Написанные с явной симпатией к Советской России сочинения американской журналистки Луизы Брайант издаются на русском языке только в 2025 году. «Красная Россия» состоит из переводов двух книг — «Шести красных месяцев. Рассказов очевидца о России до и во время пролетарской диктатуры», вышедшей изначально в 1918 год, и «Зеркал Москвы» 1923 года.
Мужья — второй и третий — затмили образ талантливой журналистки, оказавшейся в гуще событий, к которым было приковано внимание всего мира. Урождённая Анна-Луиза Моэн, носившая фамилию отчима «Брайант», была замужем за знаменитым Джоном Ридом, похороненным в Кремлёвской стене американским репортёром, автором «Десяти дней, которые потрясли мир», и первым послом США в Советском Союзе Уильямом Буллитом. Советская Россия стала особым местом для Луизы Брайант.
О перипетиях жизни журналистки и её впечатлениях от жизни в революционной России рассказывает Сергей Лунёв.
Корреспондентская лав-стори
Бывшая учительница, некоторое время руководившая отделом светской хроники портлендского журнала, 31-летняя Луиза Брайант впервые отправилась в Россию летом 1917 года вместе со своим новым мужем Джоном Ридом. Он был чуть моложе, но гораздо опытнее и известнее.
Выпускника Гарварда Джона Рида (друзья величали его Джеком) уже тогда считали звездой американской журналистики, причём затухавшей. Он писал очерки, репортажи, пьесы и стихотворения социальной тематики, ярко выражая социалистические взгляды. Вечно элегантный молодой автор вращался в богемных кругах Нью-Йорк, состоял в отношениях со светской львицей Мейбл Додж, владелицей литературного салона, и одновременно общался с наиболее радикальными лидерами рабочего движения. В 1913 году ездил как репортёр в охваченную революцией Мексику. По итогам поездки вышла книга Джона Рида «Восставшая Мексика», которая принесла ему первую славу. Журналист интервьюировал действующего президента Вудро Вильсона, а в редакции нью-йоркского Metropolitan спорил с бывшим президентом Теодором Рузвельтом, возглавлявшим издание.
Начавшаяся Первая мировая война укрепила профессиональную репутацию Рида. За две длительные командировки в 1914–1915 годах Джон Рид посетил и страны Антанты, и Центральные державы. Он бывал в Лондоне и Берлине, Париже и Константинополе, Петрограде и Галиции. США сохраняли нейтралитет, но оба лагеря мирового конфликта стремились вовлечь Вашингтон в войну на своей стороне. Джон Рид был последовательным сторонником невмешательства. С первых заметок августа 1914 года Рид изображал конфликт империалистической «войной торговцев» и критиковал правительства всех воюющих держав.
В декабре 1915 года в родном Портленде Джек знакомится с Луизой Труллингер, редактором местного журнала, своей давней поклонницей и подписчицей The Masses, радикально левого журнала, где Рид чаще всего публиковался. Она шесть лет замужем за дантистом и несчастлива в браке.
«Она хорошо рисовала, писала рассказы и грезила о далёких городах с их таинственной, необычайно привлекательной жизнью, мечтала о карьере художницы и журналистки. Она чувствовала, как в ней бродят, не находя выхода, какие-то смутные порывы и стремления, но не видела, куда бы приложить свою энергию. В тихом, старомодном Портленде она ощущала себя птицей, попавшей в силки»,
— характеризовал Луизу биограф Джона Рида Теодор Гладков.
Впервые Луиза Труллингер увидела Рида на лекции в Портленде летом 1914 года. С этого момента она следит за его репортажами. Их свели общие знакомые, когда Джон Рид приехал поправить здоровье и отдохнуть на малую родину. Роман развивается стремительно. Через несколько дней после знакомства, 5 декабря 1915 года Рид писал одному из нью-йоркских друзей про Луизу:
«Наконец-то я нашёл её. Это первый человек, которого я полюбил без остатка».
Уже в январе 1916 года Луиза перебирается к Джеку в богемный район Нью-Йорка Гринвич-Вилладж, они совместно проводят лето, Луиза начинает писать и рисовать для The Masses, а в ноябре 1916 года получившая развод Луиза Брайант выйдет замуж за Джона Рида.
Первая половина года 1917 года прошла для пары не лучшим образом. Ощущался разлад. Луиза едет в Париж без супруга, откуда пишет репортажи. Засидевшейся в Америке Джон Рид, чья карьера застопорилась, в начале года должен был отправиться в Китай. У него проблема со здоровьем — нужно вырезать почку. 6 апреля 1917 года произошло то, чему противился Джон Рид: США вступили в Первую мировую войну на стороне Антанты. В Штатах разворачивается атмосфера патриотического угара и активных скачек под флагом. Джон Рид от своего мнения не отказывается — он против этой войны, о чём постоянно заявляет. Радикализм Рида больше не допустим, от сотрудничества с ним отказывается респектабельная пресса, вчерашний модный персонаж превращается в изгоя. В пику Джону его родной брат записывается добровольцем в американскую армию. Только для журнала The Masses и ядра его подписчиков Джон Рид по-прежнему остаётся героем.
К лету 1917 года отношения Джека и Луизы оправились от кризиса. Работа в воюющей Франции пошла для Луизы впрок. Она «набила руку» как корреспондентка, сыскав репутацию хорошего автора. Именно Луиза Брайант предложила своему супругу вместе отправиться в Россию, где Джон Рид уже бывал. После Февральской (для американцев — Мартовской) революции Россия превратилась в самое притягательное для прессы место. У Луизы были на руках контракты на работу с информационным агентством Херста и респектабельным Metropolitan, отказавшемся от сотрудничества с Ридом. На командировку в Россию деньги пара собирала по друзьям и через журнал The Masses. Луиза Брайант обещала представить читателям «женский взгляд» на революцию в России, а Джон Рид должен был вернуться в профессию специального корреспондента.
Осень революционной России
В 1915 году во время своей второй командировки на фронты мировой войны Джон Рид совместно со своим канадским помощником, иллюстратором Боурдмен Робинсоном провёл почти два месяца в России. Поездка носила характер авантюры. У Рида и Робинсона не было разрешения на работу в России, но было сильное желание его получить. Они въехали через границу Российской империи из Румынии в Буковину в период так называемого «великого отступления» русской армии и оказались в прифронтовой зоне.
В 1914 году русские войска взяли под свой контроль Буковину и Восточную Галицию, населённые славянами земли Австро-Венгрии. Лемберг, переименованный во Львов, успел посетить император Николай II. Джон Рид с Робинсоном двигались от одного населённого пункта Буковины и Галиции к другому в суматохе отступления. В конечном итоге журналистов задержали почти на месяц в городе Холм и отправили в Петроград. Репортёры подпали под подозрение в шпионаже. Несмотря на затянутые разбирательства, Джон Рид был очарован Россией. Впечатления журналиста вошли в книгу «Война в Восточной Европе», увидевшей свет в апреле 1916 года; на русском языке — под заглавием «Вдоль фронта» в 1928 году.
Джон Рид выводил:
«Русские, мне кажется, не так патриотичны, как другие народы. Царское правительство — бюрократия — не внушает массам доверия, оно как бы другая нация, сидящая на шее русского народа».
Джек с Луизой приехали в Петроград аккурат к окончанию корниловского выступления в сентябре 1917 года. Пережив «медовый месяц» русской революции и неудачное летнее наступление Керенского, Россия столкнулась с угрозой военной диктатуры в лице генерала Лавра Корнилова, занимавшего пост главнокомандующего русской армии. Внешне угроза была подавлена легко — отправленные в Петроград Корниловым части были распропагандированы и в город не вошли, а мятежный генералитет Временное правительство поместило под стражу. Для борьбы с корниловцами формировались отряды красной гвардии — революционного городского ополчения в основном из числа рабочих. Активное участие в создании этих отрядов принимали большевики.
После беспорядков июля 1917 года большевистское крыло Российской социал-демократической рабочей партии было объявлено вне закона. Многие важные фигуры партии были арестованы, а её лидер Владимир Ильич Ленин находился на нелегальном положении. В условиях похода Корнилова, желая сплотить революционные силы, Временное правительство выпустило большевиков из тюрем. Идеи большевиков — о скорейшем заключении мира, передаче власти от Временного правительства к Советам и социалистическая программа — приобретали всё больше и больше сторонников. Керенский, наоборот, терял популярность. Заговорили о том, что большевики могут захватить власть.
«Десять дней, которые потрясли мир» VS «Шесть красных месяцев»
Джон Рид и Луиза Брайант ходили по одним и тем же маршрутам и общались с одними и теми же людьми. Произведения Рида и Брайант взаимно дополняют друг друга. У пары получилось осветить революцию с разных ракурсов, и было бы интересно увидеть их сочинения под одной обложкой. Луизе Брайант удалось издать свою книгу про Великую Октябрьскую революцию раньше мужа — ещё в 1918 году. Советская критика называла «Шесть красных месяцев» «яркой, но неглубокой книгой».
Начинается произведение Луизы Брайант как травелог – описан путь пары до Петрограда в момент связанной с корниловским выступлением неразберихи. В отличие от Джона, Луиза концентрировалась на личных впечатлениях. У опытного репортёра собственные замечания и наблюдения – вишенка на торте. Джон Рид – аналитик и ретранслятор, умелый интервьюер и хроникёр, опирающейся на документальную основу. У Луизы Брайант другие достоинства – её повествование жизненное, она уделяет детали быту, социально-политическая составляющая важна в воздействии на повседневность. Хоть Луиза и цитирует документы, пытаясь объяснить политические реалии революционной России, ощущается, что она писала для американской аудитории. Журналистка проводила аналогии и сравнения из американской политической жизни с происходящими в России революционными процессами, что выглядит по прошествии времени как допущение.
«Шесть красных месяцев», условно говоря, делится на две части – событийную и портретную. Луиза Брайант с мужем посетила Всероссийское демократическое совещание и Предпарламент, свидетельствовала о падении Временного правительства непосредственно из Зимнего дворца и документировала единственное заседание Учредительного собрания. Особой журналистской удачей оказалась работа 24–25 октября 1917 года. Луиза Брайант курсировала от одного политического лагеря к другому. Беседа с защищавшими Зимний дворец представительницами женского пола удостоилась сноски и похвалы в «Десяти днях, которые потрясли мир».
Как и Джон Рид, Луиза Брайант общалась с фигурами всего политического спектра Российской империи. Бэкграунд редактора светской хроники предопределял описание. Скажем, если Джон Рид в беседе с Керенским накануне Октябрьской революции, выуживал цитату о том, что возможно, революция в России только начинается, то Луиза Брайант, явно не удовлетворённая формальным интервью, пересказывала слова помощницы Керенского о его слабом здоровье:
«<…> У него серьёзные проблемы с желудком, больное лёгкое и проблемы с почками. Единственное, на что он был способен, – это принимать морфий и бренди <…> Казалось невероятным, что такой человек держит в руках бразды правления великой, бурлящей России».
Подобная примесь «желтизны» помогает интересующемуся революцией читателю составить более комплексное впечатление о Керенском.
Луиза разоблачала пропагандистскую фантазию о том, что большевики были агентами немцев. После Великой Октябрьской революции журналистка писала:
«Самое глубокое предубеждение против Ленина – это то, что его обвиняют в прогерманской позиции. Я, как ни старалась, так и не смогла отыскать никакого тому подтверждения. Всё, что мне удалось узнать о Ленине, привело меня к противоположному выводу: о том, что он планирует крах всех великих германских институтов, особенно прусского милитаризма. Соратниками Ленина в Германии являются Карл Либкнехт и Роза Люксембург, революционеры и заклятые враги германского правительства».
Впоследствии Луиза Брайант даже удостоится чести стать большевистским дипломатическим курьером в Швецию, что она подробно описала в книге. Джон Рид будет сотрудничать с Бюро печати наркомата иностранных дел.
Женский взгляд на революцию
Луиза Брайант исполнила обещание перед читателями The Masses — она представила свой женский взгляд на русскую революцию. Брайант беседовала с ключевыми героинями России 1917 года, принадлежавшими к разным политическим партиям. В «Шести красных месяцах» журналистка представила образы «бабушки русской революции», сподвижницы Керенского Екатерины Брешко-Брешковской, видной кадетки благотворительницы Софьи Паниной, левой эсерки Марии Спиридоновой и, наконец, первой женщины-министра большевички Александры Коллонтай. Луиза описывала их подробно, приводила прямую речь и, кажется, испытывала к каждой из этих женщин симпатию.
Взгляд Брайант не ограничивался очерками о женщинах-лидерах русской революции. Она посещала вербовочный пункт женского батальона русской армии, который располагался рядом со Смольным институтом. Брайант писала о желавших вступить в армию женщинах:
«В прихожей на табуретах сидело с полдюжины девушек. Они были одеты в самые необычные наряды: на одной были танцевальные туфельки и легкомысленный поясок, на другой — французские туфли, на третьей — коричневые туфли на пуговицах и зелёные чулки. Единственным общим для всех были короткие волосы и мужские брюки».
По мнению Брайант, эти женщины «напоминали хор космической оперы на разных этапах наложения макияжа».
Луиза делилась наблюдениями, которые бы подошли для любого женского журнала. Брайант отмечала, что треть женщин Петрограда носила короткие волосы и в этом осаждённом, находящимся на грани голода городе продавались «редчайшие сорта орхидей». Журналистке казалось, что в России нет такого понятия как «мода». «Женский взгляд» Луизы Брайант перекликается с работами других американских журналисток свидетельниц русской революции — Флоренс Харпер и Бесси Битти, изданных «РОССПЭН» в серии исторических источников.
«Зеркала Москвы»
По возвращении из России в апреле 1918 года на Джона Рида и в меньшей степени на Луизу Брайант обрушились обвинения в антиамериканской деятельности. Черновики и записные книжки Джека, отобранные на границе, почти год находились в руках Госдепартамента, поэтому репортёр смог подготовить «Десять дней, которые потрясли мир» к печати только в январе 1919 года. Джон Рид неоднократно выступал в суде в качестве ответчика, его штрафовали и пытались приговорить к длительным срокам. Власти разогнали журнал The Masses, пристанище Джека и Луизы.
Джон Рид превращался из журналиста в политика. Он выступал с лекциями о русской революции по США. Джон Рид участвовал в создании Коммунистической партии США и вошёл в состав Исполкома Коминтерна. Несмотря на активное противодействие, «Десять дней, которые потрясли мир» становились бестселлером. Книга была написана столь универсально, что при переводе она не теряла своей содержательной ценности. Лидеры большевиков, включая Ленина, высоко оценивали произведение журналиста. Джон Рид становится желанным гостем в Москве.
Летом 1920 года после месяца тюрьмы в Финляндии Джон Рид возвращается в Советский Союз. Позже к нему присоединяется Луиза. Но происходит трагедия. В сентябре Джек заболел тифом и умер на руках у своей жены в Москве 17 октября 1920 года. Американский журналист Джон Рид будет похоронен со всеми почестями в Москве в Кремлёвской стене. Почти за три года до этого Рид описывал первые захоронения в Кремлёвской стене — погибших в ходе боёв с юнкерами красногвардейцев в ноябре 1917 года в Москве.
Луиза проведёт в Советской России осень-зиму 1920–1921 года. Гражданская война ещё не завершилась, но власть большевиков уже казалась прочной. По итогам нескольких месяцев в России Луиза Брайант напишет «Зеркала Москвы», портретную галерею очерков о большевистских лидерах, а также затесавшихся в их число патриарха Тихона и бежавшего в РСФСР бывшего османского министра обороны Энвера-паши.
Книжка получались гораздо более обстоятельной, чем «Шесть красных месяцев». Любопытно сопоставлять описание одних и тех исторических личностей в произведениях Луизы Брайант. В 1918 году журналистка писала про Владимира Ильича Ленина, что
«Ленин чистый интеллект, он абсолютно поглощён и сосредоточен, холоден, непривлекателен, нетерпим к тем, кто перебивает».
В «Зеркалах Москвы», вышедшей в 1923 году, Луиза Брайант давала такую оценку личности Ленина:
«Невзирая на любые внутренние бури, он всегда производил впечатление своей внешней безмятежностью — своим спокойствием, величественным, как у китайского Будды. Он без всякой суеты взял власть в свои руки и тут же взвалил на свои плечи бремя мировой оппозиции, гражданской войны, болезней, поражений и даже успехов. Без суеты он на время отошёл от дел и потом спокойно к ним вернулся. Его спокойный авторитет внушал больше доверия, чем любая помпезность. Не знаю ни одного исторического персонажа, способного, как он, в столь тяжёлые дни сохранять абсолютное, поистине аристократическое, самообладание».
В очерках Луиза скорее фокусировалась на своих впечатлениях, приводила детали быта и сплетни, давала психологические характеристики. Она отмечала особенности поведения в профессиональной сфере, связанной с журналистикой, умении держаться. Про Троцкого она писала, что он «самый доступный чиновник, у которого можно взять интервью в Москве».
Журналистка не стесняется быть беспристрастной, она способна и восторгаться, и потешаться над героями. Так, нарком иностранных дел Георгий Чичерин показан как «эксцентричная» фигура, а чекист Якоб Петерс представлен едва ли не сверхчеловеком.
Луизе Брайант удалось составить портрет Энвера-паши, последнего военного министра Османской Империи, человека, ответственного за геноцид армянского народа во время Первой мировой, фигуры для Советской России неожиданной. Сторонник пантюркизма Энвер-паша оказался в красной Москве по недоразумению. Беглеца пытались использовать большевики в деятельности Общества Единства Революции с Исламом. Из этого ничего не вышло. Более того, отправленный для борьбы с басмачеством в Туркестан Энвер-паша перейдёт на сторону повстанцев и будет убит красноармейцами. Джон Рид и Энвер-паша были знакомы ещё по Константинополю. На момент смерти американского журналиста бывший османский министр находился в Москве и затем помогал его вдове. Брайант изобразила Энвера-пашу «социальным львом», которого «будущий историк, вероятно, назовёт Дон Жуаном революции».
Луиза Брайант в конце жизни и после смерти
После смерти Джона Рида Луиза Брайант продолжит карьеру журналистки и останется хранительницей архива покойного мужа. В 1922 году Луиза познакомится с бывшим американским дипломатом Уильямом Буллитом, занимавшим позицию топ-менеджера в кинокомпании Paramount. Буллит хотел экранизировать «Десять дней, которые потрясли мир». Из его замысла ничего не получилось, но в 1924 году Уильям Буллит женится на Луизе Брайант, и вскоре Луиза становится матерью его дочери. Постепенно у Луизы меняются интересы. Она больше не сторонница революционной борьбы за справедливость, а супруга богатого человека с соответствующими атрибутами. Луизу заботят украшения и одежда, она пристрастилась к спиртному. К тому моменту, как Уильям Буллит вернётся на дипломатическую службу и станет послом в СССР в 1933 году, она с Буллитом уже три года как разведена. В 1936 году всеми забытая Луиза Брайант умрёт в копеечном отеле Парижа в возрасте 50 лет.
В Советском Союзе Луизу Брайант будут помнить как супругу Джона Рида. В 1958 году выйдет фильм «В дни Октября», где Джек и Луиза будут второстепенными, но важными персонажами. А в первой половине 1980‑х годы Джон Рид и Луиза Брайант станут важнейшей любовной парочкой десятилетия для мирового кинематографа. В 1981 году выйдет оскароносный фильм «Красные», посвящённый роману журналистов, а через год советский режиссёр Сергей Бондарчук снимет вторую часть дилогии о Джоне Рида «Красные колокола» под названием «Я видел рождение нового мира», вольной экранизации «Десяти дней, которые потрясли мир».
Читайте также:
— Штурм Зимнего дворца. Развенчание мифов;
— Визиты иностранных писателей в СССР 1920–1940‑х;
— Как Москва митинговала в дни Февральской революции.
