Список сфер деятельности, в которых отличился Алексей Степанович Хомяков, можно продолжать до бесконечности. Он русский поэт, богослов, художник, инженер и даже гомеопат. При этом ему был не присущ карьеризм. Являясь лучшим представителем дворянского сословия, Алексей Хомяков до конца жизни оставался помещиком без каких-либо чинов, считая себя кровно связанным с народом. По воспоминаниям многих великих соотечественников, Алексей Степанович являлся центральной фигурой общественной жизни России второй четверти XIX века. Возглавляя плеяду первых славянофилов, Алексей Хомяков был одним из первых, кто обратился к поиску истоков исконно русской жизни.
VATNIKSTAN рассказывает о жизни и творческой деятельности Алексея Степановича Хомякова — идейного и духовного отца славянофилов, пророчившего России и Православной церкви исполнение великой миссии в интересах всего человечества.
Прогрессивная юность будущего консерватора
Алексей Степанович Хомяков родился 1 мая 1804 года в Москве, на Ордынке. По отцу и по матери он принадлежал к старинному русскому дворянству. Кажется, что уже с детства Хомяков приобрёл взгляды, которые в дальнейшем будут только усиливаться и развиваться.
Его отец — Степан Александрович был типичным русским помещиком, сочетавшим в себе черты европейского просвещения и беспечность русского барства. В свою очередь, мать — Марья Алексеевна, урождённая Киреевская, имела глубокий ум, отличалась набожностью и строгой дисциплиной. Перенимая лучшие качества родителей, воспитываясь в строгом православном духе, Алексей Степанович к тому же получил блестящее домашнее образование. Родители привили юному Хомякову тягу к знаниям и уважительное отношение к православной культуре.
В 1815 году семьях Хомяковых переезжает в Санкт-Петербург. В сравнении с патриархальной Москвой Северная столица кажется Алексею Степановичу и его брату языческим городом, мальчики боятся, что их заставят переменить веру и решают всеми способами этому противостоять. К счастью, пребывать в языческом городе пришлось недолго. Через год семья возвращается в Москву, где дети продолжают обучение.
В 17 лет Алексей Степанович сдаёт экзамен на степень кандидата математических наук при Московском университете. Ко времени учения в Москве относятся первые стихотворные опыты Хомякова и перевод «Германии» Тацита, напечатанный в «Трудах Общества Любителей Российской Словесности». В этот же период он сближается с братьями Веневитиновыми и входит в созданный ими кружок университетской молодёжи, тяготевшей к немецкой идеалистической философии — так называемый кружок «любомудров».
Как и большинство подростков начала XIX века, Алексей Степанович, который ребёнком засыпал под новости с полей сражений Отечественной войны, грезил о великих походах. Его буйный нрав требовал свободы действий и героических поступков.
Когда началась Война за независимость Греции (1821–1828) юный романтик купил нож, взял с собой небольшую сумму и тайком сбежал из дома, чтобы принять участие в сражениях.
Его поймали за Серпуховской заставой и вернули домой. Стало понятно, что воинствующий нрав необходимо направить в нужное русло. Алексей Степанович был определён отцом сначала в Астраханский кирасирский полк, а через год переведён в Петербург в конную гвардию.
Граф Остен-Сакен, под начальством которого находился Алексей Степанович в Астраханском кирасирском полку, так описывает юного офицера:
«В физическом, нравственном и духовном воспитании Хомяков был едва ли не единица. Образование его было поразительно превосходно, и я во всю жизнь свою не встречал ничего подобного в юношеском возрасте.… Ездил верхом отлично. Прыгал через препятствия в вышину человека. На эспадронах дрался превосходно. Обладал силою воли не как юноша, но как муж, искушённый опытом. Строго исполнял все посты по уставу православной Церкви и в праздничные и воскресные дни посещал все богослужения…»
В столице Хомяков устанавливает знакомства с литераторами-декабристами и даже печатает в «Полярной звезде» Кондратия Фёдоровича Рылеева и Александра Александровича Бестужева стихотворения «Бессмертие вождя» (1824) и «Желание покоя» (1825). Но на этом сношения с декабристами заканчиваются — их идеи начинающий поэт считает легкомысленными и ненародными.
В 20 лет, в начале 1825 года, Алексей Степанович оставляет службу и отправляется за границу. Во время восстания декабристов 14 декабря он находился в Париже, где занимался живописью, потом был в Швейцарии и Северной Италии, откуда через земли западных славян вернулся в Россию.
Позже Хомяков вспоминал, что в славянских землях был принят как любимый родственник, вернувшийся в семью.
Во время заграничного путешествия в журналах стали появляться мелкие стихотворения Алексея Степановича, в это же время он заканчивает лирическую драму «Ермак», которая была впервые прочитана автором в доме Веневитиновых после возвращения в Москву в 1826 году, а поставлена на сцену в 1829 году. Несмотря на противоречивые мнения, Александром Сергеевичем Пушкиным драма была оценена положительно.
Война с Турцией (1828–1829) снова вызвала в Хомякове тягу к военной славе, он поступил в Белорусский гусарский полк и в начале мая был уже на Дунае. За участие в деле 30 мая он был представлен к Владимиру, однако получил лишь св. Анну с бантом. Несколько стихотворений относятся ко времени пребывания Хомякова на войне. Самым сильным из них считается «Прощание с Адрианополем» (1829), которое наполнено чувством патриотичности и заканчивается следующими строками:
«Эдныре! на стройных мечетях твоих
Орёл возвышался двуглавый;
Он вновь улетает, но вечно на них
Останутся отблески славы!
И турок в мечтах будет зреть пред собой
Тень крыльев Орла над помёркшей Луной»
Идеи об освобождении славянских народов и необходимости славянского единства после похода только укрепляются в душе Алексея Степановича, но после заключения Адрианопольского мира он в чине штаб-ротмистра уходит в отставку.
В 1830‑е годы Хомяков становится частым гостем в знаменитом литературном салоне Авдотьи Петровны Елагиной. В салоне он выступает как критик философии Шеллинга и Гегеля, постоянно ведя нескончаемые споры с «шеллингистами» и «гегельянцами», развивая пока ещё только наброски собственной философии. Одновременно активно продолжается литературная деятельность. Стихотворения поэта печатаются в «Европейце», «Библиотеке для чтения» и других журналах, в 1833 году выходит в свет новая драма Алексея Степановича — «Димитрий Самозванец».
Идеологические воззрения будущего основоположника славянофильства не выходят ещё за рамки поэтической формы. Реагируя на Польское восстание 1830 года, Хомяков в «Оде» пишет:
«Да будет предан тот, чей глас
Против славян славянским братьям
Мечи вручил в преступный час!
Да будут прокляты сраженья,
Одноплеменников раздор
И перешедший в поколенья
Вражды бессмысленный позор»
Идеи панславизма и мечты об освобождении Южных и Западных славян развиваются у Хомякова в стихотворении «Орёл» (1832), в котором автор призывает помочь «младшим братьям», томящимся «в сетях тевтонов вероломных, в стальных татарина цепях». В стихотворении «Мечта» (1835) поэт уже обращается к Западу, предрекая его скорый закат и гибель, противопоставляя просыпающемуся Востоку. Таким образом, в стихотворениях этого периода уже чётко были сформулированы все те мысли, которые потом будут выражены в публицистических произведениях Хомякова.
Круг деятельности Алексея Степановича не ограничивался праздными походами в свет и упражнениями в изящной словесности. Он был типичным русским помещиком, со всеми присущими этому понятию элементами барства и привязанностью к земле.
Хомяков со всей свойственной ему творческой инициативой активно ведёт хозяйство в своих имениях, отдаёт много сил внедрению новшеств: изобретает ружьё, которое бьёт дальше обыкновенных ружей, изобретает сельскохозяйственную машину — сеялку, за которую получает из Англии патент. В имениях устраивает винокуренный завод, лечит крестьян, занимается вопросами улучшения их жизни. Свободное время посвящает любимому делу — охоте. В 1836 году Алексей Степанович вступает в брак с Екатериной Михайловной Языковой, и ко всем его положительным чертам прибавляется ещё любящий семьянин и заботливый отец.
Формирование славянофильской идеологии
С конца 1830‑х годов Алексей Степанович начинает выступать как проповедник сложившихся в нём взглядов, ранее озвученных лишь в стихах. В 1836 году Пётр Яковлевич Чаадаев публикует «Философическое письмо». Высказанная им мысль о превосходстве Запада и католической церкви вызвало бурную реакцию общества и раскололо его.
В 1830–1840‑е годы становится ясно, что прошлые философские споры о Гегеле и Шиллинге переросли в нечто большее, что в самой России сформировались свои особые течения мысли. Влияние европейских идей на представителей той эпохи остаётся бесспорным, в частности очевидно влияние немецкой романтической философии начала XIX века на взгляды славянофилов.
Однако это уже не просто слепое перенимание одежды и культуры, свойственное дворянству XVIII века, а попытка переосмыслить мировой опыт работы ума, попытка мыслить самостоятельно, творчески участвовать в процессах мировой культуры.
Это было время, когда после декабристов выросло новое поколение, закалившее свой ум и взгляды в университетских кружках, а Москва стала средоточием интеллектуальной жизни России. В том же литературном салоне Елагиной и во многих других Хомяков встречался с Чаадаевым, с главами зарождавшейся западнической школы: Герценом, Огарёвым, Грановским. Вёл беседы с Языковым, Аксаковым, Киреевским, Шевырёвым, Погодиным и многими другими. Хомяков находился в центре зарождения новой русской мысли, представители которой разделились на западников и славянофилов.
Александр Иванович Герцен, идейный противник Алексея Степановича, в «Былом и думах» будет вспоминать о нём:
«Хомяков был действительно опасный противник; закалившийся старый бретер диалектики, он пользовался малейшим рассеянием, малейшей уступкой. Необыкновенно даровитый человек, обладавший страшной эрудицией, он, как средневековый рыцарь, карауливший Богородицу, спал вооружённый. Во всякое время дня и ночи он был готов на запутаннейший спор и употреблял для торжества своего славянского воззрения всё на свете…»
Основные положения славянофильской доктрины впервые были изложены Хомяковым зимой 1839 года на одном из еженедельных вечеров у Киреевского, где он прочитал свою статью «О старом и новом», не предназначенную для печати. В ней были сформулированы взгляды на древнюю Русь, на Запад и на задачи современной России. Неожиданно она начинается с резкой критики московской Руси: «безграмотность, неправосудие, разбой, крамолы, непросвещение и разврат…».
В этом же году Хомяков пишет стихотворение «Гордись! — тебе льстецы сказали…», в котором предлагает отказаться от слепого самолюбия, взамен духовному самосовершенствованию. В этих двух программных работах Алексей Степанович заложил проходящую красной нитью у ранних славянофилов идею о разумности строгих требований к России во имя тех высших начал, которые легли в основу её развития и которые составляют её преимущество перед Западом.
Годом ранее по настоянию Дмитрия Александровича Валуева, младшего члена кружка славянофилов, Алексей Степанович стал работать над трудом по всеобщей истории. Рукописи были озаглавлены таинственно «И. и. и. и.», а по предложению Николая Васильевича Гоголя, друзья в шутку стали называть этот труд «Семирамидою». Работа представляла собой систематические записи мыслей по истории человечества.
Фундаментальный труд, создававшийся на протяжении долгих лет, останется незаконченным, выйдет после смерти Хомякова в 1871 году, и будет известен также как «Записки о всемирной истории».
Основной темой «Записок» является проблема Запада и Востока, при этом движущим началом истории является вера. Из этого положения Алексей Хомяков выводит оригинальную теорию, в которой история представляется ареной борьбы двух религиозных начал — иранского и кушитского. Из стихии кушитства выходит религия необходимости, вещественности. Из стихии иранства выходит религия свободы, творящего духа.
«Все древние веры делятся на два разряда: на поклонение духу как творящей свободе и на поклонение жизни как вечно необходимому факту. Наружным признаком их нашли мы обоготворение змеи или ненависть к ней…»
К кушитской стихии Хомяков относит языческие религии, поскольку, по его мнению, они основаны на торжестве необходимости. В свою очередь, венцом иранства, религией творческого духа является христианство. Однако католическая и протестантская ветви христианства, как и западная культура в целом, были подвергнуты влиянию кушитского начала, из-за чего не смогли полностью освободиться от вещественности и индивидуальности, а затем заразились болезнью рациональности.
Сохранить предание о свободе духа, как считает Хомяков, смогла только православная Россия, в ней наиболее чисто выразился дух иранства. Именно поэтому православный славянский мир в будущем должен стать провозвестником новой исторической эпохи и подарить всем народам свободу. Отсюда вытекает ещё одна оригинальная идея, высказанная в «Записках», — в истории творится судьба не отдельных народов, а всего человечества. Алексей Степанович по этому поводу пишет:
«История призывает Россию стать впереди всемирного просвещения, — история даёт ей право на это за всесторонность и полноту её начал…»
В 1840–1850‑е годы Алексей Степанович Хомяков продолжает развивать основные идеи своей религиозной концепции. Главной работой, написанной по данной теме, считается «Церковь одна». Точная дата её написания неизвестна, но исследователи относят время создания к 1840‑м годам. Впервые труд был напечатан после смерти Хомякова — в 1864 году в «Православном обозрении».
В «Церковь одна» Алексей Хомяков впервые вводит понятие «Соборность», под которым понимает духовную целостность Церкви, принадлежащей всему миру, вне которой нет спасения. Из этого следует необходимость для всех соблюдать все обряды, блюсти символ веры, не отвергать ни одного из таинств. Из всех христианских направлений, по мнению Хомякова, только Православная церковь смогла сохранить святой дух, поэтому ей отведена миссия духовно объединить все народы.
Вопросы богословия будут волновать Алексея Степановича до конца жизни. Так, в трёх брошюрах, изданных за границей на французском языке под общим названием «Несколько слов православного христианина о западных верованиях» (1853–1858), будет развита идея «Соборности» и особой миссии Православной церкви. Изложенная им богословская концепция будет высоко оценена христианскими мыслителями, а русский философ Николай Бердяев увидит главную заслугу Хомякова, как основоположника славянофилов, именно в указании важности религиозного фактора в жизни народов, прозвав его «рыцарем Церкви».
Общественная деятельность Алексея Хомякова
С начала 1840‑х годов начинается журнальная деятельность Хомякова — прежде всего в «Москвитянине» Михаила Петровича Погодина. В 1844 году Алексей Степанович выпускает небольшой сборник своих стихотворений, вызвавший очень резкий отзыв Белинского. С этого времени обостряются отношения между западниками и славянофилами, что выразилось и в острой полемике между Хомяковым и историком Грановским, начавшейся в 1845 году и продолжавшейся три года.
В публицистике Алексей Степанович касался и общественно-политических вопросов. По Хомякову народ является источником власти. Царь получает власть от народа и вынужден нести это бремя. Из этого вытекает ненависть славянофилов к бюрократии, привнесённой якобы Петром I, разрушающей семейную связь между народом и царём-батюшкой.
Но Алексей Хомяков не был слепым идеологом самодержавия.
Он ратовал за свободное выражение общественного мнения, за отмену смертной казни, за учреждение открытого суда с участием присяжных заседателей, требовал уничтожения крепостного права.
Данные взгляды не могли встретить одобрения в период правления Николая I. Николай Бердяев точно сформулировал отношения правительства к неподвластным консервативным взглядам:
«Славянофилы были свободными и свободолюбивыми людьми, идеалистами, мечтателями, в них не было прислужничества, близкого сердцу николаевской бюрократии… Консерватизм был понятен как служба и прислужничество, но непонятен он был как свободное выражение народной души».
С 1848 года начинаются цензурные стеснения общественной мысли. С этого года и до конца правления Николая I Хомяков почти не пишет и не печатает публицистических работ. Кроме этого, в его жизни происходит трагедия, от тифа в 1852 году умирает жена.
В начале Крымской войны (1853–1855) возобновляется литературная деятельность Алексея Степановича. Для выражения своих взглядов он вновь прибегает к поэтической форме. В одном из стихотворений этого времени, начинающемся словами: «Вставайте! оковы распались» (1853), Хомяков призывает к восстанию южных славян, в «Суде Божием» (1854) выражает надежду на падение Турции.
В стихотворениях «России» и «Раскаявшейся России», написанных в 1854 году, он говорит о великом испытании, предстоящем России, и о необходимости для неё очиститься от грехов, чтобы заслужить милость Божью. Стихотворение «России» вызвало волну негодования у проправительственных сил. Возможно, по самолюбию государственных мужей ударили следующие строки:
«В судах черна неправдой чёрной
И игом рабства клеймена;
Безбожной лести, лжи тлетворной,
И лени мёртвой и позорной,
И всякой мерзости полна!О, недостойная избранья,
Ты избрана! Скорей омой
Себя водою покаянья,
Да гром двойного наказанья
Не грянет над твоей главой!»
С восшествием на престол Александра II (1855) в обществе оживились надежды на долгожданные реформы. С 1856 года у славянофилов появляется свой печатный орган — «Русская беседа», в котором пропагандировались необходимость сохранения самодержавия, созыва совещательного земского собора и проведения ряда реформ. Алексей Хомяков вошёл в редакционный совет журнала и стал частым автором многих статей.
Вновь ожила и общественная деятельность Алексея Степановича. Благодаря его усилиям и при участии Маслова, Погодина, Кубарёва, Вельтмана и Максимовича возобновилось Общество любителей Российской словесности при Московском университете. Хомяков был избран первым по возобновлении председателем Общества и оставался таковым до конца жизни.
Смерть настигла Алексея Хомякова неожиданно, за обычным для него делом — помощью крестьянам. В сентябре 1860 года он поехал в село Ивановское Рязанской губернии, где свирепствовала холера. Занимаясь лечением крестьян, Хомяков заболел. Принятые лекарства не помогли. Алексей Степанович скоропостижно скончался в возрасте пятидесяти шести лет, не дожив совсем немного до заветного освобождения крестьян. Похоронили Хомякова, как он сам того желал, в Даниловом монастыре, где похоронена его жена, а также Валуев, Гоголь и Языков. В советское время прах всех троих был перезахоронен на новом Новодевичьем кладбище.
Друг Хомякова, историк Михаил Петрович Погодин будет вспоминать о нём:
«Что была за натура, даровитая, любезная, своеобразная! Какой ум всеобъемлющий, какая живость, обилие в мыслях, которых у него в голове заключался, кажется, источник неиссякаемый! Сколько сведений, самых разнообразных, соединённых с необыкновенным даром слова, тёкшего из его уст живым потоком! Чего он не знал? Не было науки, в которой Хомяков не имел бы обширнейших познаний, о которой не мог бы вести продолжительного разговора со специалистами… И в то же время писал он проекты об освобождении крестьян, распределял границы американских республик, указывал дорогу судам, искавшим Франклина, анализировал до мельчайших подробностей сражения Наполеона, читал наизусть по целым страницам из Шекспира, Гёте или Байрона, излагал учение Эдды и буддийскую космогонию…»
Источники и литература
1. Хомяков А. С. Полное собрание сочинений. Т. 1. М., 1900.
2. Хомяков А. С. Полное собрание сочинений. Т. 2. М., 1900.
3. Хомяков А. С. Всемирная задача России / Составление и комментарии М. М. Панфилова / Отв. ред. О. А. Платонов. Изд. 2‑е. М.: Институт русской цивилизации, Благословение, 2011. — 784 с.
4. Бердяев Н. А. А. С. Хомяков как философ. 1904.
5. Бердяев Н. Алексей Степанович Хомяков. 1912.
6. Зеньковский В. История русской философии. Часть II. XIX век. Париж, 1948.
7. Хомяков / А. И. Баландин // Русские писатели. Биобиблиографический словарь. Том 2. Под редакцией П. А. Николаева. М., Просвещение, 1990.
Читайте также наш материал «„Былое и думы“ Герцена. Романтический герой под присмотром III отделения».
