание мирной деятельности России в Палестине. Картины и фотографии паломников и сотрудников духовной миссии, освящённые в Иерусалиме иконы, документы о деятельности начальника Русской духовной миссии архимандрита Антонина — свидетельства «политики мягкой силы» за много десятилетий до появления этого термина.
Вообще иконы и религиозная атрибутика — важная составляющая выставки. В отличие от экспозиций древнерусского искусства Третьяковки и Русского музея, они здесь показаны не в художественных или искусствоведческих целях. Каждая из них добавляет небольшой факт к рассматриваемой теме. Кроме иерусалимских, мы можем увидеть иконы с Афона — благодаря позиции России монашеский остров освободился от турецкого владычества в XIX веке. Некоторые иконы были свидетелями русско-турецких войн. Например, икона Богоматери с Младенцем находилась на линкоре «Гангут» во время Наваринского сражения 1827 года, а икона святого Георгия Нового была подарена Измайловскому полку софийским митрополитом Мелетием в память освобождения болгар после войны 1877–1878 годов.
Но вернёмся к истории войн. Три последних военных конфликта России с Турцией — Крымская война, русско-турецкая 1877–1878 годов и Первая мировая — в большей степени, чем предыдущие, были связаны с тезисом о защите единоверцев. О войнах в основном и рассказывают экспонаты, но не в контексте сражений и внешнеполитических споров. Здесь важнее самые разные проявления религиозного фактора. Возможно, одной из причин его заметности стала массовость войн — объяснять солдатам из крестьян и других низших сословий необходимость войны было проще с использованием религиозной риторики.
Лозунг «За веру и славян!» сплёл воедино христианское и национальное чувства. Не только единый обряд, но и близкий язык, схожий образ жизни, — всё это часто не нуждалось в настойчивой пропаганде. Достаточно вспомнить, что русско-турецкую войну 1877–1878 годов правительство начало почти что через силу — несколько месяцев газеты и журналы, славянские комитеты и отдельные общественные деятели чуть ли не толкали империю к войне с целью поддержки восставших на Балканах славян. В какие-то моменты из пропаганды сверху идея защиты веры и славян становилась общественным запросом снизу.
Первый взгляд на представленную в зале картину «Богослужение в сербской церкви» заставляет на несколько секунд задуматься: а в какой стране происходит изображённое действие? Только подпись объясняет, что это — не Россия. Сегодня в публицистике нередко можно встретить рассуждения о том, что солдатские массы не хотели, дескать, «воевать за какие-то проливы» — выставка подсказывает, что за проливами скрывались судьбы родственных народов, и эти цели были вполне очевидными.
Первая мировая начиналась схожим образом. Поводом к ней послужил очередной конфликт на Балканах, на патриотических манифестациях выступали не только в защиту братских народов, но и со старым призывом поставить «крест на Святую Софию», пускались в ход знакомые рассуждения о православии и «священной войне», и, казалось, общество и власть вновь объединились ради благородной цели. Уже скоро затяжная позиционная война и обострение социальных проблем оставят в прошлом жажду защиты единоверцев. С революцией и перекройкой европейской карты исчезнет и привычное понимание восточного вопроса.
Описанная здесь выставка внешне повторяет знакомые факты, но при этом делает акцент на религиозном факторе — незначительном для нас, но весьма важном для современников событий. Её концепция не предполагала использование какого-то особого дизайна, в ней нет специфических структурных решений или игровых элементов. Тем не менее авторы невольно внесли некоторое противопоставление, которое может служить хорошим постскриптумом к данной статье…
Под небольшой аркой зала напротив друг друга находятся две литографии. На одной изображено знамя Дмитрия Донского, посланное из Москвы в дар сербской армии в 1876 году, ещё до того, как сопротивление сербов привело к началу русско-турецкой войны. Другая литография показывает провозглашение Милана Обреновича первым королём Сербии в том же году. Аннотация поясняет, что после войны он занял проавстрийскую позицию. Ожидания и надежды с одной стороны — и намёк на их неоправданность с другой. Не в этом ли одна из главных черт борьбы России «за веру и славян»?..
Выставка «Восточный вопрос и защита единоверцев» работает с 26 июня по 2 сентября 2018 года в Государственном музее истории религии (г. Санкт-Петербург, ул. Почтамтская, д. 14).
