Белые офицеры в Азии: заключительные аккорды Гражданской войны

В XIX веке Рос­сий­ская импе­рия всё боль­ше вли­я­ла на Сред­нюю Азию и Ближ­ний Восток. Одни ази­ат­ские тер­ри­то­рии вошли в состав импе­рии, дру­гие полу­чи­ли ста­тус про­тек­то­ра­та или име­ли тор­го­вые, поли­ти­че­ские и куль­тур­ные свя­зи с Рос­си­ей. Когда в 1917 году рус­ская монар­хия пала, наци­о­наль­ные окра­и­ны отре­а­ги­ро­ва­ли на это доста­точ­но живо. Во мно­гих угол­ках быв­шей импе­рии мест­ные вла­сти нача­ли стро­ить отдель­ные государства.

Во вре­мя Граж­дан­ской вой­ны Азия ста­ла аре­ной про­ти­во­бор­ства мно­же­ства поли­ти­че­ских групп и ино­стран­ных дер­жав. Поли­ти­че­ские инте­ре­сы спле­та­лись здесь с эко­но­ми­че­ски­ми и рели­ги­оз­ны­ми. В Граж­дан­ской войне участ­во­ва­ло огром­ное коли­че­ство сто­рон: от белых гене­ра­лов до мон­голь­ских фео­да­лов и китай­ских милитаристов.

Неко­то­рые дея­те­ли Бело­го дви­же­ния обос­но­ва­лись в Азии, дру­гие пыта­лись создать наци­о­наль­ные госу­дар­ства. «При­клю­че­ния» быв­ших цар­ских офи­це­ров в Азии в выс­шей сте­пе­ни инте­рес­ны: они одно­вре­мен­но явля­ют­ся отго­лос­ка­ми импе­ри­а­ли­сти­че­ской поли­ти­ки цар­ской Рос­сии и попыт­ка­ми постро­ить «новую Рос­сию без Рос­сии», заво­е­вать себе место под солн­цем в весь­ма экзо­ти­че­ском регионе.

Степная эпопея барона Унгерна-Штернберга

Навер­ное, самой извест­ной исто­ри­ей, свя­зан­ной с белы­ми в Азии, явля­ет­ся аван­тю­ра Рома­на Унгер­на-Штерн­бер­га в Мон­го­лии. В ней сли­лись воеди­но непри­ми­ри­мый анти­ком­му­низм, монар­хи­че­ские стрем­ле­ния и наци­о­наль­ный мон­голь­ский колорит.

Роман Фёдо­ро­вич Унгерн (Роберт Нико­лаус Мак­си­ми­ли­ан фон Унгерн-Штерн­берг) про­ис­хо­дил из немец­ко­го дво­рян­ско­го рода. Его пред­ки доволь­но дав­но слу­жи­ли рус­ским импе­ра­то­рам. Роман Унгерн-Штерн­берг начал офи­цер­скую карье­ру в Забай­каль­ском каза­чьем вой­ске. Инте­рес Унгер­на к Азии про­явил­ся уже в 1913 году, когда он доб­ро­воль­цем уехал в Мон­го­лию для уча­стия в анти­ки­тай­ском наци­о­наль­но-осво­бо­ди­тель­ном дви­же­нии. Одна­ко вско­ре нача­лась Пер­вая миро­вая вой­на, и буду­щий «само­дер­жец пусты­ни» отпра­вил­ся на фронт в соста­ве рус­ской армии.

С нача­лом Граж­дан­ской вой­ны Унгерн при­е­хал в Мань­чжу­рию, где его друг ата­ман Семё­нов сфор­ми­ро­вал Осо­бый мань­чжур­ский отряд. Через несколь­ко меся­цев ата­ман дове­рил Рома­ну Фёдо­ро­ви­чу коман­до­ва­ние Ази­ат­ской кон­ной диви­зи­ей. Так нача­лась «ази­ат­ская эпо­пея» немец­ко­го барона.

Унгерн вёл слож­ную поли­ти­че­скую игру, он искал кон­так­ты с китай­ски­ми мили­та­ри­ста­ми и даже женил­ся на прин­цес­се Цзи, род­ствен­ни­це одно­го из мили­та­рист­ских вождей Чжа­на Куй­ву. После того как РККА доби­лась зна­чи­тель­но­го успе­ха в Забай­ка­лье, Унгерн увёл диви­зию в Мон­го­лию. Одно­му из еса­у­лов Роман Фёдо­ро­вич заявил:

«Для борь­бы с боль­ше­виз­мом не нуж­ны офи­це­ры в насто­я­щем смыс­ле это­го сло­ва. Мне нуж­ны лишь сле­пые испол­ни­те­ли моей воли, кото­рые выпол­нят без рас­суж­де­ния любое моё при­ка­за­ние, к при­ме­ру, не дрог­нув, убьют даже род­но­го отца».

У баро­на был доволь­но амби­ци­оз­ный план — исполь­зо­вать Мон­го­лию как плац­дарм для вос­ста­нов­ле­ния монар­хии, но не рус­ской, а евразий­ской. В пла­нах Унгер­на при­чуд­ли­вым обра­зом сме­ша­лись кон­сер­ва­тизм и евразий­ство. Барон рас­счи­ты­вал начать воз­рож­де­ние вели­кой Евра­зии с Восто­ка на Запад, пода­вить рево­лю­ци­он­ное дви­же­ние и создать огром­ную импе­рию от мон­голь­ских сте­пей до Запад­ной Европы.

В Мон­го­лии Роман Унгерн полу­чил под­держ­ку от мест­но­го насе­ле­ния и рус­ских коло­ни­стов. Мон­голь­ские фео­да­лы про­ве­ли моби­ли­за­цию в вой­ско Унгер­на, даже опаль­ный монарх Богдо-гэг­эн VIII под­дер­жал рус­ско­го гене­ра­ла в его стрем­ле­ни­ях. Унгерн сме­ло вое­вал про­тив китай­цев, окку­пи­ро­вав­ших Мон­го­лию. Для мест­ных Роман Фёдо­ро­вич стал геро­ем наци­о­наль­но­го сопротивления.

Спу­стя несколь­ко неудач­ных попы­ток взять сто­ли­цу Мон­го­лии Ургу Унгерн всё же раз­бил пре­вос­хо­дя­щие силы китай­ских мили­та­ри­стов и вошёл в город как осво­бо­ди­тель от ино­зем­но­го ига.

Барон отли­чал­ся огром­ной лич­ной сме­ло­стью, мно­гие суе­вер­ные китай­цы и мон­го­лы счи­та­ли, что он заго­во­рён выс­ши­ми сила­ми. Экс­цен­трич­ные поступ­ки и сме­лые опе­ра­ции сде­ла­ли гене­ра­ла попу­ляр­ной фигу­рой как сре­ди мон­го­лов, так и китай­цев. Одна­жды во вре­мя китай­ской окку­па­ции Урги Унгерн один тай­но въе­хал в город, отчи­тал и нада­вал тума­ков заснув­ше­му китай­ско­му часо­во­му, а потом бес­пре­пят­ствен­но поки­нул вра­же­ский город.

После взя­тия Урги власть вер­ну­лась к мон­голь­ско­му монар­ху. Унгер­ну даро­ва­ли титул хана, мно­гие из его под­чи­нён­ных были пожа­ло­ва­ны в мон­голь­ские кня­зья. Фак­ти­че­ски Мон­го­ли­ей сно­ва пра­вил Богдо-гэг­эн VIII, но хан Унгерн стал одним из его бли­жай­ших советников.

Монарх пору­чил Унгер­ну раз­би­рать­ся с дела­ми рус­ских коло­ни­стов, уси­ли­я­ми гене­ра­ла была откры­та рус­ская шко­ла. Одна­ко Роман Фёдо­ро­вич так­же отме­тил­ся репрес­си­я­ми: вла­сти аре­сто­ва­ли и рас­стре­ля­ли око­ло 800 коло­ни­стов, кото­рых гене­рал подо­зре­вал в сим­па­ти­ях к рево­лю­ци­он­но­му дви­же­нию. Унгерн писал:

«В борь­бе с пре­ступ­ны­ми осквер­ни­те­ля­ми и раз­ру­ши­те­ля­ми Рос­сии пом­нить, что по при­чине совер­шен­но­го упад­ка в Рос­сии нрав­ствен­но­сти, пол­но­го душев­но­го и телес­но­го раз­вра­та нель­зя руко­вод­ство­вать­ся преж­ни­ми зако­на­ми, не пред­по­ла­гав­ши­ми суще­ство­ва­ния пре­ступ­ле­ний, подоб­ных свер­ша­е­мым в насто­я­щее вре­мя. Мера нака­за­ния может быть одна — смерт­ная казнь раз­ной степени».

Роман Унгерн вына­ши­вал план свер­же­ния боль­ше­вист­ской вла­сти и постро­е­ния Евразий­ской импе­рии. В 1921 году гене­рал пред­при­нял послед­ний поход, целью кото­ро­го было втор­же­ние в Совет­скую Рос­сию. Барон пред­по­ла­гал, что его появ­ле­ние в тылу у крас­ных спро­во­ци­ру­ет все­на­род­ное восстание.

Вой­ска Унгер­на попы­та­лись взять ряд горо­дов в Забай­ка­лье, но чис­лен­ный пере­вес сил ДВР и РККА не поз­во­ли­ли ему одер­жать сколь­ко-нибудь зна­чи­мые побе­ды. Унгерн решил уво­дить армию в Тибет, одна­ко мно­гие его под­чи­нён­ные жела­ли вер­нуть­ся в Мон­го­лию. Про­изо­шёл бунт, неко­то­рые осо­бо при­бли­жён­ные офи­це­ры «армии» Унгер­на были уби­ты, само­му баро­ну уда­лось бежать. Бег­лый «само­дер­жец пусты­ни» встре­тил мон­голь­ский диви­зи­он и попы­тал­ся вновь скло­нить мон­го­лов на свою сто­ро­ну, но мон­го­лы, не желая про­дол­жать сра­жать­ся, свя­за­ли баро­на и повез­ли его к белым. По пути они наткну­лись на крас­ный пар­ти­зан­ский отряд и выда­ли ему Унгерна.

В сен­тяб­ре 1921 года над Рома­ном Унгер­ном про­ве­ли пуб­лич­ный судеб­ный про­цесс. Баро­на обви­ни­ли в сопро­тив­ле­нии совет­ской вла­сти под пат­ро­на­жем Япо­нии, а так­же в репрес­си­ях про­тив мир­но­го насе­ле­ния и воен­ных пре­ступ­ле­ни­ях. Рома­на Фёдо­ро­ви­ча Унгерн-Штен­бер­га рас­стре­ля­ли 15 сен­тяб­ря 1921 года в Ново­си­бир­ске. По всей Мон­го­лии по при­ка­зу Богдо-гэг­эна VIII буд­дий­ские мона­хи про­ве­ли молеб­ны в честь осво­бо­ди­те­ля от «китай­ско­го ига».

Подроб­нее о гене­ра­ле Унгерне-Штерн­бер­ге читай­те в нашем мате­ри­а­ле «Унгерн-Штерн­берг: от рус­ско­го баро­на до мон­голь­ско­го хана»

Забайкальский мятеж атамана Семёнова

Сослу­жив­ца и дру­га баро­на Унгер­на каза­чье­го ата­ма­на Гри­го­рия Семё­но­ва так­же мно­гое свя­зы­ва­ло с мон­голь­ски­ми сте­пя­ми. До вой­ны он слу­жил во Внеш­ней Мон­го­лии, изу­чил язык, позна­ко­мил­ся с пред­ста­ви­те­ля­ми поли­ти­че­ских и воен­ных элит. Потом­ствен­ный казак сра­жал­ся на фрон­тах миро­вой вой­ны под нача­лом Пет­ра Вран­ге­ля, отли­чал­ся сме­ло­стью, лихим нра­вом, был попу­ля­рен в вой­сках, при этом мно­гие отме­ча­ли его склон­ность к интри­гам и жестокость.

В рево­лю­ци­он­ном 1917 году Семё­нов по соб­ствен­но­му пред­ло­же­нию с раз­ре­ше­ния Вре­мен­но­го пра­ви­тель­ства поехал в Забай­ка­лье созда­вать ази­ат­ские части для наступ­ле­ния про­тив нем­цев. В октяб­ре 1917 года Семё­нов про­дол­жал фор­ми­ро­вать под­раз­де­ле­ния, очень ско­ро боль­ше­ви­ки осо­зна­ли угро­зу, кото­рую для них пред­став­ля­ли семё­нов­цы. Моло­дой офи­цер откры­то высту­пил про­тив красных.

Мятеж начал­ся в Буря­тии, вой­ска Семё­но­ва состо­я­ли из мон­го­лов, буря­тов, рус­ских и татар. Семё­нов дви­нул­ся на Читу, где разо­гнал мест­ные орга­ны и захва­тил власть в городе.

Так начи­на­лась исто­рия Забай­каль­ской Каза­чьей Рес­пуб­ли­ки. Гри­го­рий Семё­нов при­нял титул ата­ма­на каза­чье­го вой­ска и фак­ти­че­ски стал еди­но­лич­ным пра­ви­те­лем. При Семё­но­ве в Чите было созда­но пра­ви­тель­ство, пар­ла­мент, функ­ци­о­ни­ро­ва­ли профсоюзы.

Мно­гие отме­ча­ли неимо­вер­ную жесто­кость ата­ма­на. Коман­ду­ю­щий аме­ри­кан­ским экс­пе­ди­ци­он­ным кор­пу­сом Уильям Грейвс впо­след­ствии утвер­ждал, что вой­ска Семё­но­ва за всю вой­ну уни­что­жи­ли не менее 40 тысяч мир­ных жите­лей, сжи­гая целые сёла и желез­но­до­рож­ные стан­ции. Грейвс вспоминал:

«Зло­де­я­ния, совер­шав­ши­е­ся к восто­ку от озе­ра Бай­кал, были настоль­ко потря­са­ю­щи­ми, что не остав­ля­ли непредубеж­дён­но­му чело­ве­ку сомне­ний в прав­ди­во­сти мно­же­ства сооб­ще­ний об эксцессах».

Гри­го­рий Семё­нов сотруд­ни­чал с япон­ски­ми интер­вен­та­ми, во мно­гом дол­гую жизнь его рес­пуб­ли­ки (по мер­кам граж­дан­ской вой­ны) с 1918 по 1920 год обес­пе­чи­ла воен­ная и мате­ри­аль­ная помощь Япо­нии. Когда япон­цы ушли, части армии Даль­не­во­сточ­ной Рес­пуб­ли­ки и Крас­ной армии вытес­ни­ли семё­нов­цев из Забай­ка­лья. В мему­а­рах «О себе. Вос­по­ми­на­ния, мыс­ли и выво­ды. 1904−1921» Гри­го­рий Михай­ло­вич писал:

«Идея орга­ни­за­ции борь­бы с ком­му­низ­мом в меж­ду­на­род­ном мас­шта­бе яви­лась у меня с пер­вых же шагов моей дея­тель­но­сти на поли­ти­че­ском поприще».

Семё­нов, бро­сив армию, уле­тел из Читы и попы­тал­ся при­мкнуть к белым в При­мо­рье. В 1921 году ата­ман окон­ча­тель­но поки­нул Рос­сию. Гри­го­рий Михай­ло­вич уехал в Япо­нию, потом при­был в США, где про­тив него была раз­вер­ну­та целая обще­ствен­ная кам­па­ния: сена­то­ры и воен­ные обви­ня­ли его во мно­же­стве воен­ных пре­ступ­ле­ний. Семё­нов уехал в Кана­ду, а потом отпра­вил­ся в Китай. Ата­ман вспоминал:

«План обра­зо­ва­ния наци­о­наль­ной госу­дар­ствен­но­сти в При­мо­рье был сорван. Мало того, было затруд­не­но мое даль­ней­шее пре­бы­ва­ние на при­мор­ской тер­ри­то­рии, так как я полу­чил опре­де­лён­ный совет поки­нуть При­мор­скую область».

Когда нача­лась Япо­но-китай­ская вой­на, Семё­нов посе­лил­ся в мари­о­не­точ­ной госу­дар­стве Мань­чжоу-Го, где имел боль­шое вли­я­ние в сре­де белых эми­гран­тов и япон­ских воен­ных, кон­так­ти­ро­вал с рус­ски­ми фаши­ста­ми. В 1945 году совет­ские спец­служ­бы аре­сто­ва­ли Гри­го­рия Михай­ло­ви­ча, бежать ата­ман не пытался.

Семё­но­ва взя­ли под стра­жу. В Москве состо­ял­ся суд, кото­рый при­го­во­рил ата­ма­на к рас­стре­лу за актив­ное пособ­ни­че­ство япон­цам и анти­со­вет­скую дея­тель­ность. 30 авгу­ста 1946 года Гри­го­рия Семё­но­ва расстеряли.

Подроб­нее об ата­мане Семё­но­ве читай­те в нашем мате­ри­а­ле «Гро­за Забай­ка­лья ата­ман Семё­нов»

Белые в Фергане. Монстров и Муханов

Фер­ган­ская область ста­ла частью Рос­сий­ской импе­рии в 1870‑е годы, когда пра­ви­тель­ство Алек­сандра II при­со­еди­ни­ло Коканд­ское хан­ство. В реги­оне жили пре­иму­ще­ствен­но узбе­ки, таджи­ки и кир­ги­зы. Фер­га­на явля­лась сель­ско­хо­зяй­ствен­ным реги­о­ном — здесь выра­щи­ва­ли хлеб, бах­че­вые, бобо­вые, но осно­ву эко­но­ми­ки состав­ля­ли хло­пок и шёлк. Про­мыш­лен­ность была раз­ви­та сла­бо: несколь­ко десят­ков заво­дов пере­ра­ба­ты­ва­ли хло­пок, но ника­ких дру­гих круп­ных про­из­водств не суще­ство­ва­ло. Насе­ле­ние было в основ­ном кре­стьян­ским, рабо­чие состав­ля­ли лишь малый про­цент от обще­го числа.

Фер­ган­ские кре­стьяне в 1917 году нача­ли фор­ми­ро­вать воору­жён­ные отря­ды для про­ти­во­дей­ствия мест­ным бас­ма­чам. Осе­нью 1918 года раз­роз­нен­ные под­раз­де­ле­ния раз­ной чис­лен­но­сти объ­еди­ни­лись в Кре­стьян­скую армию Фер­га­ны. Коман­до­вал арми­ей Кон­стан­тин Мон­стров, сиби­ряк, пере­ехав­ший в Фер­га­ну в 1916 году и зани­мав­ший­ся зем­ле­де­ли­ем на соб­ствен­ном круп­ном участке.

Армия Мон­стро­ва состо­я­ла из несколь­ких под­раз­де­ле­ний: одна поло­ви­на вела насту­па­тель­ные опе­ра­ции, вто­рая охра­ня­ла кре­стьян­ские вла­де­ния. Пер­во­на­чаль­но Кре­стьян­ская армия дей­ство­ва­ла исклю­чи­тель­но про­тив бас­ма­чей, актив­но совер­шав­ших гра­би­тель­ские вылаз­ки в Фер­ган­ской долине.

День­ги, сна­ря­же­ние, про­до­воль­ствие и ору­жие армия полу­ча­ла от СНК Тур­ке­стан­ской Совет­ской Рес­пуб­ли­ки, при этом Мон­стро­ву уда­лось сохра­нить неко­то­рую неза­ви­си­мость от боль­ше­вист­ской вла­сти. Несмот­ря на тре­бо­ва­ния СНК уве­ли­чить пар­тий­ное при­сут­ствие в вой­сках, боль­шин­ство под­раз­де­ле­ний не име­ло комис­са­ров, а лич­ный состав был прак­ти­че­ски пол­но­стью беспартийным.

Аграр­ная поли­ти­ка пра­ви­тель­ства совет­ской рес­пуб­ли­ки во мно­гом не устра­и­ва­ла рус­ских кре­стьян-коло­ни­стов, состав­ляв­ших боль­шую часть бой­цов Кре­стьян­ской армии. Кре­стьяне жало­ва­лись на дис­кри­ми­на­цию: СНК рес­пуб­ли­ки, по их мне­нию, дей­ство­вал в инте­ре­сах дех­кан — кре­стьян из чис­ла корен­но­го насе­ле­ния, — пере­рас­пре­де­ляя зем­лю в их поль­зу. Это уси­ли­ва­ло анти­со­вет­ские настро­е­ния, штаб армии посте­пен­но ста­но­вил­ся всё более оппозиционным.

В июне 1919 года пра­ви­тель­ство крас­но­го Тур­ке­ста­на вве­ло госу­дар­ствен­ную моно­по­лию на тор­гов­лю хле­бом. Кон­стан­тин Мон­стров окон­ча­тель­но решил­ся на анти­со­вет­ское выступ­ле­ние, он дого­во­рил­ся с неко­то­ры­ми лиде­ра­ми бас­ма­чей о нена­па­де­нии и сов­мест­ных дей­стви­ях про­тив большевиков.

В кон­це лета 1919 года в Тур­ке­стан тай­но при­е­ха­ли эмис­са­ры от Кол­ча­ка. Послан­цы дого­во­ри­лись с бас­ма­ча­ми и сила­ми Мон­стро­ва о сов­мест­ных дей­стви­ях про­тив крас­ных, в Кре­стьян­скую армию вли­лись части семи­ре­чен­ских каза­ков. Пер­вой круп­ной опе­ра­ци­ей Мон­стро­ва про­тив боль­ше­ви­ков стал штурм Оша (город на тер­ри­то­рии совре­мен­но­го Кыр­гыз­ста­на). Неко­то­рые отря­ды крас­ных, состо­яв­шие из мест­ных, пере­мет­ну­лись на сто­ро­ну повстан­цев. Мятеж­ни­ки взя­ли город спу­стя несколь­ко дней боёв.

Ощу­тив вкус пер­вой побе­ды, Мон­стров бро­сил свои силы на Анди­жан (город на тер­ри­то­рии совре­мен­но­го Узбе­ки­ста­на). Повстан­цам уда­лось взять почти весь город, но отря­ды крас­ных укры­лись в цен­траль­ной кре­по­сти. На под­креп­ле­ние к оса­ждён­ным при­был отряд крас­но­ар­мей­цев, кото­ро­му уда­лось рас­се­ять Кре­стьян­скую армию. Узнав об этом пора­же­нии, повстан­че­ский гар­ни­зон горо­да Ош разбежался.

Отря­ды Мон­стро­ва и бас­ма­чи оста­лись без креп­ко­го тыла и отсту­пи­ли в горы. Здесь Кре­стьян­скую армию под­дер­жал быв­ший гене­рал-май­ор, иссле­до­ва­тель Пами­ра Алек­сандр Муха­нов. В 1916 году Муха­нов слу­жил в Гре­ции воен­ным пред­ста­ви­те­лем при посоль­стве. Мон­стров через Муха­но­ва искал под­держ­ку от евро­пей­ских стран, но Кре­стьян­ская армия нико­го не заинтересовала.

Во вре­мя «гор­но­го сиде­ния» в армии рас­про­стра­ни­лись пора­жен­че­ские настро­е­ния, коман­ду­ю­щий искал кон­так­тов с боль­ше­ви­ка­ми, чтоб капи­ту­ли­ро­вать. Это при­ве­ло к раз­ла­ду с бас­ма­ча­ми. Быв­шие союз­ни­ки напа­ли на повстан­цев Мон­стро­ва, одна­ко коман­ди­ру Кре­стьян­ской армии уда­лось сбе­жать. Началь­ни­ки и коман­ду­ю­щий доб­ро­воль­но сда­лись боль­ше­ви­кам в Джа­лал-Аба­де в 1920 году.

По одной из вер­сий, крас­ные прак­ти­че­ски сра­зу рас­стре­ля­ли Мон­стро­ва, по дру­гой — в 1921 году Кон­стан­тин Ива­но­вич сидел в лаге­ре под Архан­гель­ском, где был рас­стре­лян несколь­ки­ми меся­ца­ми поз­же. Нако­нец, по тре­тьей вер­сии, Мон­стров отбыл несколь­ко лет в лаге­ре, в сере­дине 1920‑х годов вер­нул­ся в Фер­га­ну, потом пере­ехал в Ленин­град­скую область, а в 1930 году был сно­ва аре­сто­ван и про­пал в ста­лин­ских лагерях.

Гене­рал-май­ор Муха­нов, пытав­ший­ся помочь Мон­стро­ву, в 1920 году доб­ро­воль­но начал сотруд­ни­чать с Крас­ной арми­ей как воен­ный спе­ци­а­лист, но скрыл свя­зи с фер­ган­ски­ми повстан­ца­ми. Когда про­шлое вскры­лось, Муха­нов был аре­сто­ван и отбыл пять лет в Бутыр­ской тюрь­ме. В кон­це 1930‑х он вновь был аре­сто­ван и умер в тюрь­ме летом 1941 года.

Якутский поход генерала Пепеляева

Вос­ста­ние в Яку­тии, орга­ни­зо­ван­ное мест­ны­ми повстан­ца­ми в сою­зе с белы­ми офи­це­ра­ми, ста­ло послед­ним сра­же­ни­ем Граж­дан­ской вой­ны в Рос­сии. Актив­ные бое­вые дей­ствия нача­лись в 1921 году и закон­чи­лись лишь в 1923‑м, когда на осталь­ной тер­ри­то­рии стра­ны уже окон­ча­тель­но утвер­ди­лась совет­ская власть.

Боль­ше­ви­ки укре­пи­лись в Яку­тии в 1919 году, после окон­ча­ния основ­ных боёв на Восточ­ном фрон­те. Насе­ле­ние рес­пуб­ли­ки — как корен­ное, так и рус­ское (состав­ляв­шие до 10%) — было недо­воль­но аграр­ны­ми рефор­ма­ми Сове­тов. Жите­ли реги­о­на в основ­ном зани­ма­лись оле­не­вод­ством, почти каж­дый муж­чи­на имел лич­ное ору­жие. Доволь­но ско­ро наи­бо­лее актив­ные про­тив­ни­ки боль­ше­виз­ма объ­еди­ни­лись в воору­жён­ные отря­ды. Глав­ную роль в созда­нии этих под­раз­де­ле­ний игра­ли белые офи­це­ры, при­быв­шие в основ­ном с Даль­не­го Востока.

В 1921 году раз­роз­нен­ные груп­пы вос­став­ших объ­еди­ни­лись в еди­ную армию и заня­ли обшир­ную тер­ри­то­рию совре­мен­ной Яку­тии и Хаба­ров­ско­го края. В селе Чурап­ча бун­тов­щи­ки учре­ди­ли Якут­ское област­ное управ­ле­ние и сфор­ми­ро­ва­ли Якут­скую народ­ную армию. Вре­мен­ное област­ное народ­ное управ­ле­ние постановило:

«Насе­ле­ние Якут­ской обла­сти в целях ско­рей­ше­го и вер­ней­ше­го изгна­ния боль­ше­ви­ков из Якут­ской обла­сти долж­но спло­тить­ся вокруг сво­ей област­ной вла­сти, сто­я­щей на прин­ци­пах беспартийности».

Коман­ди­ром армии стал кор­нет Миха­ил Коро­бей­ни­ков. Силам народ­ной армии в мар­те уда­лось взять штур­мом Якутск. Одна­ко уже летом подо­спев­шие части РККА отби­ли город, мно­гие мест­ные сло­жи­ли ору­жие. На помощь вос­став­шим из Вла­ди­во­сто­ка морем выдви­нул­ся гене­рал Ана­то­лий Пепе­ля­ев во гла­ве Сибир­ской дру­жи­ны, состо­яв­шей из 750 добровольцев.

Силы Пепе­ля­е­ва объ­еди­ни­лись с арми­ей Коро­бей­ни­ко­ва и попы­та­лись вновь овла­деть Якут­ском, но были окон­ча­тель­но раз­би­ты вес­ной 1923 года. Пепе­ля­ев, пони­мая, что даль­ней­шее сопро­тив­ле­ние при­не­сёт толь­ко боль­ше смер­тей его под­чи­нён­ным, при­ка­зал сдать­ся и сдал­ся сам. Неко­то­рые офи­це­ры дру­жи­ны сбе­жа­ли и эми­гри­ро­ва­ли, напри­мер гене­рал Виш­нев­ский ушёл морем в Японию.

Отдель­ные уце­лев­шие повстан­цы про­дол­жа­ли пар­ти­зан­скую борь­бу про­тив совет­ской вла­сти и участ­во­ва­ли в якут­ских вос­ста­ни­ях 1920‑х годов. Окон­ча­тель­но они сло­жи­ли ору­жие толь­ко в нача­ле 1930‑х.

Гене­ра­ла Ана­то­лия Пепе­ля­е­ва суд при­го­во­рил к смер­ти, одна­ко, вви­ду про­ше­ния о поми­ло­ва­нии, смерт­ный при­го­вор заме­ни­ли на десять лет лаге­рей. В 1933 году срок про­дли­ли на три года. В 1936 году Пепе­ля­ев был пере­ве­дён в Бутыр­скую тюрь­му, после серии допро­сов его осво­бо­ди­ли. Пепе­ля­ев жил в Воро­не­же и рабо­тал плот­ни­ком, в 1937 году он вновь был аре­сто­ван по обви­не­нию в контр­ре­во­лю­ци­он­ной дея­тель­но­сти. В нача­ле 1938 года Ана­то­лий Пепе­ля­ев был рас­стре­лян в Ново­си­бир­ске, в 1989‑м его реабилитировали.

Кор­не­ту Коро­бей­ни­ко­ву, как и гене­ра­лу Виш­нев­ско­му, уда­лось бежать. Коро­бей­ни­ков пере­шёл гра­ни­цу с Кита­ем, жил в Мань­чжу­рии, но уже через год умер в горо­де Харбин.

Корабль Евге­ния Виш­нев­ско­го потер­пел кораб­ле­кру­ше­ние, гене­ра­ла спас­ли япон­ские рыба­ки. Через Япо­нию он добрал­ся до Мань­чжу­рии, где рабо­тал кас­си­ром, сче­то­во­дом, бро­ке­ром, бух­гал­те­ром. Виш­нев­ский актив­но участ­во­вал в жиз­ни рус­ской воен­ной эми­гра­ции в Мань­чжу­рии, всту­пил в Рус­ский обще­во­ин­ский союз, слу­жил в япон­ском Бюро по делам рус­ских эми­гран­тов в Мань­чжоу-Го. В 1945 году, когда части Крас­ной армии заня­ли Мань­чжу­рию, Виш­нев­ско­го депор­ти­ро­ва­ли в СССР, где он пред­стал перед судом и был расстрелян.

Читай­те так­же «Бое­вая вылаз­ка в СССР: взрыв Парт­клу­ба в Ленин­гра­де».