Тарантино в Москве: Пастернак, Зюганов и Музей кино

Квен­тин Таран­ти­но посе­тил Моск­ву в июне 2004 года, и его поезд­ка вышла за пре­де­лы стан­дарт­но­го реклам­но­го визи­та веж­ли­во­сти. Таран­ти­но не толь­ко откры­вал XXVI Мос­ков­ский меж­ду­на­род­ный кино­фе­сти­валь пока­зом вто­рой части «Убить Бил­ла» и тусо­вал­ся на свет­ских рау­тах — он так­же побы­вал на моги­ле Бори­са Пастер­на­ка и вме­шал­ся в кон­фликт вокруг Музея кино.

VATNIKSTAN рас­ска­зы­ва­ет о том, как на несколь­ко дней все­мир­но извест­ный режис­сёр пре­вра­тил­ся в глав­но­го свет­ско­го пер­со­на­жа рос­сий­ской столицы.

Сего­дня, в срав­не­нии с сере­ди­ной 2000‑х годов, Мос­ков­ский меж­ду­на­род­ный кино­фе­сти­валь (ММКФ) несколь­ко поте­рял в зна­чи­мо­сти. Это по-преж­не­му самое глав­ное собы­тие стра­ны для сине­фи­лов, но меро­при­я­тие утра­ти­ло свет­ский блеск и пере­ста­ло быть пер­во­по­лос­ной темой. Воз­мож­но, самым замет­ным фести­ва­лем вре­мён пост­со­вет­ско­го рас­цве­та стал про­ве­дён­ный в июне 2004 года.

Имен­но тогда к его рабо­те уда­лось при­влечь дей­ству­ю­щих звёзд — в Моск­ву при­е­ха­ли актри­са Мерил Стрип и Эмир Кусту­ри­ца, а бри­та­нец Алан Пар­кер воз­гла­вил жюри. Прес­са с дело­вым укло­ном осо­бо сма­ко­ва­ла визит на фести­валь гла­вы «Miramax» про­дю­се­ра Хар­ви Вайн­штей­на, кото­ро­му, по сви­де­тель­ству кри­ти­ка Пет­ра Шепо­тин­ни­ка, даже поз­во­ли­ли курить сига­ру в зале Пуш­кин­ско­го кино­те­ат­ра при Юрии Луж­ко­ве. Но самым желан­ным гостем был Квен­тин Тарантино.

Это была не пер­вая поезд­ка Таран­ти­но в Моск­ву, более того, он бывал и на ММКФ. Но в 2004 году режис­сёр ехал в Рос­сию пре­зен­то­вать вто­рую часть дило­гии «Убить Бил­ла» с Умой Тур­ман в глав­ной роли. Фильм вполне уве­рен­но мож­но было назы­вать глав­ной пре­мье­рой года. Таран­ти­но, уже куль­то­вый, но нахо­дя­щий­ся в отлич­ной твор­че­ской фор­ме, заин­три­го­вал зри­те­ля мно­го­обе­ща­ю­щей пер­вой частью. Рос­сий­ская вер­сия жур­на­ла «Rolling Stone», запу­стив­ша­я­ся как раз в июне 2004 года, стар­то­ва­ла с Квен­ти­ном Таран­ти­но и Умой Тур­ман на облож­ке. Вокруг «Убить Бил­ла» ощу­щал­ся ажи­о­таж боль­шо­го куль­тур­но­го события.

Рос­сий­ская пуб­ли­ка люби­ла Таран­ти­но, но были в этой люб­ви неко­то­рые осо­бые нот­ки. В 1994 году в борь­бе за Канн­скую паль­мо­вую ветвь «Кри­ми­наль­ное чти­во» от нико­му неиз­вест­но­го мар­ги­на­ла чуть за трид­цать опе­ре­ди­ло фильм глав­но­го мэт­ра рос­сий­ско­го кино Ники­ты Михал­ко­ва «Утом­лён­ные солн­цем», фаво­ри­та кон­курс­но­го пока­за. По окон­ча­нии Канн­ско­го фести­ва­ля уязв­лён­ный пора­же­ни­ем Михал­ков скан­да­лил, обви­няя жюри в необъ­ек­тив­но­сти, и уве­рял, что «Кри­ми­наль­ное чти­во» все забу­дут, а «Утом­лён­ные солн­цем» — фильм на века.

Несе­рьёз­ное «Кри­ми­наль­ное чти­во» про­ти­во­по­став­ля­лось дра­ме с сюже­том из вре­мён ста­лин­ских репрес­сий. Устав­шей от интел­ли­гент­ской рефлек­сии о совет­ском про­шлом моло­дой пуб­ли­ке фильм Таран­ти­но, изоб­ре­та­тель­ный и иро­нич­ный, очень силь­но понра­вил­ся. Режис­сёр стал сим­во­лом ново­го кино­язы­ка и гаран­ти­ей хоро­ше­го вку­са. Спу­стя десять лет Квен­тин Таран­ти­но ехал на фести­валь, где пред­се­да­тель­ство­вал его былой сопер­ник. Хотя отно­ше­ния Михал­ко­ва и Таран­ти­но после Канн дав­но нор­ма­ли­зо­ва­лись, у прес­сы была допол­ни­тель­ная тема в кон­тек­сте обсуж­де­ния ММКФ.

Тарантино и Музей кино

Квен­тин Таран­ти­но ока­зал­ся одной из самых непри­тя­за­тель­ных звёзд фести­ва­ля, про­явив­шим к рос­сий­ской куль­ту­ре искрен­ний инте­рес. Режис­сёр при­ле­тел в Моск­ву в сре­ду 16 июня 2004 года вме­сте с коман­дой, вклю­чав­шей испол­ни­те­ля глав­ной роли в «Убить Бил­ла» Дэви­да Кэр­ра­дай­на. Новость о при­ез­де в «Ком­мер­сан­те» вышла под заго­лов­ком «Квен­тин Таран­ти­но сошёл с небес на зем­лю». Глав­но­му хули­га­ну Гол­ли­ву­да было неку­да скрыть­ся от жур­на­ли­стов и сотруд­ни­ков ММКФ. Свет­ский обо­зре­ва­тель «Ком­мер­сан­та» опи­са­ла забав­ный эпизод:

«Пока Квен­тин Таран­ти­но с сопро­вож­да­ю­щи­ми отды­хал в кафе „Наци­о­на­ля“, он изу­чал пуб­ли­ку. С нескры­ва­е­мым инте­ре­сом он рас­смат­ри­вал англо­языч­ные над­пи­си на май­ке, слег­ка при­кры­ва­ю­щей грудь слу­чай­но ока­зав­шей­ся за сосед­ним сто­лом гла­вы агент­ства Mobil Media Еле­ны Мяс­ни­ко­вой: „Нет, я не заму­жем, нет, у меня нет жени­ха, нет, я не лес­би­ян­ка“. Озна­ко­мив­шись с этой неболь­шой анке­той, режис­сёр сооб­щил барышне, что не прочь отдох­нуть в мос­ков­ских ноч­ных клу­бах, но тут подо­спе­ли сотруд­ни­ки ММКФ и суро­во ото­гна­ли всех любо­пыт­ству­ю­щих. На что Таран­ти­но толь­ко раз­вёл рука­ми, при­го­ва­ри­вая: „Ну вы же види­те, я здесь чело­век под­не­воль­ный, я бы рад ещё поговорить“».

Затем Таран­ти­но выпил в ресто­ране «Цар­ская охо­та» по слу­чаю дня рож­де­ния сво­е­го асси­стен­та и осво­бо­дил­ся глу­бо­ко за пол­ночь. Чет­верг же режис­сёр посвя­тил куль­тур­ной программе.

Квен­тин Таран­ти­но побы­вал в МХА­Те и даже в гри­мёр­ке Ста­ни­слав­ско­го, но осо­бый резо­нанс вызвал визит созда­те­ля «Кри­ми­наль­но­го чти­ва» в Музей кино. Вну­ши­тель­ная и цен­ная для миро­вой куль­ту­ры кол­лек­ция бази­ро­ва­лась в зда­нии кино­цен­тра на Крас­ной Пресне, доме с очень непро­стой судь­бой. В сере­дине 2000‑х музей ста­ли выжи­вать, что вызва­ло про­те­сты. Как раз летом 2004 года про­хо­ди­ла оче­ред­ная ста­дия борь­бы за Музей кино.

Экс­кур­сию Таран­ти­но про­во­дил сам Наум Клей­ман, дирек­тор музея. Есть пол­ная запись визи­та Таран­ти­но в Музей кино — сум­бур­ное, но цен­ней­шее сви­де­тель­ство эпохи:

Квен­тин Таран­ти­но рас­ска­зал о сво­их впе­чат­ле­ни­ях от уви­ден­но­го на сле­ду­ю­щий день:

«Я хоро­шо знаю рус­ское кино. Вче­ра мне было ужас­но инте­рес­но в Музее кино, там хоро­шая биб­лио­те­ка, ред­кие кни­ги, ста­рые пла­ка­ты — это всё о рус­ском и совет­ском кино, о режис­сё­рах и кино­жан­рах. Это такой новый импульс для меня. В моей кол­лек­ции мно­го рус­ско­го кино и сей­час я полу­чил тол­чок, что­бы пере­смот­реть это всё. Вер­нусь домой, буду смот­реть рус­ское кино. Кино любишь неза­ви­си­мо от жан­ра, глав­ное, что­бы встав­ля­ло. Мне вста­ви­ло. Есть раз­ни­ца смот­реть кас­се­ту или попасть в музей и ком­на­ту, где висят костю­мы филь­ма „Иван Гроз­ный“. Я видел каме­ру Эйзенштейна».

Таран­ти­но оста­вил запись в под­держ­ку Музея кино. Через несколь­ко дней, ещё до окон­ча­ния ММКФ, на Пуш­кин­ской пло­ща­ди прой­дёт митинг в защи­ту музея. Под­держ­ку орга­ни­за­ции ока­жут и дру­гие ува­жа­е­мые кино­де­я­те­ли со все­го мира. Но этом ни к чему не при­ве­дёт: Музей кино в зда­нии кино­цен­тра будет закрыт в нояб­ре 2005 года.

Тарантино и Пастернак

Во вре­мя сво­ей поезд­ки Квен­тин Таран­ти­но отпра­вил­ся в Пере­дел­ки­но покло­нить­ся моги­ле Бори­са Пастер­на­ка. Как ока­за­лось, автор «Док­то­ра Жива­го» был «лите­ра­тур­ным куми­ром» режис­сё­ра кри­ми­наль­ных комедий.

Хоть и про­сил Таран­ти­но огра­ни­чить его обще­ние с теле­ви­зи­он­щи­ка­ми, за ним сле­ди­ли жур­на­ли­сты. И раз­ле­те­лись его сним­ки на моги­ле Бори­са Пастернака:

По вос­по­ми­на­ни­ям фото­ху­дож­ни­ка Сер­гея Бер­ме­нье­ва, сопро­вож­дав­ше­го Таран­ти­но, визит кино­де­я­те­ля напо­ми­нал медитацию:

«Пастер­нак был для него, как для нас с вами Пуш­кин. Он уве­рял меня, что у него там уста­но­вит­ся некий духов­ный кон­такт с писа­те­лем. Я думал, он при­ся­дет у над­гро­бия на мину­ту, для вида, ну на три. Но он про­был там око­ло полу­ча­са. Я даже снял курт­ку и посте­лил ему, что­бы он не про­сту­дил­ся. Сде­лав несколь­ко кад­ров вна­ча­ле, я боль­ше не сни­мал: Таран­ти­но был в состо­я­нии меди­та­ции, он куда-то „уле­тел“. Я пред­ла­гал купить цве­ты по доро­ге, что­бы воз­ло­жить их на моги­лу, но он вос­при­нял эту фор­маль­ность как нару­ше­ние сво­е­го обще­ния с вели­ким. Для него был важен духов­ный контакт».

Тарантино и ММКФ

Откры­тие ММКФ, глав­ная цель поезд­ки в Моск­ву, про­хо­ди­ло в пят­ни­цу 18 июня. Меро­при­я­тие пред­ва­ря­ли пресс-под­хо­ды к Квен­ти­ну Таран­ти­но. Он дал несколь­ко корот­ких интер­вью, рас­ска­зав о сво­их впе­чат­ле­ни­ях о Рос­сии и новом пре­мьер­ном филь­ме. А затем была «крас­ная дорож­ка» ММКФ.

В Москве было дожд­ли­во, но моро­сить пере­ста­ло в тот момент, когда Таран­ти­но направ­лял­ся к Пуш­кин­ско­му кино­те­ат­ру. Его попри­вет­ство­ва­ли пре­зи­дент ММКФ Ники­та Михал­ков и вне­зап­но при­со­еди­нив­ший­ся лидер КПРФ Ген­на­дий Зюганов.

На цере­мо­нии откры­тия был пока­зан «юмо­ри­сти­че­ский кино­ка­пуст­ник», соеди­нив­ший кад­ры из пре­мьер­но­го «Убить Билла‑2» и клас­си­че­ских совет­ских филь­мов. Ники­та Михал­ков пел дифи­рам­бы доро­го­му гостю. По его мне­нию, в 1994 году толь­ко прес­са пыта­лась поссо­рить его с Квен­ти­ном. Меж­ду тем, судя по мате­ри­а­лам СМИ, бесе­ды с гла­зу на глаз меж­ду Таран­ти­но и Михал­ко­вым не было, они обща­лись лишь на камеру.

А жур­на­лист «Ком­со­моль­ской прав­ды» зафик­си­ро­ва­ла свои впе­чат­ле­ния от при­сут­ствия режис­сё­ра на откры­тии ММКФ:

«От Таран­ти­но впе­чат­ле­ния инте­рес­ные. Това­рищ он при­ят­ный сво­ей негол­ли­вуд­ской внеш­но­стью и мане­ра­ми. Угло­ва­тый, не зна­ю­щий, куда при­стро­ить руки и ноги… Сло­вом — сума­сшед­ший худож­ник. А может, даже и гений».

«Убить Билла‑2» оправ­дал ожи­да­ние. Кино­кри­ти­ки были в вос­тор­ге, меж­ду делом отме­тив, что, несмот­ря на все досто­ин­ства, фильм сто­ит смот­реть толь­ко после пер­вой части. Впо­след­ствии Таран­ти­но назо­вёт имен­но вто­рую часть «Убить Бил­ла» сво­им луч­шим фильмом.

Квен­тин Таран­ти­но уле­тел из Моск­вы, про­быв здесь три дня, но его визит ока­зал­ся гром­ким и запо­ми­на­ю­щем­ся. Через 15 лет, на этой неде­ле, он вер­нул­ся с пре­зен­та­ци­ей ново­го филь­ма. Посмот­рим, будем ли мы так же вспо­ми­нать эту поезд­ку спу­стя годы, как и предыдущую.

Читай­те так­же наш мате­ри­ал о рос­сий­ских филь­мах, на кото­рые повли­я­ло твор­че­ство Таран­ти­но — «Таран­ти­но по-рус­ски».