ПреКраснодар: десять неформальных символов современного Краснодара

От
Давид Домкратов
-

Совре­мен­ный Крас­но­дар — один из самых быст­ро­рас­ту­щих горо­дов Рос­сии, в кото­рый еже­год­но пере­ез­жа­ют тыся­чи чело­век. Здесь всё быст­ро меня­ет­ся, и если в вашем пред­став­ле­нии Крас­но­дар — это «собач­ки­на сто­ли­ца», каза­ки, южно­рос­сий­ский говор с «шо», фри­ка­тив­ным «гэ» и сло­ва­ми типа «кулёк», то ваши поня­тия уста­ре­ли. Мы пред­ла­га­ем узнать о непа­рад­ном Крас­но­да­ре и его достопримечательностях.

Проб­ки и пона­е­хи, совет­ский кино­те­атр и совре­мен­ный парк, Музы­каль­ный и музы­кан­ты — в пред­две­рии Дня горо­да куба­но­ид Давид Дом­кра­тов рас­ска­зы­ва­ет о деся­ти сим­во­лах совре­мен­но­го Краснодара.

«Аврора»

Кино­те­атр «Авро­ра» постро­и­ли ещё в 1967 году, а послед­ние десять лет он нахо­дит­ся на рекон­струк­ции, что не меша­ет ему до сих пор оста­вать­ся одним из сим­во­лов совре­мен­но­го Краснодара.

Кино­те­атр «Авро­ра». Конец 1990‑х — нача­ло 2000‑х годов

Сей­час тер­ри­то­рия кино­те­ат­ра ого­ро­же­на забо­ром и выгля­дит непре­зен­та­бель­но. Одна­ко люди до сих пор назна­ча­ют встре­чи «на „Авро­ре“», а ста­ро­жи­лы вспо­ми­на­ют, как ходи­ли на пре­мье­ры, ели вкус­ную и дешё­вую пиц­цу в кафе, игра­ли в «Плей­стей­шен» напро­тив касс, ката­лись на скей­те у памят­ни­ка, уто­пи­ли первую моби­лу в фон­тане и мно­гое другое.

«Авро­ра» образ­ца 2022 года с высо­ты пти­чье­го полё­та. С это­го вре­ме­ни состо­я­ние зда­ния почти не изме­ни­лось. Видео: «Юга.ру»

Парк Галицкого

Офи­ци­аль­но парк назы­ва­ет­ся «Крас­но­дар», но сре­ди горо­жан он куда более изве­стен по име­ни созда­те­ля — пред­при­ни­ма­те­ля Сер­гея Галиц­ко­го, осно­ва­те­ля сети супер­мар­ке­тов «Маг­нит» и фут­боль­но­го клу­ба «Крас­но­дар». Имен­но вокруг фут­боль­но­го ста­ди­о­на посте­пен­но раз­рос­ся парк, вытес­нив­ший веще­вой рынок и сель­ско­хо­зяй­ствен­ные поля.

Парк «Крас­но­дар». Источ­ник
Парк «Крас­но­дар». Источ­ник

Парк откры­ли в сен­тяб­ре 2017 года, и сра­зу же его запо­ло­ни­ли актив­ные поль­зо­ва­те­ли соц­се­тей. Несколь­ко лет почти каж­дый житель и гость горо­да, осо­бен­но «коро­ле­вы Инста­гра­ма» (ныне запре­щён­но­го), счи­та­ли сво­им дол­гом сфо­то­гра­фи­ро­вать­ся на фоне парка.

Парк «Крас­но­дар». Источ­ник
Парк «Крас­но­дар». Источ­ник

«Крас­но­дар» при­вле­ка­ет архи­тек­ту­рой, совре­мен­ны­ми дет­ски­ми и спор­тив­ны­ми пло­щад­ка­ми, арт-объ­ек­та­ми, амфи­те­ат­ром и дру­ги­ми инте­рес­ны­ми лока­ци­я­ми. Парк посто­ян­но рас­ши­ря­ет­ся, сей­час он зани­ма­ет почти 23 гек­та­ра. В 2023 году на тер­ри­то­рии пар­ка откры­ли самый боль­шой япон­ский сад в мире за пре­де­ла­ми Япо­нии (7,5 гектара).

Япон­ский сад в пар­ке «Крас­но­дар». Фото: Антон Быков, «Юга.ру»
Япон­ский сад в пар­ке «Крас­но­дар». Фото: Антон Быков,«Юга.ру»

Урны с буквой «Е»

Сим­вол, кото­рый почти 15 лет удив­ля­ет гостей горо­да. После рас­па­да СССР мест­ные вла­сти и жите­ли не еди­но­жды обсуж­да­ли воз­вра­ще­ние горо­ду доре­во­лю­ци­он­но­го назва­ния — Ека­те­ри­но­дар. В кон­це 2000‑х — нача­ле 2010‑х годов тему под­ня­ли в оче­ред­ной раз. Одна­ко крас­но­дар­цы пере­жи­ва­ли, что из-за пере­име­но­ва­ния при­дёт­ся менять все доку­мен­ты. Реше­ние отло­жи­ли, тем не менее в 2010 году центр горо­да укра­си­ли урны с вен­зе­лем «Е».

Фото: Татья­на Васи­лье­ва, «Юго­по­лис»

На самом деле, кова­ная «Е» появи­лась не толь­ко на мусор­ных баках: завет­ную бук­ву мож­но встре­тить на ска­мей­ках, забо­рах, инфор­ма­ци­он­ных стен­дах, на коле­се обо­зре­ния в Город­ском саду. Да и на гер­бе Крас­но­да­ра посе­ре­дине тоже сто­ит «Е». Одна­ко урны встре­ча­ют­ся намно­го чаще и запо­ми­на­ют­ся при­ез­жим и горожанам.

Понаехи

«Если есть на све­те рай — это Крас­но­дар­ский край!» — с нача­ла тре­тье­го тыся­че­ле­тия повто­рял Алек­сандр Мас­ля­ков. Люди вня­ли это­му лозун­гу лишь после 2007 года, когда ста­ло извест­но, что Зим­няя олим­пи­а­да — 2014 прой­дёт на юге Крас­но­дар­ско­го края — в Сочи.

Жите­ли дру­гих реги­о­нов потя­ну­лись не толь­ко в места олим­пий­ских стро­ек, но и в сто­ли­цу Куба­ни. Пере­се­лен­цев мани­ли теп­ло и нали­чие отно­си­тель­но хоро­шей рабо­ты, кото­рую они не мог­ли най­ти на малой родине. Это при­ве­ло к тому, что на окра­и­нах и полях посре­ди мик­ро­рай­о­нов (что тогда было не ред­ко­стью) нача­ли рас­ти мно­го­этаж­ные «чело­вей­ни­ки», а в оби­ход крас­но­дар­цев вошло пре­зри­тель­ное сло­во «пона­ех».

Народ­ное твор­че­ство. Фото­шоп (но это не точно)

При­ез­жие тоже не оста­лись в дол­гу и назы­ва­ют орто­док­саль­ных мест­ных куба­но­и­да­ми. Опре­де­ле­ние «куба­но­ид» суще­ство­ва­ло и до это­го, но упо­треб­ля­лось не так часто.

Зна­ме­ни­тое южное гостеприимство

В ком­мен­та­ри­ях крас­но­дар­ских паб­ли­ков часто про­ис­хо­дят холи­ва­ры меж­ду мест­ны­ми и при­ез­жи­ми. Корен­ные обви­ня­ют пере­се­лен­цев в том, что из-за них город пере­стал быть зелё­ным и чистым. Пона­е­хи отве­ча­ют, что куба­но­и­ды злые, жад­ные и ленивые.

При­мер лёг­кой носталь­гии по Крас­но­да­ру 2000‑х и немно­го понаехофобии

У про­ти­во­сто­я­ния есть и плю­сы — музы­кан­ты сочи­ня­ют об этом пес­ни, а шут­ни­ки созда­ют мно­же­ство мемов, кото­рые поз­во­ля­ют посме­ять­ся как над «оппо­нен­том», так и над собой.

Сей­час кажет­ся, что сло­ва «пона­ех» и «куба­но­ид» прак­ти­че­ски поте­ря­ли нега­тив­ную окраску.

Пробки

Если в Рос­сии две беды — дура­ки и доро­ги, то куба­но­ид ска­жет, что в Крас­но­да­ре про­бле­мы тоже две, но имя им — пона­е­хи и проб­ки. Исхо­дя из ска­зан­но­го выше, неслож­но дога­дать­ся, что мест­ные винят в зато­рах в основ­ном при­ез­жих (и лишь ино­гда дорожников).

Въезд на Север­ный мост. Сто­ит почти всегда

Посто­ять часик-дру­гой в тёп­лой ком­па­нии пере­грев­ших­ся машин и нерв­ных авто­мо­би­ли­стов мож­но как в цен­тре, так и на въез­де-выез­де из горо­да. В неко­то­рых местах проб­ки прак­ти­че­ски все­гда, кро­ме позд­ней ночи и ран­не­го утра.

Послед­ние несколь­ко лет город зави­са­ет в проб­ках даже в выход­ные и летом, когда все вро­де долж­ны разъ­е­хать­ся «по сво­им аулам» и в отпус­ка. Одна­ко город про­дол­жа­ет сто­ять, а доро­га в сто­ро­ну моря рас­тя­ги­ва­ет­ся ещё на несколь­ко часов.

Проб­ка по трас­се в сто­ро­ну моря

Метро

Про­бле­ма про­бок под­пи­ты­ва­ет идею о мет­ро. Под­зем­ки в Крас­но­да­ре нет, а леген­да — есть.

С кон­ца 80‑х идут раз­го­во­ры, что ско­ро в горо­де нач­нут стро­ить мет­ро­по­ли­тен. Рань­ше стро­и­тель­ство откла­ды­ва­ли яко­бы из-за того, что в горо­де нет мил­ли­о­на жите­лей. В 2018 году Крас­но­дар офи­ци­аль­но стал мил­ли­он­ни­ком (по раз­ным оцен­кам, фак­ти­че­ская чис­лен­ность горо­жан может пре­вы­шать эту циф­ру в пол­то­ра-два раза), но мет­ро так и не появилось.

Мем. Или нет?

Одной из при­чин отсут­ствия под­зем­ки в горо­де часто назы­ва­ют грун­то­вые воды. Вла­сти дол­гое вре­мя ищут аль­тер­на­ти­вы «тра­ди­ци­он­но­му» мет­ро. В 2017 году появил­ся про­ект «Назем­ка», кото­рый мог бы исполь­зо­вать желез­но­до­рож­ные пути. По сути, назем­ное мет­ро заме­ни­ло бы ста­рые при­го­род­ные элек­трич­ки, одна­ко про­ект до сих пор не работает.

В том же году появил­ся про­ект канат­но­го мет­ро. Резуль­тат аналогичный.

Послед­ний на сего­дняш­ний день луч надеж­ды для крас­но­дар­ца — «Новый Крас­но­дар». По это­му про­ек­ту одно­имён­ный рай­он рас­по­ло­жит­ся на севе­ро-восто­ке горо­да, куда пере­едут реги­о­наль­ные и город­ские чинов­ни­ки, чтоб раз­гру­зить центр. «Лёг­кое мет­ро неглу­бо­ко­го зало­же­ния» соеди­нит «ста­рый» и «новый» Краснодар.

Про­ект мет­ро и новых трам­вай­ных линий. Крас­ным выде­лен марш­рут воз­мож­но­го мет­ро, тер­ри­то­рия «Ново­го Крас­но­да­ра» обо­зна­че­на розо­вым цве­том. Источ­ник: Инсти­тут раз­ви­тия гра­до­стро­и­тель­ства и город­ской сре­ды Крас­но­дар­ско­го края

Рай­он рас­счи­ты­ва­ют постро­ить за 20 лет. Види­мо, к это­му вре­ме­ни и появит­ся какое-то метро.

Музыкальный

Пожа­луй, самый извест­ный мик­ро­рай­он Крас­но­да­ра, кото­рый про­сла­вил­ся небла­го­устро­ен­но­стью. В Сети мно­же­ство обзо­ров на Музы­каль­ный, один из них снял в 2019 году попу­ляр­ный бло­гер Илья Вар­ла­мов (при­знан Миню­стом РФ ино­аген­том).

Музы­каль­ный воз­ник в кон­це 2000‑х, на месте полей и болот. Рай­он полу­чил назва­ние из-за улиц в честь извест­ных ком­по­зи­то­ров, а мест­ные име­ну­ют Шан­ха­ем — за то, что дома часто нахо­дят­ся в несколь­ких мет­рах друг от друга.

Фото: Андрей Васильков

Когда рай­он начи­на­ли стро­ить, мно­гие пяти­этаж­ки были оформ­ле­ны как част­ные и постро­е­ны с нару­ше­ни­я­ми. Не вез­де есть кана­ли­за­ция (её заме­ня­ет сеп­тик), часто слу­ча­ют­ся пере­бои с элек­три­че­ством и водой. На Музы­каль­ном нет учеб­ных заве­де­ний, дет­са­ды — толь­ко частные.

На рай­оне про­бле­мы с озе­ле­не­ни­ем и доро­га­ми. После дождя по боль­шин­ству улиц невоз­мож­но прой­ти, а так­си­сты отка­зы­ва­ют­ся туда ехать. Что­бы понять мас­шта­бы навод­не­ний после лив­ня, доста­точ­но посмот­реть видео, где крас­но­дар­цы ката­ют­ся на мотор­ной лод­ке и гид­ро­цик­ле по маги­страль­ной ули­це Музыкального.

Из-за небла­го­устро­ен­но­сти покуп­ка квар­ти­ры и съём жилья в Музы­каль­ном сто­ят дешев­ле, чем в более ком­форт­ных рай­о­нах. Музы­каль­ный про­сла­вил­ся как при­ста­ни­ще мар­ги­на­лов, пона­е­хов и гастар­бай­те­ров, хоть это и не совсем так.

Цен­траль­ная доро­га Музы­каль­но­го — ули­ца Мос­ков­ская. 2010‑е годы

Обыч­но рай­он вызы­ва­ет ужас у тех, кто попа­да­ет в него впер­вые: часто Музы­каль­ный назы­ва­ют гет­то и срав­ни­ва­ют с южно­аме­ри­кан­ски­ми фаве­ла­ми и афри­кан­ски­ми тру­що­ба­ми. Забав­но, что по сосед­ству нахо­дит­ся элит­ный част­ный сектор.

Сто­ит отме­тить, что в послед­ние годы жить на Музы­каль­ном ста­ло удоб­нее: вдоль рай­о­на про­тя­ну­ли трам­вай­ные пути, постро­и­ли и рас­ши­ри­ли тро­туа­ры, сде­ла­ли вело­до­рож­ки. Но меж­ду дома­ми мало что изме­ни­лось, и рай­он явно не пре­тен­ду­ет на образцовость.

Красноармейская

Пол­то­ра деся­ти­ле­тия назад Крас­но­ар­мей­ская была тихой ули­цей в цен­тре горо­да. Она тако­вой и оста­ёт­ся — если не счи­тать два-три квар­та­ла, где с кон­ца нуле­вых нача­ли откры­вать­ся клу­бы, бары, пабы и про­чие места сосре­до­то­че­ния нега­тив­ной энер­гии. Имен­но там соби­ра­ют­ся люди, кото­рые не прочь креп­ко выпить, пока­зать себя и подрать­ся. Ино­гда кажет­ся, что отдель­ные посе­ти­те­ли заве­де­ний при­хо­дят туда, толь­ко чтоб «хипиш­нуть».

Несмот­ря на то что по вече­рам на Крас­но­ар­мей­ской дежу­рит поли­ция, а «по празд­ни­кам» — спец­наз в пол­ном обмун­ди­ро­ва­нии, на тро­туа­ре посто­ян­но про­ис­хо­дят кон­флик­ты и дра­ки. Ино­гда побо­и­ща закан­чи­ва­ют­ся смер­тью.

Дур­ная сла­ва плот­но закре­пи­лась за ули­цей: по вече­рам пят­ни­цы и суб­бо­ты адек­ват­ные люди обхо­дят Крас­но­ар­мей­скую сто­ро­ной — от гре­ха подаль­ше. А что тво­ри­лось там на выход­ных, мож­но посмот­реть в теле­грам-кана­ле с непе­чат­ным назва­ни­ем «Теле­ка­нал *** в рот».

Блошиный рынок

Веще­вая ярмар­ка на ули­це Путе­вой — глав­ная бара­хол­ка горо­да и пор­тал в про­шлое. Каж­дые выход­ные сюда съез­жа­ют­ся сот­ни людей для того, что­бы най­ти что-то необыч­ное, вин­таж­ное и попро­сту дешёвое.

Фото: Дарья Пара­щен­ко, «93.RU»

На рын­ке мож­но най­ти самые раз­ные вещи: одеж­ду, укра­ше­ния, посу­ду, суве­ни­ры, моне­ты, элек­тро­ап­па­ра­ту­ру, кни­ги, винил, кас­се­ты и мно­гое дру­гое. Про­дав­цы тор­гу­ют с при­лав­ков и пря­мо «с асфаль­та». Ино­гда вид неко­то­рых ларь­ков напо­ми­на­ет помой­ку, что допол­ня­ет соот­вет­ству­ю­щий запах. На рын­ке не зазор­но потор­го­вать­ся. Атмо­сфе­ра бара­хол­ки пере­но­сит посе­ти­те­лей в 1990‑е — нача­ло 2000‑х.

Фото: Дарья Пара­щен­ко, «93.RU»
Фото: Дарья Пара­щен­ко, «93.RU»
Фото: Дарья Пара­щен­ко, «93.RU»

Сре­ди быто­во­го хла­ма кате­го­рии «б/у» попа­да­ют­ся ред­кие арте­фак­ты. Так, по инфор­ма­ции пор­та­ла «93.RU», на бара­хол­ке за 35 тысяч руб­лей про­да­вал­ся номер жур­на­ла «Искра» 1913 года.

Фото: Дарья Пара­щен­ко, «93.RU»
Про­да­ёт­ся ли рари­тет­ный авто­мо­биль, узнать не уда­лось. Фото: Олег Абраменко

Мода на ретро при­вле­ка­ет моло­дых поку­па­те­лей, кото­рые ищут на ярмар­ке что-нибудь инте­рес­ное из про­шлых эпох.

Аль­бом Моби 2002 года. Фото: Олег Абраменко

Рокер Эдик

Эду­ард «Бачам­эн» Бах­чи­са­рай­цев — пожа­луй, самый извест­ный улич­ный музы­кант Крас­но­да­ра. Эду­ард утвер­жда­ет, что игра­ет на ули­це с 2000‑х годов, одна­ко живым сим­во­лом горо­да он стал в послед­ние лет десять. С сере­ди­ны 2010‑х экс­цен­трич­ный Рок-дед, как часто назы­ва­ют его крас­но­дар­цы, каж­дые выход­ные игра­ет на цен­траль­ной ули­це Крас­ной в сопро­вож­де­нии музы­кан­тов или под запи­сан­ную фонограмму.

Эду­ард Бах­чи­са­рай­цев. Фото из архи­ва «Крас­но­дар­ских известий»
Эду­ард Бахчисарайцев

Репер­ту­ар Бачам­эна в основ­ном состо­ит из клас­си­ки хард-рока и блю­за, но ино­гда он может и зачи­тать фри­стайл. Глав­ная осо­бен­ность Бах­чи­са­рай­це­ва — тяга к импро­ви­за­ции: сам Эду­ард при­зна­ёт­ся, что не зна­ет ни одно­го тек­ста пес­ни полностью.

Крас­но­дар­цы отно­сят­ся к Эду­ар­ду по-раз­но­му: одни искренне кай­фу­ют от пер­фор­ман­сов Рок-деда, дру­гие счи­та­ют, что ста­рик не в себе. Есть и ярые про­тив­ни­ки выступ­ле­ния Эду­ар­да, после жалоб кото­рых музы­кан­та аре­сто­вы­ва­ли и штра­фо­ва­ли: за «нару­ше­ние пра­вил бла­го­устрой­ства», за «нару­ше­ние обще­ствен­но­го поряд­ка» и даже за пес­ни на ино­стран­ном язы­ке.

Нет худа без добра: в 2023 году мест­ная пив­ная ком­па­ния пода­ри­ла Эду­ар­ду новую бара­бан­ную уста­нов­ку. Эпи­зод попал в реклам­ную инте­гра­цию ютуб-шоу Ота­ра Куша­на­шви­ли «Како­во?!».

Эду­ард Бах­чи­са­рай­цев. Фото: Мария Малыш­ки­на, «Юга.ру»

С 2022 года в Крас­но­да­ре пере­ста­ли пере­кры­вать на выход­ные про­ез­жую часть Крас­ной, поэто­му Эду­ард пере­ме­стил­ся на пеше­ход­ную аллею. Сей­час Бах­чи­са­рай­цев чаще все­го высту­па­ет один — игра­ет на бара­ба­нах «под плюс».

При­ез­жай­те в Крас­но­дар послу­шать Эду­ар­да и уви­деть дру­гие неофи­ци­аль­ные сим­во­лы города!

Читай­те также:

— Крас­но­дар в фото­гра­фи­ях 1960—1970‑х годов;

— Крас­но­дар­ский край в фото­гра­фи­ях 1970—1980‑х годов;

— «Эти длин­ные тва­ри долж­ны уме­реть». Крас­но­дар­ский тер­акт 1971 года;

— Десять важ­ных песен южно­рос­сий­ско­го рэпа. 

Забытая сталиниана главного кремлёвского портретиста Дмитрия Налбандяна

От
Лена Ека
-

«Меч­та моей жиз­ни — пере­дать образ люби­мо­го вождя» — такие сло­ва при­пи­сы­вал Дмит­рию Арка­дье­ви­чу Нал­бан­дя­ну один из совет­ских искус­ство­ве­дов ста­лин­ской эпо­хи. Меч­та сбы­ва­лась неод­но­крат­но. Бла­го­да­ря удач­ным порт­ре­там глав­но­го кли­ен­та Нал­бан­дян занял одно из глав­ных мест на вер­шине соц­ре­а­ли­сти­че­ско­го олим­па, обза­вёл­ся дву­мя Ста­лин­ски­ми пре­ми­я­ми, обшир­ной пау­ти­ной полез­ных зна­комств и тол­пой име­ни­тых заказ­чи­ков. После раз­вен­ча­ния куль­та лич­но­сти Дмит­рий Арка­дье­вич остал­ся «пер­вой кистью Полит­бю­ро», а его зна­ме­ни­тую ста­ли­ни­а­ну спря­та­ли в музей­ные запасники.

VATNIKSTAN собрал самые инте­рес­ные из «забы­тых» поло­тен худож­ни­ка и при­гла­ша­ет вас на неболь­шую экс­кур­сию — тут есть что вспомнить.

Дмит­рий Нал­бан­дян. Источ­ник

В нужное время в нужном месте

Нал­бан­дян обла­дал без­упреч­ной с точ­ки зре­ния совет­ской идео­ло­гии био­гра­фи­ей. Он родил­ся в Тифли­се 15 сен­тяб­ря 1906 года в боль­шой и очень бед­ной семье: чет­ве­ро детей, мать-домо­хо­зяй­ка и отец — про­стой коче­гар на желез­ной доро­ге. К сло­ву, дво­ю­род­ной сест­рой худож­ни­ка была Ашхен Сте­па­нов­на Нал­бан­дян, мать Була­та Окуд­жа­вы. В 1938 году её репрес­си­ру­ют, одна­ко твор­че­ской карье­ре начи­на­ю­ще­го крем­лёв­ско­го порт­ре­ти­ста это, как ни стран­но, не помешает.

В зага­доч­ной авто­био­гра­фии, кото­рая нико­гда не пуб­ли­ко­ва­лась, но при­во­ди­лась в неко­то­рых изда­ни­ях в каче­стве источ­ни­ка с помет­кой «из лич­но­го архи­ва», Нал­бан­дян гово­рил, что его отец был рево­лю­ци­о­не­ром и «дру­жил с Орджо­ни­кид­зе». Тягу к пре­крас­но­му буду­щий худож­ник почув­ство­вал уже в ран­нем дет­стве: ему нра­ви­лось пере­ри­со­вы­вать иллю­стра­ции из жур­на­лов и кар­тин­ки с открыток.

В 1918 году отец семей­ства был убит. Дмит­рию — тогда ещё 12-лет­не­му Мито — при­шлось бро­сить шко­лу и устро­ить­ся на кир­пич­ный завод, что­бы про­кор­мить семью. Там Нал­бан­дян позна­ко­мил­ся со скуль­пто­ром, кото­рый заве­до­вал кера­ми­че­ским отде­лом. Он помо­гал юно­му рабо­че­му, давал ему крас­ки и мате­ри­ал для леп­ки. Рабо­тать на заво­де при­шлось недол­го: в 1922 году, после того, как Гру­зия вошла в состав СССР, Нал­бан­дян посту­пил в худо­же­ствен­ную шко­лу, а в 1924 году — в Ака­де­мию худо­жеств Гру­зии, где ему посчаст­ли­ви­лось учить­ся у зна­ме­ни­то­го Евге­ния Лан­се­ре и быв­ше­го под­опеч­но­го Поле­но­ва Еги­ше Тадевосяна.

Начи­на­ю­щий худож­ник ока­зал­ся очень про­зор­лив и уже в 1928 году в каче­стве диплом­ной рабо­ты напи­сал кар­ти­ну, сюже­том кото­рой явля­лась бесе­да юно­го Ста­ли­на с мате­рью («И. В. Ста­лин с мате­рью в Гори», 1928—1929). Соглас­но всту­пи­тель­ной ста­тье искус­ство­ве­да Али­ны Васи­льев­ны Абра­мо­вой к аль­бо­му репро­дук­ций худож­ни­ка 1950 года, на созда­ние полот­на моло­до­го живо­пис­ца вдох­но­ви­ла встре­ча с мате­рью Ста­ли­на, чей «про­стой, безыс­кус­ствен­ный рас­сказ о дет­стве, учё­бе, юно­ше­ских годах вели­ко­го вождя наро­дов про­бу­ди­ли горя­чее жела­ние… напи­сать кар­ти­ну». К сожа­ле­нию, самой рабо­ты отыс­кать не уда­лось ни в ката­ло­гах репро­дук­ций, ни в Сети (не счи­тая оши­боч­но атри­бу­ти­ро­ван­ной кар­ти­ны Ана­то­лия Казанцева).

Годом ранее в жиз­ни Нал­бан­дя­на про­изо­шло ещё одно важ­ное собы­тие: за успе­хи в учё­бе он в чис­ле дру­гих сту­ден­тов был отправ­лен в Моск­ву и Ленин­град, где посе­тил глав­ные музеи стра­ны. Осо­бен­но Дмит­рия Арка­дье­ви­ча пора­зи­ли полот­на Рем­бранд­та в Эрми­та­же, «Бояры­ня Моро­зо­ва» Сури­ко­ва и «Иван Гроз­ный и его сын Иван» Репи­на в Тре­тья­ков­ской гале­рее. «Я смот­рел на его про­из­ве­де­ния как на чудо и бук­валь­но пожи­рал гла­за­ми, не веря, что всё это напи­са­но рукой худож­ни­ка», — гово­рил Нал­бан­дян о Репине. Рем­бранд­та он назы­вал «вол­шеб­ни­ком живо­пи­си». Оча­ро­ван­ный уви­ден­ным, амби­ци­оз­ный юно­ша твёр­до решил пере­ехать Моск­ву, что­бы учить­ся у сто­лич­ных мастеров.

Но сна­ча­ла Нал­бан­дя­ну при­шлось неко­то­рое вре­мя пора­бо­тать в Одес­се худож­ни­ком-муль­ти­пли­ка­то­ром. В сто­ли­цу Дмит­рий Арка­дье­вич пере­брал­ся толь­ко в кон­це 1930 года. Сна­ча­ла тру­дил­ся на «Меж­ра­б­пом­фи­ль­ме», рисо­вал кари­ка­ту­ры для «Кро­ко­ди­ла», зани­мал­ся офор­ми­тель­ски­ми рабо­та­ми. Парал­лель­но про­дол­жал зани­мать­ся живо­пи­сью, при­чём выби­рал очень свое­вре­мен­ные сюже­ты. В 1932 году вышло поста­нов­ле­ние «О пере­строй­ке лите­ра­тур­но-худо­же­ствен­ных орга­ни­за­ций», с кото­ро­го нача­лась эпо­ха соци­а­ли­сти­че­ско­го реа­лиз­ма в искус­стве. Тогда же начал посте­пен­но скла­ды­вать­ся культ лич­но­сти Ста­ли­на. Моло­до­го худож­ни­ка заметили.

«В ряде рай­о­нов оппор­ту­ни­сты сры­ва­ют нор­маль­ный ход пути­ны». Над­пись на лист­ке: «От рыб заяв­ле­ние: вынь­те нако­нец нас из сетей». Кари­ка­ту­ра Дмит­рия Нал­бан­дя­на. Жур­нал «Кро­ко­дил», 1931 год, № 14–15

Здесь нуж­но сде­лать неболь­шое отступ­ле­ние. Слож­но ска­зать, насколь­ко прав­ди­ва эта био­гра­фия, напи­сан­ная совет­ски­ми искус­ство­ве­да­ми. Меж­ду ста­тья­ми о Нал­бан­дяне ста­лин­ско­го и после­ста­лин­ско­го вре­ме­ни суще­ству­ют неко­то­рые раз­ли­чия, но основ­ной нар­ра­тив оста­ёт­ся преж­ним: сын рабо­че­го, вырос­ший в нище­те, смог про­ло­жить себе доро­гу в мир искус­ства бла­го­да­ря талан­ту, упор­но­му тру­ду и, разу­ме­ет­ся, забо­те люби­мой пар­тии. Мно­го поз­же худож­ник рассказывал:

«Мне при­хо­дит­ся часто бывать за пре­де­ла­ми нашей Роди­ны и видеть жизнь и быт худож­ни­ков капи­та­ли­сти­че­ских стран. Сколь­ко все­воз­мож­ных пре­пят­ствий и про­блем вста­ёт на их твор­че­ском пути… Они могут толь­ко зави­до­вать той атмо­сфе­ре все­на­род­ной забо­ты, в кото­рой тру­дим­ся мы, совет­ские масте­ра…» («Прав­да», 25 мар­та 1972 года.)

И Нал­бан­дян отве­чал пар­тии тем же, забо­тясь о под­дер­жа­нии без­упреч­но­го обра­за пра­вя­щей вер­хуш­ки. А начи­на­лось всё, конеч­но же, с порт­ре­та люби­мо­го вождя.

«Организация социал-демократического кружка в Батуми под видом встречи Нового года» (1930‑е)

Соглас­но Абра­мо­вой, кар­ти­на была напи­са­на в 1933 году, одна­ко в дру­гих ката­ло­гах её дати­ру­ют 1935 или 1936 годом. Извест­но, что рабо­та экс­по­ни­ро­ва­лась на орга­ни­зо­ван­ной по ини­ци­а­ти­ве Берии выстав­ке «К исто­рии боль­ше­вист­ских орга­ни­за­ций в Закав­ка­зье» в 1936 году.

Орга­ни­за­ция соци­ал-демо­кра­ти­че­ско­го круж­ка в Бату­ми под видом встре­чи Ново­го года. 1930‑е годы. Источ­ник

Полот­но изоб­ра­жа­ет эпи­зод из доре­во­лю­ци­он­ной био­гра­фии Иоси­фа (пока ещё) Джу­га­шви­ли, когда тот в кон­це 1901 года при­е­хал в Бату­ми для созда­ния соци­ал-демо­кра­ти­че­ской орга­ни­за­ции (или про­сто из-за угро­зы аре­ста). 31 декаб­ря он собрал неле­галь­ную кон­фе­рен­цию круж­ков глав­ных пред­при­я­тий Бату­ми, на кото­рой была сфор­ми­ро­ва­на соци­ал-демо­кра­ти­че­ская орга­ни­за­ция, воз­гла­вив­шая в даль­ней­шем мно­го­чис­лен­ные заба­стов­ки и демон­стра­ции батум­ских рабо­чих. Встре­ча была опи­са­на кни­ге «Рас­ска­зы ста­рых рабо­чих о вели­ком Ста­лине» (1939):

«В ночь под Новый год мы собра­лись на квар­ти­ре у Силь­ве­ст­ра Лом­д­жа­рия. Шут­ки Ста­ли­на вызы­ва­ли взры­вы сме­ха. Все чув­ство­ва­ли себя пре­вос­ход­но. Как-то неза­мет­но бесе­да наша пере­шла на поли­ти­че­ские темы, и тут сно­ва в насту­пив­шей тишине взвол­но­ван­но зву­чал ста­лин­ский голос.

Так про­си­де­ли мы до рас­све­та. Когда в окна про­ник розо­вый свет зари, Ста­лин под­нял бокал и сказал:

— Ну, вот и рас­свет. Ско­ро вста­нет солн­це. Наста­нет вре­мя, это солн­це будет сиять для нас».

Кар­ти­на Нал­бан­дя­на иде­аль­но соот­вет­ству­ет кано­ну: моло­дой рево­лю­ци­о­нер обра­ща­ет­ся к собрав­шим­ся с пла­мен­ной речью, стоя за сто­лом, как за три­бу­ной. Рука под­ня­та вверх — энер­гич­ный жест, ред­ко встре­ча­ю­щий­ся в ико­но­гра­фии «взрос­ло­го» Ста­ли­на, но про­сти­тель­ный моло­до­му Джу­га­шви­ли. Зажа­тый в руке листок — устав новой орга­ни­за­ции. Глав­ный герой явля­ет­ся цен­тром при­тя­же­ния. К нему обра­ще­ны все лица. Если гово­рить о вос­при­я­тии кар­ти­ны зри­те­лем «из наро­да», то она смот­рит­ся выгод­нее, чем похо­жие рабо­ты дру­гих худож­ни­ков. В кар­ти­нах «Пер­вые рабо­чие круж­ки 1898 года в Тифли­се под руко­вод­ством това­ри­ща Ста­ли­на» В. Крот­ко­ва и «Орга­ни­за­ция тифлис­ско­го соци­ал-демо­кра­ти­че­ско­го коми­те­та по пред­ло­же­нию това­ри­ща Ста­ли­на» чув­ству­ет­ся какая-то мрач­ная тор­же­ствен­ность. А у Нал­бан­дя­на — теп­ло, уют и дру­же­ская атмосфера.

«Выступление С. М. Кирова на XVII съезде ВКП(б)» (1935)

В боль­шин­стве ката­ло­гов гово­рит­ся, что моло­до­го худож­ни­ка заме­ти­ли имен­но бла­го­да­ря этой кар­тине. Но если верить утвер­жде­нию о том, что его покой­ный отец был близ­ко зна­ком с Орджо­ни­кид­зе, заме­тить Нал­бан­дя­на мог­ли и раньше.

Выступ­ле­ние С. М. Киро­ва на XVII съез­де ВКП(б). 1935 год. Источ­ник

На XVII съез­де пар­тии, где при­сут­ство­вал Нал­бан­дян, Киров высту­пил с энер­гич­ной речью, кото­рая, соглас­но сте­но­грам­ме, то и дело пре­ры­ва­лась весё­лым сме­хом и апло­дис­мен­та­ми. Искус­ство­вед Ана­то­лий Васи­лье­вич Пара­мо­нов, кото­рый посвя­тил мно­же­ство работ твор­че­ству худож­ни­ка, рас­ска­зы­вал:

«Огром­ное впе­чат­ле­ние на Нал­бан­дя­на, как и на всех участ­ни­ков съез­да, про­из­ве­ла заме­ча­тель­ная речь С. М. Киро­ва, в кото­рой он с вос­хи­ще­ни­ем гово­рил о гран­ди­оз­ных успе­хах совет­ско­го наро­да в стро­и­тель­стве социализма».

Одна­ко на самом деле Киров гово­рил о тех, кто этим успе­хам пре­пят­ство­вал и наста­и­вал на необ­хо­ди­мо­сти под­дер­жа­ния «глу­бо­чай­шей пар­тий­ной бди­тель­но­сти и желез­ной боль­ше­вист­ской дисциплины».

По сло­вам искус­ство­ве­да, зари­со­вок, сде­лан­ных на съез­де, худож­ни­ку ока­за­лось недо­ста­точ­но. Но доволь­ство­вать­ся при­шлось толь­ко ими. Пара­мо­нов писал:

«Зло­дей­ский выстрел вне­зап­но обо­рвал жизнь пла­мен­но­го боль­ше­ви­ка. Вели­кая скорбь утра­ты ещё боль­ше уси­ли­ла стрем­ле­ние Нал­бан­дя­на завер­шить кар­ти­ну. Исполь­зуя свои лич­ные впе­чат­ле­ния и дру­гие мате­ри­а­лы, он ста­рал­ся как мож­но ярче выра­зить духов­ное богат­ство С. М. Кирова…»

Сре­ди «дру­гих мате­ри­а­лов» навер­ня­ка была фото­гра­фия Киро­ва, кото­рую Нал­бан­дян, кажет­ся, попро­сту ско­пи­ро­вал. Увы, не слиш­ком удачно.

Сер­гей Киров на три­буне XVII съез­да ВКП (б). 1934 год. Источ­ник

Любо­пыт­но, что суще­ству­ют две вер­сии это­го полот­на. Киров на них прак­ти­че­ски один и тот же, а вот зад­ний план отли­ча­ет­ся. Чаще встре­ча­ет­ся вари­ант, где все чле­ны полит­бю­ро — Кали­нин, Мико­ян, Кага­но­вич, Жда­нов, Воро­ши­лов, Ста­лин, Моло­тов, Орджо­ни­кид­зе — сидят за сто­лом и с улыб­кой слу­ша­ют ора­то­ра (посмот­ри­те, как мило пере­гля­ды­ва­ют­ся Кага­но­вич и Жда­нов). Полот­но было напи­са­но в 1935 году. Вто­рой вари­ант нашёл­ся в крат­кой био­гра­фии худож­ни­ка, кото­рая была напи­са­на искус­ство­ве­дом Миха­и­лом Васи­лье­ви­чем Бабен­чи­ко­вым и вышла в изда­тель­стве «Искус­ство» в 1950 году. Кое-что изме­ни­лось. Во-пер­вых, ракурс немно­го дру­гой, почти как на фото­гра­фии Киро­ва. Во-вто­рых, Кали­ни­на раз­вер­ну­ли к зри­те­лям и поса­ди­ли побли­же к вождю. В‑третьих — и это, пожа­луй, самое инте­рес­ное, — Ста­лин встал из-за сто­ла. Он воз­вы­ша­ет­ся над осталь­ны­ми и при­сталь­но смот­рит на Киро­ва. Снис­хо­ди­тель­ная улыб­ка «в усы», гла­за при­щу­ре­ны, на ките­ле тём­ным пят­ном рас­плы­ва­ет­ся тень. В бро­шю­ре Бабен­чи­ко­ва этот вари­ант дати­ро­ван 1936 годом.

Репро­дук­ция из бро­шю­ры М. В. Бабен­чи­ко­ва «Дмит­рий Арка­дье­вич Нал­бан­дян» (М.: Искус­ство, 1950)

Вес­ной 1936 года кар­ти­на «Выступ­ле­ние…» (к сожа­ле­нию, слож­но ска­зать, какой её вари­ант) экс­по­ни­ро­ва­лась на выстав­ке мос­ков­ских живо­пис­цев, открыв­шей­ся в Госу­дар­ствен­ном музее изоб­ра­зи­тель­ных искусств. Она полу­чи­ла мно­го поло­жи­тель­ных отзы­вов и в даль­ней­шем упо­ми­на­лась во всех ката­ло­гах Нал­бан­дя­на. При этом вос­про­из­во­ди­лась толь­ко в тех, что вышли до XX съезда.

Сто­ит доба­вить, что XVII съезд, кото­рый заду­мы­вал­ся как «Съезд побе­ди­те­лей», впо­след­ствии полу­чил имя «Съезд рас­стре­лян­ных», так как боль­ше поло­ви­ны его деле­га­тов было репрес­си­ро­ва­но в годы Боль­шо­го тер­ро­ра. Как тут не про­ци­ти­ро­вать кое-что из речи Киро­ва, кото­ро­му оста­ва­лось жить мень­ше года:

«Рас­суж­де­ние неко­то­рых това­ри­щей о том, не слиш­ком ли мно­го само­кри­ти­ки, — очень вред­ная шту­ка. На самом деле, если пло­хо, если не годит­ся, так где же об этом гово­рить, как не в сре­де нашей пар­тии? Если я сего­дня как буд­то ниче­го, смаз­ли­вень­кий, а зав­тра стал нека­зи­стый, — куда же мне идти кро­ме пар­тии за лечением?»

«И. В. Сталин, С. М. Киров и К. Е. Ворошилов на строительстве Беломорско-Балтийского канала» (1937)

Совет­ские искус­ство­ве­ды счи­та­ли это мас­штаб­ное полот­но Нал­бан­дя­на неудачным.
Так, Бабен­чи­ков писал:

«Дале­ко не мно­гие из круп­ных живо­пис­ных работ Д. А. Нал­бан­дя­на за эти [1930‑е] годы… дей­стви­тель­но образ­но отра­жа­ют взя­тые худож­ни­ком исто­ри­че­ские темы. Чаще это про­из­ве­де­ния, в кото­рых худо­же­ствен­ная сто­ро­на — ком­по­зи­ци­он­ная трак­тов­ка сюже­та и пси­хо­ло­ги­че­ская харак­те­ри­сти­ка обра­зов — не вполне соот­вет­ству­ет идей­ной высо­те их твор­че­ско­го замыс­ла. К таким мало­удач­ным рабо­там Нал­бан­дя­на отно­сит­ся… не рас­кры­ва­ю­щее идей­ной осно­вы исто­ри­че­ско­го сюже­та жан­ро­вое полот­но „И. В. Ста­лин, С. М. Киров и К. Е. Воро­ши­лов на стро­и­тель­стве Бело­мор­ско-Бал­тий­ско­го канала“».

Репро­дук­ция из бро­шю­ры М. В. Бабен­чи­ко­ва «Дмит­рий Арка­дье­вич Нал­бан­дян» (М.: Искус­ство, 1950)

Что зна­чит «не вполне соот­вет­ству­ет идей­ной высо­те»? И како­вы кри­те­рии оцен­ки того, насколь­ко хоро­шо худож­ник рас­крыл «идей­ную осно­ву»? Воз­мож­но, дело было отнюдь не в мастер­стве начи­на­ю­ще­го живо­пис­ца, кото­рый ещё не успел набить руку. Изна­чаль­но на кар­тине при­сут­ство­вал «чет­вёр­тый лиш­ний» — гла­ва НКВД Ген­рих Яго­да, кото­рый был аре­сто­ван в мар­те 1937 года и рас­стре­лян в 1938‑м. Опаль­ных пар­тий­цев выма­ры­ва­ли с кар­тин и фото­гра­фий. То же про­изо­шло и с полот­ном Нал­бан­дя­на. Види­те плащ на пери­лах? Это всё, что оста­лось от пер­во­го нар­ко­ма внут­рен­них дел.

Меж­ду тем Яго­да дей­стви­тель­но сопро­вож­дал Ста­ли­на, Киро­ва и Воро­ши­ло­ва во вре­мя визи­та на строй­ку. Об этом сви­де­тель­ству­ют газе­ты того вре­ме­ни. Так, сов­мест­ная фото­гра­фия высо­ких гостей, при­быв­ших на кораб­ле «Ано­хин», была напе­ча­та­на в «Ком­со­моль­ской прав­де» от 5 авгу­ста 1933 года (Яго­да тре­тий сле­ва). «…на палу­бе „Ано­хи­на“ сто­я­ли Ста­лин, Воро­ши­лов, Киров. С ними несколь­ко чеки­стов вме­сте с тов. Яго­да», — гово­ри­лось в кни­ге «Бело­мо­ро-Бал­тий­ский канал им. Ста­ли­на», издан­ной в 1934 году (после рас­стре­ла Яго­ды в 1938 году почти весь тираж кни­ги был уничтожен).

Ста­лин, Воро­ши­лов и Киров на Бело­мор­ско-Бал­тий­ском кана­ле. 1933 год. Источ­ник

Как руко­во­ди­тель стро­и­тель­ства кана­ла, за этот же канал награж­дён­ный орде­ном Лени­на, Яго­да не мог про­пу­стить такое собы­тие. Не исклю­че­но, что Нал­бан­дян напи­сал кар­ти­ну рань­ше ука­зан­но­го в худо­же­ствен­ных ката­ло­гах 1937 года, но имен­но в этом году зама­зал неугод­но­го пар­тий­ца. Кста­ти, кон­цом 1930‑х дати­ро­ва­но и полот­но Вла­ди­ми­ра Алек­сан­дро­ви­ча Куз­не­цо­ва с ана­ло­гич­ным сюже­том и почти иден­тич­ны­ми поза­ми геро­ев. Воз­мож­но, рас­стре­лян­ный нар­ком при­сут­ство­вал и там.

«Портрет И. В. Сталина» (1945)

В годы вой­ны Нал­бан­дян нахо­дил­ся в эва­ку­а­ции в Ере­ване, где зани­мал­ся созда­ни­ем аги­та­ци­он­ных пла­ка­тов и сати­ри­че­ских рисун­ков для армян­ско­го отде­ле­ния «Окон ТАСС». Так­же в то вре­мя он напи­сал ряд поло­тен, посвя­щён­ных подви­гам совет­ских сол­дат. Но глав­ное, что слу­чи­лось с худож­ни­ком в этот пери­од, — обра­ще­ние к порт­рет­но­му жан­ру. Имен­но порт­ре­ты про­сла­ви­ли Нал­бан­дя­на и сде­ла­ли его «пер­вой кистью Полит­бю­ро». В 1944 году худож­ник вер­нул­ся в Моск­ву и начал рабо­ту над сво­им magnum opus — порт­ре­том вождя, за кото­рый в 1946 году полу­чил Ста­лин­скую пре­мию пер­вой степени.

Порт­рет И. В. Ста­ли­на. 1945 год. Источ­ник

В ста­тье искус­ство­ве­да Вла­ди­ми­ра Пав­ло­ви­ча Тол­сто­го, поме­щён­ной в аль­бо­ме репро­дук­ций 1955 года, гово­рит­ся:

«В про­цес­се созда­ния это­го про­из­ве­де­ния Нал­бан­дян тща­тель­но изу­чал исто­рию пар­тии, пере­чи­ты­вал тру­ды Лени­на и Ста­ли­на, настой­чи­во рабо­тал над ком­по­зи­ци­ей, стре­мясь к пре­дель­ной ясно­сти и простоте».

В поис­ках вдох­но­ве­ния худож­ник посе­щал музеи и «учил­ся на про­из­ве­де­ни­ях вели­ких живо­пис­цев решать слож­ней­шие зада­чи ком­по­зи­ци­он­но­го порт­ре­та». По сло­вам Тол­сто­го, Нал­бан­дя­ну выпа­ла честь, кото­рой удо­ста­и­ва­лись еди­ни­цы: он сде­лал «мно­го этю­дов с нату­ры, кото­рые при­да­ли кар­тине… жиз­нен­ную досто­вер­ность и живо­пис­ную цен­ность». Гото­вый порт­рет тут же разо­шёл­ся по всем совет­ским газе­там. Типо­гра­фии печа­та­ли огром­ные тира­жи откры­ток с тво­ре­ни­ем Нал­бан­дя­на, а худож­ни­ки ран­гом пони­же дела­ли репро­дук­ции, кото­рые поль­зо­ва­лись боль­шим спро­сом. Кри­ти­ки не ску­пи­лись на похва­лы. Вот как опи­сы­вал порт­рет Бабенчиков:

«В этом порт­ре­те… худож­ни­ку уда­лось образ­но вопло­тить чер­ты чело­ве­ка, образ кото­ро­го бес­ко­неч­но дорог и бли­зок совет­ским людям. И. В. Ста­лин изоб­ра­жён сто­я­щим во весь рост. Спо­кой­ная вну­ши­тель­ная осан­ка, выра­жа­ю­щая глу­бо­кую уве­рен­ность, при­да­ёт мону­мен­таль­ное вели­чие обра­зу вождя совет­ско­го наро­да. Во всей фигу­ре И. В. Ста­ли­на столь­ко есте­ствен­ной про­сто­ты, что зри­тель неволь­но чув­ству­ет на себе мяг­кий взгляд его живых глаз и лас­ко­вую теп­ло­ту его улыб­ки. Кажет­ся, буд­то И. В. Ста­лин вышел из-за рабо­че­го сто­ла, при­вле­чён­ный чем-то ему осо­бен­но доро­гим и близ­ким. Может быть, это сорат­ни­ки вели­ко­го пол­ко­вод­ца и корм­че­го совет­ской стра­ны. Может быть, про­сто совет­ские люди, при­шед­шие к сво­е­му люби­мо­му вождю, учи­те­лю и другу».

На самом деле Ста­лин здесь выгля­дит несколь­ко ско­ван­но: сму­ща­ет стран­ное рас­по­ло­же­ние рук, сло­жен­ных на живо­те. Обыч­но худож­ни­ки «вру­ча­ли» вождю труб­ку, кни­гу и про­чие соот­вет­ству­ю­щие его обра­зу пред­ме­ты, изоб­ра­жа­ли его с вытя­ну­той по-ленин­ски рукой, по-напо­лео­нов­ски пря­та­ли его ладонь под паль­то, опи­ра­ли на стол, под­окон­ник, три­бу­ну и так далее. Но Нал­бан­дян знал, что делал. Замы­сел худож­ни­ка рас­крыл в сво­их вос­по­ми­на­ни­ях Дмит­рий Шостакович:

«Ста­лин хотел быть высо­ким. Руч­ки чтоб оди­на­ко­вые. Всех пере­хит­рил худож­ник Нал­бан­дян. На его порт­ре­те Ста­лин, сло­жив руки где-то в рай­оне живо­та, идёт пря­мо на зри­те­ля. Ракурс взят сни­зу. При таком ракур­се даже лили­пут пока­жет­ся вели­ка­ном. Нал­бан­дян после­до­вал сове­ту Мая­ков­ско­го: худож­ник дол­жен смот­реть на модель, как утка на бал­кон. Вот с этой пози­ции утки Нал­бан­дян и напи­сал порт­рет Ста­ли­на Ста­лин остал­ся очень дово­лен. <…> А Нал­бан­дян на день­ги, полу­чен­ные за порт­рет, постро­ил рос­кош­ную дачу под Моск­вой, огром­ную, с купо­ла­ми. Её один мой уче­ник ост­ро­ум­но назвал „Спа­сом на Усах“».

Из-за трав­мы, кото­рую Ста­лин полу­чил в юном воз­расте, его левая рука была коро­че пра­вой. Рост тоже был неве­лик — око­ло 170 сан­ти­мет­ров. Нал­бан­дян искус­но замас­ки­ро­вал эти недо­стат­ки, но не «пере­с­ла­стил». Види­мо, обра­до­ван­ный удач­ной наход­кой, худож­ник исполь­зо­вал при­ём со сло­жен­ны­ми рука­ми в кар­тине «На Крым­ской кон­фе­рен­ции», так­же напи­сан­ной в 1945 году: Ста­лин сто­ит в той же позе, толь­ко повёр­нут к зри­те­лю дру­гой сто­ро­ной. И улыб­ка пошире.

На Крым­ской кон­фе­рен­ции. 1945 год. Источ­ник

«В. И. Ленин и И. В. Сталин у карты ГОЭЛРО» (1948)

Аббре­ви­а­ту­ра ГОЭЛРО — Госу­дар­ствен­ная комис­сия по элек­три­фи­ка­ции Рос­сии — проч­но ассо­ци­и­ру­ет­ся с име­нем Лени­на и его зна­ме­ни­тым лозун­гом «Ком­му­низм есть совет­ская власть плюс элек­три­фи­ка­ция всей стра­ны». На аги­та­ци­он­ных пла­ка­тах, посвя­щён­ных гран­ди­оз­но­му пла­ну, регу­ляр­но появ­ля­лось лицо Ильи­ча, но буду­ще­го наслед­ни­ка рядом с ним не было — у того хва­та­ло дру­гих дел.

В. И. Ленин и И. В. Ста­лин у кар­ты ГОЭЛРО. 1948 год. Источ­ник

План элек­три­фи­ка­ции был раз­ра­бо­тан в 1920 году, когда Ста­лин тру­дил­ся за дво­их: был сра­зу нар­ко­мом по делам наци­о­наль­но­стей (до 1923 года) и нар­ко­мом рабо­че-кре­стьян­ской инспек­ции (до 1922 года). Впро­чем, с пла­ном ГОЭЛРО он всё-таки озна­ко­мил­ся, о чём писал Лени­ну в мар­те 1921 года:

«Послед­ние три дня я имел воз­мож­ность про­честь сбор­ник „План элек­три­фи­ка­ции Рос­сии“. Болезнь помог­ла (нет худа без добра!). Пре­вос­ход­ная, хоро­шо состав­лен­ная кни­га. Мастер­ский набро­сок дей­стви­тель­но еди­но­го и дей­стви­тель­но госу­дар­ствен­но­го хозяй­ствен­но­го пла­на без кавы­чек. Един­ствен­ная в наше вре­мя марк­сист­ская попыт­ка под­ве­де­ния под совет­скую над­строй­ку хозяй­ствен­но-отста­лой Рос­сии дей­стви­тель­но реаль­ной и един­ствен­но воз­мож­ной при нынеш­них усло­ви­ях тех­ни­че­ски-про­из­вод­ствен­ной базы».

Одна­ко на полотне Нал­бан­дя­на Ста­лин пред­ста­ёт перед нами в роли непо­сред­ствен­но­го совет­ни­ка Лени­на по вопро­су элек­три­фи­ка­ции. Ака­де­мик Глеб Кржи­жа­нов­ский, элек­тро­тех­ник Карл Круг и дру­гие клю­че­вые фигу­ры про­ек­та оста­лись за кад­ром. Инте­рес­но, что Ста­лин здесь похож на застен­чи­во­го сту­ден­та, а Ленин — на пре­по­да­ва­те­ля, при­ни­ма­ю­ще­го экза­мен. Он зна­ет, что испы­ту­е­мый хоро­шо под­го­то­вил­ся и ста­ра­ет­ся его под­бод­рить, а тот сму­щён­но улы­ба­ет­ся и неуве­рен­но водит паль­цем по кар­те. Это не рис­ко­ван­ная шут­ка худож­ни­ка, а вполне умест­ный сюжет. Кано­ни­че­ский Ста­лин, кото­рый впо­след­ствии обза­ве­дёт­ся гор­дым зва­ни­ем «вели­ко­го учи­те­ля», был, разу­ме­ет­ся, пре­дан­ным уче­ни­ком сво­е­го предшественника.

Одна­ко суще­ству­ет и дру­гой, более ран­ний вари­ант кар­ти­ны, кото­рый у Бабен­чи­ко­ва дати­ро­ван 1938 годом. На пер­вый взгляд это почти то же самое полот­но, толь­ко в зер­каль­ном отра­же­нии. Но настро­е­ние здесь иное. Герои поме­ня­лись роля­ми: теперь Ленин пока­зы­ва­ет Ста­ли­ну план элек­три­фи­ка­ции, как буд­то ожи­дая от него одоб­ре­ния или сове­та. Одна­ко его сорат­ник, кажет­ся, настро­ен скеп­ти­че­ски. Внешне он усту­па­ет сво­е­му двой­ни­ку с кар­ти­ны 1947 года: китель выгля­дит неопрят­но и пло­хо сидит, лицо хму­рое, от глаз оста­лись толь­ко тём­ные поло­сы. Неуди­ви­тель­но, что кар­ти­ну при­шлось переписать.

Источ­ник

Инте­рес­но, что на обе­их рабо­тах Ста­лин воз­вы­ша­ет­ся над Лени­ным. Ильич смот­рит ему в лицо, но не удо­ста­и­ва­ет­ся ответ­но­го взгля­да. Он сидит на сту­ле в рас­слаб­лен­ной позе, в то вре­мя как его собе­сед­ник сто­ит с пря­мой спи­ной и рас­прав­лен­ны­ми пле­ча­ми, из-за чего «центр тяже­сти» изоб­ра­же­ния неиз­беж­но сме­ща­ет­ся к его фигу­ре. Уче­ник готов пере­нять эста­фе­ту элек­три­фи­ка­ции у учи­те­ля, что и сде­ла­ет в буду­щем. Прав­да, дей­ство­вать будет уже дру­ги­ми мето­да­ми: в 1930‑е ряды при­част­ных к раз­ра­бот­ке и реа­ли­за­ции пла­на ГОЭЛРО замет­но поредеют.

«Для счастья народа» (1949)

На кар­тине изоб­ра­же­но обсуж­де­ние «Ста­лин­ско­го пла­на пре­об­ра­зо­ва­ния при­ро­ды». Суть его заклю­ча­лась в созда­нии круп­ных лес­ных насаж­де­ний в засуш­ли­вых рай­о­нах СССР. Это долж­но было убе­речь тер­ри­то­рии от горя­чих юго-восточ­ных вет­ров, смяг­чить кли­мат и улуч­шить пло­до­род­ность поч­вы (раз­ра­бот­ке пла­на пред­ше­ство­ва­ли засу­ха и голод). Так­же пла­ни­ро­ва­лось создать систе­му оро­ше­ния и внед­рить новые мето­ды зем­ле­де­лия. Более мас­штаб­ных про­ек­тов не толь­ко совет­ское, но и миро­вое сель­ское хозяй­ство ещё не видело.

Для сча­стья наро­да. 1949 год. Источ­ник

Над кар­той буду­щих лесо­на­саж­де­ний, обсуж­дая план пре­об­ра­зо­ва­ния при­ро­ды, скло­ни­лись Ста­лин и его при­бли­жён­ные (сле­ва напра­во): Вяче­слав Моло­тов, Нико­лай Швер­ник, Нико­лай Бул­га­нин, Ана­стас Мико­ян, Ники­та Хру­щёв, Андрей Андре­ев, Алек­сей Косы­гин, Кли­мент Воро­ши­лов, Геор­гий Мален­ков, Лазарь Кага­но­вич. На стене — порт­рет вез­де­су­ще­го Лени­на со све­жим номе­ром «Прав­ды». Но кого-то не хва­та­ет. Неуже­ли при­двор­ный худож­ник, хоро­шо зна­ко­мый с крем­лёв­ской эли­той, забыл о вели­ком и ужас­ном Лав­рен­тии Берии?

Дей­стви­тель­но, «забыл» — так же, как когда-то о Ген­ри­хе Яго­де. Ока­зы­ва­ет­ся, кар­ти­на выше — исправ­лен­ный при­мер­но в 1953 году ори­ги­нал. Пер­вая вер­сия кар­ти­ны — пока ещё с Бери­ей — была напи­са­на несколь­ки­ми года­ми ранее и экс­по­ни­ро­ва­лась на Все­со­юз­ной худо­же­ствен­ной выстав­ке в 1949 году. Берия сидел меж­ду Яго­дой и Андре­евым. С кар­ти­ны, как и с совет­ско­го поли­ти­че­ско­го олим­па, он навсе­гда исчез в 1953 году, когда был аре­сто­ван и казнён.

Репро­дук­ция из бро­шю­ры М. В. Бабен­чи­ко­ва «Дмит­рий Арка­дье­вич Нал­бан­дян» (М.: Искус­ство, 1950)

Ком­по­зи­ци­он­но кар­ти­на схо­жа с полот­ном «Орга­ни­за­ция соци­ал-демо­кра­ти­че­ско­го круж­ка…»: худож­ник поме­стил Ста­ли­на в левый верх­ний угол хол­ста, сде­лав его цен­тром ком­по­зи­ции и цен­тром при­тя­же­ния для всех при­сут­ству­ю­щих. Он дело­ви­то рас­чер­чи­ва­ет кар­ту, пока под­чи­нён­ные напря­жён­но сле­дят за дви­же­ни­ем его руки, слов­но уче­ни­ки док­то­ра Туль­па с кар­ти­ны Рем­бранд­та (вспо­ми­на­ем пер­вый поход моло­до­го Нал­бан­дя­на по музеям).

Абра­мо­ва писала:

«Кар­ти­на „Для сча­стья наро­да“ — серьёз­ный успех худож­ни­ка на пути к созда­нию боль­шо­го про­из­ве­де­ния на самую вол­ну­ю­щую и акту­аль­ную тему современности».

Бур­ны­ми похва­ла­ми в адрес Нал­бан­дя­на (кото­рые на самом деле были адре­со­ва­ны Ста­ли­ну) раз­ра­зил­ся Бабенчиков:

«Скло­нив­шись над кар­той, чле­ны Полит­бю­ро с глу­бо­ким вни­ма­ни­ем слу­ша­ют люби­мо­го вождя, каж­дый по-сво­е­му пере­жи­вая чув­ство радост­но­го вол­не­ния, вызван­но­го его муд­ры­ми и вдох­но­вен­ны­ми словами.

Сосре­до­то­чен­ность обще­го настро­е­ния, слов­но про­ни­зан­но­го напря­жён­ной рабо­той мыс­ли, вер­но про­чув­ство­ван­ная худож­ни­ком… Скром­ный рабо­чий каби­нет това­ри­ща Ста­ли­на в Крем­ле вос­при­ни­ма­ет­ся как гигант­ская твор­че­ская лабо­ра­то­рия, где рож­да­ет­ся свет­лое и счаст­ли­вое будущее.

Гран­ди­оз­ность мас­шта­бов вели­чай­ше­го пла­на пре­об­ра­зо­ва­ния при­ро­ды нашей стра­ны про­буж­да­ет неволь­ное чув­ство гор­до­сти, когда смот­ришь на это новое про­из­ве­де­ние художника».

Как извест­но, после смер­ти Ста­ли­на гран­ди­оз­ный план «пре­об­ра­зо­ва­ния при­ро­ды» свер­ну­ли. Кое-где лесо­по­ло­сы нача­ли посте­пен­но выру­бать. При­шло вре­мя Хру­щё­ва, а вме­сте с ним — осво­е­ние целин­ных земель и куку­руз­ная лихо­рад­ка. Но Нал­бан­дя­на не «выру­би­ли» — напро­тив, худож­ник пустил новые кор­ни в све­жую поч­ву и ещё проч­нее закре­пил­ся в ста­ту­се глав­но­го порт­ре­ти­ста пар­тий­ной верхушки.

«Великая дружба» (1950)

Гран­ди­оз­ное полот­но «Вели­кая друж­ба» посвя­ще­но офи­ци­аль­но­му визи­ту Мао Цзэ­ду­на в Моск­ву. Китай пере­жи­вал тяжё­лые вре­ме­на, и Пред­се­да­тель Мао наде­ял­ся зару­чить­ся под­держ­кой СССР. Этой иде­ей он задал­ся ещё в 1947 году, но совет­ское пра­ви­тель­ство дол­го не реша­лось при­нять гостя из Под­не­бес­ной, то и дело пере­но­ся дату поезд­ки. Нако­нец, в декаб­ре 1949 года Мао Цзэ­дун при­был в Моск­ву. В честь тако­го собы­тия желез­но­до­рож­ный вок­зал сто­ли­цы укра­си­ли китай­ски­ми флагами.

Вели­кая друж­ба. 1950 год. Источ­ник

Соглас­но Тол­сто­му, замы­сел кар­ти­ны воз­ник у худож­ни­ка, когда он при­сут­ство­вал на при­ё­ме в честь китай­ской пра­ви­тель­ствен­ной деле­га­ции. Ему было дано офи­ци­аль­ное раз­ре­ше­ние писать гостя с нату­ры. И сно­ва уда­ча: полот­но, изоб­ра­жа­ю­щее заду­шев­ную бесе­ду двух вождей, теп­ло при­ня­ли кри­ти­ки и пуб­ли­ка. Тол­стой, прав­да, заме­чал, что кар­ти­на «стра­да­ет непри­ят­ной чер­но­той и тяже­ло­вес­но­стью в тенях» (и здесь Рем­брандт), но в осталь­ном остал­ся вполне доволен:

«Худож­ник пред­ста­вил один из момен­тов той заду­шев­ной бесе­ды, кото­рая воз­мож­на лишь меж­ду насто­я­щи­ми дру­зья­ми-еди­но­мыш­лен­ни­ка­ми. За окном брез­жит холод­ный свет ран­не­го утра. Этот утрен­ний свет про­ни­ка­ет в тихий сумрак каби­не­та, осве­щён­но­го настоль­ной лам­пой. Вид­но, в бесе­де неза­мет­но про­шла ночь. Да и как ина­че: ведь речь идёт о самом глав­ном — о буду­щем чело­ве­че­ства, о судь­бах мира во всем мире…

Чув­ства глу­бо­ко­го вза­им­но­го ува­же­ния и тёп­лой друж­бы выра­же­ны в обра­зах И. В. Ста­ли­на и Мао Цзэдуна».

Но всё не так про­сто. Нал­бан­дян сра­зу даёт понять, кто тут глав­ный. Фигу­ра Ста­ли­на зали­та све­том настоль­ной лам­пы, а Мао Цзэ­дун нахо­дит­ся немно­го в тени. Ста­лин удоб­но устро­ил­ся в крес­ле с сига­ре­той. Он выгля­дит рас­слаб­лен­ным, но оста­ёт­ся наче­ку: левая рука, лежа­щая на под­ло­кот­ни­ке крес­ла, гото­ва сжать­ся в кулак. Гость под­но­сит руку к серд­цу, выра­жая при­зна­ние и бла­го­дар­ность «стар­ше­му бра­ту» (в то же вре­мя это мож­но трак­то­вать как защит­ный жест). На коле­нях у него кни­га — конеч­но, том ленин­ских сочи­не­ний, — кото­рая слу­жит сим­во­лом уче­ни­че­ства. Книж­ный шкаф совет­ско­го вождя запол­нен таки­ми тома­ми свер­ху дони­зу — тут как мини­мум два ком­плек­та собра­ния сочи­не­ний Вла­ди­ми­ра Ильи­ча: чис­ло томов в изда­ни­ях, вышед­ших до момен­та напи­са­ния кар­ти­ны, не пре­вы­ша­ло 35, а на полотне Нал­бан­дя­на толь­ко одна пол­ка шка­фа уже вме­ща­ет в себя око­ло 17–18 книг.

Встре­ча Мао Цзэ­ду­на и Ста­ли­на дав­но оброс­ла мно­же­ством слу­хов, при­чём порой совер­шен­но неве­ро­ят­ных — от бай­ки о «коша­чьем туа­ле­те» до кон­спи­ро­ло­ги­че­ской тео­рии о кана­ли­за­ци­он­ной тру­бе, содер­жи­мое кото­рой яко­бы шло из госте­вой убор­ной пря­мо в совет­ские науч­ные лабо­ра­то­рии. Вда­вать­ся в подроб­но­сти не будем — их лег­ко разыс­кать в Сети. Но мож­но с уве­рен­но­стью ска­зать, что холст Нал­бан­дя­на ока­зал­ся проч­нее друж­бы двух дер­жав: «Совет­ско-китай­ский дого­вор о друж­бе, сою­зе и вза­им­ной помо­щи», под­пи­сан­ный 14 фев­ра­ля 1950 года сро­ком на 30 лет, на деле пере­стал рабо­тать уже в хру­щёв­скую эпоху.

Счастье художника

О ста­лин­ском пери­о­де твор­че­ства Дмит­рия Нал­бан­дя­на впо­след­ствии не упо­ми­на­ли ни в худо­же­ствен­ных аль­бо­мах, ни в прес­се, а совре­мен­ных пуб­ли­ка­ций на эту тему прак­ти­че­ски не суще­ству­ет. После XX съез­да худож­ник, оче­вид­но, бла­го­да­ря свя­зям, не утра­тил попу­ляр­но­сти. Он актив­но вклю­чил­ся в созда­ние лени­ни­а­ны, кото­рая достиг­ла пика к кон­цу 1960‑х, путе­ше­ство­вал по миру, писал порт­ре­ты вид­ных пар­тий­цев и дея­те­лей искус­ства, зару­беж­ных поли­ти­ков и зна­ме­ни­то­стей, запач­кан­ных сажей рабо­чих и застен­чи­вых кре­стья­нок. Кро­ме того, Нал­бан­дян неожи­дан­но увлёк­ся созда­ни­ем импрес­си­о­нист­ских поло­тен в духе Кон­стан­ти­на Коро­ви­на, кото­рые, кста­ти, заме­ча­тель­но продавались.

Осен­ним утром у кост­ра. Отдых. Дмит­рий Нал­бан­дян. 1959 год. Источ­ник

Но в одном совет­ском изда­нии репро­дук­ций Нал­бан­дя­на нашлись две неожи­дан­ные рабо­ты. Ката­лог пер­со­наль­ной выстав­ки худож­ни­ка, издан­ный в 1986 году — том самом, когда сло­во «глас­ность» впер­вые про­зву­ча­ло на оче­ред­ном съез­де пар­тии, — содер­жал два изоб­ра­же­ния Ста­ли­на. Пер­вое — этюд к зна­ме­ни­то­му порт­ре­ту 1945 года с помет­кой «напи­са­но с нату­ры». Вто­рое — кар­ти­на «Во вре­мя вой­ны», где Ста­лин был изоб­ра­жён у кар­ты воен­ных дей­ствий вме­сте с сорат­ни­ка­ми. Но теперь вождь нахо­дил­ся в ниж­нем левом углу полот­на, в то вре­мя как цен­траль­ное место зани­ма­ли Воро­ши­лов, Жуков и Будён­ный. Инте­рес­но, что эта рабо­та дати­ро­ва­на 1985 годом. Одна­ко во всту­пи­тель­ной ста­тье о рабо­те Нал­бан­дя­на над порт­ре­та­ми Ста­ли­на не гово­ри­лось ни сло­ва. Ката­лог изда­вал­ся «на экс­порт»: рус­ский текст дуб­ли­ро­ван англий­ским, само изда­ние каче­ствен­но оформ­ле­но и уло­же­но в кар­тон­ный короб.

Во вре­мя вой­ны. Дмит­рий Нал­бан­дян. 1985 год. Из ката­ло­га выстав­ки Нал­бан­дя­на (М. : Изоб­ра­зи­тель­ное искус­ство, 1986)

Носталь­ги­ро­вал ли худож­ник по про­шло­му? Об этом оста­ёт­ся толь­ко дога­ды­вать­ся, посколь­ку его вос­по­ми­на­ния так и не были изда­ны, а подроб­ной био­гра­фии вро­де тех, что изда­ют­ся в серии «ЖЗЛ», пока что никто не напи­сал. Но вер­ность реа­ли­сти­че­ский живо­пи­си — навя­зан­ную или искрен­нюю — он сохра­нял до кон­ца жиз­ни. В 1981 году в № 25 жур­на­ла «Ого­нёк» вышла ста­тья Нал­бан­дя­на «Сча­стье худож­ни­ка», где говорилось:

«Искус­ство модер­на утвер­жда­ет, что худож­ник может суще­ство­вать вне нату­ры, в при­ду­ман­ной им обста­нов­ке. Но аван­гар­ди­сты, зани­ма­ясь пустым фор­мо­твор­че­ством, обре­ка­ют своё искус­ство на гибель. <…> Ни одно самое изощ­рён­ное гео­мет­ри­че­ское постро­е­ние нико­гда не смо­жет пере­дать даже отго­лос­ка вол­ну­ю­щей тай­ны, заклю­чён­ной в све­же­сти берё­зо­во­го листа, а лишён­ная смыс­ла абстрак­ция не вспых­нет нико­гда лучи­стым све­том жен­ских глаз, не заси­я­ет милой в сво­ей выра­зи­тель­но­сти улыб­кой ребёнка.

Не знаю, каким будет искус­ство ХХI века, но верю, что оно будет реалистическим…»

Читай­те так­же «Тота­ли­тар­ная уто­пия в кар­тин­ках: Ста­лин­ская пре­мия в обла­сти живо­пи­си». 

Боснийский кризис: как Александр Извольский переиграл сам себя

От
Никита Николаев
-

Осе­нью 1908 года Ста­рый Свет чуть не ска­тил­ся в пучи­ну обще­ев­ро­пей­ской вой­ны. Жела­ние Австрии при­со­еди­нить к себе Бос­нию при­ве­ло к тако­му вит­ку напря­жён­но­сти, кото­рый повто­рит­ся ещё раз лишь в 1914 году. В этих собы­ти­ях не послед­нюю роль сыг­рал рос­сий­ский министр ино­стран­ных дел Алек­сандр Изволь­ский, кото­рый рас­счи­ты­вал про­ве­сти изящ­ную, как ему каза­лось, ком­би­на­цию и добить­ся зна­чи­тель­ных выгод для сво­е­го отечества.

Как Евро­па подо­шла к кри­зи­су, поче­му Изволь­ский решил дого­во­рить­ся с Авст­ро-Вен­гри­ей и пытал­ся дей­ство­вать за спи­ной пра­ви­тель­ства и чем закон­чи­лось само­управ­ство гла­вы рос­сий­ской внеш­ней поли­ти­ки, рас­ска­зы­ва­ет Ники­та Николаев.

Боснийский узел

«…Не знаю, поче­му, [стра­на] заслу­жи­ла в серб­ском наро­де титул „хва­лё­ной“ или „хва­ля­щий­ся“ Бос­ны […] как я ско­ро удо­сто­ве­рил­ся, и хва­лить­ся ей нечем, и хва­лить её не за что», — писал в сере­дине XIX века рос­сий­ский сла­вист Алек­сандр Гиль­фер­динг о Бос­нии, вхо­див­шей в то вре­мя в состав Осман­ской импе­рии. Реги­он в боль­шин­стве сво­ём был насе­лён сла­вя­на­ми, при­няв­ши­ми ислам после турец­ких заво­е­ва­ний, — бос­ня­ка­ми. Поми­мо это­го, суще­ство­ва­ли пра­во­слав­ные серб­ские и като­ли­че­ские хор­ват­ские анкла­вы. Бос­ния управ­ля­лась осман­ским намест­ни­ком, а на местах власть при­над­ле­жа­ла бос­ний­ской аристократии.

В 1878 году в ходе Бер­лин­ско­го кон­грес­са, собран­но­го канц­ле­ром Отто фон Бисмар­ком по слу­чаю завер­ше­ния оче­ред­ной рус­ско-турец­кой вой­ны, евро­пей­ские дер­жа­вы не толь­ко пере­смот­ре­ли ито­ги кон­флик­та, но и дого­во­ри­лись о неболь­шом пере­де­ле тер­ри­то­рий Бли­ста­тель­ной Пор­ты. Так Бос­ния фак­ти­че­ски ока­за­лась в зоне вли­я­ния Авст­ро-Вен­грии — импе­рия Габс­бур­гов окку­пи­ро­ва­ла реги­он, при этом де-юре он оста­вал­ся частью Осман­ской империи.

Бал­ка­ны после Бер­лин­ско­го кон­грес­са 1878 года. Источ­ник: commons.wikimedia.org

Этот факт серьёз­но бил по пози­ци­ям Рос­сии и её союз­ни­цы, Сер­бии. Бел­град­ские поли­ти­ки леле­я­ли меч­ту о созда­нии «Вели­кой Сер­бии», кото­рая объ­еди­ни­ла бы род­ствен­ные наро­ды на Бал­ка­нах. Бос­ня­ки счи­та­лись таки­ми же сер­ба­ми, толь­ко при­няв­ши­ми ислам. При­сут­ствие австрий­цев серьёз­но пони­жа­ло шан­сы на реа­ли­за­цию этих устрем­ле­ний, но Рос­сия ниче­го поде­лать не мог­ла: ослаб­лен­ный после вой­ны Петер­бург был вынуж­ден согла­сить­ся с новым поло­же­ни­ем вещей.

После это­го бос­ний­ский вопрос ока­зал­ся замо­ро­жен. Авст­ро-Вен­грия, Гер­ма­ния и Рос­сия были свя­за­ны «сою­зом трёх импе­ра­то­ров». Спор­ные вопро­сы дер­жа­вы пред­по­чи­та­ли не под­ни­мать. Бос­ния оста­ва­лась в под­ве­шен­ном состо­я­нии вплоть до нача­ла XX века.

Балканы разогреваются

К это­му вре­ме­ни внут­рен­ний кри­зис в Осман­ской импе­рии про­грес­си­ро­вал. Стра­ну не спас­ли рефор­мы Тан­зи­ма­та, «боль­ной чело­век Евро­пы» ста­но­вил­ся ещё более боль­ным. В новых усло­ви­ях евро­пей­ские дер­жа­вы посте­пен­но отка­зы­ва­лись от исполь­зо­ва­ния Стам­бу­ла в каче­стве про­ти­во­ве­са Рос­сий­ской импе­рии — тем более что к это­му вре­ме­ни фак­ти­че­ски сло­жи­лись основ­ные воен­но-поли­ти­че­ские бло­ки: Антан­та и Трой­ствен­ный союз.

Ситу­а­ция на Бал­ка­нах ста­но­ви­лась горя­чее. Мно­жи­лись пре­тен­зии моло­дых и амби­ци­оз­ных сосе­дей (Сер­бии, Бол­га­рии и Гре­ции) к Осман­ской импе­рии, да и в евро­пей­ских про­вин­ци­ях неко­гда могу­чей Пор­ты было неспо­кой­но. Чув­ствуя ослаб­ле­ние цен­траль­ной вла­сти, сла­вяне и пра­во­слав­ные часто не под­чи­ня­лись тур­кам: это выра­жа­лось в посто­ян­ных вол­не­ни­ях насе­ле­ния, кото­рое часто полу­ча­ло под­держ­ку у неза­ви­си­мых сосе­дей. У Стам­бу­ла недо­ста­ва­ло поли­ти­че­ской воли решить про­бле­му — поэто­му на помощь при­хо­ди­ли вели­кие державы.

Виды Сара­е­во. Нача­ло XX века. Источ­ник: commons.wikimedia.org

В 1903 году Нико­лай II и Франц-Иосиф под­пи­са­ли в австрий­ском Мюрц­ште­ге согла­ше­ние, по кото­ро­му дер­жа­вы ста­ли гаран­та­ми адми­ни­стра­тив­ных реформ в под­кон­троль­ных Осман­ской импе­рии частях Маке­до­нии. В широ­ком смыс­ле импе­ра­то­ры фак­ти­че­ски дого­во­ри­лись о сохра­не­нии ста­тус-кво на Бал­ка­нах. Но даль­ней­шие собы­тия пока­за­ли, что согла­ше­ние было временным.

Пора­же­ние в Рус­ско-япон­ской войне и Рево­лю­ция 1905 года сни­зи­ли меж­ду­на­род­ное вли­я­ние Рос­сии, в том чис­ле и её пози­ции на Бал­ка­нах. В Осман­ской импе­рии тоже было неспо­кой­но. Бли­зи­лась мла­до­ту­рец­кая рево­лю­ция. Моло­дые офи­це­ры, недо­воль­ные теку­щим поло­же­ни­ем в стране, стре­ми­лись под зна­ме­нем тюрк­ско­го наци­о­на­лиз­ма про­ве­сти необ­хо­ди­мые рефор­мы и сде­лать Осман­скую импе­рию вели­кой снова.

Конеч­но, пере­ме­ны ситу­а­ции не мог­ли не заме­тить в евро­пей­ских сто­ли­цах. Одной из пер­вых под­ня­ла голо­ву Авст­ро-Вен­грия: учи­ты­вая сла­бость Рос­сии и туман­ное буду­щее Осман­ской импе­рии, в Вене реши­ли упро­чить своё поло­же­ние на Бал­ка­нах. Преж­де все­го за счёт Бос­нии, кото­рую уже дав­но пора было при­со­еди­нить де-юре.

«Русофил» фон Эренталь

Глав­ным дей­ству­ю­щим лицом раз­вер­нув­шей­ся в 1908—1909 годы дра­мы стал австрий­ский министр ино­стран­ных дел Ало­из Лек­са фон Эрен­таль. Опыт­ный дипло­мат занял долж­ность неза­дол­го до нача­ла кри­зи­са. При этом его нель­зя было назвать русо­фо­бом или сто­рон­ни­ком жёст­кой линии в отно­ше­нии Рос­сии. До назна­че­ния на пост гла­вы внеш­ней поли­ти­ки импе­рии Габс­бур­гов Эрен­таль дол­гое вре­мя рабо­тал послом в Санкт-Петер­бур­ге, хоро­шо знал рус­ский язык и осо­бен­но­сти рос­сий­ской поли­ти­че­ской жизни.

Ало­из фон Эрен­таль. Источ­ник: commons.wikimedia.org

Уже на посту мини­стра ино­стран­ных дел в 1906 году Эрен­таль пытал­ся под­дер­жи­вать насле­дие «сою­за трёх императоров»:

«…хоте­лось бы со все­ми предо­сто­рож­но­стя­ми, самым вни­ма­тель­ным обра­зом иметь в виду жела­тель­ность даль­ней­шей кон­со­ли­да­ции наших с Гер­ма­ни­ей отно­ше­ний с Рос­си­ей, хотя бы уже для того, что­бы вос­пре­пят­ство­вать угро­зе закреп­ле­ния англо-рус­ской дружбы».

Глав­ной при­чи­ной сбли­же­ния Эрен­таль, кон­сер­ва­тор по убеж­де­ни­ям, счи­тал про­ти­во­дей­ствие соци­а­ли­сти­че­ской угро­зе. В этом смыс­ле он до поры отста­и­вал идею о необ­хо­ди­мо­сти под­дер­жа­ния ста­тус-кво на Балканах.

Но, как извест­но, в 1908 году ситу­а­ция изме­ни­лась. Эрен­таль начал зон­ди­ро­вать поч­ву в евро­пей­ских сто­ли­цах отно­си­тель­но воз­мож­ной аннек­сии Бос­нии. Барон смог дого­во­рить­ся с Ита­ли­ей, занял ней­траль­ную пози­цию в буду­щем кон­флик­те Рима и Стам­бу­ла из-за Ливии, а само­му сул­та­ну пообе­щал вну­ши­тель­ную ком­пен­са­цию. Гер­ман­ский кай­зер Виль­гельм II под­дер­жал союз­ни­ка. Париж и Лон­дон не пока­за­ли осо­бой заин­те­ре­со­ван­но­сти. Оста­ва­лось самое слож­ное — дого­во­рить­ся с Россией.

План Извольского

Долж­ность мини­стра ино­стран­ных дел Рос­сий­ской импе­рии зани­мал Алек­сандр Пет­ро­вич Изволь­ский, тоже опыт­ный дипло­мат, до это­го рабо­тав­ший послан­ни­ком в Копен­га­гене. Он слыл англо­фи­лом и сто­рон­ни­ком реформ в ведом­стве, достав­шем­ся ему в наслед­ство от Вла­ди­ми­ра Лам­сдор­фа. В пер­вые годы пре­бы­ва­ния на посту Изволь­ский, как и его австрий­ский кол­ле­га, пуб­лич­но под­дер­жи­вал сохра­не­ние сло­жив­ше­го­ся на Бал­ка­нах положения:

«Рос­сия по-преж­не­му не ищет ника­ких тер­ри­то­ри­аль­ных при­об­ре­те­ний на Бал­кан­ском полу­ост­ро­ве и стре­мит­ся лишь к улуч­ше­нию судь­бы хри­сти­ан­ско­го насе­ле­ния Тур­ции, к мир­но­му раз­ви­тию бал­кан­ских стран и сохра­не­нию status quo». (Из выступ­ле­ния А. П. Изволь­ско­го перед Госу­дар­ствен­ной думой, 4 апре­ля 1908 года, здесь и далее все даты по ново­му стилю).

Алек­сандр Изволь­ский. Источ­ник: commons.wikimedia.org

Впро­чем, к это­му вре­ме­ни до мини­стра дошла инфор­ма­ция о том, что Авст­ро-Вен­грия гото­вит аннек­сию Бос­нии. В голо­ве Изволь­ско­го роди­лась ком­би­на­ция: согла­сить­ся с при­тя­за­ни­я­ми Авст­ро-Вен­грии в обмен на бла­го­же­ла­тель­ную пози­цию Вены отно­си­тель­но режи­ма чер­но­мор­ских про­ли­вов. Рос­сия стре­ми­лась уста­но­вить сво­бод­ный про­ход сво­их воен­ных кораб­лей через Бос­фор и Дарданеллы.

Министр рас­счи­ты­вал, что дру­гие евро­пей­ские дер­жа­вы (глав­ным обра­зом, Фран­ция и Вели­ко­бри­та­ния) не будут чинить пре­пят­ствий на пути его пла­на. В июне 1908 года во вре­мя визи­та Нико­лая II в Лон­дон Изволь­ский про­вёл пере­го­во­ры с заме­сти­те­лем бри­тан­ско­го МИД Чарль­зом Гар­дин­гом. Неиз­вест­но, что кон­крет­но обсуж­да­ли дипло­ма­ты, но рос­сий­ский министр почув­ство­вал уве­рен­ность в пра­виль­но­сти пла­на. Он неза­мед­ли­тель­но теле­гра­фи­ро­вал в Вену с пред­ло­же­ни­ем обсу­дить аннек­сию Бос­нии и ста­тус проливов.

Министр работает с общественным мнением

Изволь­ский дей­ство­вал на свой страх и риск и пони­мал, что во мно­гом его карье­ра зави­сит от успе­ха всей ком­би­на­ции. О ней, поми­мо само­го мини­стра, знал лишь импе­ра­тор и его заме­сти­тель, дипло­мат Нико­лай Чары­ков. Оба были постав­ле­ны в извест­ность пост­фак­тум. Впро­чем, Нико­лай II под­дер­жал мини­стра, кото­ро­му глу­бо­ко доверял.

Нико­лай Чары­ков. Источ­ник: commons.wikimedia.org

Перед очной встре­чей с австрий­ским кол­ле­гой Изволь­ский через Чары­ко­ва решил под­го­то­вить рос­сий­ское обще­ствен­ное мне­ние к ско­ро­му согла­ше­нию. Он писал сво­е­му заместителю:

«Австрия, в силу тех или иных при­чин, реши­ла при­со­еди­нить Бос­нию и Гер­це­го­ви­ну. Мы об этом свое­вре­мен­но узна­ли. Мы, конеч­но, тот­час же ука­за­ли ей на опас­ные послед­ствия, и, бла­го­да­ря нашим уве­ща­ни­ям, она согла­си­лась на эва­ку­а­цию Сан­джа­ка. Но что даль­ше? Огра­ни­чить­ся бес­плод­ным про­те­стом? Не объ­яв­лять же вой­ну. Отсю­да пря­мой пере­ход к ком­пен­са­ци­ям и гаран­ти­ям в поль­зу Рос­сии и бал­кан­ских государств».

Став­ка была сде­ла­на на кон­сер­ва­тив­ную газе­ту «Новое вре­мя». Отдель­ные пере­го­во­ры шли с Алек­сан­дром Гуч­ко­вым. Кро­ме это­го, к «обра­бот­ке прес­сы» был под­клю­чён дипло­мат Алек­сандр Гирс, на тот момент гла­ва Газет­ной экс­пе­ди­ции МИД. Чары­ков пишет Извольскому:

«После дове­ри­тель­но­го сове­ща­ния Гир­са с редак­то­ра­ми газет „Новое вре­мя“, „Сло­во“ и „Речь“ это­му пред­при­я­тию поло­же­но, по-види­мо­му, бла­го­при­ят­ное нача­ло, выра­зив­ше­е­ся в серьёз­ных, но и доста­точ­но уме­рен­ных замет­ках в сего­дняш­них номе­рах пер­вых назван­ных газет».

Посте­пен­но в прес­се появ­ля­лись ста­тьи, в кото­рых Австрия осуж­да­лась как агрес­сор, а Рос­сия пред­ста­ва­ла един­ствен­ной защит­ни­цей пра­во­слав­ных хри­сти­ан Бал­кан. Так Изволь­ский пла­ни­ро­вал под­го­то­вить обще­ствен­ное мне­ние к дого­во­ру: Рос­сия, конеч­но, не соглас­на с аннек­си­ей, но за это она потре­бу­ет бла­го­при­ят­ный режим чер­но­мор­ских про­ли­вов, о кото­ром меч­та­ла уже несколь­ко десят­ков лет.

На бума­ге план выгля­дел мак­си­маль­но надёж­ным. 15 сен­тяб­ря Алек­сандр Изволь­ский и Ало­из фон Эрен­таль встре­ти­лись в зам­ке Бух­лау в Южной Моравии.

Замок Бух­лау. Гра­вю­ра сере­ди­ны XX века. Источ­ник: commons.wikimedia.org

Всё идёт по плану

Пере­го­во­ры шли труд­но. На про­тя­же­нии двух дней мини­стры обсуж­да­ли раз­лич­ные вари­ан­ты пред­по­ла­га­е­мо­го согла­ше­ния, пока не выра­бо­та­ли при­мер­ное содер­жа­ние. Рос­сия согла­ша­лась на аннек­сию Бос­нии Австри­ей. Вза­мен Вена под­дер­жи­ва­ет не толь­ко сама, но и пыта­ет­ся скло­нить Бер­лин согла­сить­ся с уста­нов­ле­ни­ем ново­го режи­ма чер­но­мор­ских про­ли­вов. Бол­гар­ское цар­ство ста­но­вит­ся пол­но­стью неза­ви­си­мым. И послед­нее — самое важ­ное, на чём фак­ти­че­ски стро­и­лась вся кон­струк­ция Изволь­ско­го, — стра­ны долж­ны были объ­явить о согла­ше­нии одновременно.

Рос­сий­ский министр был окры­лён: он смог добить­ся пере­смот­ра усло­вий, вот уже три десят­ка лет бук­валь­но душив­ших Рос­сию — при этом достиг тако­го успе­ха малой кро­вью. Фак­ти­че­ски Бос­ния и так при­над­ле­жа­ла Австрии, теперь это поло­же­ние лишь офи­ци­аль­но фик­си­ро­ва­лось на бумаге.

В запад­ной и рос­сий­ской прес­се нача­ли появ­лять­ся сооб­ще­ния о пере­го­во­рах Изволь­ско­го и Эрен­та­ля. Рус­ские наци­о­на­ли­сты в пер­вое вре­мя пуб­ли­ко­ва­ли сдер­жан­ные мате­ри­а­лы по дого­во­рён­но­стям с МИД, одна­ко это дли­лось недол­го. 15 сен­тяб­ря «Новое вре­мя» заби­ло тревогу:

«Оче­вид­но… испод­воль под­го­тов­ля­ет­ся новая лик­ви­да­ция Бер­лин­ско­го кон­грес­са. Отда­ёт ли себе наша дипло­ма­тия ясный отчёт в надви­га­ю­щих­ся собы­ти­ях? Опа­са­ем­ся, что дипло­ма­тия дела­ет невер­ную оцен­ку поло­же­ния, созда­ю­ще­го­ся поми­мо неё, или, что ещё печаль­нее, вслед­ствие её бли­зо­ру­ко­го попустительства».

Алек­сей Суво­рин — глав­ный редак­тор «Ново­го Вре­ме­ни». Источ­ник: commons.wikimedia.org

Изволь­ский же про­дол­жил евро­пей­ское турне, во вре­мя кото­ро­го рас­счи­ты­вал ещё раз, уже окон­ча­тель­но, под­твер­дить либо ней­траль­ное, либо бла­го­же­ла­тель­ное отно­ше­ние дру­гих дер­жав к буду­ще­му дого­во­ру. Пер­вой на оче­ре­ди была Ита­лия. В Риме он полу­чил пол­ную под­держ­ку, там же соста­вил памят­ную запис­ку о согла­ше­нии с Австри­ей и отпра­вил её Нико­лаю II. Импе­ра­тор одоб­рил текст министра.

Открытие для Совета министров

Пётр Сто­лы­пин узнал о собы­ти­ях, про­изо­шед­ших в Бух­лау, из евро­пей­ских и рус­ских газет. Пре­мьер-министр не пони­мал, как Изволь­ский мог не поста­вить в извест­ность пра­ви­тель­ство о таком важ­ном шаге. Ситу­а­цию разъ­яс­нил Чары­ков. 19 сен­тяб­ря он рас­ска­зал чле­нам Сове­та мини­стров о ком­би­на­ции, кото­рую про­вер­нул Изволь­ский. Осо­бен­но недо­уме­ва­ли Сто­лы­пин и министр финан­сов Вла­ди­мир Коков­цов. Они резон­но заме­ти­ли, что дело выгля­дит таким обра­зом, что Рос­сия высту­пи­ла сообщ­ни­цей Австрии в деле аннек­сии Бос­нии, а вза­мен полу­чи­ла умо­зри­тель­ное обе­ща­ние в вопро­се, кото­рое зави­сит от всех евро­пей­ских держав.

Пётр Сто­лы­пин. Источ­ник: commons.wikimedia.org

Сто­лы­пин отпра­вил­ся к импе­ра­то­ру узнать, в чём же дело. О резуль­та­тах встре­чи вспо­ми­нал Коковцов:

«По суще­ству же дела у Сто­лы­пи­на оста­лось совер­шен­но опре­де­лён­ное впе­чат­ле­ние, что Госу­дарь глу­бо­ко воз­му­щён этим инци­ден­том и пря­мо ска­зал Сто­лы­пи­ну, что ему про­сто не хочет­ся верить, что­бы Изволь­ский мог сыг­рать такую недо­пу­сти­мую роль, кото­рой он поста­вил и себя и Госу­да­ря в совер­шен­но без­вы­ход­ное поло­же­ние. <…> Сто­лы­пин ска­зал мне, что Госу­дарь два раза отме­тил, что ему в осо­бен­но­сти про­тив­но, что вся­кий ска­жет, что рус­ский министр полу­чил от сво­е­го Госу­да­ря пол­но­мо­чие без вся­кой надоб­но­сти обе­щать нашу помощь Австрии в при­со­еди­не­нии Бос­нии и Гер­це­го­ви­ны, когда это дело всех под­пи­сав­ших Бер­лин­ский трак­тат, и мы долж­ны быть послед­ни­ми, кто мог бы брать на себя какое-либо реша­ю­щее уча­стие в таком деле».

Вла­ди­мир Коков­цов. Источ­ник: commons.wikimedia.org

Совет мини­стров пред­пи­сал Изволь­ско­му вер­нуть­ся в Петер­бург. Одна­ко дипло­мат про­дол­жил евро­пей­ский вояж в надеж­де дого­во­рить­ся с дру­ги­ми стра­на­ми и дове­сти дело до кон­ца. От это­го зави­се­ла уже не толь­ко судь­ба ком­би­на­ции, но и карье­ра само­го мини­стра. Чары­ков, до это­го помо­гав­ший началь­ни­ку, вне­зап­но пере­шёл на сто­ро­ну Пет­ра Сто­лы­пи­на. В вос­по­ми­на­ни­ях дипло­мат моти­ви­ро­вал это сле­ду­ю­щим образом:

«После хоро­шо обду­ман­но­го раз­мыш­ле­ния я решил при­мкнуть к П. А. Сто­лы­пи­ну, и это было бы луч­ше, чем вызвать его отстав­ку, посколь­ку она мог­ла бы неиз­беж­но уско­рить про­цесс той реак­ции, кото­рую до сих пор он один был в состо­я­нии остановить».

Крах планов Извольского

5 октяб­ря 1908 года Австрия офи­ци­аль­но объ­яви­ла об аннек­сии Бос­нии. Газе­та «Речь» спрашивала:

«…Знал ли о гото­вя­щих­ся собы­ти­ях рус­ский министр Изволь­ский? И если знал, то что он пред­при­нял, что­бы пре­ду­пре­дить тот тяжё­лый удар, кото­рый нано­сит­ся инте­ре­сам сла­вян­ства с аннек­си­ей Бос­нии и Герцеговины?»

Изволь­ский был оше­лом­лён: он и Эрен­таль дого­ва­ри­ва­лись высту­пить вме­сте — а вышло так, что австрий­ский кол­ле­га обвёл его вокруг паль­ца. Обще­ствен­ное мне­ние в Рос­сии и Сер­бии бур­ли­ло. Послед­ние пере­жи­ва­ли аннек­сию осо­бен­но ост­ро, посколь­ку рас­счи­ты­ва­ли в буду­щем сде­лать Бос­нию частью сво­ей стра­ны. На сле­ду­ю­щий день Сер­бия и Чер­но­го­рия объ­яви­ли моби­ли­за­цию. Поли­ти­ки стра­ны с надеж­дой смот­ре­ли на «рус­ско­го мед­ве­дя», кото­рый не мог оста­вить их в беде.

«Наци­о­наль­но­му пра­ву серб­ско­го наро­да угро­жа­ет опас­ность. Кто такие эти люди, живу­щие в Бос­нии, и какие они долж­ны иметь пра­ва как народ, это бра­тья, извест­но. Ныне нет в мире ника­ко­го дру­го­го, кро­ме сер­бов, наро­да, кото­рый бы ранее, или в насто­я­щее вре­мя жил в Бос­нии. Сер­бы там нахо­ди­лись до воз­ник­но­ве­ния госу­дар­ства Кар­ла Вели­ко­го, и, сле­до­ва­тель­но, тем более до воз­ник­но­ве­ния тех госу­дарств, кото­рые обра­зо­ва­лись из дер­жа­вы Кар­ла Вели­ко­го». (Пред­се­да­тель серб­ской Народ­ной скуп­щи­ны Любо­мир Йова­но­вич, 12 октяб­ря 1908 года.)

«Рус­ское виде­ние бал­кан­ской про­бле­мы». Кари­ка­ту­ра жур­на­ла «Стре­ко­за». Июль 1908 года. Источ­ник: commons.wikimedia.org

Рос­сий­ский министр ино­стран­ных дел в Лон­доне и Пари­же попы­тал­ся дого­во­рить­ся с союз­ни­ка­ми о новом режи­ме про­ли­вов и пере­смот­ре пунк­тов Бер­лин­ско­го трак­та­та — но в евро­пей­ских сто­ли­цах встре­ти­ли Изволь­ско­го холод­но. Вели­ко­бри­та­ния заяви­ла, что соглас­на на откры­тый доступ для судов всех стран без исклю­че­ния. В этом бри­тан­цев под­дер­жа­ла Гер­ман­ская импе­рия. Министр был вынуж­ден вер­нуть­ся в Петербург.

Изволь­ско­му пред­сто­я­ло дер­жать ответ перед Сове­том мини­стров. Об этом ему сооб­щил в лич­ном пись­ме Пётр Сто­лы­пин. Сотруд­ник МИД Алек­сандр Савин­ский вспоминал:

«Я застал Изволь­ско­го над этим пись­мом Сто­лы­пи­на. Он стал горь­ко жало­вать­ся на затруд­ни­тель­ность сво­е­го поло­же­ния, кото­рое усу­губ­ля­лось напад­ка­ми рус­ско­го обще­ствен­но­го мне­ния. Он гово­рил, что при этих усло­ви­ях ему будет труд­но сохра­нить в сво­их руках руко­вод­ство внеш­ней политикой».

Кари­ка­ту­ра жур­на­ла Le Petit, посвя­щён­ная Бос­ний­ско­му кри­зи­су. Октябрь 1908 года. Источ­ник: commons.wikimedia.org

В кон­це октяб­ря Совет мини­стров при­нял реше­ние не согла­шать­ся на аннек­сию и оття­ги­вать ситу­а­цию. При этом об отстав­ке само­го Изволь­ско­го речи не шло — во вре­мя дипло­ма­ти­че­ско­го кри­зи­са этот шаг казал­ся пра­ви­тель­ству гибель­ным. Впро­чем, мини­стру ещё пред­сто­я­ло дер­жать ответ перед Госу­дар­ствен­ной думой. Неде­ли до выступ­ле­ния про­шли в сове­ща­ни­ях с пред­ста­ви­те­ля­ми фрак­ций и чте­нии кри­ти­ки в свой адрес в газе­тах. Напад­ки на мини­стра про­ник­ли и в зару­беж­ную печать. Рос­сий­ский послан­ник в Токио Нико­лай Малев­ский-Мале­вич писал уже упо­ми­нав­ше­му­ся Савинскому:

«Вы не може­те пред­ста­вить себе, как вред­но отра­жа­ют­ся на пре­сти­же рус­ско­го пра­ви­тель­ства посто­ян­ные напад­ки на наше ведом­ство. Неуже­ли нель­зя это­му поло­жить предел?»

12 декаб­ря 1908 года Изволь­ский высту­пил перед Думой. В речи он утвер­ждал, что необ­хо­ди­мо созвать обще­ев­ро­пей­ский кон­гресс для обсуж­де­ния сло­жив­ше­го­ся поло­же­ния и стре­мил­ся сгла­дить свои про­ма­хи. Депу­та­ты же, во гла­ве с пра­вы­ми, реши­тель­но отка­зы­ва­лись при­зна­вать австрий­скую аннек­сию Бос­нии. Осо­бен­но ярко высту­пал Вла­ди­мир Пуришкевич:

«Не под­ле­жит ника­ко­му сомне­нию, что кро­ме про­те­ста, кро­ме кри­ка: „Нико­гда!“ — в ответ на эту аннек­сию наших бра­тьев-сла­вян ника­кой крик, ника­кой дру­гой воз­глас не может раз­дать­ся из Вели­кой России».

Засе­да­ние Госу­дар­ствен­ной думы. Источ­ник: commons.wikimedia.org

Несмот­ря на это, Изволь­ский умуд­рил­ся сохра­нить пост и полу­чить под­держ­ку боль­шин­ства дум­ских депу­та­тов. Министр вре­мен­но спас свою карье­ру — при­шёл черёд раз­би­рать­ся в сло­жив­шей­ся ситуации.

Выход из тупика

А она ста­но­ви­лась крайне тяжё­лой. Ни Сер­бия, ни Авст­ро-Вен­грия не шли друг дру­гу на уступ­ки. Стра­ны нахо­ди­лись на поро­ге пол­но­мас­штаб­ной вой­ны. За спи­ной Вены сто­ял Бер­лин. Осман­ская импе­рия и Бол­га­рия заня­ли выжи­да­тель­ную пози­цию, кото­рая бла­го­при­ят­ство­ва­ла Австрии. Вот как оце­ни­ва­ла поло­же­ние газе­та «Рус­ское слово»:

«Бол­га­рия уже воору­же­на про­тив нас, Тур­ция про­да­ёт­ся за бес­це­нок Австрии, и вме­сто вну­ши­тель­ной бал­кан­ской коа­ли­ции на руках у Рос­сии оста­ют­ся толь­ко зло­счаст­ные сер­бы, помочь кото­рым наши дипло­ма­ты не суме­ли. Буду­щее сулит нам тяж­кие разо­ча­ро­ва­ния и уда­ры для наци­о­наль­но­го досто­ин­ства России».

Сто­лы­пин занял одно­знач­ную пози­цию — импе­рия к войне не гото­ва. Рос­сий­ские дипло­ма­ты пред­при­ни­ма­ли все уси­лия для сдер­жи­ва­ния серб­ских поли­ти­ков от опро­мет­чи­вых шагов. Идея Изволь­ско­го созвать меж­ду­на­род­ную кон­фе­рен­цию под­держ­ки вели­ких дер­жав не полу­чи­ла. Петер­бург ока­зал­ся в пато­вой ситуации.

22 мар­та 1909 года Гер­ма­ния пред­ло­жи­ла Рос­сии раз­ре­шить кри­зис: отка­зать­ся от под­держ­ки Сер­бии и при­знать австрий­скую аннек­сию Бос­нии. Петер­бур­гу не оста­ва­лось ино­го выхо­да, кро­ме как согла­сить­ся. Спу­стя несколь­ко дней сопро­тив­ле­ние пре­кра­ти­ла и Сер­бия. Кри­зис мино­вал, но оста­вил после себя глу­бо­кие раны.

Само­на­де­ян­ность Изволь­ско­го при­ве­ла к его ско­рой отстав­ке. В 1910 году долж­ность мини­стра ино­стран­ных дел занял Сер­гей Сазо­нов — чело­век Сто­лы­пи­на, кото­рый без­ого­во­роч­но ему дове­рял. С новым гла­вой изме­ни­лось и лицо МИД. Теперь дипло­ма­ты долж­ны были отчи­ты­вать­ся о сво­их дей­стви­ях непо­сред­ствен­но каби­не­ту мини­стров. Изволь­ский же занял долж­ность рос­сий­ско­го посла в Пари­же, где и встре­тил рево­лю­цию 1917 года. Быв­ший министр остал­ся во Фран­ции и под­дер­жи­вал белых вплоть до сво­ей смер­ти в 1919 году.

Меся­цы Бос­ний­ско­го кри­зи­са вошли в исто­рию Рос­сии под назва­ни­ем «дипло­ма­ти­че­ская Цуси­ма». Эту точ­ную харак­те­ри­сти­ку дал кадет Васи­лий Маклаков:

«При­зна­ние Рос­си­ей аннек­сии явля­ет­ся Цуси­мой для ино­стран­ной поли­ти­ки Рос­сии. Фор­маль­но потер­пе­ла пора­же­ние малень­кая Сер­бия, но удар при­шёл­ся не по ней, а по Рос­сии. Дипло­ма­ти­че­ская ката­стро­фа явля­ет­ся раз­гро­мом наше­го мораль­но­го влияния».

Оче­ред­ной шанс защи­тить малень­кую Сер­бию выпа­дет на лето 1914 года.

Читай­те так­же дру­гие наши тек­сты о дипло­ма­тии и внеш­ней политике: 

От нена­ви­сти до при­ня­тия: как СССР всту­пал в Лигу Наций

На пути к ленин­ско­му «окну в Евро­пу». Совет­ско-эстон­ский мир­ный дого­вор 1920 года

Мог ли СССР стать частью НАТО? Мифы и фак­ты о воз­мож­ном сою­зе с Западом

Гааг­ские кон­фе­рен­ции Нико­лая II: спа­сти мир на краю катастрофы

Вертинский, Варфоломеевская ночь и кровавая Салтычиха: семь отечественных исторических сериалов

От
Елена Кушнир
-

Нео­и­сто­ри­че­ский стиль сери­а­лов «Бри­джер­то­ны» и «Кур­ти­зан­ки» (дай­вер­си­ти-кастинг, аван­гард­ные костю­мы, сего­дняш­ние горя­чие трен­ды в исто­ри­че­ских эпо­хах) в Рос­сии пока не при­жил­ся. Одна­ко с клас­си­че­ским исто­ри­че­ским жан­ром у оте­че­ствен­но­го кино очень дав­ние и пло­до­твор­ные отно­ше­ния. Ещё в СССР сни­ма­лось нема­ло мас­штаб­ных филь­мов о собы­ти­ях наше­го не все­гда слав­но­го про­шло­го. Сего­дняш­ний диа­па­зон ещё боль­ше — от бай­о­пи­ков зна­ме­ни­то­стей до пока роб­ких попы­ток что-нибудь пере­осмыс­лить в оте­че­ствен­ной исто­рии с исполь­зо­ва­ни­ем визу­аль­но­го богат­ства, кото­рое ста­ло доступ­ным даже для стри­мин­го­вых проектов.

Еле­на Куш­нир соста­ви­ла топ исто­ри­че­ских сери­а­лов, сни­мав­ших­ся в нашей стране в раз­ное вре­мя, в кото­рых доста­точ­но худо­же­ствен­но­го вымыс­ла, зато их не заме­нят ста­тьи из «Вики­пе­дии».

«Михайло Ломоносов» (1984)

Луч­шие филь­мы Алек­сандра Прош­ки­на отме­ча­ют одни из важ­ней­ших вех в новей­шей оте­че­ствен­ной исто­рии. Режис­сёр снял зна­ко­вый пере­стро­еч­ный фильм «Холод­ное лето пять­де­сят тре­тье­го» о бери­ев­ской амни­стии с вели­кой ролью Ана­то­лия Папа­но­ва, чей глу­бо­кий печаль­ный взгляд чело­ве­ка, про­шед­ше­го вой­ну, рас­ска­зал совре­мен­ни­ку о ста­лин­ских репрес­си­ях, веро­ят­но, боль­ше, чем что-либо дру­гое на экране. Сере­ди­ну 1990‑х, когда рус­ский кине­ма­то­граф впер­вые открыл для себя эсте­ти­ку вме­сто эти­ки, Прош­кин отме­тил дека­дент­ским детек­ти­вом с пош­лей­шим назва­ни­ем «Чёр­ная вуаль». В кар­тине тра­ги­че­ская femme fatale Ири­на Мет­лиц­кая в туа­ле­тах бло­ков­ской Незна­ком­ки сошлась в эро­ти­че­ском поедин­ке с роко­вым Алек­сан­дром Абду­ло­вым, а Татья­на Васи­лье­ва и Сер­гей Мако­вец­кий нюха­ли кока­ин, как буд­то всю свою филь­мо­гра­фию толь­ко этим и зани­ма­лись. На конец деся­ти­ле­тия при­шлась луч­шая экра­ни­за­ция Пуш­ки­на — «Рус­ский бунт» по «Капи­тан­ской доч­ке», по-евро­пей­ски холод­ная и стиль­ная кар­ти­на с Вла­ди­ми­ром Маш­ко­вым в роли Пуга­чё­ва, постав­лен­ная Прош­ки­ным по тогдаш­ней тра­ди­ции отвра­ще­ния к любым переменам.

Сре­ди оби­лия совет­ских жиз­не­опи­са­ний три­птих о Ломо­но­со­ве выде­ля­ет­ся под­лин­ным инте­ре­сом Прош­ки­на к сво­е­му герою как к лич­но­сти, а не толь­ко исто­ри­че­ской фигу­ре. Это­го почти нико­гда не слу­ча­лось, кро­ме, может быть, эпо­пеи Алек­сея Сал­ты­ко­ва «Еме­льян Пуга­чёв», сня­той на излё­те 1970‑х: в глав­ной роли снял­ся достой­но сыг­рав­ший Евге­ний Мат­ве­ев, но изна­чаль­но роль «народ­но­го царя» писа­лась под неутвер­ждён­но­го цен­зу­рой Высоц­ко­го, и его хри­пас­тая тень люби­мо­го наро­дом бун­та­ря где-то в кар­тине вита­ет. Таким же бун­та­рём, бро­са­ю­щим вызов миру, от при­ро­ды до началь­ства, Прош­кин пока­зы­ва­ет Ломо­но­со­ва, выве­ден­но­го за руч­ку с парад­но­го порт­ре­та, где он застрял с бай­о­пи­ка 1955 года.

Ломо­но­сов-отрок — анге­ло­по­доб­ный, зла­то­куд­рый и боль­шегла­зый Алек­сандр Михай­лов (роман­тич­ный бар­чук в «Фор­му­ле люб­ви») — слег­ка теря­ет­ся сре­ди вели­че­ствен­ной белой мглы Помо­рья, где он вда­ли от игры пре­сто­лов, на кото­рых сме­ня­ют­ся цари, спо­рит с отцом (Ана­то­лий Васи­льев), кото­рый, как любой роди­тель гения, уве­рен, что про­из­вёл на свет иди­о­та. Ломо­но­сов в зре­ло­сти — мощ­ный, но не ска­ты­ва­ю­щий­ся в мону­мен­таль­ность Вик­тор Сте­па­нов — про­хо­дит несколь­ко сте­рео­тип­ный путь чело­ве­ка, кото­рый уже при­над­ле­жит веч­но­сти, а думать вынуж­ден о зар­пла­те, завист­ли­вых без­да­рях и недоб­ром вни­ма­нии вла­сти к его пер­соне. Неда­ром позд­нее Прош­кин поста­вил теле­фильм о Нико­лае Вави­ло­ве — дру­гом гении, с кото­рым роди­на обо­шлась ещё кру­че, чем с Ломоносовым.

Одна­ко самый инте­рес­ный порт­рет учё­но­го ярки­ми маз­ка­ми рису­ет Игорь Вол­ков, игра­ю­щий Ломо­но­со­ва моло­до­го, на пике и пре­де­ле сил. Этот двух­мет­ро­вый кра­са­вец прёт через всю Рос­сию из глу­бин­ки сквозь сне­га и метель на сво­их дво­их, смот­рит огнен­ным взгля­дом в лицо Фео­фа­ну Про­ко­по­ви­чу (Сос Сар­ки­сян), спит в Гер­ма­нии с ари­сто­кра­тич­ной бале­ри­ной Илзе Лие­пой, сыг­рав­шей жену Ломо­но­со­ва, и сбе­га­ет из прус­ско­го пле­на, как в при­клю­чен­че­ском романе. Это не чело­век, а сила при­ро­ды, чьи аршин­ные пле­чи дви­га­ют мир с оси. Глав­ное досто­ин­ство филь­ма — оше­ло­ми­тель­ная виталь­ность его глав­но­го героя, а не то, что он открыл и основал.

«Петербургские тайны» (1994–1995)

Мно­гие режис­сё­ры, не успев похо­ро­нить СССР, нача­ли по нему актив­но ску­чать, заме­няя на экра­нах Совет­ский Союз доре­во­лю­ци­он­ной Рос­си­ей. В автор­ском кино ску­ча­ли с намё­ком, как Карен Шах­на­за­ров в филь­мах «Царе­убий­ца» и «Сны», про­кли­нав­ший рево­лю­цию и вос­пе­вав­ший импе­рию. Вот нам бы реста­ври­ро­вать силь­ную руку и сно­ва уда­рить­ся в госу­дар­ствен­ное вели­чие, меч­тал режиссёр.

По сча­стью, за дол­гие годы слав­ных дел, коло­ни­аль­ных заво­е­ва­ний и любо­ва­ний чугун­ны­ми идо­ла­ми ничто так силь­но не при­елось зри­те­лю, как исто­ри­ко-пат­ри­о­ти­че­ские филь­мы, поэто­му к экра­нам было бес­по­лез­но завле­кать эпи­ка­ми, бай­о­пи­ка­ми и дру­ги­ми суб­про­дук­та­ми импе­рии. В про­ка­те с трес­ком про­ва­ли­лась раз­ве­си­стая раз­люли-мали­на Ники­ты Михал­ко­ва «Сибир­ский цирюль­ник», впро­чем, зато­чен­ная Михал­ко­вым под Запад, а не под рос­сий­ские кинотеатры.

Кине­ма­то­граф, в кото­ром каж­дый вто­рой фильм был про Лени­на в Октяб­ре, не хотел боль­ше думать о судь­бах роди­ны и повер­нул­ся в про­ти­во­по­лож­ную сто­ро­ну — от обще­ствен­ной жиз­ни в част­ную, в самое обы­ва­тель­ское и мещан­ское, к сло­ни­кам на комо­де, за кото­рых совет­ских людей кори­ли 60 лет. По зако­нам рас­ка­чи­ва­ния исто­ри­че­ско­го маят­ни­ка это долж­но было обер­нуть­ся «Зелё­ным сло­ни­ком» с одной сто­ро­ны и салон­ным рома­ном — с другой.

Аван­тюр­ный роман «Петер­бург­ские тру­що­бы» Кре­стов­ско­го очи­сти­ли от налё­та соци­аль­ной про­бле­ма­ти­ки и оста­ви­ли толь­ко то, что нра­вит­ся широ­ко­му зри­те­лю. Неза­кон­ные дети, под­дель­ные век­се­ля, зало­жен­ные дра­го­цен­но­сти, тай­ные любов­ни­ки. Ах, папа, ах, маман, мон дьё, вы заме­ти­ли, как див­но была хоро­ша на послед­нем балу Ната­ли в лило­вом. В «Петер­бург­ских тай­нах» не было ни сло­ва прав­ды, ни еди­но­го реа­ли­стич­но­го пер­со­на­жа, ни одной сце­ны, хоть чем-то напо­ми­на­ю­щей жизнь. Толь­ко «шорох собо­лей, радуж­ных цве­тов шел­ка воз­душ­ные» и бла­го­род­ный, высо­кий кос­плей на пуш­кин­ские вре­ме­на, в кото­рые, ока­зы­ва­ет­ся, пили вод­ку, ходи­ли к дев­кам и игра­ли в азарт­ные игры, а не толь­ко свер­га­ли царя на Сенат­ской пло­ща­ди. Мель­ком упо­мя­ну­тое в завяз­ке вос­ста­ние декаб­ри­стов — толь­ко повод для авто­ров напом­нить, что чело­век чах­нет вда­ли от све­та и обще­ства, «как ни мод­но его презирать».

Исто­рия паде­ния двух кня­же­ских родов, погуб­лен­ных судь­бой-зло­дей­кой и хариз­ма­тич­ной Ири­ной Роза­но­вой, при­ко­вы­ва­ла домо­хо­зя­ек к экра­ну не хуже «Сан­та-Бар­ба­ры» и «Рабы­ни Иза­уры». Костю­мы были кра­си­вы­ми, арти­сты — от вете­ра­нов совет­ской шко­лы до пере­стро­еч­ных звёзд, саунд­трек не раз­дра­жал слух, а сюжет так интри­го­вал до фина­ла, что в 1998 году сня­ли менее попу­ляр­ную «Раз­вяз­ку „Петер­бург­ских тайн“», в кото­рой авто­ры, вопре­ки Кре­стов­ско­му, пода­ри­ли поклон­ни­кам хэп­пи-энд. Помя­ни­те моё сло­во — на оче­ред­ном вит­ке рос­сий­ской исто­рии по сери­а­лу обя­за­тель­но сни­мут ремейк, что­бы зри­тель, отды­хая от исто­ри­че­ских потря­се­ний, пил под него чай с плюшкой.

«Королева Марго» (1996) и «Графиня де Монсоро» (1997)

Сер­гей Жигу­нов — пер­вый успеш­ный рос­сий­ский кино­про­дю­сер, открыв­ший оте­че­ствен­ной инду­стрии эту про­фес­сию. Он про­дю­си­ро­вал весё­лую при­клю­чен­че­скую эпо­пею «Серд­ца трёх», в кото­рой сыг­рал сам и при­гла­сил двух дру­гих гар­де­ма­ри­нов. Сни­мав­ша­я­ся в Индии экра­ни­за­ция рома­на Дже­ка Лон­до­на, в кото­рой были сек­ре­ты майя, поис­ки сокро­вищ и экзо­ти­че­ские кра­са­ви­цы, отби­ла в про­ка­те бюд­жет в те вре­ме­на, когда день­ги на кино дава­ли толь­ко бан­ди­ты и ком­мер­сан­ты — боль­ше из люб­ви к искус­ству, чем из жела­ния уви­деть в тит­рах свой лого­тип. В 1994 году Пат­рис Шеро пока­зал в Кан­нах «Коро­ле­ву Мар­го», изме­нив­шую исто­ри­че­ский кине­ма­то­граф — кар­ти­на была чем угод­но, толь­ко не при­выч­ным исто­ри­че­ским филь­мом. Пока на Запа­де апло­ди­ро­ва­ли пан­ков­ской сти­ли­сти­ке, откро­вен­но­му сек­су и наси­лию, Жигу­нов про­дол­жил рабо­тать в заня­той им нише каче­ствен­ных костюм­ных при­клю­че­ний. За колос­саль­ную по тем вре­ме­нам сум­му в два мил­ли­о­на дол­ла­ров он про­дю­си­ро­вал сери­ал, кото­рый сни­мал­ся в Праге.

Из интер­вью для газе­ты «Ком­мер­сант» в год пре­мье­ры фильма:

— «Наши» пыш­ные костю­мы и деко­ра­ции, мед­лен­но раз­ви­ва­ю­ще­е­ся дей­ствие смот­рят­ся пол­ной про­ти­во­по­лож­но­стью «их» дина­мич­но­му, напря­жён­но­му, как бое­вик, фильму. <…>

— Шеро при­ез­жал к нам в нояб­ре меся­це, мы с ним пили шам­пан­ское, он был на ноч­ной съём­ке в Бар­ви­хе. Всех арти­стов, кто был на съё­моч­ной пло­щад­ке, «рас­ста­вил» по ролям. Ему пока­за­ли фото­про­бы, он уга­ды­вал, кто кого игра­ет, нигде не ошиб­ся. Посмот­рел часа три на дра­ку, кото­рую мы сни­ма­ли, и ска­зал: «Ну, вы, конеч­но… Дюма дела­е­те? Я бы вам Шекс­пи­ра сде­лал. У нас, во Фран­ции, Дюма не очень…» Я гово­рю: «Я знаю. А у нас Дюма любят». Он доба­вил: «Похо­же, вы боль­ше фран­цу­зы, чем мы».

Одно­вре­мен­но с «Коро­ле­вой Мар­го» сни­ма­лось про­дол­же­ние «гуге­нот­ской три­ло­гии» Дюма «Гра­фи­ня де Мон­со­ро», после кото­рой Жигу­нов пла­ни­ро­вал завер­ша­ю­щую часть «Сорок пять». Про­ект не состо­ял­ся из-за тра­ги­че­ской гибе­ли Евге­ния Двор­жец­ко­го, кото­рый сыг­рал коро­ля Ген­ри­ха III, став­ше­го на пару с шутом Шико (Алек­сей Гор­бу­нов) зри­тель­ски­ми любим­ца­ми. Быть может, недо­ста­точ­но совре­мен­ные и очень раз­ме­рен­ные, сери­а­лы Жигу­но­ва тем не менее инте­рес­но смот­реть, не толь­ко бла­го­да­ря костю­мам и отлич­ным актёр­ским рабо­там (для Миха­и­ла Ефре­мо­ва роль коро­ля Кар­ла в «Коро­ле­ве Мар­го», веро­ят­но, оста­лась луч­шей). Сери­а­лы заря­же­ны энер­ге­ти­кой 1990‑х, когда не всё мог­ло быть глад­ко, зато скуч­но нико­гда не было.

«Раскол» (2011)

Нико­лай Досталь — режис­сёр уни­каль­но­го, ни на что не похо­же­го филь­ма «Обла­ко — рай». Кар­ти­на сня­та в самом умном на све­те жан­ре сюр­ре­а­ли­сти­че­ской прит­чи, одно­вре­мен­но оста­ю­щей­ся про­стым и понят­ным быто­вым кино без дра­ма­ти­че­ско­го зала­мы­ва­ния рук и при­чи­та­ний о всё тех же судь­бах роди­ны. В этом жан­ре рабо­тал тан­дем Алек­сандра Мин­дад­зе и Вади­ма Абдра­ши­то­ва, кото­рые в филь­мах, выгля­дя­щих как экра­ни­за­ции замет­ки в завод­ской мало­ти­раж­ке, умуд­ря­лись высту­пать ора­ку­ла­ми, пред­ска­зы­ва­ю­щи­ми гря­ду­щую исто­рию госу­дар­ства. Толь­ко Мин­дад­зе с Абдра­ши­то­вым с бес­при­страст­но­стью доку­мен­та­ли­стов фик­си­ро­ва­ли бие­ние пуль­са вре­ме­ни, а Досталь, как ни неве­ро­ят­но для режис­сё­ра автор­ско­го кино, види­мо, любит народ. Народ, соот­вет­ствен­но, любит его в ответ. Назо­ви­те хоть один автор­ский фильм, кото­рый вызы­ва­ет у зри­те­ля такие же тёп­лые чув­ства, как при­клю­че­ния про­сто­душ­но­го Коли в «Обла­ко — рай». Это не сто­ит путать со зри­тель­ски­ми филь­ма­ми, в кото­рых надо, что­бы стре­ля­ли и люби­ли навзрыд. Про­сто люди чув­ству­ют доб­рое к себе отно­ше­ние и нра­вят­ся сами себе на порт­ре­тах, нари­со­ван­ных талант­ли­вым незло­би­вым авто­ром, кото­рый не льстит им, но и не очерняет.

«Рас­кол» — о ред­ком в исто­ри­че­ском кине­ма­то­гра­фе вре­ме­ни царя Алек­сея Михай­ло­ви­ча Тишай­ше­го (сара­тов­ский дебю­тант Дмит­рий Тихо­нов, излу­ча­ю­щий непод­дель­ную душев­ную чисто­ту) — очень необыч­ный порт­рет Рос­сии: в кои-то веки жить тут не столь­ко страш­но, сколь­ко увле­ка­тель­но. Досталь хотел, что­бы в кар­тине сни­ма­лись мало­из­вест­ные арти­сты, не тащив­шие на экран шлейф ролей и глян­це­вые колон­ки со сво­им уча­сти­ем. Един­ствен­ное при­мель­кав­ше­е­ся лицо — Роман Мадя­нов в роли, есте­ствен­но, бояри­на Бори­са Моро­зо­ва, став­ше­го в десять раз про­тив­нее бла­го­да­ря всем кор­рум­пи­ро­ван­ным чинов­ни­кам и бюро­кра­там, сыг­ран­ным артистом.

Досталь сни­ма­ет в есте­ствен­ном осве­ще­нии, за четы­ре года до вели­чай­ше­го исто­ри­че­ско­го сери­а­ла наше­го вре­ме­ни — бри­тан­ско­го «Вол­чье­го зала» о Тома­се Кром­ве­ле по рома­ну два­жды Буке­ров­ской лау­ре­ат­ки Хила­ри Ман­тел. Вооб­ще, с шедев­ром Би-би-си у филь­ма Доста­ля, где в диа­ло­гах взве­ше­но каж­дое сло­во, намно­го боль­ше обще­го, чем с рос­сий­ски­ми про­ек­та­ми. Как в экра­ни­за­ции заме­ча­тель­ной англий­ской писа­тель­ни­цы, «Рас­кол» нахо­дит боль­шее про­стран­ство для жен­ских геро­инь, чем сек­сист­ский рос­сий­ский и псев­до­фе­ми­нист­ский гол­ли­вуд­ский кине­ма­то­граф. Досталь кро­пот­ли­во вос­со­зда­ёт исто­ри­че­ские деко­ра­ции, костю­мы и атмо­сфе­ру, но дела­ет это не ради того, что­бы спе­ци­а­ли­сты узко­го про­фи­ля потом спо­ри­ли на фору­мах, а пото­му что смот­рит на исто­рию, как и Ман­тел, с точ­ки зре­ния веч­но­сти: она нико­гда не кон­ча­лась, ниче­го нико­гда не кон­ча­ет­ся. Всё все­гда толь­ко начи­на­ет­ся — и Рефор­ма­ция в Англии, и рас­кол в России.

«Кровавая барыня» (2017)

Заво­ра­жи­ва­ю­щая исто­рия измы­ва­тельств чок­ну­той бабы в готи­че­ских наря­дах (глав­ная рос­сий­ская фам-фаталь­ная звез­да Юлия Сни­гирь) над бес­прав­ным наро­дом, кото­рый, может быть, спа­сёт доб­рый царь (глав­ная рос­сий­ская ледя­ная звез­да Севе­рия Яну­ша­ус­кай­те в роли Ека­те­ри­ны II), а, может быть, не спа­сёт. Шут­ка. Конеч­но, не спа­сёт. Никто не даст нам избав­ле­нья — ни бог, ни царь и ни герой. Кро­ме того, под­ко­ван­ный в исто­рии зри­тель, кото­рый читал хотя бы «Вики­пе­дию», заме­тит, что сума­сшед­шая Сни­гирь и вро­де бы вме­ня­е­мая Яну­ша­ус­кай­те — одно и то же лицо.

Серий­ная убий­ца Сал­ты­чи­ха — плоть от пло­ти 200 дру­гих серий­ных убийц её вре­ме­ни, изна­си­ло­вав­ших, запы­тав­ших и убив­ших сот­ни кре­пост­ных кре­стьян, сажав­ших на цепь детей и застав­ляв­ших жен­щин кор­мить гру­дью щен­ков. Все эти пси­хо­па­ты с титу­ла­ми мог­ли без­на­ка­зан­но изде­вать­ся над без­за­щит­ны­ми людь­ми, пото­му что матуш­ка-импе­ра­три­ца Ека­те­ри­на II, кото­рую так любят нахва­ли­вать в бай­о­пи­ках феде­раль­ных кана­лов, окон­ча­тель­но пре­вра­ти­ла рус­ский народ в рабов.

Не кажет­ся осо­бен­но неумест­ной мисти­че­ская часть сери­а­ла, пери­о­ди­че­ски уно­ся­щая кад­ры в блюр и рапид. Сам факт того, что сот­ни здо­ро­вых мужи­ков и жен­щин поз­во­ля­ют одной дуре удоб­рять их костя­ми рус­ские боло­та, выгля­дит не как нор­маль­ный тру-крайм, а как послед­ствия зло­го закля­тья или чья-то гал­лю­ци­на­ция. Сни­гирь с чёр­ны­ми smoky eyes, в баг­ро­вых пла­тьях гра­фи­ни Бато­ри из восточ­но­ев­ро­пей­ско­го кино про вам­пи­ров, упо­ён­но носит­ся по экра­ну, выры­ва­ет воло­сы слу­жан­кам, вра­ща­ет гла­за­ми и выгля­дит неле­пой, но страш­ной. Осо­бен­но когда авто­ры в пред­ска­за­тель­ском уга­ре вкла­ды­ва­ют в уста маньяч­ки оче­ред­ное злоб­ное изде­ва­тель­ство над без­ро­пот­ны­ми рабами:

«Я ЗДЕСЬ ВЛАСТЬ!»

«Вертинский» (2021)

Мос­ков­ский раз­дол­бай и кока­и­нист Алек­сандр Вер­тин­ский (Алек­сей Фили­мо­нов в той роли, кото­рая быва­ет раз в жиз­ни, если вы не Ален Делон и Одри Хеп­бёрн) меч­та­ет о сла­ве, идёт на сце­ну и ста­но­вит­ся сви­де­те­лем пер­вой поло­ви­ны XX века — слиш­ком страш­но­го, что­бы о нём хоте­лось даже думать, а Вер­тин­ско­му при­хо­дит­ся его проживать.

Две рево­лю­ции, две миро­вые вой­ны, кру­ше­ние несколь­ких циви­ли­за­ций, голод (это пер­вый рос­сий­ский фильм, по-насто­я­ще­му уде­ля­ю­щий вни­ма­ние важ­ней­шей теме еды), слиш­ком мало денег, слиш­ком мно­го денег, слиш­ком страст­ная любовь, эми­гра­ция, тюрь­мы, воз­вра­ще­ние на роди­ну. Луч­ший друг Алек­сандра, выду­ман­ный поэт Костя Аге­ев (неве­ро­ят­ный Сер­гей Ума­нов, застав­ля­ю­щий думать о сво­ём пер­со­на­же даже боль­ше, чем о Вер­тин­ском), отси­дев­ший десять лет в ста­лин­ских лаге­рях, в клю­че­вой момент филь­ма зада­ёт вопрос:

«Саша, зачем ты вернулся?»

Созда­тель­ни­ца сери­а­ла, режис­сёр и сосце­на­рист Дуня Смир­но­ва (её отец, Андрей Смир­нов, режис­сёр «Бело­рус­ско­го вок­за­ла» и «Осе­ни», появ­ля­ет­ся здесь в корот­кой, оттал­ки­ва­ю­щей и яркой роли) на удив­ле­ние нахо­дит на этот вопрос ответ. Саша вер­нул­ся, что­бы спа­сти Костю. У чело­ве­ка нет ника­кой воз­мож­но­сти встать попе­рёк исто­ри­че­ско­го коле­са — коле­со обя­за­тель­но его пере­едет. Но есть воз­мож­ность доб­ро­той, нерав­но­ду­ши­ем и жела­ни­ем накор­мить голод­ных (Вер­тин­ский весь сери­ал кого-нибудь кор­мит) спа­сти това­ри­ща по исто­ри­че­ско­му вагону.

Мы при­вык­ли к бай­о­пи­кам неве­ро­ят­ных людей, про­ги­ба­ю­щих под себя измен­чи­вый мир, хотя даже им мир даёт пинок под зад, как Ломо­но­со­ву. Пер­вая в мире поп-звез­да Вер­тин­ский — обыч­ная лич­ность. Всю жизнь его окру­жа­ют более силь­ные и талант­ли­вые — от худож­ни­ка Ось­мёр­ки­на (Сте­пан Дево­нин) до Мар­лен Дит­рих (Вик­то­рия Иса­ко­ва) и его соб­ствен­но­го акком­па­ни­а­то­ра Поля­ко­ва (Ген­на­дий Смир­нов), совер­ша­ю­ще­го каминг-аут в Тре­тьем рей­хе, что­бы бро­сить вызов ни мно­го, ни мало миро­во­му злу, на что Вер­тин­ский не спо­со­бен. Но и мы — не Ось­мёр­кин, не Дит­рих, не Поля­ков. Мы такие же сви­де­те­ли века, раз­би­ва­ю­ще­го наши серд­ца. И мы в луч­шем слу­чае можем кого-нибудь накор­мить. В нож­ки хочет­ся покло­нить­ся Смир­но­вой, кото­рая пер­вая на све­те твёр­до заяви­ла, что это­го доста­точ­но для истории.

«— Послу­шай­те, Вер­тин­ский, это нечест­но, непорядочно!
— Три дня голо­да, и любую поря­доч­ность как рукой снимет».

Ода­рён­ные поэты, прин­ци­пи­аль­ные имми­гран­ты и гэби­сты рав­но уко­ря­ют Вер­тин­ско­го за чело­веч­ность. То он есть хочет, то коньяк после выступ­ле­ния, то цве­ток в пет­ли­цу, то мир во всём мире и про­чие милые глу­по­сти. Пони­ма­ет его толь­ко вопло­ще­ние судь­бы, агент любой вла­сти Бур­ков­ская (Анна Михал­ко­ва), кото­рая высту­па­ет в роли его феи-крёст­ной и даёт арти­сту полез­ные сове­ты. Осталь­ные либо слиш­ком заму­че­ны жиз­нью, либо счи­та­ют, что луч­ше её пони­ма­ют. Вер­тин­ский ниче­го не пони­ма­ет, поэто­му про­сто живёт и любит Рос­сию, как роко­вую жен­щи­ну. Кажет­ся, никто и нико­гда так её не любил — без еди­но­го сло­ва про­кля­тья в адрес слож­ной страны.

— А Рос­сия кра­си­вая? — спра­ши­ва­ет юная Лида, буду­щая жена Вер­тин­ско­го и мама его доче­рей (мно­го­обе­ща­ю­щая дебю­тант­ка Анна Мишина).

— Кра­си­вая? — пере­спра­ши­ва­ет он. — Не знаю. Рос­сия — единственная.

«Царская прививка» (2023)

В 1786 году в Рос­сии бушу­ет эпи­де­мия оспы, кото­рую забав­но обыг­ра­ли для эмпау­эр­мен­та геро­и­ни в сери­а­ле «Вели­кая» с Эль Фан­нинг. К сча­стью, режис­сёр «Кро­ва­вой бары­ни» Егор Анаш­кин успел к 2023 году при­ду­мать что-нибудь, кро­ме вос­хва­ле­ния вели­чия, кото­рое пора оста­вить в нуд­ной эпо­хе модерна.

Ека­те­ри­на II (Ири­на Пего­ва) укры­ва­ет­ся от пан­де­мии в Цар­ском Селе, где собы­тия пере­плав­ля­ют­ся в понят­ную зри­те­лю семей­ную мело­дра­му. Буду­щий юный импе­ра­тор Павел (Алек­сей Бата­нин), кото­ро­го совет­ская исто­ри­че­ская нау­ка, вто­ря­щая доре­во­лю­ци­он­ной про­па­ган­де, ста­биль­но пред­став­ля­ла в роли неадек­ват­но­го исте­ри­ка, ведёт себя как нор­маль­ный под­ро­сток, кото­ро­го раз­дра­жа­ет его шум­ная мама­ша. При­гля­ды­ва­ю­щий за наслед­ни­ком пре­сто­ла Ники­та Панин (Филипп Янков­ский) до поры до вре­ме­ни при­тво­ря­ет­ся без­обид­ным гувер­нё­ром. Нако­нец, сама импе­ра­три­ца, как поло­же­но жен­щине в клас­си­че­ской исто­рии (в сери­а­ле «Вели­кая» для неё при­ду­ма­ли и более инте­рес­ные заня­тия), устра­и­ва­ет лич­ную жизнь, пока в воро­та двор­ца сту­чит­ся небри­тое буду­щее. Цари­ца риск­нёт и сде­ла­ет себе при­вив­ку от оспы, спа­сая в этой бел­ле­три­сти­че­ской замет­ке не толь­ко себя.

Пока бли­жай­ший к мод­но­му нео­и­сто­ри­че­ско­му суб­жан­ру рос­сий­ский про­ект, в кото­ром кня­зья и гра­фы ходят с неак­ку­рат­ны­ми при­чёс­ка­ми вме­сто пуд­ре­ных домов на голо­ве, раз­го­ва­ри­ва­ют совре­мен­ным язы­ком и не пыта­ют­ся при­тво­рять­ся мра­мор­ны­ми фигу­ра­ми со стра­ниц учеб­ни­ков исто­рии, кото­ры­ми в любом слу­чае никто из совре­мен­ных актё­ров не может и не дол­жен быть.

Пер­вое скло­не­ние рос­сий­ско­го сери­а­ла к XXI веку, выгод­но отли­ча­ю­ще­е­ся от штам­по­ван­ных поде­лок, где ряже­ные в толь­ко что поши­тые кам­зо­лы и фижмы устра­и­ва­ют непри­ят­ный бала­ган, кото­рые про­да­ют нам как исто­рию Рос­сии. Оду­ра­чен­ный мно­го­лет­ней глу­по­стью зри­тель может покри­вить­ся, видя корот­кие стриж­ки муж­чин и про­стые, мяг­кие лица жен­щин. К сожа­ле­нию, тем хуже для зри­те­ля. На сего­дня это един­ствен­ный мани­фест о сла­ве Рос­сии, в кото­рой импе­ра­три­ца, какой бы она ни была само­дер­жав­ной дурой, пове­ри­ла в нау­ку и сде­ла­ла что-то для буду­ще­го страны.

Читай­те так­же «Рекон­струк­ция собы­тия: как рос­сий­ское кино ста­ло новым засто­ем». 

Как Станислав Говорухин снял «Десять негритят»

От
Максим Назаров
-

В моло­до­сти режис­сё­ру Ста­ни­сла­ву Гово­ру­хи­ну попа­лась кни­га «Десять негри­тят» Ага­ты Кри­сти. Жут­кая клау­стро­фоб­ная исто­рия со мно­же­ством убийств так силь­но пора­зи­ла Ста­ни­сла­ва Сер­ге­е­ви­ча, что он немед­лен­но захо­тел экра­ни­зи­ро­вать про­из­ве­де­ние. Одна­ко воз­мож­ность вопло­тить заду­ман­ное появи­лась дале­ко не сразу.

В 1986 году, после нача­ла пере­строй­ки, Гово­ру­хин испол­нил свою меч­ту. Кто бы мог поду­мать, что самую непо­лит­кор­рект­ную и вер­ную духу ори­ги­на­ла экра­ни­за­цию «Деся­ти негри­тят» выпу­стят не в Евро­пе, а в Совет­ском Союзе.

Рас­ска­зы­ва­ем, как сни­ма­ли пер­вый совет­ский детек­тив­ный трил­лер о «чисто англий­ском убий­стве», какие жут­кие ситу­а­ции про­ис­хо­ди­ли за кад­ром и чем кар­ти­на Гово­ру­хи­на отли­ча­ет­ся от дру­гих экранизаций.

Тайны Негритянского острова

«Десять негри­тят» Ага­ты Кри­сти — зна­ко­вое про­из­ве­де­ние. Роман рас­ска­зы­ва­ет о груп­пе незна­ко­мых друг с дру­гом гостей, кото­рые при­бы­ва­ют на ост­ров по при­гла­ше­нию неко­е­го мисте­ра А. Н. Они­ма (в ори­ги­на­ле — U. N. Owen, что созвуч­но с unknown — «неиз­вест­ный»). Хозя­и­на зам­ка нет, а за ужи­ном зло­ве­щий голос неожи­дан­но обви­ня­ет собрав­ших­ся в пре­ступ­ле­ни­ях. Вско­ре герои поги­ба­ют один за дру­гим. Ситу­а­цию ослож­ня­ет то, что ост­ров пуст и на нём негде спря­тать­ся, а зна­чит, убий­ца сре­ди при­сут­ству­ю­щих. Замкну­тое про­стран­ство и пред­чув­ствие неиз­беж­ной смер­ти, при­прав­лен­ные нота­ми мисти­циз­ма, при­да­ют про­ис­хо­дя­ще­му осо­бую зловещность.

Хотя в «Деся­ти негри­тя­тах» не появ­ля­ют­ся зна­ме­ни­тые сыщи­ки Эркюль Пуа­ро и мисс Марпл, роман сра­зу стал самым попу­ляр­ным, а в ито­ге — и самым про­да­ва­е­мым. Писа­тель­ни­ца счи­та­ла рабо­ту над кни­гой одной из самых слож­ных в карье­ре. Поз­же Кри­сти пере­де­ла­ла роман в пье­су, а так­же изме­ни­ла тра­гич­ный финал на более опти­ми­стич­ный. В США кни­га вышла под назва­ни­ем «И нико­го не стало».

Писа­тель­ни­ца так отзы­ва­лась о про­из­ве­де­нии в автобиографии:

«Я напи­са­ла „Десять негри­тят“, пото­му что меня увлек­ла идея: выстро­ить сюжет так, что­бы десять смер­тей не пока­за­лись неправ­до­по­доб­ны­ми и убий­цу было труд­но вычис­лить. Напи­са­нию кни­ги пред­ше­ство­вал дли­тель­ный пери­од мучи­тель­но­го обду­мы­ва­ния, но то, что в кон­це кон­цов вышло, мне понра­ви­лось. Исто­рия полу­чи­лась ясной, логич­ной и в то же вре­мя зага­доч­ной, при этом она име­ла абсо­лют­но разум­ную раз­вяз­ку: в эпи­ло­ге всё разъяснялось».

«Десять негри­тят» экра­ни­зи­ро­ва­ли восемь раз. Пер­вая вер­сия вышла в 1945 году под назва­ни­ем «И не оста­лось нико­го», её снял фран­цуз­ский режис­сёр Рене Клер. Затем было ещё несколь­ко экра­ни­за­ций, в том чис­ле с попу­ляр­ным в СССР шан­со­нье Шар­лем Азна­ву­ром. Одна­ко созда­те­ли этих филь­мов ори­ен­ти­ро­ва­лись на пье­су — никто не решал­ся пере­не­сти на экран ори­ги­наль­ную мрач­ную кон­цов­ку и непо­лит­кор­рект­ное назва­ние. За исклю­че­ни­ем Ста­ни­сла­ва Говорухина.

Презренный жанр

Уди­ви­тель­но, но Гово­ру­хин, сняв­ший одну из луч­ших экра­ни­за­ций Ага­ты Кри­сти, при­зна­вал­ся, что на дух не пере­но­сит её про­из­ве­де­ния. Един­ствен­ным исклю­че­ни­ем ста­ли «Десять негри­тят». Идея снять фильм по это­му рома­ну при­шла к Ста­ни­сла­ву Сер­ге­е­ви­чу ещё в моло­до­сти. Одна­ко совет­ские чинов­ни­ки в то вре­мя не жало­ва­ли запад­ные детек­ти­вы, и никто не соби­рал­ся давать доб­ро моло­до­му режиссёру.

В сере­дине 1980‑х годов к вла­сти при­шёл Миха­ил Гор­ба­чёв, нача­лась пере­строй­ка. Цен­зу­ра посте­пен­но ослаб­ла, и Гово­ру­хин смог снять кар­ти­ну по сво­е­му усмот­ре­нию. До это­го режис­сёр создал куль­то­вые «Место встре­чи изме­нить нель­зя» и «Пира­ты ХХ века», нагляд­но пока­зав­шие, что ему по пле­чу филь­мы на серьёз­ные темы.

Извест­но, что Ста­ни­слав Сер­ге­е­вич не про­во­дил про­бы — у него был гото­вый спи­сок, куда вошли звёз­ды совет­ско­го кино: Миха­ил Глуз­ский, Вла­ди­мир Зель­дин, Алек­сандр Абду­лов, Алек­сандр Кай­да­нов­ский и мно­гие дру­гие. Одна­ко не все хоте­ли сни­мать­ся в детек­ти­ве. Так, Кай­да­нов­ский не скры­вал, что согла­сил­ся толь­ко из-за денег — пря­мо как его герой Филипп Лом­бард, согла­сив­ший­ся на аван­тю­ру из-за финан­со­вых труд­но­стей. И напро­тив, Абду­лов, меч­тав­ший о круп­ной роли у Гово­ру­хи­на, в ито­ге сыг­рал Энто­ни Мар­сто­на, кото­рый поги­ба­ет в нача­ле филь­ма. Поз­же актёр инте­ре­со­вал­ся у кол­лег, кто убий­ца. Ока­зы­ва­ет­ся, Абду­лов про­чи­тал толь­ко ту часть сце­на­рия, где при­сут­ство­вал его персонаж.

Кадр из филь­ма. Источ­ник: kinopoisk.ru

Роль Веры Клей­сорн мог­ла испол­нить Вера Гла­го­ле­ва, но её заме­ни­ла Татья­на Дру­бич — жена режис­сё­ра Сер­гея Соло­вьё­ва, кото­рая парал­лель­но сни­ма­лась с Гово­ру­хи­ным в «Ассе». Ста­ни­сла­ву Сер­ге­е­ви­чу пока­за­лось, что Дру­бич боль­ше похо­жа на англичанку.

Пере­не­сти атмо­сфе­ру чопор­ной Англии в СССР 1980‑х годов было слож­ной зада­чей. Роль Негри­тян­ско­го ост­ро­ва «испол­нил» Крым. Сни­ма­ли в раз­лич­ных местах: инте­рьер­ные съём­ки про­хо­ди­ли в Ворон­цов­ском двор­це в Алуп­ке и частич­но в Ялте. Замок созда­ли на осно­ве Ласточ­ки­но­го гнез­да — псев­до­го­ти­че­ско­го зам­ка на отвес­ной 40-мет­ро­вой ска­ле мыса Ай-Тодор. Для съё­мок его внеш­ний вид пре­об­ра­зи­ли для наи­боль­ше­го соот­вет­ствия рома­ну. Про­фес­си­о­наль­ные аль­пи­ни­сты уста­но­ви­ли фанер­ные деко­ра­ции, ими­ти­ру­ю­щие англий­ский стиль. Из-за пло­хой пого­ды их посто­ян­но сры­вал ветер, но свою роль они выпол­ня­ли хорошо.

Кадр из филь­ма — пре­об­ра­жён­ное Ласточ­ки­но гнез­до. Источ­ник: kinopoisk.ru

В нача­ле филь­ма мож­но уви­деть общий план ост­ро­ва — на самом деле в кад­ре макет, поме­щён­ный в бассейн.

Кад­ры, где герои под­ни­ма­ют­ся по камен­ной лест­ни­це в особ­няк Оуэна, сня­ли на ска­ле Дива в Симеизе.

Над лен­той рабо­та­ли после тури­сти­че­ско­го сезо­на, в кон­це осе­ни и нача­ле зимы. Съём­ки на ули­це порой были непри­ят­ны­ми. Осо­бен­но это каса­лось сце­ны, где Вера уби­ва­ет Лом­бар­да: из-за низ­кой тем­пе­ра­ту­ры и штор­ма актри­са силь­но замерзла.

Самым тяжё­лым ока­за­лось дру­гое испы­та­ние. Во вре­мя эпи­зо­да само­убий­ства Клей­сорн, испол­ня­ю­щая её роль Татья­на Дру­бич едва не погиб­ла от уду­шья. Несчаст­ный слу­чай уда­лось предот­вра­тить лишь бла­го­да­ря вни­ма­тель­но­сти доче­ри Татья­ны, кото­рая заме­ти­ла неладное.

Татья­на Дру­бич. Источ­ник: kinopoisk.ru

Слу­ча­лись и тра­ги­ко­ми­че­ские ситу­а­ции. Алек­сей Золот­ниц­кий, испол­нив­ший роль дво­рец­ко­го Тома­са Род­жер­са, напу­гал тури­стов, когда те уви­де­ли актё­ра «мёрт­вым». Осо­бую пикант­ность ситу­а­ции при­дал топор, изма­зан­ный бута­фор­ской кро­вью. Поз­же съё­моч­ная груп­па дол­го обща­лась с милиционерами.

Гово­ру­хин не слиш­ком стро­го кон­тро­ли­ро­вал съём­ки: он мог раз­дать зада­чи актё­рам и опе­ра­то­рам, а потом уйти играть в шах­ма­ты с асси­стен­том. К тому же парал­лель­но Ста­ни­слав Сер­ге­е­вич сни­мал­ся в «Ассе». Одна­жды место режис­сё­ра заня­ла актри­са Люд­ми­ла Мак­са­ко­ва, кото­рая само­сто­я­тель­но сня­ла неболь­шой эпи­зод. Гово­ру­хин остал­ся дово­лен результатом.

На съём­ках «Деся­ти негри­тят». Источ­ник: kinopoisk.ru

Вооб­ще, созда­те­ли под­хо­ди­ли к филь­му кре­а­тив­но. Для эпи­зо­да из кош­мар­но­го сна Лом­бар­да, когда из воды на него напа­да­ет тем­но­ко­жий чело­век, при­ду­ма­ли спе­ци­аль­ную ката­пуль­ту, кото­рая раз­ме­ща­лась под водой. В нуж­ный момент устрой­ство сра­ба­ты­ва­ло, и кас­ка­дёр Вла­ди­мир Жари­ков взмы­вал перед Кайдановским.

Отно­ше­ния на пло­щад­ке не все­гда скла­ды­ва­лась глад­ко. Гово­ру­хин, напри­мер, не воз­ра­жал про­тив импро­ви­за­ции, но Миха­ил Глуз­ский был сто­рон­ни­ком ста­рой шко­лы и ему не нра­ви­лось отступ­ле­ние от сюже­та. Осо­бен­но силь­но от это­го стра­дал Вла­ди­мир Зель­дин, кото­рый из-за боль­шой заня­то­сти не все­гда успе­вал выучить реплики.

Гово­ру­хин о филь­ме говорил:

«Это пер­вый совет­ский трил­лер. В отли­чие от запад­ных (я их тер­петь не могу) здесь нет пото­ков кро­ви, никто ни за кем не гоня­ет­ся с топо­ром, нет изуро­до­ван­ных искус­ным гри­мом лиц, нет вам­пи­ров, чудо­вищ. Тем не менее напря­же­ние воз­рас­та­ет с каж­дой мину­той, страх, живот­ный страх, про­ни­ка­ет во все поры зри­те­ля… Для меня это было режис­сёр­ское упраж­не­ние: наг­не­сти атмо­сфе­ру жут­ко­го стра­ха мини­маль­ны­ми сред­ства­ми, без внеш­них эффек­тов… Мно­го лет я счи­тал „Десять негри­тят“ луч­шей сво­ей режис­сёр­ской работой».

Загадка

Оте­че­ствен­ные и запад­ные кри­ти­ки счи­та­ют «Десять негри­тят» одной из луч­ших кино­адап­та­ций рома­на Ага­ты Кри­сти. Чем уни­каль­на рабо­та Гово­ру­хи­на для совет­ско­го кинематографа?

«Десять негри­тят» — пер­вый насто­я­щий совет­ский трил­лер, сня­тый почти без цен­зу­ры. Его сек­рет не толь­ко в про­фес­си­о­наль­ном нагне­та­нии саспен­са, но и в доволь­но жесто­ких сце­нах смер­ти. В этом плане лен­та силь­но отли­ча­лась от при­выч­ных совет­ских детек­ти­вов. Отрав­ле­ние Энто­ни Мар­сто­на и само­убий­ство Веры Клей­сорн — одни из самых жут­ких эпи­зо­дов все­го совет­ско­го кино.

Часто кри­ти­ки отме­ча­ют, что рабо­ту Гово­ру­хи­на мож­но счи­тать при­ме­ром оте­че­ствен­но­го хор­ро­ра: эле­мен­тов ужа­са здесь не мень­ше, чем детек­тив­ных зага­док. Ско­рее все­го, они и дали тот самый эффект, кото­рый при­влёк неиз­ба­ло­ван­ных совет­ских зри­те­лей в кинотеатры.

Рево­лю­ци­он­ной для пури­тан­ско­го совет­ско­го кине­ма­то­гра­фа была эро­ти­че­ская сце­на меж­ду геро­я­ми Кай­да­нов­ско­го и Дру­бич. По сво­ей сути, она пред­став­ля­ла собой изна­си­ло­ва­ние пси­хи­че­ски сло­ман­ной девуш­ки. Пред­ста­вить подоб­ный эпи­зод в лен­тах более ран­них лет было невозможно.

Одна­ко глав­ным вопро­сом, свя­зан­ным с филь­мом, ста­ла слож­ная загад­ка: кто же этот таин­ствен­ный убий­ца, так лихо рас­прав­ля­ю­щий­ся с гостя­ми острова?

«Десять негри­тят» ждал фено­ме­наль­ный успех. Несмот­ря на то что чинов­ни­ки упре­ка­ли Гово­ру­хи­на в безы­дей­но­сти, кар­ти­ну за год посмот­ре­ли 33 мил­ли­о­на зри­те­лей, а наи­бо­лее впе­чат­ли­тель­ные ходи­ли на фильм несколь­ко раз.

Читай­те так­же «Народ­ный мсти­тель из девя­но­стых. Кто вдох­но­вил Гово­ру­хи­на на «Воро­ши­лов­ско­го стрелка»?

«Ультра.Культура» и Илья Кормильцев. Самое свободное издательство, которое сегодня невозможно представить

От
Виктория Мокина
-

Что обще­го у лево­го пуб­ли­ци­ста Бори­са Кагар­лиц­ко­го (счи­та­ет­ся ино­аген­том, вне­сён в пере­чень тер­ро­ри­стов и экс­тре­ми­стов и лишён сво­бо­ды), уже впи­сав­ше­го себя в веч­ность наци­о­нал-боль­ше­ви­ка Эду­ар­да Лимо­но­ва и импе­ри­а­ли­ста Алек­сандра Про­ха­но­ва? Их кни­ги выхо­ди­ли в изда­тель­стве «Ультра.Культура».

Неза­ви­си­мое изда­тель­ство спе­ци­а­ли­зи­ро­ва­лось на ради­каль­ной лите­ра­ту­ре, выжи­ва­ло под агрес­сив­ным дав­ле­ни­ем и, хотя по нынеш­ним мер­кам было совсем малень­ким, раз и навсе­гда пре­об­ра­зи­ло оте­че­ствен­ный книж­ный рынок. «Ультра.Культура» изда­ва­ла рома­ны, поли­ти­че­ские иссле­до­ва­ния, мему­а­ры и даже сти­хи. Запрет­ных тем не было: на стра­ни­цах сво­бод­но обсуж­да­лись нар­ко­ти­ки, секс, наси­лие, потреб­лят­ство потреб­ле­ние и мно­гое дру­гое, о чём в при­лич­ном обще­стве гово­рить не при­ня­то. Что уж там, имен­но «Ультра.Культура» откры­ла рус­ско­языч­ным биб­лио­фи­лам «Аме­ри­кан­ско­го пси­хо­па­та» Бре­та Исто­на Элли­са. Каж­дый чита­тель смог лич­но погру­зить­ся в жизнь уль­ти­ма­тив­но­го сиг­мы Пат­ри­ка Бейт­ма­на, где все эти темы пере­пле­лись в одну безум­ную историю.

Пока столь воль­ное обра­ще­ние с «неже­ла­тель­ным» счи­та­лось допу­сти­мым, изда­тель­ство интен­сив­но рабо­та­ло и наго­ня­ло упу­щен­ное за годы цен­зу­ры. «Ультра.Культура» про­су­ще­ство­ва­ла непол­ных пять лет, с 2002 по 2007 год, и пред­ста­ви­ла чита­те­лям десят­ки важ­ных книг. Пре­тен­зии пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов, впро­чем, после­до­ва­ли почти сра­зу. Воз­вра­ща­ю­ща­я­ся цен­зу­ра по отно­ше­нию к запре­щён­ным веще­ствам в ито­ге и погу­би­ла изда­тель­ство. Но об этом поз­же, а пока пред­ла­га­ем вер­нуть­ся на 20 с лиш­ним лет назад, когда всё толь­ко начиналось.

В ста­тье упо­ми­на­ют­ся ино­аген­ты и экс­тре­ми­сты, ради­каль­ные поли­ти­ки, кни­ги из феде­раль­но­го спис­ка экс­тре­мист­ских мате­ри­а­лов и про­чее, без чего рас­ска­зать о Рос­сии нуле­вых реши­тель­но невозможно.

Старт

Мил­ле­ни­ум сов­пал с новой эпо­хой в жиз­ни Ильи Кор­миль­це­ва. В нача­ле 2000‑х уже зна­ме­ни­тый на всю стра­ну поэт завер­шил заня­тия музы­кой и сосре­до­то­чил­ся на кни­гах, а точ­нее — на пере­во­дах. Он сотруд­ни­чал с жур­на­лом «Ино­стран­ная лите­ра­ту­ра», пере­во­дил Джо­на Тол­ки­на, Роаль­да Даля, Клай­ва Лью­и­са. Впро­чем, Кор­миль­цев рабо­тал не толь­ко со «ска­зоч­ны­ми» авто­ра­ми: в те же годы в его пере­во­дах вышли совсем не дет­ские «Бой­цов­ский клуб» Чака Пала­ни­ка, «Садов­ник» Ежи Косин­ски, «На игле» Ирви­на Уэл­ша. Пол­ный спи­сок его пере­во­дов вклю­ча­ет десят­ки куль­то­вых наименований.

Илья Кор­миль­цев опре­де­лён­но был ода­рён­ным и тру­до­лю­би­вым чело­ве­ком. Выпуск­ник англий­ской спец­шко­лы сво­бод­но гово­рил на 11 язы­ках: когда обсто­я­тель­ства вынуж­да­ли, он изу­чал новый язык на базо­вом уровне за неде­лю — напри­мер, имен­но так было с пор­ту­галь­ским. В то же вре­мя Кор­миль­цев не был, что назы­ва­ет­ся, гума­ни­та­ри­ем. Выс­шее обра­зо­ва­ние он полу­чил по спе­ци­аль­но­сти «химия», а после вуза неко­то­рое вре­мя рабо­тал тех­ни­че­ским пере­вод­чи­ком. Эти талан­ты соче­та­лись в нём с неве­ро­ят­ной энер­ги­ей и нон­кон­фор­миз­мом (про­явил­ся ещё в дет­стве, когда буду­щий поэт и изда­тель ярост­но спо­рил с бабушкой-коммунисткой).

Илья Кор­миль­цев за рабо­той. Вто­рая поло­ви­на 1990‑х годов

Пере­вод­че­ская рабо­та не была чем-то новым для Кор­миль­це­ва. Его пер­вый пере­вод вышел в 1977‑м — об этом в одном из интер­вью рас­ска­зы­вал Алек­сандр Куш­нир, автор кни­ги «Кор­миль­цев. Кос­мос как вос­по­ми­на­ние». Даже когда он зани­мал­ся музы­кой, тяга к лите­ра­ту­ре не осла­бе­ва­ла: напри­мер, в 1991 году в его пере­во­де опуб­ли­ко­ва­ли роман «Чёр­то­во дере­во» Косин­ски, а Тол­ки­на он пере­во­дил с 1993 года.

Одна­ко внут­ри одних толь­ко пере­во­дов Кор­миль­це­ву ста­ло тес­но, и он решил попро­бо­вать себя в роли изда­те­ля. Сна­ча­ла неко­то­рое вре­мя кури­ро­вал книж­ную серию мос­ков­ско­го изда­тель­ства «Ино­стран­ка», а затем воз­гла­вил «Ультра.Культуру». Да, «Ультра.Культуру» создал не Кор­миль­цев, хотя имен­но с его име­нем она ассо­ци­и­ру­ет­ся и сего­дня. Осно­вал изда­тель­ство Алек­сандр Бисе­ров — ураль­ский кни­го­из­да­тель и вла­де­лец изда­тель­ства «У‑Фактория».

Поми­мо Кор­миль­це­ва в «Ультра.Культуре» рабо­та­ли и дру­гие выда­ю­щи­е­ся люди. Напри­мер, одним из редак­то­ров был левый акти­вист и писа­тель Алек­сей Цвет­ков. Он рас­ска­зы­вал, что спер­ва Илья наме­ре­вал­ся изда­вать толь­ко зару­беж­ные кни­ги — то есть фак­ти­че­ски про­дол­жить нача­тое в «Ино­стран­ке». При­чи­на про­стая: он был уве­рен, что ана­ло­гич­ных авто­ров в Рос­сии попро­сту нет. Цвет­ков убе­дил его в обрат­ном, когда при­вёл в «Ультра.Культуру» Бори­са Кагар­лиц­ко­го (ино­агент), Гей­да­ра Дже­ма­ля и Гер­ма­на Саду­ла­е­ва. Как пока­за­ла прак­ти­ка, Кор­миль­це­ву была чуж­да какая-либо пред­взя­тость, поэто­му он лег­ко отка­зал­ся от идеи изда­вать толь­ко зару­беж­ное и вся­че­ски содей­ство­вал оте­че­ствен­ным авторам.

Фор­мат изда­тель­ства сло­жил­ся не сра­зу: у созда­те­лей не было какой-либо одной кон­цеп­ции, стиль ковал­ся в про­цес­се. Пер­вым изда­ни­ем стал тюрем­ный днев­ник Эду­ар­да Лимо­но­ва ​​«В пле­ну у мерт­ве­цов«, тираж кото­ро­го в ито­ге пре­вы­сил 20 тысяч экземпляров.

В интер­вью «Неза­ви­си­мой газе­те» (цит. по Собра­нию сочи­не­ний Ильи Кор­миль­це­ва, том 3) Кор­миль­цев объяснял:

«Мы будем изда­вать кни­ги, затра­ги­ва­ю­щие не те темы куль­ту­ры, кото­рые нахо­дят­ся в цен­тре вни­ма­ния обще­ствен­но­сти, а рис­ко­ван­ные, погра­нич­ные сфе­ры, леги­тим­ность суще­ство­ва­ния кото­рых вызы­ва­ет мно­го вопро­сов. Всё, что экс­тре­маль­но, мар­ги­наль­но, про­ти­во­ре­чи­во, по наше­му мне­нию, и пред­став­ля­ет антро­по­ло­ги­че­скую про­бле­му. К при­ме­ру, тор­гов­ля хле­бом кри­ти­че­ской про­бле­мой не явля­ет­ся, а тор­гов­ля геро­и­ном счи­та­ет­ся имен­но тако­вой. При этом тор­гов­ля геро­и­ном име­ет гораз­до более круп­ное зна­че­ние в миро­вой тор­гов­ле, чем тор­гов­ля хлебом».

Кор­миль­цев наме­ре­вал­ся сде­лать изда­тель­ство при­быль­ным и был уве­рен, что на подоб­ные кни­ги есть спрос. В то же вре­мя он не пла­ни­ро­вал при­вле­кать в изда­тель­ство уже извест­ных людей и пиа­рить­ся за их счёт (хотя с неко­то­ры­ми авто­ра­ми имен­но так и полу­ча­лось). Сре­ди про­че­го он соби­рал­ся сотруд­ни­чать с ана­ло­гич­ны­ми про­ек­та­ми — напри­мер, вза­им­но про­дви­гать друг друга.

Редак­ция изда­тель­ства. 2004 год

Кор­миль­цев и его кол­ле­ги высту­па­ли в сво­ём роде защит­ни­ка­ми сла­бых и мало­из­вест­ных. Так, они неред­ко отка­зы­ва­ли пер­спек­тив­ным авто­рам с абсурд­ной на пер­вый взгляд фор­му­ли­ров­кой: «Вы слиш­ком хоро­ши для нас». Мно­гие оби­жа­лись, но изда­те­ли не хоте­ли помо­гать тем, кто мог про­сла­вить­ся без них. Напро­тив, они хоте­ли пуб­ли­ко­вать тех, у кого не было дру­го­го шан­са. Лозун­гом изда­тель­ства ста­ла про­во­ка­ци­он­ная фра­за «Всё, что ты зна­ешь, — ложь».

Посте­пен­но направ­ле­ния изда­ний опре­де­ли­лись. Алек­сей Цвет­ков объ­яс­нял их так:

«Во-пер­вых, это левый и пра­вый ради­ка­лизм. Во-вто­рых, аль­тер­на­тив­ный мисти­цизм и эзо­те­ри­ка. В‑третьих, ради­каль­ный ислам. В‑четвёртых, кибер­панк и новые тех­но­ло­гии осво­бож­де­ния. В‑пятых, лега­лайз и иссле­до­ва­ния внут­рен­не­го космоса».

Из тако­го неод­но­знач­но­го набо­ра и вырос­ли книж­ные серии «Ультра.Культуры».

Книжные серии

Илья Кор­миль­цев посе­щал книж­ные выстав­ки по все­му миру и выби­рал кни­ги, на изда­ние кото­рых «Ультра.Культура» поку­па­ла пра­ва. Имен­но его лич­ные инте­ре­сы во мно­гом опре­де­ли­ли раз­но­об­ра­зие и сме­лость книг изда­тель­ства. Боль­шая часть лите­ра­ту­ры выпус­ка­лась в рам­ках серий.

ЖZЛ, Жизнь Zапре­щён­ных Людей (даже интел­лек­ту­а­лы из «Ультра.Культуры» не удер­жа­лись от пере­ме­ши­ва­ния кирил­ли­цы и лати­ни­цы в одном сло­ве — так это мод­но было в нуле­вые). Стар­то­вая серия, 11 био­гра­фий людей, по тем или иным при­чи­нам зна­чи­мых для кон­тр­куль­ту­ры и ХХ века в целом: Эду­ард Лимо­нов, Хьюи Нью­тон (осно­ва­тель «Чёр­ных пан­тер»), Джо­хар Дуда­ев, Антон Шан­дор Лавей (осно­ва­тель «Церк­ви Сата­ны»). Ответ­ствен­ным редак­то­ром серии высту­пал сам Илья Кормильцев.

overdrive. Ради­каль­ная худо­же­ствен­ная про­за: «Горо­да крас­ной ночи» Уилья­ма Бер­ро­уза, «Трах­ни меня» Вир­жи­ни Депант, «Ски­ны: Русь про­буж­да­ет­ся» Дмит­рия Несте­ро­ва (кни­га запре­ще­на реше­ни­я­ми сра­зу трёх судов и вклю­че­на в Феде­раль­ный спи­сок экс­тре­мист­ских мате­ри­а­лов — о ней мы пого­во­рим чуть поз­же). В эту же серию вошёл уже упо­мя­ну­тый «Аме­ри­кан­ский пси­хо­пат». Все­го overdrive вклю­ча­ет 15 книг рус­ских и зару­беж­ных авто­ров. Посто­ян­ны­ми офор­ми­те­ля­ми серии были худож­ни­ки Кирилл Про­ко­фьев, Кон­стан­тин Комар­дин и Алек­сандр Касьяненко.

Облож­ки книг серии overdrive

non-fiction. Самая вну­ши­тель­ная серия — 21 доку­мен­таль­ное иссле­до­ва­ние по наи­бо­лее ост­рым обще­ствен­но-поли­ти­че­ским вопро­сам: тер­ро­ризм, нар­ко­ма­ния, медиа, меди­ци­на, избы­точ­ное потреб­ле­ние. Внут­ри серии выхо­ди­ло и кри­ти­че­ское раз­об­ла­че­ние саен­то­ло­гии. Зна­чи­мая серия, кото­рая за почти 20 лет нисколь­ко не устарела.

Klassenkampf. Совре­мен­ная левая пуб­ли­ци­сти­ка, соста­ви­те­ля­ми серии высту­пи­ли Алек­сандр Тара­сов и Борис Кагар­лиц­кий (ино­агент). Вышло все­го четы­ре кни­ги: рабо­ты Тара­со­ва и Кагар­лиц­ко­го, пере­во­ды тек­стов Джи­на Шар­па и Сью­зан Джордж.

russkiy drive. Все­го четы­ре кни­ги моло­дых рос­сий­ских авто­ров: Алек­сандра Ува­ро­ва, Андрея Быч­ко­ва, Юрия Баркова.

ultra.fiction. Три рома­на совре­мен­ных зару­беж­ных писа­те­лей: Гила­да Ацмо­на, Бен­джа­ми­на Вай­сма­на и Хью­бер­та Сел­би-млад­ше­го. Имен­но в этой серии вышла послед­няя кни­га изда­тель­ства под руко­вод­ством Ильи Кор­миль­це­ва — «Рек­ви­ем по мечте» Сел­би-млад­ше­го, тот самый роман, став­ший осно­вой для куль­то­вой одно­имён­ной экра­ни­за­ции. В ори­ги­на­ле про­из­ве­де­ние о роко­вой роли зави­си­мо­сти в жиз­ни самых раз­ных людей вышел в 1978 году. В СССР его, разу­ме­ет­ся, не издавали.

энцик­ло­пе­дии. «Сто запре­щён­ных книг», «Запре­щён­ные при­ё­мы само­обо­ро­ны» и ещё четы­ре кни­ги на раз­ные темы для тех, кто хочет осво­ить базу. Акцент на «запре­щён­ном» — фир­мен­ный стиль издательства.

поэ­зия. Сбор­ни­ки сти­хов Эду­ар­да Лимо­но­ва, Все­во­ло­да Еме­ли­на и дру­гих рос­сий­ских и зару­беж­ных авторов.

cybertime. Шесть книг о том, как инфор­ма­ци­он­ные тех­но­ло­гии меня­ют обще­ство, поли­ти­ку и мир. Напри­мер, «При­ми крас­ную таб­лет­ку» — сбор­ник ста­тей, посвя­щён­ных глу­бо­ко­му ана­ли­зу три­ло­гии «Мат­ри­ца».

Неко­то­рые кни­ги выхо­ди­ли вне серий. Часть из них тема­ти­че­ски не впи­сы­ва­лась в спи­сок выше, дру­гие не попа­ли в серию по каким-либо иным при­чи­нам. Так, вне серии вышло несколь­ко книг Эду­ар­да Лимо­но­ва, «Днев­ник мото­цик­ли­ста» Че Гева­ры, «Я — чече­нец» Гер­ма­на Саду­ла­е­ва (лич­ные вос­по­ми­на­ния авто­ра о войне в Чечне) и «Хро­ни­ка пики­ру­ю­ще­го вре­ме­ни» Алек­сандра Про­ха­но­ва (сбор­ник пере­до­виц, кото­рые автор напи­сал для газе­ты «Зав­тра» с 1996 по 2005 год). Кор­миль­цев «ско­вал одной цепью» самых раз­ных авто­ров и предо­ста­вил чита­те­лям воз­мож­ность самим выби­рать, чью кни­гу открыть и какие выво­ды из неё сделать.

Пол­ный спи­сок издан­ных и под­го­тов­лен­ных, но так и не опуб­ли­ко­ван­ных книг досту­пен на сай­те «Ультра.Культуры».

Бли­же к тра­ги­че­ско­му фина­лу «Ультра.Культура» ста­ла силь­нее кре­нить­ся в сто­ро­ну поли­ти­ки: не тео­ре­ти­че­ской, а вполне себе прак­ти­че­ской, суще­ству­ю­щей здесь и сей­час. Кор­миль­цев делился:

«Мой изда­тель­ский нюх чует, что наста­ло вре­мя поли­ти­че­ских проектов».

Летом 2006 года изда­тель­ство выпу­сти­ло кни­гу Ста­ни­сла­ва Бел­ков­ско­го (ино­агент) и Вла­ди­ми­ра Голы­ше­ва «Биз­нес Вла­ди­ми­ра Пути­на» — весь­ма неком­пле­мен­тар­ный сбор­ник ста­тей о рос­сий­ской поли­ти­ке и эко­но­ми­ке в нуле­вые. Кни­га долж­на была начать новую серию «Про­ект „Рос­сия“». Зна­ко­мые Кор­миль­це­ва так­же отме­ча­ли, что его неми­ну­е­мо тянет в поли­ти­ку. Судь­ба, одна­ко, сло­жи­лась иначе.

Непра­виль­но будет думать, что Кор­миль­цев пла­ни­ро­вал огра­ни­чить изда­тель­ство поли­ти­че­ской лите­ра­ту­рой. Напро­тив, мис­сию «Ультра.Культуры» он видел куда шире. В интер­вью газе­те «Объ­еди­нён­ный граж­дан­ский фронт» он пояс­нял (цит. по Собра­нию сочи­не­ний Ильи Кор­миль­це­ва, том 3):

«А „Уль­т­ра. Куль­ту­ра“ борет­ся не с вла­стью (чёрт с ней), а с куль­тур­ной ситу­а­ци­ей, в кото­рой пока есть какие-то зоны невоз­мож­но­го. Мы дела­ем невоз­мож­ное воз­мож­ным, рабо­та­ем с запре­щён­ны­ми тема­ми, вро­де нар­ко­ти­ков, тер­ро­ра, ради­каль­ных куль­тур­ных прак­тик, кото­рые не то что­бы запре­ще­ны, но о кото­рых не при­ня­то гово­рить пуб­лич­но. <…> А госу­дар­ствен­ные сек­ре­ты мы не про­да­ём — власть их сама про­даст, если най­дёт­ся поку­па­тель. Она слиш­ком оза­бо­че­на лич­ным гешеф­том. А вооб­ще-то у вла­стей не долж­но быть ниче­го лич­но­го. Так что наши вра­ги — не вла­сти, а общество».

«Скины» и подлинная свобода слова

«Ультра.Культуру» пом­нят и ува­жа­ют до сих пор не пото­му, что она пере­во­ди­ла и изда­ва­ла леген­дар­ные кни­ги кон­тр­куль­тур­щи­ков со все­го мира — в те годы это хоть и было ред­ко­стью, но всё же вре­мя от вре­ме­ни встре­ча­лось (вспом­нить, хотя бы, зна­ме­ни­тую «Оран­же­вую серию», к кото­рой Кор­миль­цев тоже при­ча­стен). Изда­тель­ство ста­ло при­ме­ром насто­я­щей сво­бо­ды сло­ва и анти­по­дом того, что сего­дня мы назы­ва­ем «инфор­ма­ци­он­ным пузы­рём». Чита­те­лям пред­ла­га­лись тек­сты авто­ров с про­ти­во­по­лож­ны­ми взгля­да­ми, кни­ги иссле­до­ва­ли самые ост­рые темы, а все усто­яв­ши­е­ся миро­воз­зрен­че­ские уста­нов­ки пред­ла­га­лось под­верг­нуть жесто­чай­шей реви­зии. Не все были к гото­вы к тако­му чте­нию, но мно­гие до сих пор бла­го­дар­ны «Ультра.Культуре» за эту возможность.

Кор­миль­цев и его кол­ле­ги при­дер­жи­ва­лись пре­иму­ще­ствен­но левых взгля­дов и уж точ­но не были наци­о­на­ли­ста­ми, что не поме­ша­ло им издать ныне запре­щён­ную и вклю­чён­ную в реестр экс­тре­мист­ских мате­ри­а­лов кни­гу «Ски­ны: Русь про­буж­да­ет­ся» Дмит­рия Несте­ро­ва. Это роман о скин­хе­дах-нео­на­ци­стах, кото­рые пред­ска­зу­е­мо заня­ты наси­ли­ем и уве­ре­ны в сво­ём пре­вос­ход­стве над окру­жа­ю­щи­ми исклю­чи­тель­но в силу про­ис­хож­де­ния. Повест­во­ва­ние состо­ит из опи­са­ния буд­ней скин­хе­да, кото­рые автор пред­под­но­сит с пафо­сом и сма­ко­ва­ни­ем осо­бо жесто­ких дета­лей. Впро­чем, неуди­ви­тель­но: сюжет осно­ван на лич­ном опы­те писа­те­ля, состо­яв­шем в подоб­ной груп­пи­ров­ке. Редак­тор Алек­сей Цвет­ков убрал из рома­на часть нацист­ской про­па­ган­ды, поре­ко­мен­до­вал авто­ру неко­то­рые изме­не­ния (напри­мер, доба­вить постель­ные сце­ны), но даже остав­ше­го­ся хва­ти­ло на то, что­бы кни­гу в ито­ге запре­ти­ли. Цити­ро­ва­ние и рас­про­стра­не­ние рома­на сей­час запрещено.

«Мне уда­лось сокра­тить роман на треть. Убрать из него самые огол­те­лые сце­ны, самую дикую про­па­ган­ду, бес­чис­лен­ные и бес­ко­неч­ные цита­ты из „Майн кампф“, иди­от­ские рас­суж­де­ния про вза­и­мо­от­но­ше­ния наций и т. п. Хотя всё рав­но оста­лось там это­го нема­ло. На облож­ке я напи­сал отзыв, где чест­но объ­яс­нял при­чи­ны появ­ле­ния ски­нов, как я их пони­маю. И всё рав­но чув­ство тош­но­твор­но­го ком­про­мис­са охва­ты­ва­ет при вос­по­ми­на­нии об этой рабо­те. <…> В каком-то смыс­ле, что­бы не попа­дать боль­ше в такие ситу­а­ции, я и ушёл из редак­то­ров… став скром­ным и ниже опла­чи­ва­е­мым „при­ни­ма­ю­щим руко­пи­си“. В этих самых руко­пи­сях таких рома­нов про ски­нов было ещё несколь­ко, но всех их уда­лось уто­пить. (Несте­ро­ва Илья при­нёс под мыш­кой, сам не знаю отку­да, и всё решил сам)».

Изда­ние «Ски­нов» было лич­ной ини­ци­а­ти­вой Ильи Кор­миль­це­ва. Он объ­яс­нял:

«Наша зада­ча — предо­ста­вить воз­мож­ность выска­зать­ся этим аль­тер­на­тив­ным взгля­дам на суще­ству­ю­щую реаль­ность: обще­ствен­но-поли­ти­че­скую, соци­аль­ную, фило­соф­скую, рели­ги­оз­ную. Дру­ги­ми сло­ва­ми, наша поли­ти­ка заклю­ча­ет­ся в том, что­бы раз­ви­вать тра­ди­ции под­лин­но­го либе­ра­лиз­ма, отста­и­вать сво­бо­ду сло­ва даже в том слу­чае, когда она не сов­па­да­ет с наши­ми соб­ствен­ны­ми убеждениями».

Роман выдер­жал несколь­ко изда­ний и собрал нема­ло поло­жи­тель­ных отзы­вов, в том чис­ле от Дмит­рия Быко­ва (ныне ино­агент). Спра­вед­ли­во­сти ради отме­тим и тот факт, что мно­гие чита­те­ли назва­ли кни­гу посред­ствен­ной и скуч­ной. Раз­но­го рода рецен­зии на «Ски­нов» по-преж­не­му лег­ко най­ти в интер­не­те, хотя фор­маль­но кни­га запре­ще­на 12 лет назад.

Для изда­ния «Ски­нов» суще­ство­ва­ла и дру­гая при­чи­на: Кор­миль­цев уви­дел в этом романе отлич­ный денеж­ный потен­ци­ал и не ошиб­ся. «Ультра.Культура» не была ком­мер­че­ски успеш­ной, хотя сего­дня отдель­ные кни­ги ста­ли пред­ме­том куль­та и про­да­ют­ся за нема­лые день­ги. По сло­вам Алек­сея Цвет­ко­ва, имен­но роман «Ски­ны» «тащил всё изда­тель­ство».

Судь­ба авто­ра «Ски­нов» сло­жи­лась пред­ска­зу­е­мо печаль­но. Дмит­рий Несте­ров, чьё насто­я­щее имя было Роман Нифон­тов, напи­сал толь­ко один роман. 31 мар­та 2009 года он застре­лил­ся из ружья у себя дома. По све­де­ни­ям сто­рон­ни­ков, в пред­смерт­ной запис­ке было напи­са­но: «Про­сти­те меня все. Так надо».

Противостояние с государством

Итак, «Ультра.Культура» изда­ва­ла кни­ги на самые ост­рые темы и не чура­лась кит­че­во­го оформ­ле­ния с обна­жён­кой, но вни­ма­ние госу­дар­ствен­ных орга­нов спер­ва при­влек­ла имен­но лите­ра­ту­ра о нар­ко­ти­ках. Изда­ние книг о запре­щён­ных веще­ствах не было про­во­ка­ци­ей или попыт­кой зара­бо­тать на хай­пе — это была в сво­ём роде миро­воз­зрен­че­ская мис­сия. Илья Кор­миль­цев объ­яс­нял свою пози­цию так:

«Я не согла­сен с при­да­ни­ем любо­му злу абсо­лют­но­го ста­ту­са. Пото­му что это меха­низм мани­пу­ли­ро­ва­ния людь­ми. Под борь­бу с абсо­лют­ным злом мож­но уре­зать сво­бо­ду, мож­но завин­чи­вать гай­ки, мож­но тре­бо­вать любые бюд­же­ты, мож­но под все­об­щий одоб­рямс делать то, что рань­ше счи­та­лось совер­шен­но недопустимым.

Про­бле­му тер­ро­риз­ма сде­ла­ли имен­но тако­вой, теперь она вышла за рам­ки реша­е­мой про­бле­мы, она ста­ла мета­фи­зи­че­ской, вне­че­ло­ве­че­ской. Теперь уже не дума­ют про то, что порож­да­ет тер­ро­ризм, пото­му что борют­ся ради самой борь­бы, а не ради победы.

Борь­ба с нар­ко­ма­ни­ей в госре­дак­ции име­ет точ­но такую же при­ро­ду. Госу­дар­ству выгод­но, что­бы суще­ство­ва­ла нар­ко­ма­ния и что­бы люди при сло­ве „нар­ко­ти­ки“ испы­ты­ва­ли свя­щен­ный ужас. Нам, с одной сто­ро­ны, гово­рят, что нар­ко­ман не заду­мы­ва­ясь пой­дёт на убий­ство, что­бы уко­лоть­ся, а с дру­гой — в любом отде­ле­нии мили­ции есть бога­тый выбор нар­ко­ты, кото­рую мож­но кому угод­но под­бро­сить, и обще­ство не возразит.

В Сред­ние века борь­бой с дья­во­лом мож­но было оправ­дать что угод­но. Теперь госу­дар­ство созда­ёт руко­твор­но­го дья­во­ла — наркоманию.

<…>

Мы же печа­та­ли кни­ги, где гово­ри­лось, что есть нар­ко­ти­ки на самом деле и что зло от них от сих и до сих, не боль­ше и не мень­ше. И чело­век, кото­рый начи­на­ет пони­мать это, вско­ре заду­мы­ва­ет­ся, соот­вет­ству­ют ли мас­шта­бы про­бле­мы жерт­вам, на кото­рые он уже пошёл или кото­рые от него вско­ре могут потребовать».

Уже в 2004 году Ленин­ский рай­он­ный суд Улья­нов­ска при­знал про­па­ган­дой нар­ко­ти­ков и запре­тил кни­гу пси­хи­ат­ров Лесте­ра Грин­спу­на и Джейм­са Бака­ла­ра «Мари­ху­а­на: запрет­ное лекар­ство», авто­ры кото­рой высту­па­ли за лега­ли­за­цию и меди­цин­ское исполь­зо­ва­ние кан­на­би­са. Тира­жи изъ­яли, хотя Кор­миль­цев отме­чал, что почти всё успе­ли рас­про­дать и на скла­де оста­ва­лось не так мно­го книг. Вме­сте с «Запрет­ным лекар­ством» тогда забра­ли ещё шесть книг — тоже за про­па­ган­ду нар­ко­ти­ков и тер­ро­риз­ма. В изъ­я­тии участ­во­ва­ли сотруд­ни­ки Феде­раль­ной служ­бы по кон­тро­лю за рас­про­стра­не­ни­ем пси­хо­троп­ных и нар­ко­ти­че­ских средств и ФСБ. Всё это меро­при­я­тие Кор­миль­цев обо­зна­чил как цен­зу­ру. В замет­ке Оле­га Каши­на (ещё один ино­агент) для «Ком­мер­сан­та» при­во­дит­ся ответ­ный ком­мен­та­рий Алек­сандра Михай­ло­ва, тогдаш­не­го заме­сти­те­ля дирек­то­ра ФСКН (поз­же его ста­ли назы­вать «пуб­лич­ным про­тив­ни­ком издательства»):

«Мы сле­дим за соблю­де­ни­ем зако­нов и ведём бес­ком­про­мисс­ную борь­бу с нар­ко­ти­ка­ми. Цен­зу­ра — это вме­ша­тель­ство на ста­дии под­го­тов­ки кни­ги к печа­ти, мы этим не занимаемся».

Судеб­ное раз­би­ра­тель­ство с кни­гой Грин­спу­на и Бака­ла­ра ока­за­лось не единственным.

В 2006 году про­ку­ра­ту­ра Моск­вы воз­бу­ди­ла уго­лов­ное дело о рас­про­стра­не­нии пор­но­гра­фии про­тив изда­тель­ства, речь шла сра­зу о шести кни­гах, в том чис­ле о «Запрет­ном днев­ни­ке» Юрия Бар­ко­ва и «Трах­ни меня!» Вир­жи­ни Депант. Раз­би­ра­тель­ство ини­ци­и­ро­ва­ли акти­ви­сты пра­во­за­щит­ной пра­во­слав­ной орга­ни­за­ции «Народ­ная защи­та», кото­рым не понра­ви­лось, что в любом книж­ном мож­но купить лите­ра­ту­ру «пол­ную бого­хуль­ства, ненор­ма­тив­ной лек­си­ки, непри­кры­то­го сата­низ­ма, пор­но­гра­фии и раз­лич­ных извра­ще­ний». Изда­тель­ству даже угро­жа­ли раз­гро­мом. Кор­миль­цев, в свою оче­редь, заявил, что: а) най­ти пор­но­гра­фию в лите­ра­тур­ном тек­сте «зада­ча непро­стая»; б) «Народ­ная защи­та» исполь­зу­ют острую тему и попу­ляр­ное изда­тель­ство для сво­ей раскрутки.

В 2007 году Киров­ский рай­он­ный суд Ека­те­рин­бур­га при­знал про­па­ган­дой нар­ко­ти­ков иссле­до­ва­ние Фила Джек­со­на «Клуб­ная куль­ту­ра» и анто­ло­гию «Куль­ту­ра вре­мён Апо­ка­лип­си­са» под редак­ци­ей Ада­ма Пар­фрея — тираж обе­их книг уничтожили.

Поми­мо судеб­ных про­цес­сов изда­тель­ство стра­да­ло и от раз­но­об­раз­ных неофи­ци­аль­ных огра­ни­че­ний. Редак­тор изда­ния Алек­сей Цвет­ков рас­ска­зы­вал, что почти сра­зу после нача­ла рабо­ты у госор­га­нов появи­лись спис­ки неже­ла­тель­ных книг, а сотруд­ни­ки ФСБ убеж­да­ли боль­шие книж­ные сети не сотруд­ни­чать с изда­тель­ством. У Кор­миль­це­ва в то же вре­мя была иная точ­ка зре­ния (цит. по Собра­нию сочи­не­ний Ильи Кор­миль­це­ва, том 3):

«…наши вра­ги — не вла­сти, а обще­ство. Когда неко­то­рые кни­го­про­дав­цы отка­зы­ва­ют­ся брать на рас­про­стра­не­ние наши книж­ки, им никто не при­сы­ла­ет инструк­ции свер­ху. Это про­стая совет­ская тру­сость и лич­ная кос­ность. Вот с этим-то мы и борем­ся. В каче­стве ору­жия исполь­зуя книги».

Впро­чем, воз­мож­но, они гово­ри­ли о раз­ном времени.

Бороть­ся с дав­ле­ни­ем вла­стей были вынуж­де­ны и дру­же­ствен­ные дис­три­бью­то­ры: и сто­лич­но­му «Фалан­сте­ру», и ека­те­рин­бурж­ским «100 000 книг» при­шлось пере­жить обыс­ки и изъ­я­тия. Кор­миль­це­ва вызы­ва­ли на допро­сы, редак­цию высе­ля­ли из офи­сов, к ним тоже регу­ляр­но при­хо­ди­ли с обыс­ка­ми, но най­ти ниче­го не уда­ва­лось — изда­тель­ство дей­стви­тель­но рабо­та­ло с лите­ра­ту­рой, не печа­та­ло инструк­ций по изго­тов­ле­нию бомб из быто­вой химии и не мас­ки­ро­ва­ло пре­ступ­ный синдикат.

Всеобщее непонимание

Про­бле­мы у «Ультра.Культуры» воз­ни­ка­ли не толь­ко с пра­во­охра­ни­тель­ны­ми орга­на­ми — кол­ле­ги из мира кни­го­из­да­ния и даже дру­зья не жаж­да­ли под­дер­жать кон­тр­куль­тур­щи­ков. У мно­гих дея­тель­ность изда­тель­ства и Кор­миль­це­ва лич­но вызы­ва­ла недо­уме­ние. Напри­мер, из-за изда­ния «Ски­нов» Кор­миль­це­ву при­шлось пре­кра­тить сотруд­ни­че­ство с «Ино­стран­кой». А Дмит­рий Умец­кий, один из осно­ва­те­лей «Нау­ти­лу­са Пом­пи­ли­уса», рас­ска­зы­вал, как одна­жды полу­чил кни­ги в пода­рок от Ильи:

«…когда я уви­дел назва­ние одной из них — „Отсос“, то даже откры­вать не стал, а поста­вил на пол­ку, где она до сих пор и пылится».

В целом, неуди­ви­тель­но: инте­ре­сы Кор­миль­це­ва были по-сво­е­му рево­лю­ци­он­ны­ми, а люди с года­ми ста­но­вят­ся кон­сер­ва­тив­нее — даже роке­ры. Умец­кий в те годы руко­во­дил отде­лом куль­ту­ры про­грам­мы «Вре­мя» на ОРТ, писал колон­ки о теле­ви­зи­он­ных пере­да­чах для «Новых изве­стий» и зани­мал ещё несколь­ко важ­ных долж­но­стей в СМИ. Читать «Отсос» в таком ста­ту­се дей­стви­тель­но вряд ли возможно.

Что за «Отсос»
Роман Стю­ар­та Хоума, эпа­таж­ная поли­ти­че­ская сати­ра на Англию 90‑х годов. Весё­лая и злая кни­га в ори­ги­на­ле вышла в 1997 году. Кор­миль­цев оха­рак­те­ри­зо­вал её так: «Для наше­го века эта кни­га то же самое, чем были „Бесы“ Досто­ев­ско­го для кон­ца XIX века». Для поряд­ка отме­тим, что «Отсос» выхо­дил не в «Ультра.Культуре», а в изда­тель­стве «АСТ» в пере­во­де Ильи Кор­миль­це­ва и Алек­сея Андреева.

 

Осе­нью 2003 года Мос­ков­ская меж­ду­на­род­ная книж­ная выстав­ка-ярмар­ка на ВДНХ отка­за­лась предо­ста­вить изда­тель­ству стенд. Одна­ко там, где осталь­ные виде­ли непре­одо­ли­мое пре­пят­ствие, Кор­миль­цев видел воз­мож­ность: он арен­до­вал само­лёт-музей Ту-154, кото­рый нахо­дил­ся рядом с пави­льо­ном, и раз­ме­стил свою выстав­ку там. Алек­сандр Куш­нир рас­ска­зы­вал:

«Лай­нер был взят в арен­ду у наглу­хо зашиф­ро­ван­но­го чело­ве­ка, не имев­ше­го отно­ше­ния ни к книж­ной выстав­ке, ни к адми­ни­стра­ции ВДНХ. Кото­рый, про­ник­нув­шись блес­ком нон­кон­фор­мист­ской идеи, оце­нил экс­плу­а­та­цию само­лё­та в шесть­сот дол­ла­ров за всё вре­мя — по цене, зна­чи­тель­но мень­шей арен­ды книж­но­го стен­да. В ито­ге мос­ков­ские биб­лио­фи­лы, уны­ло пере­ме­ща­ю­щи­е­ся из одно­го пави­льо­на в дру­гой, неожи­дан­но упи­ра­лись лба­ми в сталь­ную птицу».

Пави­льон-само­лёт посе­тил Эду­ард Лимо­нов с сопар­тий­ца­ми, музы­кан­ты и дру­гие извест­ные люди. Орга­ни­за­то­ры выстав­ки пыта­лись уре­зо­нить «Ультра.Культуру» с помо­щью мили­ции, но ниче­го не вышло. Кни­ги рас­ку­па­лись отлич­но, а мно­гие хиты, вклю­чая «Ски­нов», разо­шлись полностью.

В сле­ду­ю­щем 2004 году опыт повто­ри­ли с куда боль­шим раз­ма­хом: само­лёт укра­си­ли огром­ны­ми пла­ка­та­ми худож­ни­ков Кон­стан­ти­на Комар­ди­на и Кирил­ла Пет­ро­ва, сотруд­ни­ки изда­тель­ства пере­оде­лись в уни­фор­му спец­служб раз­ных госу­дарств, гостей уго­ща­ли кок­тей­лем из вод­ки и клюк­вен­но­го сока.

Пави­льон-само­лёт «Ультра.Культуры» на книж­ной ярмар­ке. 2004 год

Вдо­ва Кор­миль­це­ва Але­ся Мань­ков­ская вспо­ми­на­ла:

«Пора­зи­тель­но, как чело­век из состо­я­ния пол­но­го пора­же­ния мог при­ду­мать абсо­лют­ную побе­ду. Те, кто при­хо­дил в тот год на ВДНХ, кро­ме кор­миль­цев­ско­го само­лё­та, ниче­го не запомнили».

«Эта музыка будет вечной»

В янва­ре 2007 года 47-лет­не­му Илье Кор­миль­це­ву поста­ви­ли страш­ный диа­гноз: зло­ка­че­ствен­ная опу­холь позво­ноч­ни­ка в чет­вёр­той неопе­ра­бель­ной ста­дии. Вра­чи сооб­щи­ли, что ему оста­лось жить несколь­ко недель — и не ошиб­лись. До это­го Илья дол­гое вре­мя жало­вал­ся на боль в пояс­ни­це, но обра­щать­ся к вра­чам отка­зы­вал­ся и огра­ни­чи­вал­ся само­ле­че­ни­ем. За пол­го­да до поста­нов­ки диа­гно­за он пере­ехал в Вели­ко­бри­та­нию и был наме­рен очень мно­го тру­дить­ся, в том чис­ле изда­вать кни­ги и преподавать.

Дру­зья семьи быст­ро орга­ни­зо­ва­ли сбор средств на опе­ра­цию. 15 тысяч фун­тов дал Роман Абра­мо­вич — поклон­ник «Нау­ти­лу­са Пом­пи­ли­уса». Кор­миль­цев успел побы­вать в несколь­ких гос­пи­та­лях, в том чис­ле в Коро­лев­ской боль­ни­цей Мар­сден — пер­вой в мире боль­ни­це, посвя­щён­ной изу­че­нию и лече­нию рака. В послед­ние дни его хоте­ли пере­вез­ти в Хью­стон, день­ги на это обе­щал дать уже Борис Березовский.

4 фев­ра­ля 2007 года Ильи Кор­миль­це­ва не ста­ло. Немно­гим ранее мос­ков­ский офис изда­тель­ства закрыл­ся из-за про­блем с день­га­ми и сило­вы­ми струк­ту­ра­ми. Вес­ной изда­тель­ство фак­ти­че­ски пере­ста­ло суще­ство­вать в преж­нем каче­стве, его выку­пи­ла изда­тель­ская груп­па «АСТ». Одна­ко кни­ги оста­лись: неко­то­рые сего­дня поза­бы­ты, дру­гие оста­ют­ся ува­жа­е­мы­ми и вос­тре­бо­ван­ны­ми в нынеш­нюю эпоху.

Смерть Кор­миль­це­ва лишь нена­мно­го опе­ре­ди­ла кон­сер­ва­тив­ный пово­рот в госу­дар­ствен­ной поли­ти­ке и куль­ту­ре. И хотя энер­гию Кор­миль­це­ва и его коман­ды невоз­мож­но было унять запре­та­ми и изъ­я­ти­я­ми, а убеж­дён­ность в про­све­ти­тель­ской мис­сии — раз­ру­шить, в 2010‑е годы изда­тель­ству при­шлось бы ещё тяжелее.

Сме­лые изда­тель­ские экс­пе­ри­мен­ты Кор­миль­це­ва и его кол­лег ушли в про­шлое вме­сте с нуле­вы­ми. Кни­ги о нар­ко­ма­нии, тер­ро­риз­ме и дру­гих ост­рых темах каза­лись черес­чур сме­лы­ми даже в эпо­ху, кото­рая из сего­дняш­не­го дня вос­при­ни­ма­ет­ся не такой уж и кош­мар­ной. Одна­ко и в те «без­зу­бые» годы «Ультра.Культуру» запре­ща­ли и выдав­ли­ва­ли на пери­фе­рию. Точ­нее, пыта­лись выда­вить: изда­тель­ство собра­ло вокруг себя вер­ных заин­те­ре­со­ван­ных чита­те­лей, и ника­кие огра­ни­че­ния не мог­ли их оттолк­нуть. Кон­стан­тин Пре­об­ра­жен­ский, близ­кий друг Кор­миль­це­ва, рас­ска­зы­вал:

«Сей­час мы наблю­да­ем пло­ды того, что в своё вре­мя зало­жил Кор­миль­цев сото­ва­ри­щи, начав печа­тать акту­аль­ные тек­сты, кото­рые силь­но опе­ре­жа­ли своё вре­мя и были совер­шен­но непо­нят­ны. Ну пред­ставь­те, в стране „раз­ру­ха“, в голо­вах ещё боль­ше раз­ру­ха, и жела­ние читать фило­соф­скую лите­ра­ту­ру уже отби­ли с совет­ских вре­мён. А Кор­миль­цев сото­ва­ри­щи это жела­ние воз­ро­ди­ли — в этом их огром­ная заслуга».

«Ультра.Культура» раз­дви­га­ла гра­ни­цы допу­сти­мо­го: ещё недав­но невоз­мож­но было пред­ста­вить, что иссле­до­ва­ния о запре­щён­ных веще­ствах и тер­ро­риз­ме, рома­ны о скин­хе­дах или тюрем­ные запис­ки ради­каль­но­го поли­ти­ка ста­нут печа­тать на бума­ге мно­го­ты­сяч­ны­ми тира­жа­ми. Неве­ро­ят­ны­ми каза­лись и сме­лые облож­ки с обна­жён­кой, и брос­кие заго­лов­ки: чего сто­ят толь­ко «Потреб­лят­ство» и «Аме­ри­кан­ский ГУЛАГ». У «Ультра.Культуры» нико­гда не было зада­чи понра­вить­ся, кни­ги изда­тель­ства ста­ви­ли целью изме­нить миро­воз­зре­ние тех, кто к это­му готов, — а без боли это вряд ли возможно.

Изда­тель­ство меня­ло чита­тель­ские вку­сы и при­выч­ки, напри­мер при­выч­ку читать нон-фик­шен — в Совет­ском Сою­зе, да и в 90‑е тако­го сре­за лите­ра­ту­ры фак­ти­че­ски не суще­ство­ва­ло, мало кто за пре­де­ла­ми ака­де­ми­че­ско­го сооб­ще­ства читал что-то нехудожественное.

Бла­го­да­ря «Ультра.Культуре» всем, кто пре­зи­ра­ет фор­ма­лизм и все­воз­мож­ные запре­ты, до сих пор есть что читать, а в оте­че­ствен­ном книж­ном биз­не­се живёт при­мер по-насто­я­ще­му сво­бод­но­го изда­тель­ства, кото­рый пока никто не повторил.

Иллю­стра­ции: ultraculture.ru, vk.com/nautiluspompiliusvb, wikipedia.org, «Шедеврум», Вик­то­рия Мокина.

Автор ведёт теле­грам-канал о кни­гах «Зимо­гор».

Читай­те так­же «Восемь немейн­стрим­ных книг 2023 года, на кото­рые сто­ит обра­тить вни­ма­ние».

От эфиров из подъезда до «Дома с привидениями»: передачи, которые вёл Александр Масляков

От
Глеб Колондо
-

Сего­дня имя Алек­сандра Мас­ля­ко­ва ассо­ци­и­ру­ет­ся у зри­те­ля исклю­чи­тель­но с Клу­бом весё­лых и наход­чи­вых. Но в 70‑е и 80‑е годы про­шло­го века были десят­ки пере­дач, над кото­ры­ми он рабо­тал, вклю­чая репор­та­жи, пря­мые транс­ля­ции, кон­кур­сы кра­со­ты, песен­ные фести­ва­ли и так далее. Собра­ли субъ­ек­тив­ную пятёр­ку наи­бо­лее при­ме­ча­тель­ных шоу с уча­сти­ем пре­зи­ден­та Меж­ду­на­род­но­го сою­за КВН, вскользь упо­мя­нув неко­то­рые важ­ные камео: во «Взгля­де», «Что? Где? Когда?» и даже за бара­ба­ном «Поля чудес».

«Алло, мы ищем таланты!»

Вопре­ки сло­жив­ше­му­ся мифу, Алек­сандр Васи­лье­вич не толь­ко не был пер­вым веду­щим КВН, но даже не отно­сил­ся к чис­лу его «изоб­ре­та­те­лей». Попу­ляр­ная сту­ден­че­ская игра появи­лась на ТВ в 1961 году, а Мас­ля­ков стал вести её в 1964‑м, в одно­ча­сье пере­ква­ли­фи­ци­ро­вав­шись из рядо­во­го сту­ден­та-инже­не­ра в звез­ду чёр­но-бело­го экрана.

В авгу­сте 1972 года КВН закры­ли, но люби­мец пуб­ли­ки не остал­ся без дела. Нуж­но было вести «Алло, мы ищем талан­ты!» — совет­ский ана­лог совре­мен­ных шоу вро­де Britain’s Got Talent и «Мину­ты сла­вы», где само­род­ки из наро­да полу­ча­ли шанс стать при­знан­ны­ми артистами.

Афи­ша про­грам­мы «Алло, мы ищем талан­ты!». Источ­ник

В выпус­ке пере­да­чи «Абра­ка­даб­ра» от 24 нояб­ря 2019 года, посвя­щён­ной дню его рож­де­ния, Мас­ля­ков вспоминал:

«Я потом делал ещё мно­го пере­дач, но вот с этой про­грам­мой мы друг дру­гу как-то непло­хо под­хо­ди­ли. Я ведь тоже при­шёл на теле­ви­де­ние из само­де­я­тель­но­сти. И надо отдать долж­ное, „Алло, мы ищем талан­ты!“ откры­ла доро­гу на про­фес­си­о­наль­ную эст­ра­ду многим».

Сре­ди этих мно­гих мож­но выде­лить таш­кент­ский вокаль­но-инстру­мен­таль­ный ансамбль «Ялла», извест­ный по песне «Учку­дук» («Три колод­ца»). Груп­па не смог­ла при­е­хать на съём­ку, но их встре­ча со зри­те­лем всё же состо­я­лась «с помо­щью теле­ви­зи­он­ной техники».

В 1972 году «Алло, мы ищем талан­ты!» сни­ма­ли на выез­де — в горо­де Чер­нов­цы (Укра­ин­ская ССР). Мест­ные кол­лек­ти­вы не горе­ли жела­ни­ем сле­до­вать уста­нов­кам, соглас­но кото­рым пес­ни надо было петь на рус­ском и посвя­щать их глав­ным обра­зом вели­чию совет­ско­го государства.

Воз­мож­но, будь на месте веду­ще­го кто-то дру­гой, про­грам­ма пошла бы в эфир «как поло­же­но», а недо­воль­ных попро­си­ли бы уда­лить­ся. Но Алек­сандр Васи­лье­вич решил риск­нуть. О том, что из это­го вышло, рас­ска­зы­вал поэт Васи­лий Бабух:

«И буко­вин­цы, и льво­вяне убе­ди­ли Алек­сандра Мас­ля­ко­ва, что на рус­ском им петь тяже­ло, что они не жела­ют „ковер­кать“ сво­им „запа­ден­ским“ акцен­том „вели­кий, могу­чий язык“.

Впер­вые с Остан­ки­но на мно­го­мил­ли­он­ную ауди­то­рию про­зву­ча­ли заме­ча­тель­ные образ­цы новей­шей укра­ин­ской эст­ра­ды. „От Моск­вы до самых окра­ин“ поле­те­ли поко­рять серд­ца людей песен­ные шедев­ры Лев­ка Дут­ков­ско­го „Сне­жин­ки пада­ют“, „Жела­ние“, „В Кар­па­тах ходит осень“, „Чер­во­на рута“ Вла­ди­ми­ра Ивасюка.

С пода­чи львов­ской груп­пы „Арни­ка“ про­зву­ча­ла тогда на весь Совет­ский Союз и пре­ис­пол­нен­ная тра­гиз­ма пес­ня сече­вых стрель­цов „Чор­ная рил­ля изоранная…“».

Зри­те­лям в сту­дии так понра­вил­ся кон­церт, что они не хоте­ли отпус­кать арти­стов. Мас­ля­ко­ву при­шлось про­дол­жить пря­мой эфир, из-за чего сле­до­вав­шая за «Талан­та­ми» про­грам­ма «Вре­мя» вышла с задерж­кой на 20 минут.

В ито­ге Алек­сандр Васи­лье­вич полу­чил выго­вор — вос­тор­жен­ные пись­ма от теле­зри­те­лей со все­го СССР, кото­рые бла­го­да­ри­ли за эфир из Чер­нов­цов, началь­ство не смяг­чи­ли. А в нояб­ре 1972 года (впро­чем, воз­мож­но это все­го лишь слу­чай­ность) «Алло, мы ищем талан­ты!» ушли в бес­сроч­ный отпуск. В отли­чие от КВН — навсегда.

«А ну-ка, девушки!»

Кон­струк­ция «а ну-ка, девуш­ки», со вре­ме­нем став­шая чем-то вро­де фра­зео­ло­гиз­ма, появи­лась в 1930‑х — в каче­стве строч­ки из попу­ляр­ной пес­ни «Идём, идём весё­лые подру­ги!», про­зву­чав­шей в филь­ме «Бога­тая неве­ста» Ива­на Пырье­ва. А в 1970 году так назва­ли новую теле­ви­зи­он­ную игру, кото­рая про­дер­жа­лась в эфи­ре целых 17 лет.

Мож­но ска­зать, что это была совет­ская вари­а­ция на тему тра­ди­ци­он­но­го кон­кур­са кра­со­ты, куда доба­ви­лись эле­мен­ты в духе про­грамм «Зва­ный ужин» или «Послед­ний герой». Участ­ни­цы долж­ны были не толь­ко пока­зать себя, но и «пошуст­рить» по хозяй­ству, отве­тить на вопро­сы веду­ще­го, а то и раз­ли­чить птиц по голо­су или отли­чить съе­доб­ное рас­те­ние от несъедобного.

В «Абра­ка­даб­ре» один из выпус­ков пере­да­чи, сме­ясь, пере­ска­зы­ва­ет Лео­нид Якубович:

«Им выда­ли огром­ную гру­ду цып­лят жёл­тень­ких таких, и они долж­ны были быст­ро-быст­ро, кто быст­рей, обна­ру­жить, кто из них маль­чик, кто из них девоч­ка. Кому это при­шло в голо­ву, я не знаю, но выгля­де­ло это совер­шен­но потря­са­ю­ще. Хва­тал­ся цып­лё­нок, раз­дви­га­лись нож­ки: „Девоч­ка“. Сле­ду­ю­щий цып­лё­нок: „Маль­чик“. Смот­реть на это было невозможно».

Как и КВН, «А ну-ка, девуш­ки!» на какое-то вре­мя из сугу­бо теле­ви­зи­он­но­го явле­ния пре­вра­ти­лись в игро­вой фор­мат госу­дар­ствен­но­го мас­шта­ба. Сорев­но­ва­ния меж­ду девоч­ка­ми и девуш­ка­ми орга­ни­зо­вы­ва­лись в шко­лах, дет­ских лаге­рях, уни­вер­си­те­тах — где захочется.

После закры­тия пере­да­чи обы­чай забыл­ся, но в 2024 году, по сооб­ще­ни­ям средств мас­со­вой инфор­ма­ции, к нему заду­ма­ли вер­нуть­ся, пред­ва­ри­тель­но как сле­ду­ет «рас­кру­тив»:

«С соот­вет­ству­ю­щим пред­ло­же­ни­ем к гла­ве госу­дар­ства обра­ти­лась сотруд­ни­ца „Урал­ва­гон­за­во­да“ во вре­мя обще­ния Пути­на с кол­лек­ти­вом пред­при­я­тия. Она <…> рас­ска­за­ла пре­зи­ден­ту о про­хо­дя­щем на заво­де кор­по­ра­тив­ном кон­кур­се „А ну-ка, девуш­ки“, отме­тив, что в СССР такие меро­при­я­тия носи­ли более мас­штаб­ный харак­тер <…> и пред­ло­жи­ла воз­ро­дить этот кон­курс сей­час в мас­шта­бе стра­ны, с про­ве­де­ни­ем его в Ниж­нем Тагиле.

„Обя­за­тель­но“, — отве­тил Путин. „Я сей­час не могу ска­зать, как это мы быст­ро сде­ла­ем, в каком фор­ма­те будет, будет это регу­ляр­но или нет, но мы на ваше пред­ло­же­ние обя­за­тель­но отре­а­ги­ру­ем. Я гаран­ти­рую, здесь мы поду­ма­ем, как это подраскрутить“».

«А ну-ка, девуш­ки!». Источ­ник

Ком­мен­ти­руя архив­ные кад­ры из выпус­ков теле­пе­ре­да­чи, Мас­ля­ков замечал:

«То, что вы виде­ли, — это уже послед­ние пере­да­чи, дру­гих не сохра­ни­лось. Вот это, кста­ти, навер­ное, один из мину­сов моей про­фес­сии. Был бы арти­стом, сни­мал­ся бы в кино, и всё, и пло­хое, и хоро­шее было бы береж­но сохра­не­но. А теле­ви­де­ние — шту­ка силь­но сиюминутная.

В Госте­ле­ра­дио­фон­де сохра­ни­лись бук­валь­но кро­хи, даже не деся­тая часть того, что было сня­то. Впро­чем, и за это искрен­нее спа­си­бо. Но мно­гие пере­да­чи, как мне кажет­ся, были бы достой­ны того, что­бы их сохра­нить пол­но­стью. В том чис­ле и „А ну-ка, девушки!“».

Любо­пыт­но, что тема деву­шек не оста­ви­ла Алек­сандра Васи­лье­ви­ча и в даль­ней­шем. Так, в 1989 году на пару с Лео­ни­дом Яку­бо­ви­чем он про­вёл пер­вый все­со­юз­ный кон­курс кра­со­ты «Мисс СССР».

«12 этаж»

И КВН, и «А ну-ка, девуш­ки!», и мно­гие дру­гие зна­ко­вые про­грам­мы совет­ско­го теле­ви­де­ния созда­ва­лись в зна­ме­ни­той Глав­ной редак­ции про­грамм для моло­дё­жи. Ещё одним без­услов­ным шедев­ром кол­лек­ти­ва, кото­рый рас­по­ла­гал­ся на две­на­дца­том эта­же «Остан­ки­но», была пере­да­ча «12 этаж», выхо­див­шая в эфир во вто­рой поло­вине 80‑х годов.

Нача­ло «12 эта­жа»: веду­щий про­хо­дит сквозь лого­тип Моло­дёж­ной редак­ции. Источ­ник

К тому вре­ме­ни Алек­сандр Васи­лье­вич был уже сло­жив­шем­ся шоуме­ном и его образ для нова­тор­ско­го теле­ви­де­ния эпо­хи пере­строй­ки мог казать­ся немно­го «ретро». Тем не менее в 1985 году Мас­ля­ков при­со­еди­нил­ся к кол­лек­ти­ву ост­ро­со­ци­аль­но­го ток-шоу и, сидя за сто­лом в огром­ной сту­дии, лихо управ­лял теле­мо­ста­ми. На связь с Моск­вой попе­ре­мен­но выхо­ди­ли жите­ли раз­ных горо­дов Сою­за и зада­ва­ли ост­рые вопро­сы, отве­чать на кото­рые при­хо­ди­лось чинов­ни­кам, в том чис­ле доволь­но круп­ным — мини­страм, например.

Позд­нее о при­чи­нах сво­е­го уча­стия в «12 эта­же» и мно­гих дру­гих «экс­пе­ри­мен­таль­ных» совет­ских теле­про­ек­тах Алек­сандр Васи­лье­вич гово­рил так:

«На мне отра­ба­ты­ва­лись новые фор­ма­ты. Мало кто пом­нит теперь уже, но имен­но меня леген­дар­ный созда­тель „Что? Где? Когда?“ Вла­ди­мир Яко­вле­вич Воро­ши­лов при­гла­сил вести самую первую пере­да­чу. Я начи­нал ещё про­грам­мы „Весё­лые ребя­та“, „12 этаж“…»

К сожа­ле­нию, о «Весё­лых ребя­тах» того пери­о­да, когда их вёл Мас­ля­ков (с 1978 по 1981 год), мало что извест­но. Вро­де как сту­дия пред­став­ля­ла из себя гигант­скую шля­пу, в кото­рой нахо­ди­лись все участ­ни­ки это­го совет­ско­го ана­ло­га «Comedy батт­ла». Моло­дые коми­ки сорев­но­ва­лись в юмо­ре, и тот, кто высту­пил удач­но, полу­чал в пода­рок шля­пу и путёв­ку на Меж­ду­на­род­ный фести­валь сати­ры в Габро­во (Бол­га­рия). Про­иг­рав­ше­му дава­ли поло­вин­ку шля­пы и отправ­ля­ли домой.

Кадр из выпус­ка «Весё­лых ребят» (1982). Воз­мож­но, та самая студия-шляпа

Но вер­нём­ся к «12 эта­жу». Дру­гой его веду­щий, один из созда­те­лей про­грам­мы и тогдаш­ний глав­ный редак­тор про­грамм для моло­дё­жи Эду­ард Сага­ла­ев в интер­вью Свет­лане Соро­ки­ной при­во­дил при­мер бесе­ды, кото­рая мог­ла состо­ять­ся в рам­ках шоу и при­ве­сти к ощу­ти­мым послед­стви­ям для совет­ской действительности:

«Был теле­мост с Тольят­ти. А тогда толь­ко что Миха­ил Сер­ге­е­вич Гор­ба­чёв выдви­нул идею, что наши авто­мо­би­ли долж­ны быть самы­ми луч­ши­ми в мире. И вот сто­ит пер­вый сек­ре­тарь тольят­тин­ско­го гор­ко­ма. И я говорю:

— Ну вы сами вери­те в это?

Он гово­рит:

— Да, ведь есть поста­нов­ле­ние ЦК, и Миха­ил Сер­ге­е­вич ска­зал. Наши авто­мо­би­ли будут луч­ши­ми в мире.

А рядом сто­ит какой-то маль­чик. Я говорю:

— Маль­чик, ска­жи, пожа­луй­ста, а вот ты веришь в это?

Он гово­рит:

— Нет. Я в это не верю. Это­го не будет никогда.

Я гово­рю:

— Вот видишь, маль­чик, а вот этот дядень­ка, пер­вый сек­ре­тарь гор­ко­ма пар­тии, верит.

Маль­чик говорит:

— Да. Это мой папа.

И вот тут я задал вопрос, о кото­ром не жалею. Я сказал:

— Кто-то из вас лжёт. Кто?

Была пау­за. И папа сказал:

— Я».

По сло­вам Эду­ар­да Михай­ло­ви­ча, вско­ре после того, как этот эпи­зод ока­зал­ся в эфи­ре, папу-сек­ре­та­ря сня­ли с должности.

Наи­бо­лее извест­ной руб­ри­кой «12 эта­жа» был так назы­ва­е­мый «теле­мост с лест­ни­цей»: на экране воз­ни­ка­ли под­рост­ки, сидя­щие на сту­пень­ках в обык­но­вен­ном «пади­ке», гото­вые нефор­маль­но и даже дерз­ко «пере­те­реть» с пред­ста­ви­те­ля­ми стар­ше­го поколения.

Жур­на­лист Вла­ди­слав Фляр­ков­ский, ответ­ствен­ный за эфи­ры из подъ­ез­да, рассказывал:

«Для них ещё не было таких регу­ли­ру­ю­щих жизнь поня­тий, как иерар­хия и суб­ор­ди­на­ция. Это было вид­но в эфире. <…>

Я пом­ню, как Эду­ард Михай­ло­вич задал вопрос мальчику:

— Вы что-то пла­ни­ру­е­те вооб­ще сде­лать для того, что­бы постро­ить свою жизнь, постро­ить свой дом?

Маль­чик ответил:

— А зачем? В послед­нем поста­нов­ле­нии пар­тии ска­за­но, что к 2000 году каж­дая моло­дая семья будет иметь отдель­ную квартиру.

— А как ты себе это пред­став­ля­ешь, отку­да возь­мёт­ся эта квар­ти­ра? Её при­не­сут на таре­лоч­ке с голу­бой каёмочкой?

— Думаю, что на таре­лоч­ке с голу­бой каёмочкой».

В 1987 году «12 этаж» закры­ли по реше­нию полит­бю­ро с фор­му­ли­ров­кой «такой моло­дё­жи у нас нет». Одна­ко уже в 1989 году пере­да­ча вер­ну­лась. Прав­да, Алек­сандр Васи­лье­вич её боль­ше не вёл — с голо­вой ушёл, во-пер­вых, в воз­рож­дён­ный в 1986 году КВН, а во-вто­рых, в неко­то­рые дру­гие, пол­но­стью автор­ские проекты.

«Александр-шоу»

В 1990 году в рам­ках Моло­дёж­ной редак­ции Цен­траль­но­го теле­ви­де­ния воз­ник­ла орга­ни­за­ция под назва­ни­ем ТТО «АМиК» — твор­че­ское теле­ви­зи­он­ное объ­еди­не­ние «Алек­сандр Мас­ля­ков и ком­па­ния». Этот кол­лек­тив зани­мал­ся, глав­ным обра­зом, КВН, но оста­ва­лось вре­мя и для дру­гих пере­дач. Так, в 1991 году в про­из­вод­ство запу­сти­ли «Алек­сандр-шоу», кото­рое счи­та­ет­ся пер­вой про­бой фор­ма­та Late night show в СССР.

«Вряд ли [Мас­ля­ков] видел ана­ло­ги Джон­ни Кар­со­на и ран­не­го Дэви­да Лет­тер­ма­на, но точ­но остал­ся под оча­ро­ва­ни­ем нео­но­вых огней в застав­ке пере­да­чи. В пер­вом выпус­ке он ско­ман­до­вал „Дай­те пол­ный свет“ на сцене — ещё не в съё­моч­ном пави­льоне, а в каком-то кон­церт­ном зале. <…>

Шоу стар­то­ва­ло в вос­кре­се­нье, в 22:15 (сра­зу после леген­дар­ной „Люб­ви с пер­во­го взгля­да“), и зани­ма­ло в сет­ке почти два часа. Мас­ля­ков сидел за сто­лом, пока Люд­ми­ла Гур­чен­ко испол­ня­ла пес­ню вжи­вую и при­зна­ва­лась ему в люб­ви. В „Алек­сандр-шоу“ было обще­ние с детьми на каме­ру, как в руб­ри­ке „Взгляд сни­зу“ у Урган­та. Вот толь­ко в маль­чи­ке Саше, кото­ро­го веду­щий назвал роман­ти­ком, уга­ды­вал­ся его сын Сан Саныч».

Пол­но­цен­ные запи­си пере­да­чи разыс­кать не уда­лось, но отдель­ные фраг­мен­ты обна­ру­жи­лись в уже упо­ми­на­е­мой «Абра­ка­даб­ре». Кон­церт­ные номе­ра, в кото­рых Алек­сандр Васи­лье­вич про­бу­ет себя в роли режис­сё­ра, сни­мая «фильм» с Нико­ла­ем Кара­чен­цо­вым, тан­цу­ет с Любо­вью Поли­щук и слу­ша­ет «сере­на­ду» от Люд­ми­лы Гур­чен­ко, пере­ме­жа­ют­ся с репор­та­жа­ми, в кото­рых Мас­ля­ков высту­па­ет в роли доб­ро­го вол­шеб­ни­ка — напри­мер, дарит моло­до­жё­нам поезд­ку в Югославию.

Застав­ка «Алек­сандр-шоу». Источник

Увы, экран­ная жизнь «Алек­сандр-шоу» была корот­кой. Кон­цеп­цию с вопло­ще­ни­ем в жизнь завет­ных меч­та­ний граж­дан несколь­ко лет спу­стя попы­та­лись раз­вить в дру­гой пере­да­че ТТО «АМиК», кото­рую, разу­ме­ет­ся, тоже вёл Мас­ля­ков — «Трам­вай „Жела­ние“». Но и она вско­ре закры­лась. Годы спу­стя по это­му пово­ду Алек­сандр Васи­лье­вич груст­но заметил:

«Навер­ное, „Трам­вай „Жела­ние““ был чуть ли не послед­ней про­грам­мой, сде­лан­ной в ста­рых доб­рых совет­ских тра­ди­ци­ях. Поэто­му, думаю, про­грам­ма и не полу­чи­ла про­дол­же­ния. С доб­ро­той в стране ста­но­ви­лось всё сложнее».

«Дом с привидениями»

Несмот­ря на то что к кон­цу 90‑х КВН вновь стал одной из самых попу­ляр­ных пере­дач на ТВ и насто­я­щим моло­дёж­ным дви­же­ни­ем, в «АМиК» про­дол­жа­ли вре­мя от вре­ме­ни экс­пе­ри­мен­ти­ро­вать. В янва­ре 1999 года газе­та «Аргу­мен­ты и фак­ты» в замет­ке с интри­гу­ю­щим под­за­го­лов­ком «Что зарыл Мас­ля­ков» оповестила:

«НОВЫЙ про­ект теле­ком­па­нии „АМиК“ и сети ТНТ — про­грам­ма „Дом с при­ви­де­ни­я­ми“. Эда­кая рус­ская импро­ви­за­ция на тему „Клю­чей от фор­та Боярд“, толь­ко без сну­ю­щих в рит­ме бро­унов­ско­го дви­же­ния кар­ли­ков и с тру­дом гово­ря­щих деду­шек. Глав­ный затей­ник (он же ста­рый граф, зарыв­ший сокро­ви­ща) — Алек­сандр Мас­ля­ков, его помощ­ни­ки по изде­ва­тель­ствам над участ­ни­ка­ми игры — кавэ­эн­щи­ки коман­ды Харь­ков­ско­го авиа­ци­он­но­го института».

Золо­тые бук­вы «Алек­сандр Мас­ля­ков и ком­па­ния» рядом с лого­ти­пом ТНТ 90‑х — пред­ста­вить это так же труд­но, как и Алек­сандра Васи­лье­ви­ча с накле­ен­ны­ми уса­ми и в костю­ме а‑ля XIX век в роли полу­про­зрач­но­го при­ви­де­ния. Хотя на сего­дняш­ний день в Сети досту­пен лишь неболь­шой фраг­мент одно­го из выпус­ков, даже он спо­со­бен про­из­ве­сти впечатление.

Рекон­стру­и­ро­вать содер­жа­ние теле­иг­ры помо­га­ют отзы­вы зри­те­лей. Обыч­ная рос­сий­ская семья при­ез­жа­ла в усадь­бу Суха­но­во, где оби­та­ли при­зрак гра­фа N и два его помощ­ни­ка в испол­не­нии участ­ни­ков коман­ды КВН ХАИ Иго­ря Диден­ко и Гле­ба Тимо­шен­ко. Игро­кам пред­ла­га­лись раз­лич­ные испы­та­ния, дей­стви­тель­но напо­ми­на­ю­щие о «задач­ках» из «Фор­та Боярд». В кон­це — поис­ки кла­да. Нашли — молод­цы, выиг­рыш ваш. Не нашли — при­дёт­ся уез­жать ни с чем.

Сто­ит заме­тить, что граф N — не пер­вое экран­ное пере­во­пло­ще­ние Алек­сандра Мас­ля­ко­ва. В его анке­те на сай­те «Кино­по­иск» ука­за­но семь актёр­ских работ. Прав­да, в основ­ном это роли раз­но­об­раз­ных теле­ви­зи­он­ных работ­ни­ков, кор­ре­спон­ден­тов — и тем не менее.

Кро­ме того, в 1967 году Мас­ля­ков участ­во­вал в теле­спек­так­ле «Сереб­ри­стый гриб­ной дождь», кото­рый режис­си­ро­вал буду­щий автор и веду­щий «Что? Где? Когда?» Вла­ди­мир Воро­ши­лов. По сло­вам вдо­вы Воро­ши­ло­ва, Ната­льи Сте­цен­ко, запи­си спек­так­ля не существует.

Зато доступ­на запись шуточ­но­го выпус­ка капи­тал-шоу «Поле чудес» от 4 апре­ля 1999 года, в кото­ром Алек­сандр Васи­лье­вич с блес­ком изоб­ра­зил соб­ствен­но­го двой­ни­ка — учё­но­го-антро­по­ло­га Ари­стар­ха Сте­па­но­ви­ча Семё­но­ва. Шоумен не толь­ко вошёл в пред­ло­жен­ный образ, но и про­явил себя в каче­стве отлич­но­го игро­ка — выиг­рал супери­г­ру и полу­чил за это двух­ка­мер­ный холодильник.

Алек­сандр Мас­ля­ков за бара­ба­ном «Поля чудес». Источ­ник

Вооб­ще, иссле­до­вать твор­че­ское насле­дие пре­зи­ден­та КВН — всё рав­но что изу­чать исто­рию оте­че­ствен­но­го теле­ви­де­ния. Кажет­ся, Мас­ля­ков охва­тил все воз­мож­ные жан­ры: зада­вал вопро­сы в вик­то­ри­нах и обо­зре­вал спор­тив­ные состя­за­ния, руко­во­дил песен­ны­ми кон­цер­та­ми и тро­га­тель­но пел сам, заме­нял веду­щих в леген­дар­ном «Взгля­де», вёл и судил твор­че­ские кон­кур­сы, иссле­до­вал, ана­ли­зи­ро­вал и попу­ля­ри­зи­ро­вал раз­вле­ка­тель­ные пере­да­чи — в осо­бен­но­сти, конеч­но, Клуб весё­лых и находчивых.

Про­грамм мно­го, про­грам­мы раз­ные, а Алек­сандр Васи­лье­вич один: оба­я­тель­ный, улыб­чи­вый и какой-то очень род­ной. Таким и будем его помнить.

Читай­те так­же «„Это шут­ка не смеш­ная, это шут­ка нуж­ная“: пред­вы­бор­ные визи­ты пер­вых лиц на КВН».

21 сентября в Школе современного историка пройдёт день открытых дверей

От
Редакция VATNIKSTAN
-

В эту суб­бо­ту, 21 сен­тяб­ря, в Шко­ле совре­мен­но­го исто­ри­ка Инсти­ту­та обще­ствен­ных наук РАН­ХиГС прой­дёт день откры­тых две­рей. На меро­при­я­тие при­гла­ша­ют уче­ни­ков 9–11 клас­сов. Участ­ни­ков ждут пуб­лич­ные лек­ции, лабо­ра­тор­ные заня­тия, дис­кус­сии, твор­че­ские задачи.

Заня­тия прой­дут по несколь­ким направлениям:

— исто­ри­ко-ана­ли­ти­че­ские исследования;
— город­ские исследования;
— совре­мен­ные музей­ные практики;
— искусство.

На встре­че кура­то­ры Шко­лы рас­ска­жут участ­ни­кам о спе­ци­фи­ке рабо­ты шко­лы и поде­лят­ся учеб­ны­ми пла­на­ми на 2024/25 учеб­ный год. На фору­ме прой­дут парт­нёр­ские меро­при­я­тия сов­мест­но с Еврей­ским музе­ем и Цен­тром толе­рант­но­сти, Музе­ем Моск­вы, Домом куль­ту­ры «ГЭС‑2».

Подроб­ная про­грам­ма на сай­те ИОН.

Когда: 21 сен­тяб­ря с 11:00
Где: Москва, пр‑т Вер­над­ско­го, дом 84, стр. 1

Уча­стие бес­плат­ное, но нуж­но заре­ги­стри­ро­вать­ся.

Шко­ла совре­мен­но­го исто­ри­ка — это откры­тые бес­плат­ные прак­ти­ко-ори­ен­ти­ро­ван­ные заня­тия и меро­при­я­тия для тех, кто инте­ре­су­ет­ся исто­ри­ей, хочет реа­ли­зо­вать соб­ствен­ные иссле­до­ва­тель­ские ини­ци­а­ти­вы в сфе­ре гума­ни­тар­но­го зна­ния, научить­ся ана­ли­зи­ро­вать инфор­ма­цию и позна­ко­мить­ся с раз­лич­ны­ми направ­ле­ни­я­ми совре­мен­ной исто­ри­че­ской науки.

 

Каких вампиров разбудила перестройка. Готические мотивы в позднесоветских хоррорах

От
Борис Сорокин
-

Пер­вые совет­ские хор­ро­ры вре­мён пере­строй­ки отча­ян­но иска­ли поч­ву под нога­ми. Если запад­ные филь­мы ужа­сов с само­го нача­ла созда­ва­лись на фун­да­мен­те непре­рыв­ной веко­вой готи­че­ской тра­ди­ции, то оте­че­ствен­ные кине­ма­то­гра­фи­сты были вынуж­де­ны искать её там, где она обо­рва­лась — в доре­во­лю­ци­он­ном прошлом.

VATNIKSTAN рас­ска­жет, как рус­ская готи­че­ская про­за и мисти­цизм Сереб­ря­но­го века пре­лом­ля­лись в пере­стро­еч­ном куль­тур­ном контексте.

Готическая традиция и страшное проклятие цензуры

Рож­де­ние хор­ро­ра как само­до­ста­точ­но­го кино­жан­ра обя­за­но сто­ле­ти­ям раз­ви­тия куль­ту­ры ужа­са в самых раз­ных меди­у­мах. Но, пожа­луй, наи­боль­шее вли­я­ние на него ока­за­ла так назы­ва­е­мая готи­че­ская лите­ра­ту­ра. Её воз­ник­но­ве­ние при­ня­то отно­сить ко вто­рой поло­вине XVIII века, когда обра­зо­ван­ная пуб­ли­ка ста­ла тяго­тить­ся раци­о­на­лиз­мом эпо­хи Про­све­ще­ния и нача­ла искать убе­жи­ще в таин­ствен­ном и мрач­ном насле­дии Сред­не­ве­ко­вья. Рас­цвет готи­че­ской лите­ра­ту­ры слу­чил­ся в нача­ле XIX века. В то вре­мя роман­тизм окон­ча­тель­но ввёл в моду непод­власт­ные чело­ве­ку сверхъ­есте­ствен­ные силы. Вто­рое его рож­де­ние про­изо­шло нака­нуне века ХХ века, с модой на спи­ри­тизм, тео­со­фию и про­чие тай­ные доктрины.

Кине­ма­то­граф, воз­ник­но­ве­ние кото­ро­го удач­но сов­па­ло с оче­ред­ной готи­че­ской вол­ной, быст­ро и охот­но осва­и­вал при­су­щие ей моти­вы и обра­зы. Собы­тия пер­вых трю­ко­вых лент неред­ко про­ис­хо­ди­ли в таин­ствен­ных зам­ках и закол­до­ван­ных домах при дея­тель­ном уча­стии при­ви­де­ний и само­го дья­во­ла, а узна­ва­е­мые сюже­ты «Фау­ста» или рас­ска­зов Эдга­ра Ала­на По запол­ня­ли раз­вле­ка­тель­ный корот­кий метр наи­бо­лее впе­чат­ля­ю­щи­ми эпизодами.

Похо­жей стра­те­гии часто при­дер­жи­ва­лись пер­вые кино­про­из­во­ди­те­ли в Рос­сий­ской импе­рии. Они не толь­ко созда­ва­ли ори­ги­наль­ные исто­рии с гово­ря­щи­ми назва­ни­я­ми вро­де «Загроб­ная ски­та­ли­ца» или «Вен­чал их Сата­на», но так­же обра­ща­лись к попу­ляр­ным образ­цам готи­че­ской про­зы Золо­то­го века рус­ской лите­ра­ту­ры. Экра­ни­за­ция «Вия» Васи­ли­ем Гон­ча­ро­вым в 1909 году счи­та­ет­ся пер­вым рос­сий­ским филь­мом ужа­сов, «Ночь перед Рож­де­ством» и «Порт­рет» послу­жи­ли осно­вой для нова­тор­ских экс­пе­ри­мен­тов Вла­ди­сла­ва Ста­ре­ви­ча с ани­ма­ци­ей и ком­би­ни­ро­ван­ны­ми съём­ка­ми, а «Пико­вая дама» Яко­ва Про­та­за­но­ва по сей день оста­ёт­ся одним из наи­бо­лее извест­ных филь­мов того пери­о­да в принципе.

Вий. 1909 год

Но нечи­стой силе недол­го оста­ва­лось бес­но­вать­ся на рос­сий­ских экра­нах. После Октябрь­ской рево­лю­ции и пере­во­да кино­про­мыш­лен­но­сти в веде­ние Нар­ком­про­са ни о мисти­ке, ни о попу­ляр­ном преж­де том­ном мело­дра­ма­тиз­ме на совет­ских экра­нах не мог­ло быть и речи. Сверхъ­есте­ствен­ное допус­ка­лось лишь в каче­стве мета­фо­ры в раз­го­во­ре о борь­бе и угне­те­нии. Хре­сто­ма­тий­ный тому при­мер — фильм «Мед­ве­жья сва­дьба» по пье­се Луна­чар­ско­го о вожде­ле­ю­щем кре­стьян­ских деву­шек графе-оборотне.

Дру­гим при­ста­ни­щем для гони­мых ото­всю­ду чер­тей ста­ло ска­зоч­ное гет­то. Фольк­лор и лите­ра­тур­ную клас­си­ку, в том чис­ле и Гого­ля, на про­тя­же­нии деся­ти­ле­тий актив­но адап­ти­ро­ва­ли для детей. Пред­ста­ви­те­лем такой тен­ден­ции явля­ет­ся и зна­ме­ни­тый «Вий» (1967) Кон­стан­ти­на Ершо­ва, кото­рый часто назы­ва­ют пер­вым совет­ским хор­ро­ром. Утвер­жде­ние это не вполне оправ­да­но хотя бы пото­му, что коме­дий­ная состав­ля­ю­щая в филь­ме явно пре­ва­ли­ру­ет над саспенсом.

Вий. 1967 год

Пока черес­чур бук­валь­но пони­ма­е­мый мате­ри­а­лизм довлел над совет­ской куль­ту­рой, на Запа­де кине­ма­то­граф про­дол­жал под­пи­ты­вать­ся от готи­че­ской тра­ди­ции. Хор­рор бур­но раз­ви­вал­ся, осва­и­вал новые сюже­ты и раз­ра­ба­ты­вал ста­рые. Харак­тер­но, что два клю­че­вых мон­стра сту­дии Universal, опре­де­лив­шей жанр в 1930‑х годах, воз­ник­ли имен­но в эпо­ху роман­тиз­ма. Дра­ку­ла и Фран­кен­штейн смог­ли стать поп-куль­тур­ны­ми ико­на­ми и про­то­ти­па­ми десят­ков буду­щих чудо­вищ. Уже нель­зя ска­зать навер­ня­ка, смог­ли ли офор­мить­ся подоб­ные явле­ния в Рос­сии, пусть даже на локаль­ном уровне. Эта линия ока­за­лась пре­рва­на, и деся­ти­ле­тия спу­стя фаб­ри­ку кош­ма­ров при­шлось стро­ить с нуля.

После V съез­да кине­ма­то­гра­фи­стов СССР в 1986 году пар­тий­ная цен­зу­ра была фак­ти­че­ски отме­не­на, и запрет­ные темы нача­ли актив­но про­ни­кать в совет­ское кино. Не послед­нее место заня­ла в нём и мисти­ка, инте­рес к кото­рой в совет­ском обще­стве ста­но­вил­ся всё боль­ше на фоне кри­зи­са преж­ней систе­мы цен­но­стей. Сле­ду­ет при­знать, что подав­ля­ю­щее боль­шин­ство лент 1980–1990‑х годов, пре­тен­до­вав­ших на лей­бл «хор­рор», отда­ва­ли пред­по­чте­ние совре­мен­ным реа­ли­ям. Общая поли­ти­зи­ро­ван­ность пере­стро­еч­ной куль­ту­ры в соче­та­нии с попу­ляр­но­стью ино­ска­за­ния и жан­ра прит­чи рас­по­ла­га­ла к тому, что­бы ста­вить тём­ные силы на служ­бу глас­но­сти и гово­рить о дне сегодняшнем.

И всё же воз­ник­ло неко­то­рое коли­че­ство филь­мов, где зло пус­ка­ло кор­ни во вре­ме­на, дале­кие от зри­те­ля. Едва ли их мож­но обоб­щить при помо­щи одной кате­го­рии или выде­лить в еди­ное направ­ле­ние, но почти во всех позд­не­со­вет­ский цайт­гайст при­чуд­ли­вым обра­зом резо­ни­ру­ет с кош­ма­ра­ми из доре­во­лю­ци­он­но­го прошлого.

Упыри и вурдалаки

Из-за при­ев­ших­ся всем ска­зоч­ных интер­пре­та­ций ни Пуш­кин, ни Гоголь не инте­ре­со­ва­ли более кине­ма­то­гра­фи­стов, чего нель­зя ска­зать об их совре­мен­ни­ке Алек­сее Кон­стан­ти­но­ви­че Тол­стом. Экра­ни­за­ции удо­сто­и­лись два его ран­них фан­та­сти­че­ских рас­ска­за: «Семья вур­да­ла­ка» (1839) и «Упырь» (1841).

Собы­тия пер­во­го, «Семьи вур­да­ла­ков» (1990; имен­но так, во мно­же­ствен­ном чис­ле), режис­сё­ры Ген­на­дий Кли­мов и Игорь Шавлак пере­нес­ли из Евро­пы XVIII века в совре­мен­ную совет­скую дей­стви­тель­ность. Место мар­ки­за д’Юрфе, оста­но­вив­ше­го­ся про­ез­дом в серб­ской деревне, занял мос­ков­ский жур­на­лист Игорь (его сыг­рал сам Шавлак), кото­рый отпра­вил­ся в глухую дерев­ню по редак­ци­он­но­му зада­нию. Там на отре­зан­ном водой от осталь­но­го мира хуто­ре жила семья в трёх поко­ле­ни­ях. Пожи­лой гла­ва семей­ства имел несча­стье рас­ко­пать моги­лу вур­да­ла­ка, после чего умер, но, как водит­ся, не до кон­ца и тут же при­нял­ся тер­ро­ри­зи­ро­вать домо­чад­цев по ночам. Не вполне понят­но, в чём кон­крет­но состо­я­ло зло­по­луч­ное редак­ци­он­ное зада­ние, как неяс­но и то, о чём, соб­ствен­но, дол­жен был напи­сать жур­на­лист. Мест­ных он не рас­спра­ши­вал, общал­ся толь­ко с доче­рью уку­шен­но­го ста­ри­ка Мари­ей, и то лишь о сво­их к ней чувствах.

Семья вур­да­ла­ков. 1990 год

Впро­чем, несты­ков­ки, кото­рых почти лише­на исто­рия Тол­сто­го, сами по себе лишь уси­ли­ва­ют туман­ную атмо­сфе­ру филь­ма. Чем даль­ше, тем силь­нее жур­на­лист теря­ет­ся в про­стран­стве и вре­ме­ни. Посто­ян­ным оста­ёт­ся толь­ко его инте­рес к Марии, кото­рым рас­ту­щие чис­лом вур­да­ла­ки успеш­но пользуются.

Попу­ляр­ная сего­дня мак­си­ма «вышел бы сей­час, назва­ли бы пост­хор­рор», при­ме­ни­ма к «Семье вур­да­ла­ков» более чем пол­но­стью. Мед­лен­ный темп, акцент на настро­е­нии и фольк­лор­ные моти­вы пре­крас­но впи­сы­ва­ют­ся в пред­став­ле­ние об этом уто­мив­шем всех явле­нии. Но, как бы то ни было, совре­мен­ни­ки фильм вос­при­ня­ли холод­но, не оце­нив его мно­го­чис­лен­ные странности.

Семья вур­да­ла­ков. 1990 год

Важ­ное место зани­ма­ет в филь­ме и тема рели­гии. Если у Тол­сто­го ико­на, кре­стик или ладан­ка — это лишь необ­хо­ди­мые атри­бу­ты готи­че­ской про­зы, арте­фак­ты, спо­соб­ные убе­речь от нечи­стой силы или ука­зать на её при­сут­ствие, в позд­не­со­вет­ском кон­тек­сте они неиз­беж­но при­об­ре­та­ют поли­ти­че­ские кон­но­та­ции. Нель­зя ска­зать, что «Семья вур­да­ла­ков» зло­упо­треб­ля­ет рели­ги­оз­ным пафо­сом (в отли­чие, напри­мер, от «мисти­че­ской дра­мы» «Дина»). Но сам жанр ужа­сов, в кото­ром сверхъ­есте­ствен­ное нераз­де­ли­мо свя­за­но с эти­кой, вопро­са­ми вины и рас­пла­ты, рас­по­ла­га­ет к тому, что­бы отра­зить в себе идеи пока­ян­ной пере­стро­еч­ной духовности.

Семья вур­да­ла­ков. 1990 год

Совер­шен­но иной под­ход был реа­ли­зо­ван в филь­ме «Пью­щие кровь» (1991) по рас­ска­зу «Упырь» (сто­ит уточ­нить, что вам­пир­ский бое­вик кон­ца 90‑х с Сереб­ря­ко­вым отно­ше­ния к Алек­сею Кон­стан­ти­но­ви­чу не име­ет). Исто­рия дво­ря­ни­на Рунев­ско­го, влюб­лён­но­го в барыш­ню, чья бабуш­ка при­стра­сти­лась к кро­ви сво­их род­ствен­ни­ков, напрочь лише­на была пре­тен­зии на акту­аль­ность. Был сохра­нён сет­тинг XIX века, клю­че­вые сюжет­ные пово­ро­ты рас­ска­за и, глав­ное, его дву­смыс­лен­ность. При всём нагро­мож­де­нии собы­тий и род­ствен­ных свя­зей Тол­стой лов­ко раз­мы­вал гра­ни­цу меж­ду фан­та­зи­ей и реаль­но­стью, всё вре­мя ста­вя под вопрос досто­вер­ность тех или иных событий.

Пью­щие кровь. 1991 год

Режис­сё­ром филь­ма высту­пил Евге­ний Татар­ский. В отли­чие от боль­шин­ства созда­те­лей хор­ро­ров тех лет, он был чело­ве­ком с уже сло­жив­шей­ся кине­ма­то­гра­фи­че­ской карье­рой (напри­мер, он снял коме­дию «При­клю­че­ния прин­ца Фло­ри­зе­ля»). То же мож­но ска­зать о Марине Вла­ди и Дона­та­се Бани­о­ни­се, сыг­рав­ших бабуш­ку-вам­пир­шу и её чуда­ко­ва­то­го при­я­те­ля. Воз­мож­но, имен­но этим пер­со­на­ли­ям «Пью­щие кровь» обя­за­ны сво­им колоритом.
Фильм далёк от гуляв­ших тогда на VHS-кас­се­тах запад­ных образ­цов жан­ра. Созда­ёт­ся впе­чат­ле­ние, что это про­сто оче­ред­ная совет­ская костю­ми­ро­ван­ная дра­ма, одна­ко кровь, клы­ки и кости в дыму и баг­ро­вом све­те от вит­раж­ных окон созда­ют оше­лом­ля­ю­щий дис­со­нанс. А клиф­фх­эн­гер, добав­лен­ный сце­на­ри­ста­ми в фина­ле, это впе­чат­ле­ние лишь усиливает.

Пью­щие кровь. 1991 год

Декаденты и морфинисты

Наи­бо­лее хро­но­ло­ги­че­ски близ­ким и в то же вре­мя хоро­шо зна­ко­мым по школь­ной про­грам­ме источ­ни­ком сюже­тов о сверхъ­есте­ствен­ном ока­за­лась лите­ра­ту­ра Сереб­ря­но­го века. В этой свя­зи невоз­мож­но не упо­мя­нуть фильм, кото­рый пер­вым при­хо­дит на ум при раз­го­во­ре о хор­ро­рах и пере­строй­ке. «Гос­по­дин офор­ми­тель» (1988) обрёл поис­ти­не куль­то­вый ста­тус. Лен­та ста­ла самой важ­ной рабо­той и для режис­сё­ра Оле­га Теп­цо­ва, и для испол­ни­те­ля глав­ной роли Вик­то­ра Ави­ло­ва, и для Сер­гея Курё­хи­на как кинокомпозитора.

В каче­стве лите­ра­тур­ной осно­вы был исполь­зо­ван рас­сказ Алек­сандра Гри­на «Серый авто­мо­биль». Но сам автор стре­мил­ся мак­си­маль­но дистан­ци­ро­вать­ся от пер­во­ис­точ­ни­ка и заяв­лял, что сход­ства в боль­шин­стве сво­ём фор­маль­ны. Ссыл­ка же на Гри­на была необ­хо­ди­ма, что­бы добить­ся рас­по­ло­же­ния худ­со­ве­та режис­сёр­ских кур­сов, для кото­рых фильм изна­чаль­но и созда­вал­ся. Сходств дей­стви­тель­но не так уж и много.

Гос­по­дин офор­ми­тель. 1988 год

Бес­спор­ной оста­ёт­ся та настой­чи­вость, с кото­рой авто­ры «Гос­по­ди­на офор­ми­те­ля» подо­шли к вос­со­зда­нию фак­ту­ры нача­ла XX века и, в част­но­сти, века Сереб­ря­но­го. Это и афи­ша с име­нем Брю­со­ва, и фото­гра­фия Бло­ка на сто­ле худож­ни­ка-офор­ми­те­ля Пла­то­на Андре­еви­ча, и фоно­грам­ма чте­ния бло­ков­ских «Шагов коман­до­ра», запи­сан­ная в 1920‑х годах. Хоть этот образ­ный ряд и может вызвать пре­тен­зии в оче­вид­но­сти, сра­ба­ты­ва­ет он без­от­каз­но. От кого, как не от пред­ста­ви­те­ля той твор­че­ской сре­ды, склон­но­го к пагуб­ным при­выч­кам, мрач­ным стра­стям и бес­плод­ным фан­та­зи­ям, сто­ит ожи­дать столк­но­ве­ния с поту­сто­рон­ним. Роман­ти­че­ское бого­бор­че­ство Пла­то­на Андре­еви­ча, за кото­рое он был нака­зан сво­им же ожив­шим мане­ке­ном, не мог­ло желать луч­ше­го вре­ме­ни для мани­фе­ста­ции. Собы­тия филь­ма про­ис­хо­дят акку­рат перед Пер­вой миро­вой, когда про­ти­во­сто­я­ние со все­выш­ним уже вошло в моду, но ещё не пере­шло от твор­че­ско­го сорев­но­ва­ния к тоталь­но­му отрицанию.

Гос­по­дин офор­ми­тель. 1988 год

Более пря­мо мисти­ку с доре­во­лю­ци­он­ным про­шлым Теп­цов увя­зы­ва­ет в филь­ме «Посвя­щён­ный» (1989). В нём моло­дой заи­ка­ю­щий­ся актёр из депрес­сив­но­го про­мыш­лен­но­го город­ка полу­чил издан­ную в Рос­сий­ской импе­рии кни­гу о маги­че­ских риту­а­лах наро­дов Афри­ки, и, разу­ме­ет­ся, они ока­за­лись рабо­чи­ми. Дати­ров­ка эта лег­ко уга­ды­ва­ет­ся по доре­фор­мен­ной орфо­гра­фии. Любо­пыт­но так­же, что сре­ди нере­а­ли­зо­ван­ных про­ек­тов Теп­цо­ва тех лет как раз встре­ча­лись сюже­ты по моти­вам «Вия» и «Пико­вой дамы».

Посвя­щён­ный. 1989 год

В похо­жем направ­ле­нии рас­суж­дал актёр Андрей Хари­то­нов. «Жаж­да стра­сти» (1991) ста­ла его режис­сёр­ским дебю­том, и лен­та отсы­ла­ла к про­зе Вале­рия Брю­со­ва. Под рас­плыв­ча­той фор­му­ли­ров­кой из тит­ров лег­ко уга­ды­ва­ет­ся рас­сказ «В зер­ка­ле» с под­за­го­лов­ком «Из архи­ва пси­хи­ат­ра». В нём мы встре­ча­ем исто­рию жен­щи­ны, с дет­ства погру­жён­ной в фан­та­зии о мире по ту сто­ро­ну зер­кал. Со вре­ме­нем они пере­рас­та­ют в манию, и вот уже геро­ине чудит­ся, что зло­ве­щее отра­же­ние пере­тя­ги­ва­ет её на свою сто­ро­ну и тут же под­ме­ня­ет в реаль­ном мире.

Фильм, в свою оче­редь, сфо­ку­си­ро­ван не столь­ко на внут­рен­них пере­жи­ва­ни­ях, сколь­ко на внеш­них эффек­тах. Стре­ми­тель­ный мон­таж, места­ми кажу­щий­ся рва­ным, радуж­ные бли­ки, мол­нии и пиро­тех­ни­ка разу­кра­ши­ва­ют жан­ро­вый сюжет о жен­щине, одер­жи­мой дья­во­лом в соб­ствен­ном обли­чии. Двой­ник, так­же явив­ший­ся из ста­ро­го зер­ка­ла, акку­му­ли­ру­ет в себе подав­лен­ное жела­ние геро­и­ни. Он навя­зы­ва­ет жен­щине свою злую волю, и сре­ди про­че­го интим­ную связь, то есть в каком-то смыс­ле интим­ную связь с самой собой.

Жаж­да стра­сти. 1991 год

В «Жаж­де стра­сти» эсте­ти­ка ита­льян­ских джал­ло, кото­рым в рав­ной мере свой­ствен­ны бру­таль­ность и эро­тизм, орга­нич­но встра­и­ва­ет­ся в доро­гие инте­рье­ры нача­ла века. Так что несу­щие смерть руки в чёр­ных пер­чат­ках (они при­над­ле­жат двум вам­пи­ро­по­доб­ным суще­ствам, добав­лен­ным, по всей види­мо­сти, ради экшен-сцен) сего­дня смот­рят­ся ско­рее как забав­ный арте­факт. Даже если в своё вре­мя их при­сут­ствие вос­при­ни­ма­лись не ина­че как бес­стыд­ное воров­ство у Марио Бавы и его мно­го­чис­лен­ных коллег.

При всех отли­чи­ях «Жаж­ды стра­сти» и «Гос­по­ди­на офор­ми­те­ля» в плане зре­лищ­но­сти и дина­миз­ма их в то же вре­мя мно­гое род­нит. Напри­мер, про­за, послу­жив­шая для них отправ­ной точ­кой, напи­са­на в жан­ре запи­сок сума­сшед­ше­го и при­зва­на осо­бым обра­зом пере­дать болез­нен­ную субъ­ек­тив­ность пер­со­на­жей, неуве­рен­ность в реаль­но­сти собы­тий, неот­ли­чи­мость сна от яви. Имен­но на этой поч­ве стра­ха поте­рять себя рас­цве­та­ет попу­ляр­ный в нача­ле века мотив двойничества.

Жаж­да стра­сти. 1991 год

Хро­ни­че­скую рас­син­хро­ни­за­цию с реаль­но­стью пре­крас­но допол­ня­ет мор­фий, кото­рым зло­упо­треб­ля­ют глав­ные герои двух филь­мов. При въед­ли­вом вчи­ты­ва­нии мож­но лег­ко усмот­реть парал­лель с кон­цом 1980‑х, когда из-за вой­ны в Афга­ни­стане опи­ат­ная зави­си­мость вновь ста­ла про­бле­мой на тер­ри­то­рии быв­шей Рос­сий­ской импе­рии. Сто­ит ли гово­рить, что дека­данс нача­ла века удач­но сре­зо­ни­ро­вал с настро­е­ни­ем упад­ка в его кон­це в пред­две­рии новой ката­стро­фи­че­ской сме­ны эпох.

Вооб­ще, Сереб­ря­ный век мог бы слу­жить отлич­ным мате­ри­а­лом для само­быт­но­го экс­плу­а­та­ци­он­но­го кине­ма­то­гра­фа со все­ми при­су­щи­ми ему вида­ми раз­вра­та и маги­че­ских прак­тик. Но, к сожа­ле­нию, тако­вым он не стал, как не стал и век Золо­той. Прав­да, в послед­нее вре­мя пико­вые дамы, Вии и даже пер­со­на­жи рус­ско­го фольк­ло­ра ста­ли вновь встре­чать­ся на боль­ших экра­нах. Одна­ко о пре­ем­ствен­но­сти и тем более об их при­над­леж­но­сти к тра­ди­ции сего­дня гово­рить не при­хо­дит­ся. Совре­мен­ные рос­сий­ские хор­ро­ры тяго­тит грех под­ра­жа­ния, неуто­ли­мое жела­ние копи­ро­вать гол­ли­вуд­ские под­хо­ды и техники.

Созда­те­ли пере­стро­еч­ных филь­мов ужа­сов так­же ничуть не брез­го­ва­ли пря­мы­ми заим­ство­ва­ни­я­ми, но вме­сте с тем сохра­ня­ли своё осо­бое оба­я­ние. Отра­бо­тан­ных фор­мул для съё­мок тако­го кино не суще­ство­ва­ло. Зача­стую режис­сё­ры сни­ма­ли «на ощупь», из-за чего полу­ча­ли упрё­ки в отсут­ствии «жан­ро­вой чисто­ты». Но имен­но в этом и состо­ит их при­тя­га­тель­ность сего­дня, когда хор­ро­ры в поис­ке новых идей как нико­гда дале­ко выхо­дят за очер­чен­ные мелом границы.

Читай­те так­же «Жизнь пре­крас­на и уди­ви­тель­на! Как созда­вал­ся куль­то­вый хор­рор “При­кос­но­ве­ние“».

Патронат в дореволюционной России и СССР. Семь попыток государства помочь сиротам

От
Алина Коршунова
-

В 1921 году в Рос­сии жили почти 4,5 мил­ли­о­на детей-сирот, в 1922‑м их чис­ло состав­ля­ло око­ло 7 мил­ли­о­нов. Дет­ские дома не мог­ли спра­вить­ся с таким коли­че­ством вос­пи­тан­ни­ков, и в каче­стве аль­тер­на­ти­вы госу­дар­ство пыта­лось рас­пре­де­лить детей по патро­нат­ным семьям. Так назы­ва­ют семьи, где детей содер­жат и вос­пи­ты­ва­ют, но при этом не усы­нов­ля­ют, то есть юри­ди­че­ски несо­вер­шен­но­лет­ний оста­ёт­ся сиро­той. Патро­нат­ные роди­те­ли заклю­ча­ют дого­вор с госу­дар­ством и полу­ча­ют еже­ме­сяч­ное посо­бие, кото­рое долж­ны тра­тить на ребён­ка. По задум­ке вла­стей патро­нат дол­жен был обес­пе­чить каж­до­му сиро­те кры­шу над голо­вой и помочь обре­сти любя­щих взрос­лых рядом, но на прак­ти­ке всё ока­за­лось несколь­ко сложнее.

И в доре­во­лю­ци­он­ной Рос­сии, и в Совет­ском Сою­зе было пред­при­ня­то несколь­ко попы­ток постро­ить систе­му патро­на­та, но каж­дая из них обер­ну­лась про­ва­лом — рас­ска­зы­ва­ем почему.

Попытка № 1, которая привела к росту детской смертности

Патро­ни­ро­ва­ние воз­ник­ло ещё в доре­во­лю­ци­он­ной Рос­сии и назы­ва­лось «кор­ми­лич­но-питом­ни­че­ским про­мыс­лом». Напри­мер, в 1910 году в цар­ской Рос­сии насчи­ты­ва­лось при­бли­зи­тель­но 2,5 мил­ли­о­на сирот. В те годы в стране рос­ло чис­ло бес­при­зор­ни­ков — по раз­ным при­чи­нам. Так, после отме­ны кре­пост­но­го пра­ва мно­гие кре­стьяне не полу­чи­ли в соб­ствен­ность ника­кой зем­ли, поэто­му бед­не­ли и, соот­вет­ствен­но, не мог­ли рас­тить детей. Из-за боль­шо­го коли­че­ства семей­ных бед­ня­ков и неза­муж­них жен­щин рос­ло чис­ло под­ки­ды­шей, а из-за непри­год­но­сти искус­ствен­но­го моло­ка для мла­ден­цев — смерт­ность ново­рож­дён­ных. Это про­ис­хо­ди­ло из-за того, что орга­низм мла­ден­цев не справ­лял­ся с такой пищей, дети стра­да­ли от забо­ле­ва­ний желуд­ка, а впо­след­ствии — от истощения.

Что­бы решить эти про­бле­мы, пра­ви­тель­ство попы­та­лось орга­ни­зо­вы­вать систе­му патро­на­та и отправ­лять сирот на вос­пи­та­ние в кре­стьян­ские семьи. Вза­мен патро­нат­ные роди­те­ли каж­дый месяц полу­ча­ли денеж­ное вознаграждение.

Сум­ма посо­бия, выпла­чи­ва­е­мо­го в цар­ской Рос­сии, неиз­вест­на. После рево­лю­ции патро­нат­ным роди­те­лям выда­ва­ли при­мер­но 25–50 руб­лей. Так, в 1930 году патро­нат­ные семьи полу­ча­ли око­ло 25 руб­лей: на эти день­ги они мог­ли купить 7 буха­нок бело­го хле­ба, 4 кило­грам­ма говя­ди­ны, 2 кило­грам­ма сли­воч­но­го мас­ла и 3 кило­грам­ма сахар­но­го пес­ка. В 1943 году патро­нат­ные семьи полу­ча­ли еже­ме­сяч­но око­ло 50 руб­лей. Одна­ко на эти день­ги они мог­ли купить лишь 250 мил­ли­лит­ров моло­ка, 100 грамм муки и 100 грамм картофеля.
При­ют тру­до­лю­бия для детей в Рос­сий­ской империи

Одна­ко попыт­ка не увен­ча­лась успе­хом. В губер­ни­ях, где рас­про­стра­нил­ся питом­ни­че­ский про­мы­сел, смерт­ность была гораз­до выше, чем в дру­гих частях Рос­сии. При­чи­ной тому ста­ла не толь­ко высо­кая смерт­ность сирот, но и более высо­кая смерт­ность род­ных детей патро­нат­ных роди­те­лей: отправ­ля­е­мые в дерев­ни маль­чи­ки и девоч­ки чаще все­го ока­зы­ва­лись боль­ны и зара­жа­ли дру­гих. Не при­ду­мав ника­ко­го реше­ния, идею с патро­на­том отло­жи­ли на неопре­де­лён­ный срок.

Попытка № 2, из-за которой дети гибли от рук патронатных родителей

Пер­вый опыт патро­ни­ро­ва­ния после рево­лю­ции слу­чил­ся уже в 1918 году и казал­ся неиз­беж­ным. Тогда Мос­ков­ский губерн­ский отдел соци­аль­но­го обес­пе­че­ния при­нял в веде­ние дет­ские дома губер­нии. Воз­глав­ля­ла этот отдел Ася Кали­ни­на, акти­вист­ка по борь­бе с дет­ской бес­при­зор­но­стью. Кали­ни­на зани­ма­лась соци­аль­ным обес­пе­че­ни­ем сирот и реор­га­ни­за­ци­ей дет­ских приютов.

«Гряз­ные неуют­ные зда­ния с пусты­ми ком­на­та­ми и голы­ми сте­на­ми. В камен­ных зда­ни­ях — сквер­ные лест­ни­цы, боль­шие пере­хо­ды, силь­ней­шие сквоз­ня­ки. В малень­ких домах — тес­но­та, отсут­ствие сво­бод­но­го места для игр и заня­тий, холод­ные сени» — так Ася Кали­ни­на опи­сы­ва­ла дет­ские при­юты Мос­ков­ской губернии.

Госу­дар­ство реши­ло закрыть дет­ские дома, посколь­ку из-за эпи­де­мио­ло­ги­че­ских забо­ле­ва­ний, пло­хо­го меди­цин­ско­го обслу­жи­ва­ния и отсут­ствия сани­тар­ных норм смерт­ность в них была крайне высо­ка. Напри­мер, в Мос­ков­ской губер­нии за 1918 год закры­ли око­ло 70 дет­ских домов.

На заме­ну ста­рым при­ю­там госу­дар­ство пла­ни­ро­ва­ло открыть новые, а самих вос­пи­тан­ни­ков на вре­мя пере­вез­ти в кре­стьян­ские семьи. Одна­ко тогда у пра­ви­тель­ства не было ни опы­та, ни средств, что­бы решить этот вопрос опе­ра­тив­но, и дети задер­жи­ва­лись в при­ём­ных семьях на неопре­де­лён­ное вре­мя. Навя­зан­ных госу­дар­ством маль­чи­ков и дево­чек тра­ви­ли «как мышей», пишет Ася Кали­ни­на. К кон­цу 1920 года дет­ская смерт­ность сно­ва вырос­ла. Как сооб­ща­ли зем­ские вра­чи, в Мос­ков­ском вос­пи­та­тель­ном доме в нача­ле про­шло­го сто­ле­тия смерт­ность дохо­ди­ла до 80%. Внед­ре­ние патро­на­та обер­ну­лось оче­ред­ным провалом.

Попытка № 3, закончившаяся массовым побегом детей

Вес­ной 1921 года Дет­ко­мис­сия ВЦИК реши­ла повто­рить опыт: из-за нехват­ки вос­пи­та­тель­ных домов раз­ме­стить детей-сирот «у част­ных лиц», как пишет исто­рик Татья­на Смир­но­ва. Идея вызва­ла недо­воль­ство сре­ди док­то­ров, вос­пи­та­те­лей и всех спе­ци­а­ли­стов, при­част­ных к соци­аль­ной защи­те детей. Напри­мер, врач Е. Н. Федо­то­ва пред­по­ло­жи­ла, что дети, раз­ме­щён­ные в патро­нат­ных семьях, не полу­чат ника­кой люб­ви и ста­нут раз­нос­чи­ка­ми тубер­ку­лё­за, сифи­ли­са, кож­ных и инфек­ци­он­ных заболеваний.

Вос­пи­тан­ни­ки дет­ско­го дома, чьи роди­те­ли умер­ли от голо­да, Став­ро­поль. 1925 год. Источ­ник: 4tololo.ru

Сотруд­ни­ки Нар­ком­про­са РСФСР и Дет­ко­мис­сии ВЦИК даже раз­ра­бо­та­ли «Пра­ви­ла о раз­ме­ще­нии детей голо­да­ю­щих губер­ний у част­ных лиц», но в реаль­но­сти не при­ме­ня­лось даже глав­ное пра­ви­ло — доб­ро­воль­ность. Сирот, как и годом ранее, навя­зы­ва­ли роди­те­лям неза­ви­си­мо от их жела­ния. Как пишет Татья­на Смир­но­ва, в Новор­жев­ском уез­де Псков­ской губер­нии лишь 10–15% про­цен­тов кре­стьян­ских семей согла­си­лись при­нять детей добровольно.

Раз­ме­ще­ние и эва­ку­а­ция сирот про­хо­ди­ли быст­ро и необ­ду­ман­но. Чаще все­го мест­ное пра­ви­тель­ство даже не вело под­счёт детей, отдан­ных в патро­нат­ные семьи. В нача­ле 1920‑х был слу­чай, когда из 750 баш­кир­ских детей, эва­ку­и­ро­ван­ных в Псков­скую губер­нию, 144 ребён­ка поте­ря­ли по доро­ге. Осталь­ных детей рас­се­ля­ли без како­го-либо учё­та: не было извест­но, куда и в каком коли­че­стве их посе­ли­ли. Всё, чем пра­ви­тель­ство мог­ло помочь сиро­там, так это 250 пара­ми новых сапог, роз­дан­ных на 750 чело­век. И то в при­ём­ни­ке Вели­ких Луков их заме­ни­ли на ста­рые чул­ки, а всё бельё поме­ня­ли на потрёпанное.

Усло­вия жиз­ни в патро­нат­ных семьях у детей тоже были труд­ны­ми. Как пишет Татья­на Смир­но­ва, дети были «раз­бро­са­ны и раз­де­ты» и не полу­ча­ли ни малей­ше­го вни­ма­ния. Их застав­ля­ли уха­жи­вать за род­ны­ми детьми патро­нат­ных роди­те­лей и домаш­ним ско­том, а мусуль­ман при­нуж­да­ли соблю­дать хри­сти­ан­скую рели­гию. В авгу­сте 1922 года, когда упол­но­мо­чен­ные Дет­ко­мис­сии ВЦИК осмат­ри­ва­ли патро­нат­ные семьи в Псков­ской губер­нии, они реши­ли еди­но­глас­но, что боль­шая часть бес­при­зор­ни­ков «под­вер­га­лись тяж­кой пыт­ке как с нрав­ствен­ной, так и с мате­ри­аль­ной точ­ки зрения».

Через пару меся­цев эва­ку­и­ро­ван­ные дети столк­ну­лись с ещё боль­ши­ми про­бле­ма­ми: из-за нехват­ки еды их выго­ня­ли из домов. Часто семьи избав­ля­лись от тех, кто не знал рус­ский язык: баш­кир и татар. Дет­ко­мис­сия, ВЦИК, ЦК Пом­гол (орган, веда­ю­щий помо­щью голо­да­ю­щим) и пра­ви­тель­ство Повол­жья нача­ли полу­чать сооб­ще­ния с жало­ба­ми об ужас­ном поло­же­нии сирот.

Напри­мер, 13-лет­ний Иван Андре­ев, пере­се­лён­ный из Казан­ской губер­нии, три­жды стал­ки­вал­ся с жесто­ко­стью со сто­ро­ны патро­нат­ных роди­те­лей. В семье Ф. Лит­ви­на, в селе Тимо­ниш­ки Подоль­ской губер­нии, куда маль­чи­ка посе­ли­ли в пер­вый раз, его при­нуж­да­ли тру­дить­ся наравне со стар­ши­ми. У Ива­на это не полу­ча­лось, и поэто­му под­ро­сток стал­ки­вал­ся с побо­я­ми, бра­нью, лише­ни­ем еды и одеж­ды. По реше­нию мест­но­го пра­ви­тель­ства в той же деревне сиро­ту пере­се­ля­ли к двум дру­гим семьям: к кре­стья­ни­ну Ф. Фудь­ко и кре­стьян­ке А. У. Паш­ко­вой. Но и там он не уви­дел счаст­ли­вой жиз­ни. Что с ним ста­ло даль­ше, неизвестно.

Как сооб­щал ЦК Пом­гол, боль­ше все­го слу­ча­ев мас­со­во­го пло­хо­го обра­ще­ния с бес­при­зор­ны­ми детьми вла­сти зафик­си­ро­ва­ли в Укра­ине, на Дону, в Сиби­ри и Твер­ской губер­нии. И лишь малое коли­че­ство детей встре­ти­ли на сво­ём пути не жесто­кость, а насто­я­щую заботу.

Бес­при­зор­ни­ки и голо­да­ю­щие дети на Нико­ла­ев­ском вок­за­ле. Москва. 1920 год. Источ­ник: 4tololo.ru

Сот­ни сирот бежа­ли в Моск­ву и моли­ли пра­ви­тель­ство спа­сти тех, кто остал­ся во вла­сти жесто­ких кре­стьян. В 1922 году один из чле­нов Пре­зи­ди­у­ма Пом­го­ла сооб­щил пред­се­да­те­лю ВЦИК Миха­и­лу Кали­ни­ну:

«…дети, бежав­шие из выше­ука­зан­ной губер­нии, со сле­за­ми про­сят защи­тить остав­ших­ся там от экс­плу­а­та­ции кре­стьян, по кото­рым они распределены».

Дет­ские жало­бы под­твер­ди­ли работ­ни­ки Дет­ко­мис­сии ВЦИК, Нар­ком­про­са и дру­гие совет­ские дея­те­ли, при­част­ные к эва­ку­а­ции сирот.

Попытка № 4, которая поспособствовала росту преступности

В янва­ре 1922 года из-за рез­ко­го сокра­ще­ния финан­си­ро­ва­ния дет­ских при­ютов вла­сти реши­ли сно­ва попы­тать­ся постро­ить систе­му патро­ни­ро­ва­ния. Эта попыт­ка в оче­ред­ной раз при­об­ре­ла харак­тер сроч­ной опе­ра­ции и ожи­да­е­мо провалилась.

Мест­ные вла­сти сорев­но­ва­лись в том, кто рас­пре­де­лит боль­ше сирот, но в ито­ге никто не сле­дил, что про­ис­хо­ди­ло после. Ситу­а­цию усу­губ­ля­ло то, что инструк­ции по пере­да­че несо­вер­шен­но­лет­них к кре­стья­нам и систе­ма после­ду­ю­ще­го за ними кон­тро­ля не рабо­та­ли на прак­ти­ке. Про­вер­ки не помо­га­ли детям обре­сти счаст­ли­вую жизнь: их пло­хо оде­ва­ли и кор­ми­ли, застав­ля­ли мно­го рабо­тать либо попро­сту выстав­ля­ли за порог.

К кон­цу 1924 года нище­та в кре­стьян­ских семьях при­ве­ла к росту дет­ской пре­ступ­но­сти и бес­при­зор­но­сти. Соглас­но дан­ным, посту­пив­шим из 43 авто­ном­ных окру­гов и обла­стей в центр, в РСФСР насчи­ты­ва­лось око­ло 235 тысяч беспризорников.

Попытка № 5, которая снова не переломила ситуацию

В 1925 году ВЦИК и СНК РСФСР раз­ра­бо­та­ли поста­нов­ле­ния, сти­му­ли­ру­ю­щие патро­нат­ное вос­пи­та­ние. В их чис­ле — дого­вор о патро­ни­ро­ва­нии, соглас­но кото­ро­му роди­те­ли были обя­за­ны отно­сить­ся к ребён­ку как к близ­ко­му чело­ве­ку, кор­мить и уха­жи­вать за ним наравне с дру­ги­ми детьми, а так­же не пере­гру­жать тру­дом. В свою оче­редь госу­дар­ство обе­ща­ло кре­стья­нам мате­ри­аль­ные льго­ты и допол­ни­тель­ные земель­ные участки.

Бес­при­зор­ни­ки. Москва. 1922 год. Источ­ник: 4tololo.ru

В оче­ред­ной раз тре­бо­ва­ния не пре­тво­ри­лись в жизнь: кре­стьян­ские семьи стре­ми­лись зара­бо­тать на сиро­тах и не соблю­да­ли ни одно из усло­вий дого­во­ра. Так, в 1920—1930‑х годах зафик­си­ро­ва­ны слу­чаи, когда взяв­шие ребён­ка семьи уез­жа­ли из села вме­сте с пособием.

Не в каж­дом реги­оне вла­сти чест­но выпол­ня­ли свою рабо­ту. Там, где мест­ное пра­ви­тель­ство вовре­мя и в более-менее пол­ном объ­ё­ме выпла­чи­ва­ло роди­те­лям еже­ме­сяч­ные посо­бия, сиро­ты рас­пре­де­ля­лись по обес­пе­чен­ным семьям. Там, где вла­сти рав­но­душ­но отно­си­лись к детям и их буду­ще­му, сиро­ты попа­да­ли в мало­обес­пе­чен­ные семьи, а их роди­те­лям не все­гда и не пол­но­стью предо­став­ля­ли льготы.

Яркой иллю­стра­ци­ей это­го слу­жит пере­да­ча 404 дет­до­мов­цев Иркут­ска в кре­стьян­ские семьи зимой 1926—1927 годов. Часть рас­се­ли­ли в Иркут­ском окру­ге, а дру­гую — в Бурят-Мон­голь­ской Авто­ном­ной Совет­ской Соци­а­ли­сти­че­ской Рес­пуб­ли­ке (БМАССР). До отправ­ки детей к новым роди­те­лям орга­ны народ­но­го обра­зо­ва­ния Иркут­ско­го окру­га через мест­ные сове­ты выяс­ни­ли, в каком семей­ном и иму­ще­ствен­ном поло­же­нии нахо­дят­ся роди­те­ли, какое у них состо­я­ние здо­ро­вья. После это­го семьи полу­ча­ли еди­но­вре­мен­ное посо­бие в раз­ме­ре 60 руб­лей. Спе­ци­аль­ные рай­он­ные комис­сии про­во­ди­ли регу­ляр­ные про­вер­ки, что­бы сде­лать жизнь сирот лучше.

В ином поло­же­нии нахо­ди­лись вос­пи­тан­ни­ки БМАССР. Руко­вод­ство рес­пуб­ли­ки пере­ло­жи­ло ответ­ствен­ность за кон­троль детей на орга­ны народ­но­го обра­зо­ва­ния Иркут­ско­го окру­га. К тому же, как отме­чал Иркут­ский област­ной отдел народ­но­го обра­зо­ва­ния, быто­вые усло­вия в бурят­ских и рус­ских семьях в БМАССР зна­чи­тель­но отли­ча­лись. Это при­во­ди­ло к росту бес­при­зор­но­сти и к воз­вра­ту детей в дет­ские дома.

Попытка № 6, когда все громкие обещания деткомиссий остались на бумаге

В 1930‑е годы пла­ны и поста­нов­ле­ния, пред­при­ня­тые Пре­зи­ди­у­мом Дет­ко­мис­сии ВЦИК и мест­ны­ми Дет­ко­мис­си­я­ми, еже­год­но сооб­ща­ли об улуч­ше­нии систе­мы патро­нат­но­го вос­пи­та­ния. Одно из таких — поста­нов­ле­ние СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 31 мая 1935 года «О лик­ви­да­ции дет­ской бес­при­зор­но­сти и без­над­зор­но­сти». Один из пунк­тов поста­нов­ле­ния гро­зил уси­ле­ни­ем ответ­ствен­но­сти пред­се­да­те­лей мест­ных сель­со­ве­тов за несвое­вре­мен­ное рас­се­ле­ние сирот. Одна­ко на прак­ти­ке это ниче­го не меняло.

Халат­ность мест­но­го пра­ви­тель­ства вынуж­да­ла руко­вод­ство Дет­ко­мис­сии при ВЦИК и пар­тий­ных орга­нов про­во­дить выбо­роч­ные про­вер­ки, кото­рые пока­зы­ва­ли ужа­са­ю­щую общую кар­ти­ну. Так, печаль­ные дета­ли выяс­ни­лись во вре­мя про­вер­ки в семье кол­хоз­ни­ка Скрып­чен­ко, где на патро­нат­ном вос­пи­та­нии нахо­дил­ся Иван Пав­лов, эва­ку­и­ро­ван­ный из Алек­се­ев­ско­го дет­ско­го дома в 1934 году. За два года рай­он­ный отдел ни разу не выпла­тил посо­бие семье и не поин­те­ре­со­вал­ся, в каких усло­ви­ях живёт маль­чик. Содей­ство­ва­ли лишь сель­со­вет и кол­хоз­ная кас­са вза­и­мо­по­мо­щи, одна­ко они ниче­го не смог­ли сде­лать, когда опе­кун отка­зал­ся от вос­пи­тан­ни­ка из-за его воров­ства и при­стра­стия к алкоголю.

В 1936 году ком­со­моль­цы-акти­ви­сты по пору­че­нию город­ско­го коми­те­та ком­со­мо­ла про­ве­ри­ли, как живут 86 патро­ни­ру­е­мых детей. Город­ской отдел народ­но­го обра­зо­ва­ния обя­зы­вал­ся еже­ме­сяч­но выпла­чи­вать семьям по 25 руб­лей и обес­пе­чи­вать каж­до­го ребён­ка одеж­дой, обу­вью, мат­ра­са­ми и постель­ным бельём. На деле вла­сти не мог­ли предо­ста­вить сиро­там всё необ­хо­ди­мое и чаще все­го даже не зна­ли точ­но, по каким адре­сам жили дети.

Груп­па бес­при­зор­ных детей. 1930‑е годы. Москва. Источ­ник: 1001.ru

Ещё одна печаль­ная исто­рия. Один­на­дца­ти­лет­няя девоч­ка Агра­нат вос­пи­ты­ва­лась в семье Рух­ма­на. Ходи­ла в шко­лу «почти без паль­то» и в порван­ной шап­ке. Ниж­не­го белья у неё не было. Все обе­ща­ния город­ско­го отде­ла народ­но­го обра­зо­ва­ния обес­пе­чить девоч­ку нуж­ны­ми веща­ми оста­ва­лись неис­пол­нен­ны­ми — об рас­ска­зы­ва­ет­ся в отчёте.

В самом ужас­ном поло­же­нии нахо­ди­лись дети, патро­ни­ру­е­мые в Омской обла­сти. К нача­лу 1937 года на подоб­ном вос­пи­та­нии нахо­ди­лось око­ло 2500 сирот. На деле не было ни под­твер­жда­ю­щих доку­мен­тов, ни инфор­ма­ции о том, где они рас­се­ле­ны, в каких усло­ви­ях жили, в каком коли­че­стве и куда рас­хо­ду­ют­ся день­ги для выплат патро­нат­ным семьям.

Попытка № 7, когда многие детям всё уже удалось обрести семью

С нача­лом Вели­кой Оте­че­ствен­ной вой­ны мно­гие дети лиши­лись роди­те­лей. В те годы зачин­щи­цей патро­на­та ста­ла работ­ни­ца мос­ков­ско­го заво­да «Крас­ный бога­тырь» Еле­на Овчин­ни­ко­ва. Будучи мате­рью четы­рёх детей, она обра­ти­лась к дру­гим тру­же­ни­цам с моль­бой спа­сти сирот:

«Мате­ри, не могу я мол­чать, возь­му ребё­ноч­ка тако­го к себе, при­лас­каю, выращу».

Заяв­ле­ние вызва­ло огром­ный резо­нанс в стране, и к апре­лю 1942 года тру­дя­щи­е­ся Моск­вы и Мос­ков­ской обла­сти забра­ли на вос­пи­та­ние око­ло 15 тысяч детей.

Мно­гие жен­щи­ны стре­ми­лись помочь детям не остать­ся сиро­та­ми: крас­но­ар­мей­ки, пре­ста­ре­лые и юные дамы. В 1942 году Таня Кры­ло­ва, работ­ни­ца ЮУЖД горо­да Челя­бин­ска, взя­ла из дет­ско­го дома-при­ём­ни­ка боль­но­го полу­то­ра­го­до­ва­ло­го маль­чи­ка, объ­яс­нив это тем, что не каж­дый спо­со­бен решить­ся вос­пи­ты­вать тако­го ребёнка.

Заби­рая сиро­ту себе, каж­дый чело­век пре­сле­до­вал соб­ствен­ные цели: одним важ­но было спа­сти чью-то жизнь, дру­гим — полу­чить мате­ри­аль­ную помощь от госу­дар­ства. Одна­ко, как ска­за­ла глав­ный науч­ный сотруд­ник граж­дан­ско­го пра­ва А. М. Неча­е­ва, ста­вя­щая на пер­вое место гуман­ность и чело­веч­ность, основ­ная при­чи­на патро­на­та — стать новым роди­те­лем для ребёнка.

Дети вой­ны. Источ­ник: culture.ru

По радио пред­ста­ви­те­ли обще­ствен­но­сти обсуж­да­ли, как граж­дане могут помочь лик­ви­ди­ро­вать дет­скую бес­при­зор­ность, одна­ко основ­ным рупо­ром в те годы была пери­о­ди­че­ская печать. Один из выпус­ков совет­ско­го жур­на­ла «Работ­ни­ца» за 1941 год содер­жал ста­тью «Поза­бо­тим­ся о детях-сиро­тах» со сле­ду­ю­щим призывом:

«Фаши­сты сде­ла­ли сиро­та­ми сот­ни и тыся­чи детей. Кому же, как не нам, поза­бо­тить­ся об этих сиро­тах? Мы долж­ны сде­лать всё для того, что­бы дети, лишён­ные роди­те­лей и кро­ва, не бро­ди­ли бес­при­зор­ны­ми и голод­ны­ми, замер­зая от холода… »

В 1920—1930‑х годах про­шло­го сто­ле­тия патро­нат, хотя и не оправ­дал ожи­да­ний пра­ви­тель­ства, но всё же смог стать аль­тер­на­ти­вой дет­ским домам. Неко­то­рые девоч­ки и маль­чи­ки с его помо­щью обре­ли семью. В годы Вели­кой Оте­че­ствен­ной вой­ны патро­нат помог спа­сти сот­ни детей. Одна­ко затем инте­рес к этой систе­ме стал уга­сать. В 1953 году все­го 28,4% пред­по­чло подоб­ную фор­му вос­пи­та­ния, а уже в 1968‑м, во вре­ме­на Бреж­не­ва, её и вовсе отменили.

Читай­те так­же «Дети Граж­дан­ской вой­ны. Бес­при­зор­ни­ки 1920‑х годов».

123...179Страница 2 из 179

Новости

В Сети доступна запись паблик-тока «Историческая проза сегодня»

Редакция VATNIKSTAN - 0
Главное о мероприятии и ссылки на все популярные площадки.

21 сентября в Школе современного историка пройдёт день открытых дверей

Редакция VATNIKSTAN - 0
Анонс мероприятия для старшеклассников.

«Егор 60 Летов» в Музее Москвы: встреча с Натальей Чумаковой, лекция, просмотр документальных фильмов

Редакция VATNIKSTAN - 0
Мероприятие, посвящённое творчеству и жизни лидера «Гражданской обороны».

В Центре Вознесенского открывается выставка «Мир искусства Бориса Усова»

Редакция VATNIKSTAN - 0
Полный архив лидера «Сломенных енотов».

IV Всероссийская научная конференция «Ветер перестройки» приглашает спикеров и слушателей

Редакция VATNIKSTAN - 0
Анонс мероприятия в Санкт-Петербурге с 28 по 31 октября 2024 года.
Telegram VKontakte Yandex Youtube
© 2024, VATNIKSTAN
Познавательный журнал о русскоязычной цивилизации