Борис и Аркадий Стругацкие — наиболее известные советские фантасты. Общий тираж изданных книг писателей составляет 40 миллионов экземпляров на 42 языках мира. У братьев Стругацких сформировался по-настоящему культовый статус и армия настоящих фанатов. Естественно, произведения писателей не раз пытались экранизировать.
Всего насчитывается восемь фильмов, снятых по мотивам романов фантастов. Большая часть экранизаций является вольной интерпретаций сюжетов Стругацких. Возможно, это объясняется тем, что их проза очень специфична. Расскажем вкратце про наиболее удачные экранизации Стругацких.
1. Отель «У погибшего альпиниста» (1979, реж. Григорий Кроманов)
Что будет, если в антураж классического запутанного остросюжетного романа в духе Агаты Кристи добавить роботов и инопланетян? Получится первый советский фантастический детектив. Режиссёр весьма строго следует сюжету книги, но изменил общий фон: от иронии не осталось и следа, кино оказалось очень меланхоличным. Нагнетая атмосферу неизбежности и запутанности, в развязке фильм ломает «четвёртую стену», напрямую обращаясь к зрителю. Близкий к неонуару, «Отель „У погибшего альпиниста“» можно смело рекомендовать самому искушённому зрителю.
2. Сталкер (1979, реж. Андрей Тарковский)
Самая известная экранизация Стругацких, которая вышла в тот же год, что и работа Кроманова. Легенда советского арт-хауса Тарковский сильно отошёл от изначального сюжета произведения: фактически вся научно-фантастическая часть просто отсутствует в кино. Две главные черты фильма: безупречность визуальных образов (Тарковский уходит от прямого символизма, заставляя «картинку» воздействовать на зрителей посредством эмоций) и религиозно-философский смысл сюжета. «Зона» Тарковского оказывается своего рода испытанием на искренность и чистоту, напрямую говоря то, о чём в романе братья дали лишь намёк.
3. Гадкие лебеди (2006, реж. Константин Лопушанский)
Ученик Тарковского Константин Лопушанский также попробовал себя в экранизации самых известных советских братьев-фантастов. Как и его учитель, Лопушанский редактирует сюжет в сторону умаления научно-фантастической части сюжета, заменяя её философско-мистический компонентом. Насыщенность визуального ряда, изменённая на более мрачную концовка, интересные звуковые решения — пожалуй, одна из самых недооценённых современных экранизаций.
4. Обитаемый остров (2008−2009, реж. Фёдор Бондарчук)
Одна из самых известных экранизаций Стругацких. Бондарчук постарался почти дословно следовать сюжету книги, меняя детали в основном только для того, чтобы уложить приключения Каммерера в два двухчасовых фильма. Пожалуй, один из самых спорных фильмов в нашем списке. Дискуссии о нём выявили интересный аспект: почитатели творчества писателей в своей единодушной критике фильма оказались несогласны с самим Борисом Стругацким. Последнему фильм скорее понравился, чем нет. Так насколько этот фильм, близкий к тексту пересказ сюжета романа, сохранил его атмосферу и смысл? Решать зрителям.
5. Трудно быть богом (2013, реж. Алексей Герман)
Посмертная работа Алексея Германа стала самым нестандартным, наряду со «Сталкером», взглядом на творчество братьев-фантастов. И хоть этот фильм разделил всех любителей Стругацких на два непримиримых лагеря, от себя скромно заметим, что нравится ли вам этот фильм или нет, такая трактовка имеет право на существование. Взгляд Германа-старшего, безусловно, очень субъективный, но этим, пожалуй, он и ценен.
Борис и Аркадий Стругацкие с самого начала имели статус трудноэкранизируемых писателей. Сами произведения братьев весьма сложны как по структуре, так и по смысловому наполнению. Стругацкие предпочитали оставлять концовку произведений открытой, что требует от читателя поиска собственных трактовок и выводов, а от режиссёров — собственных взглядов и художественных решений. Именно поэтому их так трудно экранизировать. Но, уловив смысл, режиссёр способен его передать, частично или полностью изменяя форму сюжета. За это и стоит ценить как творчество самих писателей, так и экранизации их произведений.
Владимир Кадулин, иногда подписывавшийся как Наядин, прославился в Киеве в годы Первой русской революции. В 1905 году он пытался доучиться в художественном училище, что ему не удалось. Однако талант и, главное, желание творить прослеживались уже тогда.
Кадулин начал рисовать сатирические открытки на политические темы. Работы художника пользовались огромной популярностью. Исследователь Евгения Демченко отмечает, что Кадулин сотрудничал не менее чем с десятью изданиями Киева. Художник подписывался вымышленными именами, но его слава распространялась по всей России.
Со временем Кадулин переориентировался и на другие темы: рисовал пасхальные открытки, иронизировал над бытовыми сюжетами, а одной из главных тем творчества художника стало пьянство в различных ипостасях. Даже выводят у Кадулина отдельную «Пьяную серию». К сожалению, данные о Кадулине теряются после 1917 года.
Наиболее примечательны работы, посвящённые студенческой жизни. Открытки издавались с 1910 по 1915 год. Студенты разделены по следующим параметрам: специализация, национальность, убеждения, социальный статус. Бытовые сценки из жизни студентов посвящены, в первую очередь, любви в разных её проявления. Художник выбрал ряд характерных типажей, актуальных и по сей день, изобразил их ярко, достоверно, но в то же время иронично.
Чтобы поддержать авторов и редакцию, подписывайтесь на платный телеграм-канал VATNIKSTAN_vip. Там мы делимся эксклюзивными материалами, знакомимся с историческими источниками и общаемся в комментариях. Стоимость подписки — 500 рублей в месяц.
Гражданская война в Испании и роль Советского Союза находятся где-то на периферии сознания человека, увлечённого историей. Последние годы в научно-популярном информационном поле тема помощи СССР Испанской республике умалчивается, 30‑е годы Советского Союза в плоскости внешней политики — это всецело пакт Молотова — Риббентропа, подлинное значение которого, как Тильзита XX века, подменяется идеологической чушью о союзнических отношениях Гитлера и Сталина. При этом забываются все предшествующие события 30‑х годов.
Тем не менее Гражданская война в Испании (1936 — 1939) имеет колоссальное значение как для мировой, так и для отечественной истории. Кровавое противостояние на европейской окраине оказалось прологом Второй мировой войны. Некоторые советские офицеры уже тогда, за несколько лет до начала Великой Отечественной войны, столкнулись на поле брани с немецкими фашистами. Многие из них погибнут на далёкой испанской земле. Война в Испании, освещаемая подробно в прессе, напоминала советским гражданам о Гражданской войне в России и революции. Предшествующая началу противостояния политическая неразбериха, заграничные интервенты и остервенелая жестокость. Кажется, ни одна из европейских стран не была так близка Советскому Союзу, как героически терпевшая крах Испанская республика.
Испания первой половины XX века: как случилась Гражданская война
От былой славы «золотого века Испании» остались лишь память и исторические здания. Когда-то самая большая империя мира в новый XX век входила, потеряв последние заокеанские колонии в ходе бесславной испано-американской войны 1898 года. Поражение было воспринято как национальная катастрофа. Но основным ощущением «поколения 1898 года» была не жажда реванша, а разочарование и социальная апатия.
Испания конституционной парламентской монархии испытывала перманентный политический кризис. Министры сменялись с завидной регулярностью. Официальные политические партии — либералы и консерваторы — не удовлетворяли интересы населения. Ставка делалась на военных, которых было огромное количество, особенно офицеров. Постепенно формировались политические партии нового типа — социалисты, коммунисты. Самой большой популярностью из новых партий пользовались анархисты. Ещё в 1910 году был основан анархистский профсоюз CNT, который был одной из самых старых и сильных анархистских организаций мира. Численность CNT стабильно составляла несколько сотен тысяч участников, а в годы Гражданской войны достигла двух миллионов.
Другая важная особенность Испании заключалась в том, что культура заговора была очень развита в стране. Ряд либеральных, условно прогрессивных деятелей состоял в масонских ложах, наиболее деятельные и влиятельные анархисты состояли в тайной организацией FAI. Заговор военных был вполне нормальным явлением. Впоследствии эта особенность сыграет решающую роль в истории Испании.
Наиболее устойчивый режим первой половины века — диктатура Примо де Риверы (1923—1930) сформировалась именно в результате военного заговора. Были запрещены фактически все политические партии прежней Испании, но в то же время первые годы правления в Испании наблюдался некоторый экономический рост, появилась современная инфраструктура (хорошие шоссейные дороги и железнодорожное сообщение отмечали наши добровольцы в своих мемуарах). Недолгое время режим Примо де Риверы способствовал экономическому росту Испании, однако экономический кризис рубежа 1920—1930‑х годов вынудил диктатора отойти от дел. Примо де Ривера через несколько недель после отставки умер. Примечательно, что его сын, Хосе Антонио, станет основателем движения испанских фашистов — фалангистов, осуществлявших идеологическую поддержку Франко.
В 1931 году произошла испанская революция, в результате которой утвердилась Вторая Испанская республика. Некоторые историки, например Хью Томас, объединяют события 1931 по 1939 год в единый исторический период. По своей сути, Вторая Испанская Республика представляла собой политическую систему постоянной турбулентности. Постепенно происходил разлом внутри общества, который впоследствии вылился в Гражданскую войну. Республику сотрясали кризисы и восстания как с правой, так и с левой стороны. Наиболее яркие — заговор испанского генерала Санхурхо с правой стороны (основные участники избежали наказания или были помилованы) и Астурийское восстание шахтёров, которое было жестоко подавлено Франко, тогда ещё верным генералом Республики.
Катализатором для противоречий стали выборы в кортесы (испанский парламент) 16 февраля 1936 года. В ходе выборов сформировались две политические коалиции «Народный фронт» (социалисты, коммунисты, левые республиканцы, либералы) и «Национальный фронт» (умеренные правые из CEDA, монархисты, фалангисты). Выборы с незначительным разрывом выиграл «Народный фронт». Фактически после победы «Народного фронта» началась волна политического насилия. Особенно резонансными были убийства левого офицера Кастильо и профашистского депутата Сотело за считанные дни до мятежа. Именно тогда в Мадриде произошли первые столкновения.
Гражданская война в Испании началась с путча, произошедшего в ночь с 17 на 18 июля 1936 года. О заговоре военных слухи начали циркулировать сразу же после победы Народного фронта на выборах. Заговорщики рассчитывали с помощью верных вооружённых офицеров и солдат, которые были в каждом гарнизоне и части, быстро захватить власть по всей стране. Плацдармом для мятежа Франко, Мола и Санхурхо, ключевых фигур испанских реакционных сил, послужило Марокко. Для Франко, влиятельного молодого генерала, Марокко было его вотчиной, в 20‑е годы он подавил восстание там. Республиканцы держали его в стороне от Марокко. Именно там удалось мятежникам закрепиться. Однако в самой Испании мятежникам не удалось моментально захватить власть.
СССР, Русское зарубежье и Испания до Гражданской войны 1936—1939 годов
О каких-то намёках на официальные отношения между Испанией и СССР при конституционной монархии говорить не приходится. Разве только режим Примо де Риверы активно интересовался возможностью закупать в СССР бензин. Испания являлась далёким краем, однако история и культура которого были хорошо известны в СССР. Формально дипломатические отношения между Советским Союзом и Испанией были установлены только в 1933 году, в Испанию послом отправился бывший нарком просвещения знаменитый Анатолий Луначарский. Однако по дороге в Мадрид Луначарский умер. Фактически дипломатические отношения между Испанией и Советским Союзом были установлены только после начала Гражданской войны. Посланники СССР, полпред Марсель Розенберг и Владимир Антонов-Овсиенко, прибыли в Мадрид в августе 1936 года.
Информация о жизни в Испании поступала от журналистов. Михаил Кольцов, корреспондент «Правды», ставший впоследствии одним из важнейших представителей Советского Союза в воюющей Республике, был автором ряда репортажей, знакомивших читателей с жизнью Испании. В 1933 году статьи Кольцова были изданы в книге под заглавием «Испанская весна». Писал об Испании и Илья Эренбург, другой влиятельный советский журналист. В целом, бытовало представление об Испании как о стране, где фашистский режим Примо де Риверы был смещён в интересах испанской короны, а затем Вторая республика подарила угнетаемому народу надежду. Правда, советские публицисты были строги и к Республике.
Вот что пишет Илья Эренбург в декабре 1931 года:
«Республика закрыла короны тряпьём, она переименовала улицы, она переменила бутафорию. Актёры те же. Им даже незачем разучивать новые роли. Правда, ввиду экономии некоторым офицерам пришлось выйти в отставку, но отнюдь не монархистам — нет, чересчур беспокойным мечтателям. Старые королевские полицейские охраняют республиканский порядок. Что ни день, они арестовывают рабочих. Как встарь, они убивают „смутьянов“».
СССР влиял на коммунистическую партию Испании, которая входила в Коминтерн, международную организацию, с помощью которой Советский Союз проводил политику за рубежом. Образ Советского Союза как общества будущего тиражировался как основной элемент агитации коммунистической партии. В Коминтерне состояла Коммунистическая партия Испании, образованная выходцами из Испанской социалистической рабочей партии (PSOE, или ИСРП). Головная партия PSOE, многие партийцы которой хоть и симпатизировали Советской России, в Коминтерн не вступила. Тем не менее коммунистическая партия, хоть и усилившая свои позиции после победы Народного фронта на выборах 1936 года, до момента начала войны имела весьма ограниченную популярность среди испанцев, уступая на левом фланге и социалистам, и анархистам. Численность Коммунистической партии к концу 1936 года достигла 300 тысяч человек, что по испанским меркам 30‑х годов немного.
Важно сказать, что создание коалиции «Народного фронта» входило в замыслы Коминтерна. В 30‑е годы концепция немедленной всемирной революции сменилась идеей об участии коммунистических партий в парламентах. Основная причина — противостояние крепнувшему фашизму. В этой связи с начала того же 1934 года всем коммунистическим партиям Европы было предложено использовать «буржуазную парламентскую демократию», пока она не будет заменена «пролетарской демократией».
Советская Россия воспринималась народом Испании как Эльдорадо для всех угнетённых. Реакция на революцию была бурной, события в России 1917 года вдохновили испанцев и каталонцев на ряд протестов, стачек и даже столкновений с властями. Некоторые историографы выделяют так называемое большевистское трёхлетие в Испании. Соответственно, высшие слои Испании воспринимали образ СССР враждебно как угрозу сложившемуся порядку.
Стоит отметить, что в Испании даже не оформилась полноценная община русских эмигрантов. Русских эмигрантов было несколько десятков. В основном это были бывшие белогвардейцы, служившие в иностранном легионе. Они были участниками некоторых организаций русской эмиграции. Среди них был некто Иванов, участвоваший в расстреле Астурийских шахтёров, впоследствии этот Иванов будет служить у франкистов. В целом, русские эмигранты в Испании тяготели к правым кругам.
Реакция на начало Гражданской войны
Гражданская война в Испании, начавшаяся с военного заговора генералов Франко и Мола, с первого своего дня широко освещалась в советской прессе. Практически сразу в Испанию отправился в качестве корреспондента Илья Эренбург из Парижа, а Михаил Кольцов присоединился чуть позже, осенью 1936 года. Начали публиковаться очерки из Испании. Очерки — это главный формат советской международной журналистики тех времён. Авторы, участники информационной войны, сочетали черты репортажа, публицистики и некоторых явных форм агитации. Кольцов и Эренбург сотрудничали с главными газетами Советского Союза — «Правдой» и «Известиями».
Выражением отношения советского народа к войне в Испании стал митинг 3 августа 1936 года. Митинг прошёл в Москве на Пушкинской площади и собрал 150 тысяч человек, причём демонстрация носила полуспонтанный характер, решение о митинге в поддержку Республики было принято утром того же дня (об этом утверждает Михаил Кольцов). Ораторы призывали оказать всяческую помощь Республике. Рабочие коллективы начали собирать гуманитарную помощь и деньги для Республики, а военнослужащие отправлять заявки о просьбе записаться добровольцем. Именно митинг 3 августа стал стартом их испанской биографии.
Вот как описывает митинг Михаил Ботин, советский доброволец-зенитчик:
«Стотысячный митинг москвичей и гостей столицы, собравшихся 3 августа 1936 года у стен древнего Кремля, проходил под лозунгом „Прочь руки фашистов от республиканской Испании!“. С пламенной речью обратился к труженикам первый секретарь Всесоюзного Центрального Совета Профсоюзов СССР Николай Михайлович Шверник. Он сказал, что трудящиеся всего мира с глубочайшим волнением и тревогой наблюдают за событиями в Испании. Это чувство тревоги вызывается тем, что в Испании борются два непримиримых лагеря. С одной стороны — лагерь фашизма, ничем не прикрытой зверской реакции, мракобесия и форсированной, подготовки новой братоубийственной мировой бойни. С другой стороны — лагерь демократии, свободы, сторонников мира, отстаивающий жизненные интересы всего человечества, объединяющий под знамёнами единого фронта всех, кому дороги завоевания человеческой культуры».
Советские граждане активно жертвовали деньги и собирали продовольствие для Испании. Исследователь Николай Платошкин заявляет о следующих цифрах:
«По инициативе работниц московской „Трёхгорной мануфактуры“ в начале сентября 1936 года начался сбор денег для оказания продовольственной помощи женщинам и детям Испании. За несколько дней поступило 14 млн рублей. К концу октября 1936 года на 47 млн рублей в Испанию было отправлено 1 тыс. тонн сливочного масла, 4200 тонн сахара, 4130 тонн пшеницы, 3500 тонн муки, 2 млн банок консервов, 10 тысяч комплектов одежды. Испанским детям полюбились сгущённое молоко и баклажанная икра из далёкой России. Женщины с гордостью показывали советские продукты соседям. Всего за время гражданской войны в фонд помощи Испании советские люди собрали 274 млн рублей».
Со временем, когда дела Республики были совсем плохи, Советская Россия приняла детей испанских коммунистов. После окончания Гражданской войны 500 испанцев переедут жить в Советский Союз.
Сообщество Русского зарубежья разделилось. Наиболее реакционные и самые правые круги русской эмиграции поддержали Франко. В реакционной эмигрантской прессе даже курсировали слухи о том, что мятеж в Марокко подняли русские эмигранты. В целом же, русская эмиграция в духе европейского общественного мнения поддерживало Республику. Была и позиция принципиального нейтралитета. Вот что писал влиятельный публицист Русского зарубежья и военный историк Антон Керсновский:
«Когда, наконец, мы поумнеем и перестанем распинаться за чужих? С какой стати и почему проливаем потоки слёз и чернил во имя какой-то совершенно ненужной, чуждой и безразличной нам Испании? И если бы только слёзы и чернила! Нашлись русские люди, русские офицеры, пошедшие проливать свою кровь на поля Ламанчи, выручая потомков Дон Кихота, — ту самую русскую кровь, проливать которую за чужие интересы они не имеют права, ибо скоро она может понадобиться Матери-России».
Добровольцы: кто они
Стоит разделить советских добровольцев на две категории — на советников и военные специалистов. Советниками, безусловно, являлись лица, прикомандированные, исполнявшие приказы руководства, в их случае можно слово «добровольцы» закавычить.
Советские добровольцы — это в большинстве своём кадровые офицеры, которые изъявили желание участвовать в помощи Испанской республике. Порядок был такой: либо по партийной линии, либо военному руководству отправлялось заявление о желании помочь Республике.
Стоит сказать, что официально военная помощь Испании со стороны Советского Союза началась в сентябре 1936 года. Процитируем исследователя Платошкина:
«По представлению Наркомата обороны политбюро ЦК ВКП(б) приняло 29 сентября 1936 года решение о проведении операции Х — так было названо оказание военной помощи Испании. Корабли, перевозившие оружие в республику, именовались „игреками“. Главным условием операции была определена ее максимальная секретность, и поэтому все действия координировало Разведуправление Генштаба РККА».
Военные советники были прикреплены к крупным военным подразделениям. Были и главные советники, прикомандированные к Республиканской армии, которые координировали действия всех военных специалистов и советников. Главными советниками поочерёдно были старые большевики Ян Берзин, Григорий Штерн и Кузьма Качанов. Первый будет расстрелян во время репрессий 1937 года, а второго и третьего расстреляют в первые месяцы Великой Отечественной войны по сфабрикованному делу.
Вот как описывает один из военных советников, в будущем маршал, Кирилл Мерецков то, чем ему приходилось заниматься:
«Советники предлагали испанскому командованию идею операций. Если идея принималась, то советники разрабатывали планы операций. Если принимался план, они писали проекты оперативных приказов и обучали ответственных за это лиц штабной работе. Затем приходилось обучать высший комсостав решать оперативные проблемы, средний комсостав — тактике и показывать, как учить своих солдат. Советники участвовали в формировании и организации всех интернациональных и ряда испанских бригад, а затем нередко водили их в бой, особенно в первых сражениях, чтобы показать офицерам, как нужно управлять подразделениями в бою».
Военным советникам запрещалось участвовать в военных операциях, в отличие от военных специалистов.
Военные специалисты занимались как обучением испанских военных, так и непосредственно участвовали в военных действиях. Это были танкисты, зенитчики, диверсанты, лётчики. Они отправлялись в Испанию с техникой, произведённой на советских заводах. Формировались смешанные экипажи из советских и испанских военных.
Кроме того, нужно отметить и политэмигрантов, проживавших в Советском Союзе и бежавших от фашистских режимов. Это были выходцы из Италии, Германии, Венгрии, Болгарии, часто работавшие в структурах Коминтерна. Среди были и военачальники: например, генерал Лукач (псевдоним писателя и революционера Бела Франкля, известного в Советском Союзе как Матвей Залка); итальянский лётчик, зверски убитый франкистами, Примо Джибелли получил звание Героя Советского Союза; несколько лет в Советском Союзе прожил и знаменитый Энрике Листер, военачальник коммунистических отрядов Республики.
Отправлялись советские добровольцы двумя путями — либо поездом через Польшу во Францию, а далее через границу, изображая из себя гражданских, на поездах в Барселону, либо по морю из Одессы в портовые города Испании (в первую очередь, в ту же Барселону — это был важный перевалочный путь).
Всего побывало в Испании около четырёх тысяч советских добровольцев, 200 человек из которых погибли. Была частая ротация кадров. Одновременно в Испании находилось не более 600 советников и военных специалистов. Все советские граждане действовали в Испании под вымышленными именами.
Добровольцы были и среди русских эмигрантов. Большая часть (от двухсот до тысячи) сражалась в рядах Республики. Среди них был родственник эсера Бориса Савинкова — Лев, полковник царской армии, приятель Анны Ахматовой — Владимир Глиноедский, поручик Остапченко и многие другие. Отправку добровольцев из числа русских эмигрантов курировала Вера Гучкова-Трэйл, дочка лидера октябристов Гучкова. Она этим занималась с ведома ОГПУ. Как считалось, участники войны в Испании на стороны Республики русские эмигранты могли вернуться на родину. 42 эмигранта, воевавших на стороне Республики, после окончания Гражданской войны стали гражданами Советского Союза.
Ехавший через Польшу военный советник, ставший героем Сталинграда, а в 1936 году лейтенант Александр Родимцев описывает содержание белоэмигрантских газет, издававшихся в Польше:
«Пёстрые, броские заголовки привлекали внимание. Графиня Перковская публиковала свои воспоминания о Петербурге. Барон Невельский соглашался продать достойному преемнику коллекцию русских лаптей. На последней страничке помещена короткая информация о мятеже в Испании, о добровольцах, пробирающихся через Пиренеи. Автор, пожелавший остаться неизвестным, призывал сверстников кровью, пролитой в Испании, искупить вину перед Родиной, получить разрешение вернуться домой».
Родимцев также рассказывает о том, что было много украинских добровольцев, которые сформировали роту имени Тараса Шевченко.
Вот что пишет Родимцев:
«Особенно много было украинцев, эмигрантов из западноукраинских земель, находившихся в составе буржуазной Польши. Они были вынуждены в поисках работы переселиться во Францию, Бельгию, Аргентину и другие страны. Хлебнувшие немало горя, познавшие прелести „буржуазного равноправия“, добровольцы из Западной Украины, преодолевая множество препятствий, пришли на помощь своим братьям по классу — рабочим и крестьянам. Была даже сформирована украинская рота имени Тараса Шевченко. Украинских добровольцев насчитывалось около тысячи человек. Многие из них знали испанский язык и работали переводчиками. Необходимость конспирации скрыла от нас их истинные имена».
Впоследствии в своих мемуарах Родимцев описывает, как под видом эмигранта-добровольца Савченко в частях оказался лазутчик барон Скрынник, только случай помог Александру Родимцеву не попасть под пулю барона. Барон Скрынник будет расстрелян. Эта история свидетельствует, что было много желавших поражения Испанской Республике в числе русского эмигрантского сообщества.
Действительно 72 русских эмигранта отправились воевать с республиканской армией Испании. Идеологическое обоснование их поступка заключалось в том, что они продолжали Гражданскую войну, начатую в России против коммунистов. Среди франкистских добровольцев были многие титулованные военные, вроде генерала Анатолия Фока, который и инициировал отправку белоэмигрантов на сторону мятежников. Реакционная белоэмигрантская пресса называла мятежников «испанскими корниловцами». Стоит сказать, что также называл франкистов и Лев Троцкий. В штабе франкистов даже была идея создать русское военное подразделение, но она была отвергнута и русские белоэмигранты сражались в рядах карлистов, радикальных монархистов, наиболее реакционных даже по меркам фракистской пёстрой коалиции правых сил.
Советский след в Испанской гражданской войне
Стоит разделить на три типа участия Советского Союза в Гражданской войне в Испании: военное (как непосредственное, так и поставками), политическое и дипломатическое.
Официально поддерживали официальную законную власть в Испании только две державы — Советский Союз и Мексика. Либеральные режимы Западной Европы воздержались от помощи как одной, так и другой стороне, несмотря на то что общество в большинстве своём поддерживало республиканцев. Германия и Италия же отправили десятки тысяч военнослужащих в поддержку Франко, а также множество самого современного вооружения.
Военное участие
Помогать Испании оружием было решено уже в августе 1936 года. За время войны грузы доставлялись через порты Аликанте, Барселона и Картахена, а также французские порты Гавр и Шербур, откуда контрабандой (формально большую часть войны испано-французская граница была закрыта) по железной дороге грузы доставлялись в Испанию.
Первый советский корабль с военными грузами прибыл 25 сентября 1936 года. А лётчики готовили аэродромы ещё с начала сентября. В аэродромы начали доставляться самолёты И‑15 и И‑16, а затем бомбардировщики СБ (они поставлялись в том числе через Мексику — неофициальное название «катюшки») и P‑Z («наташки»).
В начале октября 1936 года в Картохену доставили первые советские танки Т‑26, которые называют лучшей боевой машиной Гражданской войны в Испании. Также прибыли советские танкисты. Всего за время войны таких танков было поставлено в количестве 50 машин. Другой вид танка, БТ‑5, их было поставлено около ста боевых единиц. Также доставлялись бронемашины моделей БА‑3 и ФАИ.
Всего было доставлено, по разным данным, от 648 до 1003 самолётов, от 360 до 600 танков, 60 бронеавтомобилей, 1186 до 1555 орудий, 340 миномётов, 20486 пулемётов, 497813 винтовок, 862 миллиона патронов, 3,4 миллиона снарядов, 110 тысяч автомобилей, 4 торпедных катера.
Три советских корабля, перевозивших грузы в Испанию, были потоплены. Но Советскому Союзу удалось главное — вооружить армию Испанской республики.
Советский Союз, безусловно, помогал не безвозмездно. В Одессу был отправлен золотой запас Республики, на сумму примерно в 2,3 миллиарда пессет или 788 миллионов долларов. Это было три четверти золото-валютных запасов Испании. В переводе на сегодняшние деньги, по мнению исследователя Еремея Парнова, сумма составляет около 40 миллиардов долларов. Сумма кажется астрономической. Однако СССР ещё и выдал Республике кредит на сумму в 85 миллионов долларов.
Советские военные специалисты сыграли важнейшую роль при обороне Мадрида. Вовремя подоспевшая военная помощь спасла город, который находился в осадном положении. Мадрид был взят только после окончания Гражданской войны франкистами, а самая сложная ситуация октября — декабря 1936 года была разрешена с помощью советских военных и вооружения. Важно отметить советских танкистов, которые под руководством комдива Дмитрия Павлова и полковника Поля Армана, нанесли решительное поражение франкистам, что помогло избежать взятия бывшей столицы Испании (на время Гражданской войны она была перенесена из Мадрида вначале в Валенсию, а затем в Барселону). Их действия за время войны были беспрецедентны. В один из дней танкистам Армана удалось повоевать на десяти различных участках фронта. Советские танкисты проявили себя героически. Командир взвода Семён Осадчий совершил первый в мире анковый таран. С ходу врезавшись в итальянский танк «ансальдо», он смял его и столкнул в ущелье. Произошло это неподалёку от Мадрида. Через 10 дней после подвига Осадчий погибнет. Всего 21 советский танкист получит звание Героя Советского Союза.
Не меньший героизм проявили и советские лётчики. 28 октября 1936 года они начали бомбардировку войск мятежников неподалёку от Мадрида. Для франкистов это был шок. Это был дебют бомбардировщиков СБ, которые получат наименование «катюшки» или «Софья Борисовна». В ходе обороны Мадрида советская авиация и артиллерия осуществляли совместные действия. В боях за Мадрид октября — декабря 1936 года советские лётчики уничтожили 63 самолёта врага в воздушных боях и 64 разбомбили на франкистских аэродромах. Советские пилоты сражались по всему фронту. Всего их было, по утверждению испанского историка Миральеса, 772 человека, 99 из их числа погибли. 35 лётчиков-добровольцев были удостоены звание Героя Советского Союза.
Особое внимание следует уделить диверсантам, отряды которых формировались из числа испанских солдат и воинов интернациональных бригад. Диверсии как военный метод скептически оценивало руководство Испанской армии, однако диверсанты доказали свою полезность, отправляясь глубоко в тыл врага. Диверсантами руководили знаменитые специалисты Хаджи-Умар Мамсуров и Илья Старинов. Хаджи-Мамсуров, имевший псевдоним «полковник Ксанти», стал одной из легенд Гражданской войны в Испании. Диверсантам удалось совершить ряд операций среди которых пущенный под откос поезд под Кордовой, взорванный мост под Аликанте и выведенный из строя с помощью взрыва тоннель под той же Кордовой.
Политическое участие
Влияние Советского Союза на политику в республиканской Испании сильно преувеличивают. Советское руководство в лице Сталина, Молотова и Ворошилова прямо заявляло премьеру Испании Ларго Кабальеро, которого прозвали испанским Лениным:
«Вполне возможно, что парламентский путь окажется более действенным средством революционного развития в Испании, чем в России».
Более того, коммунисты во время Гражданской войны были одной из самых умеренных сил предельно радикализировавшейся Республики. Они выступали, в отличие от анархистов и троцкистов-поумовцев, против обобществления частного имущества и земли. Все политические вопросы, по мнению коммунистов, должны были быть отодвинуты на задний план и решаться после войны. Коммунисты считались самой дисциплинированной партией и главной опорой в армии.
Однако стоит отметить, что в Испании действовала организация под названием SIM, которая по своим функциям напоминала НКВД. Это была тайная полиция, орган в условиях гражданской войны жизненно важный. Именно тайная полиция сыграла свою роль при разгроме POUM, организации известной по всему миру тем, что к ней примыкал Джордж Оруэлл. Это была структура в духе троцкизма, выступавшая за отмену частной собственности и критиковавшая коммунистов с левых позиций. К SIM был прикомандирован представитель НКВД Орлов. Впрочем, разгром POUM был исключением, обусловленный тем, что троцкизм коммунистическими партиями, входившими в Коминтерн, фактически приравнивался к фашизму.
Дипломатическое участие
На международной арене единственным европейским защитником Испании был Советский Союз. Левое правительство Леона Блюма в Париже пыталось оказывать помощь Республике, но это было незначительно и очень недолго. Либеральные демократии выступали с позиций невмешательства в дела Испании. То есть легитимное правительство, против которого восстала армия, не имела возможности закупать вооружение. Политика правительств шла вразрез с общественным мнением Франции, Великобритании и США. Только в Париже на митинг вышло 300 тысяч человек. В Великобритании, согласно соцопросам, порядка 75 процентов населения поддерживало Республику. Тысячи добровольцев отправлялись в Испании и вступали в Интербригады.
Англией был инициирован созыв международной организации Комитета по невмешательству в Испанские дела, который остроумно прозвали «комитетом по вмешательству». В эту структуру входило 27 государств. Однако основные вопросы обсуждались подкомитетом в составе Англии, Франции, СССР, Германии, Италии, Чехословакии, Бельгии, Швеции и Португалии. Военные из трёх стран (Германии, Италии и Португалии) открыто сражались на стороне Франко: итальянцев до 150 тысяч, немцев до 50 тысяч и португальцев до 20 тысяч прошли через Испанскую гражданскую войну. Единственное, чего добивался комитет, — это регулярные дипломатические ноты. В целом, Комитет по невмешательству соответствовал политике западных демократий по замирению Муссолини и Гитлера, которая привела ко Второй мировой войне.
Значение
Учитывая сложившиеся обстоятельства, фактическое отсутствие армии, наиболее боеспособные части которой выступили на стороне мятежников, прямую военную помощь, которую оказывали франкистам Гитлер, Муссолини и Салазар, невозможность официально закупать вооружение, кажется удивительным, что Республика продержалась два с половиной года. Более того, на момент капитуляции, Республика контролировала треть страны и недотянула полгода до начала Мировой войны, на которую рассчитывали республиканские лидеры. Республиканцы демонстрировали фантастическую стойкость.
Роль Советского Союза сложно недооценить. Государство смогло наладить поставки вооружения через весь континент несмотря на неблагоприятную обстановку: рыскающие фашистские суда и подлодки. Более ощутимую поддержку оказать было сложно. Советский Союз действовал на два фронта. В эти же годы Советский Союз оказывал помощь китайцам, воевавшим с Японией. При этом помощь Китаю была заметно меньше, чем Испании.
О полноценном участии советских войск на стороне Республики не могло быть и речи. Это сложно было сделать с точки зрения логистики. Вопросы возникали даже в связи с переправкой нескольких сотен человек.
Важно сказать несколько слов о политических репрессиях, которые коснулись ряда советских добровольцев из числа военных советников. Причина, по которой они были репрессированы, не связана с Испанией ни коим образом. Военная элита была сломлена из-за мнимого или не очень заговора Тухачевского. К сожалению, политическое руководство имело вполне резонные основания (другое дело, что эти основания были частично сфабрикованы) полагать, что из маршала Тухачевского может получиться советский Франко. И можно только жалеть о том, что в преддверии Великой Отечественной войны и в первые её месяцы многие опытные героические военные были расстреляны.
Тем не менее сотни советских военных из числа военспецов смогли получить бесценный боевой опыт. Родимцев, Малиновский, Кривошеин, Арман, Мамсуров, Старинов, Батов, Кузнецов и другие будут сражаться против фашистов уже в Советском Союзе.
Бонус. Интересные факты, связанные с Гражданской войной в Испании
1. Гражданская война в Испании началась и закончилась с заговора военных. Республиканский полковник Касадо осуществил пронунсиаменто (такое специальное слово для обозначения заговоров) с целью добиться более достойных условий капитуляций. Более достойных условий не добился, но сохранил себе жизнь.
2. «Пятая колонна», как известно, стало общеупотребимым выражением после Гражданской войны в Испании. Так назывались франкисты, действовавшие в тылу Республики. Только в Мадриде таких агентов было около 20 тысяч и они сидели в прямом смысле по посольствам. Когда советские добровольцы и испанская служба безопасности нагрянули в финское посольство, откуда часто стреляли, то обнаружили там 2,000 человек, никто из которых не имел отношения к Финляндии.
3. В августе 1936 года, как известно, проходила Олимпиада в Берлине. Рабочее движение организовало параллельную Олимпиаду в Барселоне, которая была основным соперником Берлина за место проведения Олимпиады. Барселонская альтернативная рабочая Олимпиада должна была пройти с 19 по 26 июля 1936 года. Состояться полноценным соревнованиям помешало начало мятежа. Столкновения начались на улицах Барселоны 19 июля, примерно в одно время с маршем спортсменов. Атлеты приняли участие в подавлении мятежа и стали первыми иностранными добровольцами в рядах республиканцев. С этих атлетов ведёт своё начало движение Интербригад.
4. В составе Интербригад был батальон имени Авраама Линкольна. Его до самой смерти возглавлял чернокожий Оливер Лоу, что было беспрецедентно по меркам 30‑х годов даже для левого движения.
5. Главный роман об Испанской войне — «По ком звонит колокол» Эрнеста Хемингуэя. Прототипом главного героя книги Роберта Джордана поочерёдно называли трёх советских диверсантов Старинова, Мамсурова и Кирилла Орловского, но на самом деле прототипом Джордона была американский еврей Алекс из отряда Старинова. Проще с другими героями: генерал Гольц — это генерал Штерн, а Карлов — это образ на основе двух исторических деятелей — публициста Михаила Кольцова и Александра Орлова. Отель Гейлорд, описанный в романе действительно существовал в Мадриде с тем же названием и там действительно собирались советские советники, военные специалисты и добровольцы со всех стран мира.
6. В романе «По ком звонит колокол» есть один персонаж, фигурировавший под своим именем, — это французский деятель Коминтерна и руководитель Интербригад Андре Марти. В романе он грозит расправой персонажу под именем Карлов. В действительности публицист Михаил Кольцов, про которого говорили, что он ярый сторонник Сталина, был расстрелян после доноса Марти.
7. Михаил Тухачевский и Франксиско Франко встречались. Произошло это в Лондоне в январе 1936 года, за полгода до начала заговора. Михаил Тухачевский возглавлял советскую делегацию на траурной процессии по случаю смерти английского короля Георга V, Франко представлял Испанию.
8. Это была очень жестокая война, но существовало одно негласное правило, которое очень удивляло советских добровольцев. Воюющие тщательно соблюдали сиесту и давали друг другу пообедать.
9. Сын одного из лидеров коммунистической партии Испании, Ибаррури Долорес, известной по всему миру под прозвищем Пассионария, Рубен Долорес погибнет под Сталинградом, сражаясь в Красной Армии.
10. До смерти Франко в 1975 году у Советского Союза не было дипломатических отношений с Испанией. Тем не менее Франко ненароком помог сборной Советского Союза стать чемпионом Европы по футболу в 1960 году. Франко строжайше запретит сборной своей страны участвовать в четвертьфинальном матче Кубка Европы против сборной Советского Союза. Сборной СССР была присвоена победа.
Список использованной литературы
Николай Платошкин, Гражданская война в Испании 1936 — 1939 гг. М., 2005
Хью Томас, Гражданская война в Испании. 1931–1939 гг.
Евгений Халдей, фотокорреспондент ТАСС, стал свидетелем ключевых событий Великой Отечественной войны. Росший на Донбассе, он с ранних лет начал увлекаться фотографией. Мальчик в 12 лет смастерил свою первую фотокамеру: объективом послужила линза из бабушкиных очков, а корпусом — обычная картонная коробка. На эту камеру Халдею удалось заснять городскую церковь.
Затем подростком Халдей начал работать на заводе. Там он продолжал заниматься своим хобби. Халдей фотографировал заводскую жизнь и занимался самообразованием. Агитбригада завода заинтересовалась юным фотографом, Халдей начал участвовать в оформлении стендов, а со временем — сотрудничать с агентствами «Прессфото» и «Союзфото».
В 17 лет, в 1933 году, Евгений Халдей уже был штатным фотографом газеты «Сталинский рабочий», а чуть позже — «Социалистического Донбасса». Фотограф постоянно участвовал в конкурсах, на которых был среди призёров. В 1936 году 20-летний Халдей отправился в Москву и начал работать в фотохронике ТАСС. Халдей путешествовал по СССР, снимал грандиозные советские стройки, также ездил на Памир, где ощутил советскую восточную экзотику. Однако жизнь фотографа, как и всей страны, круто изменилась 22 июня 1941 года.
Евгений Халдей прошёл всю войну. 22 июня он был в Москве, где запечатлел толпу, слушающую знаменитую речь Молотова. Практически сразу после этого он отправился на Северный флот, впоследствии он был в Ростове-на-Дону и в Севастополе, участвовал в штурме Новороссийска, а затем вместе с Красной армией освобождал Европу — Румынию, Югославию, Болгарию, Австрию и Венгрию. И вот уже делает Халдей свой знаменитый снимок с флагом над Рейхстагом. Впрочем, для фотографа война закончилась не 9 мая 1945 года — Евгений Халдей фотографировал Нюрнбергский процесс.
После войны, в 1948 году, Халдей был уволен из ТАСС. Фотограф попал под удар из-за кампании против космополитов. Была вынужденная пауза в карьере фотографа. Затем он начал фотографировать для «Правды» и некоторых других изданий. Халдей был живой легендой и образцом для подражания. В 1978 году состоялось открытие его первой персональной выставки в Севастополе. В 1990‑е его творчеством заинтересовались за рубежом: были выпущены две биографические книги, посвящённые фотографу, а также появился документальный фильм.
За два года до смерти, в 1995 году, Евгений Халдей получил титул «Рыцаря ордена искусств и литературы» на фестивале во французском Перпиньяне. Умер Евгений Халдей в Москве 6 октября 1997 года.
Представим подборку наиболее ярких фотографий, снятых Халдеем с 1934 по 1946 год.
Отечественное телевидение в девяностые и первой половине нулевых уделяло особое внимание современной музыке. Когда-то существовали два полноценных музыкальных телеканала — поначалу культовое MTV и более простецкое Муз-ТВ. Кроме этого, у больших федеральных каналов имелись свои музыкальные редакции, регулярно выпускающие интересные программы.
Ныне музыкальные каналы также можно отыскать на кабельном телевидении, но зрителей у них не больше, чем у телеканалов про охоту и рыбалку. Уровень их сомнителен и далёк от того, что выпускалось десять лет назад. Вспомним несколько особо примечательных телепередач, которые формировали вкусы, документировали происходящее и просто очень задорно развлекали.
Программа «А» (ЦТ СССР, РТР, ТВ-Центр; 1989–2000)
Сейчас, спустя уже 15 лет после того, как программа прекратила выходить в эфир, букву «А» можно расшифровать как отсылку к академическому подходу. Настолько тщательно создатель проекта Сергей Антипов, человек со стереотипной внешностью представителя советской научной интеллигенции, относился к рок-музыке. Историю позднесоветского и русского андеграунда можно писать на основе обширного архива программы.
Программа «А» не имела ярко выраженного формата, даже хронометраж постоянно менялся, но неуклонно соблюдались два условия — концертные выступления и интервью с музыкантами. Она предоставляла эфир самым неоднозначным артистам эпохи — Егор Летов рассказывал о «царстве Божьем на земле», Олди играл концерт в лесопарковой зоне, «Свин» из «АУ» устраивал перформанс на сцене. Однако же главными героями для Сергея Антипова были Борис Гребенщиков и Юрий Шевчук. Обозревалась и зарождающаяся в 90‑х альтернативная сцена: были репортажи и выступления артистов фестиваля «Учитесь плавать», с первым телевизионным концертом в эфире программы выступали «Кирпичи».
Музыкальный ринг (Пятый канал, РТР; 1984–2000)
Программа имела две ипостаси. Изначально, в перестроечное время, в названии данной программы «рингом» называлось место выступления артистов. Музыканты — преимущественно выходящие из тени рокеры — выступали на сцене, напоминающей арену цирка. После каждой песни они попадали под обстрел из каверзных вопросов от зрителей разных возрастов и социальных групп. Градус дискуссии был очень высок.
При второй ипостаси уже в 1990‑е годы ринг стал местом противоборства музыкантов. Победителя определяли с помощью голосования. Поп-артисты сменили перестроечных рокеров. Из примечательного: у программы появился клон на НТВ с названием «Музыкальный ринг НТВ».
МузОбоз (Первый канал, 2×2, ТВ‑6; 1991–2000)
Главным вестником отечественной поп-музыки, которая ещё не получила обидного наименования «попса» (помнится, поп-музыку называли просто попсом), был «МузОбоз». Расшифровывается наименование как «Музыкальное Обозрение». Выходец из команды «Взгляда» Иван Демидов решил запустить музыкальную программу новостного характера.
Формат стандартный — клипы, репортажи, интервью. «МузОбоз» устраивал сборные концерты различных поп-звёзд по городам и весям. К слову, он отправился с концертами в Прибалтику, где русские получили статус неграждан; программа была обвинена чуть ли не в том, что являлась имперским знаменем России.
«МузОбоз», кочевавший по разным каналам, но ассоциирующейся с ТВ‑6, стал настоящей академией для молодых журналистов. Именно в этом телепроекте начали работать Отар Кушанашвили и Лера Кудрявцева, настоящие звёзды отечественного ТВ. А сам Иван Демидов, благодаря своему безукоризненному имиджу, стал фигурой культовой. Рэпер Slim уже в нынешнем десятилетии зачитывал: «невозмутим как Иван Демидов на МузОбозе». И поживший слушатель прекрасно понимал это сравнение. Сейчас Иван Демидов телевидением не занимается, а занимается политикой и является чуть ли не самым приятным лицом «Единой России».
Дрёма (ТВ‑6; 1997–1998)
Подзаголовок проекта, не продержавшегося и полугода на телевидении, но оказавшегося очень влиятельным и запоминающемся, звучал так — «народная программа». Ночное музыкальное шоу, запущенное на ТВ‑6, было каким угодно, но только не народным. На экране чередовались лишённые сюжета безумные действия, отдаленно напоминающие человеческое общение, с клипами андеграундных артистов.
Ведущие «Дрёмы» — Анфиса Чехова и Владимир Епифанцев. Анфиса Чехова, только появившаяся на ТВ, эксплуатировала свою сексуальность, задорно флиртуя с Епифанцевым в стрип-баре. Владимир Епифанцев, тогда ещё длинноволосый музыкант индастриал-коллектива «Собаки Табака» (режиссёром передачи был его коллега по группе Роберт Остролуцкий), выглядел чуть ли не как маньяк. Позже и Епифанцев, и Чехова превратятся в звёзд в выбранных амплуа: Епифанцев — как главный экспериментатор и арт-террорист страны, а Анфиса Чехова станет одной из самых известных секс-див.
Кафе «Обломов» (НТВ, РТР; 1994–1997)
Шоу Артемия Троицкого и шоу имени Артемия Троицкого. На момент запуска передачи «Кафе „Обломов“» Троицкий — главный музыкальный критик России, непререкаемый авторитет, автор бестселлера «Рок в Союзе», распространявшегося в том числе самиздатом и под разными заглавиями. На основе мнения Троицкого, известного не только в России, но и на Западе, составлялись списки выезжающих на заграничные фестивали музыкантов, он дружил с Аллой Борисовной, то есть значение его личности было весьма велико ещё в Советском Союзе.
К середине 90‑х Троицкий мог позволить сделать элитарную программу с вальяжными высоколобыми рассуждениями и передовыми западными артистами. Троицкому давал интервью Дэвид Боуи, в одном из выпусков появился даже Юрий Хой (с Надеждой Бабкиной). Главная функция программы, безусловно, просветительская, иногда Артемий Кивович отжигал, но это случалось редко. Смотреть исключительно музыкальным гикам.
Акулы пера (ТВ‑6. TV Jam; 1995–1998, 2009–2010, 2012)
Звёзды под прицелом. Прообразом телепрограммы послужил, безусловно, «Музыкальный ринг». Именно там зрители задавали самые неприятные вопросы приглашённым артистам. В «Акулах пера» зрителей заменили профессиональные спрашивающие — журналисты, в основном из печатных зданий, а градус вопросов повысился ещё сильнее. Вёл программу музыкальный обозреватель «МК» Илья Легостаев.
Гостями «Акул пера» были как русские рокеры, так и представители так называемой попсы. Одним из самых резонансных выпусков стала программа с участием группы «Мальчишник» и первым выступлением Дельфина в качестве сольного артиста. «Акулы пера» дважды пытались реанимировать на интернет-канале TV Jam, с журналистами общались уже герои новой эры, вроде Смоки Мо и Гуфа. Однако на данный момент программа закрыта.
12 злобных зрителей (MTV; 1999–2009)
Одна из самых важных программ MTV классического периода. Формально «12 злобных зрителей» — это переработанный западный формат. Тем не менее, в отличие от оригинала, российский вариант расцвел яркими красками и просуществовал почти до самого закрытия большого российского MTV.
«12 злобных зрителей» считали самым демократичным шоу. Студенты и школьники, журналисты и музыканты в возрасте от 15 до 25 лет — редко кто был старше — оценивали клипы артистов в диапазоне от главных эмтивишных звёзд до какого-то совершенно запредельного трэша, вроде группы «Ахи-Вздохи» (кто слышал этот хит хоть раз, не забудет его никогда). «12 злобных зрителей» внесли вклад и филологический — слово «отстой» стало общеупотребимым.
Программа выходила с промежутками целых десять лет. Имеет смысл смотреть только выпуски с ноября 1999-го по январь 2002-го, которые вела харизматичная Яна Чурикова. После её ухода программа потускнела и в ней произошли дурацкие преобразования.
Антропология (Телеэкспо, НТВ; 1997–2001)
Слово «Антропология» на рубеже 1990–2000‑х годов ассоциировалось с Дмитрием Дибровым. Улыбчивый ростовчанин, проработавший к моменту запуску программы на телевидении почти 20 лет, мог разговорить любого. Формально «Антропология» не являлась исключительно музыкальной программой. Это были задушевные полуночные беседы и живые выступления. На «Антропологии» могли выступить такие артисты, как «Я и друг мой грузовик», «Нож для фрау Мюллер» или «Пеп-си». То есть все богемные фавориты. Не обходилось и без Бориса Гребенщикова.
Земля–Воздух (ТВС; 2002–2003)
ТВС наследовал частоту арт-хаусного ТВ‑6, а «Земля–Воздух» — программу «Акулы пера» в немного изменённом варианте. Музыканты выступали перед сотрудниками всех ключевых российских радиостанций (был разброс от «Радио Шансон» до «Эха Москвы»). История программы оказалась лаконичной — фактически один сезон. Впрочем, и сам телеканал просуществовал чуть больше года.
Ведущими были Антон Комолов и — внимание — Василий Уткин. На программу, кроме вечных Бориса Гребенщикова и Андрея Макаревича, не боялись позвать и только появившуюся группу «Каста». Особенно любили группу НАИВ. Чача был участником программы и как эксперт, и как музыкант.
SHIT-парад (Biz-TV, MTV; 1997–2007)
«SHIT-парад» — это хит-парад наоборот, худшие клипы недели. Программа предвосхитила своё время и вполне органично смотрелась бы на телеканале «Перец». Фактически «SHIT-парад» представлял собой первую подборку мемов со смешными комментариями ведущих. Были у программы свои фавориты или мальчики для битья, вроде Крестова или Алексея Вишни, попадало и группе «Психея». В те годы, когда программа шла, был бум всякого рода чартов, на MTV показывали хит-парады каждый день. «SHIT-парад» же воспринимался отрезвляюще.
Показательно, что «SHIT-парад» почти полностью был скопирован на Муз-ТВ под названием «Пип-парад». Любопытно и то, что программа, которая ассоциируется исключительно с MTV начала нулевых, впервые начала выходить ещё в 1997 году на Biz-Tv, предшественнике MTV.
Основанный в 1923 году журнал Time является самым популярным общественно-политическим изданием США. Начиная с 1927 года, Time определяет человека года, наиболее влиятельную фигуру в международной политике. Периодически звания человека года удостаивается некий собирательный образ. Среди тех, кого журнал Time называл человеком года, были Иосиф Сталин (дважды), Никита Хрущёв, Юрий Андропов, а также Михаил Горбачёв (как «человек десятилетия») и Владимир Путин.
Time, среди прочего, интересовался жизнью и политикой в СССР. Как следствие, на его обложках появились более 50 советских деятелей — политиков, учёных или военных. Среди героев обложки были и малоизвестные персоны: например, партийный функционер Фрол Козлов, учёные Евсей Либерман и Александр Несмеянов. Представим ряд обложек, на которых изображены советские деятели за весь период существования СССР.
Долгожданный российский парламентаризм, появившийся в 1905 году благодаря Манифесту об учреждении Государственной думы и знаменитому Манифесту 17 октября, был воспринят с энтузиазмом. Введение выборного законодательного органа было одним из требований революции 1905 года. Правда, первая Государственная дума Российской империи надежд не оправдала и просуществовала всего 72 дня. Однако начала формироваться политическая культура российского общества — и политический юмор как её элемент.
Над политическими партиями, которые либо зарождались, либо переходили на легальную основу, начали подшучивать. К примеру, в преддверии выборов в первую Думу 25-летний московский художник Евгений Соколов нарисовал карикатуры на стереотипных представителей партий всего политического спектра империи и примкнувшего к ним пролетариата. На основе этих рисунков были выпущены открытки, которые пользовались популярностью среди публики.
Торгово-промышленная партия Российской империи
Октябрист (Союз 17 октября)
Кадет (Конституционно-демократическая партия)
Собирательный образ представителей партий типа Союза русского народа и Русской монархической партии
Бытует неверное представление, что в советские годы рекламы не существовало. На самом деле рекламная индустрия в СССР развивалась довольно активно. Фактический старт производства рекламы совпал с нэпом — этапом восстановления народного хозяйства после Гражданской войны с помощью активного участия частного капитала.
Реклама в печатных изданиях начинает публиковаться с 1921 года — первой газетой, ставшей принимать рекламные объявления за деньги, стали «Известия». Уже в 1923 году доход «Известий» на 2/3 будет состоять из рекламных денег. При наркоматах открывались рекламные агентства — «Двигатель», «Промреклама», Мосторгреклама. Рекламные агентства специализировались на разных носителях и тематике. Ставил цели перед рекламной индустрией сам Анастас Микоян:
«Задача советской рекламы в том, чтобы дать людям точную информацию о товарах, находящихся в продаже, помочь им сформулировать новые требования, привить новые вкусы и запросы, стимулировать продажи новых видов товаров и объяснить способы их использования потребителю».
В индустрии рекламы трудился звёздный дуэт Маяковский — Родченко. Знаменитый поэт работал в качестве копирайтера, а не менее знаменитый фотограф — как дизайнер. Реклама, созданная Родченко, даже была удостоена серебряной медали Международной выставки декоративного искусства и художественной промышленности в Париже в 1925 году. Маяковский впоследствии изложил свой подход к рекламе в статье «Агитация и реклама».
Однако всё вышесказанное относится к 20‑м годам. В течение же «грозных» 30‑х реклама также развивалась, причём существовал сегмент рекламы, рассчитанной на самую взыскательную аудиторию. Тому свидетельство — журнал «Театральная декада», который выходил с 1935 по 1937 год. В издании публиковались рецензии на спектакли, анонсы, материалы про московские театры.
Последние четыре страницы журнала, а также задняя обложка были отданы на откуп рекламодателям. Основную аудиторию журнала составляли высокообразованные москвичи-театралы. Современные рекламисты обозначили бы эту публику «премиум-аудиторией». Рекламировались рестораны с джазовыми оркестрами, импортное вино, туалетная вода и так далее. Данные рекламные объявления позволяют приоткрыть завесу тайны над московской повседневностью грозных 30‑х годов. И прямо скажем, в несколько иных красках воспринимается мобилизационное суровое предвоенное время. Люди всегда хотели быть красивыми, вкусно питаться и весело проводить время.
Рестораны
Гранд-Отель — это составная часть нынешней гостиницы «Москва», ныне известная как Four Seasons Hotel Moscow. Яков Скоморовский — известный деятель джаза, трубач и, как бы выразились сейчас, автор саундтреков к кинофильмам.
В знаменитые московские гостиницы отобедать зазывали не только постояльцев. А также там можно было потанцевать.
Кавказские рестораны — это вечная московская классика.
Досуг
Похоже, скачки были одним из самых популярных видов развлечений Москвы 1930‑х годов.
Советским туристам, помимо довольно обыденных курортных мест, вроде Крыма, Селигера и Кавказа, предлагалось посетить Заполярье и Днепрогэс.
Торговля
Примечательно, что в Москве 30‑х годов существовали круглосуточные магазины.
Существовали и специализированные магазины с чаем и кофе. Занятно, что в рекламе указано дореволюционное название улицы.
Были и специализированные магазины с фруктами и овощами.
Метро, как известно, было открыто в 1935 году и сразу же превратилось в площадку для торговли. Причём среди торговых точек были и аптеки.
К одежде в 30‑е годы относились очень бережно.
14 магазинов с трикотажем!
Ювелирные магазины 30‑х годов имели черты ломбардов.
Были в Москве и столь распространённые ныне ярмарки по продажи одежды и аксессуаров.
Косметика и лекарства
Ныне лекарство витаминол также используется для лечения рахита, но не у людей, а у кроликов.
Советская туалетная вода и косметика рекламировались с упоминанием заграничных марок, но при этом производились в СССР.
Продукты питания
Токай — это белое десертное вино, названо по наименованию горного массива в Венгрии и Словакии.
Соевые соусы использовались не только для суши.
Производство чая в Грузии ведёт свою историю ещё со второй половины XIX века.
Весьма изобретательно подошли создатели к рекламе пончиков.
Искусство
Довольно интересная афиша событий для всех, кто увлечён театром. Есть даже давно позабытый формат мероприятий — диспут.
Не будем забывать, что данные изображения взяты из журнала «Театральная декада», чья аудитория принадлежала к числу ценителей искусства.
Кто такой Веня Д’ркин — молодой поэт и музыкант родом из 1990‑х, так и не переживший эту эпоху и умерший в 1999 году в возрасте 29 лет? Можно ли его направление причислить к бард-року? В чём смысл его псевдонима? Об этом рассказывает очерк нашего автора, современного поэта Александра Скубы.
В статьях о российской рок-музыке общим местом являются слова о логоцентричности данного направления. Вначале было слово, которым сокрушали города и останавливали реки. Многие меломаны брезгливо относятся к русской рок-музыке как к подвальной, вторичной и эпигонской. Данные сентенции сложно назвать безосновательными, однако высокопарные рассуждения на этот счёт суть вкусовщина.
В конце 80‑х годов в ходу отечественной рок-прессы было полузабытое выражение «бард-рок». В том смысле, что барды взяли в руки электрогитары и запели своё КСП, цитируя мелодические стандарты западных кумиров. Отчасти это утверждение верно, потому что семантика русской рок-словесности во многом коренилась в традициях советской авторской песни.
Несмотря на то что к бардам сегодня относятся, как правило, с усмешкой, напомним, что Высоцкий, Визбор и Галич тоже относились к этому направлению. Зачастую ироничный взгляд на авторскую песню мотивируется тем, что существенная часть современных бардов застряла внутри своего микромира. Тексты их песен стали не чем иным, как перебором различных клише, кочующих из текста в текст.
С другой стороны, такое утверждение вполне применимо к любому стилю — нескольких действительно талантливых авторов всегда будет окружать значительное количество посредственностей. Проблемы авторской песни состоят в том, что это изначально маргинальный стиль. Попадание талантливого барда в обойму даже в контексте андерграундной среды усложняются тем, что отношение к человеку с гитарой у публики изначально предвзято — «Ну, что там? Лыжи у печки ты обнимаешь нежно?».
Однако в любом стиле есть самородки. Таким был Веня Д’ркин (настоящее имя — Александр Литвинов). В отличие от бард-рокеров 80‑х, Веня был скорее рок-бардом. Основой семантики песен Д’ркина была поэтика русского рока, цитаты из бардов там были вторичны. Например, в песне «Молодой пожарный» легко читается ирония над агрессивной манерой пения Егора Летова, в «Мышином марше» — бытовые эзотерические образы, свойственные БГ, а в целом проблематика песен характерна скорее для среды хиппи, интеллектуальных неформалов, нежели чем для походников.
Сам псевдоним Литвинова — Веня Д’ркин — прекрасно гармонирует с содержанием его песен. Веня — да, это же Веничка Ерофеев, задумчивый выпивоха, проводящий жизнь в блужданиях между станциями, эпохами и страницами романов. Фамилия порой пишется как Дыркин, но это неверно, так смак пропадает. Дыркин-то Дыркин, но зачем об этом всерьёз распространяться? Нетипичная для аристократического уха буква «Ы» прикрыта апострофом, что придаёт псевдониму какой-то нездешний флёр.
Надо сказать, сам Д’ркин был мастером стилизации. Есть множество авторов, темами песен, которых являются разнообразные события: от военных действий до покупки лошади в колхозном хозяйстве. При этом зачастую все эти песни проговариваются с одной интонацией, лексика практически не меняется и получается какая-то частушечная акынщина. Сама по себе история может быть интересной, смешной и оригинальной, но предсказуемость и монотонность образов убивает самый неординарный замысел, исполнителю попросту перестают верить.
У Д’ркина все слова били точно в цель. Если смешно, то до колик, если страшно, то до холода, прохаживающегося по спине, если грустно, то до слёз. Самое странное, что Веня жил не в Москве и не в Петербурге, а в Луганске — казалось бы, так далеко от того, что сейчас принято называть «дискурсом». Именно эта отдалённость провинциальных музыкантов от тусовки с её законами и табу во многом предопределяет их самобытность. Они переосмысляют музыкальную среду в соответствии с собственным бытием, что делает их творчество отличным от общего течения.
Мертвенный пепел лун в трауре неба,
Перхотью буквы звёзд — моё имя,
Чтобы его прочесть — столько вёрст…
В песнях Д’ркина очень часто сквозит чувство, которое возникает, когда некуда, нечего, незачем и некому. Когда просто пережимается кислород, но надо идти. Не на бой, не на плаху, а куда-то. Странное подтрунивание над абсурдными сторонами человеческой жизни — раз — и сменяется невыносимым, тёмным одиночеством, которое простирается невыносимо далеко.
При этом ты понимаешь, что кислород перекрыт, а дышать надо. Не можешь дышать, так других научи. Покажи, если можешь, как, они, может, сумеют. Дело ведь вовсе не в том, что всё очень плохо, дело в том, что порой действительно всё очень плохо. Ты этого совсем не ждёшь, а оно накрывает тебя с головой. Дело же вовсе не в том, что так будет всегда, так что и двигаться никуда не надо. Наоборот, двигаться жизненно необходимо, двигаться как можно быстрей, иначе плохо будет. Тьма у Д’ркина бывает непроглядной, злой и колючей, а на душе всё равно легко. Потому что внутри тепло.
И тут в пору сокрушаться: почему в стране живут такие люди, пишут такие песни, а в телевизоре — эти… Да потому, что такие люди, как Д’ркин — живут, а эти — в телевизоре. Что с них взять-то?
В реальной жизни Александр Литвинов был учителем, работал на стройке, выступал на разных фестивалях неформальной песни. Был женат, имел сына, дружил с известными в узких кругах музыкантами Александром Непомнящим и Геннадием Жуковым.
В принципе, ценность его творчества заключается во многом в том, что Веня Д’ркин и Александр Литвинов — это один и тот же человек. Песни Д’ркина — это песни про Литвинова. Конечно, не без украшательства. Но, с другой стороны, почему бы и нет? Разве никому никогда не хотелось выйти из трамвая не на надоевшую до боли остановку, где поликлиника, а на улицу жаркого Рио-де-Жанейро. Или никого бы не обрадовал жираф, работающий кассиром в местном клубе? Главное — мечтать и верить, остальное приложится.
Чувак в клёшах, чувак в клёшах дорогу перешёл,
А это значит, что ишо всё будет хорошо.
Многие песни Д’ркина были очень веселыми. На фоне повсеместной скотской жизни Д’ркин позволял себе элегантную иронию, которая никогда не переходила в цинизм. Это очень важное качестве человека — сохранить изначальную самость на фоне тотальной бесталанности и похабности. В эпоху всепобеждающего кабака Д’ркину удалось сохранить дух милых провинциальных варьете, утончённых и вместе с тем немного неуклюжих.
В этом плане его творчество во многом рифмуется с песнями московского барда Александра О’Шеннона. Тот же апостроф в фамилии, то же ироническое декадентство, то же внутренне одиночество, сквозящее тут и там.
Д’ркин был очень бытовым поэтом, видевшим умирающую провинцию в её алкогольном делирии. В мире Венички был не только героический Нибелунг или охотящийся за сигаретными бычками никотиновый маньяк, но и вполне конкретный гопник, насилующий малолетку Весну.
По сути, жизнь любого постсоветского неформала — это вечное бегство. Бегство от гопников, от строгих родителей, от провинции и метрополии, от юности и от взросления, от казённых речей, подвального мата и прочих проявлений хроноса, космоса, эроса, расы, вируса. Бегство на флэты и фесты, в Хибины, в Кастанеду или Маркеса, в анархисты или хиппи, безответственно и остервенело, в такт пронзительному вою Янки Дягилевой или Аллена Гинзберга, домой. Д’ркин был таким же фантазёром-беглецом, который, вместо того, чтобы петь стандартный набор известных любому стареющему подростку тех лет песен на вечеринках, зачем-то выдумал себе роль непризнанного большого поэта, коим и стал.
Про Д’ркина было написано много статей, мол, гений, мол, не разглядели, мол, не то время. Но дело ведь совершенно не в этом. Ни про Высоцкого, ни про Башлачёва, ни про многих других талантливых поэтов никак нельзя сказать, что их не разглядели. С другой стороны, 90‑е были трагичны во многом своей иллюзорной свободой. Параллельно журналисты и культурологи сформировали иконический ряд отечественной рок-музыки, в котором не нашлось место для множества самобытных авторов. Рок-музыка коммерциализировалась, а усилий попечителей молодых дарований, какими были в то время, например, Юрий Шевчук или Александр Скляр, не хватало на то, чтобы объективно оценить всех незамеченных ранее самородков. Поэтому многих действительно не оценили.
Хотя почему не оценили? Вряд ли музыканты, подобные Д’ркину, должны собирать стадионы и давать мессианские интервью многотиражным изданиям. Для таких людей главное — быть услышанными теми, кто действительно услышит и прочувствует. Журналист Лев Гончаров верно написал в журнале «Контркультура» о Янке Дягилевой: «Если вдруг выйдет пластинка Янки, то это будет уже не Янка, а пятьдесят, скажем, тысяч одинаково бездушных кусков пластмассы». Для людей, подобных Д’ркину, важно просто говорить, именно поэтому они не пытаются играть в кошки-мышки ни с масскультом, ни с генсеками андерграунда.
Чистой водой мчится домой твоё ладо.
Среди дорог, забитых травой, мой путь светел.
Видимо, последние 30 лет — это действительно не то время, которому нужен свой Высоцкий, единый, монолитный, бесспорный. Мы стали то ли слишком разными, то ли слишком циничными, то ли дело и в том, и в другом. Веня умер в 29 лет, от рака, в одной из подмосковных больниц. Друзья всем миром собирали деньги на операцию — не смогли. К умирающему Д’ркину заходил известный продюсер, хотел, чтобы его подопечная исполняла песни Вени, на что тот съязвил, мол, единственное, что может предложить поэту большой город — это акт публичного мужеложства.
Казалось бы, зря, казалось бы, логичный финал заведомо проигранной игры, но нет, всё не зря. Это становится ясно на каком-то фестивале, куда ты ехал через всю страну. На часах уже восемь вечера, ты приходишь в свой лагерь, приветствуешь всех неизменным добрым утром и тут твои друзья, а с ними и ты, начинают петь про непохожую на сны или кошку в окрошке. Следовательно, Венино послание было и принято, и считано своими. А другие — пусть их, всем мил не будешь. Нам остаётся повторять:
Маршал железной дороги, маршал железной дороги,
Где твоя гвардия, брошенная на произвол?
Маршал железной дороги, маршал железной дороги,
Почему ты так рано ушёл?
Эксперименты советских руководителей по строительству дивного нового мира коснулись практически всех сфер человеческой жизни. Жилище как нечто для каждого человека предельно личное также стало важным компонентом социального строительства. После революции привычный уклад жизни крупных городов изменился. Их наводнили крестьяне, приехавшие на заработки. Новым горожанам, разумеется, необходимо было где-то жить…
Жилищные условия стали диктовать особый механизм поведения: для того, чтобы получить желанные квадратные метры в ситуации их крайнего дефицита, необходимо было как следует послужить на благо действующей власти. Поскольку масштабного строительства в первые годы после революции не происходило, поиск жилья для пролетариата оказывался неизбежно связан с ухудшением условий для людей, считавшихся зажиточными.
Все операции с недвижимостью в ранний советский период контролировались специальными органами, в том числе органами безопасности (ЧК, НКВД). По собственной инициативе советский гражданин не мог ни продать, ни разменять свою квартиру, ни построить дом — таким образом, привязанность к месту жительства стала для людей почти стопроцентной.
А вот обнаружить в один прекрасный день новых жильцов в своей квартире человек небедствующий мог легко. Это идеально вписывалось в представления советских властей о правильном укладе жизни. Советские люди хотя и должны были существовать коммунами, но по собственной инициативе в подобные стаи почему-то сбиваться не торопились. В связи с этим властям приходилось ускорять ход процесса.
Вождь мирового пролетариата Владимир Ленин самолично сформулировал принцип, по которому и стали действовать советские руководящие органы: богатой считается та квартира, в которой комнат столько же, сколько жильцов, или больше.
Стоит понимать, что комната комнате бывает рознь. Те граждане, кого новые власти считали зажиточными, имели наглость жить в комнатах площадью в два, три, а то и больше десятков квадратных метров. С этим необходимо было что-то делать, поэтому сразу после революции был определён метраж так называемой «нормальной комнаты», подходящей для советского человека. На взрослого с ребёнком до 2 лет полагалось 10 квадратных метров, а если дитя уже в возрасте от 2 до 12 лет, то на него давали дополнительно ещё 5 метров. В больших комнатах сделали перегородки — в каждую из получившихся ячеек, как правило, селили одну семью. Так в Советском Союзе возникли коммунальные квартиры.
В 1919 году норму скорректировали — с 10 метров норма на одного взрослого была снижена до 8. По факту в 1920‑е годы даже такие скудные показатели в реальности не обеспечивали. В 1926 году в Москве на одного человека приходилось в среднем 5,2 квадратных метра, по стране же почти 6. Новые квартиры, которые возводили в 20‑е и 30‑е годы, также заселяли из расчёта по одной семье в комнату, при том, что средняя «трёшка» редко имела площадь более 50 квадратов.
Ещё одним форматом строительства стали дома-коммуны — они, как правило, возводились для работников определённых предприятий и по сути своей мало чем отличались от казарм. В идеальном мире советских архитекторов жилец такого дома мог пользоваться всей общественной инфраструктурой и не задумываться об обеспечении личной. Не надо готовить на собственной кухне, ведь вопрос питания решает общая столовая. Душевые и ванные также не обязательны, ведь есть общественные бани.
Эксперимент с домами-коммунами достаточно быстро свернули из-за плохой реализации утопической идеи. Жить на всём готовом советским гражданам оказалось сложно.
Строительство востребованных и сегодня «сталинок» происходило начиная с 1935 года вплоть до перехода к массовому панельно-кирпичному строительству. Архитекторы, с одной стороны, делали достаточно индивидуальные проекты, с другой — отказывались от излишеств в оформлении. Стоит разделять номенклатурное жильё, то есть качественно сделанные дома, возводившиеся в тот период для государственного руководства, и массовое — последнее было проще и дешевле.
С началом Великой Отечественной войны перед советской властью встала новая проблема, связанная с обеспечением граждан жильём. Крупные столичные предприятия эвакуировали вглубь Центральной России, на Урал и ещё дальше. Вместе с производственными мощностями переезжали и все сотрудники предприятий, селить которых было особенно некуда. Распределение жилой площади работало из рук вон плохо, в связи с этим популярным среди новоприбывших граждан стал самозахват жилья. Например, в Ростове-на-Дону в 1943 году самовольно захваченными числились 1345 квартир в 6 районах города. Новые жильцы, поселившиеся во временно пустовавших квартирах, как правило, не заботились об имуществе прошлых хозяев дома, а власти не могли на должном уровне контролировать эти процессы.
В первые же годы после войны на высшем уровне декларируют принцип: должные жилищные условия для семьи — это не комната, а отдельная квартира. Исходя из такого правила с этого момента начнёт работать советское домостроение, однако, обеспечить отдельным жильём всех желающих ему так и не удастся. Проблема существования коммунальных квартир станет бичом советского общества, в некоторых же городах останется актуальной и в XXI веке. Так, например, в исторической части Петербурга ещё живы около ста тысяч коммуналок. С одной стороны, квартиры на несколько семей в европейском городе-миллионнике кажутся страшным пережитком, с другой — обеспечивают жителям регионов возможность дёшево приобрести или арендовать жильё.
В послевоенное десятилетие стало очевидно, что решить проблему с нехваткой жилья могут только радикальные меры. Именно такие в 1957 году и провозгласил Никита Хрущёв. В СССР началась затяжная эпоха панельного домостроения. Новые дома на окраинах с тесными проходными комнатами росли необычайно быстро. Согласно проектам, прозванные в народе «хрущёвками» здания должны были стать временным жильём лет на 30. Вместо них позднее хотели построить другие, более капитальные дома, однако, падение советского строя распорядилось с его архитектурным наследием иначе.
В «хрущёвках» была незначительно скорректирована норма обеспечения жилья: теперь это уже 9 метров на человека. Правда, добиться организации личного, интимного пространства в проходных комнатах по-прежнему было сложно. Не способствовала этому и плохая звукоизоляция, позволявшая узнать все подробности о жизни соседей сверху, снизу и сбоку. Тем не менее, своих результатов программе строительства жилья массовых серий добиться удалось — западные специалисты подсчитали, что к 1970 году в новые дома переехали 126 млн советских граждан.
С начала 70‑х «хрущёвки» перестали строить в Ленинграде, в остальных городах страны их возведение происходило вплоть до конца 80‑х годов. В городе на Неве заменой им стали так называемые «дома-корабли» — проекты серии 1‑ЛГ-600. Назвали их так за сходство с круизными лайнерами — линии окон у зданий были сплошными, как на палубе морского туристического судна. Замена «хрущёвкам», правда, оказалась так себе — жители «кораблей» жаловались, в частности, на крайне тонкие стены, которые не спасали от холодного северного ветра, и маленькую площадь кухни — около 6 метров.
Попытку сделать доступное жильё ещё и комфортным по всему СССР предприняли при Леониде Брежневе. Имя этого генерального секретаря, как и его предшественника, оказалось увековечено в названии серии жилых домов. Новые дома массовых серий имели несколько отличий от пилотного проекта — в них появились лифты и мусоропроводы, а также раздельные санузлы. Площади квартир, правда, больше не стали. Однокомнатная квартира могла иметь площадь в 22 квадратных метра, а четырёхкомнатная каким-то чудом втискивалась в 58.
Нововведением брежневского периода стали также дома гостиничного типа, в которых были лишь очень малогабаритные «однушки», а то и вовсе то, что сейчас принято называть студиями — комнаты с выделенной нишей для приготовления пищи. В последнем случае места для того, чтобы поставить полноценную ванну не хватало, поэтому в совмещённом санузле ставилась ванна сидячая. Как правило, в домах-«гостинках» была коридорная система, а число комнат на одном этаже могло превышать 40.
Впоследствии различные экспериментальные серии жилья вырастали в отдельных российских городах. Домами своих, особенных, серий застраивались окраины Москвы и Ленинграда, крупных региональных центров. На смену типовым проектам всё чаще стали приходить индивидуальные. Облик советских городов становился всё более разнообразным.